Глава 9. Завершение истории священника

(Ненайденная дверь)

— Кровати готовы, — повторила домоправительница. — Вы двое будете спать в той же кровати, что и прежде, а молодой сэй — на кровати отца Каллагэна. И ушастик может пойти с тобой, Джейк, если ты этого хочешь. Отец просил тебе это передать. Он бы сказал сам, но сегодня обходит больных. Несет им причастие, — последнее она произнесла с нескрываемой гордостью.

— Кровати, — кивнул Эдди. Он все не понимал, о чем, собственно речь. Огляделся, дабы убедиться, что на дворе ясный день, все те же три часа пополудни. — Кровати?

Эдди и Сюзанна сидели бок о бок на кровати в спальне для гостей. Эдди никак не мог поверить что такое возможно: не просто поспать днем, но поспать в настоящей постели. Роскошь, однако. Более всего ему хотелось, лечь, обнять Сюзи, да так и заснуть, но сначала предстояло закончить одно дельце. Которое не давало ему покоя весь день, даже в самом разгаре беседы с горожанами.

— Сюзи, я насчет деда Тиана…

— Не хочу об этом слышать, — отрезала она.

В удивлении его брови взлетели вверх. Хотя такого ответа ему следовало ожидать.

— Мы к этому вернемся, но не сейчас, — добавила она. — Я устала. Хочу спать. Расскажи Роланду о том, что узнал у старика, расскажи Джейку, если хочешь, а мне — не надо. Пока не надо, — она сидела рядом с ним, ее коричневое бедро касалось его белого, ее карие глаза всматривались в его светло-коричневые. — Ты меня слышишь?

— Слышу тебя очень хорошо.

Наконец, на столе остались только чашки и кофейник. Роланд достал кисет, вопросительно посмотрел на Каллагэна.

— Конечно, кури, — кивнул тот, возвысил голос. — Рози, принеси какую-нибудь посудину для пепла.

— После такой еды я готов слушать тебя до утра, — заметил Эдди.

— Я должна отметить, господа, что с того времени, как я покинула Америку, вы, похоже, не добились особого прогресса в вопросе мирного сосуществования людей с разным цветом кожи.

— Меня за это винить нельзя, — ответил Джейк. — Я еще учился в школе.

— А я наркоманил, — добавил Эдди.

— Разумеется, — ответила Сюзанна. — Потому что все части картинки-головоломки сложились. Они всегда складываются. Мы это видим снова и снова. Просто мы не знаем, какая из себя картинка.

— Или не можем ее постичь, — добавил Эдди.

— Добро пожаловать в палату 19, — хмыкнул Эдди.

— Не понял?

— Я только хотел сказать, что это чувство мне знакомо, Дон. Нам всем знакомо. Продолжай.

— Пятьсот семьдесят семь, — повторил Эдди.

— Если сложить их вместе, получится мать, слово, которое вбирает в себя целый мир. Во всяком случае, для меня, — улыбнулся Эдди.

— На сленге бродяг, это автобус который уходит раньше других. Если ты купил билет до Фэрбанкса, штата Аляска, значит, ты едешь на сороковом автобусе.

— Здесь это будет девятнадцатый автобус, — усмехнулся Эдди.

— Шагая по улице, я вспоминал время, проведенное в ночлежке. Забавные случаи, когда несколько наших клиентов устроили для остальных цирковое представление. Страшные случаи, вроде того, что произошел как-то перед обедом, когда один парень сказал другому: «Джерри, перестань ковырять в носу, меня от этого тошнит», — а Джерри выхватил нож и, прежде чем кто-то из нас успел сообразить, что к чему, полоснул первому по горлу. Люп закричал, все перепугались, кровь хлестала во все стороны, бедняге задело то ли сонную артерию, то ли яремную вену, и тут из сортира выбежал Роуэн, поддерживая штаны одной рукой, с рулоном туалетной бумаги во второй. И знаете, что он сделал?

— Воспользовался бумагой.

В любом случае, до «Дома» я не добрался. Расплатившись, пошел по Второй авеню. «Дом» находился на углу Первой авеню и Сорок седьмой улицы, но я не хотел проходить мимо здания. Поэтому решил выйти на Первую авеню по Сорок шестой улице и перейти на другую сторону.

— Почему не по Сорок восьмой? — спросил Эдди. — Ты мог бы выйти на Первую авеню по Сорок восьмой, это было бы быстрее. Тебе не пришлось бы обходить целый квартал.

— По той же причине, которая вызывает у людей желание пройти мимо пекарни, когда из духовки достают хлеб, — пояснил Эдди. — Это просто приятно, ничего больше.

На лице Каллагэна читалось сомнение, но спорить он не стал, просто пожал плечами.

— Если ты в этом уверен…

— Уверен, сэй.

— Забор, — ответил он на вопрос Джейка. — Высокий забор. Десять, может, двенадцать футов.

— Не тот, через который перелезали мы, — Эдди повернулся к Роланду. — Если только он не подрос футов на пять.

— Вы не задумывались над схожестью написания моей фамилии и Кальи Брин Стерджис?

— Конечно, задумывались, — ответил Эдди.

— В статье имелся намек на то, что они — Братья Гитлеры? — спросил Эдди. — Потому что мы еще долго пугали друг друга этими парнями.

— В этой — нет, но таблоиды выдвигали такие версии, и я думаю, что криминальные репортеры, которые разрабатывали эту тему, знали, что Рэндолф и Гартон и есть Братья Гитлеры, потому что потом предпринимались лишь жалкие попытки их имитировать, но ни один из таблоидов не станет убивать пугало, потому что пугало поднимает тираж.

— Да, тебе крепко досталось, — сказал Эдди.

— Другими словами, тебе нравилось не только выпить, но и закусить чем-нибудь горячим, — вставил Эдди.

— Что? Вы знаете, о чем я? Только не говорите мне, что знаете Рейнский розарий!

— Мы там были, — ответила Сюзанна. — Видели детский поезд.

— Это потрясающе, — выдохнул Каллагэн.

— Это девятнадцать часов и поют птички, — сказал Эдди. Без тени улыбки.

— Вот что ослепило меня. Деньги, ничего больше… «О, да, они будут потрачены на благие дела!» — говорил я себе. Мы и друг другу это говорили. «Мы обретем финансовую независимость как минимум на пять лет! Больше нам не придется ходить в городской совет Детройта, вымаливая подачки!» Все так. И только гораздо позже мне открылась еще одна истина, очень простая: жадность даже в благом деле остается жадностью.

— Что произошло? — спросил Эдди.

— Вы проверили, что это за компания? — спросил Эдди.

Эдди вздрогнул, вспомнив те дни, когда перевозил кокаин, и типа с бледным, болезненным лицом, от которого получил последнюю партию товара.

— Я там бывал. Но из «Сомбра корпорейшн» никого не видел.

— Отнесли меня в хижину Хенчека… его кра. Там я окончательно пришел в себя. На какие-то мгновения очнулся у пещеры, но потом снова отключился. Пока лежал без сознания, жены и дочери Хенчека кормили меня водой и куриным бульоном. Каплями, которые выжимали из тряпки, одну за другой.

— Извини за любопытство, но сколько у него жен? — спросил Эдди.

— Господи, — в голосе Эдди слышалось уважение. С какой стороны ни посмотри, столь честолюбивая идея заслуживала уважения. Она стояла вровень со стремлением капитана маленького суденышка преследовать белого кита. — Но, отец… если б ты это сделал, а все изменилось к худшему?

— Бена Мейерса, — кивнул Эдди. — Автора «Воздушного танца».

Эдди коснулся уголка глаза.

— Когда ты проявляешь такие эмоции, Роланд, у меня внутри все тает, — а стоило Роланду взглянуть на него, добавил. — И не смейся, пожалуйста. Ты знаешь, мне нравится, когда ты шутишь, но сейчас ты смущаешь меня.

— Извини, — ответил Роланд с легкой улыбкой. — Тот юмор, который у меня остался, рано отправляется на покой.

— А вот мой бодрствует всю ночь, — ответил Эдди. — И мне не дает заснуть. Рассказывает мне шутки. Тук-тук, кто там? Это я, почтальон…

— Ты закончил? — оборвал его Роланд.

— Да, но только на время. Потому что голоса моего юмора не заглушить. Он обязательно даст о себе знать. Могу я задать тебе вопрос?

— Глупый?

— Я так не думаю. Надеюсь, что нет.

— Тогда задавай.

— Эти двое мужчин, которые спасли задницу Каллагэну в прачечной Ист-Сайда… ты думаешь, они именно те, о ком думаю я?

— А по-твоему, кто они?

Эдди посмотрел на Джейка.

— Что скажешь, о, сын Элмера? Есть идеи?

— Конечно, — ответил Джейк. — Это Келвин Тауэр и второй парень из магазина, его друг. Который загадывал мне загадки о Самсоне и реке, — он щелкнул пальцами раз, другой, улыбнулся. — Эрон Дипно.

— А что ты можешь сказать насчет перстня, упомянутого Каллагэном? — спросил Эдди. — С надписью «Экслибрис»? Я не видел этого перстня ни у одного из них.

— А ты смотрел? — полюбопытствовал Джейк.

— Нет, конечно. Но…

— И не забывай, что мы видели его в 1977 году. А Каллагэну они спасли жизнь в 1981. Может, кто-то дал мистеру Тауэру этот перстень именно в эти четыре года. Подарил. Или он сам его купил.

— Это всего лишь предположение, — указал Эдди.

— Да, — согласился Джейк. — Но Тауэру принадлежал книжный магазин, так что он вполне мог носить перстень с надписью «Экслибрис». Или тебе не кажется, что это логично?

— Мне кажется, что и тут не обошлось без девятнадцати. Но как они могли узнать, что Каллагэн… — Эдди замолчал, задумался, решительно покачал головой. — Нет, не хочу даже в это влезать. Потому что чувствую, сейчас мы начнем обсуждать убийство Кеннеди, а я устал.

Поиск по сайту: