ГЛАВА 1. СМЕРТЬ

Хазрат Инайят Хан

Метафизика. Опыт души на разных уровнях существования

Аннотация

Настоящее собрание работ виднейшего суфийского мастера и музыканта начала XX века Хазрата Инайят Хана впервые публикуется на русском языке.

"Акибат, жизнь после смерти" - красочное и доступное изложение суфийской доктрины посмертного существования.

Что такое душа? Как она проявляется? На эти и другие вопросы, ответит работа под названием "Феномен души".

В "Любви человеческой и божественной" рассмотрены прекрасные, пронизанные драматизмом и полные возвышенных чувств легенды.

Блистательное эссе "Жемчужины океана незримого" позволяет составить достаточно полное представление о различных аспектах суфизма.

И завершает сборник работа "Метафизика. Опыт души на разных уровнях существования", в которой речь идет об оккультном строении человека, опыте, приобретаемом душой на различных планах бытия, и о судьбе души.

Метафизика. Опыт души на разных уровнях существования

АКИБАТ, ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

ГЛАВА 1. СМЕРТЬ

Мы любим свое тело и отождествляем себя с ним, причем настолько, что нам очень неприятно думать о том, что то самое тело, которое нам так дорого, однажды окажется в могиле. Вообще, никому не понравится мысль о том, что собственное тело когда-нибудь умрет и будет уничтожено. Однако, наша истинная сущность — это душа. Она существовала еще до того, как мы появились на свет, и она же будет существовать и после нашей смерти. Само понятие “я”, живущее естество — это как раз не тело, это душа, которую мы по ошибке называем телом. Душа же считает, что она телом и является; она думает, что может ходить, сидеть, ложиться — точно так же как тело, хотя на самом деле душа этим не занимается. Легкое телесное недомогание заставляет ее подумать что “я больна”. Ничего не значащая грубость приводит ее в уныние. А небольшая похвала возносит ее на небеса. Однако, на самом деле, душа не живет ни на небе, ни на земле; она живет только там, где она есть. Пребывание души в материальном теле заставляет ее прийти к ошибочному выводу, что “Я могу жить только материальной пищей, могу существовать только на земле и наслаждаться исключительно материальным окружением. Если этого не будет вокруг меня, то не будет и места мне, и буду ничто”.

Есть такая персидская поговорка: “Не строй дом на чужой земле”. Именно этим и занимается душа. Все, что бы она ни увидела, во всем этом она признает себя. Подобно родниковой воде, отражающей наш образ, чистота души отражает все, что вокруг нее и из-за этого она начинает думать: “Это все - я”. И тогда душа начинает требовать, чтобы все выглядело красиво, приятно — тем самым, принося ей ощущение комфорта и тщеславия. Она хочет, чтобы этот реальный “Я сам” был хорошо одет, и чтобы у него вообще все было хорошо. Она строит отличный дом, и вся жизнь этого “Я сам” проходит в погоне за материальными благами. А потом, когда приходит смерть, этот дом, воздвигнутый на песке, моментально разваливается. Все накопленные блага исчезают. И это очень, очень большое разочарование. Душа теряет все, что ее интересовало. Сама идея возврата к чистому себе и распад мнимого земного окружения, связывает мысль о смерти с самым жутким кошмаром. Но ужас и разочарование — это и есть смерть, ибо тело — это всего лишь покрывало для души. А когда оно спадает, разве можем мы сказать, что теперь нас нет? Ведь мы же не умираем, если наша одежда придет в негодность, или если кто-нибудь порвет нам рубашку.

Миг смерти человека — это единственный миг, когда он осознает, что умер. Впечатление того, что ты умираешь, бессилие врачей и печаль родственников — в этом и заключается впечатление смерти. Однако после смерти, как только это впечатление проходит, человек постепенно осознает, что он жив. Постепенно — потому что той жизни, которая поддерживала его в физической обличье, первое время, естественно, будет недоставать этого физического обличья. Человек на самом деле продолжает жить, причем теперь он становится даже более живым, ибо исчезает та тяжелая ноша, которая когда-то заставляла его отождествлять жизнь с материальным телом.

Душа своей силой создает разные элементы; их же она привлекает и извне. Она собирает и удерживает их. Однако по мере использования они постепенно изнашиваются. Они годятся только на определенный период. Душа формирует тело из этих элементов в зависимости от собственной заинтересованности телом. Причем эти стихии составляют единое целое только до тех пор, пока их удерживает магнетизм тела, и пока его деятельность затрагивает их. Как только интерес к телу уменьшается, или когда элементы, составляющие тело, теряют свою силу — вследствие болезни, или каких-то неполадок в системе, связь с телом слабеет, а душа, которая по определению стремится освободиться, тут же и пользуется возможностью, предоставленной ей слабеющим телом. Результатом этого является смерть.

Распад элементов начинается, пожалуй, еще до смерти тела; а после нее они прямо возвращаются к своему естеству — вода к воде, земля к земле и так далее, каждый в родную среду. И они очень рады этому возвращению. Каждому ведь приятно быть окруженным себе подобными. Если, например, есть газ возле открытого огня, то газ придет к огню, ибо газ содержит много огня.

Кто-то, пожалуй, скажет, что вот оно и все, мол, для человека, который считал себя телом, после смерти не остается ничего. Было тело, — длинное, широкое, тяжелое, прожившее много лет...а когда оно исчезнет, исчезнет все. На самом деле это не так; когда исчезает тело, остается ум, тонкая часть человеческого “я”, состоящая из вибраций. Элементы продолжают существовать в вибрациях, подобно атомам, иначе бы человек, случись ему разозлиться, не становился бы ярко-красным. Во сне, когда тело спит, мы видим, как мы гуляем, разговариваем, делаем что-нибудь, встречаем каких-то людей в каких-то условиях. И только ради того, чтобы отличить это состояние от пробуждения, мы называем его сном. “Человеческое я” существует и вне тела, точное отражение того, чем мы являемся сейчас — не тогда, когда нам было по пять, по десять лет.

Иногда говорят, что душа — это то, что остается после смерти физического тела, нечто попадающее либо в ад, либо в рай. Однако на самом деле это не так. Душа — это нечто большее, причем значительно. Как это она может гореть в огне, который сам по себе является светом, понятием “Нур”, светом Бога? Однако, из-за собственного заблуждения, душа принимает на себя условия, куда отправится ум после смерти. Поэтому “посмертное” существование души, которая не стремится к освобождению, выглядит весьма угнетающе. Если сознание не очень привязано к земной жизни и чувствует удовлетворение своими делами, тогда его ждет наслаждение на небесах; а если наоборот — тогда оно переживает ад.

Ум, который более занят земными заботами и привязанностями, не позволяет душе выйти к свету. Если, например, взять воздушный шарик и подбросить его, то сначала он полетит вверх, но потом упадет на землю. Лететь вверх он будет потому, что в нем есть воздух, а падать — оттого, что в нем есть и часть земной стихии. Душа стремится попасть в высшие сферы, к которым она и принадлежит — такова ее природа. А все то земное, что сгруппировалось вокруг нее, притягивает ее к земле. Воздушный змей летит вверх, но нить в человеческих руках тянет его обратно на землю. Наши земные привязанности — это и есть та нить, которая удерживает душу. Дым в печи сначала проходит через трубу, и в ней он оставляет большинство своей земной субстанции. Остальные земные составляющие отпадают в воздухе и до тех пор, пока дым от всего этого земного не избавится, он не сможет подняться выше — к эфиру. Пользуясь таким сравнением, можно понять, почему душа не может подняться из низших сфер до тех пор, пока не отринет все свои земные привязанности и устремления.

У людей есть великий страх смерти, особенно если эти люди просты и впечатлительны. Боятся ее и те, кто очень привязан к отцу, и матери, и братьям, и сестрам, и к своей работе, и к собственности. Однако смерти боятся и те, кому не везет в жизни. Человек предпочитает быть неизлечимо больным, чем мертвым. Он скорее согласится лежать в больнице, чем в могиле с мертвецами. Когда человеку приходит в голову мысль, вроде “Однажды мне придется все это оставить и лечь в могилу”, его охватывает великая печаль. У некоторых людей страх смерти присутствует с ними часть жизни, а у некоторых он продолжается всю жизнь. Смертная казнь, как самое худшее наказание, служит лишь доказательством того, насколько велик страх смерти. Хотя смертная казнь — это не так плохо, по сравнению с болью, горем и жизненными невзгодами.

Смерть — это серьезный экзамен. Кто-то приходит к нему подготовленным, кто-то — нет; кто-то — с уверенностью, кто-то — со страхом. Насколько бы человек ни считал себя духовным и добродетельным по жизни, перед лицом смерти он снова должен снова пройти испытание, и все его представления о собственной добродетельности отпадают. В Коране сказано: “И тогда, когда придет сокрушительное бедствие, в тот день вспомнит человек то, к чему стремился”.

Жил на свете один старик, и все время он плакал да жаловался, приговаривая: “Как же мне не везет, моя жизнь так тяжела, а каждый день мой — это мучительный труд и пытка. Лучше бы уж я умер”. И каждый день он так жаловался и призывал смерть. И вот, однажды, Азраэль, ангел смерти, явился ему и сказал: “Ты звал меня так часто, что я пришел и готов взять тебя с собою”. И тут старик воскликнул: “Нет, не сейчас! Я ведь старый человек. Прошу тебя, оставь мне еще несколько дней жизни!” Тогда ангел смерти сказал: “Нет уж. Ты так часто призывал смерть, ты теперь должен отправиться к Аллаху”. “Подожди хоть немного,” — взмолился старик, — “Позволь мне остаться здесь хоть на чуть-чуть!” А ангел смерти ответил: “Ни мгновения больше!” — и с этими словами забрал его.

О чем следует думать в момент смерти? Пожалуй, (в зависимости от развития человека) о Боге, или о том, к чему человек искренне привязан, или о чем-то приятном и вообще о том, что человек любил или что было его идеалом. Если это земной человек, тогда мысль о приятном окружении будет для него небом. Если он в состоянии поклонения, тогда он соединится с объектом своей привязанности. А если он набожен, тогда мысль о Боге будет тем, что правильно для него. “Воистину, смерть — это мост, который объединяет друга с другом” — так говорится в Изречениях Мухаммада.

Те, про кого говорится, что они в присутствии Бога, — это те, кто у кого Он постоянно перед глазами, Он — идеал всей их жизни; и ждет их радость на долгие-долгие времена рядом с их Идеализированным Возлюбленным.

В нашей земной жизни мы распознаем три состояния — тело, ум и душу. После физической смерти мы сознаем только два. В чисто физическом плане мы не испытываем особого страха, если, например, к нам приходит вор. Наоборот — мы берем в руки что-нибудь и пытаемся на него напасть. Однако во сне мы его боимся, ибо тут мы напасть на него не можем — у нас ничего нет для этого. То есть, в первом случае сильнее оказывается воля, а во втором — воображение (в ущерб воле). В физической жизни у нас все быстро меняется, мы живем от одного опыта к другому. Если ночью кому-то было страшно, то утром он скажет: “Я видел страшный сон” или “Мне привиделся ночной кошмар”, хотя это ничего не значит. Но ТАМ у нас не меняется ничего.

Мы уже здесь должны открыть, в чем заключается цель нашей жизни. ТАМ мы улучшить ничего не сможем, по крайней мере по сравнению с тем, как Здесь. Вот поэтому в мире всегда находилось несколько избранных Богом, которые говорили: “Проснись, проснись же, пока время есть!”

Есть и такие люди, которые во сне могут сделать то, что хотят. Они могут во сне повлиять на порядок вещей так, чтобы в реальности случилось то, что они хотят — и на следующий день они видят, как их ночные видения воплощаются в реальной жизни. Но такие случаи очень редки. Дело в том, что они сумели овладеть своей волей здесь и потому могут сделать так, чтобы их воля работала и на высшем плане. А если человек радуется, когда кто-то есть вкусную еду — какую бы и сам он охотно ел; или когда кто-то хорошо одет — а такую одежду он бы и сам надеть не отказался, тогда он возвышается над человечеством. Таких людей называют святыми или мудрецами, и они сами хозяева своего бытия после смерти, ибо счастливы они и когда находят, и когда теряют.

Ум пророка или муршида нельзя сравнивать с обычным умом. Их ум — это ум учителя, и он живет гораздо дольше. Так как они жили лишь для других, то они и после смерти будут для других жить. Их мысли — это мысли исключительно о вечном. А другие думают о преходящем, и таким же будет их ум.

Суфизм изучают, главным образом, для того, чтобы знать, что случится с человеком после смерти — в том бытие, которое и есть наше настоящее бытие, хотя обычно оно от нас сокрыто.

После физической смерти жизнь (а она не может умереть), возносит человека наверх и он остается жить вечно. Мы, живые существа, существуем и на земле и в море, и мы несем в себе что-то от каждого из этих двух элементов. И морские существа также созданы при помощи земного элемента. И в нашем теле вода присутствует. Хотя, например, море чуждо нам, равно как и земля — морским тварям. Никто не хочет менять свою среду обитания; а когда им случиться выпасть из родной стихии, это ведет к их концу. Это потому, что рыба не осознает, что она также является и земным созданием, и что земля — это тоже ее стихия; поэтому жить на земле она и не может. И также земные существа, жизнь которых зависит от берега, пропадают, когда уверят себя в том, что утонут в море.

Если бы кто-нибудь нас бросил в море, это было бы ужасно. Мы бы тут же убедили себя, что пойдем ко дну и тут же бы утонули. Именно наш страх и тянет нас на дно, и мысли наши тоже; не будь всего этого, у нас бы не было и причины тонуть. Море несет по своим волнам целые корабли с тысячами людей на борту и тонн груза в трюме. Так почему же оно не может нести на себе наше маленькое тело?

Наше внутренние бытие подобно этому морю, а внешнее — земле. И так же дело обстоит со смертью. Море — это часть нас самих, в которой мы оказываемся, оставив земную составляющую. Не привыкнув к нему, мы воспринимаем это морское путешествие как нечто неудобное, чуждое, и называем его смертью. Но для моряка путешествовать по морю так же легко как по земле. Христос по этому поводу сказал апостолу Петру: “О маловерный, чего же ты сомневался?” На санскрите и на пракрити освобождение зовется “Таран”, что означает “плавание”. Это способность плавать, которая позволяет сделать воду обителью для “земной рыбы”. А для тех, кто плывет по океану вечной жизни, — неважно, есть ли у них физическое тело, нет ли — он становится их вечным пристанищем.

Пловец играет с морем. Сначала он плывет вдоль берега, а потом заплывает подальше. А потом он сживается с ним и, наконец, оно становится его домом, его стихией — так же как земля. И он овладевший двумя элементами, достигает мастерства.

Ловцы жемчуга на Цейлоне и на Красном Море ныряют на дно. Сначала они “блокируют” себе уши, глаза, губы и нос, а затем ныряют и выносят наверх жемчужины. Мистик так же ныряет в море сознания, закрыв свои чувства для внешнего мира и, тем самым, переходя в мир абстрактного.

Труд суфия заключается в том, как устранить страх смерти. И путь этот проходят для того, чтобы при жизни узнать, что с нами будет после смерти. В Коране сказано “Mutu kubla anta mutu” то есть “Умри до смерти”. Избавиться от бренной оболочки, понять, что душа бессмертна, и, что мы можем избежать того великого разочарования, которое несет смерть, — именно это суфий и воплощает в своей жизни.

Поиск по сайту: