Глава 4 Двойная жизнь, или собрать армию

В нутреннее чутье мне подсказывает — поспешность открытия телепорта, в который нас так оперативно засосало, прямо зависит от раздавшегося неподалеку злобного рычания. Не зря же, сидя на полу дворца Эрлии, куда нас далеко не вежливо выбросило, Зак сверлил меня недобрым взглядом. Я бы даже сказала — обвиняющим.

В чем? В том, что у меня есть пара — тройка друзей мужского пола?

Хотя все же не стоило перед уходом так душевно обниматься с Учителем.

— Зак, ответь мне, пожалуйста, — медленно встала я, потирая ушибленный зад, — Данте всегда был таким или ревность его только сейчас расцвела махровым цветом?

— Ты сама даешь ему повод, — нервно, словно я задела за больное, ответил Зак.

— Я?

— Лилит, пойми, он до темноты в глазах боится потерять тебя. А ты дразнишь его.

Я зло фыркнула. Глупо было надеяться на понимание хотя бы со стороны умницы Заквиэля.

Вместо этого я огляделась и, прикинув место, куда нас могло занести, потопала в сторону главного зала дворца. По дороге я еще умудрилась остановить какого-то служку и выспросить, где в данный момент находится король. И теперь, распахивая дверь тронного зала, могла любоваться ошарашенным лицом Фридриха Эрлийского.

— Приятный вечер, вы ни находите? — невинно поинтересовалась я, рассматривая делегацию у тронного места. Занятно, если мне не изменяет память, вот этот здоровячек был папиным военноначальником, а вот этот сморчок — кризисным послом. — Вы не узнаете меня, ваше величество? Ах да, я забыла, вы предпочитаете блондинок.

Кустистые брови Фридриха сошлись у переносицы, а затем взлетели ко лбу.

— Таня Лил?

— Нет. Лилитана Вольская!

От этого голоса я аж подпрыгнула, разом пожалев о своем приходе.

— Ах ты маленькая дрянь, где ты столько времени болталась?

Темная фигура, стоявшая позади делегации, скинула капюшон, и я вздрогнула от безудержного детского страха. Консуэла, моя наставница, собственной потрепанной персоной.

— Ну, что молчишь? Столько лет шлялась неизвестно где и надо же — нарисовалась.

Приглушенно пискнув, я сделала попытку спрятаться за широкую асурью спину, разом забыв, что мне уже за четверть века, что я давно магиана, при том не из худших, что вообще даже не человек, а аватара дэвы-полукровки. Но меня и оттуда выловили, при том ругаясь так, что уши вяли даже у бывалых воинов. Да еще и огрели длинным посохом, похожим на те, что бывают у старцев-отшельников. Что-то не помню такого у Консуэлы, но орудовала она им отменно. Так по хребтине прошлась, даже кости захрустели, хотя сомневаюсь в их наличии у аватары. Я снова шарахнулась в сторону и теперь заныкалась за королевским троном. Бедный Фридрих чуть с ногами на него не залез от такого поворота дел. Но думаю, еще больше он испугался кровожадного выражения лица магианы, надвигавшейся на меня, а заодно и на него.

— Паршивка малолетняя, думаешь получила диплом и свободна? Я тебе покажу, как от наставницы прятаться, ты у меня еще узнаешь, где упыри зимуют!

Меня схватили за плечи, и я от страха даже глаза прикрыла, опасаясь всех громов и молний, готовых упасть на мою разнесчастную голову. Только когда и через минуту ничего не последовало, я решила взглянуть на мир из-под ресниц. И сразу же раскрыла глаза, уставившись на свою наставницу.

Что случилось с величавой магианой, я не знаю, но становилось понятно, почему она так упорно пряталась от людских глаз за тяжелой тканью плаща. Половина лица сияла безупречной смуглой кожей, а другая оказалась покрыта уродливой коркой ужасающего ожога, опухший глаз не открывался, голова покрыта проплешинами, а там, где волосы сохранились, они стали пепельного цвета — «соль с перцем». Лежащая на моем плече правая рука одета в большую перчатку и неестественно скрючена.

— Консуэла?! — совершенно опустошенно прошептала я и неожиданно для себя прижалась к старухе, едва сдерживая подступившие к глазам слезы. Аватара просто физически не могла плакать, а вот по щекам девушки, лежавшей на простынях где-то далеко в Вольском дворце, бежали соленые капли.

— Ну что ты, что ты, девочка, все нормально, — зашептала Консуэла, поглаживая здоровой рукой по моим волосам. — Где же ты так долго ходила? Ну-ка дай еще раз посмотреть, что выросло из моей непутевой ученицы.

Консуэла отняла меня от себя и снова взглянула… чтобы почти сразу же окаменеть, глядя в мои глаза. Что поделать, я смогла сделать свою аватару похожей на реальную себя, но потушить золото во взгляде так и не получалось.

— Вы рассказали ей? — гневно сверкнула она взглядом в сторону Заквиэля, стоявшего сложив руки на груди. Тот флегматично пожал плечами.

— Ну я же не маленькая, сама во всем разобралась, — стряхнула я с себя оцепенение. — А вам следовало раньше сказать… нам. Консуэла, что вы здесь делаете?

Магиана переглянулась с королем и коротко ему кивнула.

— Это долгая история, девочка. Я возвращалась в Вольск, когда узнала о том, что происходит в его границах. Мы нарвались на патруль и вот результат, — указала она на свое обожженное лицо. — Я сразу поняла, кто захватил наше королевство — асуры, их трудно с кем-то спутать. — Зак недовольно фыркнул. — Лучше расскажи, где ты была и что теперь происходит?

— О, это еще более долгая история. В Вольске сейчас тот, кто напал тогда на нас, кто убил девочек. И меня. Поэтому я и пришла в Эрлию, самое близкое и дружественное королевство. Видите ли, — потерла я кончик носа, — тут намечается небольшая такая война. В ней всего лишь поучаствуют асуры, дэвы, эльфы и, возможно, драконы. Ну совсем междусабойчик такой. Это, кстати, я перечислила только участников с нашей стороны. А что там у Хананеля?

— Асуры, низшие демоны, наемники орки и люди, — услужливо перечислил Заквиэль. — Ну и ледяные драконы. Тебе лучше знать, малышка.

— Гоблинов забыл. И как ему их вытащить из гор удалось?

— А как Изе удалось драконов облапошить? — усмехнулся асур.

— И что это за сторона такая — ваша? — сузила глаза Консуэла.

— А мне выбирать не пришлось, — растянула я губы в подобие улыбки. — Против Хананеля. За своих друзей и жениха.

— Жениха? — удивилась магиана и почему-то посмотрела на Зака.

— А вы ее поймать не пробовали? — отреагировал тот. — Мы уже два года пытаемся выдать это недоразумение замуж.

— Только никто и даром не берет, — передразнила я вредину асура.

— Ну нахалка!

— Какая есть. Итак, если король Фридрих позволит нам встать на границе Эрлии и Вольска, то мы будем очень благодарны.

— Вообще-то до вашего прихода мы здесь обсуждали военное противостояние захватчикам, — подал голос его величество.

Я довольно улыбнулась, одной проблемой меньше. Всего одной. А у меня около девяноста килограммов этой проблемы в Вольском дворце хозяйничает.

— Кстати, — влез асур в мои раздумья, — Аскар может помочь.

Переведя взгляд на Консуэлу, я оценила ущерб и кивнула.

— Скоро вернусь. Вы пока обсудите детали. Политика никогда не была моим коньком, мне бы заклинаниями швыряться.

С этими словами я открыла телепорт и тут же шмыгнула в него, пока горделивая магиана не начала отнекиваться от помощи.

… И тут же попала под раздачу.

Автоматически выставленный щит прогнулся под сильным боевым заклинанием и откинул меня на пару метров. Не задумываясь, я послала что-то затейливое в ответ. А потом, подумав, поставила новый щит и только тогда поднялась на ноги.

Попала, не без гордости констатировала я. И ведь было чем гордиться, вот так взять и с нахрапа зацепить принца асур более чем лестно даже для дэва, не говоря уж о косорукой магичке. Я криво усмехнулась, а не такой уж и косорукой.

И тут до меня дошло. Я кинула смертельное заклинание в собственного возлюбленного! И не будь он не весть какой собаки сыном, откинул бы копыта. Если бы они у него были.

Все еще ошеломленную аватару встряхнули и осмотрели внимательными зелеными глазами.

— Придурок, ты чуть ее не убил, — меж тем бросил в сторону Олеандр.

Сначала я не могла понять, о чем он говорит, убить аватару невозможно, можно лишь временно дематерелизовать ее. А потом меня озарило — боевое заклинание, попавшее в меня, принадлежало Данте.

Демон поднялся, держась рукой за живот.

Одним ударом я такое натворить не могла. Всклокоченный, весь какой-то помятый, асур выглядел как после хорошей драки. И явно не декоративные разрезы на одежде это только подтверждали. Где-то в стороне валялся тьелх.

Ох, за что же мне такое наказание?

Олеандриэль выглядел не лучше, особенно если учитывать разбитую губу и длинный порез наискосок по всей груди.

— Малыш? — позвал Данте, вставая на колени рядом со мной. «Пара ребер сломаны», — авторитетно заметила та часть меня, что несколько жизней назад была отменным лекарем.

Это что же надо было сделать с асуром, дабы хоть что-то сломать ему?

Я кивнула, подтверждая, что со мной все в порядке.

— Какого упыря здесь происходит?

Асур и эльф переглянулись. И если честно, то их взглядами можно было превратить меня, сидящую меж ними, в пепел.

— Идиоты великовозрастные! — заорала я, так что оба отшатнулись, и разметала их крыльями в разные стороны.

В золотоглазой аватаре враз стало меньше меня, все существо наполнилось непостижимым гневом и болью.

Когда я более или менее пришла в себя, точнее в аватару, картина вокруг напоминала поле боя, при том магического — каменный пол покрыт трещинами, стекла выбиты, а воздух разве что не звенит от энергии. Вот что называется «дебош с применением магической силы»!

Захлопнув открывшийся от удивления рот, я взглядом нашла притихших мужчин. Убедившись, что не прикончила их за компанию с залой, решила провести более конструктивные разборки.

— Ну и зачем вы это устроили?

— Мы устроили? — диковато оглядываясь, начал вставать на ноги Олеандриэль, сильно прихрамывая.

— Нет, я не понимаю! Ладно этот полоумный демон, но вы, Учитель! Как вы в это ввязались? Как вы могли? Сколько раз я просила не провоцировать его.

— Я лишь хочу, чтобы этот мальчишка понял, что имеет.

— А вы думаете он не знает? Тогда я была лучшего о вас мнения.

— Он не смог защитить тебя.

— Ах, вот оно что! Олеандр, не надо делать из меня оправданием своих делишек. Вы не смогли спасти ту, которую любили, но я не она. Свои ошибки я совершу сама, не надо оберегать меня от них. Пусть будет плохо, пусть будет больно, но так решила я. И мне смотреть в глаза тех, кому я небезразлична.

— А если этих глаз уже не будет?

— Ох, Учитель, вы такой умный, но так ничего и не поняли. Она погибла, спасая других, она посчитала свою жизнь достойной платой. Так почему вы до сих пор спорите с выбором той, кто давно все решила?

— Решила за нас обоих.

— Думаю, она верила — ее поймут и простят. А вы все дуете на прах, и без того давно развеянный по миру. Отпустите. Не держите ее. И себя.

Он чуть заметно улыбнулся:

— Ты стала очень мудрой.

— Просто у вас есть одна долгая жизнь. А у меня память многих людей, да и нелюдей тоже. И у всех у них были любимые, были потери, была радость. Но только не надейтесь, что ваша Лилит навсегда останется такой умницей, — усмехнулась я. — Это экстренная мера. Как только мы разберемся с тем, что здесь происходит, я снова заберу память. Нечего ей знать слишком много, и так хватает талантов ввязываться в такие авантюры!

Олеандр провел подушечками пальцев по моей щеке. Наверное, ему она показалась смертельно холодной, но руки он не отдернул.

— Ты позволяешь делать ей ошибки. Позволяешь просто жить. Извини, что не осознавал, как важно это для тебя. — Уголок его губы дернулся. — Перед ним я извиняться не буду!

— Да уж с этим пакостным, ревнивым демоном я сама как-нибудь разберусь.

— Сочувствую!

Я фыркнула. Все мужчины одинаковы, но некоторые из них одинаковее.

Проводив эльфа взглядом и развернувшись, я направилась к асуру, сидящему прямо на полу, привалившись спиною к стене. Он встретил меня взглядом, который понять я была увы не в силах.

— Данте, ты же знаешь, я люблю тебя. Зачем все это?

— Я не хочу, чтобы этот эльф здесь еще появлялся, — отрезал он.

— Хорошо, — излишне покладисто согласилась я. И сделала особый акцент на первое слово: — Здесь он больше не появится.

Синеокий асур поднял на меня свой злой взгляд.

Покачав головой, я вздохнула:

— Если даже я тебя не понимаю, то каково же ей!

— Я больше ни смогу постоянно жить под страхом тебя потерять.

Крепко задумавшись над этой фразочкой, я села рядом. Весь мой многовековой опыт терялся перед логикой этого существа.

Вконец запутавшись, я посмотрела на него, взглядом требуя объяснений.

Но он сделал вид, что ничего не заметил. Нахал рогатый!

Тут я вспомнила, зачем собственно пришла, и резко вскочила, намериваясь найти-таки Аскара. Только уйти мне не дали — схватив за плечо в броне из перьев феникса, асур заставил меня притормозить.

— Ответь мне. Ты вечный дух, и одна жизнь для тебя мало что значит, ты ведь все равно возродишься вновь. Так могу ли я быть уверен, что ты хранишь ее?

Я почесала кончик носа, это свойственная всем моим жизненным воплощениям черта. В чем-то конечно он прав, инстинкт самосохранения как-то обошел стороной конкретно эту душу. Да и тело тоже. Но…

— Понимаешь, Данте, жить для себя скучно. И пока я знаю, что есть те, кто любит меня, и те, кого я люблю, я буду бороться за свою жизнь. Души в мире держит только это, все остальное иллюзия. — Я коснулась его щеки, совсем недолго, чтобы ни обжечь. — Однажды я уже возвратилась ради тебя. И в этот раз что-нибудь придумаю.

— Вот этого я и опасаюсь! Ты придумаешь…

Я усмехнулась.

П роснулась я неожиданно быстро. Наверное, начала привыкать к полуночным похождениям в виде девы-аватары. Вот и сейчас открыла глаза, звучно зевнула, так, что чуть не вывернула челюсть, и потянулась.

Чтобы упереться во что-то твердое рядом с собой.

От испуга я заорала и, попятившись, свалилась с кровати. Уже на полу выругалась, особо возмущаясь чьей-то там родительнице. Бедная женщина должно быть вся изыкалась.

Закончив словоблудие, я нашла себя сидящей на полу в задравшейся едва ли не по самый «небалуй» сорочке. В комнате, к моему изумлению, было уже светло, а с кровати на меня смотрел заметно веселый враг.

Повторив на бис пару особо заковыристых ругательств, я пришла к выводу, что уже готова выражаться цензурно или, по крайней мере, более внятно.

— Какого упыря, мать твою? — Нет, я себе польстила.

— Ну и чего было орать? — флегматично поинтересовался Хананель.

— Ты… ты… слов нет! А мне всегда казалось, что я здесь самая наглая. Все демоны Тантраса, что ты забыл в моей постели?

— Эта постель моя. Как и комната. Свою ты благополучно разгромила.

— А что, во дворце больше места нет?

— Правильно угадала, нет. Где ты думаешь расположилась моя армия? Ты уничтожила последние приемлемые апартаменты.

— Да я в казематы лучше пойду квартироваться.

Я зло вырвала подушку из-под его локтя, выражая полную готовность держать слово.

— Ну-ну! Как раз Владычицы там и не хватало. Только предупреждаю, темницу охраняют низшие демоны, а этим животным все равно с кем развлекаться, — кивнул он на мои голые ноги. — Женщина, тем более человеческая, для них не более чем рабыня.

Оценив сказанное, я встала и пошла на кушетку, попутно вытащив из потайного шкафчика запасное одеяло. Апартаменты были королевской опочивальней, так что ориентировалась я здесь как у себя дома. И вообще, почему как?

Белье пахло мятой. Помню, мачеха ее очень любила и везде раскладывала собственноручно собранные и сшитые саше. Сейчас этот запах полон тепла и уюта.

Завернувшись в одеяло, я уже начала дремать, когда услышала:

— Почему ты плакала?

Мои глаза раскрылись тут же.

— Соринка в глаз попала. — Чуть подумав, я все же спросила: — Ты откуда знаешь?

Хананель не ответил. А я снова задремала.

— В следующий раз попрощайся со своим мальчишкой, — опять разбудил меня асур. — Ему осталось недолго жить.

— Да чего ты к ним привязался! — не выдержав, приподнялась я на локтях. — Они ведь ничего тебе не сделали плохого. Ни тени, ни Данте.

— Ничего, — согласился демон. — Он только родился.

— Думаешь, не было бы Наследника, трон тебе бы на блюдечке с золотой каемочкой принесли?

— При чем здесь трон!

Так, нашего злодея на откровенности потянуло. Ню-ню!

— Как при чем, ведь тебе он нужен.

— Не больше, чем тебе, Владычица. Я хочу, чтобы ты передала Веельзевулу — его сын заплатит ту же цену, что и я за его рождение.

Нахмурившись, я какое-то время разглядывала профиль стального асура, силясь понять, что же он имел в виду.

— Я с вами с ума сойду, — вздохнула я. — Один загадками говорит, другой туда же. Спятить можно.

«Феникс», — позвала я.

«Ну?» — нехотя отозвался он.

«Ты хоть что-то понял?»

«И в кого ты такая дура?»

«В тебя!» — обрадовалась я.

«Спроси у Веельзевула. Могу поспорить на собственный хвост, без женщины здесь не обошлось».

«А-а!»

В еельзевул был заловлен мной на следующий вечер. Правда, в компании Сияющего и какой-то хвостатой мымры, но от этого желания добраться до истины не уменьшилось.

Впившись мертвой хваткой в рукав его шикарного камзола (чем вызвала подозрение с самого начала), я спросила:

— Что за бабу вы не поделили с Хананелем?

Светлые глаза Владыки поползли на лоб. Асур подавился собственным вздохом и раскашлялся.

Асура, прекрасно расслышавшая мой вопрос, побледнела, как полотно, и сделала неубедительную попытку хлопнуться в обморок.

Сияющий отодрал меня от рукава асура, оставив в сжатом кулаке пару бусин и золоченую нитку, которыми был щедро отделан камзол.

Веельзевул прокашлялся и подхватил кареглазую дамочку под локоток.

Тут-то я и сообразила, что это вообще-то его жена.

Рыжеволосая кареглазая женщина переводила растерянный взгляд с меня на своего мужа и обратно.

— Лилит, ты… — начал дед.

— Недоразумение ходячее, я знаю. Мне это с пеленок твердят. Извините, я не хотела кого-то обидеть. Правда не хотела, — жалостливо посмотрела я на правящую пару. — Просто очень хотелось знать, за что страдаю лично я. И за кого.

Склонив голову к плечу, я получше рассмотрела Владычицу асуров. Которая, кстати, оклемалась и занималась тем же самым. Ничего такая, особой стервозности в лице не обнаружилось, так, вполне планово. Гедриэль, если я не путаю с именем, а я врядли путаю, оказалась статной красавицей неопределенного возраста с длинной, густо песочного цвета косой до пола, при том толщиной, что моя не самая осиная талия. Как она эту тяжесть таскала непонятно.

Да у меня даже в качестве аватары космы в разные стороны торчат.

— Дорогая, позволь тебе представить, — чуть склонился перед ней Веельзевул. — Это недоразумение… точнее девушка, — поправился он, — принцесса Лилитана Вольская, моя названная дочь.

— Рада познакомиться, — светским тоном пропела та.

— Неужто? — выдала я, прежде чем сообразила. — Извините еще раз. Кажется кто-то станет вдовцом, при том если меня не прибьет Хананель, так у кого-то все же руки дотянутся.

Асура казалась оскорбленной, хотя аватаре так просто не солжешь, я-то видела — она забавляется ситуацией.

— Прошу у вашей светлости прощения за свою внучку, — склонился в поклоне Сияющий. — Она и так не вполне адекватная особа, но в качестве аватары вообще не умеет сдерживать свой ядовитый язык.

— Не надо мне льстить. Я его не умею сдерживать в любом состоянии. У меня четыре часа, и я бы хотела как можно быстрее получить ответ на ранее заданный вопрос. Мне сейчас как-то не до сантиментов, — посмотрела я в сторону Гедриэль.

— Если это действительно так для вас важно, то не думаю, что сейчас время скрывать, — наконец-то сдался светлый асур. Вот упырь, одни светлости и сияния собрались, куда тут мне — скромной человеческой ведьме. — Мать Данте была невестой Хананеля.

Прикрыв лицо руками, я попыталась хоть как-то осознать услышанное. Все сразу встала на свои места, но милостивое небо, как же все оказалось плохо. Любовь демона подобна сумасшествию, а раз она была его невестой, он любил ее. Только вот… как-то не сложилось. Кому-то приспичило родить Наследника.

На этот раз обошлось без разрушений. Я просто к своему удивлению обнаружила себя сидящей на полу в коконе собственных крыльев. Встав, я посмотрела на Веельзевула.

— Надеюсь Данте об этом не знает?

— Нет. Мы постарались скрыть этот факт ото всех.

— Правильно. Нечего выставлять подобную грязь на общественность.

— Лилит! — ужаснулся дэв.

— Не Лилит, — усмехнулась я. Все, кто были мной. Затем перевела взгляд невыносимых сияющих золотом глаз на асура. — Не будь теней и Данте, не будь тех невинных жертв, я не задумываясь встала бы на сторону Хананеля. Но здесь за меня опять выбрали. Найдите мне эту женщину, хоть из-под земли достаньте, уж некромантию я как-нибудь переживу. Перестаньте на меня так смотреть, вы задолжали мне слишком много жизней, чтобы теперь возмущаться моим поведением.

Развернувшись, я поспешила уйти, напрочь забыв и про телепортацию, и про то, что нахожусь в Царстве Варуны, когда большая часть нашего войска, и тени в том числе, уже в Эрлии. Мне просто хотелось уйти.

В ремени на приличную истерику катастрофически не было.

Плюнув на большое желание закатить сцену, я направилась-таки в Эрлию. Не зная точно куда именно понесет демонов и до чего они могут договориться с Фридрихом, я попросту перенесла себя поближе к Аскару. Кажется, я сильно задолжала ему своими и чужими бесконечными болячками, так что стоило порадовать парня. Да и свои дела провернуть.

В более южное королевство неожиданно нагрянула весна, и тающий снег расходился грязными ошметками и талой водой. Грянув с размаха в самую глубокую лужу, я зло фыркнула. Хотя за столько лет (и не только своих) могла привыкнуть, это вообще основополагающая черта моей безголовой души. Как говорится — всегда грязь найду.

Аскарчик в данный момент тренировался на довольно обширной площадке, выложенной бревнами. Против него стояла пара незнакомых мне асуров с тьелхами в руках. Во мне разом заговорил голос феникса, и я замерла, зачарованная происходившим на моих глазах. А происходило нечто удивительное — Аскар оказался на голову выше своих соперников, еще бы — он всего лишь тренирует их. Зато рядом обнаружилось другое развлечение: три девицы в полушубках и платках, кокетливо съезжавших с русых голов, наблюдали за разворачивающимся действом. Я хихикнула и с шепотком «ой, девоньки, а че тут делается-то?» влилась в компанию послушать обычные бабские разговоры. Было забавно внимать девчоночьим охам, рассматривая полуголых крылатых парней. При том я доподлинно знала — ни хвосты, ни крылья, ни тем более рога никак не мешали им. И даже наоборот, кто из нас не мечтал иметь третью руку? А у демонов был шикарный гибкий хвост, который они прекрасно научились распускать по надобности. После того как я поделилась этим знанием с девицами, те залились румянцем, с возросшим жаром в томных очах поглядывая на чертяг.

Все испортил подкравшийся сзади Зак. Обняв меня за плечи, он лучисто улыбнулся во все клыки, распугав девок:

— Ну и чем здесь занимается наша маленькая принцесса?

— Я с тобой не разговариваю, — вырвалась я из его захапистых лапок.

— Почему?

— Ты предатель.

Асур засопел. Хотя обижаться ему не с чего, сам виноват. Ведь этот фиолетововолосый интригант прекрасно знал своего дружка и совсем не удивился, когда я пожаловалась на Данте и Олеандра. Пришлось скандалить и сматываться в Вольск, заявив: «злые вы, уйду я от вас». Перепугав тем самым не только мнительных асуров, но и магиану, и почему-то короля.

Так что теперь могла смело повыпендриваться перед старым другом.

Развернувшись, я спустилась с крыльца купеческого дома, во дворе которого проходила разминка демонов, и направилась прямо к Аскару. При моем приближении все трое застыли.

— Привет, моя радость зеленая! Никто не будет против, если я приглашу тебя на свидание?

Асур заметно побледнел и покосился на Заквиэля, бредущего за мной как собачка на привязи, с грустными глазами и виноватой миной на лице.

— Не будет, — подтвердил тот. — Кое у кого талант на дрессировку излишне ревнивых асуров.

Фыркнув, я отвернулась.

— Одевайся и пошли. Единороги не любят поздних гостей.

После этого заявления уговаривать Аскара не пришлось, его как ветром сдуло.

А я подняла неосторожно брошенный тьелх и крутанула его в пальцах. Смотри-ка, руки сами вспоминают. Кивнув асурам, я вызывающе улыбнулась. Они посмотрели на Зака. Тот сложил руки на груди.

— Нельзя отказывать девушке. Особенно этой.

Молодые асуры отвесили мне насмешливый поклон. На такое я ответила тьелхом. Кто-то внутри моей памяти завладел руками, и все что мне осталось это с удивлением наблюдать как отражаю атаку сразу двух демонов, как наступаю, раз за разом оставаясь недосягаема.

Если само обращение с лезвием тьелха было мне знакомо, и пика как оружие тоже, то пика и лезвие вместе доставали значительное неудобство. Приходилось время от времени прислушиваться к его балансу оружия. Но мне это нравилось, было занятно.

— А не плохо! — уважительно качнул головой Аскар.

— Еще немного, и она разделает их под орех.

— Как бы ее не разделали, — недовольно пробурчал Данте.

— Не разделают. Она учится у них, видишь?

— Вижу!

— Ты чего? — поднял на него изумрудные глазищи демон.

— Дурак он, вот чего. Снова бесится. Что тебе опять не так? Мне уже просто интересно, когда же ты успокоишься?

— Когда все это закончится, и эта чокнутая девица наконец станет моей женой. — Он прошелся взглядом по фигурке аватары и вздохнул. — Мне не нравится то, что задумала эта сумасшедшая.

— Что?

— Я даже не уверен знает ли сама Лилит, на что толкает ее феникс. Но не могу ничего сделать. Я не в силах помешать или спасти. И это пугает меня.

— О да, — ухмыльнулся Бали. — Мир в руках Лилит, и это ужасно!

— И руки эти кривые да шаловливые.

— Ничего, пусть позабавится. Это полезно, — кивнул Заквиэль в сторону.

За боем не менее придирчиво наблюдали все присутствующие асуры. И когда Лилит церемониально раскланялась с парой молоденьких воинов, дружно зааплодировали. Они видели достаточно, чтобы признать за ней авторитет. Все же как ни крути, Владычица Царства Варуны не более чем жена Владыки, и поклонения она может добиться только уважением. А человеческой девчонке и этого было бы не видать, если бы ею не оказалась Лилитана Вольская, полусумасшедшая принцесса способная на вот такие выверты. Вот так шутя, проходя мимо раскидать пусть молодых, но обученных воинов, обаятельно улыбнуться и дурашливо раскланяться, завоевав сердца окружающих ее асуров, кто еще на такое способен?

В долине снег уже услужливо стаял, и мы спустились на мягкую, совсем молоденькую траву. Торопить события я не стала, поэтому взяла асура за руку и уселась на поваленное бревно. Аскар расположился позади и напряженно оглядывался. Минут через пять на поляну вышел сторожевой патруль.

Огромный черный красавец и молодая палевая дама с длинными ресничками.

— Привет, Грии! — улыбнулась я, вставая.

— Лил! — бросилась красавица ко мне.

Брюнет попытался остановить ее, ухватив за хвост, но кобылка была слишком ретива и только хлестнула его по заметно вредной морде.

Повиснув на шее единорога, я спросила:

— Ну, как у вас здесь дела? Как Долина? Как Эдрр и Калгн? Ну же, рассказывай, рассказывай!

— Да ты мне и слова не даешь вставить.

— А кто этот красавчик? — перешла я на доверительный шепот, впрочем, открытый для желающих услышать. Чернявенький запряг ушами.

— Друг! — округлила глаза Грии, всем видом давая знать, какую тонкую тему я затронула.

— Просто друг? Ты с ума сошла, как можно просто дружить с таким красавчиком?

— Вот ты мне и расскажи. Кто это там с тобой? Тоже кажется симпатичный.

— Это точно друг. Я девушка почти замужняя и могу себе это позволить. Познакомьтесь — это Аскар.

— Тот самый, которого ты в болоте топила? — послышался насмешливый голос, и на поляну из кустов вышел песчаного цвета единорог с длинным, явно недавно отросшим рогом.

Громко взвизгнув, я повисла теперь на его шее и потерлась щекой о бархатистую золотую шкуру.

— Привет, коняга!

— И тебя туда же! — отозвался Калгн. — Конечно появиться скромнее ты не могла. Только прилететь в сопровождении демона. Полдолины расшугала своими полетами. Мы уж думали, что это чересчур отожравшиеся чайки парят, пока вы пониже не спустились.

— Значит, отожравшаяся чайка? — возмутилась я. — А ты… а ты… вообще конь говорящий!

— И ни сколечки этого не стесняюсь.

Помотав головой, я уже серьезней посмотрела на старого друга.

— Калгн, ты можешь немедленно собрать совет? У меня есть что рассказать.

— Совет уже собирается, Лил. Мы знаем, за чем ты пришла. Отгородиться от всего мира вовсе не значит перестать наблюдать за ним, — пояснил единорог. — Идем! Смолл, Грии, проводите наших гостей, пока я всех потороплю?

Единороги кивнули.

— Ты им все рассказала? — зло шипел на меня смущенный Аскар.

— Ну да. Я тут случайно встретила того же водяника, вот и поделилась историей. Ты против?

— Лилит, как ты могла? Это ты мне так мстишь?

— За что?

— Ну за то, что я с твоей мамой… того…

— Аскар, ну и на здоровье. Говорят это полезно. Тебе лучше знать.

Он покраснел и оставшуюся дорогу молчал, диковато озираясь по сторонам.

Перед советом табуна единорогов мы предстали минут через пятнадцать. Я поделилась радостной новостью упокоения одной зарвавшейся магички, не мало натворившей здесь дел. Эдрр познакомил нас с будущей невесткой. Она была красавицей шоколадной масти с бордовой гривой и хвостом. Уверена, характер тоже оставляет желать лучшего. Нашел себе пару, предатель.

И только после взаимных расспросов и увещеваний мы принялись за главное дело.

— Я понимаю — это не ваше дело. Священным единорогам до дел людей и асуров. Ваша Долина — безопасная гавань в этом бушующем штормовом мире. Но… я смею надеяться на обещанную вами помощь. Я смею! Эдрр, вы обещали мне помощь, и теперь она нужна мне. Если не сейчас, то больше никогда.

— Мы знаем это, Лилитана. Когда ты уходила из нашей Долины, тень будущего скользила за твоими плечами непроглядной тьмой. Ты уже тогда была крылатой. Но на крыльях тех неслась скорбь. Табун поклялся помочь, стоит тебе лишь позвать. И мы знали, на что идем. Ты выполнила нашу просьбу, теперь же позволь отплатить наш долг.

— Ох, Эдрр! — вздохнула я, уткнувшись носом в его гриву. — Как мне простить это себе. Вовлечь вас в такую круговерть, просить рискнуть всем ради одной глупенькой девчонки.

— Не беспокойся, это наш выбор.

Я низко поклонилась, принимая его слова.

Совсем недавно я повторяла то же самое и теперь должна была позволить другим делать то, за что сама так долго боролась.

В общем, кинув Аскара разбираться с делом транспортировки единорогов до границы королевств, я умчалась по другим делам.

А именно, проверить что же у нас за армия получилась из столь пестрых самобытных культур и рас. Получалось чудаковато. Разноцветные крылатые асуры. Отстраненно-холодные аватары дэвов. Одухотворенные, везде сующиеся эльфы, каждый с луком за спиной. Нервные, ошарашенные и наглые люди в боевых доспехах. Азартные любопытные маги.

Сейчас сюда еще единороги с драконами заявятся, и вообще будет конец света.

Вроде бы не ворона, чтобы каркать…

— О, — застонала я, прячась за спину демона. — Прикапайте меня где-нибудь поглубже.

— Что случилось? — удивился Зак, рассматривая раскрасившееся драконьими тушками небо.

— Старая перечница приперлась.

— Кто?

— Драконья бабушка. Тиамат!

Бали задрал голову и, приложив к глазам ладонь, улыбнулся:

— Смотри-ка, точно. Так она еще и летать умеет? Я думал только языком трепаться.

Пока мы разбирались с прибывшими драконами, ко мне подошел невысокий, щупловатый асур и, сделав легкий поклон, заявил:

— Владыка Веельзевул сообщает — ваша просьба выполнена.

Я кивнула и попросила проводить меня к нему. Асур немедля открыл телепорт, перенесший нас в Царство.

— Пройдемте! — тут же позвал меня Веельзевул. Уж не знаю за кого он меня принимал, но то, что заметно обиделся — это факт. Состроив его спине недовольную гримасу, я потопала за Владыкой.

Судя по всему, это был монастырь или нечто похожее. Красивое мрачноватое здание давило на психику. Меня привели в красивый цветущий сад, затем по узким тропинкам, через сводчатые мосты — к небольшому деревянному зданию с резными решетками. Как оказалось домик был поделен на две половины, и в одной из них меня уже ждали. Сквозь тонкую, похожую на бумажную стену я видела лишь темный женский силуэт.

— Конспираторы демоновы! — выругалась я и плюхнулась на постеленную на пол циновку.

— О чем вы хотели поговорить со мной? — послышался чудесный женский голосок.

— Самой бы понять. — Как оперативно Веельзувул все это прокрутил, просто диву даюсь. — Вы знаете почему я захотела с вами встретиться?

— Предполагаю, — усмехнулась асура. — Только не вы первая. Ничего у вас не получится. Я не буду влезать в распри Асурендр. И тем более встречаться с… ним.

— Этого я у вас и не собиралась просить. Я… сама не знаю зачем просила этой встречи. На тот момент я была так зла, что не нашла ничего лучшего, как заставить Веельзевула организовать эту встречу.

— Заставить Владыку? Кто ты, если способна на такое?

— Вы не знаете? Как на них похоже, кинул в воду — и барахтайся как хочешь. Меня зовут Лилит. Я невеста Наследника.

Тень кажется дрогнула и сделала попытку уйти. Но что-то ее удержало, поскольку женщина за ширмой только помялась, садясь поудобнее.

— У него уже есть невеста?

— Уже лет восемь как есть, — усмехнулась я. — Только до свадьбы все дело не доходит. То у меня учеба, то кому-то приспичит меня убить, то… собственный поганый характер. А вот сейчас эта война. Не складывается как-то, — совсем по-бабьи всхлипнула я.

— Вас пытались убить?

— Почему только пытались? Довольно неудачно убили. Не насовсем. Так сам виноват, надо было проверить, а то думал, что ткнул меня мечиком — и порядок. Ага, наивный.

— Кто? — явно начала обалдевать асура.

— Хананель. Кому еще в здравом уме придет в голову связываться со мной.

— Значит, он пытался вас убить.

— Да почему пытался? Он убил меня, только я воскресла. А сейчас я вообще-то нахожусь у него в плену. Вы меня понимаете?

— Нет.

Вздохнув поглубже, я попыталась более или менее обрисовать сложившуюся картину, попутно жалуясь на всех, включая Хананеля и тени, Данте и даже разобидевшегося Веельзевула.

— А вы что, вообще ничего не знаете?

— Нет. Любые рассказы о мире за пределами монастыря обычно бывают столь односторонни, что я даже слушать их не хочу. Не чета твоему, ты явно не лжешь. И все же, зачем ты пришла?

— Чтобы понять.

— Хананеля?

— Нет. Этого упрямого демона. — Вздохнув, я встала и подошла к широкому окну. Сад был прекрасен. — Он раз за разом делает мне такое сюрпризы, что я просто теряюсь. А… Мне страшно за него. Если со мной что-то случится, он с ума сойдет, хотя там и сходить-то не с чего. Не мне вам объяснять — любовь демона подобна сумасшествию. А этот и так не самый нормальный. — Я провела пальцами по полированному дереву ставен, вдохнула воздух полными легкими.

Как пахнет цветами!

Тонкий, махровый запах пыльцы. Он просачивается в ноздри, забавно щекоча их, пронзает все тело острой ядовитой стрелой и медленно расцветает в самом сердце.

Это дурманило, это пьянило, это заставляло расслабиться и просто чувствовать. Просто жить.

— Теперь, понимая, что движет Хананелем, я еще сильнее боюсь за того, кого люблю. Прошу вас, присмотрите за ним, не дайте наделать глупостей, удержите. Не знаю к кому обратиться еще. Кто еще сможет совладать с ветром.

— А почему ты решила, что я смогу помочь, что соглашусь.

— Он ваш сын, хотите вы этого или нет. Наши судьбы чем-то схожи, мы с Данте никогда не знали своих истинных матерей. Только мне это далось легко, я всегда была любимым ребенком. А вот ему очень не хватало вашей любви. Если сейчас кто-то и в силах сдержать его, это только вы.

— Ты…

— Если вы откажетесь, то помилуй небеса эту землю. У этого демона хватит сил и боли, чтобы камень на камне не оставить. Он сильный, но, Аид побери, как же он боится быть слабым в чем-то. Он дерется с эльфом, а на самом деле со своей беспомощностью. Он любит меня, а на самом деле безумно хочет быть любимым. Мне жалко его, и в тоже время сперает дыхание от восхищения. Столько лет бороться с собой, со мной и со всем миром. Так мог только мой Данте.

— Ты любишь его?

— Разве это непонятно? Мне пора идти, еще осталось слишком много дел.

— Подожди! — Ширма вдруг распахнулась, представив мне невысокую, примерно с меня ростом, статную женщину. К моему изумлению ее ниспадающие до талии волос, заплетенные в тонкие косички, были сияюще-синего цвета. — Меня зовут Дайти. Не смотри так на меня, конечно чаще всего стихия асуров в корне не совпадает с родительской, но не в нашем случае.

Я задумчиво кивнула, рассматривая эту изящную женщину, больше похожую на эльфу, чем на асуру. Тонкое красивое лицо, хрупкая фигура, грустные глаза в пол-лица. Красива. В такую можно влюбиться и потерять голову.

— Я хочу, чтобы ты взяла меня с собой и показала моего сына. Я никогда его не видела.

— Совсем никогда? Вот это да. Даже моя маман провозилась со мной около месяца, прежде чем скинула папочке. Кстати, надо уточнить, не роняла ли она меня за это время, это многое могло бы объяснить. Идемте. Надеюсь, они уже разобрали бардак с драконами.

Телепортом я привела Дайти на крыльцо купеческого дома недалеко от границы с Вольском. Оставила ее там и, перепрыгнув через перила, подошла к ругающимся с каким-то мужиком демонам.

— Что за крик, а драки нет?

— Подожди, скоро будет.

— Мы тут думаем, где нам драконов разместить, — поделился бедой Аскар. — Не в чистом же поле?

— Почему нет? — поинтересовалась я и по-кошачьи потерлась щекой о плечо возлюбленного. Тот улыбнулся, обнажая длинные нечеловеческие клыки, и обвил меня хвостом за талию, благо перья феникса тушили все мое опасное жжение.

— Так заметят. Патрули Хананеля чуть ли не каждый час снуют.

— А драконов мы хотели бы оставить сюрпризом, — кивнул Данте.

— Мороком прикрывать не пробовали?

— Долго морок тоже не продержишь, а чтобы накрыть такое пространство, надо много энергии потратить.

— А если накрывать мороком не пространство, а отдельно взятую особь. Скоро прибудут единороги, не будут же их сверху считать поголовно. Вот и заморочьте.

— Такой выход вам пойдет? — посмотрел на мужчину с драконьей аурой Данталион.

— Вполне. Надеюсь, наши на подобное не обидятся. Видите ли, драконы и единороги всегда были в… трениях.

— Извечный спор кто главнее, кто первее, кто красивее и волшебней, — улыбнулась я. А затем спросила: — Вы отец Станислава и Станиславы?

— Нет. Я их прапрадед.

— Пра-пра… кто? Так значит вы… о-о!

— Можно назвать и так. Моя семья никогда не упускала возможность ввязаться в очередную войну. Увидите мою женушку, будьте осторожны, Стася столько ей о вас рассказала, что та жаждет услышать повесть вашей жизни в подробностях.

А я стояла и пыталась понять, о чем он говорит. И как вообще в эту войну мог влезть столь древний и разумный дракон, как первый из Алауэн. Если вспомнить их историю — войн на их долю досталось с лихвой. Да и нашей нечета.

Оглянувшись, я посмотрела на крыльцо, где стояла невысокая, ладная асура и во все глаза наблюдала за нами. Ее заплетенные в тысячи косичек волосы трепетали на ветру, и даже отсюда я видела, как дрожат и что-то шепчут ее губы.

— Мне пора уходить, — заглянула я в самые любимые на свете глаза. — Ты уже устал. Посмотри, какие тени под глазами. Бедный мой, ты хотя бы спишь?

— Да.

— Ведь врешь и не краснеешь. Тебе надо отдохнуть. Идем, я уложу тебя спать. Иначе не успокоюсь.

Он улыбнулся и нежно провел рукой в каком-то миллиметре от моих волос. Взяв демона под руку, я повела его в большой дом. Проходя мимо статной асуры на большом крыльце, Данте скользнул по ней взглядом, но не узнал. Хотя чего я хотела, ведь он, так же как и она, видел женщину впервые. Дайти почтительно склонилась, не отрывая от него жадного взгляда.

Только асур этого не заметил, слишком усталым и измотанным он был.

Стоило нам только войти в большую светлицу, как демон осторожно обнял меня и сжал в сильных руках.

— Я очень скучаю по тебе.

— Недолго осталось.

— Только не суйся никуда, договорились?

— Нет, милый, я уже сунулась. Чертенок, — улыбнулась я, проводя кончиками пальцев по его предплечью.

А он только крепче сжал аватару в своих руках и поцеловал, коротко и страстно. Губы у Данте при этом аж обуглились!

— Знаешь, дед учил меня, что аватары по сути своей бесчувственные куклы. Но почему-то у меня все всегда было через одно место. Хочешь, я спою тебе колыбельную?

— Да, — кивнул он, выпуская меня из рук.

А я легко коснулась его обожженных губ целительной силой.

В доме нашлась лютня, направившись на поиски которой я встретила в коридоре Дайти.

— Вы его видели. Теперь согласны нам помочь?

— А если с тобой все будет в порядке, что тогда останется мне? Теперь, когда я видела эти глаза. Мне было так тяжко попрощаться с ним навечно и оставить свое дитя, что во второй раз, боюсь, у меня ничего не получится. Что скажет Веельзевул на это?

— Если все будет хорошо, Данте станет Владыкой и уже никто не посмеет диктовать ему условия. А я постараюсь сделать так, чтобы никто даже не придрался.

— Тогда постарайся не делать ему больно.

Я кивнула, ничего не обещая.

Вернувшись в комнату, пришлось долго настраивать инструмент, попутно наблюдая, как он раздевается и ложится в постель. Только тогда я начала наигрывать давно кружащийся в голове мотив. Песня, которую я хочу ему спеть.

За спиной два воздушных крыла,

И в глазах твоих плещется ветер.

Не покорна стихия твоя,

Как и ты непокорна и вечна.

Шаг с обрыва. Паденье. И взлет.

Замирает испугано сердце.

Нас с тобой ожидает полет,

Наш совместный полет бесконечный. ^[3]

Встав, я отложила лютню и подошла к уснувшему возлюбленному. Синие волосы разметались по подушке, лицо наконец-то слегка расслабилось, хотя губы продолжали недовольно кривиться.

Простишь ли ты меня когда-нибудь? Подозреваю, что нет.

Выйдя из дома, я обнаружила целую толпу народа. Все подозрительно косились на меня.

— Я опять что-то не так сделала? — спросила я у Бали.

— Нет, что ты. Ты просто чудесно поешь.

— Вы слышали. Сияющий говорил, что аватарам ни хватает души, чтобы достойно играть на инструментах. Моей душе не хватает сил, чтобы жить. Заквиэль! — позвала я асура. — Будь хорошим демоном, выпроси у Олеандра или Элестса тот артефакт, что мы благополучно сперли. Вы с младшим принцем в прошлый раз здорово спелись. Или спились, — потерла я кончик носа.

— Спились — вы, — не выдержал Зак.

— А что было делать, — развела я руками. — Номер проверенный. Только не говори об этом Данте. Он и так волнуется сверх меры.

П ривычные стены дворца встретили меня россыпью солнечных бликов на стенах и ковре.

— В этот раз ты долго.

— Пф-ф, такое утро испоганить! У тебя талант. — Зевнув и даже не потрудившись прикрыть рот рукой, я огляделась в поисках нарушителя моего утреннего спокойствия.

Он сидел за накрытым столом, играя пальцами тонкой ножкой бокала. Поначалу я хотела возмутиться, а потом вдруг вспомнила, что королевская опочивальня выходит окнами на запад. А следовательно, если в витражах играют блики солнца…

— Ой! — села я. — Это я сутки проспала?

Демон кивнул. Ситуация его забавляла. Ну не сволочь, а?

— Почему меня никто не разбудил! — начала возмущаться я. — Как так можно, человек тут спит, а они… они! Все, я обиделась, — сообщила я, плюхаясь в постель. Затем взвизгнула, когда меня подбросило на пружинах и перине вверх, и еще немного попрыгала. Давно мечтала, если честно. В детстве мне запрещали прыгать на родительской постели, а потом как-то не сложилось. Чтобы подумала молодая жена Филиппа, обнаружив его младшую сестренку прыгающей на их брачном ложе? С учетом, что сестренке уже за двадцать, хоть умом и не шибко сильная.

Напрыгавшись, я спустила ноги на пол и сдула надоедливую прядку, упавшую на лицо.

— Здорово!

Вздохнув, я слезла с постели и направилась к столу. Широким жестом налила из кубка вина и попробовала его с видом заправского дегустатора.

— Никогда не умела различать вина. Но это кажется хорошее. Не против компании, — кивнула я на свободный стул, как специально пододвинутый к столу. Хотя почему как?

Хананель сделал красивый жест, приглашая сесть. Я упала на стул и, вооружившись вилкой, принялась за еду, наверстывая все, что упустила за время сна.

Все же на этот раз путешествие далось труднее, ведь за Данте больше не стоит его родная земля, каким-то образом питающая силы асуров. Только в Царстве им не нужна дополнительная зарядка от чужих душ. Только там они могут жить вечно. Да и то без гарантий.

Я ела и пыталась сообразить, все ли сделала, что была должна.

Вроде бы все. Всех втянула, всех собрала, всех уболтала. Неплохо для пленницы.

Вот только мой верный Вадик пропал на просторах родного королевства. Со слов Катинки, а они успели неплохо подружиться на ниве сетований на одну бестолковую ведьму, когда асуры захватили город — его здесь не было. И где он мотается, увы, никто не знает.

Подтянув одну ногу к груди, я уперлась подбородком в колено и посмотрела в окно. Где медленно угасал день.

Он наверняка ждет меня сегодня.

Только сил моих больше нет. Я устала, кто бы знал, как я устала. Мне хочется просто спокойно жить. Хочется колдовать и варить волшебные зелья, хочется ругаться с саламандрой из-за надкушенного пирога, гоняться за змеем-переростком, грозя сделать из него новые сапожки. Мне хочется смеяться над рассказом друга, хочется ехать с ним бок о бок, хочется до хрипоты спорить над магическими формулами. Хочется чувствовать себя бестолочью под строгими взглядами наставников, получать похвалу и строить козни. Мне хочется смотреть в любимые синие глаза, слушать его колкости и напрашиваться на поцелуи.

Может быть через какое-то время мне вновь захочется приключений, и я сбегу на край света, но это будет потом.

— Скоро все это закончится. Недолго осталось.

Я перевела взгляд на владыку металла. Что-то было в его взгляде, из-за чего я не стала спорить или говорить обычную гадость.

Просто как-то так случилось, что слепая ненависть ушла, оставив за собой острые камни обнаженного дна, осколки надежд и возможностей.

— Завтра?

Хананель кивнул, медленно, задумчиво.

Я резко втянула воздух.

Снова наполнила наши бокалы и подняла свой.

— Ну что ж, выпьем, мой лучший враг. Можешь гордиться собой, столь достойных врагов у меня еще не было за все мои прошлые жизни. И быть может уже не будет.

Он не прав лишь в одном — феникс не скрывал от меня наше общее будущее. Которого возможно не будет.

— Я тоже могу гордиться собой. Я сделала хоть что-то правильное и… наверное, доброе, — продолжала рассуждать я, потягивая вино. — Я показала Дайти ее сына. Не думай, мне не хочется оскорбить тебя или сделать больно. Просто ты должен знать, а они должны были встретиться. Столько лет! Дайти ведь отказалась от вас — от Данте и от тебя? Верно?

— Ты говорила с ней? — почти бесстрастно. Почти.

— Об этом потом. Так я права?

— Да.

— Мужчины, — усмехнулась я. — Она надеялась, что ты остановишь, что ты рискнешь. Но ты позволил. Она надеялась, что ты придешь, что простишь ее. Но ты не понял. Она хотела быть любимой, а вместо этого отказалась от всех, кто ее любил. У них с сыном похожая логика. Точнее ее отсутствие, — горько усмехнулась я. — Мне очень хотелось увидеть женщину, развязавшую эту войну. Ради любви, ради амбиций. Она наверное была очень гордой?

— Была? — приподнял брови Хананель. То, что творилось в бесцветных глазах демона, можно было сравнить с кузнечным горном, так там полыхало.

— Она сломлена. Дайти давно уже поняла, что наделала, только не знала как исправить. И поэтому ничего не сделала. Она всего лишь женщина, ей позволительна слабость. — Встав я подошла к окну проводить заходящее солнце. Моя армия там, на западе. — А мне нет. И я плачу за чужие ошибки.

На моих плечах сжались совсем чужие, жесткие руки, давно уже забывшие, что значит обнимать любимую женщину. Я откинулась на его грудь и усмехнулась. Смертельные враги. Но если сердце разрывает боль, выбирать не приходится.

Тяжело прощаться с миром. С жизнью.

— Больше никто не отнимет у меня возлюбленную.

— Меня, как всегда, никто не спрашивает?

— Не отпущу.

— Попробуй.

Демон развернул меня лицом к себе и заглянул в глаза.

— Я убью тебя! — предупредила я на всякий случай.

— Завтра, убьешь меня завтра.

Хананель не врал. Кое в чем опыт он имел достойный.

Поиск по сайту: