|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Майкл Стэкпол 14 страницаВошедшие сразу привлекли к себе всеобщее внимание. Юноша взобрался на трибуну, оставив одетых в белые униформы чиссов внизу, и подошел к Релалу Таурону, правителю Итора. Он поклонился иторианцу, и тот уже собрался представить его Бор‑ску Фей'лиа, но лидер чиссов проигнорировал главу Новой Республики и весь его кабинет. Вместо этого он стал двигаться дальше и остановился, лишь когда заметил стоявшего в ряду военных адмирала Траес‑та Кре'фея. Они обменялись официальными кивками и рукопожатиями, после чего юноша повторил ту же самую процедуру с Гэвином Дарклаитером и Люком Скайуокером. В толпе потихоньку начинались перешептывания, пока он продолжал свое шествие вдоль колонны официальных лиц. Гул усилился, когда он остановился возле Веджа Антиллеса, чинно поклонился, а потом улыбнулся и позволил заключить себя в объятия. Не успела Джейна сообразить, в чем дело, как он уже очутился рядом с адмиралом Пеллаэо‑ном, тепло его поприветствовал и, проигнорировав имперских моффов, спустился с трибуны. И идет прямо ко мне! Не прошло и нескольких секунд, как он очутился рядом с Джейной и поприветствовал ее поклоном, который не был таким низким, как предыдущие его официальные жесты, но все равно достаточно почтительным. – Я – Джаггед Фел, – он выпрямился, и Джейна неожиданно покраснела, когда почувствовала на себе пронзительный взгляд его бледно‑зеленых глаз. – А ты к тому же и джедай? Потрясающе! Девушка заморгала. – К тому же? – В дополнение к твоим превосходным пилотским способностям. Тебя очень тяжело подстрелить. Она не знала, зачем, но улыбнулась ему. – Буду считать это комплиментом. Джаг Фел кивнул. – Среди чиссов это считается высшей похвалой. В твоем возрасте я был лишь немногим лучше. – В ее возрасте? Года два назад? – несмешливо спросил Ганнер. Всем своим видом Джаггед показал, что этот вопрос его совершенно не задел. – Да, как раз в то время меня назначили командовать эскадрильей. Ведж Антиллес тем временем спустился с трибуны и подошел к ним. – Полковник Фел! – Да, дядя? – Ты должен вернуться на трибуну и поприветствовать тех, кого ты пропустил, – Ведж кивнул в сторону Фей'лиа и прочих. – Это довольно нужные ребята. Фел замотал головой. – Но, дядя Ведж, они же политики! Ведж понизил голос. – А создалось впечатление, что ты проигнорировал их, потому что они существа других рас. Фел повернул голову к трибуне и громко произнес: – Если они считают, что я так поступил, потому что они не одной со мной расы, то они полные идиоты. Я не поприветствовал их, потому что они – политики. Суллустианский сенатор выступил вперед. – Очень удобная позиция, за которой можно прятать ксенофобные взгляды. Фел окаменел от изумления. – Вы что, обвиняете меня в расизме? Теперь заговорил Пвоу, сенатор от куарренов. – А вы так и пышете им, полковник Фел. Ваша униформа сходна с той, что носил ваш отец в 181‑й летной эскадрилье, подавляя сопротивление на одной планете за другой. Ваш формализм. Приветствия, которые были приняты при дворе у Императора. А то презрение, с которым вы прошли мимо нас, делает ваши расистские замашки еше более очевидными. Фел раздраженно посмотрел на сенаторов. – Там откуда я родом… Борек Фей'лиа прервал его. – Там, откуда вы родом, построено консервативное проимперское общество. Там собрались самые верные последователи Гранд адмирала Трауна и там привыкли ненавидеть нас с первой же минуты, как мы отобрали у них власть. Вы – наследник этой эпохи, и я вижу, что вы здесь, чтобы восстановить имперское влияние, скрывая свои истинные побуждения под маской желания помочь. – Хватит. Прекратите, пожалуйста, – лидер чиссов поднял вверх руку. – Не стройте из себя еще больших идиотов, чем вы и без того кажетесь. Пурпурные глаза Борска Фей'лиа сверкнули. – О, как заботливо с вашей стороны указывать, что будет лучше для меня! Вы, имевший счастливое детство, даже не знаете, что такое находиться под постоянным гнетом только из‑за того, что у тебя на спине растет шерсть. Вы понятия не имеете, что значит жертвовать всем ради свободы, – он указал пальцем на дюжину чиссов, стоящих перед трибуной. ‑ Вы даже посмели устроить перед нами этот парад не‑людей, своих прислужников, чтобы еще раз напомнить нам об имперском превосходстве. Джейна попыталась понять, что чувствует сейчас Джаггед, но ощутила лишь полное спокойствие и холодную уверенность в себе. – Там, откуда я родом, правитель Фей'лиа, я – национальное меньшинство. Именно я там для всех – чужак. Если вы хоть что‑то помните из истории вашего драгоценного Восстания, то вы не могли не обратить внимания на то, каким бескомпромиссным и неуступчивым был Гранд адмирал Траун, а такое поведение – характерная черта всех его сородичей. А я жил бок о бок с ними, я вырос в их среде, и меня оценивали по их стандартам. Он выступил вперед и указал на сопровождавших его чиссов. – У меня не было привилегированного детства, меня назначили командовать ими не потому, что так пожелал мой отец или еще какие‑либо высшие правительственные структуры, а потому, что я сам заслужил это. И эти бойцы захотели летать под моим началом не из‑за того, что я человек или имперец. Они признали во мне лучшего пилота и лидера. – Что касается борьбы за свободу, то я занимаюсь этим чуть ли не всю свою сознательную жизнь. У моей мамы было пятеро детей, и мой старший брат погиб в сражении, как и моя младшая сестра. Бы знаете, почему мы здесь? Почему мы сражаемся? Вторжение, подобное тому, что предприняли сейчас йуужань‑вонги, предвидели уже давно. Помните те страшные годы опустошения во время Великой Чистки йеветан? У нас в Неисследованных территориях случались опустошения и похлеще ваших, но вам они покажутся незначительными, а все потому, что мы были там и остановили их. В зале царила гробовая тишина, а Фел продолжал говорить. – Вы обвиняете меня в ксенофобии, однако почему‑то мимо вашего внимания ускользнул тот факт, что я поприветствовал и нашего радушного хозяина, иторианца, и адмирала Кре'фея, который по происхождению – ботан. Вы увидели лишь то, что хотели увидеть. Вы только и ищете возможность обвинить Империю в погоне за властью, но не замечаете, что сами уже давно вышли на эту тропу. Я явился сюда к вам на помощь, в надежде защитить вас от свирепых йуужаньвонгов, а вы продолжаете гоняться за призраками прошлого. Он оглядел зал: никто по‑прежнему не издавал ни звука. – Вот почему, приветствуя всех, я проигнорировал вас. Я пришел, чтобы сражаться, а не чтобы играть в политические игры. Моя цель – сохранить нашу общую свободу, а не помочь вам прихватить еще больший кусок власти, и не отбирать ее у вас. Лея Органа Соло выступила вперед, первой нарушив тишину и опередив любую ответную реплику правителя Фей'лиа. – Мы нуждаемся в вашей помощи: чиссов, Империи, всех народов Новой Республики. Нам нужно действовать сообща. Только так мы отразим угрозу йуужань‑вонгов и спасем Итор. Медленно, но верно толпа разразилась аппло‑дисментами, и Джейна присоединилась к ним, полностью поддерживая позицию матери. Под таким давлением масс политикам пришлось присмиреть, и вроде бы возникшая с приходом Фела неловкая ситуация разрешилась. Тем не менее слова Фей'лиа и остальных не давали ей покоя. Раньше их обвинительные речи были направлены в сторону ее матери. Ее обвиняли в желании отобрать власть у инородцев, а теперь вот перевели стрелки на чиссов и Империю. А еще вспоминаются все эти кривотолки в кулуарах власти, возлагающие на джедаев ответственность за потерю Гарки и Дубриллио‑на. И каким‑то образом возникшая идея, что именно из‑за джедаев йуужанъ‑вонш вообще сунулись в эту Галактику. Становится страшно: неизвестно, каких еще ворнскров на нас повесят, если мы ко всему прочему потеряем еще и Итор. Джаг Фел повернулся к ней, и Джейна испугалась, что он сможет прочесть ее мысли. Но она не отвела глаз под его пристальным взглядом. – Мы спасем Итор. Он кивнул. – Мы выиграем битву за Итор. Его дальнейшая судьба, – он бросил быстрый взгляд на группку республиканских политиков, стоявших на трибуне, – не в наших руках, и, боюсь, тут мы ничем не сможем ему помочь.
Джейсен Соло, заложив руки за спину, прохажился взад‑вперед по небольшой роще, расположенной на верхних уровнях «Бухты Тафанда». Он явился сюда незамедлительно, как только дядя Люк связался с ним и попросил прийти на эту встречу, и был очень удивлен, не обнаружив среди пестрого скопления джедаев свою сестру Джейну. Он по‑прежнему мог чувствовать ее присутствие где‑то внутри летучего иторианского города, и, судя по обрывкам тех эмоций, которые он улавливал, она опять тренировалась на полетном симуляторе. Разбойный эскадрон каким‑то образом обособил ее от остальных джедаев, и в душе Джейсена уже начинала зреть обида. Как только он поймал себя на мысли, что опять представляет сестру в негативном свете, он попытался отбросить эту мысль подальше. В конце концов, Джейна не отказывалась от своего джедайского наследия и не прекращала тренировок. Джейсен даже гордился тем, чего она достигла на поприще боевого пилота. Он понимал, что его сестра просто нашла другой способ применения джедайских талантов. Она словно идет по дорожке, проторенной Корраном, тоже прекрасно сочетавшем 6 себе навыки как джедая, так и пилота. Юноша окинул взглядом рощу и заметил вдалеке самого Коррана. Казалось, Джейсен уже решил для себя, что ему следует равняться на Коррана и на дядю Люка, пытаться стать таким, как они. И в глубине души он даже понимал, что на Белкадане и Гарки он поступал правильно и делал именно то, что должен был, но тем не менее легкое чувство неудовлетворенности продолжало преследовать его. Всплывшие в памяти образы, сопровождавшие резню на Дантуине, тут же напомнили ему о том, какими еще «традициями» славны джедаи. Нет, он понимал, что йуужань‑вонги просто не оставили им иного выбора: либо руби мечом направо и налево, либо изрубят тебя самого. Джедаи вели себя на Дантуине как защитники, а потому никто не мог бросить им обвинение в том, что их действиями руководила Темная сторона. Тем не менее погибло так много существ. Джейсен неожиданно для себя осознал, что он опять вернулся к той философской дилемме, которая часто мучала его в последнее время. Если Сила всегда была тем, что связывает вместе все живое, может ли убийство быть оправданным, даже если оно продиктовано необходимостью самозащиты? Кодекс джедаев утверждал, что смерти нет, есть только Великая сила, но гибели миллиардов на Ал‑дераане и Кариде было достаточно, чтобы вызвать в поле Силы волну возмущения, сходную по произведенному эффекту с цунами. Если это так, то меньшее количество смертей тоже должно производить подобный эффект? На этот вопрос он так до сих пор и не смог найти ответ, хотя и знал, что находится на правильном пути. Энакин вообще ему однажды заявил, что в поисках Вселенской истины он блуждает вокруг одной какой‑то точки, в которой и запрятан этот ответ, а Джейсен привык верить чутью младшего брата. Ну раз я хожу кругами, то, значит, сугцествует какое‑то средоточие, вокруг которого можно это делать. Надо лишь копнуть поглубже, и я найду то, что ищу. Но в данный момент пришлось отказаться от очередного самоанализа, и на то было две причины. Первая – это появление Релала Таурона, иториан‑ского верховного жреца, пришедшего на эту встречу вместе с дядей Люком. Пока Джейсен не увидел иторианца, он и понятия не имел, зачем их всех здесь собрали, но та серьезность, с которой верховный жрец и глава Ордена джедаев продвигались к центру помещения, наводила на мысль, что присутствующих ожидает нечто очень важное. Второй причиной, несколько выведшей Джейсе‑на из равновесия, было появление Даешары'кор, которая вошла вслед за Люком и встала неподалеку от своей подруги Окты Рамис. После поимки тви'‑лекка пожелала оставаться в уединении, но теперь она наконец вышла на свет. И Джейсен немного побаивался последствий ее появления, так как, хотя мастер Люк и вел с ней долгие беседы после того, как они с Энакином схватили ее, он так и не смог сообщить прочим джедаям о той веской причине, которая сподвигла ее на поиск сверхвооружений. Люк Скайуокер остановился перед двумя дюжинами джедаев, собравшихся в помещении, и поклонился им. – Братья и сестры, я собрал вас всех сегодня по очень важному поводу. Релал Таурон подготовит нас к тому, чтобы мы смогли внести наш посильный вклад в дело зашиты Итора. Выслушайте внимательно все, что он скажет. Хотя мы здесь, чтобы спасти Итор, мы можем и разрушить его, если будем невежественны и проявим халатность. Этого не должно случиться. Иторианец кивнул, как бы подтверждая слова Люка, а затем несколько секунд разглядывал дже‑дайскую братию в полном молчании, сложив сплетенные пальцы рук на животе. После этого он заговорил низким звучным голосом: – Мы рады приветствовать вас здесь, джедаи, и мы благодарим вас за то, что вы сделаете для нас. Я говорю не только за себя, но и от имени Матери Джунглей, над которой мы парим, и от всего ито‑рианского народа. Мы едины, и с вами мы также желаем достичь единения. Он замолк и продолжил изучать собравшихся. Когда его взгляд упал на Джейсена, тот неожиданно смутился, хотя и не смог определить причину этого. А через миг вдруг понял, отчего ему стало стыдно. В отличие от него иторианский лидер излучал абсолютную уверенность в себе и завтрашнем дне. Джейсен чувствовал, что в мыслях Таурона нет никаких неопределенностей относительно того, каким путем ему следует идти. Хотел бы я воспринимать себя так, как воспринимает себя он. Релал Таурон тем временем раскинул руки, открыв ладони, и возобновил свою речь: – Все вы слышали о том, что никому не дозволено ступать на священную землю Итора. Это утверждение фактически правильно в переводе на общегалактический язык, но не до конца верно. У нас есть пилигримы, которые спускаются на планету, охраняют леса, восстанавливают природу после пожаров и штормов, посещают святыни, сохранившиеся еще с тех времен, когда иторианская технология не позволяла строить парящие города. Прежде чем совершить такое путешествие, они духовно готовятся. Вы также сможете спуститься на поверхность, если будет на то необходимость. Мы, в свою очередь, хотим подготовить вас, чтобы вы приняли этот мир, как свою родную мать, а он признал бы в вас своих детей, – верховный жрец обвел взглядом присутствующих, – Для этого от вас потребуется изменить ваше внутреннее «я» и стать другими. Никому не повзволено ступать на поверхность; те, кому позволено, не являются собой. Джейсен нахмурился, пытаясь понять, что скрывается за этими словами. Он увидел, что Корран задумчиво кивает своим мыслям. Значит, тайна не так уж сложна. На память ему пришли некоторые его ранние тренировки, во время которых от него требовалось открыться Силе, позволить ей течь сквозь себя свободно, отбросить собственное «я», чтобы дать Силе наполнить себя. Чтобы слиться с Силой, я должен был стать чем‑то большим, чем прежде, но это означало, что мне придется отречься от того, кем я себя видел. – Совершая паломничество к Матери Джунглей, каждый пилигрим желает сблизиться с природой. Чтобы преобразиться, он ищет в себе те черты и особенности, которые мешают ему стать единым с Матерью Джунглей. Так же должны поступить и вы. Вы должны найти в себе то, что мешает вам стать ближе к нашему миру, и изменить это. Вы поделитесь этими вещами. – Вслух? – воскликнул Вурт Скиддер, стоявший по правую руку от Кипа Дюррона. – Мы просто теряем время. Мы должны готовится к битве с вонгами. – Тише, Вурт, – шикнул на него Скайуокер. – Это важнее. Иторианский верховный жрец соединил ладони вместе. – Если вы считаете, что попусту расходуете свое время, вы можете уйти. Вас никто не задерживает. – Что? – Вурт горделиво сложил руки на груди. – Мы здесь, чтобы спасать ваш мир. – Вы должны сначала спасти себя, джедай, – тихо произнес иторианец. – Пока вы не возжелаете спасения, Матерь Джунглей причинит вам только вред. – О чем вы?.. Кип Дюррон мягко опустил левую руку на плечо упрямого джедая. – Простите горячность моего друга, правитель Таурон. Мы понимаем, Релал Таурон, и будем чтить ваши обычаи. Иторианец одобрительно кивнул и снова развел руки. – Публичное заявление призвано включить всех вас в число помогающих пилигримам совершить изменение себя в сторону единения с джунглями. Мы с вами, такие же разные, как растения и животные, из которых состоит Матерь Джунглей, разделяя ношу, действуем вместе в сложной экосистеме. Только действуя вместе, можем мы достичь успеха. После непродолжительной паузы первым заговорил Люк Скайуокер: – Если мне будет позволено, я хочу начать. – Это будет большая честь для нас, мастер Скайуокер. – Я отрекаюсь от ответственности, – Люк прищурился, и Джейсен почувствовал, как волна удивления прокатилась по рядам джедаев. – Долгие годы меня угнетало чувство ответственности за каждого из вас, поскольку я считал себя единственным наследником традиций джедаев. Это неправда. Вы все – такие же наследники, как и я. А потому я хочу разделить с вами ответственность. Я верю, что вы не подведете меня. По спине Джейсена побежал холодок. Он никогда и не сомневался, что дядя Люк доверяет ему, но их отношения всегда были чем‑то большим, чем просто общение учителя с учеником: ведь они были частью одной семьи, а в семье принято доверять друг другу – Но Джейсен понимал, как много значит такое заявление мастера для прочих джедаев – Ганнера, Коррана или Даешары'кор. Для них это были не просто слова – это было признание их заслуг, и ничто не могло лучше объединить их и приблизить к тому, чтобы стать частью природы. На этом ритуал, конечно же, не закончился. Один за другим, джедаи стали произносить свои клятвы, причем никто не устанавливал очередности: каждый джедай выходил вперед со своей речью, когда какое‑то внутреннее чувство подсказывало ему, что для этого пришло время. Джейсен слушал их, не особенно пытаясь вникнуть в слова, больше наслаждаясь тем чувством умиротворенности, которое сквозило в них. Энакин порядочно удивил его тем, что решился выступить одним из первых. За время произнесения клятвы, голос юноши ни разу не дрогнул, подтверждая его твердую решимость. – Я оставляю здесь свое упрямство и самоуверенность. Я так сильно хотел быть правым и совершать верные поступки, что никогда не задумывался над альтернативным решением проблем и шел напролом. Больше этого не повторится. Я буду обдумывать каждый свой шаг и не стану упорствовать, если моя точка зрения окажется неверна. Стоявшая у самого краю Даешара'кор также выступила вперед, обвив свои плечи одним из лекку. – Я отрекаюсь от ненависти. Узнав, как йуу‑жань‑вонги порабощают народы, я люто возненавидела их, как ненавидела тех, кто превратил в рабыню мою мать. Ярость ослепила меня, заставив совершить кучу глупостей, но теперь – довольно. Я остановлю йуужань‑вонгов, потому что их необходимо остановить, а не потому, что я их ненавижу. – Я отбрасываю в сторону страх, – провозгласил Корран, – Всю свою жизнь я боялся подвести моих близких: отца, жену, детей, друзей – всех вас. Больше этого не будет: я не стану бояться своих ошибок – как и всего прочего. Ганнер кивнул своему напарнику и тоже выступил вперед. – Я отказываюсь от гордыни. Она ослепила меня и даже заставила считать, что йуужань‑вонги мне не ровня. Джунглям не нужен слепой страж. От толпы отделилась Окта Рамис. – Оплакивая своего погибшего друга, я совсем забыла об истинном своем предназначении. Вонги забрали у меня Мико, и его теперь не вернуть, но пусть он покоится с миром. Я больше не буду его тревожить. Страх. Ненависть. Гордыня. Отказ от всего этого Джейсен считал достойным похвалы, и все же ничто из этого не подходило для него, по крайней мере прямо сейчас. В его мозгу опять всплыли тысячи вопросов, на которые он пытался найти ответ. Так что же нарушает мою гармонию с миром? Ответ оказался настолько очевидным, что он чуть было не расхохотался, хотя своим поведением мог нарушить всю торжественность церемонии. На душе у него сразу стало спокойно, он выступил из‑за спин Ганнера и Энакина и произнес: – Я отказываюсь от своих исканий, попыток заглянуть в будущее. Слишком долго я пытался определить свое предназначение, забывая о настоящем и о своей роли в нем. Настоящее слишком серьезно, чтобы я продолжал сохранять к нему такое же отношение. Еще до того как: его дядя одобрительно кивнул, Джейсен почувствовал тепло, охватывающее его сердце и распространяющееся дальше по телу. Нет, он ведь не забрасывает поиски смысла жизни, просто ттравильно расставляет приоритеты. Перенаправляет всю свою энергию на то, чтобы защитить Итор. И он не сомневался, что сделал правильный выбор: все его ощущения лишь подтверждали это. Я буду только надеяться, что проживу достаточно долго, чтобы возобновить свои поиски: снова начать кружить рядом с ответом или сразу прийти к конечной г^ели. Церемония тем временем продолжалась. Вурт поклялся исключить из своей жизни проявления слабости, причем говорил он так страстно, что казалось, ему понадобится не меньше часа, чтобы перечислить все, от чего ему неплохо бы отказаться. Кип отверг свою гордость, признавая славу, добытую им в бою, славой всего Ордена. Джейсен видел, что верховный жрец Итора не обращает внимания на то, что можно было разглядеть невооруженным глазом: Кип, Бурт и некоторые другие так ослеплены стремлением ввязаться в битву, что идут на все, лишь бы им не чинили препятствий. – Вы, джедаи, через свою связь с Силой, уверен, прекрасно знаете, в каком тесном контакте друг с другом находятся все живые организмы. Сегодня вы вошли в такой же контакт с Матерью Джунглей и иторианским народом. Наши судьбы теперь тесно связаны. Мы приветствуем вашу отвагу и искренность. Мы дарим вам нашу поддержку и любовь. Как любая ткань всегда крепче, чем отдельные волокна, так и мы, объединившись, будем сильнее и отразим любую угрозу. Иторианец еще раз пожал руку мастеру Скайуо‑керу, после чего стал пробираться к выходу. По пути он остановился лишь однажды, чтобы по‑отечески положить руки на плечи Даешаре'кор и прошептать ей что‑то на ухо. Затем он покинул собрание. Люк дождался, пока дверь за верховным жрецом закроется, и выступил вперед. – Вы все знаете, что конкретная роль в грядущих событиях каждого из вас еще не определена. Оборонительная тактика пока только вырабатывается, и, если хотите, вы можете ознакомиться с несколькими предварительными планами боевых действий, которые содержатся в компьютерной сети. Позднее я каждому из вас раздам персональные задания. Кип хмуро посмотрел на учителя. – Вы разделили с нами свою ответственность, тем не менее то, как мы будем ее использовать, по‑прежнему вне нашей компетенции? Люк натянуто улыбнулся. – Я разделил с вами ответственность за свои собственные поступки. Не за деяния военных. Им решать, как будут развиваться события на Игоре, наше дело – только определить, как джедаи могут наилучшим образом выполнить их поручения. Он обвел взглядом присутствовавших. – На этом все. Да пребудет с вами Сила! Джедаи разбились на кучки и стали медленно разбредаться. Люк же шел в совершенно конкретном направлении: к двум своим любимым племянникам. Он положил руки каждому на плечо. – Я очень горжусь вами сегодня. Верховный жрец как‑то заявил, что джунгли – не место для детей, так вот, вы двое сегодня своими речами доказали, что уже давно вышли из детского возраста. Джейсену досталось прикосновение искуствен‑ной руки дяди. – Спасибо, учитель. – Да, спасибо, дядя Люк, – улыбку на лице Энакина сменило выражение твердой решимости. – Я готов выполнить любое твое поручение, не важно, насколько сложным оно будет. Ганнер тихо хихикнул. – Зная твой опыт в сражениях с йуужань‑вон‑гами, тебя следовало бы назначить командиром нашего отряда. Люк удивленно уставился на джедая, так бесцеремонно влезшего в их разговор. – Не уверен, что он удержит на плечах такую тяжелую ношу. Возможно, в будущем… Даешара'кор пробилась сквозь толпу джедаев и смущенно застыла в нескольких метрах от Скайуо‑кера. – Мастер, не могли бы вы уделить мне минутку. Люк обернулся. – Конечно, присоединяйся к нам. – Да, мастер, – женщина приблизилась еще немного и стала разглядывать пол под ногами. Подергивания лекку отчетливо выдавали ее нервозность. – Я только хотела поблагодарить вас за доверие, за то, что вы позволили мне прийти сюда, принять участие в этой церемонии. Я много размышляла над собой в последнее время, но если бы меня не заставили сегодня произнести эту клятву, я бы, возможно, так до конца и не осознала, что я могла наделать. Моя ненависть поработила меня так же, как когда‑то превратили в рабыню мою мать. Нет, я не сожалею, что стала бороться против рабовладельцев, как и против йуужаньвонгов, просто у меня были неверные побуждения. Надо сражаться во имя свободы, а не в поисках возмездия. Одобрительный кивок мастера‑джедая подействовал на нее лучше любых слов. – Этот урок должен усвоить каждый из нас. Я рад, что ты снова с нами, Даешара'кор. Чтобы дать отпор захватчикам, нам потребуются лучшие бойцы, и теперь мне кажется, что я собрал здесь самых лучших. Подключившийся к разговору Корран только добавил: – Нам остается лишь надеяться, что самых лучших будет достаточно. Я до сих пор не могу избавиться от предчувствия, что битва за Итор может стать последней для многих из нас. И если мы не остановим их здесь, то, возможно, оставшиеся в живых будут завидовать тем, кто навсегда слился с Великой силой.
Шедао Шаи извивался в «объятиях боли», но уже не испытывал того сладкого чувства упоения, которое они дарили ему раньше. Он освободился и попробовал уцепиться рукой за один из усиков и повиснуть на нем все телом, отчего плечевой сустав напрягся и захрустел. Но боль почему‑то только утомляла, и он бы даже разжал хватку и свалился на пол, если бы не боялся таким образом обесчестить себя и показать слабость в глазах подчиненного. Дэйн Лиан вошел в его апартаменты на корабле «Наследие страданий» и застыл на пороге. Шедао медленно обернулся. – Надеюсь, у тебя есть причина, из‑за которой ты решил нарушить мое уединение? – Да, предводитель, их множество. – Назови мне самую вескую. Невысказанная угроза заставила Лиана содрогнуться, и Шедао Шаи втайне испытал удовлетворение от этого. Его подчиненный не поднимал взгляда и не мог скрыть дрожи в голосе. – Мой вождь, мы считаем, что выяснили, что же хотели скрыть от нас эти джиидайи на Гарки. – В самом деле? Вы потратили на это так много времени. Почему ты считаешь, что именно сейчас вы добились успеха? – Как вы помните, предводитель, у нас были сложности со зверькамизондами, которых мы использовали в работе. Они давали слишком высокую вероятность ошибки. Мы предположили, что во время их разведения мы пропустили какой‑то дефект, и решили взять партию из другой кормушки. С тем же результатом. – Да, я помню, как ты несколько дней подряд утомлял меня извинениями, – гаркнул Шедао. Лиан нервно переступил с ноги на ногу. – Те существа, которых мы использовали, сходны по своему строению с вондуун‑крабами. Мы внимательно обследовали их и обнаружили в их дыхательных путях крупинки пыльцы, из‑за которой происходило воспаление. Наши зонды умирали из‑за аллергии на пыльцу. Вондуун‑краб также подвержен такой аллергии, причем реакция происходит значительно быстрее, чем у зондов. Шедао Шаи несколько секунд бездвижно висел на отростке «объятий», совершенно забыв и об усталости, и о боли – настолько его ошеломило известие о том, что его бойцы стали жертвой не позорных джиидайеб и не бездушных машин, а естественного элемента окружающей среды. Но это открытие могло иметь серьезные последствия. Первым из них, конечно, было то, что у неверных появлялось сильное преимущество над его войсками в виде нового биологического оружия. И нет никакого сомнения, что противник воспользуется им. Сам Шедао, по крайней мере, не колебался бы ни секунды над вопросом его применения. Совсем неожиданно любая крупная битва могла обернуться для нею настоящей катастрофой. Вторая проблема заключалась в том, что органическая часть Галактики неверных также подключилась к отражению угрозы его похода. Когда вторжение только планировалось, одной из основополагающих причин, заставлявших рваться в бой рядовых йуужань‑вонгов, была приверженность, противников к производству машин, чудовищных пародий на жизнь. В глазах йуужань‑вонгских бойцов их враги были слабыми и презренными созданиями, заслуживающими смерти. Их проклинали как богохульников, нечестивцев, деяниям которых не было никакого оправдания. А теперь нам противостоит настоящая, органическая жизнь. Теперь уже пришел черед Шедао Шаи содрогнуться, когда он осознал, к чему может его привести подобное открытие. Так же как он и его воины некоторое время назад отобрали право командовать вторжением у Ном Анора, йуужань‑вонгское духовенство теперь может воспользоваться ситуацией и сполна утолить свою жажду власти. Жрецы культа Йун‑Харийи хорошо известны своим коварством и честолюбием, и, хотя Шедао не сомневался в способностях своих солдат побеждать врага и без‑брони, он понимал, что ситуация может вскоре принять совершенно иной оборот. Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.027 сек.) |