ИСТОРИОГРАФИЯ ВТОРОЙ ЧЕТВЕРТИ – КОНЦА XIX В

Обстановка проведения либеральных реформ, характерная для эпохи Александра II, как известно, способствовала массовой публикации источников по истории России, в том числе тех документов, которые ранее считались секретными. К тому же тема старообрядчества начинает интересовать широкие круги общественности. Некоторые её представители видели в староверии живое народное движение, направленное против государственной и официально – церковной властей. Эта идея, ведущим проводником которой был А.П.Щапов, 74 оказалась близка набиравшему силу движению народников. И публикации исторических документов, и собственно исторические сочинения о старообрядцах этого периода, отражали данные настроения части образованного российского общества. Были изданы законодательные акты, инструкции, а также другие документы органов государственной власти XVII – 1-й пол. XIX вв., касавшиеся «борьбы с расколом». В частности, в 1861 и 1863 гг. вышли два тома очерков Г.Есипова «Раскольничьи дела XVIII столетия. Извлечены из дел Преображенского приказа и Тайной розыскных дел канцелярии». Некоторые из этих очерков уже были опубликованы ранее в либеральной прессе, журналах «Отечественные записки», «Русская речь» и «Русское слово».

70 Любопытный П. Указ. соч. С.68-70.

71 Там же. С.96.

72 Там же. С. 154.

73 Там же. С. 165.

74 Щапов А.П. Земство и раскол//Сочинения. Т.2. СПб., 1907. С.451-461.

Данный двухтомник до настоящего времени сохранил большое историографическое значение. Здесь собраны материалы наиболее крупных следствен-ных дел, связанных как непосредственно со староверием, так и с «околостарообрядческими» настроениями в русском обществе XVIII в. Хронологически изданные Есиповым материалы связаны с периодом 1690-х — 1750-х гг. Существенная часть опубликованных дел затрагивает старообрядцев, живших на территории Новгородской епархии, или выходцев из её земель.

В частности, в очерке о деле Василия Левина 1722 г., приводятся данные о том, что тайным старообрядцем был духовник А.Д.Меншикова Никифор Терентьев Лебедка. Причем, его склонил к «расколу» бывший духовный сын, новгородский посадский человек» Гаврила Нечаев. Это произошло во время пребывания Лебедки в Новгороде. Возможно, он и сам был местным уроженцем. 75 Весьма показательна здесь степень широты и глубины распространения старообрядческих представлений: они подходили к самым высшим слоям общества. Ведь А.Д.Меншиков, к которому его духовный отец Никифор был, безусловно, весьма близок, фактически являлся вторым человеком в стране после императора. В этой связи сведения о доброжелательности «светлейшего князя» к старообрядцам, в частности, выговским, известные, например, из «Истории Выговской пустыни» Ивана Филиппова, получают дополнительное подтверждение и объяснение. Есть в материалах «дела Левина» и еще одно яркое свидетельство распространенности старообрядческих взглядов. Когда основной его персонаж советовался о пострижении с монахом Соловецкого монастыря Авксентьевым, тот, отговаривая, сказал ему, что «монастырь весь разбежался по лесам и по пустыням». Здесь вполне очевиден намек на разгром Соловецкой обители в 1676 г. и возникшие впоследствии старообрядческие скиты и пустыни Поморья. Примечательно, что данная фраза принадлежит вполне официальному монаху синодального Соловецкого монастыря. 76

Отдельный очерк Г.Есипов посвятил Феодосию Васильеву, его единомышленникам и их обители на «Ряпиной мызе». В его начальной части упоминается о происхождении Феодосия из боярского рода Урусовых. Описаны и новгородские соборы 1692 и 1694 гг. Приводятся причины и обстоятельства разногласий Васильева с выговцами, приведшие к раздору в 1706 г. Рассказано о последовавших за этим событиях: девятилетнем пребывании Феодосия в Польше, основании двух «общежительств в Великолуцком уезде в волости Вязовой», переселении на Ряпину мызу. Заметим, что и волость, и мыза были вотчинами все того же Меншикова. Его покровительство федосеевцам оказалось столь существенным, что возникновению обители не помешали арест и смерть в темнице Васильева в 1711 г. в Новгороде. Г.Есипов после описания этого события повествует о лицах, возглавлявших Ряпину мызу впоследствии. Однако в 1719 г. возникает дело о ликвидации федосеевского монастыря. Главными его фигурантами были 5 человек, наиболее активных «раскольников», лишь один из которых не был уроженцем новгородских земель. Сыну Феодосия, Евстрату, удалось скрыться. В 1722 г. ряпинская обитель была окончательно уничтожена. 77

75 В начале XVIII в. Никифор Терентьев был священником церкви св. пророка Илии на Славне в Великом Новгороде. В 1705 г. этот храм был «возобновлен» и «обогащен утварью» на его средства. См.: Макарий (Миролюбов). Археологическое описание церковных древностей в Новгороде и его окрестностях. Ч.1. М., 1860. С.319.

76 Есипов Г. Указ. соч. Т.1. С. 12-57.

77 Там же. С.87-108.

Обращает на себя внимание тот факт, что в том же году был казнен и упоминавшийся выше меншиковский духовник Никифор Лебедка. Возможно, эти действия карательных органов были взаимосвязаны. Вполне могло существовать общее указание Петра I о ликвидации явного и тайного старообрядческого окружения Меншикова.

Высокопоставленный тайный старовер - главный персонаж и очерка Г.Есипова, озаглавленного «Алексей лампадчик». Здесь рассказывается о деле архимандрита Александра, настоятеля одного из самых крупных и известных монастырей Новгородской епархии - Александро-Свирского. Следствие, по доносу прежнего архимандрита Кирилла, велось в 1719-1720 гг. В результате выяснилось, что Александр на основании канонических правил говорил о незаконности брака Петра I и Екатерины, обличал царя в несоблюдении постов, осуждал насаждение в России табакокурения, брадобрития и ношения париков. Есть в этом деле и показания людей, знавших Александра его бытность монахом-«лампадчиком» Чудова монастыря в Московском Кремле. Они свидетельствовали, что келейно Александр молился по-старообрядчески. Еще тогда, в Москве, Александра помещали в «тиунскую избу» как «раскольника». Но сестра Петра I, Мария Алексеевна, с которой «лампадчик», вероятно, был хорошо знаком, способствовала его освобождению. Затем, в 1716 г., она советовала ему ехать в Санкт-Петербург, где Александр безуспешно пытался основать монастырь. После этого он прибыл в Великий Новгород. Здесь состоялась новая встреча с Марией Алексеевной, которая опять поспособствовала монаху, - по ее рекомендации он и сделался александро-свирским архимандритом. Как и в истории о Василии Левине и Никифоре Лебедке, здесь вновь обращает на себя внимание то, сколь высоких покровителей могли иметь старообрядцы в начале XVIII в. Однако, при «сыске» это не помогло Александру: 23 февраля 1720 г. он был не просто казнен, а колесован. 78

Упоминаются новгородские старообрядцы и в очерке «Волоколамский лес». Здесь опубликовано дело 1728-1732 гг. о староверах, скрывавшихся в лесах подмосковного Волоколамского уезда. Среди их руководителей были выходцы из Пскова и вотчин Валдайского Иверского монастыря. Характерно, что в качестве промежуточного убежища старообрядцев здесь вновь фигурируют владения А.Д.Меншикова, на сей раз в Можайском уезде. 79

Пожалуй, наиболее объемный материал в первом томе рассматриваемого сочинения - «Выгорецкие раскольники». Фактически в данном очерке изложена вся история Выговской пустыни с конца XVII до середины XVIII вв. Основными источниками сведений являются здесь документы следственных дел, а также книга Ивана Филипова. Его труд, как уже отмечалось, вообще значительно дополнен и фактологически подтвержден документами, опубликованными Г.Есиповым. Их объем достаточно велик. Поэтому ниже попытаюсь рассмотреть лишь те моменты, которые, по моим данным, не обращали на себя внимание историков позднейшего времени.

Так, в рассказе о новгородском заключении Семена Денисова упоминается о том, что митрополит Иов возил своего узника в Санкт-Петербург и представлял там Петру I.80 Ниже опубликованы документы об уже упоминавшихся присылках выговцами ко двору живых зверей (оленей). В 1722 г. им было приказано «приискать» 100 животных, но реально было доставлено только 50, в связи с чем велось расследование. А в 1729 г. 81 олень был доставлен в Москву, причем сопровождавшим их старообрядцам был выдан документ, освобождавший их от всех пошлин в дороге и обязывавший всех оказывать староверам помощь при необходимости. 81

78 ЕсиповГ. Указ. соч., Т. 1, С. 133-157.

79 Там же. С.237-268.

80 Там же. С. 291.

81 Там же. С.308-310.

Далее в очерке помещены документы, связанные с доносом на Выговскую пустынь Петра Халтурина, поданным в 1732 г. Значительный интерес представляет подлинный текст доноса, содержащий не только перечисление многих имен руководителей и менее «знатных» выговских жителей, но и данные о местах их происхождения. Оказывается, что в 1732 г., когда, казалось бы, в обитель могли (за годы, прошедшие с 1694-го) стечься староверы со всей России, основное население пустыни было преимущественно местным по происхождению. Перечисляя населенные пункты, из которых приходили на Выг «раскольники», Халтурин упоминает лишь один город, не принадлежащий к исторической Новгородчине - Москву. Впрочем, о ней говориться после Повенца, ведь ни один «большак» не был связан с нею по рождению. Эта информация позволяет в очередной раз поставить под сомнение и сегодня звучащий тезис о Выге как прибежище старообрядцев - переселенцев издалека, в частности, из Центральной России.

Донос Халтурина содержит и информацию о якобы имевшем место убийстве архимандрита Вяжищского монастыря, т.е. новгородской обители, владевшей выговскими землями, Ефрема. Это преступление будто бы было совершено неким Иваном Пудогой в Туньском погосте по «заказу» Даниила Викулина. 82 Однако в опубликованных Г.Есиповым других материалах «дела Халтурина» нет ничего о расследовании убийства. Впрочем, об Иване Пудоге выговцы показывали, что он «сошел безвестно». 83

В материалах следствия есть и еще ряд интересных исторических источников. Среди них необходимо упомянуть справку о числе олонецких «раскольников», данную местными властями, 84 «Сказку за руками», - прошение выговцев от 6 февраля 1734 г. с изложением краткой истории пустыни.85 А также документы, относящиеся к биографии Стахия Осипова, уроженца Тихвина и основного ходатая по всем выговским делам в высших петербургских сферах 1730-1740-х гг. 86 Примечательны и сведения о судьбе доносчика. Приговоренный за «ложный извет» к наказанию кнутом и пожизненной ссылке на сибирские «казенные заводы», он скончался в Новгородской губернской канцелярии «под караулом» 24 июня 1738 г. 87

Но донос Халтурина был, как известно, отнюдь не единственным. Значительно более масштабное следствие производилось в 1737-1739 гг. по уже упоминавшемуся выше доносу Ивана Круглого. Материалы этого дела также опубликованы в первом томе сборника Г.Есипова. Среди документов этого следствия мое внимание привлекли некоторые источники, которые кратко характеризуются ниже.

В протоколе допроса Ивана Круглова в Синоде 7 июля 1738 г. имеются сведения о происхождении самого доносчика (деревня Яковлева под Москвой), о порядках в Выговской пустыни (с подробным перечислением всех ее должностных лиц и с описанием внутреннего убранства часовен), о приеме желающих перейти старообрядчество, а также об окружающих пустынь скитах. 88 Среди сведений о последних любопытно известие о

том, что настоятелем одного из них был Григорий Тукачев, бывший караульный солдат Новгородского архиерейского дома. Когда там содержался Семен Денисов, он склонил Григория к старообрядчеству, и они вместе ушли на Выг. 89 Эти уникальные в историографии данные проливают свет на обстоятельства побега Денисова из новгородского заключения. Есть в этом описании скитов и известие о существовании на

82 Есипов Г. Указ. соч.Т.1. С.314-317.

83 Там же. С.324.

84 Там же. С.318.

85 Там же. С.322-324.

86 Там же. С.ЗЗ1-335.

87 Там же. С.339-340.

88 Там же. C.371-379.

89 Там же. С.378.

Выгу особой часовни, построенной Семеном Денисовым, около которой погребались «раскольники-новгородцы».90 В «Приложении» к очерку «Выгорецкие раскольники» помещена подробная инструкция руководителю следственной комиссии Самарину, состоящая из 19-ти пунктов. Интересно, что в качестве ближайшего органа местной власти, с которым надлежало контактировать комиссии, названа Новгородская губернская канцелярия.91 Здесь уместно напомнить, что расстояние от Выговской пустыни до Новгорода составляло 800 верст. Сношение следователей с канцелярией, таким образом, представлялось довольно трудным делом. Между тем в довольно близком к Выгу Олонце была своя канцелярия, подчинявшаяся новгородской. О возможных причинах игнорирования этого органа власти борцами с «расколом» еще будет говориться. В том же «Приложении» имеется доклад Самарина в Тайную канцелярию, где подробно описаны здания Выговской пустыни.92 Однако в примечании Г.Есипов говорит, что опубликовал этот документ не полностью. Архивный оригинал доклада, до сих пор не изданный, содержит сведения обо всех землях и угодьях «Выгореции», а не только о монастырских постройках. Представляют интерес и выписки из протоколов допросов выговских жителей. Среди них есть «распросные речи» Ивана Филиппова, содержащие дополнительную информацию об авторе «Истории Выговской пустыни» и его сподвижниках. 93 Есть в очерке также и данные о судьбе самого Ивана Круглого. В 1739 г. он отказался от доноса и после ряда мытарств умер в одиночной камере Шлиссельбургской крепости 17 ноября 1744 г. Перед кончиной он твердо заявил о своей принадлежности к старообрядчеству и отказался от исповеди у официального священника. 94

Второй том труда Г.Есипова содержит «новгородские» материалы в значительно меньшем объеме. Следует выделить здесь лишь два очерка: о делах Ивана Андреева 1712г. и старца Пафнутия 1734-1736 гг.

Материалы 1712 г. (следствие велось в Преображенском приказе в Москве) интересны практически единственным в историографии упоминанием поповцев Поморья. Здесь говорится о том, что в 10-е гг. XVIII в. из некоего монастыря Святой Троицы в Поморье, возглавляемого отцом Досифеем, в Москву приезжали «черный священник Никифор и дьячки», которые причащали старообрядцев столицы.95

Более информативно «дело Пафнутия». Его материалы рассказывают об отшельнике-старообрядце из Олонецкого уезда Новгородской губернии. Эти данные дополняют имеющиеся сведения о местных староверах, которые, как известно, проживали не только в крупных пустынях и скитах. Как следует из упомянутых документов, Пафнутий уже становился объектом «сыска» в 1727 г., однако был отпущен, причем в 1734 г. у него была найдена инструкция, данная сыщикам при первом «розыске». Вероятно, эти следователи Пафнутию по меньшей мере симпатизировали. Второе расследование было более жестким. Старца допрашивали и «увещевали» наиболее видные «борцы с расколом» - Феофан Прокопович и Питирим Нижегородский, а также следователи Тайной канцелярии. Протокол допроса Пафнутия в последней опубликован не только в виде показаний, приведены и вопросы, задававшиеся следствием. Этот материал позволяет составить представление о том, что во взглядах и действиях старообрядцев считали наиболее «крамольным» государст-

90 Есипов Г. Указ. соч. Т. 1. С. 442.

91Там же. С. 524-531.

92Там же. С.532-545.

93Там же.С.549-552.

94Там же. С.413.

95Там же. Т. 2.С. 62-63.

венные органы 30-х гг. XVIII в. В итоге 26 июля 1736 г. Пафнутий был приговорен к битью кнутом и пожизненной ссылке в монастырь, но был отправлен на каторгу.96

Одним из важнейших памятников отечественной историографии XIX-начала XX вв., местом публикации многих исторических источников являются сборники «Чтения в Обществе истории и древностей российских». Среди них, как мне удалось выяснить, есть выпуски, содержащие довольно объемные материалы, связанные с новгородским старообрядчеством XVIII в.

В частности, в книге 4-ой ЧОИДР за октябрь-декабрь 1862 г. содержатся «Сведения о раскольниках, извлеченные из указов в Новгородскую губернскую канцелярию и Олонецкую воеводскую». 97 Эта публикация охватывает период с 1742 по 1761 г. включительно. В этом же разделе сборника после указов помещены сведения о старообрядческих «скитах, пустынях и моленных» Повенецкого уезда Олонецкой губернии, собранные во второй половине 1830-х гг. чиновником И.Бакуревичем, содержащие данные и о событиях XVIII в.98

Наибольший историографический интерес представляет первая часть рассматриваемой публикации. Указы, впрочем, изложены здесь в пересказе. В некоторых случаях, однако, из них приводятся цитаты. Указаний на место хранения оригиналов документов не имеется. Основное содержание материала - распоряжения Сената и его Раскольнической конторы, направлявшиеся в Новгородскую губернскую и Олонецкую воеводскую канцелярии в связи с различными проблемами, возникавшими в ходе сбора со старообрядцев двойной подушной подати и иных налогов. Причем здесь прослеживаются кратко характеризуемые ниже тенденции.

С одной стороны, государство и официальная церковь ведут со староверами борьбу, с другой - они (особенно государство) крайне заинтересованы в постоянном увеличении сумм налоговых поступлений. С этой целью предпринимаются попытки отменить льготы по уплате пошлин, которые были установлены для старообрядцев, работавших на «железных заводах». При этом на местном уровне, в Олонецкой канцелярии, прослеживается явное покровительство старообрядцам, которые, как уже не раз говорилось выше, в основном были коренными местными жителями.

Олонецкие чиновники часто не спешили выдавать староверов для различных «сысков», задерживали предоставление сведений о должниках по недоимкам, а иногда и сами собранные налоги не высылались в Новгород длительное время. Вероятно, все это являлось следствием близких, а возможно и небескорыстных отношений, существовавших между Олонецкой канцелярией и старообрядцами. Могли играть роль и

возможные родственные связи. Эти обстоятельства, скорее всего, и объясняют тот приведенный выше факт, что «сыщику» Самарину было предписано не вступать ни в какие отношения с Олонецкой воеводской канцелярией, а обращаться в Новгородскую губернскую. Хотя последняя и была расположена в 800 верстах от Выговской пустыни.

Однако и олонецкие чиновники, понуждаемые многочисленными и порой достаточно грозными указами, все же исполняли обязанности, возлагавшиеся на них общероссийскими законами. В частности, они представляли статистические данные о числе «раскольников» в уезде с разделением по территориальному, половому и сослов-

96 Есипов Г. Указ. соч. Т.2. С.107-155.

97 Сведения о раскольниках, извлеченные из указов в Новгородскую губернскую канцелярию и Олонецкую воеводскую // ЧОИДР, 1862, октябрь-декабрь, кн.4, отд.V. М., 1862. С. 11-32.

98 Бакуревич И. Сведение о находящихся Олонецкой губернии в Повенецком уезде раскольничьих скитах, пустынях и моленных, собранные во исполнение словесного приказания господина олонецкого гражданского губернатора // ЧОИДР, 1862, октябрь-декабрь, кн.4, отд.V. М., 1862. С.33-45.

ному признакам. И хотя степень достоверности этих материалов неизвестна, следует отметить, что они в целом соответствуют приводившейся выше информации. Так, по сведениям канцелярии, в 1749 г. в Олонце и уезде проживало 5116 староверов. 99 По старообрядческим же данным, в Выговской пустыни и ее округе насчитывалось около 3 тысяч жителей, что было, конечно же, самым крупным в уезде (и не только в нем) сосредоточением староверов. Вполне вероятно, что в других олонецких местностях численность старообрядцев была более низкой. Это положение, возможно, и отражает официальная статистика.

После изложения указов, как отмечалось выше, в рассматриваемом памятнике историографии помещена публикация служебной записки чиновника И.Бакуревича олонецкому гражданскому губернатору, поданной в 1830-х гг. Она озаглавлена «Сведение о находящихся Олонецкой губернии в Повенецком уезде раскольнических скитах, пустынях и моленных». Насколько известно автору настоящего сочинения, это описание Выга не использовалось историками последующего времени. Здесь перечислены 30 скитов и 12 пашенных дворов, также считавшихся скитами, приведены довольно подробные сведения об их истории, в некоторых деталях не вполне соответствующие «Истории Выговской пустыни» Ивана Филиппова и другим источникам. В частности, высказано предположение об основании пустыни Даниилом Викулиным с целью «переманить к себе Шунгскую Богоявленскую ярмарку», с этим якобы и связано посвящение главной выговской часовни.100 Немалое место уделено изложению порядка перекрещивания в старообрядчество, а также другим особенностям вероучения, духовной жизни и быта выговцев. Приведены и данные о филипповском согласии, которые автор, впрочем, считал поверхностными, требовавшим дополнительных изысканий. Они, по его мнению, были вполне возможны, равно как и поиск новых данных о выговских скитах. Поскольку со слов «некоторых раскольников» он знал о существовании «харатейных рукописей» с историческими очерками об этих обителях.101 Старообрядческие источники И.Бакуревич характеризовал как вполне достоверные, при всем своем явно недоброжелательном общем отношении к «расколу».

В 1860-е гг. появляются работы об истории Выговской пустыни, личностях братьев Денисовых и их окружения, написанные Е.В.Барсовым. Публиковавшиеся первоначально в «Трудах Киевской Духовной Академии», затем - в «Памятных книжках Олонецкой губернии», они являлись работами как общероссийской, так и местной значимости.102 Здесь впервые была изменена направленность исследований. Их вектор был смещен от общеисторической к биографической тематике. Автор ставил на первое место личности основателей и руководителей Выговскои пустыни, увязав события ее истории с их конкретными качествами и действиями. Е.В.Барсову принадлежит также первая научная публикация каталога выговской библиотеки, вышедшая в 1874 г. Большое историографическое значение этой работы обусловлено тем, что автор, являвшийся преподавателем Олонецкой духовной семинарии, имел доступ к изъятому при ликвидации Выговской пустыни книжному собранию, которое в 1870-е гг. еще сохранялось практически не распыленным. В 1890 г. вышел труд исследователя «Новые

99 Сведения о раскольниках... С.27.

100 Бакуревич И. Указ. соч. С.36-37.

101 Там же. С.44.

102 Барсов Е. В. Семен Денисова Вторушин, предводитель русского раскола XVIII в. // ТКДА, Киев, 1866, февраль. С.174-230; июнь. С.168-230; июль. С.285-304; декабрь. С.570-588. Он же. А. Родионов - ученик Семена Денисова//Там же, 1867. T.I. С. 48-81. Он же. Иван Филиппов, выговский историк и настоятель // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1867г. Петрозаводск, 1867, С.54-100. Он же. Уложение братьев Денисовых // Памятная книжка Олонецкой губернии за 1868-1869 гг., ч.З. Петрозаводск, 1869. С.85-116.

материалы для истории старообрядчества XVII -XVIII вв.», где были опубликованы документы конца XVII столетия, относящиеся к истории первоначального заселения района будущей Выговскои пустыни. 103

Как уже говорилось в начале данного раздела, «старообрядческие» исторические публикации середины - второй половины XIX в. были связаны с «народническими» и даже революционными настроениями части российского общества того времени. Есть данные и о том, что старообрядцев пытались привлечь к борьбе с самодержавием такие деятели, как А.И.Герцен, Н.Огарев и В.Кельсиев.104 В этих условиях особое значение приобретали издания тех архивных дел, которые повествовали об отношении старообрядцев к попыткам насильственного свержения политических режимов России, предпринимавшимся в прошлом. Здесь необходимо отметить публикацию 1872 г. «Исторические бумаги, собранные К.И.Арсеньевым». В этих материалах есть сведения о попытке некоего Ивана Зубарева в 1740-х гг. поднять восстание старообрядцев в районе Холмогор (т.е. на территориях Новгородской и Архангельской епархий) с целью освободить заключенное там «Брауншвейгское семейство» и возвести на престол Ивана Антоновича. Это замысел не удался. 105 Добавлю, что и старания названных выше революционеров XIX в. привлечь к своей деятельности старообрядцев также были тщетными.

Старообрядцы были более склонны к ненасильственным формам противодействия властям. Как известно, в качестве ответа на репрессивную политику Николая I они в 1846 г. на территории тогдашней Австрии восстановили свой епископат, присоединив греческого митрополита Амвросия. Это произошло в буковинском селе Белая Криница, отсюда прозвание восстановленной иерархии - «белокриницкая». Критическому изложению ее истории посвящены работы профессора Московской Духовной академии Н.И.Субботина. Первый выпуск его «Истории так называемого австрийского или белокриницкого священства» вышел в 1886 г. 106 В начальной части этого сочинения дан очерк поисков старообрядцами архиерея, предпринимавшихся до 1846 г.,в частности, и в XVIII в. при содействии староверов Новгородской земли. В основном здесь содержится пересказ соответствующих известий авторов предшествующего периода, А.Журавлева и Евгения (Болховитинова) (его очерк о Тихоне Задонском). Впрочем, Н.И.Субботин не был здесь первопроходцем. Примерно то же самое сделал несколько ранее П.И.Мельников в «Очерках поповщины». 107 Впрочем, считать данное сочинение памятником историографии в чистом виде не вполне корректно. Даже такие явные оппоненты, как синодальный «расколовед» Н.И.Субботин и старообрядческий начётчик и историк Ф.Е.Мельников, сходились в оценке П.И.Мельникова как преимущественно беллетриста.108 Научную ценность в «Очерках поповщины» имеют лишь те сведения, которые документально обоснованы автором.

Выше уже приводился пример «Памятных книжек» Олонецкой губернии как регионального памятника историографии по теме настоящего очерка. Издававшиеся в Новгороде с 1875 г. еженедельные «Епархиальные ведомости» также содержат аналогичный материал. В ряде номеров за 1896 г. и 1897 г. была опубликована статья

103 Барсов Е.В. Новые материалы для истории старообрядчества XVII-XVIII вв. М.,1890.

104 Зеньковский С.А. Указ. соч. С. 17-18.

105 Исторические бумаги, собранные К.И.Арсеньевым. СПб, 1872. С.54-60.

106 Субботин Н.И. История так называемого австрийского или белокриницкого священства, вып.1.М.,1886.

107 Мельников ПИ. Собрание сочинений в 6-ти т. Т.6. М, 1963. С. 193-255.

108 См., напр: Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) Церкви. Барнаул,1999. С.186 -187.

В.Финикова «Новгородская епархия в первой половине XVIII в.».109 В основном данный очерк посвящен описанию границ епархии в указанное время, а также аппарату ее управления. Здесь, в частности, процитирован документ 1725 г., среди прочих дел, ведшихся Архиерейским домом, называющий «еретические и раскольные». Упоминается, что после учреждения Консистории дела о старообрядцах вела и она. При этом, однако, сохранился и такой древний орган духовной власти как Митрополичий разряд. В 1742 г. в нем появилось особое «раскольническое повытье», т.е. отдел.110 Вообще данный вид дел относили к числу наиболее важных. Так, в распоряжении архиепископа Феофана Прокоповича от 11 сентября 1732 г. об учреждении Консистории в Новгороде среди ее обязанностей назывался суд по делам о «расколе». Однако судьи не имели права выносить приговор. Они были обязаны сообщить свое мнение архиерею в письменном виде, и только он мог принять окончательное решение.111

Жизнеописания Новгородских епископов, архиепископов и митрополитов - тема сочинения К.Я.Здравомыслова, вышедшего в Новгороде в 1897 г.112 Они изложены здесь в виде кратких очерков. При этом «борьба с расколом» названа среди заслуг почти каждого из архиереев второй половины XVII-XVIII вв. Особенно подчеркнута роль митрополита Иова в противодействии Выговской пустыни.

Завершая обзор историографии XIX в., хочу отметить, что в своем развитии на протяжении названного столетия она претерпела определенные изменения. Появление в 1860-х гг. либерально-демократических тенденций в общественном развитии России способствовало коррекции взглядов на старообрядчество в целом. Воспринимаемое теперь как живое народное течение, противостоящее официозу, оно привлекает внимание стремящейся к переменам в стране интеллигенции, в том числе научно-исторической. На волне этих настроений начинает постепенно преодолеваться и синодальный подход к освещению истории «раскола». Данная тенденция заметна даже в трудах историков, являвшихся сотрудниками официальной церкви, таких, как Е.В.Барсов. Его работы знаменуют также и возникновение региональной историографии старообрядчества. Однако наибольшей объективности, по моему мнению, удалось достичь тем авторам, которые свое изложение исторических событий дополняли публикациями источников или пересказывали их с минимальными комментариями. В этом отношении на первом месте, безусловно, стоит двухтомник Г.Есипова. Именно такое направление в историографии стало основным в минувшем столетии.

Поиск по сайту: