ТРУДЫ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ РУССКОГО ЗАРУБЕЖЬЯ

По оценке С.А.Зеньковского, «русская эмиграция была так потрясена катастрофой царской России, что ей было совсем не до церковных трагедий XVII в.». 141 Следует, однако, отметить, что данная характеристика относится к основной массе эмигрантов. Но среди них были и старообрядцы. Наиболее активные и образованные из которых не могли не действовать за пределами России на основании принципов и методов, сложившихся в «золотые» для отечественного староверия годы после 1905-го. В этой связи необходимо в первую очередь назвать работы И.Н.Заволоко и Ф.Е.Мельникова.

Первый из названных авторов (годы жизни 1897-1984) - уроженец Латвии, выходец из старообрядцев-поморцев, предки которых прибыли туда из России еще в начале XVIII в. После 1917 г. обретшая независимость Прибалтика вновь стала пристанищем для гонимых в нашей стране. Местные же старообрядцы оказались в положении эмигрантов, никуда не уезжая. С 1927 по1933 гг. усилиями И.Н.Заволоко и возглавлявшегося им «Кружка ревнителей старины» в Риге издавался «староверческий исторический вестник» под названием «Родная старина». Выпуски этого журнала представляли собой сборники, посвященные различным аспектам древнерусской и старообрядческой истории и культуры. Практически в каждом номере упоминалось что-

140 Союзин А. Великий Новгород – первая старообрядческая митрополия//Церковь, 1909, № 24.С. 761-763.

141 Зеньковский С.А. Указ. соч. С.21.

либо из наследия Великого Новгорода. Есть здесь и материалы, непосредственно затрагивающие тему моего очерка. В основном это пересказы исторических сочинений в уже охарактеризованном выше стиле российских старообрядческих изданий начала XX в. Так, №7, вышедший в 1929 г., посвящен Выговской пустыни. Здесь содержатся выдержки из «Истории» Ивана Филиппова, произведений Андрея Денисова, статьи самого Заволоко и некоторых других авторов с общими сведениями по истории Выга и биографиями его виднейших деятелей. Далее, в №8 журнала помещен отрывок из исторического сочинения П.Г.Любомирова «Выговское общежительство», содержащий интересные бытовые подробности жизни пустыни в XVIII в., а также описание обстоятельств ее внутреннего упадка и ликвидации. В №9 (1930 г.) находятся очерки о Феодосии Васильеве, а в №10 (1931 г.) опубликовано небольшое сочинение Андрея Денисова, пособие по риторике.142 Несмотря на наличие перечисленных материалов, в целом журнал «Родная старина» сложно признать внесшим что-либо новое в историографию. Впрочем, как уже говорилось, узконаучные цели перед старообрядческими изданиями никогда и не ставились.

Значительно ближе к серьезному исследовательскому уровню произведение писателя-старообрядца белокриницкого согласия Ф.Е.Мельникова «Краткая история Древлеправославной (старообрядческой) Церкви». Это сочинение было написано, вероятнее всего, в 1930-х - начале 1940-х гг., с последующими дополнениями, а издано лишь в 1999-м.143 Автор, выдающийся старообрядческий полемист-апологет начала XX в., проживал в названное время в эмиграции в Румынии. Здесь он, видимо, осознал необходимость подвести со старообрядческих позиций итог исторического пути староверия в дореволюционной России путем создания обобщающего труда. Для этого Мельников использовал вывезенный им из родной страны богатый источниковый материал, в основном в виде выписок из книг, журналов, газет и т.д., которые он собирал в течение многих лет. Ценность «Краткой истории» (которая в действительности достаточно объемна) и состоит в многочисленных ссылках на источники. Они порой настолько пространны, что занимают до 2/3 страницы. Некоторые из цитируемых Ф.Е.Мельниковым изданий (особенно это касается русской эмигрантской, а также румынской прессы) относятся к разряду редких, малотиражных. Это обстоятельство делает рассматриваемый труд еще более значимым для исследователей. Однако новгородскому старообрядчеству XVIII в. Ф.Е.Мельников большого внимания не уделяет. В отдельной главе здесь дан общий очерк истории Выговской пустыни. Причем автор-поповец, разумеется, подробно говорит об участии выговцев в поисках епископа в 1730-е гг., бытовании в обители духовных традиций, связанных с наличием там на раннем этапе истории священной иерархии.144 В другой главе, освещающей искания старообрядцами архиерейства до 1846 г., приведен (без ссылки на источник) заимствованный, вероятно, у А.Журавлева эпизод обращения старообрядцев города Торжка к викарию Новгородской епархии Иоанникию (Микрицкому) с предложением о переходе к ним «в сущем сане».145 Такая ограниченность сведений во многом объясняется тем, что, как уже говорилось, историография новгородского старообрядчества не имеет обобщающего труда. Сыграло свою роль и значение Новгородчины при решении общестарообрядческих вопросов в XVIII- XIX вв. В целом оно не было большим, за исключением, конечно, Выговской пустыни и некоторых общин федосеевцев.

142 Труд П.Г.Любомирова был одной из немногих работ по истории старообрядчества, вышедших в нашей стране в первые советские годы, см.: Любомиров П.Г. Выговское общежительство. Исторический очерк.М. – Саратов, 1924; Денисов А. О произношении гласа // Родная старина, 1931, №10. С.236-237.

143 Мельников Ф.Е. Краткая история Древлеправославной (старообрядческой) Церкви. Барнаул,

1999.

144 Там же. С. 139-146.

145 Там же. С. 165.

Историография старообрядчества имеет такой обобщающий очерк, как труд С.А.Зеньковского «Русское старообрядчество. Духовные движения XVII в.» (1-е изд.: Мюнхен, 1970). Великому Новгороду и Новгородской земле здесь уделено значительное место. Правда, здесь идет речь в основном о событиях XVII в. Но описаны также их предыстория и отчасти - развитие в следующем столетии. Особенно интересует автора разделение на согласия беспоповцев и сопровождавшая его вероучительная полемика. Естественно, здесь он пишет о Новгородчине, ведь именно на этой территории в 90-е гг. XVII в. сформировалось учение беспоповцев, а в XVIII столетии продолжалось выделение согласий. С.А.Зеньковский, насколько известно автору настоящего очерка, практически первым в историографии XX в. увязал этот факт с «древней привязанностью к свободе» населения относительно недавно (для XVII в.) присоединенных к Москве северо-западных земель Руси. 146

Собственно же историческая фактология С.А. Зеньковского базируется преимущественно на материалах российской историографии дореволюционного периода. Бесспорная заслуга автора состоит в обобщающем анализе этих обширных данных и изложении предмета монографии максимально объективно, без ангажированности, столь свойственной многим другим работам о старообрядчестве. Личная позиция, исследователя, связанная, вероятно, с его длительным проживанием в Западной Европе и США, выразилась лишь в попытках найти параллели между взглядами старообрядцев и протестантов. Так, обители Феодосия Васильева сравниваются им с общинами Кальвина в Женеве.147 При этом, однако, и сам С.А.Зеньковский признавал значительную отдаленность сходства между названными сообществами.

Помимо вышеупомянутых, о старообрядцах писали и другие авторы Русского Зарубежья. Например, В.П.Рябушинский (до 1917г. - сам видный деятель старообрядчества, крупный промышленник) и А.В. Карташев. 148 Их работы посвящены общему изложению истории и идеологии старообрядчества, а главным образом - осмыслению их со специфических эмигрантских позиций. Тема настоящего очерка здесь практически не затрагивается. Значительно большее внимание уделили ей советские авторы.

Поиск по сайту: