Глава 3. Я уже третий день подряд созерцал облезлый деревянный потолок и закопченные стропила дешевого номера в местной таверне

ВСТАВАЙ, ПРОКЛЯТЬЕМ ЗАКЛЕЙМЕННЫЙ…

Я уже третий день подряд созерцал облезлый деревянный потолок и закопченные стропила дешевого номера в местной таверне. Других здесь просто не водилось. А все потому, что Трим умудрился сломать грайту! Как у него это вышло — только богам ведомо!

Разругавшись к марграну болотному со светлой командой, я наобум несся по лесу. Но неожиданно вылетел на проселочную дорогу, по которой и решил, собственно, следовать дальше. Останавливаться и снова лезть в сумку за картой не было никакого желания, поэтому, кое-как разобравшись со сторонами света, я отправился по дороге на север, планируя определиться с направлением последующего движения на привале.

Трим шел легким галопом, а я предавался неутешительным размышлениям на тему двуличности светлых, когда чуть было не вылетел из седла.

— Трим! Какого марграна? Ты меня чуть не сбросил! — А учитывая, что не так давно шел дождь… в общем, что-то мне подсказывает, что этот день не задался с самого предыдущего вечера!

Трим виновато оглянулся на меня и нервно поджал переднюю левую ногу. Пришлось слезть с седла и посмотреть, что же там случилось.

— Тарк мархар к'ралли гарркакх! — высказал я серому небу все, что думаю.

Мириновая грайта с этой ноги была выгнута странной дугой. Видать, ремень полетел. Придется все-таки искать кузнеца… Да и сердце как-то неприятно кольнуло. Если бы я не знал, что со светлыми меня уже ничего не связывает, то подумал: они опять куда-то влипли. А если и так — то так им и надо! Мне о ремонте грайты позаботиться надо.

Когда мой предок выводил гронов, он никак не мог решить, чем должны оканчиваться ноги сих особей. Копыта удобнее, когда приходится много ездить, и в то же время драконьи когти куда как эффективнее в драках и при нестандартных ситуациях. Так и не определившись, что же будет украшать ноги будущих верховых животных Властелинов, он оставил и то и другое. Когтистая пятипалая лапа, покрытая костяными накладками, при необходимости складывалась в кулак-копыто.

Естественно, это потребовало и нового вида «подков», получивших название грайт — особым образом скрепленных кожаными ремешками мириновых пластин, защищающих как отдельные пальцы, так и весь кулак-копыто.

И вот теперь, каким-то образом умудрившись перерезать несколько ремней, Трим поджимал ногу, на которой грайта буквально встала дыбом. Еще раз помянув всех темных и светлых богов скопом, я снял покореженную деталь и запихнул ее в сумку.

Вожделенный кузнец нашелся к исходу дня, когда я уже подумывал о какой-либо магической замене поврежденного предмета. Проживал сей мастер в небольшом захолустном городке, у подножия Зайрамских гор. Чтобы не сверкать гроном на все поселение, пришлось опять упаковать его в морок, благодаря которому каждому любопытному взгляду виделись неказистая деревенская кляча и паренек, только-только выползший из глубинки.

Ввалившись в кузню злой как морлок, я быстро договорился с хозяином, вот только срок работы он назначил в три-четыре дня, получив также отдельную плату за молчание. Поэтому я снял номер в местном клоповнике, по какому-то недоразумению именуемом гостиницей, и вот уже третий день наслаждался здешними достопримечательностями в виде нечищеного потолка и паучьих занавесок, в то время как Трим в конюшне отъедался тайно приносимым мной мясом всяческой живности.

За окном постепенно темнело. Пребывание в этом тихом и стоячем пруду наводило на размышления о том, что скоро и я начну подпевать местным обитателям лужи, гордо именуемой «озером». Разглядывание грязного потолка быстро приелось. В общем, поскучав энное количество времени, я сладко зевнул и… вспомнил про книги! Ура-ура-ура! Хоть почитаем, отдохнем… Где там моя дорожная поклажа?

Запустив руку по самое плечо в безразмерную сумку, валяющуюся на единственном стуле, гордо возвышающемся на четырех не слишком ровных и одинаково длинных ножках посреди комнаты, я вытащил из нее наобум одну книгу. Распахнув ее на середине, скользнул скучающим взглядом по строчкам и, не поняв с первого раза ни марграна, открыл книгу в начале, на титульном листе.

Той эре! Только не это!

Красивым витиеватым шрифтом там было написано: «Уж замуж невтерпеж и прочие части устной и письменной речи, употребляемые в Великой Темной империи, собранные и обработанные Микоши из Тутта, проживающей сейчас…» — и далее еще с десяток строчек названия. Там же был нарисован портрет автора: молодая огненно-рыжая ведьмочка со скучающим видом обтачивала пилочкой ноготки. Увидев, что кто-то открыл книгу, авторша вскинула голову и радостно захлопала в ладоши:

— Ой, еще один читатель…

Ненавижу книги с портретами автора! Особенно, если они оживлены!

— Э-э-э, вы знаете, я тут так, случайно. Просто мимо проходил! — С этими словами я попытался быстро захлопнуть книжку.

Не тут-то было! Пилочка в руках ведьмы выросла дюймов до десяти и ловко уперлась в страницы наподобие распорки.

— Ты это куда-а-а??? А читать кто будет?!

— Ну… э-э… В другой раз, обязательно! Ладно?

— Ка-а-ак это в другой раз?! — Голос Микоши начал набирать обороты. — Я тут старалась, писала, ночей не спала, недоедала, недопивала! Вот этими вот ручками, — ведьма сунула мне свои ладошки прямо под нос. Хм, что-то не видно на них следов «тяжкого труда»! — все писала! А ты — уйти собираешься?! Да я тебя!..

Не слушая возмущенных воплей автора, я поспешно захлопнул книгу.

Нет, ну чего это она себе позволяет? Так на меня орать! А я, между прочим, ей не хухры-мухры!

Я зажег на кончике пальца небольшой, но очень горячий огонек и провел ладонью в опасной близости от кожаного переплета. Ну сейчас она у меня попрыгает!..

В тот же момент книга распахнулась, ощутимо хлопнув обложкой меня по руке, и в лицо ударил небольшой фонтанчик мутной сероватой и холодной воды! Я молча стер потеки грязи с лица и возмущенно уставился на ведьмочку, а та, радостно хмыкнув, погрозила невесть откуда взявшейся разлохмаченной метлой и захлопнула книгу.

А еще говорят: учиться, учиться и еще раз учиться! Такие учителя научат! Как же! Только вечному, доброму и светлому…

Возмущенно фыркнув, я протер лицо лежавшей неподалеку сероватой салфеткой и спустился вниз, в общий зал. Народ, собравшийся там, возбужденно обсуждал ярмарку, которая, по идее, должна была начаться завтра в полдень.

Хм, а интересно, чем здесь торгуют? Во всяком случае, если те деревянные развалюхи, которые я видел из окна номера, предназначеные для этого павильоны, то торговля здесь просто бьет ключом! По голове.

За моим любимым столиком у окна представитель здешней стражи, а точнее, ее капитан, просветивший меня при въезде в городок о месте обитания желанного кузнеца, пытался совершить самоубийство особо зверским способом — утопиться в вине. Но если учесть то, что под видом алкоголя здесь подавали чуть подкрашенную водицу, это было процессом долгим и трудным. Хм, а на вид не скажешь, что этот человек может совершить подобное.

Да мне-то это глубоко сиренево…

Вот только свободным оставалось единственное место возле него, так что пришлось проталкиваться в ту сторону.

На мой вежливый вопрос, а можно ли, собственно, занять пустующую территорию, я получил маловразумительный кивок, который истолковал как согласие. К столику довольно резво подскочила разносчица, сгрузив на грязную и пошкрябанную поверхность очередную партию винных бутылок, что дало мне возможность быстро сделать заказ. А чего, честно говоря, было заказывать? Меню данной точки массового питания (отравления — это будет вернее!) не менялось, по всей видимости, со времен ее основания!

Драконий выдох стража порядка заставил меня невольно откинуться на спинку колченогого стула, так и грозившего уронить меня на давно забывший об уборке пол. Во избежание этого пришлось срочно ухватиться за край стола, основательно качнув оный. Мой сосед по столику, промахнувшийся мимо кружки из-за моих кульбитов, соизволил-таки поднять на меня глаза, уровень выпитого вина в которых обозначался где-то в районе зрачков.

М-да… Судя по количеству опорожненных им кувшинов, до желанного блаженства ему — как мне до Светлых земель пешком! Сосредоточившись на мне, стражним какое-то время пытался вспомнить то, как принято разговаривать и, наконец, выдал:

— Что, не одобряешь?

— Самоубийство — личное дело каждого, — неопределенно пожал плечами я.

— Самоубийство? — Похоже, до вояки доходило с трудом, учитывая слой вина, который следовало пробита словам, прежде чем добраться до сознания.

— Ага! — утвердительно кивнул я, жадно разглядывая выход из кухни, в надежде узреть вожделенную разносчицу, поскольку желудок настоятельно потребовал своего.

Разносчица не спешила, плотно заблудившись где-то в трехярдовом коридорчике между кухней и залом, так что мне пришлось развить свою мысль:

— Как еще можно назвать действо, когда человек пытается самостоятельно утопиться в вине?

— Я не самоубийца! — пьяно стукнул он по столешнице. — Я настоящий воин и ветеран Морнарской кампании!

Разносчица была мною мгновенно забыта.

Морнарская кампания… Одна из самых больших и кровавых за последнее время. Мне едва стукнуло шесть лет, когда дикие северные орды, проживавшие за труднопроходимыми Таркскими горами, хлынули через перевал Хребта. До сих пор ближайшие к этому месту долины безлюдны… Врагов тогда удалось остановить только возле Морнарской крепости, охранявшей торговый тракт на Скрогг и стоявшей там больше для вида.

М-да… Для вида… Этот «вид» спас тогда множество жизней. Сейчас, правда, Хребет украшает мощная оборонительная крепость, возведенная совместными усилиями гномов и людей, но тогда полуосыпавшиеся от времени стены этой маленькой цитадели стали последним убежищем для почти тысячи человек и полутысячи гномов. Они даже забыли о своих вечных склоках. Древние стены тогда выдержали почти два дня непрерывных штурмов, когда варвары банально пытались задушить защитников крепости своей массой. А потом в небе появились транспортные и боевые драконы передового отряда Черной сотни, одной из отборных папиных рот, и так удалось выиграть время до подхода остальной армии…

Варваров отбросили за Хребет, и Морнарская крепость стала свободной. Но с тех пор по указу отца все люди и нелюди, участвовавшие в ее обороне, получили статус ветеранов, солидное денежное вознаграждение и права младших дворян, возводившие их в ряды довольно-таки малочисленной темной знати.

И вот теперь… Меня начало терзать зверское любопытство: из-за чего ветеран Морнарской кампании так надирается? Поэтому я осторожненько так полюбопытствовал:

— А что, собственно, произошло?

— А то ты не знаешь! Небось сам же за этим делом и приперся! — Стражник угрюмо посмотрел на меня исподлобья.

— Э… За каким это делом? У меня подкова сломалась! И вообще, я не местный! — возмутился я.

Ну что за жизнь, только с кем-то познакомишься — и все, уже в чем-то обвиняют! Кого-то он мне напомнил… А! Он, случаем, со светлыми не… Не общался? Плотно так. А то — копия!

— Нечего мне тут придуриваться! А то я ничего не знаю! Все вы такие… — Не завершив фразу и не сообщив, какие именно «такие» эти пресловутые «все», капитан единым духом осушил кружку с вином. — Сволочи! — закончил он, грохнув кружкой о стол.

Нет, дальше так дело не пойдет! Если все встречные поперечные начнут на меня наезжать, это что ж будет? Тарк мархар! Я в ярости схватил сидевшего напротив бугая за отвороты форменной куртки и, притянув вплотную к лицу, зажег алые всполохи в глазах и улыбнулся ему фирменным клыкастым оскалом Трима, шипя сквозя сжатые зубы:

— Как ты меня назвал, солдат? — Стражник резко побледнел…

Если он действительно ветеран, то не видеть старших дворян в ярости он просто не мог. А чем это обычня кончается для любого, вызвавшего подобную ярость… Промолчим.

— Хрр-рр-пс-сс… — М-да, если он и хотел что-то сказать, то со сдавленным горлом его попытка увенчалась только этим невразумительным звуком.

Я отпустил стражника, мешком плюхнувшегося на стул, и погасил злые алые всполохи. Капитан, еще не веря в собственное спасение, осторожно потер передавленное воротником горло.

— Ты это, — тихо-тихо, так, что даже я со своим слухом его еле услышал, осторожно спросил он, — ты действительно из старших?..

Злясь на себя за несдержанность, я нахмурился, кивнул головой и демонстративно уставился в ту сторону, откуда, по идее, должна была появиться разносчица. Хорошо хоть с Властелином не сравнил. Хотя последние — они же тоже к старшей знати принадлежат. К самой что ни на есть…

Той эре! Да сколько ж можно ходить!

С противоположной стороны столика раздалось бульканье наливаемой в кружку жидкости и тихий — такой, что его мог слышать только я, — монотонный голос стражника:

— Ты меня прости, парень. Сам-то я из простых, но действительно очень уважаю всю нашу знать… И старшую и младшую. Можешь мне, конечно, не верить… Транг мерк! Я готов был тогда самолично расцеловать каждую чешуйчатую драконью рожу и самого Властелина в придачу! — Ага, так бы папа и дался! Этот капитан, он что, думает, он единственный желающий? Ага, щас же! — Может, там даже кто-то из твоей родни был… Да что я говорю — наверняка был! Там же все роды участвовали!..

Я скосил глаза — капитан уставился в свою кружку, рассказывая все это вину. Почувствовав мой пристальный взгляд, он на короткое мгновение поднял голову и увидел мой равнодушный кивок. После этого каждый вернулся к прерванному разглядыванию. Он — вина, я — выхода с кухни.

— Потом, когда эта бойня закончилась и я стал младшим дворянином, — продолжил ветеран свой неспешный рассказ вину. — Про себя я поклялся, что буду всегда и во всем исполнять только волю Темного Властелина и кодекс дворянства. Приехал на родину, женился на любимой, завел детей… — Смачный хлюп глотка вина, прервавшего повествование, просто не мог быть настоящим.

Это уже становилось интересным. Что же могло заставить его развести такую секретность? А капитан тем временем продолжал:

— Да тебе оно и неинтересно… Я вообще-то хотел рассказать о другом. Горя желанием превратить эту дыру в нечто стоящее и хорошее, я согласился на предложение тестя построить торжище, уговорил областного главу… Да много чего сделал! А когда у меня родился ребенок, он пришел ко мне, тестюшка мой, чтоб ему… и рассказал, что продают на новом торжище за городом… Рабов, марханг их подери!

Я еще раз подвергся угрозе слететь со стула. Работорговля была в том коротком списке занятий, которые карались или мучительной смертной казнью, или пожизненной каторгой на гномьих рудниках. Официальным приказом, подписанным самим Властелином. А это многое значит! Да… Я развернулся к стражнику всем телом. Он поднял на меня мутные глаза.

— Осуждаешь, да? — криво усмехнулся он и вновь вернулся к созерцанию вина. — А ведь больше всего пострадал бы не я. Маргран со мной! Но жена и сын… Этот гад сказал, что все записал на них! И теперь в случае чего… Мне бы просто никто не поверил, да и вообще — не стали бы слушать! А до Властелина как до неба рукой! Транг мерк эсер! — После этого замысловатого ругательства последовал уже настоящий глоток, который по-видимому, стал для бравого воина последним.

Поскольку он покачнулся и упал лицом на стол. Тут же появившаяся разносчица (она что, за углом караулила?) забрала оставшийся полупустой кувшин и вздумала было кликнуть вышибал, для транспортировки теля домой. Но, увы и ах, — была остановлена мной. Вернее моим рыком: «Жрать неси!», после которого перепуганную служанку сдуло в кухню, до которой она в тот раз так и не добралась.

Я мрачно хрустнул костяшками пальцев. До Властелина, может, и далеко, но я-то поблизости! И кому-то эта «близость» выйдет боком!..

Затем, уверившись, что народ в таверне не обратил на нас никакого внимания, я соорудил морок двух сидящих людей, подставил капитану плечо в качестве опоры и оттащил его к себе в комнату. Спуститься я успел как раз к выходу служанки в сопровождении дородного хозяина заведения. Быстро вдоль стенки пробравшись к своему месту и усевшись, я развеял один из мороков, долженствовавший изображать меня.

— Чего шумишь? — вежливо так поинтересовался этот тип, поигрывая поварешкой, которая заменяла ему дубинку вышибалы и могла выбить дух одним только испускаемым запахом… Ой, что-то мне есть как-то расхотелось, как представлю, что этим он еще и пищу мешает! Пожую лучше то, что припасено в моей сумке.

— Я уже целый час жду заказа! — нарисовав на лице еле скрываемый испуг, промямлил я с потугой на возмущение.

— Ну раз ждешь, то и еще подождешь! — ответил мне ухмыльнувшийся трактирщик. Ну-ну. Посмотрим, чем это все для тебя закончится, дражайший…

А пока я, испуганно закивав, выбрался из-за стола и порскнул наверх, представляя по пути, как транспортируемый домой «капитан» под утро в этом самом доме исчезает!

Так, а теперь займемся делом! Принесенная тушка стражника валялась на месте. Уф! Ну и тяжелый же он! Чуть плечо себе не оторвал, пока донес… А теперь извини, ветеран, но ты мне нужен трезвым и вменяемым.

Той эре! Да где ж она… бурча под нос слова, которые мне, как думала мама, знать не полагалось, я искал в своей безразмерной сумке магический фолиант, повествующий любопытному об отравлениях и защите от них. Мне-то это глубоко сиренево, у Властелинов врожденный иммунитет ко всем натуральным ядам, а магические Хранитель не пропустит, но книжку я все же взял — а вдруг пригодится?! И ведь оказался прав…

Ага! Вот она! Та-ак… что там у нас про отравление вином… Ничего? Тарк мархар, что ж делать! Ладно, попробуем что-то общеисцеляющее… Ага! Ну не повезло тебе, капитан, не повезло… Звиняй, понимаю, что хотел напиться, но империя, в моем лице, призывает тебя на защиту собственных интересов и интересов семьи Властелинов! В моем лице, так сказать. Тирьям-пам-пам…

Ладно, сантименты в сторону, как тут… положить руку на лоб излечиваемому и произнести:

— Ксса'рен эллер'маилл ирен тосса'вриит ис хольме'каллат! — Уф! Пока скажешь, язык сломаешь.

Пальцы, лежащие на лбу капитана, прошиб магический удар, и его тело выгнуло. Меня же — словно окунули в кипяток! Той эре, и это светлое заклинание-ее-ее!!! Книжка, жалобно трепыхнув напоследок страницами, улетела в угол… М-мать их марграном сверху с перехлестом через колено да об стенку! Светлые! Да никакой темный до таких пыток не додумается! И ЭТО у них называется исцелением! Что же при убийстве происхо-о-о-оди-и-и-ит!!!

С минуту нас обоих трясло. Убрать же руку от излечиваемого не представлялось возможным, ее словно прибили к нему! Постепенно все успокоилось, и моя рука соскользнула с мокрого и холодного лба. Я упал на пол, судорожно ловя воздух широко открытым ртом.

Судя по прерывистым хрипам, доносящимся с кровати, — стражнику тоже было весело…

«Да чтоб я еще раз кого лечил!» — подумалось мне, пока я принимал относительно сидячее положение, опершись спиной о кровать.

— И какой маргран… — начал было хриплым голосом стражник, но быстро заткнулся, скорее всего, наткнувшись взглядом на меня. Хм, представляю, как я сейчас выгляжу…

— Уставший и злой! — ехидно ответил я ему, не открывая глаз.

Кровать скрипнула, видно, капитан попытался встать. «Ню-ню!» — как говаривала Марика, наблюдая за моими попытками свистнуть у Пини пару безделушек из его сокровищницы. Но глаза все ж пришлось разлепить, поскольку дальнейшее обсуждение требовало наблюдения за вторым «соучастником» планируемого действа.

— Чего тебе от меня надо, парень? — Это как же, он ничего из своих откровений не помнит?! М-да… Перестарался я, что ль?

— А мне надо бы поподробней о торжище и торговле! — освежил я его память, вставая на трясущиеся ноги и походкой едва ожившего зомби шкандыбая к валяющейся на стуле сумке.

— Ты чего, не понял? — Со стоном капитан принял сидячее положение, опершись спиной о стену. — Я ни жену, ни детей подставлять не намерен!

Я не слушал его, ища в сумке свою корону — тонкий обруч золотистого металла, увенчанный агатом пары дюймов в диаметре, — перстень Хранителя и браслет Призрачных Стражей. Ага, вот они…

— А вот это уже мне решать, — сообщил ему я, цепляя атрибуты принца из рода Властелинов на отведенные по регламенту места и разворачиваясь к стражнику, — младший дворянин!

Капитан сравнялся цветом с когда-то белой, а теперь невнятно-серой простыней, застилавшей мою кровать. Потом его словно подбросило, и он припал на левое колено, прижав кулак левой руки к полу, а правой — к сердцу и впившись глазами в пол.

— Мой Властелин… — Хриплый голос эхом разнесся по комнате.

— Ты еще приветствие заори! — шикнул я на него, потроша теперь уже седельную сумку на предмет плаща, долженствующего стать моей мантией.

— Я прошу прощения за свои необдуманные слова, я не знал… — не поднимая головы, шепотом заговорил он, не меняя позы.

Мне это все надоело еще в замке, поэтому я развернулся к нему и приказал:

— Слушай сюда, солдат, и исполняй! Первое — встать! — Я замолчал, ожидая выполнения своего приказа.

Он подскочил, как уколотый чуть пониже спины, и вытянулся по стойке «смирно», жадно поедая меня глазами.

Я закрыл лицо руками и тихо застонал:

— У-у-у… Капитан, ты чего, не понимаешь? Отставить эту… строевую подготовку! Я тут думаю, как ему помочь, а он мне из себя дурака-сержанта корчит!

В глазах вытянувшегося предо мной стражника полыхнула ТАКАЯ надежда, что я понял уже в который раз — попал… Но все равно, с этими любителями запретного я бы и так посчитался!

— Значит, так, капитан, присаживайся на кровать или на стул, если не боишься упасть, и внимательно слушай великого и ужасного меня. План наших дальнейших действий такой…

* * *

Солнце уже давно встало и даже успело доползти где-то до четверти небосклона, когда над городком пронесся дребезжащий звук, долженствующий, видимо, означать удар колокола. Народ, досель изображавший праздно слоняющихся по центральной пыльной и грязной улице сознательных граждан, активно потянулся в сторону длинных дощатых строений за чертой городка. Стража даже как-то неестественно исправно несла свою службу, патрули так и бродили по улочкам, незаметно сгоняя жителей на торжище и оцепляя его. Картан, капитан стражи, представившийся мне вчера вечером, как ни в чем не бывало продефилировал в сторону торжища мимо распахнутых окон гостиницы, даже не скосив глаза. Отли-и-чно!

Постепенно улицы опустели, и все, кто горел желанием и кто не особо горел, — оказались на торжище. Ну что же, теперь мой выход… Я прикрылся заклинанием невидимости и, стараясь никого не задеть, быстро побежал в сторону дощатых бараков. В центре, на огороженном строениями квадрате земли был установлен дощатый помост, на котором уже разместилась для «ознакомления» первая партия товара. Живого товара. А напротив этого места, возле столба для порки непокорных «предметов торговли», стояло прикрытое все той же невидимостью до поры до времени кресло, а точнее мой «трон», куда я и уселся со всеми удобствами и предосторожностями… Ну что ж… Они знали, на что шли, когда нарушали волю Властелинов!

На помост выбрался толстый, даже скорее жирный мужик в кричаще-ярком и вульгарно-богатом одеянии — тесть Картана, насколько я запомнил. Он и начал ожидаемое многими с нетерпением действо. В первых рядах я заметил несколько человек, одетых нарочито бедно, но с внушительной охраной. А кем еще можно назвать толпу вооруженных личностей явно бандитского вида?

— Уважаемые! — обратился к ним тесть Картана. — Позвольте мне начать столь долго ожидаемое всеми действо!

И он захлопал в ладоши, предлагая остальным присоединиться к этому веселью. В ответ они поддержали его непродолжительными и вялыми хлопками.

Ну что ж, я никого за язык не тянул и не заставлял…

— Итак, давайте же начнем! — продолжал между тем этот… маргран лысый.

Той эре! Ему б в балагане зазывалой работать! Не понял мужик своего призвания… Ну что ж, как говорит мой отец, — его проблемы…

— Сегодня у нас большой выбор на любой вкус! Мужчины и женщины! Люди и нелюди! Внимание, первый экземпляр!

Он развернулся и махнул рукой своим прислужникам. На помост стали выволакивать первого.

Когда же он повернулся назад… О-о-о! Это лицо надо было видеть! Хотя в чем-то я с ним полностью согласен. Лицезреть на явно запрещенном и тайном мероприятии вальяжно развалившегося в кресле принца из рода Властелинов при полном параде и в окружении десятка Призрачных Стражей — громадных, мрачных, слегка просвечивающихся мужиков с алыми глазами, в серебристых балахонах, стальных масках, скрывающих лица, с длиннющими обнаженными мечами… Это да! Это действительно заставит кого угодно усомниться в своих зрительных органах. Только тереть их не стоит, все равно видения не исчезнут!

Остальные жители города, догадавшись, что они — явно чужие на этом празднике жизни, расползлись по краям площади, пытаясь притвориться неодушевленными предметами окружающего пейзажа. Они бы и дальше поползли, вот только городская стража, как-то неожиданно возникшая за их спинами и плотным кольцом оцепившая торжище, не пустила. Так что я сидел в центре пустого пространства в гордом одиночестве (не считая, конечно, десятка Стражей).

Не желая затягивать представление, я улыбнулся «распорядителю» ласковой до приторности клыкастой улыбкой, полыхнул алым взглядом и, предвкушающе облизнувшись черным раздвоенным языком, сладко протянул:

— Ну-ну. Что же вы замолчали? Продолжайте, уважаемый! Я вас внимательно слушаю.

— Ээ-ээ… Мнэ-ээ-э… — невнятно проблеяли мне в ответ.

Хм, тут что, мелкий рогатый скот продают? Может, и рогатый, и скот, но насчет мелкого — вот тут я решительно не согласен!

— Вы, кажется, хотели мне что-то сказать? — Я демонстративно чуть повернулся к нему боком, слегка оттопырив рукой заострившееся ухо. — Не слышу!

На торговца было жалко смотреть. Он потел, кряхтел, кидал на стоящих в первых рядах умоляющие взгляды, смотрел на меня глазами ни за что побитой любимым хозяином собаки. Но это меня не останавливало. Он прекрасно знал, на что шел, нарушая прямые приказы Властелинов.

— Ладно, — резко хлопнул я рукой по подлокотнику, заставив этого толстяка вздрогнуть всеми своими телесами. — Прекращаем этот фарс! Капитан! — Возле моего кресла нарисовалась фигура капитана стражи, вытянувшегося по стойке «смирно».

— Арестовать тех людей! — И я указал на торговцев в первом ряду.

Офицер молча направился к ним, сопровождаемый по пятам пятеркой Призрачной Стражи. Что это такое, и что будет с сопротивляющимися, знали все, поэтому охрана безропотно сложила оружие и отошла в сторону, хмуро зыркая исподлобья и ни на что особо не надеясь. В империи с нарушителями законов обращались жестко. Подчиненные капитана, пробившиеся к первому ряду, молча скрутили торговцев. А если пару раз по ребрам или по зубам и дали, так я ничего не видел, заинтересовавшись полетом птичек!

— Согласно законам империи, — начал я ровным и невыразительным голосом, не прекращая следить за парящими тучками, — вы признаетесь мною виновными в совершении одного из тягчайших преступлений против Закона и Властелина и приговариваетесь к бессрочным каторжным работам в Подгорных рудниках на благо империи!

Гномы уже давно канючили у отца помощников. Вот и нате им, пожалуйста, полной мерой!

— А что касается вас, уважаемый… — повернулся я к забытому на помосте «зазывале», закидывая ногу на ногу и одаривая его еще одной ослепительной улыбкой.

— Пощадите, Ваше Высочество!!! — Истерично взвизгнув, тот бросился с помоста в пыль, рухнув на колени, быстро-быстро пополз в мою сторону и замер неподалеку, пытаясь ухватить и обслюнявить край плаща.

Ага! Щаз-з-з! У меня всего один такой плащ, а после подобных соплей его придется выкинуть. И как же я тогда без плаща? Призрачные Стражи уловили мое недовольство, и испуганно взвизгнувший торговец был отброшен на пару шагов. Теперь он уже не пытался добраться до меня.

— А что касается вас, уважаемый, — еще раз повторил я, игнорируя его жалобный скулеж, — то вы приговариваетесь к пожизненной каторге на благо родного города. Объем работ у вас поистине громадный, поэтому по выходным вам в помощь даются все присутствующие здесь, как соучастники данного преступления. Выполнять!

Финальный рявк заставил завороженно замерший при виде меня, да так и простоявший все это время народ бухнуться на колени и восторженно возблагодарить за милость Властелинов и всех богов скопом.

Потому что по законодательству, цитирую: «…Город же, деревня или какое другое поселение, нарушившие прямые повеления Властелина, подлежат полному уничтожению вместе с жителями, а место сие должно быть засыпано солью и навсегда исчезнуть с карт и из памяти…»

Вот так. А пока что закрепим результат, взяв у стоявшего слева Призрачного Стража уже готовый текст проведенного судилища. Когда и каким образом они это делают — маргран их знает! Я подписал его и приложил печатку на кольце Хранителя. Пергамент полыхнул алым и вырвался из моей руки. Теперь он намертво прилипнет к столбу на центральной площади этого городка, и каждый, кто посетит его, будет знать, кто, за что и на что был осужден. Да и самим жителям не даст позабыть об их вине.

Ко мне, прерывая размышления о вечном, подошел Картан.

— Ваше Высочество? — осторожно позвал он меня.

— Да, Картан? — Да, пора уже дальше двигать…

— А куда этих?.. — Стражник кивнул в сторону плотно связанных торговцев и их охранников, хмуро глядевшим на меня.

— Имущество торговцев поделить пополам. Половину на нужды города, другую — в казну. Копию приказа снимешь со столба. А самих — к ближайшему начальнику гарнизона. Тот знает, куда их препроводить. Охранников же, которые изъявят желание искупить вину, — в распоряжение приграничных командиров. Остальных — туда же, куда и торговцев… Да, и пленных освободите, что ли…

— Уже, — кивнул он. — Сразу же после вашего появления.

— Ну и славно! — был мой ответ.

Стражник все не уходил, тяжело вздыхая и переминаясь с ноги на ногу.

— Ну что еще? — нервно спросил я.

— А если бы кто-то догадался, что это были только мороки?.. — шепотом произнес он, глядя в землю.

— Один из Стражей был настоящим, — равнодушно сказал я, наблюдая за уходящим с торжища народом. — Им бы и его хватило. А если нет… — Я неопределенно пожал плечами. В любом случае, мой язычок, зубки да глазки тоже были не больше, чем иллюзией… Весьма качественной, не спорю, но иллюзией.

— Слушаюсь, мой принц! — неожиданно рявкнул мне в ухо капитан, вынудив меня подпрыгнуть на месте, а затем согнулся в торжественном поклоне, отчего я скривился, словно от целой дольки лоя. Мне это раболепие прочно засело в печенках еще в замке!

— Еще раз согнешься — уже не распрямишься! — зловещим шепотом пообещал я ему.

В ответ стражник распрямился, насмешливо хмыкнул, подмигнул, вытянулся, как доска в заборе, отсалютовал мечом, рявкнул: «Служу Властелину!» и, пока я не успел пожелать ему еще чего-то, очень доброго и светлого, отправился выполнять мои приказы. Я облегченно вздохнул.

Так, а теперь исчезаем. Тихо и незаметно, а заодно и не прощаясь. По-эльфийски то есть…

Сперва, подчиняясь моему приказу, растаяли Призрачные Стражи. А потом и сам принц из рода Властителей вместе со своим троном последовал их примеру, подобно утреннему туману… Нет, конечно, сам я никуда не исчезал. Так, набросил на себя невидимость и, пройдя в свою комнату, вышел оттуда уже скромным деревенским простофилей. А потом смотался к кузнецу, забрал у него (наконец-то!) вожделенную грайту и, прикрепив ее к ноге Трима, вывел грона из остонадоевшей конюшни.

На этот раз я не стал набрасывать морок на себя и, замаскировав грона под обычного коня, пошел прочь из города, ведя Трима под уздцы.

Не удержавшись, я прошел мимо места недавнего действа. На помосте сбивались оковы с мрачного клыкастого орка. Дикое дитя южных степей, одетое в одну набедренную повязку из куска козьей шкуры, косилось из-под нависающих бровей и нервно переступало с ноги на ногу.

Кузнец расклепал кандалы, и орк, радостно завывая что-то на своем наречии, бросился прочь. Подальше от недружелюбных темных. Хотя, а причем здесь они? Ловили-то его уж никак не темные!

А к кузнецу между тем подвели следующего неудавшегося раба… Вангара?!

Я на всякий случай протер глаза. Когда же снова взглянул на помост — мои зрачки встретились с агатовыми очами воина. Глава команды потрясенно уставился на меня, я — на него… Тарк мархар, если не сказать сильнее! Знал бы, что их здесь продают, еще бы и приплатил, чтоб подальше завезли!

Сердито дернув Трима за поводья, я направился прочь с площади. За спиной грюкнули, свалившись на помост, тяжелые колодки, а потом меня нагло схватили за плечо и резко развернули:

— Диран! Диран, да подожди же ты!

Мои губы сами собой искривились в презрительной усмешке:

— Чего тебе надо, светлый?! Мало в кандалах посидел?!

Лицо воина потемнело, но он, справившись с гневом, бросил:

— Может, и немало, но ты — единственный, кого я здесь знаю!

Краем глаза я заметил, что на помосте уже сбивают оковы с Таймы.

— А что ж так плохо?! — с наигранным участием поинтересовался я, чувствуя, что закипаю: — С орком тем что ж не познакомился, не подружился?!

Вагран был готов взорваться (зря я, наверное, про орка сказал… судя по возрасту, воин как раз мог участвовать в Бертвской кампании, где хорошо так прижали светлых… Если бы не папина помощь… А они теперь его еще и во всем обвиняют! Нашли, тха'йер, крайнего!), но его вспышку погасила подошедшая Тайма.

Воинша мягко улыбнулась мне:

— Добрый день, Ди. Может, объяснишь, что же здесь все-таки произошло?

— Не буду я ничего объяснять! — тихо буркнул я, уставившись в землю.

Ха! Добрый день, как же! Раз встретил светлых — жди несчастья! Народная примета, кстати. А народ, он, как известно, не врет.

— А что так? — вкрадчиво поинтересовался хищно скользнувший к нам Шамит. — Язык проглотил? Или еще чего случилось?

А вот его вообще не надо было освобождать! Лучше всего этому рыжему подошли бы строгие кандалы, ошейник и шипастый кляп!

— А вот тебя, рыжий, я не спрашивал! Молчал бы себе в тряпочку!

— А что? — скептически поинтересовался вор. — Опять коняшку свою натравишь?! А у самого что, руки коротки? Или вообще — крюки?

— А «Стрелой Тьмы» в глаз не хочешь?! — рявкнул я. — Или с «Дыханием Ночи» пообниматься?

— А…

— Мальчики, мальчики! Не ссорьтесь! — уныло воззвала Тайма, по всей видимости, уже догадавшаяся, чем именно ей предстоит заниматься в ближайшее время…

Торм, как раз подошедший к нам, с любопытством прислушивался к получающемуся диалогу. Я хищно ухмыльнулся:

— Я даже не попытаюсь с ним поссориться! Я просто долбану этого рыжего молнией и успокоюсь! Тем более что никакая клятва меня теперь не держит!

Приближения Аэлиниэль я, как всегда, не услышал…

— Ошибаешься, Диран, — мелодично звякнул эльфийский голос — Клятва не разорвана!

А… Э… У… Как? Это что?.. Мне до конца жизни с ними… С этими… Я ж с ума сойду!

— К-как?! — только и смог выдавить я.

По губам эльфийки проскользнула усмешка:

— Возможно, ты и не почувствовал, но клятва по-прежнему связывает нас. Да, Шамит ударил тебя, но боги отказались расторгнуть договор.

Угу… Это я-то и не почувствовал?!

— Но почему?! — в отчаянии возопил я. Нет, общаясь с этими светлыми, я положительно рехнусь!

Клиричка, степенно ступая по земле, последней подошла к нам:

— Пути богов неисповедимы…

А еще эти боги и близко не общались со светлыми! Иначе сразу бы стали на мою сторону! Вангар покосился на меня:

— Так, может, все-таки объяснишь, что же здесь происходит?

Если клятва действительно существует, отпираться бессмысленно… Может, попробовать ее еще раз расторгнуть? Да уж… Картина маслом: я истерически кричащий в хмурое серое небо: «Клятва расторгнута, клятва расторгнута, клятва расторгнута, бешеный марханг вас всем за пятку!..» И светлые, громко хохочущие вокруг…

Не, лучше как-нибудь потом, в укромном уголочке…

Сбоку послышался шум шагов. Я покосился в ту сторону, кого еще там маргран несет на мою бедную и несчастную голову?.. К нам подбежал весь такой из себя радостный (аж противно!) Картан:

— Все выполнено! — Тут его взгляд упал на команду: — Светлые?! Они мешают вам, Ва…?

— Нет! — резко оборвал я его. — Можешь идти!

— Но Ва…

— И-ди! — четко, по слогам повторил я.

— Но… — еще раз попробовал воззвать к моему здравому смыслу стражник.

— Брысь! — гаркнул я, не выдержав. Вот только его здесь не хватало!

Стражник отвесил легкий поклон, отсалютовал сжатой в кулак правой рукой и, развернувшись, пошел прочь, поминутно оглядываясь на нас. И принесла же нелегкая!..

— Уже и друга себе нашел?! — скептически хмыкнул Шамит.

— Естественно! — не остался в долгу я. — Здесь ведь люди и нелюди добрые живут! Не то что некоторые рыжие!

— Да ты!..

Крепкая рука Вангара удержала вора.

— Так в чем же все-таки здесь дело, Диран? — настойчиво повторил воин, не давая сбить себя с толку.

А что мне, бедному, еще остается?..

Я обвел мрачным взглядом команду и сообщил:

— На территории Темной империи рабство запрещено под страхом смертной казни или пожизненной каторги. Один… гм… чиновник… приказал… прикрыть эту лавочку. Что только что и было произведено.

— А артефакт? — осторожно поинтересовалась Амата, нервно заламывая руки и шаря взглядом по сторонам. — Они вернут нам артефакт?

Я ушиб коленки челюстью… Медленно повернулся к ней и выдохнул:

— Ч-что?! — Мой голос зловеще прошелестел над мгновенно затихшей площадью: — Вы ПОТЕРЯЛИ артефакт?!

— Мы не потеряли, — буркнул гном, смущенно ковыряя носком сапога твердокаменную землю. — У нас его нагло отобрали!

Превеликие боги! Ну почему мне досталась такая с размаху дубом пришибленная команда? Артефакт у них отобрали! Клиричка-то у них на что?! Или она безрукая, безногая, глухая, слепая, да и колдовать не умеет?! А воины им зачем? Для красоты?! Или вообще просто дичь бить, чтоб с голоду все не перемерли?!

Я, медленно, но верно закипая, обвел взглядом площадь. Торговцев уже увели… Н-ну? И что мне теперь делать? Бегать по городку, стучаться во все двери и интересоваться, не видел ли кто, где артефакт?! Не пробегал он мимо них, случаем? Нет, спросить-то я, может, и спрошу, но вот как мне ответят! Особенно после сегодняшнего представления на площади! Бррр…

Хотя… Стоп! Чего это я? Правильно говорят, с кем поведешься, от того и наберешься! И не суть, что хорошего. Я ж этот артефакт самолично к себе привязал! Осталось только позвать…

Ну-ка… Дрракончи-и-ик! Цыпа, цыпа, цыпа! Иди к папочке…

Окна хлипкого на вид амбара внезапно, всего на пару мгновений, осветились изнутри насыщенным багровым светом. Не дожидаясь, пока вся «бравая» команда поднимет с земли внезапно отчего-то переместившиеся туда челюсти, я направился к искомому объекту. Светлые уныло поплелись за мной.

На двери висел огромный и ржавый амбарный замок. Ну-ну… Я взвесил в руке небольшую шаровую молнию, примерился, отошел на пару шагов, чтоб было удобнеев кидать, и… Шамит змеей проскользнул мимо меня! Я едва успел удержать уже готовую сорваться с руки молнию, чтоб не влепить ее в спину вору! Хотя соблазн был! И большой…

— С ума сошел, мархангом укушенный! — взорвался я.

Вор окатил меня полным презрения взглядом, протянул руку к замку и… уже через мгновение тот упал на землю. Рыжий довольно хмыкнул, а маленькая отмычка, на секунду показавшаяся в его руке, исчезла так и же неожиданно, как и появилась. Хм, а чего это он, интересно, кандалы так же шустро не открыл? Сачковал, видать, светлый рыжик!

— Неплохо… — процедил я, впитывая молнию обратно и отряхивая пальцы от налипшей энергии.

— Ну естественно! — фыркнул Шамит. — Иногда надо не ломать, а головой думать!

— Так по тебе и не скажешь, что ты хотя бы отдаленно знаком с этим тяжким трудом! — не остался в долгу я.

Рыжий промолчал и, толкнув дверь, проскользнул внутрь. Следом за ним несмело потянулась остальная компания.

— Надеюсь, повторять, что нужно брать только свои вещи, мне не надо? — не удержался я.

В ответ мне досталась очередная порция презрительного фырканья из темноты сарая.

Я провел рукой по морде грона и, сообщив ему: «Трим, а у тебя появились злостные конкуренты по фырканью», — вошел в гостеприимно распахнувший перекосившиеся двери амбара.

Оружие, отобранное у светлых, гордой кучей валялось посреди темного и затхлого помещения на грязной дерюге, постеленной прямо на солому. Похоже, торговцы собирались продавать его следующей же партией, вслед за живым товаром. А вот с жезлом было потруднее. С первого взгляда его в амбаре не было.

Пришлось мне еще раз его позвать. И лишь после того как «Сердце Дракона» откликнулось, я обнаружил, что благородный артефакт зачем-то засунули под стреху. Я долго размышлял, но так и не понял, а к чему они это сделали?

Едва жезл был извлечен на свет божий, Амата тут же жадно протянула к нему свои загребущие лапки. Пришлось отдать болезной, а то мало ли чего, — приступ от жадности случится. Я, конечно, не сомневаюсь, что он у нее долго не продержится, слишком уж вся их компания на голову ушибленная, но…

В соседнем амбаре обнаружились кони команды, которые и были незамедлительно выведены на площадь.

— А я так надеялся, что вы все же побежите за Тримом пешком! — печально протянул я, разглядывая обнимающуюся с лошадьми команду.

— А я так надеюсь, что ты не заткнешься, и мне удастся начистить тебе физиономию! — сквозь зубы процедил Шамит.

— Мечтать не вредно, рыжий! — ехидно отпарировал я. — Но знаешь, что я тебе скажу? Похоже, нашим мечтам не суждено сбыться! — беззаботно закончил я, вскакивая в седло Трима.

Светлые обиженно задергались.

Мама, папа! Ну за что мне эти муки? Они же юмора совершенно не понимают! Никакого!

Рано я обрадовался и влез на Трима, как оказалось. Вся светлая команда хором потребовала, чтобы я их накормил: мол, в плену о них не слишком-то заботились, а так, поддерживали бренное существование. Я выразительно скривился, но все же слез с Трима и уныло поплелся за дружно ломанувшейся к трактиру светлой шайкой.

Сперва я вообще решил остаться снаружи, чтобы лишний раз не попадаться на глаза любопытным, но все мои благие намерения испортила Тайма, заметившая, что я затормозил на пороге.

— Ты обедать будешь? — спросила она. Желудок, этот предатель, требовательно и громко квакнул в ответ на ее вопрос. Она улыбнулась, подхватила меня под руку и потащила к уже занятому столику. Мне оставалось лишь следовать за ней и молча удивляться себе. Боги, что же я творю?! Стол встретил меня настороженным молчанием и девственной пустотой.

— И?.. — Я вопросительно посмотрел на Тайму, намекая, что меня сюда вообще-то кушать приглашали.

Желудок снова напомнил о себе голодным бурчанием. Когда же я последний раз ел-то? Хм, по моим подсчетам получалось, что вчера утром. На обед я не попал, гоняясь за пропитанием для Трима, ужин не состоялся из-за пьяного стражника и его рассказа, а сегодня утром мне было откровенно не до завтрака.

— Да вот, разносчицу ждем… — виновато пожал плечами Вангар.

— У-у-у-у… — сочувственно протянул я. — Я вас прекрасно понимаю! Обслуживающий персонал сего заведения отличатся редкостной скоростью! — (Ага! Раненой тарки, потерявшей свой панцирь!) Поэтому, вместо того чтобы снова позвать разносчицу, я рявкнул во всю глотку: — Хозяин!!!

Команда невольно подпрыгнула. Хм. Не все мне страдать от обостренных нервов… Рядом со столом в доли мгновения нарисовался согнувшийся в угодливом поклоне громадный хозяин сего клоповника, видимо, уже поставленный в известность о том, что произошло на торжище, и кто в этом виноват. И вот теперь он стоял около меня, согнувшись в поклоне, и наверняка строил разнообразные предположения на предмет моей мести за вчерашнее. Поймаю — прибью этого болтливого стражника!

— Чего угодно господину? — Его бы голосом вместо никра пряники заправлять!

Я вдумчиво и неспешно изучил отчаянно трусящего мужика, поминутно вытиравшего пот со лба довольно замусоленным полотенцем. Переждав цветовую гамму перехода от бурого к бледному, отдающему в зелень оттенку, я состроил умильную рожицу и вежливо-вежливо, голосом эдакого воспитанного мальчика, ответил:

— Кушать. Хорошо и много! Это возможно?

Ага! Попробовал бы он сказать мне «нет»!

— Сей секунд, господин! Самое лучшее и все только для вас! — Мужик отчаянно жаждал исчезнуть из поля моего зрения, но не решался сдвинуться с места без моего на то позволения. Я же обещал отыграться?..

— И для моих… — (Той эре! Как же их назвать-то?) — сотрапезников! — нашел я самый обтекаемый и ни к чему не обязывающий вариант.

— Сей секунд! — еще раз повторил держатель гостиницы и, получив вожделенный кивок — разрешение удалиться, галопом ринулся в сторону кухни, чудом не сметя по пути оставшиеся столы.

Я обернулся к наблюдавшей за этим представлением команде.

— Ну и какие дальнейшие планы? — вежливо поинтересовался я.

— Э-э-э-э… — задумчиво протянул Вангар. — Мы это как раз у тебя хотели спросить…

Мои брови начали стремительное путешествие к своим старшим братьям-волосам в гости.

— Вы? У меня?! — Нет слов, одни междометия…

— Просто так получилось, что у нас карты нет, — задумчиво разглядывая столешницу, ответила мне Амата.

Если мои глаза еще не приобрели навсегда форму правильного круга, то я трижды устрою благодарственное служение Ночи! Я многое могу понять, но отправиться в поход без карты! Видимо, мое удивление нарисовалось на лице огромными буквами, потому что Вангар мне ответил:

— У нас ее украли еще до посещения Темной цитадели.

— Это Кардмора, что ли? — переспросил я. Ну и обзовут же…

— Ага, его самого! — кивнул гном. Дальнейший разговор прервало появление хозяина забегаловки, предводительствующего целую процессию из разносчиков, тянущих такое количество съестного, что если я даже приглашу за стол Трима, мы все равно всего не съедим! И как он это на столе разместит?

Хм… Это я просто с очень голодными светлыми не общался. Команда накинулась на принесенную еду, как лонь на меховую шапку, по недосмотру забытую в шкафу. Поэтому я быстро цапнул двух довольно упитанных птичек неопределенной наружности, одну завернул в нагло отобранное у кого-то из помощников хозяина полотенце и засунул в сумку. Триму потом скормлю! А вот во вторую я с наслаждением вонзил зубы.

Команда же, позабыв обо мне, активно насыщалась, восполняя свое вынужденное голодание в плену. Когда же и первый, и второй, и какой там еще по счету голод был наконец утолен, то все опять вспомнили, на чем же мы, собственно, остановились.

— Ик-так, Диран, — сыто икнул Вангар, поглаживая живот, — что там у нас по карте?

Я с сомнением покосился на жирный и грязный стол. Расстилать здесь карту? Да ни за что! Поэтому я просто ограничился кратким пересказом.

— А по карте у нас на востоке империя, на западе — болота, на юге — Темный Властелин, а на севере — Зайрамские горы. Так куда идем?

— Почему Властелин? Откуда Властелин?! — встревоженно закудахтала Амата.

Я страдальчески закатил глаза. И кто этих светлых учил отвечать вопросом на вопрос?

— Город он там осаждает! — Откуда я это знаю, никто как-то не удосужился поинтересоваться. И то хлеб… — Так куда идем? — снова повторил я.

— На север, на север, на севе-е-ер! — отчаянно фальшивя, затянул Торм своим громким голосом.

Не понял, на столе ж вина не было? Это он когда, а главное, чем успел? Теперь я, кажется, понимаю слова Вангара о том, что об их походе знали все, кому не лень…

— Торм, ты чего? — удивленно спросил у гнома Шамит.

— Ик! — емко и всеобъемлюще ответил ему Торм. — Хорошо мне!

— Угу! — буркнул я себе под нос — И другим скоро станет тоже!

Вангар извиняюще улыбнулся и развел руками. Мол, ну бывает у него! Ну что ж тут поделаешь. М-да, действительно, такое уже не лечится!

— Ди, — прервала гномьи рулады Тайма, — а в горах есть проход на ту сторону?

— Хм… — потер я подбородок, — мне рассказывали в этом городке о Вьюжном перевале, но что он из себя представляет… — Я развел руками.

Все посмотрели на Вангара, за которым осталось последнее слово.

— Идем через перевал, — кивнул тот. — По коням!

Команда дружно покинула помещение, не забыв, впрочем, сгрести со стола остатки еды, в дорогу типа. Хозяин нам едва вслед платочком не махал, утирая слезы и радуясь, что легко отделался! Ну-ну! Пусть понадеется… Хорошее чувство, говорят, надежда!

А мы запылили по дороге в сторону уже довольно близких гор. Как я слышал, возле самого перевала должно быть еще одно небольшое селеньице, где можно будет купить теплые вещи для этой незадачливой команды и взять побольше еды с собой в дорогу. Мало ли что там, за этим перевалом…

Поиск по сайту: