Глава № 2: Испуганные голуби

Воздух был сырым, и влага пропитала ее волосы. Она продолжала бежать, сама не зная куда. Грязь хлюпала под ее кроссовками, разрушая их и заставляя ее почувствовать липкое отвратительное ощущение под ногами. Белла поняла, что бежит к своему прежнему дому, и решила побывать там, посмотреть, насколько все изменилось. Замедлив шаг, она пошла по невидимой дорожке, которую открыла в пять лет, и в холодном воздухе от ее дыхания появилась легкая дымка. Поле всегда было цветущим, влажным, с синевато-серыми скалами, подчеркивающими обширные пастбища через каждые десять футов. Это были не те обработанные пастбища - зерновые культуры никогда не выросли на серой глиняной грязи, да и скал было здесь слишком много. Лишь однажды они стали домом для пони Эдварда и Эммета, но после поля больше никто не заселял.

По пути Белла улыбнулась про себя, вспоминая то лето, когда их привезли. Эммет, старший сын и намного более разумный добрый мальчик, получил крупного черного пони по имени Юпитер, который шагал медленно и важно, как ушедший в отставку судья.

У Эдварда, напротив, был худой, дикий пони серого цвета по имени Меркурий, и они вдвоем словно олицетворяли единое естество - первая возникшая мысль у Беллы, как только Эдвард сел на нем верхом. Оба всегда непоседливы, активны и наблюдательны. Белла вспомнила, как Меркурий галопом умчался к деревьям, очень изящно перескакивая через лежавшие бревна и почти беззвучно соприкасаясь с землей копытами, исчезнув в тумане со своим хозяином словно призраки.

Благосклонным взглядом из-под длинных ресниц Меркурий частенько обманывал Беллу, которая тут же пыталась погладить его, и все заканчивалось болезненным укусом и порванным свитером, но иногда, в одном случае из двадцати, он аккуратно и нежно подталкивал ее плечо своей мордочкой. Меркурий никогда не уставал, и темный взгляд его блестящих карих глаз соблазнял ее снова и снова.

Белла обсудила с Анжелой, что помнит об Эдварде лишь плохие события, и та объяснила, что на каждое неудачное воспоминание она должна найти по меньшей мере два приятных. Но хорошее было слишком сложно припомнить.

Она села на бревно, лежавшее в нескольких футах от заднего дворика ее старого дома. Отремонтированным дом выглядел значительно лучше, чем в прошлом. Во дворике были установлены качели, и Белла увидела, что на чем-то вроде овощного садика какая-то женщина встала на колени.

Она задалась вопросом, станет ли она такой же, когда выйдет замуж. Она покрутила на пальчике кольцо и чуть улыбнулась, подумав о Майкле.

Будучи как обычно занятым, он не смог поехать с ней в Форкс, да Белла и не ждала, что он сократит свой график работы из-за нее. Сейчас он работал над очень важным судебным делом и, как представитель обвинения, не мог взять отпуск на несколько недель лишь для того, чтобы побывать во влажном зеленом Форксе. Миссис Белла Ньютон, мысленно произнесла она, пытаясь представить, как это имя будет выглядеть на бумаге. Миссис Ньютон.

«Миссис Каллен», - воспротивилось ее сознание. «Не в этой жизни», - сказала она себе. Она никогда не станет одной из Калленов. Как только Эсми умрет, оставшиеся Каллены больше не захотят ее видеть, и она останется совершенно одна. Сиротой. Чарли, конечно, был жив и здоров и жил в Нью-Джерси, выйдя в отставку, но он оставил ее давным-давно.

Лучше уж создать свою собственную семью, подумала она, поднимаясь и отряхнув сзади ее темные джинсы, еще раз прокрутив кольцо на своем пальце. Выбор - это самое лучшее.

Она повернулась и застыла на месте, увидев его в просвете между деревьями. По крайней мере, она не могла разглядеть его лица, но могла лишь предположить, что это он. Да и кто еще это может быть?

Наверное, чувствуя покалывание по шее, она знала, что он стоял там все это время, пока она сидела и поигрывала со своим бриллиантом.

На сером фоне деревьев и тумана он возвышался черным силуэтом. Эдвард не двигался, вероятно, ожидая, когда она сама подойдет к нему.

Так происходило всегда, даже когда они были маленькими. Белла остановилась, переждав, когда ее дыхание станет глубоким и размеренным. Нет причин для паники. Он больше не властвует над тобой, напомнила она себе.

Ворона издала громкий зловещий крик, и Белла почти вздрогнула, закатывая глаза от этой драматичной сцены. В следующий момент, конечно, вокруг нее начнут виться стервятники, в надежде на разрушенные остатки ее самоуважения. Пора с этим покончить. Ей уже не пять лет, а двадцать шесть.

Белла пошла по направлению к нему, пытаясь не вспоминать последний раз, когда виделась с ним. Шесть лет назад. Новый год. То унижение еще не покинуло ее, и она прикрикнула на себя, идя к нему, но воспоминания снова нахлынули на нее.

Она заметила белую живокость, возвышающуюся надо мхом. Вспомнила свой приход на богатую вечеринку Калленов, кристалл, блестевший при искусственном освещении. Ощущение на коже красного шелкового платья. Шампанского в ее крови, придавшее ей смелости.

Белла по привычке избавилась от этого воспоминания, сосредоточив свое внимание на качающихся ветках дерева. Она прищурилась, пытаясь увидеть во влажном тумане Эдварда, и заметила, как он поднимает руку, потирая шею - жест, который он сделал, когда она зашла в комнату и увидела, как он занимается сексом с ее, как она считала, единственной лучшей подругой Элис, на ее же кровати. Жест, означающий: Я такой, какой я есть, и тебе придется с этим смириться.

Белла сглотнула комок в горле, чувствуя, как хлюпает грязь в ее кроссовках. Старая знакомая история. Он ведет себя не так, как будто изменил ей - он всегда свободно делал все, что ему заблагорассудится. В отличии от нее, мрачно подумала она. Он, будто тигр, охранял ее от подростков в школе, даже от тех, кто просто хотел с ней подружиться. Не потому что хотел ее, а потому что хотел, чтобы у нее больше никого не было.

Даже маленьким мальчиком Эдвард не умел делиться.

Белла приблизилась к нему, сосредоточившись на его красивых кожаных ботинках, тоже с засохшей грязью. Да и ее кроссовки кремового цвета были полностью уничтожены.Она шла к нему, словно заключенная, ведомая на расстрел. Будет скандал, поняла она, но поблагодарила Бога, что они находились друг от друга на расстоянии примерно в милю. Вокруг них клубился туман, и, когда Белла подняла взгляд на его лицо, то воздействие его на нее было таким же сильным, как и удар по солнечному сплетению. Его абсолютная сверхъестественная красота была поразительной. Уезжая в колледж, Белла почти выработала иммунитет против нее.

Теперь, как и всегда после разлуки, она замерла перед ним, впитывая в себя каждую частичку его лица, смутно понимая, что дыхания в ее легких ей уже не хватает.

Его глаза вспыхнули темно-зеленым цветом, на лице виднелась странная, мрачная ухмылка. Он казался более высоким, чем она его помнила, одетый во все черное: черные джинсы, темная футболка, черная кожаная куртка. Он был похож на демонического близнеца Джеймса Дина.

Его великолепные волосы, как и всегда, были настоящим кошмаром: карамель, бронза, шоколад, медь - густая и взъерошенная. Он никогда не причесывался, лишь проводя пальцами по волосам, когда становился сердитым, что за день происходило не один раз. Его красивый рот был искривлен, дополняя его саркастичное выражение лица. Когда он взглянул на нее, ухмылка стала улыбкой, и он окинул взглядом ее худые ноги в обтягивающих стрейчевых джинсах, ее полосатый свитер и черную стеганую куртку.

Он подошел ближе, исследуя взглядом ее лицо, и его улыбка исчезла, превратившись снова в знакомое хмурое выражение лица. Он протянул руку.

Внезапно на них нахлынул ветер, и он произнес ее имя, и это слово сочилось медью и шипами: - Белла.

Его рука оставалась протянутой. С самого детства он всегда протягивал руку, ожидая, что она примет ее, и он сможет подслушать ее мысли. Она всегда была застенчивой, неспособной излить в слова свои спутанные мысли, а он всегда был нетерпеливым, жадным в своей потребности знать все. Любимой цитатой из книг для него стала «Знание - сила». Это очень эффектно демонстрировало их детские взаимоотношения.

Белла засунула руки в карманы джинсов, и это сопротивляющееся движение стало причиной превращения его раздражения в ужасающий ее угрюмый вид. Он всегда ненавидел любой вид ее неподчинения ему.

- Белла, - раздраженно повторил он, - не надо все усложнять. - Он придвинулся ближе, и она ощутила аромат кожи, яблок, окаменев и выжидая его следующей тактики.

Конечно же, он наклонил свое лицо к девушке и выдохнул на ее щеку, согрев ее своим дыханием. Он использовал эту уловку с тех пор, как им исполнилось по шестнадцать.

Наверное, это должно было ей надоесть, но всегда, когда по рукам пробегали мурашки, а в горле начала пульсировать кровь, реакция была одной и той же. Худшее в том, что Эдвард стал ее лучшим другом, было и то, что одновременно с этим он был ее заклятым врагом. Он уничтожал любой план действий, пытаясь добиться желаемого результата, и знал, что в своем сбивчивом сопротивляющемся сознании она всегда находила его красивым, а ее тело отвечало ему.

Поэтому он всегда этим пользовался.

- Белла, ты прекрасно выглядишь, - выдохнул он еле слышно, но еще не прикасаясь к ней.

Она, вытянувшись как струна, стояла, прикусив губу и отворачиваясь.

- Ну а сейчас, - услышала она, как он пробормотал, - ты не собираешься сказать мне «привет»? - Он уткнулся лицом в изгиб ее шеи, и его волосы защекотали ее по выпирающей ключице.

- Здравствуй, Эдвард, - ответила Белла, поразившись тому, как нормально прозвучал ее голос. Как будто она приветствовала коллегу или просто знакомого.

Она сжала челюсть и подавила дрожь, почувствовав, как царапает его щетина ее шею.

- Да что с тобой не так? - рявкнул он, схватив ее за локоть и подтащив к себе.

Она глубоко вздохнула, когда ему удалось вытащить ее руку из кармана, и словно сторонний наблюдатель смотрела, как его ловкие пальцы находят кольцо на ее пальце.

Он наклонился, лениво изучая кольцо, поворачивая алмаз в разные стороны, приготовившись к тому, чтобы открыть ее сознание как шкаф для хранения документов. Моргнув, он замер.

- Что это за хрень? - взревел он, и громкий звук его голоса заставил стайку голубей обратиться в бегство, взлетев с веток соседнего дерева как крошечные белые вспышки на фоне угнетающих грозовых туч.
Глава 3. Алмазное отрицание.

- Это кольцо. - К чести Беллы, она оставалась спокойной, в то время как Эдвард весь кипел, вцепившись пальцами в кольцо, рассматривая это раздражающее его соглашение с убийственным выражением лица. Она вспомнила тот вечер, когда Майкл сделал ей предложение: дорогой ресторан, бледно-синяя коробочка от Тиффани сбоку от ее тарелки и его довольная улыбка, когда она произнесла «да».Эдвард отбросил ее руку, как будто она обожгла его.

- Почему ты мне это говоришь? - прошипел он. - Какого черта?

Белла сделала шаг назад, сохраняя безопасную дистанцию между ними, наконец вернувшись к своей роли. Все эти годы она принимала участие в сотнях его истерик. Она знала, что он никогда не сделает ей больно. Она узнала на собственном опыте, что он делал тем, кто причинял ей боль. Ему просто нужно выплеснуть наружу его ярость. Она отступила к плоскому влажному камню, села на него и стала ждать.

В ярости он был невероятен. Он возвышался над ней, загораживая свет, и его энергия исходила из него практически наяву. Воздух вокруг него, казалось, потрескивал, пока он в уме пытался найти подходящие слова.

- Черт, - несколько раз повторил он, с каждым разом все четче и громче, и зарылся рукой в волосы.

Когда-то она сказала ему, что он похож на злодея из мюзикла, который, услышав дурные вести, вырывал себе волосы. И это было верным. Она вздрогнула, посочувствовав его бедным волосам, великолепному густому беспорядку на его голове.

- Почему сейчас? - наконец спросил он ядовитым тоном.

- Что ты имеешь в виду? - непонимающе переспросила она. - Я не сделала ничего плохого.

- Ты поняла меня, - возразил он, пнув соседний комок торфа. - Сейчас самое неподходящее для этого время. И на случай, если ты позабыла в своем пост-помолвочном экстазе, - последние три слова он с сарказмом произнес тонким девичьим голоском, - моя мать умирает. - И снова прорычал, и заключительное слово повисло в воздухе, словно обдав его ужасным зловонием. Его грудь вздымалась и опускалась, и Белла спокойно наблюдала за тем, как он пытается справиться со своим гневом.

После их разлуки она впервые увидела его настоящего. Годы терапии помогли ей признать это, понять. Он не обладал способностью к уязвимости, к демонстрации своей боли, и поэтому она трансформировалась в гнев.

Его старший брат Эммет смог бы сесть рядом с ней, преклонить голову к ее плечу, произнести слова и, чувствуя боль, попросить утешения. Но Эдвард не был способен на это. Вместо этого, он срывался на самого близкого человека, в данном случае - на нее.

- Какая же ты дура! Такая предсказуемая. Нарядно одетая Белла, желающая надеть фату и быть принцессой, пекущей кексы, охлаждающей пироги на своем подоконнике и гладящей отвратительные белые деловые рубашки для этого «как его там зовут». - Пока он кричал на нее, его зеленые глаза больше походили на мшисто-черные. Он неистово дергал себя за волосы.

Она мягко сказала: - Эдвард, прими мои соболезнования по поводу Эсми. Мне очень жаль.

Он кинулся к ней. - Даже не смей начинать это дерьмо: «она была мне как мать», Белла Свон. Она не твоя мать. Она МОЯ.

Белла заставила себя не съежиться, когда он упал перед ней на колени, соприкоснувшись ногой с камнем. Тело его дрожало от гнева.

- Она не только тебе мать, - возразила она. - Она мать для многих. Эсми связана не только с тобой, а еще и с Карлайлом и Эмметом. И немножко со мной, несмотря на то, что тебе ненавистна эта мысль, - последнюю фразу она произнесла почти шепотом. Его лицо было в нескольких дюймах от ее, а его боль была почти так же ощутима, как и злость.

- Эдвард, - неуверенно попробовала Белла, схватив его за запястье, - Эдвард, успокойся. - Она глубоко вздохнула, вынуждая себе оставаться спокойной и безмятежной, но вместо этого невольно сделала то же, что и в семнадцать лет, когда Эдвард во время школьного бала избил Эрика Йорки на парковке до бессознательного состояния. Эдвард весело скривился, увидев ее воспоминание.

- Это научило его не переходить с тобой на второй этап отношений.

Белла с сожалением покачала головой. - Я до сих пор не понимаю, зачем ты это сделал. В том не было необходимости. Ты ведь оставил меня на улице дожидаться медработников, а сам пошел внутрь, чтобы в учительской получить удовольствие от руки Джессики Стэнли.

Эдвард мучительно улыбнулся. - Я никогда и не отвергал двойных стандартов.

Белла в раздражении отпустила его запястье. Эдвард уже перестал гневаться и развернулся, присев рядом с ней на камень и чуть ее потеснив.

- И помимо этого, - продолжил Эдвард, - ты очень мило меня прикрыла. Сказала своему отцу, что какие-то парни, которых ты раньше никогда не видела, напали на бедного старого Эрика. - Он весело ухмыльнулся, и Белла поняла, что его вспышка окончательно утихла. Он уютно прислонился к ней.

- Нельзя мне было этого говорить. Лучше бы тебя арестовали, негодного мальчишку. Бедный Эрик. Интересно, как он сейчас.

- Могу поспорить, что держит свои ручонки при себе. Ну, и подрабатывает на автомойке или каком-нибудь дерьме вроде этого.

Белла воздержалась от улыбки и, вздрогнув от порыва холодного ветра, одернула куртку вниз, чтобы прикрыть оголенную часть спины.

Как удачно, что Майкл не смог приехать - она даже вообразить себе не могла, что бы он сделал с Эдвардом. Мысль о них, находящихся в одной и той же комнате, ужаснула ее. Они были абсолютными противоположностями, совершенно разными представителями рода человеческого.

Перед отъездом она зашла в офис к Майклу, чтобы попрощаться. Он сидел за своим столом в светло-синей рубашке и безупречном бледно-сером костюме, с тщательно причесанными волосами.

- Белла, - строгим тоном сказал он, когда она появилась в его дверном проеме, - я хотел бы попросить тебя не приезжать сюда без предупреждения.

- Прости, - ответила она, - я уезжаю ненадолго из города и хотела попрощаться с тобой.

Майкл встал, и она подумала, что сейчас он подойдет и поцелует ее. Но вместо этого он жестом указал ей отойти, когда к двери подошел один из его коллег.

- Желаю приятно провести время, - сказал он, не смотря на нее и протягивая руку мужчине. Приятно? Он свихнулся? Ее крестная мать умирает. Отъезжая от здания суда, она плакала в своем автомобиле.

Белла поняла, что затерялась в своих мыслях, и рука Эдварда медленно скользнула под ее куртку, поглаживая ее кожу холодным прикосновением.

- Убери руку, - резко сказала она. - У тебя кожа как ледышка.

- Но зато ты такая теплая. Не жадничай. - Она грубо вытащила его руку, и, когда он снова ухватился за ее обручальное кольцо, вырвала свою ладошку из его.

- Хватит подслушивать.

- Ты совершила огромную ошибку, - мрачно сказал Эдвард.

- Разумеется, нет. Майкл очень милый парень. Он действительно очень хорошо ко мне относится. - Белла провела пальчиком по трещине в камне, на котором они сидели. - Он - прокурор.

Эдвард прорычал: - Мне плевать, кто он. Даже не смей мне о нем рассказывать. Бесполезно.

Белла встала и повернулась лицом к равнодушно сидящему Эдварду. Избегая его власти, насыщенного аромата яблок, она позволила себе снова посмотреть на него.

На лице у него уже проглядывала щетина, а губы выглядели так, словно он только что целовался. Он сидел на камне так, словно растянулся на перине. И был невыносимо и совершенно восхитителен.

Мысленно дав себе затрещину, она сказала, что вместе с тем он абсолютно неадекватен, самовлюблен и незрел.

Однако, ее вероломный взгляд упал на его длинные худые ноги, пока сам он лежал, откинувшись на локти. Его живот под этой черной футболкой выглядел плоским и накаченным. Белла закрыла глаза, мечтая сосредоточиться.

- Я всегда целовал тебя на прощание, - сказал он, прикусив нижнюю губу своими белоснежными зубами и с любопытством прищурив глаза.

Белла фыркнула. - Да, и всегда выбирал немного неподходящий для того момент.

Он приподнял бровь. - Всего лишь немного? - Его темные нефритовые глаза, которые замечали абсолютно все, с восхищением отметили, как румянец покрыл ее щеки.

Ее голос был немного поспешным, когда она попыталась увести тему беседы в более безопасное русло. - Насчет моей помолвки. Я хочу рассказать Эсми. Хочу, чтобы она знала, что обо мне будут заботится, прежде чем уйдет. - Она посмотрела на него, ожидая, какой эффект окажут на него ее слова.

Лицо Эдварда потемнело, глаза засверкали, и в этот момент она начала его бояться. Она сделала несколько шагов назад, пока он медленно вставал на ноги.

- Во-первых, ты ни черта не расскажешь ей.

Белла сделала еще шаг, увязнув кроссовками в земле.

- Во-вторых, ты снимешь это отвратительное кольцо со своего пальца.

Белла сжала руку в кулак. - Не сниму.

- И в-третьих, - продолжил он, как будто не замечая ее слов, - тебя попросили приехать сюда пораньше, потому что Эсми надеялась, что ты останешься со мной.

Белла уставилась на него. - Это смешно. Она никогда этого не пожелала бы.

- Откуда тебе знать? - возразил Эдвард. - Она не перестает намекать мне. Однажды ночью мы разговаривали с ней об этом по телефону.

Белла яростно закачала головой. - Ты неправ. Ты лжешь. Она знает, что вместе мы будем несчастны.

- Несчастны? - сказал он. - Я нахожу тебя очень привлекательной.

Он приблизился к ней, одетый как вампир во все черное, словно собираясь высосать всю кровь из ее тела. Картинка, где он прижимает рот к ее горлу, предстала у нее перед глазами.

- Эдвард, ты находишь чуть ли не каждую женщину привлекательной.
Белла ткнула в него пальчиком, чувствуя, как растет ее огорчение. - Слишком поздно. Возможно, когда мы были детьми, ты мне нравился, но теперь я помолвлена и хочу, чтобы ты был счастлив за меня.

- Ты откажешь Эсми в ее последнем желании? - Слова Эдварда были сознательно жестокими.

- Эдвард, будь серьезным. Я понимаю твои намерения. Ты просто не можешь признать, что одна из твоих «собственностей» больше тебе не принадлежит.

Она шагнула к нему, обнимая руками его за талию и борясь со внезапно подступившими слезами.

- Ты похож на треклятого коллекционера. Она уходит от нас, Эдвард. - Белла почувствовала, как напряглось его тело, и прижалась к нему еще крепче, желая поглотить частичку его боли. Его руки безвольно повисли, и он не сделал ни единого движения, чтобы обнять ее в ответ.

Он заговорил, на сей раз более нежным голосом: - Она боится, Белла. У Эммета есть Роуз. А у меня никого не будет.

Белла закатила глаза, отпрянув от него и заглянув ему в лицо, и не смогла найти ни следа лицемерия. Обычно она всегда понимала, когда он врет. Он всегда выглядел самодовольным. А сейчас выглядел уставшим.

Внезапно она заметила темные круги у него под глазами, и поняла что его лицо было немного уставшим. Зная Эдварда, он бы беспокоился об этом, волновался. Наверное, ему действительно было плохо.

- Я тебе не верю, - прямо сказала она и отстранилась от него.

Без слов он вынул небольшой тонкий мобильный телефон, набрал номер и включил громкую связь.

- Алло? - Голос Эсми звучал слабо и изможденно. Поведение Эдварда мгновенно изменилось. Казалось, он смягчился, и его угрюмый вид пропал, оставив лишь маску отчаянной боли.

- Мам, я тебя разбудил? - сказал он, снова садясь на камень. Белла последовала его примеру.

- Нет-нет, я просто лежу, смотрю из окна на облака. По-моему, в любую секунду начнется шторм.

По щекам Беллы потекли слезы.

- Мам, я просто хотел спросить тебя то, что мы раньше обсуждали. Насчет Беллы. - Его голос был легким, словоохотливым, и он бросил предупреждающий взгляд на Беллу, веля ей сохранять спокойствие.

- Ох, Белла, моя прекрасная Белла, - еле слышным шепотом напела Эсми.

- Ты говорила что-то, заинтересовавшее меня. О том, что Белла, возможно, могла бы стать для меня единственной.

- Эдвард, я полностью в этом уверена. Люблю ее больше жизни. - Они услышали шелест одеял, и Белла представила, как Эсми с неловкостью переворачивается, чтобы укромно поговорить по телефону. - Вокруг нее всегда столько особенной энергии.

- Но ты действительно считаешь, что она моя… моя вторая половинка? - спросил Эдвард. Все знали, что Эсми неистово и пылко верила в существование родственных душ.

- Это так, Эдвард. Она появилась на свет спустя три часа после твоего рождения. Как будто не могла смириться с тем, что ты останешься в этом мире без нее. - Эдвард бросил торжествующий взгляд на Беллу.

- Она твоя вторая половинка. Она идеально тебе подходит. Ты - мрак, а она - свет. - Эсми тихонько рассмеялась. - Звучу, как поздравительная открытка, - вздохнула она. Наступила длинная пауза, и Эдвард не стал нарушать тишину.

- Но, Эдвард, - предупредила Эсми, - если Белла до сих пор встречается с Майком, я хочу, чтобы ты не вмешивался в их отношения. Пообещай мне, Эдвард.

Эдвард рассмеялся и повесил трубку, повернувшись к Белле. - Этого я пообещать ей не смогу.

Белла стерла тыльной стороной руки слезы и посмотрела на Эдварда, ощущая боль в сердце. Она познакомилась с этим выражением лица несколько лет назад. Именно этим взглядом он стрельнул в нее тогда, когда учителя просили остаться их после урока, после любого общественного торжества, и он всегда смотрел на номер звонившего и только после этого протягивал ей телефон.

В глазах вспыхнула угроза, а на губах появилась усмешка. Он хотел, чтобы она солгала.

- Чего ты хочешь? - безнадежно спросил она, когда он взял ее руки в свои и потянул на себя.

- Ты должна притвориться, что любишь меня.

Белла покачала головой, уткнувшись носком обуви в землю. - Нет.

- Ты сделаешь это, и моя мать будет покоиться с миром. Ее сын будет в надежных руках, и ей не придется волноваться и о тебе. Все четко и ясно, - сказал он, взяв ее за руку и начиная снимать с пальца кольцо.

- Отвратительная штуковина, - прокомментировал он, поднимая его вверх. Белла схватила кольцо прежде, чем он успел сделать с ним что-нибудь ужасное, например, бросить в грязь. Этого она бы ему с рук не спустила.

- Сколько ей осталось? - задала Белла страшный вопрос.

- Неделя… может, две.

Эти ужасные слова отозвались эхом в ее ушах, и новая порция слез обожгла ее глаза.

Эдвард подошел еще ближе, наконец, обняв ее и забираясь одной рукой под ее одежду, снова соприкасаясь с кожей. Он с силой прижал ее к себе, и застежка его пояса уткнулась ей в живот. Ее щека покоилась на его мягкой футболке, и запах влажной кожи и его собственный сладкий аромат заполнили ее ноздри.

Его тело всегда отлично ей подходило, несмотря на то что он был на фут выше ее. Невольно она подняла руки и обернула их вокруг его талии.

- Мы очень подходим друг другу, верно? - пробормотал он, уткнувшись лицом в ее макушку. Она стала бороться, пытаясь оттолкнуть его. За последние несколько лет она слишком привыкла к тому, что ее мысли доступны лишь ей одной.

- Прости. Я хотел бы не делать этого, - сказал он, звуча действительно опечаленным. - Но я не могу остановиться. То есть могу, но ужасно того не хочу. Это зависимость.

- А ты попробуй, - сказала она.

- Только если ты сделаешь то, о чем я тебя попросил.

Белла вздохнула. Она подумала, что ужасно хотела бы рассказать Эсми о предложении Майкла, обсудить с ней подвенечное платье и цветы. Подумала, что это сделало бы ее счастливой.

- Для нее это станет поистине ужасной новостью, - тихо сказал Эдвард. - Это означало бы, что ее последняя надежда на меня умрет.

Белла понимала, что он снова заманивает ее в ловушку.

- Я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто я загоняю тебя в угол, - сказал он, горячо выдохнув ей в волосы. - Я знаю, что так оно и есть. Что-то в тебе заставляет меня заманивать тебя в ловушку.

- Эдвард, это провал, - удалось сказать ей.

- Ты сделаешь это?

Она молчала, и время тянулось словно вечность. Наконец, она произнесла: - И снова ты не предоставляешь мне выбора.

Поиск по сайту: