ПРОБЛЕМА ВЫХОДА ИЗ КЛИНЧА

В 2005 году рыбак Джим Питерсон находился в 80 милях от побережья Ньюпорта, штат Орегон, когда двигатель его 60-летнего деревянного судна заклинило на положении «обратный ход». Несмотря на все попытки Джима передача не переключалась. Находясь вдали от своего порта приписки — Кус-Бей, Джим взвешивал свои возможности: ждать много часов, пока подойдет береговая охрана и отбуксирует его домой, ждать помощи от других рыбаков или вести свое судно к берегу, пятясь задом. Джим решил не ждать. «Это было странно, — сказал он корреспонденту Register-Guard из Юджина, — смотреть на кильватерную струю через лобовое стекло. Как смотреть кино в обратной съемке». Еще необычнее было управлять таким способом судном длиной около 12 метров. «Это все равно что давать задний ход грузовиком, к которому прицеплен трейлер, и притом еще под ними происходит какое-то движение». Путь домой оказался испытанием продолжительностью 39 часов — втрое дольше обычного.

Заклинивание в обратной передаче, зацикленность на прошлом или неспособность переключить ментальную передачу в настоящем — крайне распространенные симптомы среди людей, имеющих проблемы в личных отношениях, на работе или с самими собой. Перемены даются им очень тяжело. Мозг, подобно автомобилю или кораблю, имеет нечто вроде коробки передач. Если двигатель заклинивает на первой передаче, он потребляет много энергии, громко воет, но далеко не увезет. Если двигатель застрял на задней, это может быть очень опасным. Плавное переключение передач — необходимое условие спокойного движения. Словно двигатель, ваш мозг, когда его заклинит, потребляет слишком много энергии, вы громко стонете, но мало продвигаетесь в своей жизни. Проблемы с переключением вашего внимания могут привести к катастрофическим результатам и помешать изменениям.

На протяжении десятилетий моей клинической практики и ведения бизнеса я видел снимки мозга людей, «заклиненных» самым различным образом: они застревали на событиях прошлого, настоящего или будущего. Вот некоторые примеры.

Зацикливание на прошлом: затаенные обиды, неспособность простить, фиксация на эмоциональной боли или разочаровании, пережитое горе или травма и низкая самооценка из-за постоянного осуждения собственного поведения в прошлом. В бизнесе — жесткая приверженность испытанным способам ведения дел, даже если они устарели или вредны.

Заклинивание на настоящем: протестное или конфликтное поведение, признание только своей точки зрения, отсутствие стремления к сотрудничеству и эгоизм, ощущение попадания в ловушку сложных личных отношений, стрессовой работы, зависимости или мании. В бизнесе — жесткость или неизменность политики или процессов.

Застревание на будущем: беспокойство о развитии событий, страхи, прогнозирование наихудшего исхода и ощущение незащищенности. В бизнесе — отказ от приемлемых рисков из-за боязни неудачи, страх перед будущим и перестраховка.

Попав в клинч в некоторой позиции, вы не двигаете свою жизнь поступательно. Бизнес, семья или личный успех требуют изменений, гибкости и способности к переходу из одного состояния в другое. Способность, постоянно меняясь, продвигаться по жизни — это качество полноценного разума. Эта способность, в частности, касается отдела мозга, который мы уже обсуждали ранее, — передней части поясной извилины (ПЧПИ), переключателю передач мозга (см. рис. 13.1).

Она связана с когнитивной гибкостью и помогает людям переключать внимание с одной задачи на другую, от одной идеи или эмоции к другой. Когда эта часть мозга здорова, люди способны видеть различные возможности, предлагаемые ситуацией, двигаться в потоке, изменяться по мере необходимости и переключаться. Они легче включаются в деятельность и готовы к сотрудничеству с другими. Если активность ПЧПИ низка, у людей возникают проблемы со вниманием. Низкая активность ПЧПИ наблюдается на сканах мозга страдающих СДВГ. Когда ПЧПИ поражена или травмирована, может развиться синдром, называемый акинетическим мутизмом, с которым ассоциируют низкую мотивацию и ухудшение речи. Если активность ПЧПИ повышена, люди испытывают проблемы с переключением внимания и склонны к фиксации на негативных мыслях и навязчивым формам поведения. Они проявляют негибкость (ригидность), упрямство, склонны к оппозиционному поведению, конфликтны. У таких людей есть трудности перехода из одного состояния в другое. Они отличаются беспокойством, нередко вынашивают затаенные обиды и страдают от навязчивых мыслей или компульсивного (навязчивого) поведения. Людям с высокой активностью ПЧПИ трудно перестраиваться, и они очень досадуют, когда события развиваются не так, как они ожидали. Окружающие в их присутствии нередко чувствуют себя униженными и контролируемыми.

ПЧПИ также имеет отношение к распознаванию ошибок. Когда она здорова, человек замечает неправильные или неуместные вещи и спокойно работает над их исправлением. Когда ПЧПИ перевозбуждена, все, что не на своем месте, будет выводить человека из себя. Он склонен застревать на том, что в его жизни неправильно, и оказывать давление на тех, кого любит или с кем работает, чтобы достичь собственного совершенства. Это может иметь положительные аспекты, если речь идет о нейрохирурге или спортсмене-олимпийце, когда совершенствование техники — самое главное. Однако в других случаях это качество рискует привести к краху всей жизни, если оно выходит из-под контроля. Например, однажды я видел нейрохирурга, который был гением на работе и тираном дома. Он изводил свою жену и детей требованиями безупречности. Когда, в конце концов, жена ушла от него, он преследовал ее. Он не мог выбросить ее из головы и понимал, что она должна вернуться домой, чтобы он чувствовал себя хорошо.

Высокая активность ПЧПИ связана с недостаточной доступностью нейромедиатора серотонина. Фактически, антидепрессанты, повышающие уровень серотонина, успокаивают эту часть мозга, как показывает ОФЭКТ. Многие неврозы ассоциируют с высокой активностью ПЧПИ, в частности: синдром навязчивых состояний, посттравматическое стрессовое расстройство, зависимости, обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР), а также нарушения аутистического спектра и некоторые конкретные формы депрессии. При всех этих расстройствах используют антидепрессанты, с различной степенью успеха. Хотя все перечисленное выглядит как большой спектр разных проблем, в их основе лежит общий механизм — застревание, клинч, ригидность, неспособность к переменам и проблемы с переключением внимания. При неврозе навязчивых состояний человек зацикливается на навязчивых мыслях и повторяющихся действиях, таких как перепроверка, бессмысленный пересчет или мытье. При посттравматическом стрессовом расстройстве человек зациклен на болезненных событиях прошлого. Страдающие зависимостями фиксируются на наркотиках или лекарствах. Те, кто страдает вызывающим оппозиционным расстройством, склонны к упрямому возражению и конфронтации. А при обсессивно-компульсивном фиксируются на необходимости делать все по-своему. Люди с расстройствами аутистического спектра часто прибегают к типовым ритуалам, а при определенных формах депрессии застревают на прошлых неудачах.

Эти примеры попадания в клинч мышления и поведения можно наблюдать вокруг нас. Может быть, они присутствуют и в вашей жизни. Вот, например, что может сказать «зацикленный» человек.

Я ненавижу состояние развода (восемь лет спустя).

Я должен всегда идти своим путем.

Ты причинил мне боль много лет назад, и я никогда этого не забуду.

Я никогда тебя не прощу.

Уже никогда не будет, как раньше.

Я постоянно беспокоюсь.

Я не могу избавиться от плохих мыслей.

Делай только так, как я.

Я не могу этого изменить. Это нужно делать только так.

Ты сам виноват.

Я категорически не согласен с тобой.

Нет, нет и еще раз нет. Я не буду этого делать. Вы не можете меня заставить сделать это.

Мне многое в тебе не нравится.

Я ненавижу тебя больше всех на свете.

Это никогда не изменится.

Люди, живущие и работающие с «заклиненными» личностями, часто оценивают их так.

Он никогда ничего не прощает и не забывает.

Она бесконечно говорит о вещах, которые происходили много лет назад.

Все должно делаться только так, как она хочет.

Он никогда не извинится.

Она всегда помнит об обидах.

Он никогда ничего не выбрасывает.

Она очень упряма.

Если хоть что-то не так, то для него все плохо.

Я не помогаю ей, поскольку я должен делать это только таким образом, как она считает нужным, иначе она начинает беситься.

Он возражает против всего, что бы я ни сказала.

Она все время становится в оппозицию.

Он не любит пробовать ничего нового.

Давайте рассмотрим подробнее два примера того, как попадание в клинч лишает людей возможности воплотить свои мечты.

Ко мне на прием Филиппа, 8 лет, привели его мама и папа, поскольку у него случались отчаянные истерики. Они могли продолжаться очень долго, иногда по несколько часов. За неделю до того, как он пришел на прием, родители преподнесли Филиппу сюрприз: поехали с ним в Дисней Уорлд на его день рождения. Филипп всегда любил Волшебное Королевство, и родители думали, что он будет очень рад. Однако они совершили одну-единственную ошибку — они решили его удивить. Мозг Филиппа был очень ригидным. Ему требовалось, чтобы все происходило определенным образом, иначе он очень расстраивался, иногда до неистовства. Ему необходимо было знать, чего ожидать, и иметь время на то, чтобы перестроиться. Когда они втиснули семейную машину на место на парковке Симба[62]у парка Дисней Уорлд, Филипп устроил трехчасовую истерику. Они не могли ни утешить, ни утихомирить его и в конце концов поехали домой. День рождения был полностью испорчен.

Я был в полном удивлении, когда слушал эту историю. Не потому, что я никогда не слышал подобных историй в прошлом, а потому, что всего неделю назад у меня на приеме был другой ребенок, точно так же устроивший истерику в Дисней Уорлд. Микки потерял квалификацию, подумал я. Посмотрев на Филиппа, я спросил его, из-за чего он так расстроился. Он сказал, что не знает. Я спросил его, нравится ли ему Дисней Уорлд. Он сказал «да». Я спросил, уверен ли он в этом. Он опять ответил «да». Я сказал ему, что можно и не любить Дисней Уорлд.

Там все очень дорого, большие очереди и очень много народу. Филипп посмотрел на меня с выражением: «Бедный доктор Амен. Ему этого никогда не понять». Затем сказал: «Мне нравится Дисней Уорлд, и я совершенно не понимаю, почему я так расстроился».

Я поставил Филиппу диагноз синдром Аспергера — расстройство аутистического спектра с повышенной функцией, характеризующееся отсутствием гибкости мышления. Его томограммы показали перевозбуждение ПЧПИ. При расстройствах аутистического спектра человек недостаточно гибок когнитивно и эмоционально. Люди с расстройствами аутистического спектра зацикливаются на негативных мыслях и поведении, что очень похоже на симптомы ОКР. Часто кажется, будто им необходимо, чтобы все происходило, как они считают нужным. На первый взгляд они выглядят эгоистами. Но их проблема не эгоизм, а ригидность. Их мозг заклинило.

Кристин и Тим были женаты уже 5 лет к тому моменту, как они пришли ко мне на прием. Скандалы у них случались практически каждую неделю, иногда по поводу денег и секса, иногда, казалось, вообще без повода. При обследовании пары оказалось, что оба они были упрямыми и негибкими. Каждый из них хотел, чтобы все делалось только так, как он считает нужным, и никто не умел идти на компромисс. Я видел такое поведение много раз до этого. Кристин была медсестрой, выросшей в семье алкоголиков, и страдала от тревожно-депрессивного расстройства и избыточной тревожности. В ее доме было отведено свое место для всего, и она очень расстраивалась, когда вещи оказывались не там, где они должны были быть. «Помешанная на чистоте» — этот эпитет она часто слышала в своей жизни. Тим был судебным адвокатом, финансово успешным, но очень трудным в общении человеком. Он сменил множество помощников, был конфликтным дома и на работе, и казался Кристин самовлюбленным и эгоцентричным. Несколько первых терапевтических сессий, которые я провел с ними, я чувствовал себя как рефери на боксерском ринге. Они оба становились в позу друг перед другом и смотрели на вещи исключительно со своей точки зрения. Оба не умели слушать и имели длинный список претензий, которые им необходимо было обсудить.

Такие люди, как Кристин и Тимоти, способны доконать обычного семейного психотерапевта. Я был четвертым психотерапевтом, к которому они обратились. Но у меня было секретное оружие. Посмотрев на томограммы обоих, я обнаружил, что ПЧПИ работает чересчур интенсивно. В некоторых важных вещах они были подобны Филиппу: упертые, негибкие и признающие лишь свою собственную точку зрения. Чтобы помочь этой паре, необходимо было привести в состояние баланса мозг каждого из них, иначе они будут обречены на несчастье и развод, и не только в этом браке, но и в следующих. Посмотрев на свои томограммы, они оба поняли дилемму, и оба согласились на лечение. Чем лучше мозг, тем счастливей брак.

На работе Лес мог быть только боссом. Он никогда не был способен работать на кого-либо. Он умел идти только своей дорогой, точнее — скоростной трассой. Он продал свое предприятие оптовой торговли бакалейными товарами более крупной компании за солидную сумму денег и по договору должен был продолжать заниматься им в течение 3 лет, но оставил работу через 8 месяцев. Это была большая финансовая потеря, но Лес не мог выдержать постоянных битв с новым менеджментом. Всякий раз, когда с ним не соглашались, он думал, что его оппоненты — идиоты. Он бесконечно спорил с новыми менеджерами и беспокоился о компании. Менеджеры считали, что у Леса есть такая черта, как иррациональная самонадеянность, и видели в нем оппозиционера, не умеющего ладить с людьми и слушать их. Кроме того, Лес был разведен и отлучен от своего единственного сына. Его бывшая жена часто говорила ему, что он эгоист, и что он будет помнить обиды и огорчения много-много лет. После того как Лес оставил свою компанию, он впал в депрессию и пришел в нашу клинику по совету своей сестры, которая также была нашей пациенткой.

Его томограмма, как и снимки мозга Филиппа, Кристин и Тима, показала перевозбуждение ПЧПИ. Он был упрямым, негибким, беспокойным и одиноким.

Эти три случая являются вопиющими проявлениями попадания в клинч с проявлениями истеричности, конфликтности и саморазрушения. Давайте рассмотрим еще два более мягких примера того, как чрезмерная фиксация может привести к неприятностям.

Уилсон — молодой администратор информационных технологий, работающий в компании медицинского страхования, испытывал большие проблемы в браке. Между ним и его женой возникало все больше разногласий, и казалось, что они все более отдалялись друг от друга. Уилсон беспокоился об их совместном будущем. На работе он стал рассеянным. Дома он не мог выкинуть эти проблемы из головы. Изначально руководство его компании видело в нем восходящую звезду: сообразительный, работоспособный — реальный капитал для повышения потенциала и прибыльности компании. Позже, после того как несколько важных заданий оказались невыполненными, начальство стало сомневаться в том, что поступало правильно, продвигая Уилсона по службе. В рамках внутренней программы поддержки сотрудников Уилсону порекомендовали обратиться ко мне.

В отличие от многих других людей, отрицательно реагирующих на подобную рекомендацию, Уилсон оказался заинтересован в помощи. Он был обеспокоен своими семейными проблемами и стремился как-то разрешить их и выбросить тревожные мысли из головы. Я научил его, как избавиться от повторяющихся негативных мыслей, не отвлекаться на работе и улучшить общение с женой. Зацикливание на этих мыслях, вызывавших у него стресс, едва не стоило Уилсону его карьеры. Его открытая душа спасла его.

Одна из моих близких подруг, Керри, получила новую должность финансового директора группы хирургических центров, расположенных по всей Южной Калифорнии. Ее вдохновляла новая работа. Керри была склонна к беспокойству, и если бы вы видели ее дома, вы подумали бы — «вот заноза в заднице» (впрочем, некоторое «занудство» почти нормально для бухгалтера). После приблизительно 6 месяцев работы в новой должности Керри начала демонстрировать признаки стресса. Имея дело с группой врачей, она обнаружила, что они склонны к спорам, оппозиционны и негибки. Она очень лично воспринимала их негативные замечания и размышляла о них неделями. Я видел, что изначальный энтузиазм в отношении работы постепенно покидал Керри.

На одной из наших совместных прогулок мы подробно обсуждали ее беспокойства. По всем внешним признакам руководству нравилась ее работа. Через несколько месяцев пребывания в должности она получила существенное повышение оклада и расширение полномочий. Она отвечала за несколько новых проектов в рамках развития предприятия. Но раньше она никогда не работала с врачами. Я сказал ей, что M.D.[63]в шутку расшифровывают как «minor deity»[64], и что многие врачи склонны быть «поясными»[65], конфликтными и негибкими, особенно в отношениях со своей семьей и персоналом (однако не со своими пациентами, поскольку в пациентах они видят смысл своего жизненного предназначения).

Через час нашей прогулки мы добрались до первопричины. Если какой-нибудь врач сказал Керри что-то негативное один раз, в своей голове она прокручивает этот комментарий 500 раз. Как будто ее разум бесконечно нажимает кнопку повтора. Это была проблема Керри, а не ее подчиненных. Понимание традиций культуры направления, в котором она работает, и того, как ее собственный мозг устраивает против нее диверсию, помогло Керри расслабиться и получать больше удовольствия от работы. Она поняла, что ей не надо нажимать кнопку повтора. Фактически, делая это, она наносила ущерб самой себе. Я прописал ей молитву о спокойствии, которую часто использую сам.

Боже, даруй мне спокойствие,

Чтобы я мог принимать людей, которых не могу изменить,

Смелость, чтобы изменить того единственного, которого могу изменить,

И мудрость, чтобы понимать, что этот единственный — я.

Поиск по сайту: