Пунктуация и орфография 7 страница

² «Черубина де-Габриак». — В кн.: Маковский р. Портреты современников. Нью-Йорк, 1955, с. 335 — 358 (там же указана и некоторая литература). См. также: Цветаева Марина. Проза. Нью-Йорк, 1953, с. 148 — 153. Цветаева Анастасия. Воспоминания. М., «Сов. писатель», 1971, с. 403 — 404; Эренбург И. Люди, годы, жизнь. — «Нов. мир», 1960, № 8, с. 117; Хазин М. Яблоня и горсть земли. Кишинев, 1974, с. 44 — 65. В советское время Васильева в сотрудничестве с С. Я; Маршаком написала цикл пьес-сказок, первых произведений молодой советской детской драматургии. Ей же принадлежат (под этой фамилией, а также В. И. Дмитриева) и некоторые самостоятельно написанные детские книжки; см. назв. выше словарь детских писателей.

³ Прохоров Е. И. Почему промолчали лермонтоведы? — «Вопр. лит.», 1964, № 7, с. 236 — 237.

послано одному из старейших пушкинистов — Н. О. Лернеру, который и «обосновал» его подлинность¹.

Всем хорошо известны многочисленные подделки 10-й главы «Евгения Онегина» — они всегда преподносятся в совершенно завершённом виде, каким автограф, вероятно, не был.

Аутентичность того или иного памятника обычно (более или менее искусно) симулируется вымышленной историей — издатель ссылается на свидетелей (все они обычно умерли!), на копии, безусловно, снятые с подлинника (он обыкновенно утрачен при самых неожиданных обстоятельствах — эта неожиданность должна укрепить веру в аутентичность публикации), подчеркивает близость публикуемого. стихотворения другим текстам того же автора (приводятся параллели), находит какие-то (обязательно глухие) упоминания в мемуарах современников, более или менее правдоподобно объясняет позднюю публикацию (нередко возникают такие «бродячие мотивы», как сундук, обнаруженный на чердаке, рукопись, случайно найденная у букиниста, спасенная от употребления на обертку пирожков тетрадь, вырванная из рук продавца, и пр.) и, наконец, использует запрещенный прием: «Кто тот другой, кроме X., который мог написать это произведение». Вообще в подделке всячески стараются соблюсти максимум правдоподобия и достоверности.

При современном состоянии способов анализа пергамена, бумаги, чернил и карандаша, при возможностях, открывающихся рентгеноскопией, макро- и микрофотографией, фотографией в инфракрасных лучах, химическим анализом и применением метода кибернетики и пр., подделка документа имеет все меньше и меньше шансов на успех².

В тех случаях, когда налицо документ, важное значение наряду с другими методами приобретаете графическая экспертиза. Она тоже достигла за последние десятилетия немалых успехов.

Графическая экспертиза имеет изрядную давность и восходит на Руси едва ли не к концу XVI века ³

Напомню, что Ганя Иволгин в «Идиоте» Достоевского угрожает Бурдовскому «привести экспертов для сличения почерка»

¹ Лернер Н. О. Новооткрытые стихи Пушкина. Окончание «Юдифи». — «Наш век», 1918, 4 мая (21 апреля), № 89, с. 3; Слонимский А. Л. Мнимые стихи Пушкина. — -«Книжный угол», 1918, № 2, с. 3 — 4; М(ияковский) Вл. Профанация имени Пушкина. — «Куранты искусства, литературы, театра и общественной жизни». Киев, 1918, № 9, с. 5—7; Бобров С. П. Заимствования и влияния (Попытка методологизации вопроса). — «Печать и революция», 1922, № 8, с. 91 — 92.

² См. сб.: Правовая кибернетика. М., «Наука», 1970.

³ Черепнин Л. В. У истоков архивоведения и актового источниковедения («Практической дипломатики») в России. — «Вопросы архивоведения», 1963, № 1, с. 52 — 62; Кушем Е. Н. К истории холопства в конце XVI — начале -XVII веков. — «Исторические записки», 1945, № 15, с. 89; о сверке почерков в середине XVII в., при Алексее Михайловиче см.: Пересветов Р. Тайны выцветших строк. М., Детгиз, 1961, с. 150.

(часть II, глава 9). Герой рассказа А. И. Левитова «Типы и сцены сельской ярмарки», юрист, «во избежание предательства со стороны почерка» написал анонимное письмо левой рукой — в наше время он был бы легко разоблачен экспертом.

В «Своде законов» эта экспертиза была узаконена следующим образом: «Рассмотрение и сличение почерков производится назначенными судом, сведущими в том языке, на коем писаны и подписаны сличаемые документы, достойными веры людьми, не отведенными ни которым из тяжущихся, когда можно секретарями присутственных мест, учителями чистописания или другими преподавателями из находящихся в том месте или поблизости учебных заведений, и вообще лицами, которые по заключению надлежащих присутственных мест могут в сем случае быть признаны сведущими. Число сих сведущих должно быть не менее трех и не более девяти» ¹.

Экспертиза посланного Пушкину в ноябре 1836 г. «диплома» на звание историографа ордена рогоносцев, сыгравшего такую печальную роль в истории гибели великого поэта, была произведена в августе 1927 г. по предложению П. Е. Щеголева А. А. Сальковым. Методами графической экспертизы им было доказано, что «диплом» написан рукой кн. П. В. Долгорукова. Установление руки писавшего помогло прояснить и круг, откуда этот «диплом» вышел².

Средствами графической экспертизы была разоблачена и подделка письма Пушкина к Николаю I от 2 октября 1828 г., в котором поэт признавал себя автором «Гавриилиады»³.

Во исполнение цитировавшегося выше закона — 24 апреля 1863 г. четыре секретаря губернского правления, уголовной палаты и 2-го департамента гражданской палаты сверяли почерк Чернышевского с предъявленными им запиской к В. Д. Костомарову и письмом к «Алексею Николаевичу» и нашли, «что почерк записки имеет некоторое сходство с почерком Чернышевского».

Эта уклончивая формулировка не удовлетворила судей, которым нужно было признание идентичности почерков. Последовал необходимый нажим, и 19 июня экспертиза была повторена: при этом один эксперт сходства почерков «почти не находил», двое

¹ «Свод законов Российской империи издания 1857 года», т. 10, ч. 2. СПб., 1857 г. с. 73. Ср. также: Крылов И. Ф. Судебная экспертиза в уголовном процессе. Изд-во ЛГУ, 1963, с. 15 и сл.; в последнее время экспертиза А. А. Салькова вызвала серьезные возражения в статье: Ципенюк С. А. Исследование анонимных писем, связанных с дуэлью А. С. Пушкина, — В сб.: Криминалистика и судебная экспертиза, вып. 12. Киев, 1976, с. 81 — 90.

² Щеголев П. Е. Дуэль и смерть Пушкина. Изд. 3-е. М. — Л., Госиздат, 1928, с. 516 — 525. Л. Вишневский предпринял недавно совершенно неубедительную попытку оспорить данные этой экспертизы и реабилитировать П. В. Долгорукова («Петр Долгоруков и пасквиль на Пушкина». — «Сибирские огни», 1962,№ 11, с. 157 — 176).

³ См.: Алексеев М. П. Пушкин. Сравнительно-исторические исследования. Л., «Наука», 1972, с. 286.

нашли, «что характер почерка в общем различен», трое настаивали; что «в общем сходства нет, но отдельные буквы схожи», двое же решили, что Чернышевский умышленно извращал свой почерк, чтобы сличаемые документы не походили друг на друга¹.

И это заключение не в полной мере устраивало суд. Снова были приняты должные меры, и 30 июля секретари сената наконец «единогласно» нашли, что «как сие письмо, так и означенные бумаги писаны одною и тою же рукою».

Только таким образом необходимые «основания» для обвинения были получены.

Графическая экспертиза, проведенная в советское время группой специалистов под руководством В. И. Геркана, бесспорно доказала принадлежность руке В. Д. Костомарова обоих инкриминировавшихся Чернышевскому документов². Стоит напомнить, что еще сравнительно недавно (в 1913 году) М. В. Клочков настаивал на подлинности обоих документов³. Впрочем, впервые разоблачение подлога Костомарова (нарочитой подделки по заказу III Отделения) и тонкая графическая экспертиза были произведены самим Чернышевским⁴ в период следствия в обширном заявлении в сенат: подделка была заранее обречена.

Интереснейший случай, тоже связанный с творческим наследием Чернышевского, — история прокламации «Барским крестьянам...». Автограф этой прокламации до нас не дошел: он был уничтожен, очевидно, из соображений конспирации. До нашего времени дошла лишь копия, как, есть все основания полагать, восходящая непосредственно к автографу Чернышевского. Она была предателем Н. Д. Костомаровым в августе 1861 г. доставлена в III Отделение. Но вопрос — не была ли она подделкой?

В течение более чем ста лет в литературе бытовало мнение, будто бы эта копия принадлежит руке близкого к Чернышевскому поэта М. Л. Михайлова. Несмотря на то, что это утверждение расходилось с тем, что показывал Михайлов на следствии, что он написал в своих «Записках» и что написал в своих «Воспоминаниях» Н. В. Шелгунов, все исследователи некритически повторяли: «автограф Михайлова». Так первыми считали Н. Д. Костомаров и жандармский подполковник А. Н. Житков.

Изучение истории прокламации убедило меня в том, что копия никак не может принадлежать руке Михайлова: эти предположения были подтверждены произведенной по моей просьбе графической экспертизой.

Старшие эксперты Ленинградской научно-исследовательской лаборатории судебной экспертизы Е. С. Башилова и Р. В. Тувова в своем заключении от 21 мая 1965 г. в результате деталь-

¹ Дело Чернышевского. Сборник документов. Саратов, 1968, с. 247, 337 — 338, 361 — 362.

² «Красный архив», № 6 (25), 1927, с. 152 — 181.

³ Клочков М. В. Процесс Н. Г. Чернышевского. — «Исторический вестник», 1913, № 10, с. 179 — 185.

⁴ Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч., т. XIV,. 1949, с. 742 и сл.

ного сопоставления всех страниц прокламации с шестнадцатью листами бесспорных автографов Михайлова (стихотворений, писем, статей) отметили шесть основных пунктов различия графики: «выявленные различия в общих и частных признаках почерка устойчивы и достаточны для вывода о том, что текст прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» исполнен не Михайловым Михаилом Ларионовичем» ¹.

Если прокламация написана не рукой Чернышевского (и не рукой М. Л. Михайлова), естественно возникало желание определить, кем же она выполнена. Решением этой задачи занялась М. И. Перпер. По ее инициативе в июле 1970 г. экспертиза Центрального научно-исследовательского института судебных экспертиз в Москве дала заключение в пользу В. А. Обручева, чело-дека достаточно известного в революционном движении 1860-х гг. и близкого к Чернышевскому или, во всяком случае, к его кругу. Однако эта экспертиза была проведена, как мне представляется, неполноценно: для сравнения был предложен только почерк Обручева. В марте 1971 г. по моей инициативе, названная выше ленинградская лаборатория произвела новую экспертизу — для сравнения с почерком прокламации я представил восемь образцов почерков разных лиц из революционно-демократического окружения 1860-х гг., в том числе В. А. Обручева. Эксперты отказались идентифицировать чей-либо почерк с почерком прокламации. Однако повторная экспертиза московского института (в июне 1971 г.) продолжала настаивать на В. А. Обручеве.

Тем временем М. И. Перпер, продолжая исследование, нашла.значительное сходство почерка прокламации с почерком близкого к Чернышевскому землеволъца А. В. Захарьина — он приходился и родственником О. С. Чернышевской — незаконный сын ее отца. На этот раз и московская, и ленинградская экспертизы единодушно признали идентичность почерков, и, таким образом, вопрос может считаться решенным².

Недавняя графическая экспертиза, проведенная тульской научно-исследовательской лабораторией, помогла опровергнуть мнение В. Н. Шульгина, Н. В. Водовозова и Г. П. Курточкиной о том, что часть копии романа «Пролог» переписана рукой Чернышевского³.

¹ Подробно см.: Рейсер С. А. Прокламация Н. Г. Чернышевского «Барским крестьянам...». — В сб.: Книга, вып. XIV. М., 1967, с. 214. В последнее время графическая экспертиза была успешно применена для идентификации некоторых ранних текстов С. Есенина и А. Н. Мордвинова («Ленингр. правда», 1967, 20 августа, № 196 (15979), с. 3 и «Рус. лит.», 1967, № 2, с. 120).

² Перпер М. И. Прокламация «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» (Результат изучения рукописи и архивных дел). — «Рус. лит.», 1975, № 4, с. 138 — 154.

³ Николаев М. П. Из истории публикации романа Чернышевского «Пролог» в Лондоне. — «Рус. лит.», 1971, № 3, с. 82 и Пинаев М. Т. Еще раз ж истории лондонского издания романа Н. Г. Чернышевского «Пролог». — «Рус. лит.», 1972, № 6, с. 125.

Порою в роли судебных экспертов выступают лингвисты и литературоведы. Таков случай с романом «Золотые мили» К. Причард: один переводчик обвинил другого в плагиате и понадобился тщательный анализ обоих переводов специалистами-языковедами ¹.

Как видим, графическая и специальная литературоведческая экспертизы могут оказывать исследователю значительную помощь в его работе.

ТИПЫ ИЗДАНИИ

Издание произведений дореволюционной и современной художественной литературы осуществляется в Советском Союзе в плановом порядке. Нарушения этого плана еще имеют место, и не проходит года, чтобы не появлялись дублирующие друг друга издания — в лучшем случае появление их бесполезно, а порою и вредно: далеко не все они подготовляются на должном научном уровне.

Для того чтобы удовлетворить эстетические, учебные и различные иные требования многомиллионной армии читателей, существует целый ряд самых разнообразных издательств — специальных и универсальных: «Наука», «Мысль», «Правда», «Художественная литература», «Просвещение», «Прогресс», «Искусство», «Советский писатель», «Советская Россия», «Современник», «Московский рабочий», «Детская литература», «Молодая гвардия», ряд областных издательств и т. д.

Советский читатель — сложный и недостаточно изученный «потребитель» книги — представлен самыми разнообразными категориями. Начать с того, что читатель резко различается по возрасту и каждая возрастная группа требует книг особого рода — читатель, только что научившийся читать, школьник младших классов, подросток, юноша, взрослый читатель — не удовлетворяется книгами, предназначенными для другой группы. Может быть, еще резче этот читатель различается по своей подготовке: на одном полюсе, скажем, недавно научившийся читать, на другом — научный работник; различнейшие читательские варианты существуют в пределах этих категорий.

Дешевизна советской книги определяет большую покупательную способность читателя, возможность создавать домашние библиотеки, заменять одну книгу другой, новой, более подходящей к его вкусам и запросам.

Различие типов определяется специальными интересами того или иного читателя: одному книга нужна для подготовки к экзамену, другому — для подготовки доклада или лекции, учителю, лектору.

¹ Рецкер Я. Плагиат или самостоятельный перевод (Об одной судебной экспертизе). — В сб.: Тетради переводчика, вып. 1. М., 1963, с. 42 — 64.

Типы изданий имеют отчетливую национальную специфику. Зарубежная издательская практика знает такие издания, которых у нас нет, и наоборот.

Нет надобности перечислять все возможные варианты. Для того чтобы представить себе их количество, нужно только добавить, что быстрый прогресс науки и искусства, рост культуры читателя заставляет каждый из названных типов видоизменяться.

Поэтому о типах изданий нельзя говорить как о чем-то стандартном и неизменном, раз и навсегда установившемся. Одни типы отживают и уходят в прошлое, другие приходят им на смену, самое количество типов изданий все время варьируется и детализируется.

В качестве примера можно привести тип так называемого однотомника, очень популярный лет пятнадцать тому назад. Он существовал еще в русской дореволюционной издательской практике (например, издания Вольфа, Панафидиной); в советское время был утвержден в Декрете о государственном издательстве, принятом ВЦИК 29 декабря 1917 г. В нем предусмотрено «сокращенное издание избранных сочинений. Такие собрания сочинений должны составлять один компактный том»¹. П. Н. Берков указывает, что именно в 1920-х годах и возник неологизм «однотомник»². В книге большого формата в два столбца воспроизводились наиболее значительные произведения писателя: иногда к ним прибавлялись избранные письма, автобиографии и пр. Книга открывалась вступительной статьей, иногда хронологической канвой, а завершалась краткими примечаниями. Было издано несколько десятков книг такого типа (русских и зарубежных писателей) — некоторые из них выдержали ряд изданий. Сегодня этот Тип уже отошел в прошлое. Однотомник давал лишь часть литературного наследия, слишком небольшую для квалифицированного читателя, слишком большую для неквалифицированного. Формат книги оказался практически неудобным. Однотомник можно было читать только в раскрытом виде на столе. Даже не во всякий портфель он входил.

Между тем советский читатель читает далеко не только за столом, он использует метро, трамвай и автобус по пути на работу и домой, очередь, перерыв, ожидание на вокзале и т. д.

В конце концов однотомник разделился на два типа: с одной стороны, на двухтомник или трехтомник, рассчитанный на читателя более или менее высокой квалификации (например, Н. М. Карамзин. Избранные сочинения, т. 1 — 2. М., «Художественная литература», 1964), с другой — на небольшой сборник избранных произведений для читателя массового — в обоих слу-

¹ «Декреты Советской власти», т. I. М., 1957, с. 297.

² Берков П. Я. Издания русских поэтов XVIII века. История и текстологические проблемы. — В сб.: Издание классической литературы, с. 107.

чаях удобного для чтения формата. Соответственно дифференцировался и аппарат книги.

Ведь этот сложнейший комплекс, в котором причудливо переплетаются самые различные признаки, получил в совокупности наименование целевого (для чего) и читательского (для кого) назначения книги.

Не учитывать адрес читателя — значит издавать книгу в пространство.

Следует учитывать и то, что ни одно издательство не согласится издавать произведения художественной литературы в убыток — считается, что издание должно быть рентабельным.

Торговые интересы издательства вступают порой в противоречие с задачами культуры. В своем коммерческом рвении издательство устанавливает примерный срок, в течение которого книга должна быть распродана и затраченные деньги принести прибыль. Существует даже особое понятие — тиражная политика, лимитируемая также и соображениями экономии бумаги, но не всегда учитывающая реальные запросы книжного рынка (об этом не раз писалось в газетах).

Высокий уровень текстологической работы в СССР определяет, что независимо от типа каждое издание представляет собой результат научной подготовки в том смысле, что оно опирается на уже имеющееся академическое издание или же что определенная исследовательская работа для подготовки данного издания была произведена. «Всякое издание, — пишет Д. С. Лихачев, — должно быть научным, т. е. должно основываться на научном текстологическом изучении произведения — будет ли это научно-популярное издание массового типа или издание длят специалистов» («Текстология», с. 490). Некоторое количество не удовлетворяющих этим требованиям изданий не может привлечь внимание текстолога.

Вопрос о типах изданий художественной литературы имеет важное, а порой и решающее значение: несоответствие типа издания читательскому и целевому назначению — источник многочисленных споров в издательствах и среди исследователей и частых нареканий читателей.

Смешанный тип издания выполняет у нас различные функции. В частности, тираж деформирует тип издания. Но, как это часто бывает, гибридная форма не удовлетворяет ни одних, ни других.

Полное собрание сочинений Пушкина, выпущенное издательством Академии наук СССР в 17-ти томах в 1937 — 1959 гг., имеет только библиографический комментарий, т. е. может удовлетворить самый ничтожный круг читателей. Действительно нужные массовому читателю издания Пушкина выпускаются этим же издательством в малом варианте «облегченного» типа, а также издательством «Художественная литература», «Библиотекой поэта», рядом областных издательств и т. д. Удачный выход, не-

давно вошедший в практику, — разделение издания на серии с разными тиражами и раздельной на них подпиской.

Завершенное недавно издательством «Наука» Полное собрание сочинений и писем Тургенева вышло со всеми признаками смешения. Как у всякого гибрида, в нем неравномерно выпячиваются черты то одного, то другого родителя. Методы воспроизведения текстов, полный подбор других редакций и вариантов соответствуют нормам академического издания, а в примечаниях, с одной стороны, данные, выдержанные в этих академических традициях, и рядом — пояснения, гораздо более свойственные популярному, массовому изданию.

Жанр этого чрезвычайно ценного издания еще более осложнен вышедшими в 1964 — 1969 гг. пятью «Тургеневскими сборниками» с подзаголовком «Материалы к полному собранию сочинений и писем И. С. Тургенева». Из предисловия академика М. П. Алексеева к первому выпуску (1964) мы узнаем, что сюда будет включаться все, «что не получило надлежащего освещения в (...) комментариях или может служить существенным подспорьем для дальнейшего истолкования обнародованных в нем текстов» (с.. 5). Кроме того, в этих сборниках публикуется ряд автографов ранних редакций произведений Тургенева, не нашедших себе места в издании, студенческие записи и работы будущего писателя, предварительные комментарии к отдельным произведениям, письма к Тургеневу, комментарии к сериям его.писем и т. д.

Подобной сложности еще не достигало в советской текстологической практике, ни одно издание академического типа.

Вопрос о возможном изменении типов изданий художественной литературы неоднократно дебатировался в нашей печати, но не привел к каким-либо практическим результатам¹. Советские издательства находятся в положении путника между Сциллой и Харибдой; с одной стороны, они заинтересованы в высоком качестве, выпускаемых ими изданий, с другой — они не могут заниматься выпуском по преимуществу изданий академических и обслуживают читателей с самыми разными запросами — приходится выбирать средний путь².

Примерная классификация различных типов изданий художественной литературы, удобная для текстологического анализа, может быть следующая³.

¹ Оживленная полемика о типах изданий была на страницах «Правды» и «Литературной газеты» 1952 — 1967 гг. (статья Д. Д. Благого, Б. А. Бялика, И. С. Зильберштейна, Г. П. Макогоненко, Б. С. Мейлаха, В. Н. Орлова, В. А. Путинцева, А. Л. Слонимского, К. И. Чуковского и В. Б. Шкловского).

² Рейсер С. Л. Между Сциллой и Харибдой. — «Лит. газ.», 1975, 2 апреля, № 14 (4508), с. 6.

³ Другие классификации у Б. В. Томашевского (с. 154 — 155); Д. Д. Благого («Вопросы текстологии», вып. I. М., 1957, с. 5 — 29); Е. И. Прохорова («Основы текстологии», с. 135 — 158); Д. С. Лихачева (Краткий очерк, с. 69 — 72); Б. М. Эйхенбаума («Редактор и книга», вып. 3, с. 77 — 79);

А. Издания документальные (факсимильные, фоторепродукционные, дипломатические и пр.).

Б.. Академические издания.

В. Издания популярные и научно-массовые.

Г. Жанровые и тематические сборники.

Д. Антологии.

Е. Переводы.

Эта схема требует пояснений.

Первые три из названных групп могут быть осуществлены в различных вариантах — полного собрания сочинений, собрание сочинений, избранных сочинений или отдельного издания.

Прижизненные авторские издания (отдельных произведений или сборников) естественнее всего подходят к категории изданий массовых. Они, как правило, лишены какого-либо аппарата, почт всегда текст их установлен самим автором и не является результатом научной работы исследователя. Разумеется, тираж прижизненных изданий может быть самый различный, но независимо от него прижизненное издание, так сказать по идее, обращена к более или менее широким группам читателей. Само понятие «читательской массы» исторически очень изменчиво и определяется многими социальными условиями. Даже тогда, когда писатель ориентируется лишь на избранный круг ценителей («für Wenige»), и в этом случае он, условно говоря, имеет в виду определенную массу, хотя бы в виде самой небольшой аудитории. Вообще же писатель, естественно, надеется на успех, т. е. хочет, чтобы его произведения стали как можно более известными, дошли до читателя.

Если в дореволюционное время издания нередко осуществлялись самим автором или частным издателем, то в наше время они издаются государственными издательствами, и для наиболее популярных авторов многократные издания огромными тиражами стали привычным явлением.

Относительно изданий первой группы — так называемых документальных — следует ясно представлять себе, что при всем совершенстве нынешней техники ни одно из них не может полностью заменить собой рукопись. Эти издания в большей степени являются изданиями рукописи (данной или группы рукописей), чем изданием текста, и тем самым вопросы критики текста отходят в них на задний план. Не все факсимильные и фотоиздания воспроизводят цвет бумаги, и ни одно не воспроизводит филиграней — важной для текстолога и палеографа приметы. Далеко

Б. Я. Бухштаба в «Библиографии художественной литературы и литературоведения» (1971, гл. 2-я); С. П. Омилянчука («Проблемы типологии собрании сочинений». — В сб.: Книга, вып. XVIII. М., 1969, с. 20 — 43 и «Собрания сочинений как вид издания». Автореф. канд. дис. М., 1971); Г. Витковского («Textkritik und Editionstechnik», с. 71 — 158); К. Гурскбго (Sztuka edytorska. Zarys teorii. Warszawa, 1956, с. 164 — 197) — каждая из этих классификаций имеет свои достоинства и недостатки.

не всегда видны карандашные пометы, особенно если они.сделаны тонкой чертой. Послойное чтение рукописи нередко облегчается тем, что писатель писал одними чернилами, правил рукопись другими и т. д. Очевидное в оригинале, различие это не воспроизводится в документальных изданиях. Точно так же цветной карандаш выходит одноцветным и равным черному. Иногда исследователю (например, для определения последовательности ненумерованных листов) может помочь такая деталь, как след •твердого карандаша на следующем листе, — этого в документальном издании не найти.

Исследователь должен рассматривать издания этого рода как большее или меньшее приближение к оригиналу.

Впрочем, порой документальное воспроизведение дает больше рукописи: так, фотография рукописи, воспроизведенная с увеличением против натуральной величины, может помочь исследователю прочесть неясное в рукописи место. Другой случай: если текст частично угас, то он при фотографировании может быть ретуширован и станет резче. См., например, очень четкую надпись М. Горького Ф. Гладкову на подаренной ему фотографии («Лит. наследство», 1963, т. 70, с. 67); надпись в оригинале выцвела настолько, что читалась предположительно ^!.

Кроме сочинений (в строгом смысле слова художественных и публицистических) в корпус произведений писателя сплошь и рядом включаются еще его дневники и письма. Речь не идет, разумеется, о тех дневниках и письмах, которые представляют собой особые литературные жанры, вроде, например, «Дневника семинариста» И. С. Никитина или «Писем без адреса» Н. Г. Чернышевского. Не включаются в эту категорию и письма в редакцию — форма общественного обращения писателя — или же письма — воззвания, программы, специально рассчитанные на распространение, вроде письма Белинского к Гоголю (1847).

Традиционное включение личных дневников и писем (или даже переписки) писателей в состав изданий, в которых выпускаются их сочинения, вполне обоснованно (см. выше, с. 16).

¹ Некоторые наши издания последнего времени достигли значительных успехов. Здесь нужно назвать фототипические переиздания большевистских газет («Правда», «Звезда», «Пролетарий» и др.). Из изданий литературных — прежде всего образцовые: «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева (фотолитографическое воспроизведение). М., «Academia», 1935; «Рукописи Пушкина». Фототипическое издание. Альбом 1833 — 1835 гг. Тетрадь № 2374. М., Гослитиздат, 1939 (в трех выпусках — фототипии, транскрипции и комментарий); фоторепродукционное воспроизведение «Колокола», «Полярной звезды» и «Голосов из России» в издательстве «Наука» (1960 — 1976). Недавно вышли прекрасно оформленные: Шевченко Т. Мала книжка. Автографи поезiй 1847 — 1850 pp. Киïв. «Наукова думка», 1963 и Шевченко Т. Бiльша книжка. Автографи поезiй 1847 — 1860 pp. Киïв, «Наукова думка», 1963. Из зарубежных изданий обращает на себя внимание недавнее издание новонайденной комедии Менандра «Угрюмец» или «Ненавистник» — «Papyrus Bodmer IV». Menandre, Le Dyscolos. Publie par Victor Martin. Biblioteca Bodmeriana, Geneve, 1958.

И все-таки дневниковые записи и эпистолярия писателя, какими бы литературными достоинствами они ни обладали, не могут быть отождествлены с сочинениями в строгом смысле слова. В нашей издательской практике очень медленно укореняется гораздо более точная формула — «сочинения и письма». Кроме Полного собрания сочинений и писем Герцена (под редакцией М. К. Лемке) и гослитиздатовских изданий Некрасова и Чехова, трудно привести другие примеры. Издания, скажем, Гончарова, Лескова, Короленко и других ограничиваются общей формулировкой — «сочинения», включая в это понятие и художественное творчество, и дневники, и письма ¹.

Поиск по сайту: