Пунктуация и орфография 8 страница

Полнота включения этих материалов не может быть решена единообразно. Все дело в типе издания, в историческом значении писателя, в хронологической отдаленности описываемых фактов. Одно дело — сплетни о писателе, другое — его эпоха и борьба писателя в ней. Любовные дела Пушкина давно перестали быть просто пикантными рассказами (можно, конечно, подавать их и так!), а соответствующие места биографии Есенина или Маяковского едва ли могут сейчас стать полностью достоянием читателей. В конечном счете такт редактора должен определять степень полноты изложения. Но не забудем, что писатель и все, что им создано (в том числе и его жизнь), принадлежит не ему одному, а народу в целом.

Предложенную выше классификацию не следует понимать так, будто бы произведения каждого автора проходят все шесть названных выше групп.

Право на академическое издание — это высокое право, которое заслужил далеко не всякий писатель. Только наиболее выдающиеся, ставшие национальными писателями, попавшие в заветную рубрику «классиков», удостаиваются академического издания, т. е. полного опубликования абсолютно всего когда-либо написанного автором. Но и в этом случае понятие «полное» должно пониматься в разумных пределах и не переходить в педантическое воспроизведение всего, что когда-либо написал писатель в буквальном смысле этого слова. Речь может идти о полном корпусе творческого наследия. Только для Пушкина сделано исключение — издан сборник «Рукою Пушкина» (1935), в котором собрано по преимуществу не творческое наследие: большая часть этих материалов справедливо не включена в академическое издание сочинений Пушкина.

Варианты академического издания всегда полнее, чем в любом другом издании, хотя и здесь едва ли возможно их полное воспроизведение (см. выше, с. 38 — 39).

¹ История, методика и техника издания эпистолярных текстов содержательно разработаны в сб. «Принципы издания эпистолярных текстов». — «Вопр. текстологии», вып. 3. М., «Наука», 1964, ср. рецензию С А Розановой. — «Вопр. лит.», 1965, № 6, с. 214 — 218.

Комментарий в академическом издании обширнее, разнообразнее и глубже, чем в каком-либо другом.

Для того чтобы академическое издание могло осуществиться, обязательно должна существовать традиция изданий данного автора. Ведь академическое издание почти всегда факт посмертный. Не было, кажется, случая, когда бы оно выходило при жизни, при участии самого писателя или даже без него. Писатель никогда не начинает свой творческий путь с академического издания — оно всегда определенный итог, завершение иногда длительного этапа изучения и понимания писателя в данное время: на пустом месте академическое издание существовать не может¹.

Неправильно было бы думать, что академическое издание может быть сделано раз и навсегда. В нем, как в зеркале, отражается состояние науки и общественной мысли данного времени: почти всегда появляются те или иные пополнения текста (новые материалы, конъектуры, поправки на основании косвенных данных и пр.).

Академическое издание рассчитано на относительно небольшой круг квалифицированных читателей. Оно не требует поэтому большого тиража. Было бы целесообразно издавать его тиражами небольшими, но зато почаще переиздавать. Ведь на основе этого издания должны создаваться все остальные издания данного автора.

Однако практически осуществление этого желания наталкивается на трудности. Подготовка академического издания — длительный и трудоемкий процесс. Небольшой тираж, ограниченный круг читателей, необходимость организации сложной работы целого коллектива приводят к тому, что академические издания никогда не переиздают. У нас практически принято положение, что издания этого рода — прерогатива издательства Академии наук СССР («Наука»), Гослитиздат осуществил лишь многотомное академическое издание сочинений Л. Н. Толстого и Салтыкова-Щедрина. Кроме издания Пушкина, Радищева, Тургенева и Герцена, с некоторыми оговорками — Ломоносова, Белинского и Гоголя, академические издания русских классиков остаются неподготовленными. Даже наследие Некрасова, Чернышевского, Добролюбова, Гончарова и др. до сих пор не обработано академически. Существующие издания Гослитиздата академического издания не заменяют. В итоге академическое издание всегда запаздывает. Не было, кажется, случая, когда бы оно выходило своевременно.

В таком положении и исследователям, и читателям прихо-

¹ Ср. слова А. Т. Твардовского: «Когда-нибудь, может быть после моей смерти (...) и можно будет дать в качестве приложения к первому тому мои юношеские произведения. (...) Ну, а мне самому этого делать не стоит». (Кондратович А. О прозе Твардовского. — «Нов. мир», 1974, № 2, с. -229).

дится довольствоваться изданием особого типа — гибридом, который должен удовлетворить и так называемого массового читателя более высокой квалификации, и специалиста.

Издания такого рода получили наименование научно-массовых. Пройдя ряд этапов, к настоящему времени этот тип приобрел некоторую устойчивость. Значительная часть изданий наших и зарубежных классиков, многие издания советских писателей осуществлены именно в этом варианте.

О чем идет речь, станет ясным, если назвать некоторые из изданий. Гослитиздат осуществил выпуск полных или избранных сочинений С. Т. Аксакова (1955 — 1956), И. А. Гончарова (1952 — 1955), Д. В. Григоровича (1955), Ч. Диккенса (1957 — 1963), Н. А. Добролюбова (1934 — 1911 и 1961 — 1964), Ф. М. Достоевского (1956 — 1958), И. Ильфа и Е. Петрова (1961), В. Г. Короленко (1953 — 1956), А. И. Куприна (1957 — 1958), А. И. Левитова (1956), Н. С. Лескова (1956 — 1958), Н. А. Некрасова (1948 — 1953), А. Н. Островского (1949 — 1953), Д. И. Писарева (1955 — 1956), К. М. Станюковича (1958 — 1959), И. С. Тургенева (1954 — 1958), Ю. Н. Тынянова (1959), А. Франса (1957 — 1960), Н. Г. Чернышевского (1939 — 1953) и др.

Из многочисленных изданий «Библиотеки поэта» можно для примера указать издания Е. А. Баратынского (1957), А. Блока (1955), В. А. Жуковского (1956), А. И. Полежаева (1957), Н. М. Языкова (1948). Сходного типа издания, выпускаемые издательством «Правда», например А. Ф. Писемского (1959). Все эти издания отличаются друг от друга, но черт сходства настолько много, что можно объединить их в одну группу.

В этих изданиях, за небольшими исключениями (Добролюбов, Чернышевский), нет полного собрания текстов; иногда перед нами только избранные сочинения (Григорович, Левитов) или нечто к ним близкое — из огромного литературного наследия Лескова в одиннадцатитомное издание вошла только часть его, но в ряде случаев издания приближаются к полному собранию художественных текстов (таковы издания С. -Аксакова, Гончарова, Достоевского, Некрасова, А. Островского, Тургенева),.

Соответственно издания «Библиотеки поэта», спецификой которой является издание стихотворных текстов, представляют собою полные (в данном жанре), но не академические издания (Блок), более или менее полные (Огарев) или избранные (Случевский, Фофанов).

Однако во всех случаях тексты писателей не представляют собой механической перепечатки старых изданий, а подготовлены наново, со сверкой по всем прижизненным изданиям, по сохранившимся корректурам и рукописям. Для подготовки этих изданий производятся специальные разыскания в архивах, и в большей части случаев тексты писателя существенно улучшаются. Если учесть, что результаты сверки находят свое выражение в текстологическом паспорте (о нем см. выше, с. 32), то

оказывается, что в сущности выполняется большая часть работы для издания академического типа. Это и позволяет говорить о научной работе по подготовке издания.

Подготовленные текстологом варианты не печатаются. Лишь в важнейших случаях в примечания вводятся некоторые из вариантов или других редакций, порой же, характеризуя печатные и рукописные источники текста, приходится прибегать к цитатному пересказу (сводке) вариантов, поэтапно характеризуя работу писателя над произведением.

Состав научно-массового издания в основной своей части мало чем отличается от академического. Говоря о полноте, следует в то же время иметь в виду отмеченную выше и относительность этого понятия.

Произведения незавершенные, необработанные и наброски в издания научно-массовые обычно не включаются. В последнее время издательства стали возражать против организации в этих изданиях разделов «Dubia», «проредактированное» и «коллективное» — таково, например, девятитомное издание Добролюбова («Худож. лит.», 1961 — 1964). Издательство считает, что редакционная коллегия должна предварительно решить вопрос, принадлежит ли данный текст такому-то автору и соответственно включать его или нет. Нет надобности доказывать, что аподиктическое решение вопросов авторства невозможно. Это трудно для произведений художественных, а тем более, для критиков: отдел библиографии в журналах XIX в. был сплошь и рядом анонимным, редактор же широко использовал свое редакторское право, и твердо определить авторство бывает немыслимо.

Еще одной особенностью изданий научно-массового тиража является особый характер примечаний, призванный удовлетворить и квалифицированного и малоквалифицированного читателя.

В научно-массовых изданиях всегда налицо вступительная статья, задача которой — дать общую характеристику творчества писателя, его значения для сегодняшнего дня и места в истории литературы. Биография может быть дана в статье, может бить выделена в особую хронологическую канву.

Понятие научно-массового издания все же не вполне определенное. Обычно принято считать признаком его тираж. Признак этот крайне ненадежен. Иные академические издания (например, Тургенева) выходят тиражами большими, чем какие-либо научно-массовые издания (например, «Библиотека поэта»). Очевидно, дело не в тираже.

Гораздо естественнее видеть массовость издания прежде всего в отборе материала для него. Издания, рассчитанные на самые широкие круги читателей, включают в себя отдельные произведения или группу произведений, получивших уже всеобщее признание. Отсюда ясно, что издание научно-массовое не может быть первичным. В массовое издание включается то, что

прошло строгую проверку временем. Отдельные произведения или сборник произведений — наиболее естественные жанры массовых изданий.

Тексты массовых изданий закономерно представляют собой перепечатку других наиболее авторитетных изданий, лучше всего академических. Это не исключает того, что какие-либо новации, еще не отраженные в основных изданиях, детали, уточняющие и улучшающие текст, могут быть введены впервые в изданиях такого типа. Если же научный текст данного автора еще не установлен, эта работа ложится на того, кто подготавливает массовое издание.

К массовым изданиям относятся и издания для детей. Серийные издания не выделены особо: в зависимости от варианта, в котором они осуществлены, они входят в одну из названных выше групп. Так, например, Большая и Малая серии «Библиотеки поэта» представляют собой издание либо одного автора, либо нескольких авторов (в обоих случаях издание научно-массовое), либо же осуществляются в виде жанровых или тематических сборников. Впрочем, между Большой и Малой сериями «Библиотеки поэта» есть существенные различия: Малая серия представляет собой значительно облегченный вариант Большой.

Следует все время помнить, что научно-массовые издания осуществляются в целом ряде вариантов.

Жанровые и тематические сборники и антологии, часто представляют собой монтаж бывших уже в печати материалов, и составители их редко проводят какую-либо самостоятельную работу над текстом или примечаниями. Многочисленные издания подобного рода текстологического интереса не представляют, но важны порой для историка литературы как свидетельство вкусов определенного времени: самый отбор произведений для этих сборников — своего рода барометр культуры читателя. Ведь составитель, если он рассчитывает на успех, должен отбирать произведения, популярные в массе. Таков, например, был вышедший в Киеве в 1910 — 1917 гг. 12 изданиями «Чтец-декламатор»: он четко отражал вкусы буржуазной интеллигенции перед первой мировой войной.

Определенный текстологический интерес представляет другая категория сборников-антологий. Я имею в виду песенники, издававшиеся начиная с конца XVIII в. и до революции в огромном количестве экземпляров. На выпусках песенников «специализировались» издатели Апраксина и Гостиного двора в Петербурге, Никольского рынка в Москве. Они ориентировались на городской пролетариат, на мещанство, на мелкое чиновничество, даже на некоторые группы купечества, а через офеней — на крестьян. Подбор материала в этих сборниках был совершенно специфичен и откровенно потакал вкусам наименее культурных слоев читателей этих категорий.

Песенники фиксировали чаще всего не текст авторитетных изданий, а опирались на своеобразную устную традицию бытования того или иного стихотворения. А эта устная традиция почти никогда не оставляла текст нетронутым: она чаще всего сокращала, а порой «исправляла» его по Методу народной этимологии: непонятное осмыслялось, и таким образом возникал новый, неавторский вариант текста; здесь вступает в силу аналогия с бытованием произведений фольклора.

Некрасов очень рано стал поэтом, вошедшим в народные песенники. Он находился в них в оскорбительном соседстве с Красовскими, Бороздиными, Дрождиниными и иными безвестными халтурщиками, а порой печатался за подписью «Никитин» или даже «Тютчев». По популярности имя Некрасова, по моим наблюдениям (просмотрено приблизительно 650 песенников), занимает третье место (перед ним Пушкин и Кольцов). В отрывках или полностью в репертуар песенников с 1860 и до 1908 г. вошло не менее 30 произведений, особенно же «Тройка», «Коробейники» (отрывки), «Огородник», «Прости! Не помни дней паденья...», «Долго не сдавалась Любушка-соседка...», отрывок из ранней драмы «Материнское благословенье». Тексты Некрасова претерпели определенные изменения. Заглавия чаще всего сокращались или же давались стихотворениям, которые их не имели («В полном разгаре страда деревенская...» превращалось в «Страда»); «неясные» заглавия «прояснялись» («Буря» переименовывалась в «Любушка-соседка»), и стихотворение сразу привлекало нужный круг читателей.

Тексты большей частью сокращались. Наиболее популярная «Тройка» доводилась до 16 (вместо 48) строк.

Нередко тексты Некрасова перерабатывались по методу «перепева». В одном из песенников 90-х годов зафиксирован такой текст «Тройки», очевидно, созданный в 1877 — 1878 гг.:

Что так жадно глядишь на дорогу,

Сидя в Плевне, мой храбрый Осман?

Иль забило сердечко тревогу?

Не рассеет ее и кальян?..

Да, тебе заглядеться не диво,

Хоть опасливо высунуть нос:

Там ведь тянется лентой лениво

Прямо к Плевне запасов обоз...

и т. д., еще 12 строк.

Другой группой сборников-антологий, также важных для текстолога, являются сборники, в которых собран запретный, ходивший по рукам репертуар «вольной» поэзии. Бытование этих песен до известной степени близко фольклорному, и установление аутентичного текста — дело не легкое. Но те варианты его, которые стали предметом широкого распространения, интересны даже и в искаженном (условно говоря) виде.

Нельзя не вспомнить знаменитый сборник, изданный Н. П. Огаревым в Лондоне в 1861 г., «Русская потаенная литература XIX столетия».

Тексты этого сборника, доставленные в Лондон, порой довольно авторитетными лицами: В. И. Касаткиным, Н. В. Гербелем и др. — являются важными источниками текста. Издававшиеся за рубежом сборники: «Солдатские песни» (Лондон, 1862), «Свободные русские песни» (Берн, 1.863), «Лютня» (Лейпциг, 1869 — 1879), «Вольный песенник» (вып. 1 и 2, Женева, 1870), «Песенник» (Женева, 1873), «Собрание запрещенных стихов и прозы» (Лейпциг, 1876), «Из-за решетки» (Женева, 1877) и. другие сборники такого же типа — нередко важны как источники текста того или другого автора. Различные сборники стихов и прозы, выпускавшиеся в России подпольно («Стихи и песни». М., 1886; «Собрание стихотворений». СПб., 1879 и др.), имеют такое же важное значение. Некоторые стихотворения известны нам только в редакциях этих сборников.

Логическим завершением этой традиции явились «Русская муза» П. Ф. Якубовича (1904 и несколько переизданий) и «Избранные произведения русской поэзии» В. Д. Бонч-Бруевича (1893 и несколько переизданий)¹.

Можно назвать антологии, представляющие итог работа исследователя-специалиста. Таков составленный В. Н. Орловым сборник «Декабристы. Поэзия, драматургия, проза, публицистика, литературная критика» (Гослитиздат, 1951) или подготовленный мною и А. А. Шиловым сборник «Вольная русская поэзия второй половины XIX в.» (Л., 1959).

Жанрово-тематические сборники и антологии Большой серии «Библиотеки поэта», как правило, — результат исследовательской работы и являются для текстолога материалом первостепенной важности. В них сплошь и рядом находятся впервые публикуемые тексты, важные комментарии и. т. д.

Как видим, материалы различных сборников важны для текстолога и в ряде случаев являются авторитетным источником текста.

Кажется, нет надобности особо рассматривать издания подарочные, художественно оформленные и т. п.; для текстолога они обычно интереса не представляют².

¹ Историю этого издания см.: Бонч-Бруевич В. Д. Мое. первое издание, Из моих воспоминаний. — «Звенья», вып. 8, 1950, с. 641 — 716.

² Когда эта книга уже была сдана в производство, вышла из печати статья Б. Я. Бухштаба «Проблемы типологии литературно-художественных изданий» («Книга. Исследования и материалы», вып. XXXII. М., 1976, с. 5 — 35): эта работа чрезвычайно ценна в своей критической части и является также наиболее развернутой и обоснованной в нашей литературе попыткой дать научную классификацию типов и видов литературно-художественных изданий. Всякая дальнейшая разработка этих вопросов не сможет не учитывать соображений, высказанных в этой очень содержательной статье.

Поиск по сайту: