Основные выводы. 1. Национально-этническая психология русских («русская душа») складывалась под влиянием целого ряда факторов в течение исторически длительного време­ ни

1. Национально-этническая психология русских («русская душа») складывалась
под влиянием целого ряда факторов в течение исторически длительного време­
ни. Они и породили особый тип социальной психики, отличающийся доминиро­
ванием массовой психологии над развитием индивидуального сознания. Этому
способствовали как объективные, так и субъективные обстоятельства. Во-первых,
это были физические, прежде всего геоклиматические условия: однообразные в
ландшафтном плане и трудные для освоения обширные равнинные пространства,
суровые погодные условия, огромные непроходимые лесные массивы, общая уда­
ленность от морских побережий, специфическая водно-речная сеть. Все это позво­
ляло осваивать территорию только усилиями значительных масс людей и делало
практически невозможным индивидуальное или семейное выживание. Во-вто­
рых, это исторические факторы, связанные со средой обитания. Определенное
отставание в историческом развитии определялось удаленностью от центров ци­
вилизации. Трудности колонизации территории были связаны с наличием мест­
ного населения. В дополнение к нему, существовало и постоянное враждебное
внешнее окружение. В совокупности, это отвлекало ресурсы и требовало массо­
вой концентрации населения, как для обороны, так и для хозяйствования. В-тре­
тьих, это факторы внутреннего социального устройства: ограниченность частной
собственности, консерватизм элиты, абсолютизм царско-княжеского правления,
общий архаизм форм и орудий деятельности, длительное существование рабо­
владения в разных формах тормозили развитие индивидуального сознания, но
стимулировали массово-общинные формы жизни.

2. Специфическая конфигурация именно этих условий определила ряд характерных
конкретно-психологических особенностей населения, соответствующих специфи­
чески массовой психологии. Доминирование иррациональных компонентов в со­
знании и самосознании породило отрицание рациональности как таковой. Некри­
тичность и завышенная самооценка оказались базой для полной самоувереннос­
ти в отсутствии «общего аршина» для «измерения» России. Преобладание
эмоциональной веры над другими компонентами психики породило известные
постулаты об абсурдности и алогичности «загадочной русской души».

3. В историко-психологическом анализе акцент делается на такие исторически вы­
работавшиеся черты, как великорусский «авось» (надежда на случай и удачу, а не
на расчет), неспособность к размеренному «плановому» труду и, напротив, готов­
ность к мобилизационным моделям жизни с краткосрочным напряжением всех
сил и эмоциональным надрывом; крепость «задним умом» (склонность к ретро­
спективной рефлексии с самообвинениями) в ущерб навыкам рационального пла­
нирования и прогнозирования жизни. История показывает, что между свободой
и равенством великороссы всегда выбирали равенство. Это объясняется тем, что
свобода означает индивидуальную ответственность за лично принимаемые реше­
ния, тогда как равенство деиндивидуализирует, уравнивает людей, лишая их ин­
дивидуальной свободы ради предлагаемой взамен массовой безответственности.

4. Литературно-художественное рассмотрение, веками заменявшее в русской куль­
туре собственно научное, психологическое или даже философское мировоззрение,

138 Часть 1. Массы

приводит к близким выводам. В творчестве наиболее известного певца «русской души» Ф. М. Достоевского демонстрируется, как именно алогичная, «двоемысля-щая», сверхсложная, глубоко верующая и потому религиозно-нравственная «лич­ность по-русски» противостоит всему «плохому», которое выражается прежде всего в индивидуалистических, предельно рациональных, в первую очередь част­ных целях и ценностях, свойственных «западному миру». Такое противостояние становится успешным за счет преобладания общинности, массовости и антиин­дивиду алистичности в «русской душе». В этом она находит свое счастье и спа­сение.

5. Данные современных социологических и социально-психологических исследова­ний подтверждают: особенности русской национальной психологии связаны с ее положением на перепутье между индивидуалистическим Западом и тотально де-индивидуализированным Востоком. Не повторяя крайностей восточных деспо­тий, Россия дала примеры собственного тоталитаризма, породившего особый тип деиндивидуализированного человека. Согласно современным опросам, россияне и поныне счастливы просто от того, что живут на свете, — без всяких попыток рационально оценить свою жизнь. Их радости потому и радости, что ими тешатся сообща. Общинность, массовость, эмоциональность, вера (причем безотноси­тельно к религии) до сих пор доминируют в национальной психологии, уже кото­рый раз в истории оказываясь психологическим тормозом для социально-поли­тических попыток модернизации и индивидуализации сознания и деятельности россиян.

ЧяОТ!^ ^

.

•

Массовые

настроения

--

-

Массовые настроения в истории и современность.

Психология массовых настроений. Массовые настроения в политике.

.

.

-

Массовые настроения в революциях, контрреволюциях и «перестройках».

Эта часть книги целиком посвящена специальному анализу одной из важнейших макроформ реального существования психологии масс — массовым настроениям. Как уже говорилось, таких макроформ всего две: общественное мнение и массовые настроения. Однако обществен­ное мнение давно уже стало предметом изучения социологической науки. Для психологии же именно массовые настроения представляют собой наиболее ощутимую реальность психоло­гии масс.

Массовые настроения — особые психические состояния, охватывающие значительные общности людей. Это состояния, переходные от непосредственных эмоций к осознанным мне­ниям, предшествующие массовым действиям. Это особые переживания переходного типа, вырастающие из повседневных эмоций, но рационализированные условиями социальной жизни — ее разнообразными политическими, социальными, экономическими, духовными устоями. Это общий настрой массы по отношению к тем или иным аспектам жизни.

Охватывая значительные количества людей, массовые настроения оказываются именно тем механизмом, который обеспечивает социально-психологическую интеграцию, формиро­вание масс и как бы включает, инициирует, а затем регулирует то или иное политическое по­ведение.

Сплачивая людей, настроения лежат в основе массовых общественных движений, во мно­гом определяя их действия. Прогрессивные настроения ускоряют ход развития человеческо­го сообщества. Напротив, реакционные настроения служат тормозом общественного развития. Учет массовых настроений, своевременное предвидение их развития становятся все более актуальными задачами науки и практики. Бурные события 1990-х гг. в нашей стране и во всем мире показали силу и влияние настроений. Одновременно они продемонстрировали, как опас­но ограничиваться лишь политическими оценками тех или иных настроений, своеобразными оценочно-идеологическими «метками».

Состояние исследования массовых настроений можно определить как фрагментарное, но в целом недостаточное. Упоминания о настроениях как о важном моменте встречаются еще у Аристотеля. Однако долгие годы наука, констатируя связь массовых настроений с политичес­кими действиями, не шла дальше описания отдельных настроений, проявлявшихся в тех или иных ситуациях. Со временем ссылки на «настроения» стали приобретать даже самодостаточ­ное, как бы объясняющее политические действия значение. Эта традиция не изжита до сих пор.

В отечественной науке сложилось своеобразное отношение к проблеме массовых настро­ений. С одной стороны — целый ряд упоминаний, оценок и указаний на их роль на рубеже XX века, особенно в период подготовки и осуществления революции 1917 г. С другой стороны, законченного, концептуального оформления эти вопросы в советский период так и не полу­чили. Если в первые годы советской власти делались отдельные попытки их изучения (В. М. Бехтерев, П. П. Викторов, Л. Н. Войтоловский, Г. В. Плеханов, Г. Ф. Циген и др.), то затем, с установлением тоталитарно-бюрократической системы, они прекратились. Сталиниз­му массовые настроения были неинтересны — упоминания о них стали исчезать. Обращения к массовой психологии носили характер предписаний по принципу: «жить стало лучше, жить стало веселее!».

В период хрущевской «оттепели» внимание к проблеме усилилось. Однако реставрация авторитарно-бюрократической атмосферы сужала возможности ученых. Постепенно появи­лись упрощенно-догматические трактовки.

Обобщающих работ, исследующих настроения в качестве механизма массового поведения, в отечественной литературе, до сих пор — единицы¹. В западной науке массовые настроения хотя и фигурируют в отдельных работах, но их интерпретация либо восходит к традициям «психо­логии народов» и психологии толпы в их многообразных вариантах, либо ограничивается сугу­бо прикладными моментами. Есть и еще одна сложность. Для того чтобы объемно исследовать настроения, надо видеть периоды их расцвета. Для западных исследователей это едва ли возмож­но: общество, в котором они живут, обладает слишком высоким уровнем политического созна­ния. Оно редко поддается массовым настроениям. Последние являются признаком смутного времени и характерны для переходных периодов социального развития.

' См.: Ольшанский Д. В. Массовые настроения в политике. — М., 1995.

--------------------------------- _______________________________________ Глава 2.1

Массовые настроения в истории

Поиск по сайту: