Нестандартные увлечения IV

Узы

Я спал и видел странный сон. Со всех сторон меня окружал ночной лес, а сам я сидел на плоском валуне, не холодном, как должно бы быть, а теплом. Одежды на мне не было, плечи покрывала шелковая простыня. Мне было хорошо, спокойно, легкий ветер перебирал пряди волос, звезды освещали все вокруг. Чуть поодаль поблескивало лесное озеро, от прозрачной воды поднимался пар. Сойдя с камня, я скинул простыню на землю и подошел к самому берегу. Ноги тут же погрузились в прохладную воду, даря необыкновенно приятное чувство. Помедлив, я пошел дальше, до тех пор, пока песчаное дно не исчезло из-под ступней. Озеро делилось своей целебной силой, наполняя мое тело легкостью и силой. Сделав несколько гребков, я перевернулся на спину и, раскинув руки и ноги, позволяя воде держать меня. Глаза мои были закрыты. Ощущение безопасности было настолько сильным, что я совсем не испугался, когда чьи-то руки подхватили меня, вынесли на берег и аккуратно опустили на камень. Но стоило мне открыть глаза…
— Только не кричи, — большая ладонь зажала рот. – Не порти нашу душещипательную встречу своими неуместными воплями.
Воспоминания нахлынули оглушающей волной, слезы брызнули из глаз, но все прошло, когда демон прижался ко мне своим телом. Фальшивое чувство безопасности исчезло, но и паника оборвалась. Я не знал, чего мне ждать от этого существа, ведь я не рассчитывал встретить его снова. А демон продолжал меня обнимать, касаясь губами моего плеча. Удостоверившись, что я успокоился, он отстранился, позволив мне снова лицезреть его пронзительные зеленые глаза, ухмылку и давно ставшую привычной наготу. Подобрав ноги, он уселся возле меня, продолжая молча разглядывать. Я, разумеется, смутился.
— Ты все тот же, — фыркнул монстр, протягивая мне простыню.
Удивлению моему не было предела. Ведь обычно он срывал с меня одежды…
Наверняка это дружелюбие – только маска, которую демон может сбросить в любую секунду, что бы вновь окружить меня ужасом трехлетней давности.
Однако сердце, скованное его чарами, продолжало биться ровно.
— Ну как ты в целом?
Я не ответил. Потому что растерялся. Потому что не мог поверить в то, что он искренен в своем незлобивом настрое.
— Как брат?
И снова я смолчал. На этот раз от смущения.
В этот самый момент демон обнажил свою истинную ипостась. Навалившись на меня всем весом, он впился ногтями мне в плечи и зашептал:
— Неужели, чтобы расшевелить тебя, мне нужно быть грубым? Нужно избить тебя, унизить, трахнуть – вот тогда ты разговоришься, да?
Богиня, в чем я на этот раз провинился?!
Демон замахнулся, и я зажмурился, ожидая пощечины. Но удара не последовало. Когда я открыл глаза, то обнаружил его лицо так близко к своему, что контуры сливались. Рот демона был приоткрыт, язык скользил по губам… Я почувствовал, что начинаю дрожать, что дыхание становится сбивчивым и судорожным, но тут инкуб, в очередной раз меня удивив, отодвинулся. И даже сел на расстоянии, повернувшись спиной. Отдышавшись, я приподнялся на локтях, поправив сползшую простынь.
— Зачем ты вернулся?
На мой вопрос демон не ответил. Что ж, справедливо, ведь я тоже поначалу с ним не разговаривал. Спустившись с валуна, я обошел вокруг и робко заглянул инкубу в глаза.
— Тебя снова послала Богиня?
Он какое-то время смотрел мимо меня, в лесную темноту, а когда мы встретились взглядом, я задохнулся от непонятного ощущения.
— Нет, просто мне стало скучно, и я подумал, что было бы неплохо скоротать время с моим котенком, — его голос был таким же насмешливым, как всегда.
Я предостерегающе зарычал, хотя понимал, что сам навлекаю на себя беду. Но демон остался спокоен. Он не пытался даже коснуться меня.
— Это мой сон, тебя сюда не звали, — я отвернулся от него и зашагал прочь.
— Нет, котик, это мой сон…
Замерев на месте, я оглянулся и недоверчиво посмотрел на демона.
Тот неторопливо поднялся, спрыгнул с валуна и приблизился ко мне.
— Когда я в своем мире, для меня реальность – сон. И я путешествую по снам, создавая иллюзии и видимости, наделяя смертных грезами, в которых исполняются все их тайные желания…
— Вот и иди своей дорогой. Все мои желания давно исполнились, я в тебе не нуждаюсь.
Мой голос как всегда сорвался на писк. Но, по крайней мере, мне удалось сказать то, что я думаю. Демон поглядел на меня с большим сомнением, протянул руку и коснулся моего подбородка. Я ждал.
— Ой ли? – пальцы защекотали мне шею. – То-то я смотрю, ты в простыню все сильнее и сильнее кутаешься.
Я зашипел и отпрянул, пытаясь совладать с самим собой.
— Ну, раз ты так говоришь…то я, пожалуй, и впрямь лучше пойду. Счастливо, котенок!
И он исчез. Растворился в ночном воздухе.
Я выпустил задержанный в легких воздух и нервно засмеялся. Странные сны посылает мне Великая Наама. Наверняка в них сокрыта истина…
Приняв молитвенную позу, я сотворил знак Богини и попытался снова погрузиться в тишину леса. Какое-то время мои мысли возвращались к демону, но вскоре я успокоился и впал в священный транс, пытаясь услышать голос Матери-Кошки.
— Нет, ты что реально поверил, что я просто так уйду? – ох, нет! – Хотя, что еще можно ожидать от парня, который умудряется медитировать во сне.
Демон смотрел на меня сверху вниз, уперев руки в бока. Я почувствовал себя ужасно глупо и собрался уже было вскочить, но тут инкуб упер ступню мне в грудь и стал медленно надавливать. У меня было два выхода при таком раскладе: либо остаться неподвижным и позволить ему прижать меня к земле, либо проявить сопротивление и, как следствие, сломать несколько ребер. Я выбрал последний вариант, ибо больше унижать себя не позволю. Но кто меня спрашивает?.. Очередная порция успокоительного, и я уже на спине. Демон опустился на колени слева от меня и погладил по голове.
— Как же ты слаб, котенок. Беззащитен и беспомощен, даже во сне.
Теперь он уже сидел на мне, клонясь все ниже и ниже, пока наши губы не встретились.
— Почему ты не отвечаешь на поцелуй? – прошептал демон, и мне стало жарко от его слов.
— Ты мне омерзителен. Делай, что задумал, и оставь меня.
— В самом деле? А по-моему, я тебе вовсе не омерзителен. И ты меня хочешь, как портовая шлюшка, строя из себя оскорбленную невинность. Ты говоришь, я что-то задумал? Вовсе нет. Ты меня даже не возбуждаешь. А вот у тебя с этим явно проблем нет.
Я взвыл и дернулся, ибо не хотел терпеть его издевательства. Осознавать правоту демона было больнее всего. Мое тело откликалось на одно его присутствие. А он по всем внешним признакам был, действительно, совершенно спокоен.
Оставив меня лежать на траве, он уселся на камень, сотворил из воздуха трубку и закурил. Я перевернулся на живот, уткнув пылающее лицо в сгиб локтя. Как же я его ненавижу... Зачем он делает это со мной? Богиня, я ведь…
— Иди сюда. Иди, иди. Если ты сумеешь заинтересовать меня своим телом, я, так и быть, помогу тебе снять напряжение.
Заинтересовать телом? Он что, хочет, что бы станцевал ему?!
— Никогда! Никогда я не буду ублажать тебя по доброй воле, слышишь?! Ненавижу!
У меня снова началась истерика. Только это существо могло довести меня, джати, до нервного срыва, не прилагая практически никаких усилий. Выждав, пока мои рыдания затихнут, демон постучал трубкой по камню и бросил:
— Неубедительно. Раньше твои слезы были искренней. Что там дальше по сценарию?
Мой рассудок захлестнула животная ярость, и я поступил так, как поступил бы любой хищник на моем месте: кинулся на обидчика. Наверное, демон не ожидал от меня подобных действий, поэтому не успел среагировать должным образом, и мы покатились по земле. Я рвал его зубами и ногтями, а он даже не пытался меня скинуть. Он позволил мне покрыть всю его грудь, шею, лицо и руки кровавыми бороздами, а потом мягко сжал мои запястья, не давая добраться до глаз. Вскинувшись последний раз, я затих, позволив волосам скрыть лицо. Боль была настолько неожиданной, что я взвизгнул. Подняв ошеломленный взгляд на демона, я наткнулся на его довольную ухмылку. Он застыл внутри меня, обжигающе горячий и ледяной одновременно. Я не шевелился. Эта боль не приносила мне ни малейшего удовольствия. Только страх.
Демон нахмурился, приподнял меня, освобождая свою плоть, и потянул к себе. Сопротивления я не оказал, безропотно позволив ему обнять меня. Он гладил мои волосы, плечи, спину и что-то говорил на незнакомом языке. Это было…странно, немыслимо. Я ни на секунду не допускал мысли, что инкуб может, подобно матери, баюкать и успокаивать. Мои глаза слипались, разум уносился куда-то прочь, над поверхностью озера и ввысь, сквозь деревья к ночному небу…

Проснувшись, я долго не мог понять, где нахожусь. Постепенно, выстраивая ряд ассоциаций, мозг вывел краткую информацию о моих покоях, и я понял, что пребываю именно в них.
Дверь распахнулась от удара ноги, и в комнату влетел Эсед.
— Нэбу, ты бесстыжий обманщик! – он запрыгнул на мою кровать прямо в сапогах, нависая надо мной, словно грозовая туча. – Ты же сказал, что разберешься со жрецами! Ууу, вот тебе, вот тебе!
Только побив меня подушкой, мой коронованный брат успокоился и улегся рядом, заложив руки за голову. Скосив глаза в мою сторону, он пробурчал:
— Ты впервые на моей памяти проспал полуночный сход. Заболел?
Мне на лоб ощутимо опустилась его ладонь.
— Нет, здоров, — резко сев, Эсед округлил очи и ткнул в меня пальцем. – Ты чем днем занимался?! Нет, не так. Ты с кем днем занимался?!!
Я спрятался от прозорливого брата под одеялом.
— Нэ-бу. Ты что себе девушку нашел, негодяй?
Эсед просунул под одеяло руку и начал меня щекотать. Я терпел, сколько мог, а потом начал брыкаться и шипеть, чем раззадорил брата еще больше. Дело кончилось тем, что он уселся на меня сверху и защекотал буквально до икоты.
— Сдаешься?
— Сдаюсь.
Расстроенный моей стремительно капитуляцией, Эсед уставился мне в глаза, смешно шевеля бровями. Я прикусил язык, чтобы не рассмеяться. Вдруг он перестал гримасничать, схватил меня за подбородок и повернул мою голову в сторону. Шею чуть пониже уха поскреб его палец, а потом раздалось недоумевающее:
— Что это?..
Я машинально дотронулся до шеи, но на ощупь там все было по-прежнему. Но Эсед явно увидел там что-то нехорошее, потому что изменился в лице.
— Похоже я был прав, — он грустно улыбнулся. – Ладно, давай, одевайся и бегом в храм.
И он вылетел из комнаты, так ничего и не объяснив. Я накинул халат и подошел к зеркалу. Под ухом темнел отчетливый след от поцелуя. Значит, это был не сон…
Эсед весь день меня избегал, поэтому объясниться с ним не получилось. Да и что я мог ему сказать? Что ко мне во сне явился тот самый демон, и мы неплохо провели время? Едва подумав об этом, я залился краской. Нужно все-таки рассказать брату. В прошлый раз мое молчание стало для него серьезным потрясением. Мы с ним старались до этого времени не вспоминать, что случилось три года назад. Эсед даже и не думал домогаться меня, мы жили как ни в чем не бывало. Лишь изредка, когда на меня накатывала тоска, он приходил ко мне и успокаивал, ни разу не преступив установленной мною однажды границы. Мы любили, но наша любовь была тихая, молчаливая.
Прежде чем идти к нему в покои, я решил заглянуть к себе, чтобы захватить кое-какие бумаги, и очень удивился, обнаружив Эседа на пороге.
— Слушай, Нэбу, не обращай на меня внимания, твое счастье для меня превыше всего. Ты извини, что я так... Просто это несколько неожиданно…
Он тараторил, как заведенный, не давая мне вставить ни слова. Когда поток его красноречия иссяк, я молча подошел к нему и поцеловал в губы. Эсед с готовностью ответил на поцелуй, опрокидывая меня на кровать.
— Ах ты хитрюга, — я цапнул его за губу. – Ты же знал, что так и будет.
Сжав меня в объятьях, он задышал мне в шею и, наверное, снова увидел пятнышко, потому что замер и вопрошающе на меня поглядел.
— Так кто эта счастливица?
— Это он, Эсед.
— Чего?! Ты себе жениха нашел?!!
— Нет, ты не понял. Это снова Он.
Брат задержал дыхание, вглядываясь в мое лицо, пытаясь отыскать там горечь и боль. Но их не было. Поэтому он не знал, верить мне или нет. Эсед помнил, что в прошлый раз я был готов покончить с собой из-за позора, а теперь я спокоен, будто и ничего не произошло.
— Это было похоже на сон…
Рассказывая брату о случившемся, я заново пережил это, но не почувствовал ни отвращения, ни ужаса. Страха больше не было.
— Ты так просто об этом говоришь, — взгляд Эседа стал серьезным и сосредоточенным. – Его возвращение кажется тебе нормальным? Может, ты ждал его? Может, все эти годы целуя меня, ты видел его, а, Нэбу? Ведь так? Блин, а я-то, наивная душа…
Только когда за ним захлопнулась дверь, я позволил себе всхлипнуть. Все это неправильно. Богиня, что же мне делать?..

На этот раз он ждал меня. Все тот же лес и озеро, и демон, стоящий в воде по пояс. Запах кошачьей мяты щекотал мне нос, поэтому я не удержался и чихнул.
— Благослови тебя Тьма, — он улыбнулся, оставаясь на месте.
Этой ночью я предусмотрительно лег спать в штанах, что не укрылось от внимания демона.
— Перестраховался? Ну ты мозг. Боишься, что не справишься с собой и кинешься меня насиловать?
У него что все мысли работают только в одном направлении?!
Я приблизился к озеру, постоял на берегу и…Богиня, что на меня нашло?! Я пошел к нему, с трудом переставляя ставшие ватными ноги. Может, он снова колдует? Снова оплел меня своими чарами?
Остановившись в полуметре от демона, я уставился ему на грудь, чувствуя, как предательски алеют щеки.
— Ну и зачем тебе были нужны эти штаны? Или это такой купальный костюм? – продолжил язвить инкуб.
У меня ноги скрутила судорога, и я ушел под воду, не особо надеясь выплыть. Но утонуть мне, разумеется, не дали, бесцеремонно схватив за волосы и дернув вверх.
— Совсем дурак? – демон схватил меня за плечи и встряхнул, а я… Я прижался к нему изо всех сил, обняв за талию.
А он просто стоял и не двигался, позволяя мне его обнимать. Мне было очень страшно теперь встретиться с ним взглядом, поэтому я продолжал к нему жаться, проклиная себя за ненормальный порыв. Но демон был холоден. Казалось, он этого и добивался, хотел, чтобы я сам пришел к нему, а теперь он потерял ко мне всякий интерес. Да что же это…
Оттолкнув его, будто это он, а не я был инициатором объятий, я пошел обратно к берегу, моля Богиню о пробуждении. И тут меня по голове ударило что-то мокрое и мягкое. Гневно обернувшись, я увидел рыбу, которую демон держал за хвост с самым невозмутимым видом.
— Чтоб тебя, — процедил я в сердцах.
— И тебя туда же. Я не понял, что у тебя за проблема? Давай, колись.
Я злобно на него уставился. Догнав меня в три шага, демон оттянул резинку моих штанов и запустил туда рыбу. Чтобы выудить ее, мне пришлось попрыгать, но в конечном итоге я просто-напросто стянул с себя одежду.
— Так ты мне нравишься больше, — глумливо хохотнул инкуб, разглядывая меня с резко возросшим интересом. Пришлось срочно подтягивать пояс.
Схватив меня за руку, он практически выволок меня из озера, швырнул на землю лицом вниз и навалился сверху. Я выгнул спину и ударил его локтем куда-то в бок. Руки мне тут же скрутили, а ноги раздвинули в стороны. Опять все не так! Я же не этого хотел!
— Ты меня достал. То липнешь ко мне, как вожделеющая девственница, то снова беснуешься. Или у тебя так проходит прелюдия к сексу?
Ощутив, как он прижимается к мои ягодицам, я сдавленно рыкнул, предупреждая его намеренья. Демон продолжал свои движения и тогда мне пришлось заговорить:
— Извини, я не хотел тебя тогда обнимать, ты меня неправильно понял. Ааай! Не надо!
— Как это не хотел обнимать?! Очень даже хотел! Я же инкуб, такие вещи нюхом чую! Сперва раздразнил меня, а теперь отнекиваешься. Прекрати дергаться, мужик ты или нет в конце-то концов?!
Меня немного сбила с толку его последняя фраза, и тем не менее я продолжил:
— Раз ты инкуб, то должен понять, в чем дело!
Демон замер, но слезать с меня и не подумал.
— Да понял я, — он провел пальцем по моему уху. – Опять с братом проблемы?
Вопрос прозвучал так, словно бы и не требовал ответа.
Мы впервые с ним беседовали на столь интимную тему. Обычно демон не был многословен. Да и джати не положено делиться мыслями со всяким сбродом. Я, похоже, совсем потерял чувство собственного достоинства.
Пока я рассказывал ему о неприятностях, он продолжал терзать мое ухо. Уж не знаю, чем оно ему так понравилось…Одним словом, говорить твердо и с расстановкой я не мог. Получалось жалко и с придыханием.
— …я совсем запутался… да больно же, ты что делаешь?! – струйка крови из прокушенного уха стекала по щеке.
— Котик. Твой брат – святой. Ты хоть понимаешь, что он воздерживался все эти три года не только от траха? Он даже на свидания ни с кем не ходил! И все из-за тебя. Ты дал ему надежду, а потом трусливо сбежал, продолжая оставлять мелкие подачки в виде томных улыбок и слюнявых поцелуйчиков. И тут ты рассказываешь ему о наших с тобой посиделках, не забывая продемонстрировать след от засоса. У любого нормального мужчины крыша поедет, если его партнерша, пардон, партнер, которому он потакал долгое время, даст другому!
Не все слова демона были мне понятны, но общий смысл все же проник в мое сознание. Но мне не нравится заниматься этим! Это отвратительно.
— Когда я умру, Богиня узрит скверну и не позволит мне вкусить райских услад.
— Ты идиот. Безнадежный. По-поему, Наама в последнюю вашу встречу ясно дала тебе понять, что обеими руками за продолжение твоих с братом отношений.
Легко ему говорить. Это же больно! Я вообще не понимаю, как кто-то может получать наслаждение от этого.
— Когда любишь, всегда приходится чем-то жертвовать, — в голосе демона было столько тоски, что я оглянулся на него. – Подари ему свое тело. Или ты не любишь его?
— Люблю! Но я не знаю, как!..
Жутковатые глаза поблескивали в призрачном свете ночи. Они манили и завораживали, дурманили разум, призывая довериться и открыться их обладателю. Добродетельная ложь…
— Научу, не вопрос.
Дождавшись, пока я сяду, демон коснулся моей щеки, чтобы через мгновенье слиться со мной в поцелуе. В этот раз я разжал губы. Его язык тут же проник внутрь, танцуя, исследуя. Пальцы заскользили по спине, ногти слегка царапали кожу, и я, к стыду своему, почувствовал нарастающее возбуждение. Когда его напор ослаб, я понял, что он пытается передать мне инициативу. Я пытался повторить его поцелуй, но боялся, что делаю что-то не так, поэтому, на мой взгляд, вышло неуклюже. Демон ободряюще улыбнулся и прислонился к валуну. Я теперь был на некотором расстоянии от него, не понимая, чего он хочет.
— Ладно, для тех, кто в танке, разжую. Для более мягкого проникновения как правило используется смазка. Крем или масло. Но поскольку сих даров природы и промышленной индустрии мы при себе не имеем, то сойдет слюна.
Вся моя натура взбунтовалась об одной мысли об этом, из горла непроизвольно вырвался низкий рык. Я делал это для брата, когда он просил, потому что он мой Ирбис. Но это ведь ненормально!
Я остановил сам себя, встал на четвереньки и медленно, словно преодолевая сильный ветер, двинулся в сторону демона. Я как всегда отводил взгляд, но он не позволил мне на этот раз спрятать глаза.
— Он должен видеть твое желание.
Богиня, но я же не могу желать такого! Проклятье.
Пересиливая себя, я дотронулся до него. Сделав несколько неловких движений, я шмыгнул носом, готовый бежать отсюда сломя голову. Демон накрыл мою ладонь своей и стал направлять ее, так что вскоре я понял, что от меня требуется. Через какое-то время он меня остановил. Мне было так стыдно, что хотелось провалиться сквозь землю, и, тем не менее, я послушно склонил голову и провел языком по его плоти. Но этих ласк было мало, и мне ненавязчиво дали это понять, опустив руку на мою макушку. Я обхватил губами головку, а демон неожиданно надавил сверху, заставив меня заглотить больше. Поначалу я закашлялся, проклиная себя и инкуба, но вскоре вполне освоился, превращая свои механические движения в нечто большее. Когда я начал помогать рукой, демон дернул меня за волосы и со смехом в голосе произнес:
— Достаточно. Ты быстро схватываешь.
Смутиться я не успел. Дернув меня к себе, он вцепился в мои ягодицы и резко насадил на себя (когда он успел стянуть с меня штаны?!). Я вскрикнул и часто задышал, но демон не позволил мне остановиться. Он поднимал и опускал меня, а я думал только о том, чтобы это быстрее закончилось.
— Теперь сам.
Я поднял застланные слезами глаза на него.
— Сам?
— Да. Шевелись.
Кусая губы и жалко поскуливая, я приподнялся и сел снова. Это короткое движение едва не лишило меня рассудка.
— Я бы мог сейчас поделиться силой, но дело в том, что когда ты будешь с Барсиком, меня рядом не будет. Поэтому давай без допингов.
Преодолевая боль и отвращения к самому себе, я начал двигаться. Он ощущался во мне, как инородный предмет, который нужно немедленно удалить, но я пытался отогнать эту мысль. Если мой брат хочет этого, я сделаю это.
Демон ухмылялся, нагоняя на меня еще большую тоску. Но когда он прикоснулся ко мне… Две боли слились в одну сладостную мучительную волну. Я продолжал движение, но теперь оно превратилось в сумасшедший калейдоскоп, который пугал меня сильнее, чем все, что было до этого. Выносить это было выше моих сил. Тогда демон сжалился, обжигая меня белым пламенем, превратившим все, что находилось у меня ниже пояса, в огненный вулкан.
Я был измотан так, что не мог даже слезть с него. Демон не делал попыток выбраться из-под меня, он обнимал меня обеими руками, позволяя прижиматься к его телу.
Внутри у меня все горело. Малейшее шевеление вызывало мучительную гримасу.
— Сегодня тебе лучше не вылезать из постели, — он поцеловал меня в лоб. – Все у вас будет хорошо…

Вопреки предостережениям инкуба, я с постели поднялся. Правда всю ночь избегал садиться, благо никаких собраний в ближайшее время не предвиделось.
Эседа нигде не было видно, однако ближе к утру я понял, что сам избегаю нашей встречи, стараясь не появляться там, где мог бы находиться Ирбис. Я малодушно радовался каждый раз, когда, входя в храм или покидая Дом Советов, не встречал брата, который, как правило, снует туда-сюда, словно заведенный.
Уладив накипающий конфликт с послом инэков по поводу убитого линксами цесаревича, я устремился домой, постоянно сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Какое все-таки счастье, что матриарх инэков плодится, как пчелиная матка. Пара мешков серебра, несколько мечей, шкура древесного лиса – и война отложена на неопределенный срок. Хотя, если быть до конца откровенным, втайне я негодовал на этого бестолкового беднягу цесаревича, которому приглянулась наша Мао. Выбрал бы кого попроще, пониже чином…хотя приставать к линксам – дело рисковое даже для наших мужчин. По правилам Кодекса, это мы должны были немедля объявить войну этому несносному племени. Но Ирбис пожелал мира, о чем заявил верховному жрецу, а тот в свою очередь передал решение Эседа мне. В общем, подходя к своим покоям, я был занят мыслями о заключенном мирном соглашении. Но дойдя до двери, я испугался, что брат ждет меня, как и давеча, внутри. Вздохнув поглубже, я вошел в помещение. Никого. С кривой усмешкой я вспомнил, как когда-то так же в безумном ужасе заходил домой, ожидая увидеть инкуба. Что же мне теперь родной брат кажется более страшным, чем демон? Выходит, что так…
Чувствуя жуткую усталость, я упал на кровать, не удосужившись даже раздеться. Я ожидал, что усну мгновенно, но сон не шел. Когда бессонница перешла полуторачасовой рубеж, меня как будто невидимая рука выставила на улицу. Хмуро кивнув стражнице, я поежился на ветру и поплелся в сторону императорского дома.
Эсед сидел в кабинете у окна и смотрел на малую луну, которая из-за повышенной влажности казалась окруженной розоватым сиянием. Одет он был в широкие спальные штаны из бежевого хлопка и расстегнутую белую блузу не местного покроя. Меня всегда восхищала его способность сочетать несочетаемое.
— Шани, принеси чего-нибудь пожевать… Нэбу?!
Он вскочил на ноги, опрокинув при этом стул. Попытка поднять его привела к опрокидыванию чернильницы на очень важные (судя по переменившемуся в лице брату) документы. Эта странная суетливость и неловкость была обычно чужда Эседу, но я ничего по этому поводу не сказал. Наверное, потому что сам дрожал, как струна лютни, и не рискнул бы сейчас пройтись по подвесному мосту.
— Тоже есть захотелось? – попытался пошутить брат, выдав нервную улыбку. – Погоди, я скажу Шани, чтобы чего-нибудь нам сообразила…
Он попытался проскочить мимо меня, но я схватил его за подол блузы, не давая улизнуть. Он, недоумевая, что на меня нашло, остановился. В глазах застыла тоска, поразившая меня до глубины души. Тогда я молча опустился перед ним на колени, обнял за ноги и прижался к его паху щекой. Он ожил мгновенно, едва ощутив меня сквозь ткань. Эсед ахнул, опуская руки мне на плечи, и хрипловато произнес:
— Что ты делаешь?
Глупый вопрос. Отвечать в прямом смысле этого слова я не стал, вместо этого освободив брата из ставших тесными брюк. Я покрыл его поцелуями, вынудив Эседа упереться ладонями в стол. Мой язык вырисовывал влажные узоры, а руки придерживали ягодицы. Когда я взял его в рот, Эсед не выдержал, отскочил, что бы тут же оказаться позади меня, толкнул на стол, пристраиваясь между моих бедер. Я как всегда прикусил запястье, зная, что последует дальше, и брат отчего-то замер. Видя его замешательство, я понял, что он просто боится сделать мне больно. Но, к счастью, мое тело прекрасно знало, как поступить в этом случае. Я улыбнулся, призывно и томно, и потерся задом об его член. Сдерживать себя Эсед уже не мог. Я содрогнулся, почувствовав в себе его силу, но попытался скрыть это, превратив крик в стон. Брат двигался резко, порывисто, изначально взяв поистине бешеный темп. Но мои муки притупились, как только я осознал, что делаю это для Эседа, для того, кого люблю больше всех в мире. Еще через несколько секунд сквозь боль пробилась слабая нотка сладостной неги, нарастающая с каждым толчком. В глазах моих скопилась влага, по подбородку стекала кровь из прокушенной руки, но волна блаженства накрыла меня, сотрясая тело, заставляя выкрикивать имя брата снова и снова. Через миг он последовал за мной.
Обессиленные, мы сползли на пол. Лежа в объятьях Эседа, слыша стук его сердца, я растворялся в нем без остатка, позволяя себе ни о чем не думать.
— Ну, Нэбу...
— Что?
— Сам знаешь, что.
Знаю. И никогда не расскажу, кому за это благодарен.

Поиск по сайту: