Трудно быть Богом

Лаборатория была основательно залита водой. Шлепая по лужам к экранам, я раздраженно подумала, что верхом неосмотрительности было оставить аквариум открытым. Не то, что бы я забыла… Ну ладно, ладно, забыла. Решила сбегать быстренько в птичник, Аоэ вела себя на удивление тихо, поэтому я даже не вспомнила о ней. Эта маленькая кикиморка своего шанса никогда не упустит. Потоп в лаборатории – только «цветочки».
Я решительно рванула к экранам, чтобы предотвратить «ягодки», поскользнулась и ухнула в воду. Купание пошло на пользу. По крайней мере, я поняла, что начинаю легонько злиться на негодницу.
Ее не было в бассейне, что меня несказанно удивило. Пять из шести садов так же были не тронуты, а в шестом уже месяца три не работает камера все из-за той же Аоэ. Птичники, зверинцы…вот ты где, курица! Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я помчалась в террариум.
Туман – ни зги не видно, как будто в облако попала… Ох, мои ламии! Нет, мои арахниды!!! Представляю, каким шоком это для них будет!
Побегав туда-сюда минут пять и вдоволь понатыкавшись на различные мягкие (и не очень) предметы, я от души треснула себя по лбу, набрала побольше воздуха в легкие и осторожно подула. Поднявшийся смерч быстро развеял туман и раскидал в разные стороны двух гигантских спаривающихся гадюк. Простите, маленькие, для вас стараюсь.
Аоэ даже и не думала прятаться она сидела на валуне посреди искусственного озера и спокойненько пожирала трепыхающуюся гаттерию. Ох, как я зла! Совсем еще детеныш, полметра нет. Смахнув родительскую слезу, я пробежала по поверхности воды, схватила крайне озадаченную моим внезапным появлением (или не менее внезапным исчезновением тумана) Аоэ за голубовато-перламутровый гребень и приподняла.
— Аоэ! – у амфибии сразу лапы обвисли, недоеденная гаттерия шмякнулась на камень и сползла в озеро. – Как тебе не стыдно?
Ноздри на плоской, лишенной носа морде приоткрылись. Аоэ шумно втянула воздух и чихнула. Милашка… Нет! Меня не проведешь! Все твои фокусы знаю!
Однако держать ее на весу было затруднительно – острый гребень в первую же секунду распорол мне ладонь и теперь из-за крови выскальзывал из сжатых пальцев.
Отпустив Аоэ, я выразительно на нее посмотрела. Большие зеленые глазищи удивленно пялились на меня в ответ.
— Ну, да, давай, прикидывайся электро-веником, — пробурчала я, стараясь не улыбаться, чтобы не пропал воспитательный эффект. – Все, ты под домашним арестом. Два…нет, три дня!
Как она сразу насупилась! Зафыркала, захрюкала. Тоже мне, оскорбленная невинность.
— Бегом в свой аквариум, — амфибия отвернулась. – Аоэ! Ах ты негодяйка!
И мы пошли обратно в лабораторию. Точнее, я шла, а Аоэ тащилась. Еще точнее, я тащила Аоэ за хвост. По пути они самозабвенно заливала весь коридор водой, пуская ее, буквально, из всех мест, а я грозилась заткнуть все ее краны чем-нибудь неприятным. Впрочем, я бы никогда этого не сделала, и Аоэ это прекрасно понимала, напрочь игнорируя мои угрозы.
Я от души зашвырнула ее в аквариум, тут же задраив крышку. Аоэ прилипла к стеклу всеми лапами. Потом передумала, отплыла подальше, беря разбег, и пошла на таран. Когда балбеска врезалась лбом в стекло, я невольно поморщилась. Сила удара была немаленькая, но аквариум так не разбить. Причем Аоэ это знала. Уф, глупая…
Оставив злобно булькающую амфибию, я слегка прибралась в лаборатории и вышла на террасу. Не просто быть богом, скажу я вам!
В воздухе плавали сферические миры, изредка сталкиваясь и выбрасывая снопы искр. Я нарочно сделала их движение неупорядоченным. Очень много интересного происходит при совмещении двух абсолютно разных пространств. Единственный мирок, который не был пущен в свободное плаванье, хранился у меня в спальне, в большом стеклянном шаре. Там я разводила котят. Самый любимый и ценный мир… Что еще важно, в нем временно обосновались мои племянницы. Я знала, каким стрессом для меня (и для фэйлао) будет появление этих двух разбойниц в сфере, но отказать Аграте я не смогла. Кроме того, у меня были определенные планы относительно ее персоны. Она, сама того не зная, помогла мне сделать довольно большой прорыв в моих исследованиях в области психологии полу-зверей.
Я почувствовала, как теплеет улыбка на моем лице от одного лишь воспоминания об Эседе и Нэбу. Надеюсь, у них все в порядке.
Побродив по траве, заглянув в некоторые миры, я поняла, что мне скучно. Давненько не экспериментировала. Хочу создать новый вид и, как назло, ни одной идеи в голове! Из всех моих детишек самыми удачными видами были ламии, фэйлао и амфибии. Впрочем, и они не без недостатков. Первые были глуповаты и не брезговали каннибализмом, но вполне неплохо смотрелись в качестве стражников (мне периодически поступают заказы на них от Аграты); у вторых почти отсутствуют эмоции; третьи…гхм, не надо судить обо всей расе по одной только Аоэ! Она – прототип, первый разумный индивид. Главный недостаток амфибий – агрессивность. Даже не знаю, откуда она взялась в таком количестве…
Мне нужно вдохновение!
Я дошла до спальни и замерла перед сферой. Изумительный мир, прекрасное сочетание цветов… Так, а глаза эти любопытные чьи?
Отскочив метров на пять я наблюдала за тем, как из сферы сперва появляется изящная кисть с острыми длинными ноготками, белое плечико, а затем…
— Что с вами, девочки?!
Жутковатый монстр, лишенный какой-либо одежды, неуклюже бухнулся на пол. Почему монстр? Ну две головы – это, по-моему, слишком экзотично.
— Привет!..
— Тетя Наама!!!
— Ой, мое ухо! Суль, не ори, я тебя умоляю!
— Простипростипрости!
— Ааа, снова орешь!..
— ТИХО, вы…обе!
Схватившись за сердце, я во все глаза смотрела на Аграту…нет, на Суль…Тьма, на нечто, являющееся одновременно обеими моими племянницами.
Тело вроде бы Аграты, хотя торчащая из-за спины рука Суль заставила меня усомниться в этом.
— Как же вас угораздило?
Девочки переглянулись. Суль сделалась пунцовой и отвесила сама себе подзатыльник. Или это Аграта ее ударила, не знаю, пока неясно, кто контролирует тело.
— Ну…это…, — замялась младшенькая.
— Джинна она призвала. Балда.
Ишет шмыгнула носом, стараясь, видимо, пустить слезу.
— И чего пожелала? – меня начало все это жутко забавлять.
— Чтобы Тата и Суль всегда были вместе, — совсем тихо пробормотала Ишет.
— Бестолковая!
Хотя Аграта изо всех сил старалась казаться грозной, я сразу заметила, как нежно она смотрит на сестренку. Ей наверняка было приятно, что Суль загадала такое желание.
Поборов прилив родительской любви, я задумалась. Заклятья джиннов очень сильны. Точнее, они сильны настолько, насколько силен тот, кто их вызвал. Объясню на примере. Допустим, джинна вызвал простой смертный…ну хотя бы человек. Мало того, что в качестве платы дух потребует лет десять жизни смертного, он еще и желание исковеркает. Но суть в том, что его чары сможет снять любой мало-мальски владеющий Даром. Если желание загадывает маг, то чары снять сможет только сверхъестественное существо с соответствующим набором способностей. А если желание загадывает бог… Жизнь у нас при всем желании не отнимешь. Но силу джинн использует нашу же. Вполне логичная цепочка получается. Отменить желание может только тот, кто стоит на пролет выше загадавшего. А кто стоит выше бога? Правильно, никто…
Я погрустнела, приблизилась к пререкающимся девочкам и положила ладонь на их плечо. Трескотня тут же смолкла.
— Простите, милые, ничем не могу вам помочь.
Сперва они молчали. А потом Аграта издала настолько душераздирающий стон, что я тут же раскаялась в шутке. Извинившись перед испуганными племянницами, я оставила их, а сама пошла на склад. Помнится, там у меня завалялось нужное зелье.
Вернувшись, я была несколько удивлена тому, что они не остались дожидаться меня в спальне. В двадцатый раз проделывая путь к мониторам, я мысленно обругала всех, кого смогла вспомнить.
Девочки сидели среди папоротников, вокруг кольцом свернулась красивая найя, пестрая желто-голубая окраска свидетельствовала о сравнительно нежном возрасте. Капюшон сложен. Что ж, похоже змея пребывает в прекрасном расположении духа. Если бы она нервничала, я бы точно отшлепала племянниц. Нечего нервировать моих детишек!
Аграта и Суль, похоже, совсем помирились и теперь страстно целовались, вызывая у найи легкий шок. Жуткое зрелище: лобзающиеся сиамские близнецы.
Мой кашель не произвел на них должного внимания.
— Ладно, тогда не буду вам мешать, — я пожала плечами и направилась к выходу из серпентария.
Хвост найи осторожно обвил мою талию и подтянул ближе. Раздвоенный язык щекотал шею.
— Ах ты предательница, — шутливо пожурила я змею. – Все, все, я не уйду…
Она даже не подумала меня отпустить.
— Отпусти, живо.
Меня немного покоробило, что найя охотно послушалась Аграту, а меня проигнорировала. Но тут уж ничего не поделаешь: Аграта любит змей, змеи любят Аграту. Взаимное чувство и полный контакт.
Разделение прошло успешно. Напоив девочек зельем (ура, срок годности еще не вышел!), я подкрепила его на всякий случай связкой, схватила Суль за руку и потянула на себя. Аграта поморщилась. Видимо, процесс все же был не из приятных. Освободившись друг от друга, девочки еще больше повеселели, дружно меня поблагодарили и буквально кинулись друг на друга. Мне оставалось только развести руками.
Обхватив найу за шею, я наблюдала за их игрой, чувствуя, как теплеет в животе. Змея тут же переняла мое возбуждение, раздула капюшон и зашипела, показав большие ядовитые клыки.
— Бедняжка, нервничаешь из-за мамочки, да? Ну ползи, ползи, милая, — найя с радостью ретировалась, очень порадовав меня послушанием.
Пока я отвлеклась на змею, возня племянниц приняла еще более целенаправленный характер. Аграта целовала бедра Суль, прикусывая кожу, поглаживала нежный бугорок. Ишет смеялась, пытаясь в шутку оттолкнуть сестру. Аграта пристроилась между ее ног, щекоча Суль языком, потом очень медленно просунула в нее средний палец и стала осторожно им двигать.
Я про себя отметила, что Аграта втянула когти. Даже при всей своей безграничной жестокости и тяге к насилию, она никогда бы не сделала больно Суль.
Ишет все еще пыталась смеяться, но звуки, издаваемые ею, все больше походили на мурлыканье.
Приятно было наблюдать за этими двумя. Поэтому я молча следила за процессом, сидя на полу, положив подбородок на согнутое колено и обхватив его руками. Случайно столкнувшись взглядом с Суль, я поежилась, потому что в ее глазах было столько злобы, что сестра бы позавидовала. Впрочем, взор ее быстро заволокло сладким туманом. Настолько быстро, что я решила, будто мне почудилось. Ох, Суль, если бы не Аграта, я бы точно не удержалась и уволокла тебя в свою лабораторию.
Аграта с довольной ухмылкой отстранилась, села в удобную позу и принялась неторопливо облизывать пальцы. Суль отдышалась и на четвереньках подползла ко мне.
— А почему тетя Наама с нами никогда не играет? – протянула она, пытаясь расстегнуть мне пояс на джинсах.
Я аккуратно выпуталась из ее объятий, поднялась с пола, погладила девочку по белокурой головке и поспешила к своим многочисленным колбочкам, склянкам, скальпелям и прочим вещам, необходимым для создание чего-нибудь необычного. Вот оно, вдохновение…

Не знаю, сколько я не выходила из лаборатории. В такие моменты я теряю счет времени, погружаясь в работу с головой. Я смешивала, взвешивала, резала, выдумывала, творила до тех пор, пока под моими руками не задышало нечто ангельской красоты. Не юноша и не девушка, что-то странное, с прямыми до плеч черными волосами, пушистыми ресницами, большими глазами, мягкими губами, жаждущим телом. Первой мыслью было: «под стекло и на стену». Создание напоминало изящную фарфоровую куклу. Чистая белая кожа, узкие плечи, красивые бедра. Шедевр!
Когда я за руку привела его к Аграте, та была настолько шокирована, что уронила бутылку коньяка, из горла которой только что пила.
— Что это?!
Я загадочно пожала плечами.
Суль была куда менее взволнована моим творением.
— А это кто? Мальчик или девочка?
— Мальчик, — сказала я. – Или девочка. Кого больше хочешь?
— Девочку!
— Мальчика!!!
Сестры выкрикнули одновременно, и я снова не смогла сдержать довольную улыбку.
Существо было бесполым. Абсолютно. У него не было сосков и пупка, внизу живота было совершенно гладко.
— Если честно, оно очень похоже на куклу, — с сомнением выдала Аграта, взявшись за подбородок гомункула. – В сексе будет бесполезным. Разве что рот…проклятье! Слезь с меня, Барби, пока я тебя не сломала!
Я с любопытством наблюдала за тем, как гомункул прижимает Аграту к полу, а она ничего не может с этим поделать. Синие глаза вопросительно на меня глянули. Я почти незаметно кивнула.
Аграта пребывала в смятении, ибо с ее невероятной силой мало кто мог совладать. А тут нечто худенькое и легонькое прижало ее к полу, причем практически не прилагая к этому усилий. Она уже начала выходить из себя и вдруг ахнула, округлила глаза и рассмеялась:
— Да ты не Барби. Ты самый натуральный Кен!
Гомункул вряд ли понял хоть слово, но заложенный мною инстинкт быстро взял свое. Двигался он неуклюже, молча, с совершенно отстраненным выражением на тонко очерченном лице. Аграта удобно уперлась локтями в пол и чуть-чуть развела ноги, облегчая ему задачу.
— Ты разрешила мне лишить девственности сие чудо. Я фигею, — она фыркнула и потрепала старающегося изо всех сил гомункула по голове.
На самом деле я уже раскаялась и ждала теперь от племянницы какой-нибудь жестокой выходки. И, вроде, игрушку отобрать неудобно…Но пока Аграта вела себя на удивление смирно, глядя на гомункула с…ммм…если бы я не знала ее, то сказала бы, что это умиление так светится в ее глазах.
Мое новое дитя задрожало и без сил рухнуло на мою племянницу. Аграта не шевельнулась, безропотно позволив гомункулу лежать на себе. Я, действительно, начала волноваться.
Потом, смотрю, глаза у дитяти распахнулись, дыхание сбилось, будто под дых ударили.
— Аграта! – укоризненно прикрикнула я. – Вынь палец сейчас же! Не травмируй ребенка!
— Его травмируешь, — Аграта хохотнула и прекратила. – Гермафродит, так? Забавно, тетушка, высший балл! Худоват правда, я таких не очень люблю…но Белефу такие андрогинчики ну очень нравятся.
Я быстро помогла гомункулу встать и прижала к себе, приобняв одной рукой. Он выглядел несколько растерянным, но на лицо уже начало возвращаться равнодушное выражение.
Аграта ехидно смеялась, а Суль недовольно хмурилась. Приблизившись к нам, она опустилась на корточки и провела кончиками пальцев по лобку гомункула.
— Ничего же нету, — недоуменно пробормотала она, но быстро осеклась и заулыбалась.
— Это создание может преобразовывать свои половые органы, угадывая желания партнера, — недовольно протянула я, наблюдая за оживившейся племяшкой. – Эй! Ну уж нет! На сегодня с вас достаточно.
Суль, успевшая просунуть ладошку между ног гомункула, разочарованно проскулила и отодвинулась.
— Нет, можно подумать, вы с цепи сорвались. Как будто вам дома еды не хватает…
— Не хватает, — фыркнули обе и покатились со смеху.
Я махнула на них рукой и увела гомункула в комнату, находившуюся рядом с моей спальней. Быстро ополоснув его в душе, я уложила это белое и невинное на кровать, погасила свет и вышла, прикрыв дверь.

— Это подло, кстати. Показала мне его и в камод спрятала.
Аграта глотнула вина и поудобней устроилась на диване. Я и Суль, пристроившая головку мне на колени, расположились напротив.
— И вовсе я его не прячу.
— Ну так отдай мне! Я уж найду ему применение.
— Не сомневаюсь, — я подула на чай и сделала глоток. – Как я могу отдать эту бабочку в руки таких маньячек? Она слишком нежна и хрупка, а ты любишь ломать все нежное и чистое…
Глаза Аграты наполнились таким изумлением, что я захохотала.
— Испортишь ребенка мне. Кроме того, у меня для него заготовлена пара-тройка экспериментов. Да и формулу надо записать, а то забуду, из чего это чудо сделала.
— Уф, ты меня прям напугала ведь.
Я снисходительно хмыкнула, сощурив глаза.
— Через несколько дней я отдам тебе гомункула, и ты сможешь делать с ним все, что хочешь.
— Все, что захочу?
— Конечно уж. Для семьи ничего не жалко.
— Суль тоже любимая? – сонно прошептала младшая.
— Разумеется…
— И Суль тоже сможет играть с куклой?
Я заговорщицки подмигнула Аграте, у которой глаза посверкивали предвкушением.
— Если сестра разрешит.
— Тата, можно?
— Можно, можно.
Прежде чем вернуться к делам насущным, я решила заглянуть к гомункулу. Он сидел на кровати, поджав ноги и кутаясь в простыню. Это бало настолько мило, что я тут же метнулась к нему, заключила в объятия и стала сюсюкать. Дитя улыбалось, доверчиво льнуло ко мне и жадно ловило каждое слово. Прелестное создание…

Как и было обещано, девочки получили гомункула уже через неделю. Мне было совершенно неинтересно, какая судьба постигнет его. Я сохранила формулу, сделала необходимые записи и заготовки для будущих «кукол».
Еще пару дней спустя я заглянула к племянницам и, не увидев гомункула, спросила, не надоел ли он им. Суль провела меня в «игровую».
Он был подвешен за руки. Прекрасное тело бороздили чудовищные ожоги, складывающиеся при подробном рассмотрении во вполне логичный и симпатичный орнамент. Потушенная жаровня стояла неподалеку. Рядом с ней на столики размещались железные клейма и пруты разной толщины.
Голова слабо шевельнулась. Один глаз был заволочен мутной пленкой. Кислота, однозначно. Аграта такая выдумщица, вся в мать.
Гомункул при виде меня дернулся и стал что-то шептать. Какой, все же, красивый экземпляр…а это что такое?
Я быстро приблизилась к нему, убрала закрывающие плечи волосы и цыкнула. Родинка. Ну откуда на моем создании может взяться такая гадость?! Причем проявилась ведь не сразу, а через время. Досадно. Пока я рассматривала эту пигментную ошибку, гомункул не шевелился, но продолжал нести какую-то околесицу. Не знаю, что именно, я не вслушивалась.
Когда за мной закрылась дверь, раздался безумный, полный отчаянья вопль, который, впрочем, ничего для меня не значил.
Уходила я злая и раздраженная, на вопрос Аграты, что меня так расстроило, ответила двумя словами:
— Дефектный прототип, — и, подумав, добавила: — Придется всю формулу переделывать. Проклятье!
Дома я немного успокоилась и решила, прежде чем браться за новую работу, нужно отдохнуть немного. Может, навещу какой-нибудь тихий мирок, залягу на пляже и буду наслаждаться морским бризом… Все-таки, работа у нас, богов, нервная, и в отпуске мы нуждаемся как никто другой.

Поиск по сайту: