ТЕМА XIV. СОВЕТСКОЕ ОБЩЕСТВО В 30-Е ГГ

1. Альтернативы развития СССР в конце 20-х гг.

Социально-экономическое развитие страны в 30-е гг. представляло собой противоречивый процесс, в развитии которого было много трудностей, неоправданных издержек, героического и драматического.

В конце 20-х гг. вследствие осложнения международной ситуации, а также из-за противоречий в реализации НЭПа замедлились темпы хозяйственного строительства, возникли затруднения в снабжении городов продовольствием. В деревне шло сокращение пахотных земель, снижение товарности земледелия, крестьянство сдерживало сдачу хлеба государству. В 1928 г. крестьяне поставили государству на 130 млн. пудов меньше, чем в предыдущем.

Экономические трудности во многом были обусловлены необходимостью перехода страны к индустриальному обществу. Этот переход начался в странах Западной Европы и Америки еще в середине XIX в. и ко второй четверти ХХ в. был завершен. СССР же оставался слаборазвитой страной, по уровню производительных сил и организации производства находился лишь на начальном этапе индустриального развития. В 1926 – 1927 гг. валовая продукция промышленности составляла 100,9% довоенного уровня, а производство сельскохозяйственной продукции – 108,3%.

Страны Запада к тому времени успели шагнуть далеко вперед, а в СССР сохранялись пропорции и структура народного хозяйства на уровне 1913 г., которые не могли обеспечить самостоятельность страны и стабильное развитие её экономики. В связи с этим возникла проблема – могла ли новая экономическая политика явиться эффективным инструментом создания нового типа экономики?

Необходимость индустриализации была осознана руководством партии еще в начале 20-х гг., когда разрабатывался и начал осуществляться план электрификации страны – ГОЭЛРО. Без его осуществления, считали лидеры партии и государства, невозможно создать новую материально-техническую базу общества, сохранить независимость страны.

На проведение индустриальных преобразований стране нужны были средства, которыми Советское государство не располагало. Рассчитывать на получение внешних займов было нереально. К тому же строительство индустриального общества в нашей стране должно было осуществляться по иной, принципиально отличающейся от западной, модели. То, какой она будет, решалось в ходе острых партийных дискуссий. В партии шла острая борьба двух стратегий: а) линии на свертывание НЭПа; б) линии на его продолжение как основы модернизации экономики.

Сохранение НЭПа как стратегического направления развития экономики советского общества отстаивали Н.И. Бухарин, А.И. Рыков и ряд экономистов, выступавших за равномерное развитие всех отраслей народного хозяйства. Сильное крестьянское хозяйство, по мнению Бухарина, должно было стать основой накопления денежных средств, необходимых для индустриализации. Политика, которую отстаивала группа Бухарина, предполагала: недопущение идеи «большого скачка», максимальной концентрации ресурсов в тяжелой промышленности за счет перекачки средств из других отраслей, обеспечение устойчивых темпов развития, сбалансированного развития индустриального и аграрного секторов экономики, сохранение существующих цен на промышленную и сельскохозяйственную продукцию, разумную налоговую политику в отношении крестьянства.

Сторонники отказа от НЭПа (И.В. Сталин, В.М. Молотов, В.В. Куйбышев, С.М. Киров и другие) считали, что индустриальной мощи, высокоразвитого сельского хозяйства, высокого уровня благосостояния и культуры страна достигнет благодаря форсированному развитию тяжелой промышленности за счет других отраслей народного хозяйства, на путях развития административно-командной системы. Выдвинутый тогда тезис о том, что развитие производительных сил «неминуемо сопровождается частичным нарастанием классовых противоречий», использовался группой Сталина для обоснования административных методов руководства, сохранения и укрепления партийно-государственной системы. Такую позицию поддержало большинство партии, а также немалая часть рабочего класса, крестьянская беднота, требовавшие скорейшего воплощения социалистических идеалов.

Утверждению в массах идеи «большого скачка» содействовала и сложная международная обстановка: разрыв дипломатических отношений с Англией, переворот Чан Кайши в Китае и советско-китайский конфликт на КВЖД, начало мирового экономического кризиса, обострившего классовые и социальные противоречия. В условиях обострявшейся международной обстановки Советское государство должно было решить задачу создания мощной оборонной промышленности, что требовало серьезных экономических реформ. Необходимые для этой цели средства страна могла найти только за счет своих внутренних резервов, т.к. начавшийся в конце 20-х гг. мировой экономический кризис привел к резкому сокращению и без того незначительных инвестиций в экономику Советского государства.

В борьбе двух экономических стратегий верх одержали взгляды Сталина и его сторонников.

2. Советская модернизация экономики

Основная цель преобразований 30-х гг. заключалась в том, чтобы «превратить страну аграрную в индустриальную, ввозящую машины – в страну их экспортирующую». Они были призваны сделать страну независимой от мировой экономики и предотвратить опасность посягательств извне.

Создание индустриального общества в СССР было неразрывно связано с политикой форсированной модернизации. Сущность этой политики заключалась в том, чтобы за короткое время (10-15 лет) создать современное индустриальное общество в стране, модернизировать все сферы жизни: промышленный сектор, сельское хозяйство, социальную и духовную сферы. Осуществить преобразования намечалось путем реализации программ индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства и культурной революции.

На XIV съезде ВКП(б) был провозглашен курс на индустриализацию страны. В 1928 г. XVI партконференция обсудила и одобрила Первый пятилетний план развития народного хозяйства СССР. Несколько позже, в мае 1929 г. V съезд Советов СССР утвердил новый, оптимальный вариант пятилетнего плана, плановые показатели которого превышали первый вариант на 20%. Планом предусматривался рост всех показателей промышленности: выпуска промышленных товаров – на 180%, производства средств производства – на 230%, сельскохозяйственной продукции – на 55%. В целом национальный доход должен был возрасти на 103%. Устанавливались и некоторые абсолютные показатели: довести производство чугуна до 10 млн. тонн, электроэнергии – до 22 млрд. кВт/час и т.д.

В 1929 г. Сталин выдвинул лозунг – «пятилетку в 4 года», что предполагало ежегодное повышение объёма производства на 30%. Это означало переход к политике форсированной индустриализации. Для обеспечения заданных темпов, началась «перекачка» средств в тяжелую промышленность, чем было нарушено сбалансированное развитие всех отраслей промышленности в соответствии с заданиями пятилетнего плана.

В стране было развернуто и велось ударными темпами промышленное строительство, сооружались заводы-гиганты – Магнитогорский, Криворожский металлургические комбинаты, Сталинградский, Харьковский, Челябинский тракторные заводы, Московский и Горьковский автозаводы, ДнепроГЭС и многие др. За годы пятилетки было построено 1500 крупных предприятий тяжелой промышленности.

Масштабы строительства были огромными, однако нехватка сырья, средств и рабочей силы сдерживали выполнение плана. В 1933 г. темпы прироста производства сократились в 5 раз по сравнению с началом пятилетки. Вместо намечавшегося роста промышленного производства на 103%, его фактический рост составил 60 – 70%. Пятилетка была объявлена законченной досрочно за 4 года и 3 месяца, что не соответствовало действительности.

Начались корректировки показателей нового плана. Основные задачи второй пятилетки (1933 – 1937 гг.) заключались в продолжении промышленного строительства в широких масштабах, в дальнейшем наращивании мощностей базовых отраслей, в налаживании работы новых предприятий. Предусматривалось также увеличение производства товаров народного потребления, создание промышленной базы на окраинах страны.

Задания новой пятилетки, как и первой, были восприняты рабочим классом, ИТР с подъёмом, выполнялись на большинстве строек, объектов ударными темпами. Большое значение придавалось в те годы такому средству повышения производительности труда, развития производственной активности трудовых коллективов, как социалистическое соревнование. Из его недр тогда возникло стахановское движение, названное именем АлексеяСтаханова, шахтера Донбасса, который в ночь на 1 сентября 1935 г. выполнил 14 норм (добыл 102 тонны угля вместо 7). Его почин подхватили другие рабочие-энтузиасты. Массовым соревнованием были охвачены все отрасли промышленности, что сыграло свою роль в достижении нового подъёма промышленности.

За годы второй пятилетки страна сделала качественный рывок в решении задач индустриализации: производство чугуна возросло с 6,2 млн. тонн в 1932 г. до 14,5 млн. тонн, стали – с 5,9 млн. тонн до 17,7 млн. тонн, добыча угля – с 64,4 млн. до 128 млн. тонн, нефти – с 21,4 млн. до 28,5 млн. тонн, производство электроэнергии – с 13,5 млрд. до 36,2 млрд. кВт/час. Свыше 80% всей продукции было получено на предприятиях, построенных за годы советских пятилеток. По выпуску валовой продукции промышленности СССР вышел на 1-е место в Европе.

Таких темпов роста и масштабов строительства другие страны не знали. Советское государство увеличило капиталовложения в промышленность более чем в 4 раза, обеспечило ввод в эксплуатацию 4500 новых промышленных предприятий, шахт, объектов нефтяной промышленности, а по темпам прироста продукции обогнало страны Запада и США. Конечно, эти результаты были достигнуты ценой предельного напряжения сил советского общества, стоили немалых издержек.

Ускорение индустриализации в условиях разбалансированности рыночных отношений вело к усилению административных методов руководства, сведению до минимума непроизводительных расходов, росту капиталовложений только в промышленность, к перекачке средств из аграрного сектора в индустриальный, к использованию внеэкономического принуждения и принудительного труда заключённых. Одним из противоречий того времени было, например, то, что на сооружении Магнитки, Беломоро-Балтийского канала и на других крупных стройках можно было видеть, наряду с сотнями тысяч людей, работавших по зову сердца, и немалое количество заключенных и невольных переселенцев из числа бывших кулаков, привлекавшихся к принудительному труду через систему трудовых лагерей НКВД.

При всем этом мобилизационные методы руководства экономикой принесли впечатляющие результаты. В 1940 г. производство валовой продукции промышленности возросло в стране в 6,5 раз, а производство средств производства – в 10 раз. За 12 лет было построено 9 тыс. промышленных предприятий, создана совершенно новая материально-техническая база общества.

Успехи индустриализации послужили основой модернизации других отраслей экономики – аграрного сектора, транспорта, городского хозяйства.

Развитие базовых отраслей промышленности – машиностроения, электроэнергетики, химической промышленности и др., невозможно было без ёмкого внутреннего рынка, без реорганизации индивидуальных крестьянских хозяйств в крупные коллективные хозяйства, базирующиеся на новой технике. Перемены в аграрном секторе были в условиях советского строя объективно необходимы: в 20-е гг. основная масса крестьян все еще использовала старые доиндустриальные орудия труда; индивидуальные хозяйства не имели права приобретать и использовать тракторы, комбайны, технику, производившуюся тяжёлой промышленностью. Переход к крупному производству на селе диктовался и тем, что индивидуальное хозяйство было экономически нерентабельным; не могло обеспечить дальнейшее расширение объёмов производства и снижение себестоимости продукции, повышение жизненного уровня большей части населения.

В ходе коллективизации, проведение которой поставил в прядок дня в конце 1927 г. XV съезд ВКП (б), намечалось преобразовать единоличные хозяйства в колхозы, создать общественное производство, усилить централизацию в управлении сельским хозяйством, а также обеспечить передвижку финансовых, продовольственных и людских ресурсов на нужды форсированной индустриализации. В создании колхозов и совхозов руководство страны видело единственный путь для преодоления возникших в стране трудностей. Взгляды известных экономистов А. Чаянова, Н. Кондратьева и др., считавших, что кооперация не должна испытывать на себе строгой регламентации со стороны государства, а может развиваться лишь при условии свободного проявления присущих сельскохозяйственному производству законов, были отвергнуты.

В решении возникшей проблемы возобладал приоритет политики над экономикой. В ноябре 1929 г. на пленуме ЦК было решено провести сплошную коллективизацию крестьянских хозяйств в три этапа. На первом предполагалось провести обобществление крестьянских хозяйств в основных зерновых районах страны, затем – в центральных районах, а дальше – повсеместно. Сначала намечалось осуществлять коллективизацию на добровольных началах, однако позже процессу создания колхозов был придан директивный характер, нередко крестьян побуждали вступать в колхозы под нажимом, противники коллективизации подвергались административному преследованию. Устанавливались нормы коллективизации по регионам, ее темпы опережали реальные возможности и желания крестьян. Постановлением ЦК от 5 января 1930 г. «О темпах коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству» устанавливались жесткие сроки завершения коллективизации: для Северного Кавказа, Нижней и Средней Волги – осень 1930 г., для остальных зерновых районов – осень 1931 г., для национальных регионов, Средней Азии, Поволжья, Кавказа – конец первой пятилетки (1933 г.).

Одновременно с коллективизацией по решению Центральных органов на селе проводилась политика «ликвидации кулачества как класса» – зажиточные крестьянские хозяйства экспроприировались, их семьи выселялись в отдаленные районы страны. Вместо экономической борьбы с кулачеством и создания более мощного государственного сектора аграрной экономики был взят курс на ликвидацию зажиточных хозяйств. Решения принимались с нарушением юридических норм, ими ущемлялись интересы казачества, крестьян-середняков. Устанавливались нормы раскулачивания в разных регионах, определялась мера ответственности кулаков в зависимости от их «классовой вредности».

Допущенные на местах перегибы, применение насилия к нежелавшим вступать в колхозы вызывали сопротивление середняцкой и зажиточной части деревни. В 1929 г. в стране было зарегистрировано 1300 открытых выступлений крестьян (местами они носили форму мятежей), в следующем году их число увеличилось.

В результате форсированной коллективизации весной 1930 г., согласно отчетам, в колхозах состояло свыше 50% крестьянских хозяйств. Но многие колхозы оказались непрочными и начинали распадаться. 2 марта 1930 г. Сталин был вынужден выступить со статьей «Головокружение от успехов», в которой осуждались перегибы в колхозном строительстве, а вина за них возлагалась на местные партийные органы. После этого темп коллективизации замедлился, начался выход крестьян из колхозов. В итоге в 1931 г. в колхозах осталось чуть более 20% крестьянских хозяйств.

Положение в деревне стабилизировалось год-два спустя, в результате проведённой на местах большой организационной работы по исправлению допущенных извращений и организационно-хозяйственному укреплению колхозов. Государством был осуществлен ряд мер по оказанию слабым коллективным хозяйствам финансовой помощи, укреплению материально-технической базы сельского хозяйства, созданию системы машинно-тракторных станций (МТС), которые обеспечивали выполнение основных сельхозработ в колхозах современной техникой, значительное повышение производительности труда и эффективности сельскохозяйственного производства. В отношении колхозов осуществлялась льготная налоговая политика. Они были укреплены кадрами организаторов производства, специалистами сельского хозяйства. Всё это создавало условия, при которых оставшиеся единоличные хозяйства не выдерживали конкуренции с колхозами. В итоге в 1937 г. колхозы объединяли 93 % крестьян.

Мобилизационный метод осуществления преобразований в аграрном секторе дал немало издержек, какими были ущемление экономических интересов значительной части крестьян, их прав, в частности, лишение возможности получить паспорт, введение жесткой меры наказания за «покушение на колхозную собственность» и др. Немалый ущерб селу был нанесён сокращением поголовья КРС и лошадей в 1929 – 1930 гг., ограничением прав колхозников в ведении хозяйства. Ничем не могут быть оправданы последствия и жертвы голода 1933 г. При всём этом организация колхозно-совхозного производства позволила государству в 2 раза увеличить объем заготовок хлеба; в конце 30-х гг. в стране производилось около 90 млн. тонн зерна против 73 млн. тонн в 1928 г., общий объём сельхозпродукции увеличился в 1,3 раза, изменился уклад жизни, быт более чем половины населения страны.

К концу 30-х гг. СССР достиг своих целей – из аграрной страны превратился в индустриальную с новейшими для своего времени технологиями; по уровню промышленного производства страна вышла на первое место в Европе и второе в мире (после США). Это было достигнуто форсированным рывком за две пятилетки (10 лет), в то время как другие страны, такие как США или Германия, на базе уже имевшейся индустрии, создали автаркическое производство только за 18 – 20 лет.

Главным итогом развития СССР в 30-е гг. явилось завершение социалистической модернизации экономики, превращение страны в одну из наиболее мощных держав; было преодолено качественное отставание советской промышленности от уровня передовых стран. За годы довоенных пятилеток в СССР более чем в 5 раз вырос национальный доход и в 8,5 раз производство товаров народного потребления.

В стране был создан мощный военно-промышленный комплекс, включавший в себя предприятия по производству основных видов вооружения и научно-исследовательские институты. Благодаря этому обеспечивалось укрепление обороноспособности государства, что позволило проводить независимую внешнюю политику.

Перемены в экономической сфере, перестройка общественных отношений отразились на всех сторонах жизни общества, повлекли за собой изменение социального состава населения страны. К концу 30-х гг. численность рабочего класса выросла с 9 до 23 млн. человек, а доля работавших в сельском хозяйстве понизилась с 80 в конце 20-х гг. до 54%. Значительно выросла численность народной интеллигенции.

Заметно изменилось положение различных слоев советского общества. К концу 1930 г. в стране практически была ликвидирована безработица. Рабочие и служащие получили право на восьмичасовой рабочий день, оплачиваемые отпуска, пенсии по старости, бесплатное медицинское обслуживание, оплату больничных листов, обязательное начальное и семилетнее образование и др. Улучшение жизненных условий сказалось на росте численности населения – естественный прирост по сравнению с началом 20-х гг. составил 3 млн. человек, а общая численность достигла 190 млн.

Важнейшими из результатов преобразования советского общества в 30-е гг. были достижения в развитии социальной сферы, образования, культуры. В стране была ликвидирована неграмотность населения, введено всеобщее начальное образование, создана новая система средней и высшей школы. В конце 30-х гг. 89% населения умели читать и писать, в общеобразовательных школах училось около 40 млн. учащихся (в 4 раза больше, чем в 1925 г.). Около 2 млн. молодых рабочих получили за годы первых пятилеток образование и рабочие профессии в школах и училищах профессионального образования. Более чем в 7 раз по сравнению с 1913 г. выросло в стране число вузов – в середине 30-х гг. в 832 вузах обучалось 542 тыс. студентов. Заметными были достижения в развитии образования на национальных окраинах: народы обрели свою письменность, получили возможность развивать национальную культуру, литературу.

В формировании и развитии системы образования, подготовки кадров ведущую роль играли ученые, научные учреждения, Академия наук (АН). В системе АН работали 48 НИИ; в республиках Закавказья, Средней Азии были открыты филиалы АН (потом они были преобразованы в республиканские академии); число научных работников в стране возросло в 2,6 раза. Большой вклад в достижения советской науки внесли академики Н.И. Вавилов, А.Ф. Иоффе, И.В. Курчатов, Е.О. Патон, И.Е. Тамм, А.П. Чаплыгин, Б.Д. Греков, Ю.В. Готье, труды и заслуги которых были широко известны за пределами СССР. Отличительной чертой развития науки в 30-е гг. стало возрастание роли прикладных наук: геологии (А.Е. Ферсман), металлургии (И.П. Бардин), оптики (С.И. Вавилов), энергетики (Г.О. Графтио, И.А. Шателен) и военно-промышленного комплекса (А.А. Туполев, А.С. Яковлев, А.А. Морозов, В.А. Дегтярев, Г.С. Шпагин).

3. Политический режим в СССР в 30-е гг.

Утвердившаяся в нашей стране в 30-е гг. командно-административная система руководства и управления позволяла сравнительно быстро решать возникавшие проблемы. Ее характерными чертами были: огосударствление партийного аппарата и осуществление им функций государственной власти; усиление централизма за счет ограничения демократических начал, прав и функций выборных органов; разрастание бюрократизма в партии и государстве; преобладание волевых, приказных методов руководства; применение репрессий, нарушение законов. Обеспечив достижение основных целей политики за счёт свёртывания начал самоуправления, ограничения демократии, нарушения конституционных прав части членов общества, эта система привела к ряду деформаций в политическом строе. В результате партийные органы взяли на себя многие функции Советов, в высшем звене руководства власть сосредоточивалась в руках Политбюро и лидера правящей партии. В партии, а затем и в обществе утвердился культ вождя, идеология культа личности внедрялась партийно-государственной номенклатурой в массовое сознание. Существенным деформациям подверглись ленинские идеи строительства социалистического государства. Сталин не принял идеи ленинского демократизма, создал режим личной власти, вызывавший атмосферу недоверия, зависимость от произвола вышестоящих инстанций. О партии, которая, по мысли Ленина, должна развивать демократию, Сталин говорил, что она представляет «своего рода орден меченосцев внутри государства» и должна быть превращена в «неприступную крепость».

Авторитарные методы управления и контроля за всеми сторонами жизни общества осуществлялись через разветвленный бюрократический аппарат, особую роль в котором играли органы госбезопасности и внутренних дел. Последние, получив в 30-е гг. огромные полномочия и права внесудебного разбирательства, участвовали в экономических преобразованиях, которые сопровождались репрессиями. По мнению ряда историков (А.С. Ахиезера, А.К. Соколова), практиковавшиеся в те годы репрессии являлись отражением аномалий в социальном развитии советского общества, поддерживались тем, что из-за революционных потрясений, Гражданской войны и модернизации советской экономики в обществе тогда не существовало ни одной устойчивой социальной группы (все они находились в состоянии изменений или только формировались); люди, вырванные из привычного уклада жизни, утратившие старые социальные корни и не приобретшие новых, являлись благоприятной почвой, на которой могли прорасти любые семена.

Форсированное проведение преобразований в промышленности и сельском хозяйстве вело к разрыву экономических и социальных аспектов развития, к снижению уровня жизни, что порождало недовольство населения. Поэтому в качестве «громоотвода» был выдвинут тезис Сталина о том, что по мере продвижения страны вперед сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, будет обостряться классовая борьба. Концепция «вредительства» использовалась для объяснения возникавших трудностей, а затем стала основой для внедрения в массовое сознание недоверия и подозрительности в отношении к «спецам». «Шахтинское дело», процесс над Промпартией, объявление о раскрытии «трудовой крестьянской партии» означали поворот во внутренней политике государства, появление признаков, свойственных тоталитарному режиму.

Использование в политической борьбе репрессий как средства укрепления режима личной власти привело к усилению карательных функций государства. Особенно усилилась эта тенденция после XVII съезда партии и убийства в декабре 1934 г. члена Политбюро ЦК, первого секретаря Ленинградского обкома партии С.М. Кирова. Репрессии направлялись против остатков ленинской гвардии, интеллигенции, военных кадров; их жертвами становились сами сторонники и создатели системы – Л. Троцкий, Г. Зиновьев, Л. Каменев. Были репрессированы 70% членов ЦК партии, большая часть высшего комсостава армии, видные ученые (Н.И. Вавилов, А.А. Туполев, С.П. Королев), деятели культуры и искусства (М. Кольцов, Б. Ясенский, Н. Клюев); пострадали десятки тысяч партийных, советских и хозяйственных работников в каждой республике.

Репрессии в государственном и партийном аппарате должны были поддерживать его в постоянном напряжении и мобилизационной готовности. Этой цели была призвана служить система контроля, которая ставила в зависимость от воли государства не только положение, но и саму жизнь чиновника. Репрессии коснулись и рядовых граждан, проявлявших недовольство политическим режимом.

По подсчетам, проведенным на основании архивов НКВД, общее число репрессированных с 1930 по 1953 г. составило 3,8 млн. человек, в 1939 г. в ГУЛАГе числилось 3,1 млн. заключённых. К тому времени было расстреляно 682 тыс. человек.

Чем можно объяснить процессы, происходившие в стране в 30-е гг.? Причин здесь много, и не все из них надо искать в рамках того времени:

· страна не прошла в свое время этапа демократического развития, обществу не доставало «культурности», в нем преобладал авторитарный тип мышления, бывший одной из особенностей российского менталитета;

· достаточно низким был уровень цивилизованности всех слоев общества, незначительной оставалась численность интеллигенции;

· отсутствовали многопартийная система и механизм влияния общества на деятельность руководящих органов ВКП(б);

· структура правящей партии не была демократичной, она представляла собою иерархическую пирамиду ответственности и подчинения.

Формирование командно-административной системы, культа личности наложило на советское общество глубокий отпечаток, предопределило неизбежность серьезных деформаций, но не могло остановить его развитие, лишить общество жизненных сил.

К концу 30-х гг. в Советской стране утвердилась новая общественная система. В ее оценке в исторической литературе преобладающее значение получила характеристика советского общества как общества незрелого, начального, административно-государственного социализма. Его основными чертами называются: подмена социализации основных средств производства их огосударствлением; неразвитость демократических форм общественной жизни; утверждение командно-административных методов принудительной (внеэкономической) организации труда; неспособность общества к самокоррекции, тем более к внутренним реформам из-за отсутствия экономических и политических регуляторов общественной жизни; закрытость страны, тенденция к автаркии во всех сферах жизни; идеологический конформизм, догматизм в науке и культуре. Советское общество конца 30-х гг. по его социально-классовой сущности было новым обществом, социалистическим. В нем были впервые утверждены новые принципы организации производства и общественной жизни с упраздненной частной собственностью, обобществленным производством. Политический режим, утвердившийся в стране, стал логическим следствием ее предыдущего развития, а также изменяющегося мирового порядка.

Документы

Из постановления Пленума Верховного суда СССР Из постановления пленума Верховного суда СССР от 4 февраля 1988 г.

«Руководствуясь п. 1 ст. 18 Закона о Верховном суде СССР, Пленум Верховного суда СССР постановляет:

Приговор военной коллегии Верховного суда СССР от 13 марта 1938 г. в отношении Бухарина Николая Ивановича, Рыкова Алексея Ивановича, Розенгольца Аркадия Павловича, Чернова Михаила Александровича, Раковского Христиана Георгиевича, Буланова Павла Петровича, Левина Льва Григорьевича, Казакова Игнатия Николаевича, Максимова-Диковского Вениамина Адамовича (Абрамовича), Крючкова Петра Петровича, а также приговор военной коллегии Верховного суда СССР от 8 сентября 1941 г. в отношении Раковского Христиана Георгиевича отменить и дело прекратить за отсутствием в их действиях состава преступления».

Известия ЦК КПСС. 1989. № 1. С. 120.

Из письма Н. Бухарина «Будущему поколению руководителей партии»

«Ухожу из жизни. Опускаю голову не перед пролетарской секирой. Чувствую свою беспомощность перед адской машиной, которая, пользуясь, вероятно, методами средневековья, обладает исполинской силой, фабрикует организованную клевету, действует смело и уверенно.

В настоящее время, в своем большинстве, так называемые органы НКВД, эта переродившаяся организация безыдейных, разложившихся, хорошо обеспеченных чиновников, которые, пользуясь былым авторитетом ЦК, в угоду болезненной подозрительности Сталина, в погоне за орденами и славой, творят гнусные дела, кстати, не понимая, что одновременно уничтожают самих себя – история не терпит свидетелей грязных дел!

Любого члена партии эти «чудодейственные органы» могут стереть в порошок, превратить в предателя-террориста, диверсанта, шпиона. Если бы Сталин усомнился в самом себе, подтверждение последовало бы мгновенно.

Грозовые тучи нависли над партией. Одна моя, ни в чем не повинная, голова потянет еще тысячи невинных. Ведь нужно еще создать организацию, в действительности не существующую не только теперь, когда вот уже седьмой год у меня нет и тени разногласия с партией, но и не существовавшей в годы правой оппозиции.

В эти дни газета с названием «Правда» печатает гнуснейшую ложь, что якобы я, Николай Бухарин, хотел уничтожить завоевания Октября, реставрировать капитализм. Это – неслыханная наглость, это – ложь. Если в методах построения социализма я не раз ошибался, пусть потомки судят меня строже, чем это делал Владимир Ильич. Мы шли к единой цели впервые, еще не проторенным путем.

В эти, может быть, последние дни моей жизни я уверен, что фильтр истории, рано или поздно, смоет грязь с моей головы. Никогда я не был предателем, за жизнь Ленина без колебаний заплатил бы собственной. Любил Кирова, ничего не затевал против Сталина.

Прошу новое, молодое и честное поколение руководителей партии зачитать мое письмо на пленуме, оправдать и восстановить меня в партии. Знайте, товарищи, что на том знамени, которое вы понесете к коммунизму, есть и моя капля крови».

Кобо Х. Осмыслить культ Сталина. – М., 1989. – С. 609- 610.

Поиск по сайту: