Стадии в эволюции обществ

Эволюционный подход предполагает установление критерия, опре­деляющего направление эволюции, а также схему стадий эволю­ции. Мы указали, что основным направляющим фактором является рост общей адаптивной способности, осознанно заимствовав это из теории органической эволюции.

Нам осталось обратиться к проблеме стадий. Мы не рассматри­ваем социетальную эволюцию как непрерывный или простой линей­ный процесс, но все же мы можем вычленить некие обобщенные уровни развития, не упуская при этом из виду значимые различия в рамках каждого из них. Для наших ограниченных целей достаточно выделить три весьма объемных эволюционных уровня, которые мы назовем примитивным, промежуточным и современным. В данной работе мы остановимся лишь на первых двух уровнях, оставив тре­тий для последующих работ. Любой конкретной схеме стадий раз­вития присуща определенная произвольность, и каждую из двух рассматриваемых нами широких категорий мы считаем необходи­мым разделить дополнительно¹⁶.

Основания для разделения (или водоразделы) между главными стадиями в нашей классификации возникают как результат суще­ственных изменений в кодах нормативных структур. При переходе от примитивного к промежуточному обществу ключевую роль иг­рает язык, который является прежде всего частью культурной сис­темы. При переходе от промежуточного к современному обществу основным моментом является институционализация кодов норма­тивного порядка (присущего социетальной структуре), ядром кото­рого является система права.

В обоих случаях предлагаемый критерий является лишь ус­ловным обозначением чрезвычайно сложного предмета. Письмен­ность — главный фактор судьбоносного выхода из первобытнос­ти — усугубляет базисную дифференциацию между социальной и культурной системами и значительно расширяет границы и власть последней. Основное символическое содержание культуры посред­ством письма может воплощаться в формы, которые не зависят от конкретных контекстов взаимодействия. Это делает возможным значительно более широкое и интенсивное распространение культуры и в пространстве (например, в разных группах населения), и во времени. Возникает феномен «трансляции» — т. е. адресация со­общений неопределенной аудитории: тому, кто грамотен и имеет возможность прочесть документ. Кроме того, не существует четких временных ограничений на значимость сообщения. Только пись­менные культуры могут иметь историю, понимаемую как основан­ное на документе осознание прошлых событий, которое не ограни­чено памятью ныне живущих людей и неопределенными устными преданиями.

Письменные языки и грамотность можно рассматривать в раз­ных аспектах; можно также выделить несколько стадий их разви­тия и институционализации (Goody and Watt, 1963). Ранние стадии, особенно типичные для архаических обществ, характеризуются тем, что «ремесло» грамотности является достоянием небольших групп, использующих его для специальных целей, часто эзотери­чески религиозных и магических. Следующее важное изменение, которое, видимо, можно считать критерием возникновения разви­того промежуточного общества, — это институционализация пол­ной грамотности для взрослых мужчин из высшего класса. Такие общества обычно организуют свою культуру вокруг совокупности особо выделенных, обычно священных текстов, знание которых ожидается от любого «образованного» человека. Только современ­ные общества достигают институционализации грамотности для всего взрослого населения, что действительно может свидетель­ствовать о втором значимом этапе становления современности.

Письменность и наличие письменных документов делают мно­гие социальные отношения более стабильными. Например, пункты контракта перестают зависеть от ошибок памяти сторон или свиде­телей и могут быть записаны, а эти записи — использованы для проверки в случае необходимости. Важность подобной стабильно­сти не следует недооценивать. Несомненно, она является главным условием более широкого распространения и усложнения многих компонентов социальной организации.

Одновременно письмо предоставляет системе возможность стать более гибкой и осуществлять инновации. Как бы часто «классиче­ские» документы ни выступали в качестве основы жесткого тради­ционализма, доступность официально правильных документов делает возможным глубокий критический анализ соответствующих значимых культурных проблем. Если документ является норматив­ным для некой сферы действия, то достаточно остро встает про­блема того, как его предписания могут быть выполнены в практи­ческих ситуациях. Кроме всего прочего, письменные документы формируют основу для кумулятивного культурного развития; они фиксируют вводимые инновацией отличия, определяя их значи­тельно более точно, чем устная традиция.

В то время как письменность способствует независимости куль­турной системы от условий, определяемых текущим состоянием об­щества, закон, развившись до необходимого уровня, способствует независимости нормативных компонентов социетальной структуры от условий, определяемых политическими и экономическими инте­ресами, а также от личностных и органических факторов и факторов физического окружения, действующих через эти интересы.

Чрезвычайно сложной является проблема, связанная с типом закона, институционализация которого означает переход от проме­жуточных к современным обществам. Очевидно, что в соответ­ствии с универсалистскими принципами такой закон должен иметь высокогенерализованную форму. Именно этот фактор не позволяет рассматривать такие крупномасштабные системы, как талмудичес­кий закон или традиционный ислам, в качестве «современного» закона. У них отсутствует тот уровень общности, который Вебер называл формально-рациональным (Max Weber... 1954. Ch. 8). Совре­менные правовые системы должны также жестко акцентировать фак­тор процедуры как отличный от субстанциальных предписаний и стандартов. Только на базе главенства процедуры система может справиться с широким разнообразием меняющихся обстоятельств и случаев без обращения к априорно подготовленным решениям.

Римское право в период империи наиболее близко (среди всех до-современных систем) подошло к учету большого количества «фор­мальных» аспектов и тем самым внесло существенный вклад в после­дующее развитие полноценных современных систем. И все же оно не стало достаточной основой для развития «современных» структур в самой Римской империи. Мы предполагаем, что это было обусловле­но прежде всего уровнем институционализации права в римском об­ществе. Римская империя не развила достаточно интегрированного социетального сообщества и не смогла интегрировать все крупные этнические, территориальные и религиозные группы на базе еди­ного и главенствующего нормативного порядка, который был бы значим для всего общества и стоял над авторитетом верховной рим­ской власти.

Поиск по сайту: