Следы остаются

В аэропорт они прибыли вовремя. Самолет тоже не заставил себя ждать. Вика оказалась высокой стройной девушкой с короткими темными волосами и большими, неожиданно зелеными глазами. По-русски она говорила с заметным акцентом и иногда не совсем правильно строила фразы. Уезжала из Москвы она совсем маленькой девочкой, поэтому английский знала в совершенстве, а вот ее русский от этого несколько пострадал. Держалась Вика очень просто, чем сразу вызывала к себе симпатию.

Расцеловавшись со всеми, она с волнением проговорила:

— Может быть, сразу к бабушке поехать в ее больницу? Я чувствую себя перед ней виноватой.

— Сначала заедем домой, — сказала Эля. — Кстати, где ты собралась жить? Может, вместе со мной? Примете еще одного квартиранта? — улыбнулась она сестре и брату.

Ромка с Лешкой дружно закивали в ответ. Вика им понравилась.

— Конечно!

— А дедушка хотел, чтобы вы жили у нас, — вдруг раздался уже знакомый ребятам голос, и перед ними предстал неизвестно откуда взявшийся Димка. — Здравствуйте, с приездом, — вежливо сказал он Вике и кивнул остальным. — Он меня прислал вас встретить и пригласить к нам. У нас места много.

— Ты — Дима, да? Я все твои фото знаю, — сказала Вика и покачала головой: — Спасибо большое за приглашение, но я собираюсь поселиться в своей квартире, бабушкиной, точнее сказать. Хочу узнать, буду ли я там вспоминать мое прошлое. Я жила там до того, как уехала. Совсем немножко и совсем маленькой, — пояснила она.

— В центре жить удобнее, — продолжал настаивать Димка.

— Нет-нет, я буду ездить к вам в гости. Так для всех лучше, — твердо сказала американка.

Ромка не преминул осмотреть Димкины кроссовки. Ничего общего с его собственными. Ну надо же, джинсы те же, а обувь сменил. Может, он не смог их отмыть? С другой стороны, при чем тут Димка, когда они уже вышли на Юрку? Хотя кто его знает…

— Значит, едем в квартиру Софьи Яковлевны? — уточнила Эля и, подозвав такси, сказала водителю: — Нам в Медведково. Отсюда, кстати, недалеко. — И обернулась к Вике: — Оставим там твои вещи и сразу отправимся к твоей бабушке в больницу.

Димка, к Ромкиному удивлению, тоже уселся в такси.

Как только машина въехала во двор знакомой пятиэтажки в Медведкове, Ромка жутко засуетился.

— Я сам открою вам дверь. Чтобы вы не ждали, — и, пока все только выходили из машины и вынимали из багажника Викины вещи, он уже примчался к подъезду. Лешка от него не отставала.

— Блин, — сказал он ей на ходу, — я-то думал, что она сначала или к нам поедет, или в больницу, но никак не сюда, иначе бы не стал так долго спать. Лешк, вот будет хохма, если они все сейчас в мазут вляпаются! К тому же нам с тобой надо следы по-быстрому разглядеть, если они там появились.

Как всегда, Ромка сначала проверил свою «пломбу». Она отсутствовала, что чрезвычайно его обрадовало. Он метнулся к счетчику и повернул рубильник. А Лешка указала ему на лестничную клетку. Вся она была усеяна черными, разнокалиберными, размазанными следами.

— Рома, смотри, что здесь!

— Ясное дело, что. Ведь этот тип в квартире был и, когда вышел, наследил. А потом соседи мазут по всей площадке разнесли. Ступай осторожно.

Лешка и так шла на цыпочках — ей совсем не хотелось пачкать свои светлые кроссовки.

— А глянь: больше всего следов ведет в квартиру Анны Степановны. Видишь? Видишь? Значит, это точно Юрка. Вот гад, а? И на что только он рассчитывал? Любой преступник должен знать, что следы всегда остаются. Знаешь, даже детектив такой есть. Он так и называется: «Следы остаются». — Говоря все это, Ромка быстро открыл входную дверь, схватил разложенный у порога пакет-пленку с размазанной по ней черной вязкой жижей, аккуратно свернул его, сунул в другой пакет и быстро запрятал мазутную ловушку в свою сумку. — А ты пока срисовывай след, — приказал он.

— Как? — спросила Лешка, наклонившись над большим черным пятном на полу.

— А ну тебя, — оттолкнул он сестру. — Все быстро надо сделать, пока они не пришли.

Ромка повернул в двери ключ и, достав из сумки листы белой бумаги, стал промокать один из следов, которыми была усеяна вся квартира.

— Рома, а ты сюда посмотри! — Лешка указала на пальму.

Если раньше неизвестный, а теперь можно сказать известный, гость лишь ковырялся в горшке с тропическим деревом, то сейчас вся земля в нем была буквально вспорота и частично вывалилась на пол.

— Ничего удивительного. Он знал, что вот-вот к бабуле приедет внучка и заберет свое сокровище. То есть вчера у него был последний шанс что-либо найти.

— Жалко пальму, — вздохнула Лешка. — У нее корни теперь повреждены, она, наверное, уже не выживет. Киса, если бы ты могла говорить, то рассказала бы нам, что здесь ищут, — сказала она кошке. А та, широко распахнув желтые глаза-фонари, молча смотрела на Лешку и на немыслимый беспорядок вокруг.

— А следы-то — разные! — Ромка чуть ли не носом уткнулся в другое черные пятно, чем живо напомнил Лешке ее Дика. — И большие, и маленькие. Да здесь не один человек ходил!

Он вывернул ногу и подсунул под нос сестре подошву своей кроссовки:

— Ищи похожий рисунок.

Лешка внимательно посмотрела на пол и пожала плечами:

— Не поймешь ничего, все следы размазаны.

— Надеюсь, Юрка теперь свои кроссовки не скоро отчистит, — злорадно проговорил Ромка.

И тут в дверь позвонили. Лешка открыла дверь.

— Зачем было закрываться, мы же следом шли, — не договорив, Эля остановилась у порога и обомлела: — Что здесь происходит?

Димка молча присвистнул и огляделся вокруг с таким видом, словно попал в совсем незнакомое ему помещение.

«Неужели он никогда не приходил сюда с дедом? Впрочем, он и не виноват вовсе, — подумала Лешка. — Хорошо все-таки, что это не он». — Ей и раньше ужасно не хотелось, чтобы именно Димка, такой приятный во всех отношениях парень, оказался преступником.

— Кто-то сюда пробрался и что-то здесь искал, — объяснил Ромка, на всякий случай уставившись на Димку.

— И нарочно оставил следы? — не поняла Эля. — Но зачем?

— А мы не знаем. К счастью, совершенно случайно у меня есть с собой растворитель. — Ромка полез в сумку, достал бутылку — в ней еще осталась половина ее содержимого — и протянул сестре: — Бери и вытирай пол.

— Почему я? — возмутилась Лешка.

— А кто же еще? — прошипел Ромка и тихо-тихо зашептал ей прямо в ухо: — Кто руководит операцией? Я. А ты кто? Ты у меня исполнитель, ясно?

— Да ну?

— Тогда скажи, тебе в голову хоть одна идея пришла? Нет, ты скажи, пришла? Ведь это же я все разгадал.

— Да?

— Да. Кто Юрку вычислил?

— И что дальше? Ты его уличил? Ты его кроссовки видел?

— Увижу еще.

— А почему следы разные?

— Узнаю еще.

— Вот видишь, а говоришь, что все уже разгадал. Ничего еще не ясно.

Лешка совсем сбила Ромку с толку. Он дернул плечом и прошептал:

— А вдруг это соседка?

— Ага, Анна Степановна скутером управляла.

— Тогда не она.

— Я и говорю, что ты еще ни в чем не уверен.

— Все равно вытирай, у тебя это лучше получится.

С этим Лешка согласилась и приступила к работе. Тем паче что в устроенном в квартире бедламе она чувствовала и свою вину.

А Эля прошла на кухню и громко ахнула. Все кинулись к ней. Весь кухонный пол был залит водой. Эля приоткрыла старый холодильник — наледь на морозилке исчезла.

— Наверное, свет отключался, — предположил Димка.

— Очевидно, — согласилась Эля. — Надо у соседки спросить.

К Анне Степановне идти не пришлось: соседка заявилась сама и с самого порога принялась жаловаться:

— Зашла сюда вчера вечером за ножницами, давала их как-то Софье Яковлевне, а потом забыла забрать — и вляпалась во что-то жуткое. Хорошо, что была в старых тапочках, пришлось их выбросить.

— А ножницы нашли? — спросил Ромка.

— Как бы я их нашла? Здесь свет не включался.

— А сейчас он есть. Холодильник урчит, — сказала Эля и надавила на выключатель. Лампочка вспыхнула.

— У меня свет все время горел. Ничего не понимаю. — Соседка осмотрелась, вышла на лестничную площадку и оттуда крикнула: — Может, кто-нибудь у вас электричество отключал? Как я не догадалась вчера посмотреть на счетчик! И позавчера здесь тоже свет вырубался. Вообще-то это все очень странно.

— Очень, — подтвердил Ромка и спросил: — А ваш Юрка дома?

Анна Степановна покачала головой:

— На даче, а что?

— Так, ничего. — Пожав плечами, Ромка выразительно взглянул на сестру и прошептал: — Скрывается, поняла? — А громко, обращаясь ко всем разом, сказал: — Вам не кажется, что здесь орудует преступник?

— А что он мог здесь искать? И зачем оставлял такие следы? — с удивлением спросила Вика. — Разве здесь есть какие-нибудь ценности?

— Значит, есть, — безапелляционно заявил Ромка. — Тебе лучше знать. Кому Софья Яковлевна наследство оставила?

Вика растерянно посмотрела на старый холодильник, обшарпанную мебель.

— Я всего месяц назад узнала, что бабушка написала завещание на мое имя, — словно извиняясь, сказала она. — Когда мы уезжали отсюда, мы ничего не имели. Мама так говорила.

— Может быть, она имела в виду вот это? — И Эля протянула ей сберкнижку, где, по Лешкиным понятиям, была обозначена совершенно немыслимая сумма.

Вика открыла книжку.

— Это ее деньги? Но как много!

— А вы с мамой разве их ей не присылали?

— Присылали. Как стало можно, мама начала ей слать переводы. Получается, она не тратила эти деньги?

— Ни копеечки, — засвидетельствовала соседка и уставилась на девушку. Лицо ее расплылось в улыбке. — Так это Вика, Лидочкина дочка? Господи, а ты меня не помнишь?

Вика покачала головой:

— Я была совсем маленькой, когда мы жили здесь. Я представляла эту квартиру себе такой большой. По ней можно было бегать.

Анна Степановна вздохнула:

— Да, много лет с тех пор прошло. Но Софья Яковлевна только о тебе и говорила. Всегда. И все ждала, когда ты приедешь.

— Вот и объяснение. Она деньги для тебя берегла, — вставила Эля.

— Но зачем? Мы отдавали ей не последние.

— Может быть, эту книжку здесь и искали? — оторвалась от мытья полов Лешка.

— По этой книжке никто другой деньги получить не может, — покачала головой Эля. — Нет никакого смысла ее брать.

Она вернулась на кухню, вытерла воду там, затем присела рядом с Лешкой и стала вместе с ней оттирать мазут.

— Давай поскорее, а то мы задохнемся от этого запаха.

Недовольным фырканьем кошка присоединилась к ее словам.

Соседка, так и не поняв, откуда здесь взялся мазут, удалилась. А Эля тихо сказала:

— Я надеюсь, что еще получу объяснение всем этим странностям.

Лешка, не зная, что ответить, жалобно взглянула на брата. Но Ромка лишь пожал плечами и выбежал за дверь. Он пересек грязную лестничную площадку и позвонил соседям, очень надеясь проникнуть в квартиру и увидеть грязные или мокрые и сохнущие Юркины кроссовки. Но к нему никто не вышел. Видно, Анна Степановна куда-то собиралась, а к ним зашла по пути.

Вика отнесла свои вещи в другую комнату, где черных следов было значительно меньше. Через некоторое время она появилась в другом костюме и сказала, тщательно подбирая слова:

— Все дела потом. Я буду убирать здесь сама, когда вернусь. Сейчас отвезите меня к бабушке. А на обратном пути я куплю продукты себе и Кисе. Бабушка всегда рассказывала мне о ней по телефону.

— Мы едем с тобой! — заявил Ромка, подумав, что уж Вике-то Софья Яковлевна должна намекнуть на свои сокровища, а он сразу поймет, в чем дело. Может, это и не ожерелье вовсе, и не камни от него, а нечто совсем другое, и Юрка это уже нашел? Тогда надо знать, чего требовать у него назад. — Послушай, — сказал он, тронув Вику за руку, когда они сели в остановленную на дороге машину, — ты не могла бы все же спросить у своей бабушки, что за наследство она тебе оставила?

Девушка покачала головой:

— Мне от нее ведь ничего не нужно. Главное, чтобы она выздоровела.

— Ее кто-то напугал, оттого удар и случился. Надо же узнать, что у нее искали. Забыла про следы? — не унимался Ромка.

— Хорошо, спрошу, — пообещала Вика.

И поэтому, когда они приехали в больницу, Ромка поперся в палату следом за ней, в то время как остальные деликатно присели в холле.

Вика кинулась к бабушке, погладила ее по седой голове, поцеловала.

— Бабулечка, ты меня узнаешь? — с трогательным акцентом спросила она. — Это я, Вика, твоя внучка. Помнишь меня?

На глаза старушки навернулись слезы. Она заморгала, слегка пошевелила правой рукой и даже попыталась что-то сказать.

Вика взяла ее руку и прижала к своему лицу.

— Ты вылечишься, вот увидишь! Я привезла тебе самые лучшие лекарства и буду приходить к тебе каждый день. Мама моя тебя любит. Она просила тебе об этом сказать. Все будет хорошо. Мы снова будем вместе, вот увидишь.

Она говорила и говорила, а Ромка все ждал и ждал, когда же она спросит у бабушки про свое наследство. Потеряв терпение, он тронул Вику за плечо и умоляюще прошептал:

— Спроси про антиквариат. Ты же обещала!

— Бабулечка, скажи, пожалуйста, о каком антиквариате ты говорила Павлу Демидовичу? — послушалась его Вика.

Старушка закрыла глаза. А потом их открыла и с трудом сказала:

— Киса.

— Ты говоришь о своей кошке? — удивилась девушка.

Старушка моргнула. Ей вдруг стало трудно дышать. Вика вскочила и выскочила в коридор.

— Бабушке плохо! — крикнула она. — Позовите врача!

Мгновенно появившись, медработники скрылись в палате.

— Это я, я виновата. — Вика прижала к вискам руки и глянула на Ромку так, что он понял, — она винит в случившемся и его тоже.

Через некоторое время из палаты вышел врач и, опережая вопросы, обратился к Вике:

— Ничего страшного, просто бабушка разволновалась. Слишком долго она вас ждала. Мы сделали ей укол, пусть успокоится и немного поспит.

Вика снова пошла в палату. Дверь за собой она не закрыла, и Ромка увидел, как она снова поцеловала старушку в морщинистую щеку и сказала:

— До завтра, моя дорогая.

Убедившись, что все в порядке, Ромка дернул Элю за руку:

— А Софья Яковлевна снова о своей кошке говорила.

— Да-да, — подтвердила Вика. — Будто кошка… как это сказать… ее главное сокровище.

— А ты не забудь ей в следующий раз сказать, что уж о кошке-то мы позаботимся, что бы ни случилось, — посоветовала Эля. — Должно быть, Софья Яковлевна боится, что умрет, а кошка окажется на улице.

Вика снова чуть не заплакала:

— Она не умрет!

Эля ласково взяла ее за руку:

— Я только объяснила, почему она беспокоится за свою кошку. Конечно, она не умрет.

Не успели они отойти от палаты, как в коридоре появился новый посетитель — высокий старик с военной выправкой.

— Павел Демидович! — воскликнула Эля.

«Выбрался, нашел в себе силы», — подумала Лешка.

Старик оглядел компанию, кивнул всем и выделил американскую гостью.

— Ну, здравствуй, Вика. Сколько я тебя не видел, лет двадцать? — Павел Демидович обнял девушку и крепко прижал к себе. — Как ты похожа на Лидочку! Вы собрались уходить? А как Сонечка? — Он сделал шаг к палате. — Я зайду к ней на секундочку?

— Ей сделали успокоительный укол, она, наверное, уснула, — предупредила его Эля.

— Ничего страшного, я только взгляну на нее.

Павел Демидович вышел из палаты с довольной улыбкой.

— Я ожидал худшего, — сказал он. — Сонечка еще не спит. Она меня узнала и даже улыбнулась. Уверен, что надежда есть. Тем более что она теперь знает, зачем ей выздоравливать и для чего жить. Вика, ты ведь не уедешь, пока ей не станет лучше?

— Конечно, нет, — ответила девушка. — А потом заберу ее с собой.

— А кошку? — само собой вырвалось у Лешки.

— Успокойся, я же сказала, что кошку мы не бросим, — повторила Эля.

— Виконька, ты очень устала? — спросил Павел Демидович. — Тебе ведь еще акклиматизироваться предстоит. У нас ведь с Лос-Анджелесом почти полсуток разницы.

— Я в самолете хорошо отдохнула, — ответила девушка. — Пока спать совсем не хочу. А что?

— Я хотел пригласить тебя к нам в гости. Вас всех, — добавил он, глядя на Элю. — Завтра сможете?

— А нас? — заглянул ему в глаза Ромка.

— Конечно же, и вас тоже, — ответил Павел Демидович и снова обратился к Вике: — Я думал, ты у нас поживешь, готовился к встрече. А чем, кстати, кроме бабушки, ты намерена здесь заниматься?

— О, у нас куча дел. Я приехала по бизнесу.

— Мы с ней в одной фирме работаем, — объяснила Эля. — Сегодня она должна хорошенько отдохнуть, завтра, несмотря на выходной, у нас намечена полуофициальная встреча в ресторане, послезавтра — еще несколько встреч с киношниками, а вот потом, пожалуй, мы найдем время.

— Вот и хорошо, значит, ждем вас во вторник к обеду. Часика в четыре, да? — уточнил старик.

— Годится, — за всех ответил Ромка и посмотрел на Элю.

Она переглянулась с Викой и кивнула:

— В четыре.

Из больницы Эля поехала к Вике помогать ей налаживать быт, а Ромка с Лешкой отправились домой.

— В Медведково нам пока ездить не надо, — по дороге сказала Лешка. — И квартиру охранять, и кошку кормить теперь будет Вика.

— И «пломбу» уже не оставить, — с сожалением подтвердил Ромка.

Поиск по сайту: