Глава двенадцатая. — Я хочу заняться с тобой любовью, — после этих слов Том встал со своего места, на негнущихся от счастья ногах подошёл к Биллу и

— Я хочу заняться с тобой любовью, — после этих слов Том встал со своего места, на негнущихся от счастья ногах подошёл к Биллу и, протянув руку, погладил его по скуле.

— Ммм… Томми, любимый…

— Чёрт! Не могу больше, — с этими словами старший усадил Билла на стол и стал между его ног.

— Нетерпеливый, — лишь прошептал блондин и подставил шею под ласки.

Том начал размазано целовать шею брата, а руками полез под майку. Блондин скрестил ноги на талии Тома и, обвив руками его шею, впился в губы. Язык Тома ворвался в рот близнеца и начал там хозяйничать.

— Ммм, — простонал Билл.

Дыханье братьев участилось, пульс тоже.

Но от страстного поцелуя их отвлек звонок в дверь. Видимо, мама близнецов что-то забыла. Чёрт, как же не вовремя. Но вернись она немного позже, Биллу и Тому пришлось бы придумывать причину своего взбудораженного состояния или немедленно рассказывать о своих едва начавшихся отношениях.

— Я открою, — старший отправился к дверям. Как выяснилось, Симона забыла детское питание. Вспомнила она об этом достаточно быстро, поэтому не успела отойти далеко от дома. Всё-таки она сама вырастила близнецов и прекрасно понимала, как невыносимо слушать синхронный детский плач. От этого звука просто сердце разрывается!

Вручив матери заранее заготовленные бутылочки, Том поспешил закрыть за ней дверь. С одной стороны ему было как-то неудобно из-за того, что он так быстро её выпроводил. Всё же они достаточно долго не виделись с мамой, а сейчас он сетует, что она пришла не в нужное время. Но с другой он не хотел, чтобы Симона была свидетельницей их проявлений любви.

Вернувшись в комнату, парень хитро подмигнул Биллу:

— Продолжим? — с улыбкой облизнув губы, он подошел к близнецу в плотную. Возражения просто не принимались.

— Я волнуюсь… — Билл хотел ещё что-то сказать, но Том не дал ему это сделать, вновь вовлекая в поцелуй.

Поиграв немного со штангой в языке блондина, Том начал оставлять засосы на его шее, руки стали снимать столь ненужную сейчас майку. Вскоре вещь летит на пол, а губы Кау-старшего целуют грудь брата. Он очень надеялся, что Симона больше ничего не забыла, ведь во второй раз прерывать такую страсть просто преступно!

— Ах, Том…

Одной рукой старший начал покручивать сосок Билла, а губами припал к соску с пирсингом. Билл закинул голову от удовольствия, левой рукой опёрся о стол, а другой зарылся в волосы брата. Наигравшись с набухшими комочками, Том стал спускаться ниже, прокладывая дорожку из поцелуев по торсу близнеца, иногда он не сдерживался и кусал чувствительную кожу, тут же зализывая места укусов. Кау-младший постанывал от переполняющих его ощущений, от невыносимого желания. Том медленно добирался до резинки боксёров, и, наконец, достигнув цели, осторожно оттянул ее, обнажая головку вставшего члена любимого брата. Старшенький провёл по ней языком, слизнув прозрачную капельку выступившей смазки, но тут же отстранился, и Билл мучительно выдохнул.

— Том, ты просто изверг, — прошипел близнец, пока Том кончиками пальцев поглаживал чувствительную плоть, по которой словно расходились маленькие разряды.

— А вот нечего было противиться судьбе, — Каулитц-старший избавил брата от нижнего белья и, наконец, склонился над его твёрдым достоинством. Язычок заскользил по всей длине, медленно, размеренно, доставляя удовольствие и мучая одновременно. Изрядно раздразнив Билла, Том напросился на то, что братец с силой схватил его за волосы, отчаянно дёрнув за прядь.

— Сделай мне приятное, братишка, — прошептал он. Старший выполнил просьбу младшего, накрывая губами головку и постепенно вбирая в рот почти каменный ствол.

Билл закинул голову и в немом крике раскрыл рот. Том прогладил младшего ладонью по спине и взял его стояк глубже. Немного подумав, под каким углом лучше действовать, старший наклонил голову в бок и начал двигать головой, иногда причмокивая.

— Ммм, Том, быстрей… прошу!

Старший усмехнулся и отстранился от члена брата.

— Что?! У тебя со слухом пло… — не успел закончить Билл, как старший начал облизывать его ствол, как фруктовый лёд, — хоо~

Руки блондина подогнулись, и он бы упал спиной на холодную поверхность стола, если бы не Том, поймавший его, положив одну ладонь ему на спину. Старший поцеловал головку ствола брата и вобрал его в рот полностью до самого основания, задав быстрый темп.

— О, да… То~м, я сейчас к… — и белая жидкость выплеснулась прямо в рот Тому.
Блаженно улыбаясь, Билл позволил себе лечь на стол.

— О, Билли, неужели ты думаешь, что это всё? Нет, мой милый братик.

Том подхватил брата на руки и быстрыми шагами направился в ближайшую спальню.

Старший понёс младшего на кровать и уложил на не заправленную постель. Билл согнул стройные, неприлично длинные для парня ноги в коленях и слегка раздвинул. Теперь ему не было стыдно это делать, он не чувствовал себя униженным, наоборот, в нём полыхало дикое желание — отдаться. Том облизнулся, глядя на такое сексуальное зрелище. Ему одновременно хотелось свести брата с ума своей лаской и хотелось грубо взять его и трахать до потери пульса, сходя с ума от наслаждения и боли. Но сделать такое с близнецом он бы не посмел. Не в этот раз. Сегодня Том будет нежным. Он устроился между разведённых ножек и коснулся языком сжатой дырочки. Билл изумлённо ахнул, он даже не ожидал, что это будет так приятно и возбуждающе. Том без малейшего стеснения ласкал близнеца, проталкивал в него шустрый похотливый язычок, наслаждаясь узостью и жаром любимого тела. Младший тихо постанывал, прося Тома продолжить. Но Каулитц-старший не мог больше терпеть, ему хотелось поскорее проникнуть в братика уже совсем другим органом. Том на мгновение оторвался от Билла, чтобы взять из тумбочки смазку. Тюбик уже давно лежал без дела, но парень надеялся, что рано или поздно настанет момент, когда он пригодится. Выдавив на пальцы прохладную полупрозрачную субстанцию, Том стал осторожно вводить в Билла палец. Младший неосознанно двинулся бедрами навстречу, позволяя близнецу проникать глубже. Он также сильно хотел быть оттраханным, как Том желал взять его. Второй палец входил уже сложней, всё же секса у Каулитцев не было очень длительное время — если тот раз вообще можно назвать сексом — и старший старался быть как можно аккуратнее. Боли Билл почти не чувствовал, ведь возбуждение затмевало все остальные ощущения. Растяжка казалась ему бесконечной. Том, уже не сдерживаясь, трахал его тремя пальцами, надавливая на заветный бугорок, приносящий удовольствие. Билл вскрикнул, запрокинув голову на мягкую подушку. И как он мог так долго отказываться от этого наслаждения?

— Т-том, трахни меня! — Кау-младший извивался на смятых простынях, отчаянно желая почувствовать в себе близнеца и слиться с ним в одно целое. Старший убрал руку и навалился всем телом на брата, прижимаясь к нему, мучая его томительными последними секундами ожидания. Билл отчаянно застонал, потираясь попой о твёрдое достоинство Тома. Это подействовало на парня, словно спусковой механизм — он больше не мог ждать. Сдерживаясь из последних сил, он оторвался от брата, чтобы взять презервативы. Он безумно хотел трахнуть брата без резинки, но сейчас им было рановато снова заводить детей. Быть может, когда малыши подрастут. А сейчас нельзя забывать об осторожности. Том раскатал презик по своему члену и начал входить в растянутое отверстие. Билл громко застонал, обнимая любимого брата и прижимаясь к нему всем телом. Том делал всё нежно, очень медленно, давая младшенькому привыкнуть к забытым ощущениям. Теперь они доставляли ему не только физическое удовольствие, но и новое, непривычное чувство правильности, ощущение того, что так и должно быть. Близнецы — самый загадочный феномен этого мира. Они могут чувствовать друг друга даже на расстоянии, а сейчас, когда парни слились в одно целое на скомканных простынях, их связь возросла в тысячи тысяч раз. Том полностью вошёл в любимое и родное тело. Размеренные, спокойные движения сменились более резкими, когда Билл привык к заполненности и размерам близнеца. Спальню заполнили крики, стоны, причмокивания страстно-грубых поцелуев. Билл царапал кожу Тома острыми ноготками, то и дело насаживаясь на твёрдую горячую плоть. Каулитц-старший двигался быстро, рывками, отчего младшенький выгибался под ним, словно змейка, и просил хриплым голосом только об одном — чтобы Том не останавливался. Они потеряли счёт времени, которое проводили в такой неземной близости, забыли обо всём на свете. До безумия, до цветных вспышек перед глазами, до яркого финала.

Том кончил первым, а секундами позже Билл излился в его руку. В тишине два голоса одновременно прошептали:

— Я люблю тебя, братик…

Поиск по сайту: