Глава 3: Новая семья

***Чеззе

Чеззе проснулся в своей кровати и осторожно огляделся. Слава господу нашему, соседей по сексодрому не оказалось. Он терпеть не мог все эти утренние неожиданные встречи, любезные знакомства и чаепития с выпроваживаниями. Чеззе скатился на пол, много раз отжался, преодолевая похмельную слабость, и отправился в душ.

После антипохмельного, запитого кофе на балконе, мысли в голове выстроились стройными рядами и замаршировали в привычных мстительных планах. Долгими днями и ночами в тюрьме он думал, что его подставили или на стадии сбора вещдоков, или, скорее всего, на стадии самой экспертизы. Ведь ее делали в институте при военном управлении, и там же имелись его собственные биобразцы, сданные при стандартных тестах. Легче легкого подменить. Осталось только найти того самого эксперта... и поговорить. На документах-то стояла подпись начальника лаборатории, и в суде он же свидетельствовал, но вряд ли этот осанистый кот возился с образцами самолично. Надо все выяснить, и лучше всего это сделать, проникнув туда и устроившись на работу... да, хотя бы уборщиком.

Он притащил планшетку и принялся изучать институтский раздел "требуется". Уборщики им не требовались. Зато нужен был ассистент техника в департамент Осушения. Прекрасно. Он знал начальницу этого департамента - замечательная во всех отношениях нека.

***

- Чеззе, милый... И что же мне принесет сей беспрецедентный шаг: взять на работу осужденного преступника, - спросила вышеупомянутая начальница в тот же день.

Холеные ладошки она сцепила домиком, а благородно-золотистый ее хвост извивался знаками вопроса.

- Кроме глубочайшего чувства морального удовлетворения от исполненного долга перед обществом? - Чеззе многозначительно пошевелил ушами и поднял хвост знаком восклицательным.

- Глубочайшего? Это интересно... И какого же рода долг подвигнет меня на это? - она улыбалась вполне одобрительно, и Чеззе тоже ей улыбнулся, а потом постно пропел:

- Священный долг перед господом нашим и детьми его - наставлять на путь истинный заблудшие души, давая им возможность заново интегрироваться в наше общество, ласковой рукой ведя по пути исцеления и исправления...

- О, господи, - засмеялась она, - твои шуточки... Хорошо, надеюсь, мое удовлетворение от твоего исправления будет поистине глубоким.

Чеззе тоже смеялся: все его друзья-подружки были развеселыми, скучать никогда не приходилось.

Однако в отделе кадров его ждал пренеприятный сюрприз: на госслужбу не брали безродных котов! Чертовы бывшие родичи... впрочем, после того, как он подался в обслугу, его бы все равно изгнали из клана. "Что, гонщик? На потеху плебеям? Запомни, сынок, Ренсар может быть только офицером. Упал-отжался!" Чеззе даже застонал, представив себе муторную процедуру основания собственного клана, все эти проверки благонадежности, состоятельности и кредитоспособности... Да он точно их не пройдет! Осужденный преступник без работы. Оставался последний вариант - найти какой-нибудь захудалый клан и попробовать войти в него. Но кто его возьмет к себе в прайд?! Вольные подчиненные самцы и самки не станут позорить род таким главой прайда... А альфам соперник нафиг не сдался, со своими б разобраться.

Пока он найдет подходящую кандидатуру... пока его возьмут в прайд... место уже уйдет. Чеззе злобно пнул квадратную колонну, отбил палец и выматерился. Надо переходить к мутному плану Б. Он так стремительно шагал по коридору, раздраженно мотая хвостом, что, выскочив из-за поворота сбил с ног маленького котика с целым набором пробирок.

- Ты что, - сказал он, изумленный, что ему дорогу не уступили, - не учуял меня что ли, мелочь?

- Я... задумался, простите, - мяукнул тот, собирая свои колбочки, и Чеззе вспомнил: позавчерашний лаборантик, разыгрывающий из себя шлюшку.

- А, это ты... - подумав, он присел рядом и принялся помогать кремовому котику. За позавчерашнее было стыдно.

Руки их встретились над последней, треснувшей стекляшкой, и парнишка свою быстро отдернул. Чеззе поймал его за запястье, потянул к себе, вдыхая ванильный запах, и мурлыкнул в затрепетавшее ушко:

- Что, теперь и прикоснуться противно?.. А позавчера другой был...

- Нет, - поежившись, ответил котик, - не противно, совсем... наоборот.

- Вот как, - засмеялся Чеззе и дернул его за гривку, заглядывая в лицо. Тот хлопал своими пушистыми ресницами, и Чеззе щелкнул его по носу. - Совсем наоборот, значит? Может, ты меня и в прайд к себе возьмешь, а?

- И возьму! - пискнул парнишка, сморщив носик и задирая подбородок. Уши его растопырились, а потом опустились, и он повторил уже тише: - Взял бы...

- Так давай, - хмыкнул Чеззе, прищурившись, - посылай запрос, вот мой личный код. Или у тебя бралка еще не выросла? Разрешение-то на свой прайд тебе давали, мелочь?

Мелочь засопела:

- Только у меня условие...

- Какое? - ухмыльнулся Чеззе, уверенный, что ни один нормальный глава клана не мог дать такому жалкому котику разрешение на свой прайд. Котишка-врунишка явно получал бескорыстное удовольствие от своих странных выдумок... Позавчера вот шлюшку из себя разыгрывал, сегодня - альфу. И все бездарно.

- Ты будешь по-настоящему жить с нами и...

- Что?

- И защищать меня...

Чеззе снова щелкнул его по и так уже красному носику:

- Конечно, малявка, как скажешь.

- Смотри, - шмыгнул парнишка, - ты обещал...

Чеззе хмыкнул и дернул его за маленькую темную кисточку на ухе. А тот быстро набрал что-то на своем комме и сунул сию древность ему под нос. Запрос к Канцелярии на прием нового члена в прайд. Чеззе поднял бровь. Пацана звали Щи-цу Лакх. И он был главой клан Лакхов. Кланчика. Так он написал. Запрос с мелодичным звоном ушел, и через пару секунд пришел ответ о регистрации. Чеззе даже рот открыл от такого сюрприза судьбы. Потом захлопнул и встал.

- Ты... куда? - пискнул Щи-цу. - Ты же обещал... стой, а то...

Чеззе остановился:

- А то что?

- А то, - насупился Щи-цу.

- Мне по делам, скоро вернусь, - усмехнулся Чеззе. - Ты ведь лаборант в отделе медконтроля? Я тебя найду.

Засада. Эта мелочь - глава клана. Чеззе, разумеется, будет альфой в прайде... но чтобы его младший - официальный глава! Нонсенс. Безобразие. Это что же - клан из одного кота и трех котят? Повезло, так повезло, все засмеют просто. Впрочем... на самом деле повезло. Его приняли на работу (в обслугу!), у него есть клан и фамилия... Он предовольно заухмылялся, направляясь в знакомый отдел. Сколько раз он проходил здесь нуднейшие осмотры... сколько дней карантина... Сейчас осталось повстречаться с бывшими друзьями и облить их всех! Всех из чаши собственного позора.

Чаша позора вылилась только на одного: в коридоре он встретил Гра-хи, тот за локоть тащил куда-то ванильного котика. Его котика!

- А ну, поставь! - ощерился он.

- Чеззе! Ты чего? За шлюшкой сюда пришел? Ну, извини, друг, сегодня я первый, - нагло оскалился Гра-хи и положил руки на ремень с кобурой.

- Прости, дружище, но это мое. Мой прайд. Мой котик.

- Тебя мама не учила в детстве всякую дрянь домой не тащить? - заржал Гра-хи. - Да забирай, я его из сострадания трахал.

- Я тебя сейчас из сострадания трахну.

Они некоторое время глядели друг другу в глаза, а потом Гра-хи нервно облизнулся и посмотрел в сторону: ему лишь три раза удалось одолеть Чеззе в драке, и оба помнили это.

- Извини, Чез.

- Забыли, Грах.

Смена у Щи-цу уже заканчивалась, и он утащил парня на полчаса раньше с работы. Тот как раз что-то врал начальству, когда Чеззе захлопнул ему комм и и затолкал его в кар.

- Классный вездеход, - неуверенно улыбнулся Щи-цу внутри.

Чеззе молча сдернул с него штаны и запустил пальцы в скользкую дырочку.

- Подготовился, давалка?

Щи-цу судорожно вздохнул и зажмурился, трусливо поджимая хвост и опуская уши. Чеззе перекинул его через колено и сильно шлепнул по худой попке, так, что котика подбросило вверх.

- Завтра же всем объявишь о своем новом статусе, и если с кем еще после этого заловлю - ноги обоим повыдергиваю, ясно? Отвечай.

- Ясно, - всхлипнул блудливый кот. - Не надо меня больше бить, пожалуйста.

- Я не сильно, - сурово сказал ему Чеззе, - это для твоего же блага, чтоб лучше запомнилось.

А что, ему самому в детстве хорошая отцовская порка очень замечательно запоминалась. Бывший отец прямо теми же словами ему все и объяснял. Про офицерскую честь.

Правда, Щи-цу Чеззе пожалел, уж больно тот был дохленький и нежный на ощупь. И так плакал. Так что Чеззе совсем немножко его отшлепал и пощипал, заботливо разминая наверняка онемевшие ягодицы. А потом уж натянул хорошенькую алую попку, зря что-ли тот готовился? Котик был весь горячий изнутри и снаружи, Чеззе с удовольствием засаживал в розовую дырочку и полностью выходил, наблюдая, как она медленно закрывается. А потом снова принимает его член. Никогда раньше у него не было такого слабенького и послушного партнера, и это было восхитительно: его можно было крутить и мять, как угодно, а тот лишь попискивал.

Чеззе увлеченно наяривал, поглаживая съежившуюся мошонку парнишки, и под его рукой она стала расправляться и наливаться желанием.

"Дааа", - гордо подумал Чеззе, отметив это, - "я хорош, малыш."

И бурно кончил. Щи-цу обмяк под ним. Такой славный... Чеззе, проникшись умилением, принялся вылизывать его член, одновременно лаская мокрую попку изнутри пальцами. Стоны малыша снова стали забавными, такими тонкими, наверно, с ним так всегда перед оргазмом.

*** Щи-цу

Ерзая горящей попкой по сидению, Щи-цу смотрел в окно и думал о том, что же он сотворил со свой жизнью и жизнью братьев. Теперь, формально и юридически оставаясь главной клана, он все равно попадет в зависимость от Чеззе, как от очевидного альфа-самца прайда.

- Что притих? - его мягко потянули за ухо, - обиделся что ли? Так за науку не обижаются. Я тебя быстро отучу блядовать...

- Если ты только подумаешь поднять руку на моих братьев - пожалеешь, - шерстка на загривке у Щи-цу встала дыбом, хвост нервно дернулся.

- Посмотри сюда, - Чеззе переключил управление на автомат и развернулся к Щи-цу всем корпусом, - я - альфа в этом прайде и вообще везде. Если ты и твои братья будете меня слушаться, проблем не будет. В противном случае... Среди них есть альфы?

- Не знаю, - Щи-цу пожал плечами, - им пока по одиннадцать, сам знаешь, раньше двенадцати это не будет видно, да и держатся всегда вместе, так что явного лидера нет. Но, я думаю, что кто-нибудь может стать альфой...

- Одиннадцать, - хмыкнул Чеззе, - сложный возраст... Но ЭТО видно с колыбели, мелкий. В любом случае, у вас же давно не было в доме альфы? Все равно будут проблемы.

- Все равно не смей их бить, - Щи-цу сжал кулачки, - со мной делай что хочешь, а к ним не подходи! Или я тебя изгоню из клана!

- Вот ты как заговорил, глава? -Теперь уже Чеззе распушил хвост и навис над Щи-цу.

- Я признаю тебя старшим, - Щи-цу зажмурился, он не просто дрожал, его трясло, все в нем противилось самой мысли о сопротивлении альфе, - я буду делать все, что ты скажешь. Но, пожалуйста, не вмешивай в это детей...

Чеззе продолжал нависать над ним, тяжело дыша, потом резко выдохнул и отодвинулся.

- Поживем - увидим. Я вообще-то не садист и маленьких не обижаю, так что не думаю, что буду вообще связываться с твоими братьями, глава.

- Не надо меня так звать, - Щи-цу наконец расслабился и открыл глаза, - зови по имени, а я буду называть тебя старшим, так будет правильнее всего.

Судя по довольному фырканью, раздавшемуся со стороны водителя, ему наконец-то удалось угодить Чеззе.

И все же не верилось. Еще несколько дней назад Чеззе являлся ему только в воспоминаниях и мокрых снах, а теперь он живой, он рядом, он стал членом клана Лакхов...

- Не спи, приехали, - кар мягко притормозил около одного из красивых домов в модном районе Шевилы, - поднимемся вместе, я пока вещи соберу, а ты душ принять можешь. Прости, резинки с собой не было... кончились внезапно.

Щи-цу ужасно покраснел от этих слов. Ну нельзя же обсуждать такое, вот прям запросто...

- До дома потерплю, - заупрямился он.

- Это не обсуждается, кот, - Чеззе вышел изкара и открыл пассажирскую дверь, - ты же сам признал меня старшим.

- Хорошо, старший, - Щи-цу демонстративно тяжело вздохнул, но в душе был счастлив.

Возможность посмотреть квартиру обожаемого неки, узнать о нем побольше, - манила.

Пока они поднимались на лифте на последний этаж. Чеззе притиснул его к себе. Ноги тут же подогнулись, по всему телу разлилась блаженная слабость. Щи-цу и не думал никогда, что это может быть так... приятно. Крупные руки между тем сжимали все еще болящую попку, вызывая у Щи-цу тихое обиженное поскуливание.

Но Чеззе не обращал на него внимание, он увлеченно вылизывал правое ушко Щи-цу и бормотал ему всякие пошлости.

Добравшись до квартиры они сразу поспешили в душ. Точнее сказать, Чеззе перекинул его через плечо и понес.

В ванной, пока Чеззе регулировал температуру и направление воды, Щи-цу быстро избавился от одежды и даже успел запихнуть испачканные штаны в чистящую камеру и выставить самый короткий режим.

- Иди сюда, - его втянули в просторную душевую кабину и сразу поставили на колени, - хвост задери.

Пришлось повиноваться. Или, если говорить совсем правду, он сделал это с большим удовольствием. Пальцы размяли его анус, а потом большой твердый член Чеззе резко вошел внутрь. Стало больно.

- Терпи, - Чеззе прихватил его за загривок, - сладкий котик... А как пахнешь... Лапочка моя. Расслабься давай. Подмахивай...

Что значит "подмахивай" Щи-цу не имел никакого понятия, Гра-хи никогда ничего подобного не требовал. Чеззе взял его за бедра и принялся двигать в такт своим толчкам. Щи-цу ощущал себя куклой на ниточках...

- Давай-ка по другому.

Его вздернули в воздух, и он оказался притиснут спиной к стене, а грудью к Чеззе.

- Ножками меня обними.

Щи-цу послушался. Обвил своего старшего ногами и руками, а носом зарылся в шею. Чеззе между тем продолжил его трахать. Щи-цу беспомощно висел на нем, просто наслаждаясь теплом тела и манящим запахом альфа-самца.

- Так дело не пойдет, - рука Чеззе нащупала его вялый член, - тебе что, не нравится?

- Нравится, - улыбнулся Щи-цу, - я много лет об этом мечтал.

- Тогда это что?

- Поцелуй меня, пожалуйста, меня еще никто не целовал, - Щи-цу и сам смутился своей просьбы, по счастью, Чеззе не стал разглагольствовать, а запустил свой язык ему в рот. В ушах у Щи-цу зашумело, перед глазами заплясали яркие вспышки, он размяукался, как младенец, и вскоре кончил, опередив своего старшего на несколько секунд.

Мылись они молча.

- Ты тут это, - неопределенно сказал Чеззе, закончив сушиться, и скрылся за дверью.

Идти вслед за ним Щи-цу не спешил, цикл очистки был еще не закончен, а светить голой отшлепанной попкой в чужой квартире было бы очень стыдно. Он взял в руки фен и заботливо высушил хвост и ушки. Потер саднящую попу. Он и раньше знал, что внутри прайда приняты наказания старшим младших членов семьи, но одно дело - знать, а другое - на деле получить такой обидный и болезненный урок. От Чеззе.

Отражение смотрело на него испуганно. А ведь это фактически ни за что. Так, для профилактики. Что же будет, когда Чеззе узнает? А ведь он узнает. Не случайно же он пошел работать в институт. Это понимает Щи-цу, поймет и Гра-хи... Хорошо еще, завтра он и его команда отправляются на карантин, а потом задание. Глядишь, их недели три не будет, может, этого времени хватит...

Чистящая машина подала сигнал о завершении цикла. Щи-цу вытащил штаны, расправил их кое-как и натянул на себя.

Он осторожно выглянул из ванной. Чеззе, как оказалось, ждал его, на полу стояла собранная спортивная сумка.

- Ты готов?

Щи-цу кивнул, стараясь не слишком пялится на полуголую грудь старшего.

- Тогда пошли, надо сначала в супермаркет заскочить, а то объем я вас, котят... Вы и так одним супчиком на травках питаетесь...

- Там еще бульон был. И курочка! - возмущенно ответил Щи-цу, заходя в лифт, - и вообще, супчик был вкусный... почти... соли многовато. Они любят экспериментировать с едой. Вкусно получается, только кофе желудевый не пей, а то мне не улыбается тебя откачивать.

Чеззе фыркнул и взъерошил ему шерстку на загривке.

- Спасибо за предупреждение, я учту.

- Давно вы одни? - спросил Чеззе уже в каре.

- Четыре с половиной года. Папа погиб на территории змей, он был ученым, во время экспедиции запаниковал и, не послушав командира группы, побежал. Мама после его смерти вернулась в свой старый клан... Остались только я и братья.

- Тяжело приходится? - от этого вопроса на глаза слезы навернулись.

- Нормально, они у меня молодцы. Сорванцы и безобразники, конечно. Я в детстве таким не был. Но все равно их люблю. Не обижай их...

- Я же уже сказал, что не обижу, - Чеззе нервно дернул хвостом, - но ты будь готов, что они тяжело воспримут альфу в доме, особенно после такого перерыва. Пять лет - это очень много для котенка.

- Папа тоже альфой не был, - Щи-цу, не отрываясь, смотрел на сурово поджатые губы Чеззе. Восхищаясь ими тайно и мечтая об еще одном поцелуе.

- Бля... - только и смог протянуть тот, - ладно, не бойся, прорвемся...

В супермаркете Чеззе накупил две полных тележки еды, много мяса, фруктов, пару упаковок пива и так, по-мелочи, как это называл он.

Дома на крыльце их встречали сразу три котенка.

- Сейчас много зависит от тебя, Щи-цу, - Чеззе строго посмотрел на него, - если ты сразу донесешь до них мысль, что я альфа в доме, то избежишь многих проблем.

Щи-цу нервно сглотнул, они одновременно вышли из кара. Чеззе взял его за руку. Дойдя до крыльца, Щи-цу весь покрылся испариной, братья глядели на них испуганно и осуждающе.

- Что, опять на пару часиков поработать? - Ан-дзи оскалил клычки.

- Нет, - Чеззе твердо посмотрел на них, - я с этого дня вхожу в ваш клан, - он сильнее сжал руку Щи-цу, побуждая к действию, но у того как будто язык отнялся. - Запомните: я здесь альфа. Не злите меня и сможете извлечь из ситуации много положительного.

- Например?

- Например, я могу подвозить вас в школу по утрам на своем каре.

Дело было решено даже раньше, чем он договорил, и под дружные вопли мальчишек Чеззе приняли в семью...

Глава 4:

***Чеззе

- Показывай дом, - велел Чеззе своему котику, и тот, смущаясь и краснея, повел его на обзор территории.

Жилище Лакхов было маленьким, но все же поместьем: с запущенным садом, башенкой на крыше, такой узкой, что в ней не было комнаты даже, просто стоял телескоп с креслом и кушетка. Четыре детские спальни, в том числе и принадлежащая Щи-цу, построились кругом в левом крыле. Две гостевые, множество подсобок, чердачков, закоулков - все как в приличном кошачьем доме, только крошечное. А в правом крыле стояло несколько законсервированных комнат, принадлежавших ранее родителям его котиков.

- Вскрывай, - сказал Чеззе, и Щи-цу побледнел, но не посмел ослушаться.

Спальня отца была захламлена какой-то дрянью, чуть ли не змеиными хвостами, а его кабинетом явно пользовались. Чеззе поморщился и прошел в комнаты матери. Они были самыми большими и удобными, к тому же стерильно строгими. Он бросил свою сумку на низкий деревянный стол, и опустился в кресло, похлопав себя по колену. Щи-цу робко на него уселся, и Чеззе принялся медленно его раздевать, пробуя на вкус обнажающуюся кожу. Сладкий. Малыш щекотливо ежился и хихикал, когда ему лизали и дули на напрягшиеся сосочки. В их третий за сегодня раз Чеззе потянуло на вдумчивые расслабленные ласки. Он усадил голенького котика спиной к себе, не спеша входить в кремовое тело, гладил его за ушами и ласкал найденные еще позавчера чувствительные места между лопаток. А потом у основания шеи. Мелкий стонал, стриг ушами и елозил попкой, задирая хвост. Все его тело было уже в отметках Чеззе - темные засосы, маленькие царапины от зубов и когтей. Даже запах успел слегка изменится, став более острым и возбуждающим. Член Щи-цу вполне бодро полувстал, даже не потребовалось его надрачивать.

Чеззе заставил котика упереться руками в пол, а коленками - в подлокотники кресла, так, что распахнутая попка с налитыми яичками очень удобно оказались прямо перед его лицом. Он погладил тощие бедра и глубоко запустил язык в припухшую растраханную дырочку. Щи-цу застонал, дрожа, коленки его соскальзывали с кресла, а руки подламывались. Чеззе переключился на нежные безволосые шарики, и котик таки не удержался, грохнулся ему на колени, сползая на пол.

- Вставай, - строго сказал Чеззе.

Тот, поскуливая, снова принял нужную позу, и Чеззе вновь ласкал маленькую попку. И вновь котик не выдержал и грохнулся.

- Непослушный какой - хмыкнул Чеззе и поставил его на ноги. - Одевайся.

- Нет, - залепетал котик, протягивая лапки к собственному торчащему члену, - я послушный, не надо прекращать, у меня просто руки слабые...

Чеззе хлопнул его по рукам и покачал головой:

- Терпи теперь до ночи, мелкий. Из какого клана твоя мать пришла?

- Бакхет, - опустил уши Щи-цу.

Вот как, высшее общество. Еще более спесивые ублюдки, чем даже Ренсары, его бывший клан.

- Перенесешь свои вещи в комнаты своего отца, теперь они твои.

- Но...

- Или хочешь, чтобы я ночью перепутал твою спальню с братниными?

- Нет, Чеззе, ты так не сделаешь! Не смей!.. - член Щи-цу опал, а руки он прижал к груди: - Пожалуйста...

- Да ладно, шучу я... - Чеззе притянул котика к себе и принялся натягивать на него штаны, заодно целуя промеж ножек. - Что ты прям нервный такой... Есть пошли, а то я такой голодный, что готов откусить твою сладенькую штучку.

И он слегка прикусил шкурку на хорошеньком члене, Щи-цу только пискнул.

Братья у мелкого были совершенно невоспитанными, но забавными. Они даже не знали, как надо обращаться к альфе, но зато очень усердно стремились обо всем заботиться: накрыли стол, споро растащили продукты, а остальные покупки сложили аккуратной горкой в гостиной. Так что, когда они спустились вниз, их ждала пирамидка коробок, гордо увенчанная большой упаковкой презервативов. Чеззе покосился на нее, потом на троицу хихикающей за столом малышни и тоже развеселился.

Всю жизнь он представлял свой будущий прайд послушным и исполнительным, чтобы подчиненные самцы вставали и вытягивались по стойке "смирно", когда он входит, а роскошные самки склоняли уважительно головы, призывно шевеля ушами. Все точно так, как в родном прайде. Роскошных альфа-самок у себя дома ему теперь не видать, максимум - хорошеньких. А вышколенные младшие обернулись бандой непочтительных малолеток во главе с нелепым котишкой-врунишкой. Но, странное дело, его это не раздражало, даже нравилось: словно находишься в компании друзей.

- Супчик! - радостно объявил близнячий заводила. - Из корней козлобородника. Кисель из овса с тыквой!

Чеззе сел за стол и перед ним поставили тарелку с мерзким на вид варевом.

- Ан-дзи! - укоризненно прошипел пристроившийся рядом Щи-цу и ужасно покраснел: - Не ешь это, Чеззе, мальчики и нормальную еду приготовили.

- Надо уважать чужой труд, - наставительно произнес Чеззе, едва удерживаясь от смеха, - поэтому мы сейчас с благодарностью съедим все, что бог послал. И дадим детям добавки, если останется.

Он с удовольствием проследил, как всем разлили полные тарелки, и дал ложкой по лбу Ан-дзи, потянувшемуся за хлебом:

- А ты прочтешь молитву.

Все растерянно проследили, как он сцепляет замком руки перед лицом, и с явной неловкостью повторили жест.

- Благодарю, - неуверенно начал Ан-дзи, оглядел присутствующих и весело затараторил: - Господа нашего за этот козлобородник, и овсо, и валерьянку, и хлеб, и мясо и...

- Хватит, молодец, - сказал Чеззе, и все принялись давиться супчиком.

Детям досталось по добавке.

После ужина с валерьянкой всех потянуло во двор, беситься. И Чеззе научил котят играть в охоту на змей. Себя с Ан-дзи он назначил охотниками, а остальные были змеями, которых ловили, связывали ремнем и допрашивали о всяких глупостях.

- Змеи справа, сэр, какие будут приказания? - азартно вопил Ан-дзи.

- Берем в клещи, - отвечал Чеззе.

Командовать он с детства любил, а еще интереснее было ловить Щи-цу, облапывать и зажимать извивающее тельце на пару-другую секунд.

Скоро опустились сумерки, в саду стало таинственно и запахло ночью.

- А ну брысь в дом, мелочь, - рыкнул Чеззе, и его голос разнесся низко и пугающе.

Все прыснули в дом, а Щи-цу он поймал за хвост и прошипел на ушко:

- Куда, змееныш, в сад беги.

- Но дети, надо уложить... чтоб умылись...

- Большие уже, - хмыкнул Чеззе и хлопнул котика по попке, придавая ускорение: - Беги.

Тонкая фигурка затерялась меж деревьев, а Чеззе смотрел ему вслед, наслаждаясь свободой, призрачной северной ночью и своим желанием. А потом он пошел в сад, нашел Щи-цу в ветках огромной сосны и там же разложил, перекинув через толстенный корень, вспучившийся из-под земли, словно змея. Котик снова стонал и пищал... и дрожал и цеплялся за его плечи, когда он на руках вносил свою добычу в дом.

***Щи-цу

Хрупкое маленькое счастье Щи-цу было так зыбко. Так тоскливо-бессмысленно, сердце рвалось от боли. Чеззе обращался с ним ласково, нежно, он играл с братьями Щи-цу, это было похоже на настоящую семью. Но сам Щи-цу знал, что не заслуживает ничего хорошего. Что это он виноват в том, что Чеззе два года провел за решеткой. И когда Чеззе узнает правду, а он, несомненно, её узнает, не зря же устроился на работу в институт... Тогда Щи-цу придется отвечать за свое преступление. И глупые объяснения, что он не знал, не помогут. Потому что он знал: случится нечто плохое. Уже отдавая Гра-хи свой биометрический ключ от лаборатории, он прекрасно понимал, что кто-то пострадает. Просто тогда еще не догадывался, что это будет Чеззе. Прекрасный, сильный, насмешливый Чеззе, предел мечтаний Щи-цу и герой его тайных грез. За свое слабоволие и трусость придется заплатить. Рано или поздно. И Щи-цу чувствовал, что он к этому готов. Только бы это произошло после операции. Ведь если Чеззе докопается за истины раньше, то Гра-хи молчать не будет, и тогда все жертвы и страдания пропадут за зря... Значит, нужно помешать Чеззе, немного оттянуть возможность получения им нужных данных. Но в этом случае Гра-хи опять может подставить, того, кого зовет другом. Значит, Чеззе должен успеть раньше докопаться до истины... Но тогда и неприглядная правда об отце Щи-цу вылезет наружу, и - прощайте, гражданские льготы для верноподданных и, соответственно, лечение тройняшек...

Это мысли скопом кружились в голове у бежевого котика, когда утром Чеззе трахал его, еще полусонного, а оттого расслабленного и вялого. И когда они принимал душ, а Чеззе довел таки его до оргазма, посадив себе на плечи пахом к лицу, и Щи-цу оставалось только скользить пальцами по крыше душевой кабины и беспомощно постанывать от удовольствия. Когда он готовил тройняшкам и Чеззе завтрак, а потом проверял их ранцы на предмет оптических рогаток и прочих запрещенных в школе предметов. Когда они ехали на большом красивом каре Чеззе в школу. Дорога заняла всего-то двадцать минут, против обычных пятидесяти.

- Ты какой-то тихий, - заметил Чеззе, притормаживая у школы.

- Не выспался, - жалко улыбнулся Щи-цу, и это было правдой, он полночи искал решение сложившейся дилеммы, но так и ничего не нашел.

Чеззе самодовольно посмотрел на него и хмыкнул. Щи-цу не понял этого жеста, да и почти не обратил на него внимания.

Тройняшки гордо высыпали из машины наружу и с самодовольным видом махали одноклассникам. Те легко повелись на удочку и подбежали, чтобы посмотреть шикарный кар.

- Откуда? Чье? Где? - сыпались вопросы.

- Это кар нашего нового члена клана. Он альфа! - с важным видом поясняли тройняшки, светясь от гордости так, будто кар был их собственный.

Чеззе усмехнулся, помахал мелким рукой и поехал в институт. Щи-цу свернулся клубочком в большом удобном кресле и незаметно для себя задремал... Ему снилось, что его нет, точнее он есть, но его никто не видит, проходят сквозь него, стоят или сидят на нем и даже в зеркале он не отражается, сон был тяжелым, пропитанным отчаянием, он был рад, когда Чеззе разбудил его.

- Эй! Мы приехали, хватит дрыхнуть...

- Прости, - Щи-цу потер глаза кулаками и потянулся.

- Бледный ты какой-то, - неодобрительно покачал головой Чеззе, - и слабый...

- Бесполезный кот, - пожал плечами Щи-цу, - прости.

Не дожидаясь ответа он вышел из кара и пошел в институт.

Чеззе догнал его и дернул за плечо.

- Помни, что я тебе сказал! Чтобы больше никаких блядок! И не забудь всем сообщить, что у тебя есть альфа.

- Да кому я нужен... - Щи-цу поморщился от боли в плече, - если кто спросит, я скажу...

В институте он разошлись, Чеззе направился в отдел Осушения, а Щи-цу заглянул в лаборантскую и, прихватив планшетку, пошел в приемную, птичья группа сегодня отправлялась на карантин.

В предкарантинном блоке было шумновато, практиканты с последних курсов увлеченно опрашивали гвардейский спецназ, брали у них предварительные анализы и делали измерения. Щи-цу не любил практикантов, они слишком много смотрят по сторонам и слишком невнимательны при занесении данных. Вообще-то руководство и наздор по предкарантинному досмотру должен был осуществлять специальный врач, но он давно забил на эту скучную обязанность, переложив её на плечи Щи-цу.

Оглядев тоскливым взглядом помещение, Щи-цу тяжело вздохнул и сел за стол и включил навороченный рабочий комм.

- Доброе утро, Щи-цу.

- Доброе утро, доктор Ла-митта. У вас все готово к приему?

- Разумеется, давай, запускай по одному...

- Ждите.

- Ждем, если что я на связи.

- Конечно, спасибо.

Щи-цу откашлялся, но на него привычно никто не обратил внимание.

- Господа гвардейцы... Господа!!!

Кто-то поднял голову, но увидев Щи-цу, презрительно фыркнул и отвернулся. Еще одно привычное унижение.

Щи-цу зажег рамку над дверью в карантин. Это подействовало, гвардейцы потянулись к столу.

- Пожалуйста, имя, фамилию, позывной и номер идентификационной карты.

- Желях Ксижн, Соловей, два-два-два-ноль-один-три-девять-пять-семь-четыре ноля.

Щи-цу быстро пробил его по базе данных. Его худшие ожидания оправдались.

- Где стажер ответственный за этого солдата? - спросил он, поднимая голову.

- Я здесь, - к столу пробилась молоденькая, пухлая нека с огромными глазами.

- Почему нет сегодняшних данных по моче и крови? - Щи-цу даже не пытался изображать строгость, он просто устало констатировал факт: - У вас час был до моего прихода. Чем вы занимались?

Судя по тому, как милашка покраснела, ничем из того, что предписывала инструкция.

- Хватит к ней липнуть, - Желях ударил кулаком по столу, - пропускай давай!

- Я не могу, нужны ваши новейшие анализы и, кстати, подпись о том, что за два дня, прошедших с момента обследования, вы не принимали алкогольных, наркотических и других психотропных средств, способных повлиять на ваше здоровье.

- А ты, мелкий, - солдат протянул руку и схватил Щи-цу за шею, испуганная кошечка повисла на этой самой руке.

- Желях, немедленно отпустите доктора Щи-цу, - голос Ла-митты звучал холодно и угрожающе. Настоящая альфа-самка, никогда не повышает тон, её интонации пугают посильнее крика, - или это будет последний раз, когда вы входил в это здание. Я не шучу.

Рука разжалась и Щи-цу, задыхаясь, упал обратно на кресло.

Придя в себя он благодарно посмотрел в визор комма. Доктор ответила ему внимательным покровительственным взглядом и кивком велела продолжать.

- Обращаю ваше внимание, что все данные должны быть получены и внесены в личное дела бойца, согласно инструкции, - Щи-цу хрипел, - не тратьте свое время и время докторов карантина, проверьте все дважды. Следующий.

По-счастью, у второго солдата все было заполнено верно, и Щи-цу приказал сопровождающему его практиканту забрать одежду и личные вещи бойца и проверить, не забыл ли тот каких-то нательных украшений.

- Как проверить? - этот юный сноб, из элитных, аж носик сморщил.

- Ручками, - заржал боец, - идем лапочка, я тебе покажу как.

- Я не буду! Я отказываюсь! Это не входит...

- Входит! - твердо произнес Щи-цу, глядя на практиканта, - Это непосредственная часть ваших обязанностей. Каким вы будете врачом, если не способны провести элементарный осмотр? Вам же нужен зачет по практике.

Практикант с ненавистью посмотрел на него, но послушно отошел к арке. Там боец разделся, его вещи были убраны в специальный мешок. Практикант с выражением страдания на лице посмотрел и ощупал его руки, ноги, пах, задал стандартные вопросы. Когда процедура была закончена, боец вошел в арку, и Щи-цу открыл дверь. Тому предстоял длинный проход до карантина, состоящий из нескольких отдельных секций.

- Хорошо, - Щи-цу сделал необходимые пометки, - следующий, пожалуйста.

Дело, наконец-то пошло. Бойцы, конечно, вели себя, как обычно, агрессивно, но Щи-цу не обращал на них внимания, сработала привычка. Гра-хи был седьмым.

- Пожалуйста имя, фамилию, позывной и номер идентификационной карты.

- Гра-хи Да-матт, Дятел, три-семь-два-ноль-два-три-девять-шесть-восемь-два ноля - две единицы.

Щи-цу, не поднимая глаз, принялся проверять его данные. Дышал он через раз, и Гра-хи оправдал ожидания.

- Ну, как первый день под альфой? С непривычки-то небось хреново тебе пришлось... Жил весь такой самостоятельный, а тут получай. Чеззе спуску-то не даст, ни тебе, ни заморышам твоим.

Эти слова сопровождались дружным хохотом остальных гвардейцев и практикантов. Не потому, что шутка была удачной или смешной, а потому, что Гра-хи был альфой, и автоматически вызывал желание ему подчиняться.

- С альфой хорошо, спокойно, - дрожащим, все еще хриплым голосом ответил Щи-цу, - без него было плохо. Да и братьям достойный пример нужен.

- Конечно, - продолжил напирать Гра-хи, практически нависая над Щи-цу, - папаша-то их тоже далеко не альфой был, мы-то с тобой это знаем.

Это была прямая угроза. Щи-цу задрожал.

- Чеззе? Маркширский убийца? - солдаты изумленно переглядывались. - Его что, уже выпустили?

- Да, бойцы, - Гра-хи широко улыбнулся, - более того, он пошел работать в этот самый институт. То ли поломойкой, то ли официантом, так что у вас будет возможность лично его увидеть.

- Все в порядке, - Щи-цу на глаза навернулись слезы, - можете пройти к арке.

У Чеззе из-за него будут неприятности...

Наконец, все было закончено.

- Щи-цу, - доктор Ла-митта ласково улыбнулась, - благодарю вас и других сотрудников за хорошую работу.

- Не за что, - Щи-цу тоже устало улыбнулся, - до свидания.

- До следующего раза.

Он выключил комм и встал.

- Дамы и господа, следующая наша встреча состоится здесь же, когда эта команда вернется с задания. На этом ваша практика будет окончена. А пока вам следует изучить полученные данные и написать отчеты. Можете расходиться, благодарю за работу.

Практиканты молча разошлись, изредка бросая в сторону лаборанта странные взгляды.

Щи-цу глянул на время. Так и есть, полдня прошло, пора на обед... Нужно было идти в столовую, но его все еще немного потряхивало. Интересно, как там Чеззе?

При мысли о красно-рыжем коте в груди стало больно и сладко...

Поиск по сайту: