Глава 1. Папство, татары и Русь

Для целей обеспечения безопасности Европы от нашествий татар папством планировалась обращение татар в католичество, «в случае успеха татарская держава могла стать союзником (и орудием) папства в борьбе как с мусульманским миром, так и со схизматической Никейской империей».[7] Но так как эти попытки достаточно быстро показали свою бесплодность, встал вопрос о союзе с княжествами Руси, которые бы выступали форпостом на пути татар, и одновременно об их возможном обращении в католичество в рамках планируемого союза.

В части борьбы с мусульманским миром речь шла об интересах католической церкви на Ближнем Востоке, где в результате успешного 4-го крестового похода образовалась Никейская империя на не занятой крестоносцами части. Достичь большего успеха им не удавалось, и интерес крестоносцев к этой затее интенсивно падал. Чтобы его как-то стимулировать, у папства появилась идея союза с татарами. С одной стороны, союз с ними виделся как способ борьбы с восточными схизматиками и их союзниками, а с другой, как способ вовлечь татар в борьбу с турками-сельджуками.

Папство планировало насадить католичество на Руси через татар, пользуясь тем, что русские князья должны были получать ярлык на княжение в Орде. Получение ярлыка на княжение должно было сопровождаться условием о принятии католичества, «открывалась возможность, как считали в папской курии, через голову Руси непосредственно с помощью татарского хана осуществить старую цель папства — распространение католицизма на Руси».[8] Для этой цели были направлены несколько дипломатических миссий к монголам.

За три месяца до обсуждения татарского вопроса на Лионском соборе Иннокентий IV снарядил дипломатическую миссию на восток в лице Плано Карпини, францисканского монаха, которому была поставлена задача выяснить мощность татарской армии, ближайшие планы, готовность установить мирные отношения с Западом и не хотят ли татары принять католическую веру. Но вопрос с татарами имел скорее неожиданный поворот для папства, так как Карпини привез грамоту от Гуюка с требованием к папе и всей его пастве подчиниться «власти того, кто «силою Вечного Неба» является «Великим ханом всего великого народа».[9]

Подобных экспедиций было несколько: вслед за Карпини, в 1250 году, на восток в Иран отправилась доминиканская миссия под руководством Ансельма Асцелина, которая надеялась привлечь монголов для борьбы против турок; затем миссия к великому хану в 1250 году и еще одна в 1253 под руководством Гильома де Рубрука. Все они заканчивались одинаково безрезультатно, Рубрук же привез послание от хана королю Франции Людовику IX, содержащие следующие слова: «Существует заповедь вечного бога: на небе есть только один вечный бог, над землею есть только единый владыка – Чингис-хан, сын божий»[10] Становилось ясно, что папство натолкнулось как минимум на не менее сильного идеологического оппонента в лице монголов, попытки манипуляции которым тщетны, равно как и использование в своих целях.

Поиск по сайту: