Беспокойный, жаждущий Дух

10 лет мы играли концерты на стадионах, заполненных жаждущими людьми – людьми, которые избрали своей целью для жизни удовлетворение своей плоти, которая никогда не насытится, совсем как я когда-то.

Мы думаем, что не чувствуем жажды, когда пьём.

Мы думаем, что удовлетворены, когда аплодируем.

Мы думаем, что нам хорошо, когда мы влюблены или увлечены кем-то, или когда нам кажется, что мы нашли «радость» и веселье, когда мы пьяны.

Мы чувствуем смысл в наших ссорах с любимыми за справедливость и понимание, или когда мы дерёмся с девушкой, которую хотим ударить по лицу.

Мы чувствуем смысл и справедливость в нашей жестокости.

Мы чувствуем, что освобождаем детей от давления общества, когда учим их «говорить как есть» и быть такими, как мы – неугомонными.

Мы думаем, что однажды, устав от работы, сможем отдохнуть наконец-то в месте отдыха и развлечений.

Мы думаем: Если бы мы только могли слушать музыку, ходить на концерты, пляжи, уезжать в горы в отпуск и получать выходные по праздникам, тогда мы бы, наконец, обрели покой.

Мы думаем, что наша неуёмность продлится, пока мы не найдём удовлетворение.

Всё это затрагивает плоть наших зрителей, как затрагивало меня всю жизнь – они чувствуют себя живыми, настоящими и почти счастливыми.

А потом Flyleaf покорили сцену. Я чувствовала, как толпа чувствует то же самое, что чувствовала я столько лет. Я чувствовала, как у них внутри просыпается боль. Отдача огромна, и сердце парит. Но для чего? И я начала петь. Я пела об огромной важности любви и восхищении Богом, говорила этим сердцам, жаждущим большего. Эти сердца принадлежали людям…

Они чувствовали участие.

Они чувствовали, как их душа пробуждается, когда я кричала о любви и надежде.

Что это было? Моя душа? У меня она есть? Я думала, что она уже полна…

А потом, их обретение Бога.

Подождите, я голоден. Я жажду. И даже если я напьюсь как рыба, все равно буду хотеть. Разве я – больше, чем плоть и кости? Что болит у меня прямо сейчас?

Мы играли и пели от всего сердца. Зрители чувствовали, как просыпаются их уши. Их сердца светились.

Мы открывали двери внутри них. Она вела их к пути прославления Бога – через звук, через молитвы, призывающие Его ответить на наши восхваления.

Они это чувствовали. Молитвы, прославление, ветер, дующий через их двери для души. Они не знали, как это назвать.

Они понимали, что физические вещи, которые так волновали их до этого, так малы по сравнению и тем духовным, с которым они столкнулись, стоя на нашем концерте.

Они встречали наши души, пока мы играли. Мы показывали им: «Плоть вас не удовлетворяет. Вы жаждете духа. И вот, что мы дадим вам: источник живой воды, чтобы напоить ваш дух».

Они отвечали: «Да, мы жаждем. Ничто не удовлетворяет нас».

Мы играли последний аккорд.

Уходили со сцены.

Мы ничего не говорили о Боге.

Мы только молились, чтобы люди в зале не умирали.

Мы оставляли их с жаждой, признающих себя жаждущими.

Мы покидали их в океане, молясь, что они не изведут себя, обезвоживанием до смерти, употребляя соленую воду. Иногда они ненавидели нас за то, что мы настолько хороши, что можем стать для них богами вместо Бога. Но мы не вездесущи и не можем остаться.

Причина,

По которой я не могла уснуть

Я только вышла замуж за Джоша Штурма, и мы были в туре в поддержку альбома Memento Mori. Мы вошли в комнату отеля Holiday Inn Express и бросили наши сумки около двери. Джош взял пакет и пошёл в ванную. Я достала книгу, которую кто-то дал мне, и начала читать с начала. Книга называлась 23 минуты в аду.

Я предвзято относилась к книгам, в которых автор попадал в рай или в ад, а потом возвращался, чтобы рассказать историю. Так что всю первую часть я думала Ага, конечно. Но потом я стала узнавать историю, я уже её где-то слышала.

Поиск по сайту: