Глава 13. — Я думаю, — сказала Джина, — он прибыл сюда, чтобы убедить Дилоса уничтожить Королевство Тьмы

— Я думаю, — сказала Джина, — он прибыл сюда, чтобы убедить Дилоса уничтожить Королевство Тьмы. Наглухо заколотить ворота крепости и уйти вместе с ним во Внешний Мир. И конечно, совершенно случайно уничтожить всех рабов.

— Всех? — пораженно переспросила Мэгги.

— Ну, в этом есть своя логика. Рабы больше никому не понадобятся.

— И поэтому ты решила бежать...

Джина бросила на Мэгги быстрый взгляд:

— Знаешь, ты не столь глупа, какой кажешься.

— Вот здорово! Спасибо.

Мэгги уселась поудобнее на своей ветке. Сучья ужасно кололись, и ей очень хотелось отодвинуться, но она передумала — лучше прятаться здесь и вообще никуда не высовываться. Ее охватили дурные предчувствия.

— Но почему, — снова заговорила она, собираясь с мыслями, — почему Хантер Редферн захотел вдруг уничтожить королевство именно сейчас?

— А ты как думаешь? Мэгги, ты что-то знаешь об этом?

«Четыре Неукротимые Силы, — вспомнила Мэгги голос старого учителя из детства Дилоса, — накануне тысячелетия будут призваны спасти мир... или уничтожить его».

— Я знаю, что накануне тысячелетия грядут тяжелые испытания, и что четыре Неукротимые Силы должны что-то сделать, и что Дилос — один из них...

— Они должны спасти мир, — скороговоркой подхватила Джина. — Но Ночные обитатели хотят от них совсем другого. Они ждут катастрофы, которая сметет с лица Земли большую часть человечества, и тогда они будут править миром. Вот почему Хантер Редферн сейчас здесь. Он хочет перетянуть Неукротимые Силы на свою сторону, чтобы они помогли ему разрушить мир, вместо того чтобы спасать его. И похоже на то, что он уже убедил в этом Дилоса.

Мэгги вздохнула и откинулась на ствол. Да, то же самое она слышала от Дилоса, а Джине нет смысла обманывать. Но Мэгги все равно не хотела ей верить. От нахлынувших тревожных мыслей ее охватила внезапная слабость. Пудовый груз лег ей на плечи.

— Новое тысячелетие несет с собой конец мира... — пробормотала она.

— Да, во всяком случае нашего мира.

Мэгги взглянула на Пи Джей, которая, сидя на конце ветки, болтала худыми ножками.

— Ты в порядке?

Пи Джей кивнула. Гибель мира не очень пугала ее. Она полностью доверяла Мэгги.

— Ты все еще хочешь идти в крепость? — спросила Джина, буравя ее взглядом. — Хантер Редферн — плохой парень, с ним лучше не связываться. Жаль тебя разочаровывать, но твой приятель принц Дилос жаждет нашей крови не меньше, чем все они.

— Я не хочу, — коротко ответила Мэгги, наклонив голову и хмуро глядя на Джину из-под густых ресниц. — Но я должна. И теперь у меня даже больше причин идти туда.

— Каких, например?

Мэгги начала загибать пальцы:

— Во-первых, я должна найти знахарку для Кэди. — Она посмотрела на Аркадию, которая сидела неподвижно, вцепившись в ствол ели, и загнула другой палец. — Во-вторых, я должна выяснить, что случилось с моим братом, — и еще один палец. — И в-третьих, я должна освободить всех рабов до того, как Хантер Редферн убьет их.

— Ты должна что-о-о? — Джина чуть не свалилась с дерева.

— Именно то, что слышала: освободить всех рабов. Не волнуйся, я не буду тебя в это втягивать.

— Угу. Я ошиблась: ты как раз настолько глупа, как кажешься. Ты окончательно сдвинулась.

«Да, знаю, — вздохнула Мэгги. — Хорошо, что я не успела назвать четвертую причину: удержать Дилоса от участия в уничтожении мира».

Она чувствовала, какая тяжелая ответственность опустилась на ее плечи. Она знала Дилоса. И не имела права просто уйти. Никто, кроме нее, не смог бы поговорить с ним, переубедить его. В этом нет сомнений. Значит, она обязана попытаться.

«А если он и на самом деле воплощение зла, как думала Джина... если он и правда убил Майлза... ну, тогда ее задача меняется».

Она сделает все, чтобы остановить его. Даже убьет, если потребуется.

— Пошли, — сказала она девочкам. — Кэди, ты сможешь спуститься? Джина, ты знаешь более короткую дорогу в крепость?

От крепостного рва исходило зловоние.

Мэгги напрасно радовалась, когда впереди показалась крепость. Она и не предполагала, что им придется переплывать ров с затхлой водой и перебираться через кучу отбросов, которую Джина звала свалкой.

— Лучше убейте меня, — простонала Мэгги на середине пути.

Она насквозь промокла и вымазалась в жуткой липкой гадости. Она никогда раньше не была такой грязной. Однако в следующий момент тревога за Кэди заставила ее забыть все остальное. Кэди сумела переплыть ров и послушно выполняла все, что ей говорили. Но вдруг ее начало трясти. Мэгги не на шутку разволновалась. Вряд ли физические нагрузки пойдут на пользу тому, кого отравили.

Когда они наконец добрались до вершины горы мусора, Мэгги огляделась и увидела маленький лаз в сложенной из темного блестящего камня крепостной стене.

— Тише там, — прошептала Джина и наклонилась к Мэгги: — Нужно спускаться. Потом мы пройдем через кухню, понятно? Не страшно, если рабы увидят нас, но надо остерегаться их.

— Мы должны отвести Кэди к знахарке...

— Да знаю я! Туда-то я вас и веду. — Джина взяла Пи Джей за плечо и подтолкнула ее в проход.

Каменные своды глухо отзывались эхом. Мэгги шагала осторожно, чтобы ее ботинки не хлюпали. Крепость произвела на нее гнетущее впечатление. Такая огромная и холодная. Пробираясь по коридору, она чувствовала себя насекомым.

Миновав бесконечно длинный лаз, они вышли к маленькой входной двери, закрытой деревянными щитами. Мэгги услышала за ними какую-то возню, а когда Джина крадучись повела их вперед, увидела, что за щитами снуют люди. В огромном зале рабы накрывали белыми скатертями длинные дубовые столы.

И еще одна дверь. И еще один коридор. А вот наконец и кухня, где тоже было полным-полно суетившихся людей. Они помешивали варево в огромных чугунных котлах, крутили мясо на вертеле. Различные съестные запахи ударили в нос, и Мэгги чуть не лишилась чувств. Она была так голодна, что у нее дрожали колени.

Но сильнее голода был страх. Десятки глаз воззрились на вновь прибывших.

— Рабы, — коротко объяснила Джина. — Они не донесут на нас. Возьми мешок, оберни его вокруг себя и пошли. А Пи Джей пусть снимет свою идиотскую кепку.

«Рабы», — удивленно думала Мэгги.

На всех одинаковые широкие штаны и просторные короткие робы. Джина была одета точно так же, но на ней все сидело настолько складно, что эти вещи выглядели почти как нормальная одежда, и Мэгги сначала не обратила на них внимания. Теперь же она увидела, что эти бесформенные одеяния к тому же неопределенного бурого цвета, а люди в них казались все на одно лицо.

«Что у них за жизнь? — размышляла она, набрасывая на плечи грубый мешок, чтобы спрятать свою темно-синюю куртку. — У них нет выбора и нет надежды на будущее... От такой безысходности можно сойти с ума!»

Ей не пришлось долго глазеть по сторонам. Джина приоткрыла дверь, и девушки очутились на открытом воздухе. Рядом с кухней был маленький сад с чахлыми фруктовыми деревьями, за ним — двор и, наконец, ряд лачуг, ютившихся у высокой черной стены, которая окружала крепость.

— Здесь опасно, — прошептала Джина. — Это задний двор, и, если кто-нибудь из них случайно выглянет и увидит нас, мы в беде. Наклоните головы и идите как рабы. — И, шаркая, как старуха, ногами, она повела их к лачугам.

«Похоже на целый город, — подумала Мэгги. — Город, обнесенный стеной и с замком посередине».

Они благополучно добрались до нужной хибары, и Джина втолкнула их внутрь.

— Надо же! Нам удалось пробраться, — удивленно проворчала она.

Крохотная комната была совсем темной. У стены стояла грубо сколоченная скамья и стол. Посередине лежала груда белья для стирки.

— Мы здесь будем в безопасности? — спросила Мэгги.

— Мы нигде не будем в безопасности, — резко ответила Джина. — Здесь мы сможем раздобыть для вас одежду рабов и немного отдохнуть. — И добавила, едва Мэгги открыла рот: — Пойду приведу знахарку.

Когда она ушла, Мэгги занялась Кэди и Пи Джей. Их обеих била дрожь. Она уложила Кэди и помогла Пи Джей перелезть через груду тряпок.

— Снимайте мокрую одежду, — распорядилась Мэгги.

Она и сама быстро скинула ботинки и бросила на пол влажную куртку. Потом опустилась на колени, чтобы снять с Кэди туфли. Слепая девушка неподвижно лежала на тонком соломенном тюфяке и ни на что не реагировала. Мэгги не на шутку испугалась.

Входная дверь открылась, и появилась Джина. С ней в комнату вошли еще две рабыни. Одна — красивая худая женщина средних лет с темными, забранными в пучок волосами. Поверх робы на ней был надет фартук. Другая — совсем молоденькая девушка с испуганным лицом.

— Это Прачка. — По тону, с каким Джина произнесла эти слова, стало ясно, что Прачка — имя женщины. — Она знахарка, а девушка — ее помощница.

Мэгги вздохнула с облегчением.

— Это Кэди, — сказала она.

Никто не шевельнулся, и она продолжила:

— Кэди из Внешнего Мира, ее отравили работорговцы... наверное, несколько дней назад... у нее была высокая температура... и она все время в забытьи...

— Что это? — Худая женщина шагнула в сторону Кэди. Выражение ее лица не обещало ничего хорошего. Она сердито повернулась к Джине: — Как ты могла притащить сюда... эту дрянь?

Мэгги застыла на полу у ног Кэди.

— О чем вы? Она больна...

— Она — одна из них! — Глаза женщины злобно сверкнули. — И не говори, что ты не заметила, — угрожающе обратилась она к Джине. — Это совершенно ясно!

— Что совершенно ясно? — Мэгги стиснула руки. — Джина, о чем она говорит?

Горящий взгляд женщины пронзил Мэгги:

— Она ведьма.

Мэгги окаменела.

Не может быть! Она не верила. Кэди — ведьма? Такая же, как Сильвия? Как другие Ночные обитатели?

Нет, Кэди совсем не такая. Она не злая и не вредная... Она нормальная, только слишком красивая и благородная. Она не могла не быть человеком.

Но в глубине души Мэгги даже не удивилась. Как ни странно, она была готова к этому.

Память рисовала недавние картины. Вот Кэди в дупле дерева, когда они прятались от Берна и Гэвина, ее губы беззвучно шевелятся, и Гэвин говорит: «Я совсем не могу их учуять».

Тот гончий пес сегодня сказал то же самое: «Я больше не могу проследить их жизненную энергию».

Кэди блокировала их. И именно она подсказала залезть на дерево. Она слепая, но она все видит.

Значит, это правда.

Мэгги медленно повернулась и посмотрела на девушку, неподвижно лежавшую на тюфяке.

Кэди была без сознания, лишь дыхание слабо поднимало ее грудь. Влажные пряди волос вились кольцами вокруг ее головы, как черные змеи, лицо было испачкано грязью, ресницы опущены. Каким-то чудом она не утратила ни капли своей безмятежной красоты. Она оставалась совершенством, что бы с ней ни случалось.

«Мне все равно, — решила Мэгги. — Может быть, она и колдунья, но она не похожа на Сильвию. Я знаю, она не может быть злом».

Она обернулась к Прачке и заговорила, взвешивая каждое слово:

— Послушайте, я понимаю, что вы не любите ведьм. Но эта девушка была с нами целых два дня, и она только помогала нам. Ну, посмотрите на нее! — Мэгги начала терять терпение. — Они притащили ее сюда как рабыню! С ней обращались ничуть не лучше, чем с нами. Она не на их стороне!

— Тем хуже для нее, — равнодушно ответила Прачка, которая видела вещи в черно-белом свете и не любила напрасных споров.

Ее невозможно было переубедить. Большая худая рука нырнула под фартук в потайной карман и выхватила оттуда огромный кухонный нож.

— Постой! — вскрикнула Джина.

Прачка и не взглянула на нее.

— Друзья ведьм — не наши друзья, — упрямо проговорила она. — И ты не исключение.

Одним прыжком Джина заняла боевую позицию.

— Вы правы. Я догадывалась, кто она. Сначала я тоже ненавидела ее. Но Мэгги была права, она не причинила нам зла!

— А я не упущу случая убить одного из них, — наступала на нее Прачка. — И если ты попытаешься остановить меня, ты пожалеешь об этом.

Сердце Мэгги бешено колотилось. Она смотрела то на высокую женщину с ножом, то на Джину, которая, пригнувшись, оскалилась и прищурила глаза. Они готовы были сцепиться.

Мэгги оказалась в середине треугольника между Кэди, Джиной и Прачкой. От гнева она позабыла о своих страхах.

— Брось нож! — яростно крикнула она Прачке. — Ты ничего ей не сделаешь! Как ты можешь?

Она заметила какое-то движение за спиной. Испуганная девушка, которая до сих пор ничего не говорила, сделала шаг вперед. Она неотрывно смотрела на Мэгги, тыча в нее пальцем. Постояв немного с открытым ртом, она выдохнула:

— Освободительница!

Мэгги едва расслышала ее слова и не обратила на них внимания. Она шла в бой.

— Если вы не будете держаться вместе, у вас никогда не будет шансов на спасение. Как вы сможете получить свободу...

— Это она! — пронзительно крикнула девушка. Теперь ее услышали все. Она вцепилась в руку Прачки. — Ты слышала, что она сказала? Она пришла освободить нас!

— О чем ты?.. — Джина осеклась, посмотрела на Мэгги и насупилась. Вдруг ее брови удивленно взметнулись вверх, и она выпрямилась, выходя из боевой стойки. — Хм-м-м!

В свою очередь Мэгги недоуменно воззрилась на Джину. Затем она проследила за их взглядами и уставилась на свои ноги.

На ней не было куртки и ботинок — она сняла их впервые с того момента, как ее привезли в Королевство Тьмы. И на ней, конечно, была все та же пижамная рубашка в цветочек, измятые джинсы и разные носки.

Продолжая показывать на Мэгги рукой (но теперь это был жест особого почтения), девушка процитировала:

Она появится в цветах,

Одета в красное и синее...

Свобода прозвучит в ее словах...

— Ты слышала ее слова, Прачка! Это она!

Нож задрожал в грубой руке с красными натруженными суставами.

Мэгги заглянула Прачке в лицо. Женщина недоверчиво хмурилась, но в ее глазах мелькнул странный проблеск затаенной надежды.

— Это и правда она? — Вопрос адресовался Джине. — Неужели глупая Бельевая Замочка права? Она пришла освободить нас?

Джина открыла рот и потом закрыла его, беспомощно глядя на Мэгги.

И вдруг зазвенел высокий детский голос Пи Джей:

— Мэгги говорила, что должна освободить рабов, пока Хантер Редферн не убил их.

Она стояла, вытянувшись в полный рост. Ее светлые волосы сияли бледным ореолом над маленьким открытым липом, и, казалось, словами Пи Джей говорит истина.

Джина вспыхнула, прикусила изогнувшиеся в усмешке губы и подтвердила:

— Да, именно так она и говорила. Но я решила, что она сумасшедшая.

— В самом начале, когда Джина показала ей, что они делают с беглыми рабами, Мэгги сказала, что это надо прекратить и что она не может позволить им вытворять такое с людьми.

— Она сказала, мы не должны позволять им... — поправила ее Джина. — Она выглядела сумасшедшей. Мы не можем противостоять им.

Прачка задумалась, потом перевела взгляд на Мэгги. В ее глазах было такое ожесточение, что Мэгги испугалась. Вдруг она сейчас нападет? Но женщина сунула нож обратно в карман.

— Невежа! — строго сказала она Джине. — Не смей обижать Освободительницу! Ты хочешь отнять у нас единственную надежду?!

Джина изогнула бровь.

— Кажется, это ты собиралась лишить нас надежды.

Прачка смерила ее презрительным взглядом. Потом повернулась к Мэгги. Суровое лицо чуть смягчилось, и тень улыбки искривила ее рот.

— Если ты Освободительница, — сказала Прачка, — то у тебя осталось мало времени — пора за дело.

— Помолчите минутку, — попросила их Мэгги, у которой голова пошла кругом.

Она понимала, что произошло... Они приняли ее за Освободительницу, предсказанную пророчеством. У них тут полно всяких пророчеств.

Но на самом деле она не могла ею быть. Она-то знала. Она просто обыкновенная девушка. Неужели ни у кого больше не было рубашек в цветочек?

Впрочем... возможно, у рабов и не было. Мэгги теперь иначе смотрела на ворох одежды для стирки. Если все они носили широкие, из грубой мешковины вещи, сшитые вручную, то фабричная рубашка в яркий цветочек, да еще и с кружевным воротом, вполне могла показаться им сказочным нарядом.

«И наверняка здесь никто не носит красных и голубых носков, — подумала она и улыбнулась, — особенно одновременно».

Она вспомнила странную реакцию Сильвии на свои носки. Великолепная Сильвия — само совершенство — была потрясена неряшливостью Мэгги. Но именно злополучные носки и ввергли ее в пучину приключений, убедив в том, что Сильвия лжет, и только что они спасли ей жизнь. Ведь напади Прачка на Джину и Кэди, Мэгги бросилась бы на нож не раздумывая...

«Никакая я не Освободительница. Надо признаться в этом».

— А раз уж она Освободительница, ты, Прачка, поможешь нам, правда? — спросила Джина. — Ты вылечишь Кэди, покормишь нас, спрячешь?.. И поможешь Мэгги выяснить, что случилось с ее братом?

Мэгги поморщилась. Она перехватила заговорщический взгляд Джины в свою сторону и решила: лучше пока помолчать.

— Я сделаю все, что в моих силах, — пообещала Прачка. — А ты приступай к своей миссии. У тебя есть план?

Мэгги потерла лоб. Уж слишком стремительно развивались события. Ладно, пусть даже она и не Освободительница, все равно она должна помочь им. Разве это так важно, как тебя называют?

Она медленно обвела всех взглядом: Кэди, Джину, Пи Джей, смотревшую на нее с детской наивной верой в глазах, девушку со странным именем Бельевая Замочка, глаза которой тоже были полны безоговорочной веры в нее, и, наконец, уставилась в худое, суровое лицо Прачки. Та уже давно ни во что не верила, но теперь в глубине ее измученных глаз снова появился блеск давно утраченной надежды.

— У меня нет плана... пока, — объявила Мэгги. — Сейчас я только над ним работаю. Не знаю, удастся ли мне действительно освободить вас, но я очень постараюсь.

Поиск по сайту: