|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
В столовой, спустя некоторое время
Гости располагаются вокруг круглого стола в следующем порядке: Матильда, справа от нее — Флисс, справа от Флисса — Марта, справа от нее — Брейер, который таким образом оказался рядом с Фрейдом. Фрейд замыкает круг. он — слева от Матильды. Слуга подает рыбное блюдо. Брейер, сильно смущаясь, несмотря на непринужденность своих манер, обращается к невозмутимому Флиссу, но на самом деле адресуется он к Фрейду. Брейер (с улыбкой). У меня никогда и мысли не было, чтобы прятать хоть одну из моих больных от Фрейда. У нас нет секретов друг от друга. Он поворачивается к Фрейду, ища у него одобрения. Фрейд поворачивается к слуге, который протягивает ему блюдо, и берет себе еще порцию, чтобы избежать ответа. Марта смотрит на Фрейда с раздражением и неловкостью. Она ждет ответа, которого не последовало. Слегка покраснев, она вполоборота поворачивается к Флиссу и говорит с улыбкой. Марта. Нет никаких секретов! И быть не может. Матильда слушает с раздражением: она тоже поворачивается к Флиссу и весело говорит. Матильда. Да, секретов нет. Кроме одного — таинственной Сесили. Йозеф лечит ее уже полтора года. Молчание. Фрейд ест, не поднимая глаз от тарелки. Брейер (неизменно веселый, подхватывает разговор с наигранной наивностью). В Сесили нет ничего таинственного. Это просто необычный случай, и все. (Оборачивается к. Фрейду.) Настолько необычный, что я не хотел говорить о нем до излечения больной. Я боялся ошибиться. (Фрейд, столь же мрачный, молчит. Брейер обращается к Флиссу.) Что вы скажете о больной, которая сама придумывает себе подходящее лечение? Флисс. Необходимо, чтобы она обладала весьма незаурядным умом. Брейер (с каким-то самодовольством). Весьма незаурядным? Вот именно, он у нее весьма незауряден! (Он заявляет о своей уверенности с какой-то смесью наивного удовлетворения и восхищения.) Я был всего лишь ее орудием. Даже сегодня мне тяжело об этом думать. К счастью, результаты лечения налицо. (Пауза. Брейер украдкой взглянул на Фрейда, который, перестав есть, смотрит прямо перед собой.) Это великолепный случай истерии. Просто образцовый, как из учебников. Контрактуры нижних конечностей, параличи, парезы, нарушения зрения и слуха, невралгии, кашли, затрудненность речи —словом, полный набор. Флисс (с иронией). Сумасшедшая из больницы Сальпетриер! Брейер (с досадой). Пациентки Сальпетриер едва умеют читать. Эта девушка принадлежит к лучшему обществу, превосходно образованна и одаренна. Флисс Какое же лечение она придумала? Брейер увлекся, рассказывая о Сесили, и забыл о Фрейде, хотя чувствуется, что эта тема страстно Фрейда увлекает. Брейер. Просто-напросто снова открыла гипнотизм, приспособив его к своей болезни. Фрейд вздрагивает. Кончиками пальцев он задевает свою вилку, которая со звоном стукается о тарелку. В первый раз он оборачивается к Брейеру. Глаза его пылают от гнева. Фрейд. Гипнотизм? Неужели это правда? (Брейер с изумлением смотрит на него.) Я не желаю в это верить. (Увидев изумление Брейера, он прибавляет с глубоким недовольством.) Маленькая Дора Вассерман сказала мне, что вы гипнотизируете одну из ваших больных. Я посмеялся над ней. (Руки у него начали дрожать.) Когда шесть лет назад я вернулся из Парижа с головой, набитой всеми этими химерами, вы не защитили меня, Брейер, вы позволили Мейнерту раздавить меня, как земляного червя, и были правы. Обе женщины, ошеломленные, слушают Фрейда. Брейер побледнел. Только Флисс, ироничный, но в меру, не потерял ни хладнокровия, ни аппетита: слуга ходит вокруг стола, по второму разу обнося гостей блюдом из рыбы, все отказываются коротким, машинальным жестом, кроме Флисса, который аккуратно взял себе обильную порцию. Он спокойно слушает и пьет белое вино. Все это не свидетельствует о плохом воспитании, но просто подчеркивает его стойкое равнодушие. Фрейд. Я ошибался! Ошибался! А сегодня вы, кого я уважаю, как отца, вы впадаете в это шарлатанство. Брейер (тихо). Выслушайте меня, Фрейд. Фрейд не смотрит на Брейера. Гнев не мешает Фрейду казаться робким. Брейер, наоборот, перед резкостью Фрейда вновь обрел спокойствие и все свое хладнокровие. Он глядит на Фрейда ласково без малейшего раздражения. Фрейд. Гипнотизм не излечивает! Это — не метод лечения, а номер в кафешантане! Шарко удавалось под наркозом снимать контрактуры. И что же? При пробуждении они появлялись снова. Брейер. Вы бесспорно правы, Фрейд. И потом, в 1886 году я не верил в гипнотизм. Вам прекрасно известно, что я верю только в опыт. Фрейд. И опыт вынудил вас прибегнуть к внушению? Брейер. Да. Но речь идет не о том, чтобы прямо воздействовать на симптомы. Шарлатаны — это те, кто говорит парализованной истеричке: "Встань и иди". Фрейд (ничуть не теряя своей агрессивности). А что вы предлагаете? Брейер. Когда Сесили под гипнозом, она рассказывает о своих болезнях, вспоминает, каким образом появились их симптомы. И каждый раз, когда она может найти в своей памяти обстоятельства их возникновения... Флисс (очень заинтересованно). Они исчезают? Брейер. Да. Сегодня они исчезли почти полностью. Фрейд (с каким-то испуганным отвращением). Вы заставляете ее рассказывать о себе? (Фрейд побледнел, руки у него дрожат, он говорит без всякой резкости, но с невероятным усилием над собой.) Значит, вы превращаете ее невроз в психоз: она умрет в палате для буйнопомешанных. (Обращаясь к Флиссу, он говорит взволнованным голосом.) Семь лет назад я отказался от метода провоцируемого сна. И знаете почему? Потому что один маньяк в состоянии гипноза начал меня уверять, будто он жаждет убить своего отца. Отца, которого, разумеется, он обожал. Они несут любые глупости, эти несчастные! А если эти глупости засядут у них в голове? Если этот несчастный болван, который бредил, лежа на своем диване... Если он будет убежден, что у него призвание к отцеубийству? Мы ворошим грязь из-за пустяков! Входит слуга и идет к Брейеру. Слуга. В прихожей человек, который спрашивает доктора Фрейда. Он говорит, что нигде не может его найти. Фрейд (с неприязнью глядя на слугу). Оставьте меня в покое! (Пауза.) От кого он? Слуга. Что вы сказали? Фрейд. Кто его прислал? Слуга. Профессор Мейнерт. Фрейд резко встает. Фрейд (говорит с трудом). Чего он хочет? Слуга. Профессор Мейнерт хочет видеть вас. Похоже, по срочному делу. Все смотрят на Фрейда: он мертвенно бледен, черты лица искажены, глаза расширились. Потрясенный, он какое-то мгновение молчит, потом берет себя в руки, кланяется Матильде, принуждая себя улыбнуться Фрейд. Ну вот, Матильда, теперь мой черед. (Пауза.) Прошу вас, заканчивайте ужин, не ждите меня. Он уходит. Взволнованные гости переглядываются. Марта почти в ужасе. Она скатывает хлебный шарик. Брейер смотрит на нее и тихо говорит. Брейер. Если Мейнерт при смерти, им лучше увидеться. Марта. Лучше ли, хуже, не знаю. Но что-то должно произойти, я уверена. Матильда. Что произойти, дорогая? Марта (смотрит перед собой, в пустоту). Я задаю себе вопрос... Может быть, мы больше никогда не будем счастливы.
(6) Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.005 сек.) |