Структура человеческого знания и наука

Для обоснования подхода к поиску научных оснований Концепции, т.е. ее идеологии, как научного видения и описания совокупности основных идей, в этой конкретной работе представляется необходимым еще раз определить: что есть наука и ее метод познания, а также обратить внимание и на другой метод приобретения знаний.

Приведем ряд известных по содержанию утверждений, которые позволяют строго определить роль науки в человеческом знании.

1) Наука есть система формирования знаний об объектах Мира путем их описания средствами того или иного языка.

2) Любой, даже непрерывно развивающийся, язык обладает конечным алфавитом, вследствие чего он представляет собой конечную замкнутую систему, для которой справедлива теорема К. Гёделя «О неполноте». Согласно этой теореме: при определенных условиях (замкнутость системы) «в языке её описания существует истинное недоказуемое утверждение». Это означает, например, что, сидя в комнате, можно угадать температуру на улице, но доказать точно, каково её значение, невозможно без выхода из системы «комната» в систему более сложную «пространство», в которую комната входит как составной элемент. В этом плане «комната» обладает информационной неполнотой, преодолеть которую можно, только выйдя из неё в более сложную систему, как говорят математики, в систему более высокого порядка.

Великолепной литературной иллюстрацией этой теоремы является научно-фантастический роман Р. Хайнлайна «Пасынкивселенной», большинство из героев которого, находясь в замкнутой системе «Корабль» и не имея ни информационного, ни физического выхода из этой системы, не смогли принять правильного решения по поводу цели своего существования в этом корабле и его назначения как такового.

3) Научное описание объекта есть его замена моделью (математической, лингвистической, геометрической и т.п.), т.е. теоретическим объектом.

4) Фундаментальным свойством научных моделей и всего научного знания является описанная выше неполнота (описания), т.е. наука и ее знание всегда отображает только какой-то аспект истины или реального мира, но не саму истину и не сам мир. Чтобы как-то скрасить эту картину, в науке придуман термин «объективная истина» (К. Уилбер и многие другие), т.е. то, что получается при исследовании Мира с помощью объективных методов и инструментов.

5) В процессе операций с теоретическими объектами наука совершает обратное движение, т.е. создает новые теоретические объекты, не имеющие своего первоначального аналога в мире реальных объектов (например, атомную бомбу).

6) Новые теоретические объекты реализуются в сфере производства, обеспечивающей деятельность науки, в виде реальных антропогенных объектов, но их тождественность теоретической модели по всему комплексу параметров в системе языка никогда не может быть строго доказуема в силу наличия множества не проявленных параметров (практически все первые испытатели атомного оружия погибли, поскольку не знали всех его свойств, перечень которых до конца не определен и по настоящее время).

7) Мир создаваемых наукой теоретических объектов является лишь частичным отображением мира реальных объектов, в силу чего принятые на основе рассмотрения теоретических объектов решения являются правильными лишь с той или иной степенью вероятности.

8) Создаваемое наукой миропонимание и мироощущение принципиально не может полностью соответствовать реальности и может использоваться лишь в качестве утилитарной модели частного назначения.

9) Достоинство научного метода – в простоте распространения полученного знания, что связано с конечностью теоретических объектов и инструмента их исследования.

10) Недостаток научного метода – в дифференциальном подходе к изучению окружающего мира, при котором бесконечное исследуется путем членения на конечные части. В научном методе познания отображается фундаментальное свойство человеческого разума как фрагментатора мира. Разум всегда сначала делит мир на части (фрагменты), а потом составляет из этих частей мозаику, как в известной детской игрушке. Чем более совершенен и утончён разум, тем мельче получаются фрагменты. Составленная таким разумом мозаика приближается по восприятию к оригиналу.

Для примера можно сказать, что еще в ХVII веке Английское королевское научное общество считало, что в природе мельче мучного червя ничего не бывает. Через три сотни лет, после изобретения человеческим разумом микроскопа, он (разум) утончился до такой степени, что стал описывать элементарные частицы и открывать ранее неизвестные элементы таблицы Менделеева.

Итак, всё происходящее в сфере науки можно условно определить как объективный опыт. Здесь необходимо отметить, что понятие «объективный» в смысловом восприятии часто отождествляется с понятием «истинный». Такая деформация смысла является результатом попыток науки присвоить себе права конечной инстанции истины, на что она, будучи внутрисистемным порождением, не имеет достаточных оснований.

Субъективный опыт, как альтернатива объективному, предполагает использование самого субъекта в качестве инструмента познания. Суть субъективного метода, как лаконично и точно определил Г. Гегель, – в отождествлении субъекта с объектом. Отсюда его главное достоинство – интегральное восприятие мира и главный недостаток – теоретическая невозможность передачи субъективного опыта (знания) в системе языка, поскольку использование последней неизбежно связано с переходом от объектов к их теоретическим моделям, т.е. к научному подходу со всеми вытекающими из этого последствиями.

Субъективный опыт может быть передан только в процессе самого этого опыта, т.е. от одного субъекта к другому, если уровень развития последнего достаточен для его восприятия.

Кроме научного знания, приобретаемого объективным способом, т.е. опытно-теоретическим путем, существуют еще три вида знаний: бытийное (появляющееся в народе на основе накопления опыта бытия), философское (появляющееся на основе построения умозаключений и выстраивания новых гипотез) и эзотерическое (тайное), получаемое в процессе созерцательных, духовных практик субъективным способом познания мира, в процессе которого субъект получает знания об исследуемом объекте путем отождествления себя с ним.

Взаимодействие видов знаний может быть представлено в виде квадрата, четыре угла которого соответствуют четырем видам знания, а стороны и диагонали показывают неразрывную связь всех видов друг с другом (рис.1).

Научное знание   Бытийное знание

Философское знание   Эзотерическое знание

Рис.1. Структура человеческого знания

Само по себе эзотерическое знание является тайным не потому, что его кто-то скрывает. Оно недоступно только для ограниченного сознания, поскольку его нельзя описать в языке, доступном для понимания обыденным сознанием. Кстати, практически все разделы современной физики, хотя они принадлежат науке и описаны её языком, также недоступны для преобладающего большинства населения Земли.

Эзотерическое знание передается только образами от одного расширенного сознания к другому. Это то самое «Благо дать», к которому стремятся все, идущие по пути развития своего сознания, по пути самосовершенствования. Из-за его огромного информационного содержания эзотерическое знание непосредственно целиком не может быть передано ни в один из остальных углов квадрата. До бытийного уровня оно доходит в виде морально-этических законов, вечных истин, записанных в основаниях всех религий, «народной» мудрости в виде поговорок, пророчеств и т.п.

Наиболее близка к тайноведению философия, как система расширения мировоззрения, как система расширения проблем (определение шестилетнего философа из Сибири). Она не опускается до уровня науки как таковой, поэтому и называется «софия», что переводится на русский язык как «мудрствование». Философия (любовь к мудрствованию) схватывает наиболее крупные фрагменты цельного знания и перерабатывает их до уровня выраженных в языке умозаключений, в которых содержатся наиболее абстрактные модели высшего знания, допускающие широту интерпретаций этих моделей менее подготовленными сознаниями.

Чтобы проиллюстрировать разницу между этими уровнями знания, можно сказать, что настоящий эзотерик, войдя в лес, понимает язык растений, птиц, животных, живущих в этом лесу, и все обитатели леса тянутся к нему как к божественному существу, чтобы испытать блаженство прикосновения к высшей энергии любви ко всему сущему. Философ осмысливает этот факт и формулирует мудрое высказывание:«Природа и Человек – едины», но это его озарение, к сожалению, не делает его вхождение в лес таким же гармоничным. Дикая птица не сядет человеку на плечо только за то, что у него есть степень доктора философии. Это случится только тогда, когда эта высказанная модель будет развернута до реальности.

Преобладающее большинство представителей науки с трудом дотягиваются даже до философии, считая это мудрствование напрасным времяпрепровождением, не дающим конкретных результатов – проявленной выгоды в форме грубой материи или денег, т.е. того, что называется материальным благосостоянием. При близком контакте с настоящим философом или эзотериком у среднестатистического ученого часто возникает желание одному порекомендовать отправиться на консультацию к психологу, второму – к психиатру.

Тем не менее, живительным источником нового для науки всегда были и будут философия и эзотерика. Это новое поступает в науку через весьма малое количество посредников – гениальных ученых, познавших истины философии и тайноведения, или сострадательных эзотериков, опускающихся в мир науки, чтобы вдохнуть в неё новые идеи, мысли, энергию жизни. Отношение к этим проводникам, за весьма редким исключением, негативное. Они подвергаются гонениям как отщепенцы от науки. Наиболее талантливых сжигали на кострах, распинали на крестах, в общем, изгоняли из «храма науки», а после кончины и истечения срока давности делали национальными героями и национальными символами. Как ни парадоксально, эти исторические хроники, продолжающиеся и поныне, имеют именно научное объяснение: сосуд меньшей ёмкости не может вместить содержимое сосуда большей ёмкости. Отсюда раздражение недостаточно развитого сознания и желание устранить источник этого раздражения, за который ошибочно принимается не он сам, а как раз тот, кто стремится улучшить ситуацию развития раздражающегося.

Есть, конечно, и счастливые случаи интеграции объективного опыта с субъективным. Например, А. Эйнштейн создал теорию относительности не сидя за расчетами (к тому времени математический аппарат теории был уже создан Лоренцом), а размышляя над неясными мыслеобразами, возникшими в его сознании. Лишь потом он переведёт эти образы в структуру языка, поняв их смысл. Ф.А. Кекуле долго и безуспешно пытается на уровне интеллекта построить структуру молекулы бензола. Свое открытие он делает в «бездумном» состоянии между сном и бодрствованием, увидев в игре пламени своего камина древний символ – образ змеи, кусающей себя за хвост: рождается формула и огромный раздел химической науки (органическая химия), обогащается языковая культура. Но у истоков этого обогащения – выход в метасистему, субъективный опыт и тайное для всех знание. Миллионы людей видели или даже носили восточные украшения с изображением змеи, кусающей свой хвост, но только в сознании Кекуле этот образ отождествился с моделью бензольного кольца, как составляющей органического вещества.

Из вышесказанного легко понять всю трудность составления таких научных оснований Концепции, которые непротиворечиво соответствовали бы всему квадрату знания в целом. Чем ближе мы приближаемся к реальной картине мира, тем меньше находится желающих вместить эту картину в свое сознание, потому что этот процесс требует значительных усилий разума, а «лень матушка» или, говоря языком физики, энтропия родилась задолго до появления человека.

Упрощение картины мира всегда удаляет её от истины, зато этой моделью с удовольствием пользуются миллиарды людей, поскольку она оправдывает все глупости их жизни.

Например, взяли самую простую модель, исходящую из закона сохранения массы, и объявили человека не более чем часовым механизмом, пусть и очень сложным, но всего лишь организмом, т.е. совокупностью органов. В этой модели до рождения конкретного человека у него не могло быть ни какого личного опыта, поскольку этого тела до родов не существовало в природе. Естественно, после смерти тела, согласно этой модели, также ничего не остается кроме удобрения для почвы. Кто кроме истинных эзотериков мог возразить против этой очевидности во времена, когда ничего даже науке не было известно ни об энергии, ни об информации тем более? Если бы в тот мир из будущего пришел человек с видеопроигрывателем и телевизором, он прожил бы ровно столько времени, сколько понадобилось бы для устройства костра на центральной площади города.

С тех пор прошли столетия. В каждом доме масса «дьявольских» штучек, а модель человека времён младенческого материализма до сих пор жива и порождает всю мерзость этого мира: насилие, грабежи, войны уничтожение природы…

В чем же живучесть легенды о человеке как о куске мяса? Не только в её простоте. Кроме простоты она очень удобна для многих правителей, поскольку превращает человека в легко управляемое существо. «Пусть пьют, курят и матерятся (это о молодежи)», – во всеуслышание заявляет с трибуны Госдумы «народный» депутат, – «по крайней мере, тогда нам ясно, что с ними делать! А бросят пить и курить, будут одни хлопоты». Это, по сути, точное воспроизведение высказывания политика, протранслированного по центральному телевидению на всю Россию. «Ты живешь только одну жизнь!» – истошно вопят хорошо оплачиваемые политиканы от науки. «Бери от жизни все!» – еще громче надрывается реклама, забывая предупредить, что взять от жизни что-нибудь просто так можно только на помойке, а всё ценное зарабатывается в далеко не простом процессе саморазвития, самосовершенствования, но отнюдь не на дискотеках с пепси. «Оттуда никто не возвращался!» – продолжают свое «ученые». На эту тему хочется привести анекдот с бородой.

Сидят два эмбриона в утробе женщины и беседуют. Один эмбрион спрашивает другого: «Как ты думаешь, есть жизнь после рождения?» – «Думаю, что нет!» – отвечает второй. «Почему ты так думаешь?» – «Потому что оттуда никто не возвращался».

Поиск по сайту: