Прежние и нынешние искатели епископа

Великие дела должны быть поручаемы великим людям, способным исправно и успешно выполнить возлагаемые на них поручения. Искание архиерейства не только великое дело, оно еще есть священное служение Церкви, требующее от его исполнителей чистоты души и подвига, самоотверженной преданности делу, искренней любви к нему и всесторонних знаний в многочисленных церковных вопросах. Нельзя вручать святыню нечистым рукам, иначе это будет осквернение ее. Нельзя чистое дело возлагать на людей порочных, они низведут его до степени своей порочности. Опасно сложное и серьезное дело поручать людям неопытным, неспособным, двоедушным. Они испортят его и совсем погубят своим незнанием и лукавством. Еще опаснее дело веры и благочестия отдавать в распоряжение людей неблагочестивых, маловерующих и неверующих. Атеист, преподающий уроки по Закону Божию, — самый зловредный распространитель неверия и безбожия. Апостол Павел восклицал: “Кое бо причастие правде к беззаконию? Или кое общение света к тьме? Кое же согласие Христово с Велиаром?”[199]. Одно с другим быть не может. Сам Господь говорит: “Не можете Богу работать и мамоне, ибо “никто не можетъ двема господинома работати”[200]. На служение алтарю Господню призываются поэтому люди только благоговейные, целомудренные, чистые, праведные, беспорочные[201]. Какими же нравственно безупречными и высокими по уму и знаниям должны быть служители, которым поручается столь великое и столь священное дело, как “восстановление” в Церкви архиерейства. Они должны совмещать в себе богатство многих духовных дарований. Они должны быть не только чистыми душою, но и обладать обширными познаниями в вопросах догматических, канонических, богослужебных, уставных и многих других. Им необходимо иметь в себе наиболее ценную способность — повлиять на душу убеждаемого человека, возжечь в ней огонь веры, убедить ее в правоте св. Церкви, к которой она призывается и приобщить ее к этому телу Христа — Церкви. Наши предки прекрасно понимали всю трудность и все величие этого дела. К выполнению его они приступали с пламенной молитвой к Богу всей нашей св. Церкви, с горячими слезами и величайшим напряжением всех своих духовных сил. На отыскание епископа они избрали из своей среды лиц, наиболее одухотворенных и наиболее одаренных духовными талантами — людей огнепальной веры и кристальной чистоты. Последние обладали чудотворной способностью оставить все и идти искать заблудшую овцу[202], способностью отдаться этому дело до полного забвения всего земного, до пожертвования ради него всей своей жизнью. Такими избранниками были знаменитые в старообрядчестве иноки: Геронтий, Павел и Алимпий. Сначала первые двое были посланы на Восток для исследования тамошних религий, узнать — не сохранились ли где благочестивые епископы. Потом Геронтия сменил Алимпий. Павел с Алимпием и обратили в старообрядческую Церковь греческого митрополита Амвросия. Не мирским людям, занятым греховной суетой, поручили наши предки дело отыскания епископа, а духовным, отрешенным от мира, причем таким, которые действительно были выдающимися людьми, способными на великие подвиги и самоотвержение. Необходимо обрисовать их хотя в кратких чертах.

Инок Геронтий, в мире Герасим Исаевич Колпаков, родился в 1803 г. от старообрядческих родителей, крестьян с. Ермолова Серпуховского уезда Московской губернии. С раннего детства Герасим выучился читать и читал книги преимущественно духовного и нравоучительного содержания. Посредством чтения он вошел в дух великих отцов Церкви, их благодатное воздействие воспитывало его в благочестивой жизни, в жажде личного подвига и нравственного совершенствования. Под этим воздействием у Герасима рано пробудилось стремление к иноческой жизни. Еще 19-летним мальчиком он ушел в бессарабский монастырь, известный под именем Серковского, ютившийся в очень уединенном месте (в Оргеевском уезде Бессарабской губ.). Здесь он проявил большое усердие в отправлении церковных служб и исполнении строгих монастырских правил. Через три года по вступлении в монастырь он был пострижен в иноки с именем Геронтия. Известный чиновник времен императора Николая Павловича г. Липранди так отзывается о Геронтии: “Геронтий был среднего роста, сухощав, с маленькой редкой бородкой, как и на голове, темных волос несколько с проседью, лицо продолговатое, физиономия чрезвычайно привлекательная, на которой изображалось смирение, никогда не изменявшееся, голос тихий, глаза карие, небольшие, но весьма живые, говор плавный, рассчитанный, память большая — и вообще он мне показался как с первого раза, так и в продолжение всего времени, человеком умным, хитрым и вместе с тем твердым”[203]. В донесении министру тот же Липранди рисует инока Геронтия как “имеющего много природного ума и большую начитанность в церковных книгах; также заметна в нем большая практическая опытность в жизни и житейских делах, тонкое знание людей и короткое знакомство с ходом и расположением обстоятельств”[204]. Пользуясь большим доверием братии Серковского монастыря, Геронтий неоднократно ездил по ее поручению во внутренние губернии России для сбора подаяний на монастырь. Во время этих поездок он побывал в наиболее крупных центрах старообрядчества и в знаменитых старообрядческих монастырях того времени. В одном из них, Пахомиевом, он встретился с иноком Павлом, известным впоследствии под именем Белокриницкого, и подружился с ним. По приезде с Павлом в Австрию, Геронтий избран был настоятелем Белокриницкого монастыря. По присоединении к старообрядчеству митрополита Амвросия, инок Геронтий был рукоположен в священноинока и затем возведен в сан архимандрита. В 1847 г. он приехал в Россию для сбора пожертвований на Белокриницкий монастырь. Здесь он был схвачен и по высочайшему повелению заключен в Петропавловскую крепость. В одиночном заключении в крепости он томился 21 год. Легко сказать — 21 год, но высидеть их в каменном мешке, вдали от мира, от родных, друзей, знакомых, наедине только с своими думами и чувствами, — о, это невероятное томление. Прислушайтесь, что теперь делается в крепостных заключениях. То и дело доходят оттуда мрачные вести, что заключенные кончают жизнь самоубийством, до такого отчаяния доводит их убийственное состояние духа в одиночном заключении. Что делали с о. Геронтием в крепости, каким подвергался он там истязаниям и мучениям — это осталось тайной. Известно только, что продолжительное заключение подействовало на него в такой угнетающей степени, что он расстроился умом. Несчастного страдальца выпустили из крепости за три месяца до смерти и поселили в гуслицком Спасо-Преображенском монастыре, здесь он и похоронен 20-го июля 1868 г. В “Братском Слове” за 1896 г. было сообщено, что о. Геронтий присоединился к господствующей церкви незадолго до своей смерти. Трудно поверить, что этот акт он совершил сознательно. Над больным и беспомощным мучеником что хотели, то и делали в тяжком заключении. Мы верим, что Милосердый Господь, попустивший великие страдания верному рабу своему, упокоил его в своих светлых чертогах. Вся многострадальная жизнь о. Геронтия была чистым служением Господу и сплошным подвигом. На его праведной душе не было ни одного скверного пятна. Даже враги старообрядчества, ненавидевшие Геронтия за его хлопоты по учреждению Белокриницкой митрополии, не могли упрекнуть его в каком-либо проступке. Он был и по жизни, и по делам настоящим праведником.

Наибольшее значение в деле обращения к старообрядчеству митрополита Амвросия имел знаменитый инок Павел Белокриницкий. Он многими дарованиями превосходил инока Геронтия. Это был необыкновенный человек. Инок Павел, в мире Петр Васильевич Великодворский, родился в 1808 г. в валдайской подгородной слободе, известной под названием Зимогорского Яма. Он был одарен от природы замечательными способностями. Как и Геронтий, он очень рано выучился читать и писать. Писал он четко и красиво. С особенной страстью он зачитывался книгами духовного содержания. С детства влекло его к аскетической жизни. Еще 12-летним мальчиком он собрался бежать в монастырь, но был удержан своими родителями. Вскоре умер его отец и домашние заботы о семействе легли на Петра Васильевича. Только на 25-летнем возрасте он ушел в монастырь. Местом жительства избрал знаменитый в истории старообрядчества Лаврентьев монастырь, отсюда он нередко посещал и другие старообрядческие обители в Стародубье. В Лаврентьевом монастыре он сблизился с его настоятелем иноком Аркадием, во многих отношениях замечательным человеком. Сблизился он и с другим замечательным человеком, жившим тогда в монастыре, иноком Ефросином, славившимся своими обширными познаниями в Писании. С этими отцами Петр Васильевич подолгу проводил время в духовных беседах. В монастыре его полюбили. Он отличался набожностью и усердием к церковным службам. Характера он был предприимчивого и решительного. Инок Геронтий дает ему следующую характеристику: “Отъ детства своего преисполненъ бысть добродетельми духовнаго плода, какъ то: любви, мира, странноприимства, благости, милосердия, веры, кротости, воздержания и духовной ревности; истинный подражатель первобытныхъ праотецъ и отецъ, въ странноприимстве поборникъ есть праотцу нашему Аврааму, верою же сообщникъ есть Моисею Боговидцу, по благочестии же ревностию подражатель есть Илии небошественнику, нестяжаниемъ же последователь есть Иоанну Крестителю и Предотечи Христову, въ твердости же своего слова тезоименитъ есть верху апостолов Петру и Павлу...”

В 1836 г. он принял иночество, нарекшись при пострижении Павлом. Евангельским отцом он избрал себе вышеописанного инока Геронтия. Они как бы духовно слились между собою. “Это была действительно примечательная двоица, связанная редким единодушием, — говорит о них профессор Н. Субботин. — При одинаковой ревности о пользах старообрядчества, при одинаковой готовности отдать все свои силы на служение ему, они различались несколько друг от друга личными свойствами характера, так что один своими достоинствами мог восполнять недостатки другого. Геронтий, старший летами и более опытный в житейских делах, своим спокойствием, своим практическим смыслом в некоторой степени умерял слишком пылкие порывы склонного к увлечениям приятеля. Павел же, в свою очередь, никогда не покидавшей энергией, горячей верой в свое высшее предназначение и в успех предприятия мог возбуждать и поддерживать с своем сотруднике постоянную бодрость духа и готовность на подвиги. Вообще же говоря, инок Павел при самом глубоком уважении к Геронтию, как старшему летами и особенно как евангельскому отцу, имел на него преобладающее влияние, которому тот невольно подчинялся. И это очень понятно, если взять во внимание характер Павла, к этому времени, когда ему исполнилось уже 27 лет, вполне сложившийся. Те черты его, которые мы указали выше, теперь выступили во всей полноте и ясности: эта уверенность в своем чрезвычайном призвании, в неусыпной бдительности над ним Высшего Руководителя, эта предприимчивость, смело идущая навстречу препятствиям, эта непреклонная вера в успех будто бы выше указанного предприятия — черты вообще свойственные более или менее характеру тех нередко являвшихся в расколе энтузиастов, которые делались основателями новых сект и увлекали за собою целые толпы слепо подчинявшихся им темных людей”[205]. Субботин, враждебно относившийся к старообрядчеству и особенно к старообрядческой иерархии, с своей точки зрения оценивал инока Павла и его призвание. Он не верил, что оно было свыше. На самом же деле жизнь и деятельность инока Павла заключает в себе столько необыкновенного, такое обилие чудесных событий, так много в них мистического, проникновенного, что нельзя не поверить, что инок Павел был действительно избранником Божиим, призванным совершить великое дело. Ни одного дела Павел не начинал без молитвы к Богу. Он глубоко верил, что им руководит Промысел Божий. Путешествие инока Павла по Востоку даже в субботинском изложении нельзя читать без волнения, так оно захватывает и потрясает душу. Инок Павел был многосторонне начитан, обладал редким даром слова и всегда говорил убежденно, увлекательно и вдохновенно. Он оставил по себе несколько сочинений, они свидетельствуют о его обширных познаниях и глубине его мыслей.

Меньшими дарованиями блистал третий “посольник” по приисканию епископа, инок Алимпий. В мире его звали Афанасий Зверев, происходил он из мещан посада Крылова Полтавской губернии. Иночество принял в том же Серковском монастыре, в котором пострижен был и инок Геронтий. Отсюда он скрылся за границу и поселился в Белокриницком монастыре. За границей он получил фамилию Милорадович. Известный Парфений Гуслицкий, прославившийся своей клеветой на старообрядчество, заявляет, что “Алимпий, Геронтий и Павел были все одного духу”[206]. В этом заявлении Парфений прав. Алимпий был действительно того же духа ревности о славе Церкви Божией, каким жили и вдохновлялись на подвиги Геронтий и Павел. Проф. Субботин говорит об Алимпии, что “это был весьма ловкий, в высшей степени отважный и смелый человек, горячо преданный расколу”. “Павел и Геронтий приобрели в Алимпии нового сотрудника для осуществления своих планов об учреждении самостоятельной старообрядческой иерархии — сотрудника, который отдался этому делу всей душой, для него готов был на самые отважные подвиги, и, под руководством такого рассудительного и дальновидного человека, как инок Павел, мог действительно принести ему большую пользу”[207].

Эти три лица, Павел, Геронтий и Алимпий, оставили по себе славную помять в роды родов. Своей преданностью старообрядческой Церкви, своими подвигами и страданиями они с Божией помощью совершили воистину великое дело: по их хлопотам и заботам даны были австрийским старообрядцам права иметь у себя верховного святителя, их стараниями был обращен в старообрядчество митрополит Амвросий, при их содействии учреждена в Белокриницком монастыре старообрядческая митрополия. Во всей этой деятельности они служили Церкви Христовой безупречно, честно, с пламенной верой в Промысл Божий, с нелицемерной преданностью этому святому служению и с полным самоотвержением. Служение их Господь увенчал чудотворным успехом. Это было для них величайшей радостью и наградой им за их труды и подвиги. Великое и святое дело в старообрядческой Церкви Господь совершил чрез великих и праведных людей.

В деле учреждения кафедры старообрядческой за границей кроме описанных лиц принимали участие и многие другие церковно-общественные деятели старообрядчества. Все они были горячо преданными этому делу служителями, людьми искренней веры и нравственно чистыми, как благовонный запах нежного цветка. Одни из них закончили свою многострадальную жизнь в каземате (как, например, Афоний Кочуев), другие десятками лет выстрадали в крепости (епископы: Аркадий, Конон, Геннадий), третьи долгое время томились в ссылке. Больших человеческих жертв стоило учреждение Белокриницкой митрополии. Она не только вымолена и выплакана у Бога, она создана большими и тяжкими страданиями всей старообрядческой Церкви. Прискорбен и узок путь, ведущий в жизнь вечную[208].

Совсем при других условиях решили современные беглопоповцы учредить у себя епископскую кафедру, и совсем иные лица выступили у них в роли искателей епископа.

Современными поисками архиерея для беглопоповцев руководят три лица: К.Г. Рубанов, Д.К. Глухов и священник Андрей Вшивцев. На этих трех лицах, точно земля на трех легендарных китах, держится все беглопоповское согласие. К ним нужно еще прибавить священника Андрея Дмитриевского. Он уже успел сойти со сцены беглопоповских деятелей и даже совсем ушел из старообрядчества. Но 3–4 года тому назад он был главным руководителем в беглопоповстве поисками архиерея. С него и следует начать характеристику современных вождей беглопоповства. Мы, конечно, не намерены ни судить их, как деятелей или как просто людей, ни разбираться в их частной жизни, ни описывать их нравственные или безнравственные поступки. Нам хотелось бы нарисовать духовный их облик хотя бы несколькими штрихами, но достаточными для того, чтобы иметь представление о духовной сущности этих лиц. Попробуем это сделать на основании имеющегося у нас под руками материала. Разумеется, эту задачу лучше бы выполнили беглопоповцы — они ближе наблюдали своих деятелей, часто с ними сталкивались и хорошо знают их поведение. Мы надеемся, что они в своем сознании и представлении дополнят нашу работу.

Впервые вопрос об епископе был поднят в современном беглопоповстве на первом всероссийском их съезде, состоявшемся в Нижнем Новгороде в мае 1908 г. К.Г. Рубанов свидетельствует, что раньше этого года “ни на одном съезде не были подняты такие серьезные вопросы, можно сказать прямо, вопросы жизни и смерти нашей церкви, как объединение наших христиан в общины, общин — в всероссийское братство, и принятие епископа”[209]. Только на нижегородском съезде 1908 г., меньше чем пять лет тому назад, был поднят беглопоповцами вопрос о принятии епископа. Подготовительный доклад о необходимости иметь беглопоповцам епископа был составлен о. А. Дмитриевским. Он настойчиво убеждал беглопоповцев “восстановить” в своей среде епископство. Доклад его был принят первым всероссийским беглопоповским съездом почти единогласно. На этом же съезде был избран совет всероссийского братства беглопоповцев как центральное руководящее всей беглопоповской церковью учреждение. В него вошел и о. Дмитриевский. Все вопросы беглопоповства: канонические, богослужебные, церковно-общественные и другие — разрешались о. Дмитриевским. В его же ведении находился и от него зависел в своем развитии “вопрос жизни и смерти” беглопоповского согласия — вопрос об епископе. Он собирал материал и сведения о новообрядческих епископах, писал воззвания и увещания к беглопоповцам объединиться в поисках архиерея, его перу принадлежат 2–3 брошюры, изданные советом беглопоповского всероссийского братства в разъяснение вопроса об епископе. К числу этих произведений о. Дмитриевского принадлежит и брошюра, носящая громкое название: “Наше старообрядчество, его ближайшие задачи и основные стремления”. Как по этому сочинению, так и по другим, написанным о. Дмитриевским, сразу видно, что это — творения не старообрядческого ума и сердца. Вот несколько выдержек из этих сочинений. О беглопоповцах о. Дмитриевский свидетельствует: “Они жаждут восстановить церковь в том чистом и непорочном виде, в каком ее представили Христос и свв. отцы”[210]. Восстановляется только павшее. Из старообрядцев же никто не верует, что Церковь пала. И старообрядцы никогда бы не написали о Церкви Христа, что ее нужно “восстановить”. Относительно правительственного закона о старообрядческих общинах о. Дмитриевский заявляет: “Мы должны признаться, что отказаться от него было бы величайшим грехом против св. веры и Церкви”[211]. Напротив, старообрядцы с величайшей радостью отказались бы от этого закона, как отказались они от всех прежних правительственных законов по старообрядчеству, лишь бы вместо него был дан более совершенный закон, с большею полнотой отвечающий духу старообрядчества. Старообрядцы никогда не связывали с гражданским законом свою веру и Церковь, как это делает о. Дмитриевский, привыкший видеть господствующую церковь в полной зависимости от государства. В брошюре “Наше старообрядчество” он зовет беглопоповцев “стать на новую дорогу” и “идти по ней смело”[212]. Но куда ведет эта дорога, он сам не знает: “Лежит наша дорога, — восклицает он в другом месте, — к... неизвестному...”[213]. О прошлом старообрядчества он отзывался свысока и с осуждением: “Во время гонений старообрядчество не в состоянии было хорошенько рассмотреть темные стороны своей церковной жизни, только теперь при свете новой свободной жизни оно видит беспорядок, в котором живет, и те недостатки в общественных делах, которых раньше во тьме преследований было не видно”[214]. О самом Спасителе мира о. Дмитриевский отзывается как-то небрежно: “Христос был прав”, — судит он о Нем в той же брошюре [215]. Так говорить можно только о простом человеке, но не о Боге. Подобными, слишком вольными и непродуманными суждениями о старообрядчестве, о Церкви, о Христе пестрят все сочинения о А. Дмитриевского, написанные им в беглопоповстве. Они свидетельствуют о том, что старообрядчество во всей его внутренней сущности и во внешнем проявлении было чуждо о. Дмитриевскому. Служил он в беглопоповстве, как простой ремесленник. Он получал за свои работы в совете беглопоповского братства, по собственному его признанию, очень солидное жалованье, о каком не мог помышлять ни один старообрядческий даже митрополит. Весьма характерно, что когда на беглопоповском съезде поднялся вопрос о наемничестве пастырей, о. А. Дмитриевский выступил с речью в защиту наемников, причем ссылался — на кого бы вы думали? — на английских пасторов. “Мы знаем, — говорил он, — что в Англии пасторы получают определенное, довольно значительное, по нашему взгляду, жалованье и тем не менее пользуются глубоким уважением своих прихожан. А мы якобы соблюдаем правила, наши пастыри не имеют определенного жалованья, и все же наши священники не пользуются у нас тем уважением, которое должно было бы им принадлежать по сану. Сила и высота духовная не может определяться количеством материального обеспечения, но духовным их совершенством”[216]. “Духовное совершенствование” самого о. Андрея завершилось довольно печальным концом. Служа в беглопоповстве, он в то же время вел переговоры с нашим архиепископом Иоанном и епископом Иннокентием нижегородским, высказывая желание присоединиться к старообрядческой Белокриницкой иерархии. Последнюю он открыто называл благодатной и спасительной. Свои старания найти беглопоповцам епископа он объяснял желанием привести беглопоповцев этим путем к воссоединению с Белокриницкой иерархией. Не знаем, какими успехами ознаменовалась бы эта деятельность о. Дмитриевского, если бы он довел ее до конца. Этого не пришлось ему сделать. Но сам он пришел вот к какому концу. В 1911 г. в курских газетах было напечатано сообщение, что в г. Курске в соборном храме господствующей церкви местным преосвященным было совершено торжественно присоединение к той церкви старообрядческого священника о. Андрея Дмитриевского. Дмитриевский публично предал проклятию старообрядчество. Факт этот был подтвержден потом в миссионерском “Голосе Истины”. Затем появились сведения, что Дмитриевский снова служит у беглопоповцев где-то на юге, оттуда он присылал корреспонденции в старообрядческий журнал “Церковь”. Но редакция, осторожная в своих сведениях, не находила возможным оглашать эти корреспонденции. Наконец стало известно, что Дмитриевский сложил с себя духовный сан и поступил на мирскую службу. Таким образом, он не только не приобрел беглопоповцам епископа, но и свое-то священство утерял.

Вскоре место Дмитриевского занял в беглопоповстве новый деятель в роли хлопотуна по приисканию беглопоповцам епископа, священник о. Андрей Вшивцев. Из “Трудов III всероссийского съезда беглопоповцев” узнаем, что присоединился он беглопоповцам из господствующей церкви в 1910 г. в г. Николаевске Самарской губернии[217]. Не лишена интереса биография этого нового беглопоповского деятеля, которому так неосторожно поручили беглопоповцы все существенные вопросы своей духовной жизни. По рождению своему Вшивцев происходит из среды беспоповцев-поморцев. Он родился в деревне Починки-Нестерова Теребиловской волости Вятской губернии. Крестил его беспоповский старик по чину поморцев без священнических действий и молитвословий. Вместе с отцом своим и двумя братьями он гонял плоты по Волге. Дело это, дававшее раньше хорошую прибыль, пошло, наконец, на убыток: семейство Вшивцевых разорилось и обеднело. Из этого тяжелого положения Андрей Вшивцев скоро нашел легкий выход, сразу определивший духовную сущность этого теперешнего руководителя беглопоповства. Он отрекся от старообрядчества и присоединился к господствующей церкви. Здесь он при присоединении и при других случаях не раз предавал осуждению и анафеме многострадальное старообрядчество. Он позорил его, издевался над ним и оплевывал его заветы и святыни, его обычаи и благочестие. Присоединен он был к господствующей церкви без довершения таинства крещения. Неизвестно даже, отрекался ли он от сатаны и всех дел его. Вернее всего нет, потому что в своем докладе о Белокриницкой иерархии он больше и чаще поминает, и с каким-то подобострастием, этого древнего отступника от Бога, чем Самого Бога. За злые нападки на старообрядчество Вшивцева скоро произвели в господствующей церкви в попы и определили служить в село Теликовку Николаевского уезда Самарской губернии. Потом он достиг должности помощника епархиального самарского миссионера. В этой роли он стал пуще прежнего поносить старообрядчество. Он был очень близок к известному миссионеру о. Д. Александрову и заодно с ним вел борьбу с старообрядчеством. Но в один прекрасный день жители села Теликовки неожиданно узнали, что их пастырь куда-то сбежал. Оказалось, что он пребывает в г. Николаевске и служит у беглопоповцев. Отсюда начинаются выступления его в роли руководителя архиерейскими поисками в беглопоповстве. Совет беглопоповского всероссийского братства приблизил его к себе и поручил ему написать доклад о Белокриницкой иерархии. Человек он почти совсем безграмотный и незначительный. Вместо самостоятельного доклада он представил совету сплошные и несвязные выдержки из миссионерских брошюр, переполненных неприличной бранью на старообрядческую Церковь и Белокриницкую иерархию. В порядочном обществе просто выгнали бы такого докладчика, а в беглопоповстве ему дана ответственная роль духовного руководителя церкви, печальника об ее нуждах. “Что ж делать, — скажут беглопоповцы, — а разве другие наши пастыри лучше?” Только этим печальным обстоятельством и можно объяснить высокое положение в беглопоповстве о. Вшивцева. Любопытно, что он до сих пор не порвал своих связей с миссионерством господствующей церкви. Свой доклад о Белокриницкой иерархии о. Вшивцев, прежде чем представить его беглопоповскому съезду, напечатал в “Миссионерском Обозрении”[218]. Там его приняли как свое творение. Невольно возникает подозрение: не провокаторскую ли роль выполняет о. Вшивцев в беглопоповской среде. Современные беглопоповцы, чрезвычайно придирчивые и излишне строгие к нашей иерархии, как видим, совсем не брезгливы к таким дельцам, как Вшивцев, у которого все сомнительно, начиная с поморского крещения и кончая его теперешним радением о чистоте беглопоповского согласия. Чем закончится роль Вшивцева у беглопоповцев, на этот вопрос, наверно, не замедлит дать ответ сама жизнь. В совет беглопоповского братства уже поступили жалобы на о. Вшивцева скандального содержания, и он сам поспешил перекочевать из г. Николаевска в г. Уральск.

Наиболее важная роль в приискании беглопоповцам епископа принадлежит К.Г. Рубанову. Просим его не посетовать на нас, что мы ставим его в ряду только что описанных деятелей. Не мы в этом виноваты, а сами беглопоповцы, связавшие г. Рубанова с подобными, с позволения сказать, пастырями. С первого же всероссийского съезда беглопоповцев К.Г. был избран руководителем заседаний съезда. Последовательно он председательствовал на всех всероссийских съездах беглопоповцев. На последнем съезде, состоявшемся в Вольске, он был единогласно избран пожизненным почетным членом совета всероссийского братства беглопоповцев. С самого основания этого братства все дела его находятся в руках К.Г. Рубанова. Он выказал себя энергичным и предприимчивым церковно-общественным деятелем. Вместе с другими избранными лицами он лично входил в переговоры с некоторыми архиереями синодальной церкви, чтобы склонить их к переходу в беглопоповство. Для поисков архиерея он ездил и в Сербию, побывал и в Австрии. Разумеется, он не достиг этой деятельностью желаемых спехов. Но она дала все же весьма ощутительный результат. По выслушании доклада г. Рубанова о поездке его в Сербию, совет всероссийского братства беглопоповцев постановил 4–5 сентября 1911 г. “не принимать епископа от сербской церкви”. Относительно же господствующей церкви сам г. Рубанов заявил, что “прием от нее епископа, как показали переговоры, невозможен” (в том же постановлении совета). К.Г. Рубанову можно поставить в упрек его бессердечность в этом деле. Он же первый поставил вопрос о епископе в такое положение, что от него зависит жизнь и смерть всего беглопоповства. Он больше всех и настойчивее всех твердил на всех съездах и совещаниях беглопоповских, что дальше жить нельзя беглопоповцам без епископа. Он взбудоражил всю среду беглопоповскую вопросом об епископе, пробудил в ней жажду самостоятельной иерархии, влил в нее радостную надежду — скоро избавиться от пришлого священства, измучившего беглопоповцев до невыносимой степени, поманил их светлыми согревающими лучами иерархического солнца. Три года он держал беглопоповцев в напряженном состоянии: вот-вот приближаемся к спасительному пункту. Как они, бедные, терпеливо ждали обещанной им радости! Истомились они от жажды, исстрадались в своем терпении. Как дорог путнику, изнывающему в пустыне от жажды, даже один глоток живительной влаги! Рубанов не дал своим братьям ни одной капли из того, что он обещал им. Распалив их жажду до последнего каления, он вместо воды напоил их оцетом и желчью. Он теперь решительно заявляет им, что епископа достать негде, и без жалости, без раскаяния оставляет их помирать от жажды духовной пищи и тоски о светлом солнце — епископе. Сам же в то же время публично молится в храмах Рогожского кладбища, принимает благословение от наших пастырей, читал даже канон в Рогожском храме при совершении здесь панихиды по своем отце, умершем в единении с нашей св. Церковью.

К.Г. показал себя человеком без души, без сострадания. Он типичный интеллигент нашего времени со всеми достоинствами и пороками современной интеллигенции, воспитанной в материалистических понятиях. Он не мог вложить в поиски архиерея религиозную совесть, вдохнуть в них дух веры. Архиерейское дело ему представлялось вроде акционерного предприятия, в которое возможно вложить и свои знания, и труд, и энергию, но не благодать Божию, не веру в чудесную помощь. И г. Рубанов сделал в этом деле все, что мог. По-своему, он прав. Что ж ему еще больше делать? Сорвалось, не удалось — вот и все. За свои труды К.Г. получал ежегодного жалования 1800 руб. Это, конечно, немного. По крайней мере, на втором съезде он заявил, что жалованье епископу в 20000 р. он признает суммой “вполне скромной”[219]. Ему же, главнейшему и единственному в своем роде деятелю, платили в 11 раз меньше этой суммы. Может быть, К.Г. Рубанов и больше зарабатывал от архиерейских поисков, этого мы не знаем. Он сумел окружить эти поиски непроницаемой тайной, сделав из них какой-то подозрительный секрет. Он предложил на втором съезде беглопоповцев избрать в комиссию по поискам архиерея таких лиц, которые “были бы тверды на языке” и “дело приискания епископа, как дело очень тонкое” держали бы в строжайшей тайне[220]. Но где тонко, там и рвется. Порвалось и это “очень тонкое дело”. На последнем съезде беглопоповцев г. Рубанов категорически отказался вести дальше это дело[221]. Как искатель архиерея К.Г. Рубанов отошел в сторону.

Исключительное положение в беглопоповстве занимает четвертый деятель по приисканию беглопоповцам епископа, Д.К. Глухов. Он у них и канонист, и апологет, и полемист, и “посольник” по всем духовным делам беглопоповства. С поисками архиерея он побывал не только во многих местах России, но и за границей: в Сербии, Австрии, посетил и Константинополь, и другие места турецкой державы. Он непременный член всех съездов беглопоповцев. Вместе с о. Вшивцевым он составлял и доклад о Белокриницкой иерархии. Это — замечательная двоица. У них много общего, и биография одного очень похожа на биографию другого. Вот краткое жизнеописание Д.К. Глухова: Родина его село Ершовка Вольского уезда Саратовской губ. Родился он от родителей никониан и крещен был в господствующей церкви. Он сам не знает, как он был крещен — трехпогружательно или обливательно, так как новообрядческая церковь практикует и тот, и другой способ крещения. Женившись, г. Глухов ушел из господствующей церкви и присоединился к беглопоповству. Здесь на него обратили внимание и он сделался беглопоповским начетчиком. Кое-когда выступал и на публичных собеседованиях с миссионерами господствующей церкви. На беседах он доказывал, что синодальная церковь верует в иного Бога — “Иисуса”. Относительно иерархии проповедовал, что епископство окончательно пало и никогда уже не встанет. Но в 1895 г. с г. Глуховым совершился неожиданный переворот. Кроме [исполнения] должности начетчика, он еще служил при беглопоповском священнике в г. Вольске, о. Егоре Гумилевском. В этой службе Глухова случилось какое-то темное недоразумение, и о. Егор настоял, чтобы Глухов был удален от него. Уволенный от службы, г. Глухов, недолго думая, ушел в никонианство. Уход этот он обставил некоторой торжественностью и соблазнительною для старообрядцев выходкою. Он заранее уговорился с миссионером Павлом Шалкинским, как удобнее и привлекательнее совершить предательство старообрядчества. Дело было в г. Вольске. Миссионер назначил 3-го сентября 1895 г. в местном соборе публичную беседу с старообрядцами. Глухов выступил на ней защитником старообрядчества. Эту роль он выдержал до конца. Была назначена вторая беседа 8-го сентября. На ней и совершил г. Глухов подвиг Иуды Искариотского. Сначала он защищал старообрядчество, потом постепенно стал сдаваться миссионеру и, наконец, заявил, что он убедился в правоте господствующей церкви, и стал поносить старообрядчество и своих единоверцев, особенно досталось о. Егору Гумилевскому. 10-го сентября 1895 г. он вместе с женой своей присоединился к господствующей церкви. Чин присоединения был совершен в вольском соборе в присутствии многих старообрядцев. Глухов с каким-то особым злорадством предал проклятию старообрядчество. Побыл он, однако, у никониан недолго — всего один год только. Перед присоединением ему обещали доходную должность миссионера, но обещания этого не исполнили. Глухов стал просить прежних своих одноверцев, чтобы они снова приняли его в беглопоповство. Но поп Егор решительно отказался принять его. Он и до сих пор не иначе величает г. Глухова, как “отступником”. Этим титулом он очень часто награждал его на последнем съезде беглопоповцев в г. Вольске в присутствии всех членов съезда. “Исправился” г. Глухов, говорят, в Москве. На самом же деле неизвестно, был ли он формально, т.е. с совершением установленного чина, присоединен к беглопоповству или доселе остается еще неприсоединенным, т.е. форменным никонианином.

С какою легкостью г. Глухов променивал старообрядчество на никонианство и наоборот, с такой же он менял свои убеждения и верования. Выступая против Белокриницкой иерархии, он доказывал, что епископство не может быть восстановлено в старообрядческой Церкви, оно “пало конечне” и не встанет уже никогда. У нас имеется подлинная его рукопись, в которой он обосновывает это свое утверждение. Любопытно самое заглавие этой рукописи: “Объяснения, Противу новоизмышленной низаконного происхождения Лже иерархии Белокриницкого, т.е. Австрийского священства Придисловия”. В настоящее время г. Глухов из всех сил доказывает, что епископы возвратятся к церкви. В “Трудах I всероссийского съезда беглопоповцев” говорится, что Д.К. Глухов “ссылается на Творения блаж. Иеронима 11-й части, а также и 14-й части, где говорится о твари небесной — солнце и луне. Г-н Глухов относит это место к св. Церкви, подразумевая под солнцем Христа, а под луною Церковь, а также приводит выдержки из Писания относительно священных чинов, обращающихся от ереси, которые будут спасены, кроме того приводит другие места из священного Писания, ясно доказывающие, что священные чины должны обратиться, и церковь придет в благочиния полное состояние”[222]. Ранее г. Глухов утверждал, что митр. Амвросий не в праве был поставить себе преемника[223]. Теперь он уверяет беглопоповцев, что если он примут себе епископа, то последний в праве поставить себе наместника. Прежде Глухов предавал анафеме белокриницких старообрядцев за то, что они избрали в преемники митр. Амвросию Кирилла[224]. Теперь он доказывает, что миряне могут избирать себе епископов. Прежде он ставил в вину Белокриницкой иерархии, что митр. Амвросий был присоединен священноиноком. По его мнению, должен был епископ принять его. В настоящее время он доказывает, что “священник от епископа различается лишь тем, что не рукополагает, а все остальное имеет право совершать, как и епископ”[225]. Он осуждал митр. Амвросия за то, что ему Белокриницкий монастырь выдавал ежегодно содержание. Теперь же г. Глухов доказывает, что епископы должны получать вознаграждение от своей паствы. Он своими доказательствами смутил даже членов беглопоповского съезда. Один из них заподозрил г. Глухова: уж не “австриец” ли он и заметил: “Если мы это будем приводить (что приводил Глухов), то и австрийский архиерей прав будет”[226]. В одном письме к нам сами беглопоповцы отзываются о г. Глухове так: “Это человек без стыда и без совести, он за деньги и к татарам пойдет; обмануть кого — это его самая специальность”. Может быть, беглопоповцы и не совсем правы в этой характеристике своего деятеля. Но их нельзя в этом винить: слишком серьезные основания для такого отзыва о нем создал сам г. Глухов.

Описанные деятели современного беглопоповства предстали пред нами, конечно, не в полной наготе своей. Мы видим только некоторые черты их духовного образа. Но и по этим чертам можно судить о них. Они представляют собою полную противоположность знаменитым старообрядческим деятелям 40-х годов прошлого столетия. Грешно и сравнивать их с такими великанами религиозного духа, каковыми были иноки Геронтий, Павел, Алимпий. То были избранные сосуды Божии, а эти — разбитые горшки, испачканные отступничеством и предательством. За исключением г. Рубанова, все они проклинали старообрядчество, заушали[227] его, как иудеи Христа, предавали его на позорище и посмешище. Геронтий, Павел и Алимпий с детства служили Богу самой чистой и святой службой; постом, молитвой, духовными подвигами готовились они к совершению великого дела, а нынешние радетели беглопоповства далеки от подобного служения Богу. То были люди пламенной веры, каждое дело свое они сообразовали с Божьей волей. Они искренне и горячо верили в Промысел Божий. По слову апостола Павла, они “верою победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования”[228]. Они действительно получили от Бога то, чего всей своей душой жаждали, к чему стремились всеми своими чистыми помыслами, сердцем и чувствами. У современных же искателей архиерейства нет ни веры, ни искренности, ни духовной чистоты. Апостол Павел писал коринфянам: “Знамения бо апостолова содеяшася в вас во всяком терпении, в знамениях и чудесах и силах[229]. Ничего подобного нет в современном движении беглопоповства: ни силы, ни знамений, ни чудес нельзя ждать от таких “апостолов”, как Вшивцев и Глухов. Случайная волна житейского моря выбросила их на поверхность, кувыркнулись они раза два-три на глазах публики и опустились на дно пучины, слабые, неспособные и негодные. Деятельность иноков Павла, Алимпия, Геронтия была сплошным чудом. В ней много духовной красоты и непостижимого величия. Она преисполнена великих подвигов и увенчана полным торжеством Церкви Христовой. Деятельность же нынешних вождей беглопоповства закончилась бесславием и позором. Они лишний раз подтвердили, что напрасно и гибельно искать спасения вне существующей законной старообрядческой иерархии. Только около нее объединится все старообрядчество. Веруем, что Господь совершит это святое и великое дело. Аминь.

[1] Дмитриевский А. Наше старообрядчество, его ближайшие задачи и основные стремления. С. 47.

[2] Там же. С. 27–28.

[3] Там же. С. 8

[4] Крики отчаяния // Церковь. 1912. № 10.

[5] Бароний. Лето 259. Число 1.

[6] Иак., 1:6–8.

[7] Рубанов К.Г. 2-е письмо к беглопоповцам. С. 10.

[8] Мельников-Печерский П.И. Исторические очерки поповщины. 1864. Ч. I. С. 59–60.

[9] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 193.

[10] Кельсиев В. Сборник правительственных сведений о раскольниках. Выпуск первый. С. 152.

[11] Там же. С. 139–153.

[12] Субботин Н.И. История Белокриницкого [австрийского] священства. 1874. Вып. 2. С. 121.

[13] Там же. С. 421.

[14] Там же. С. 369–370.

[15] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 10.

[16] Рубанов К.Г. Мои мысли о положении нашей церкви. С. 5.

[17] Там же. С. 6.

[18] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 10.

[19] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев 1908 г. С. 71.

[20] Мельников-Печерский П.И. Полн. собр. соч. Т. VII. Кн. 20. С. 263–266.

[21] Субботин Н.И. История Белокриницкой иерархии. 1874. С. 63.

[22]Мельников-Печерский П.И. Полн. собр. соч. Т. VII. С. 264,266.

[23] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 56.

[24] Рубанов К.Г.. 2-е письмо… С. 10.

[25] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 285.

[26] Там же. С. 282.

[27] Там же. С. 283.

[28] Там же. С. 291.

[29]Субботин Н.И. Материалы для истории Белокриницкой иерархии. С. 57.

[30] Субботин Н.И. Материалы…. С. 29–56.

[31] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 10.

[32] Кельсиев В. Сборник правительственных сведений о раскольниках. Вып. I. С. 117.

[33] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 314.

[34] Там же. С. 316

[35] Там же. С. 325.

[36] Там же. С. 326.

[37] Субботин Н.И. Переписка раскольнических деятелей. Вып. I. С. 62.

[38] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 335.

[39] Кельсиев В. Сборник…. Вып. I. С. 136–137.

[40] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 288.

[41] Субботин Н.И. Материалы для истории Белокриницкого священства. С. 56

[42] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 290.

[43] Там же. С. 293

[44] Субботин Н.И. Материалы для истории … священства. С. 155–169.

[45] Там же. С. 155.

[46] Там же. С. 335.

[47] Там же. С. 335.

[48] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 346.

[49] Там же. С. 338.

[50] Там же. С. 351.

[51] Там же. С. 303.

[52] Субботин Н.И. Переписка…. Вып.1. С. 55.

[53] Там же. С. 57.

[54] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 10.

[55] Труды III всероссийского съезда беглопоповцев. С. 44.

[56] Субботин Н.И. Материалы для истории … священства. С. 167–168.

[57] Большой Потребник. Гл. 70. Л. 38 об.

[58] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 13.

[59] Там же. С. 14.

[60] Там же. С. 13.

[61] См. брошюру: “Новое исследование о Белокриницком митрополите Амвросии. Две поездки часовенного беспоповца на Восток Ф.А. Малин[ов]цева”.

[62] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 11.

[63] Там же. С. 12.

[64] Там же. С. 12.

[65] Там же. С. 5.

[66] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 365.

[67] Замечательно, что и первого русского митрополита, Михаила, прибывшего в Россию при князе Владимире, одни исторические источники признают греком, другие — болгарином: В.Калинникова. Митрополиты и епископы при св. Владимире. С. 67.

[68] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 365.

[69]Там же. С.364.

[70] Субботин Н.И. Материалы …. С. 180.

[71] Там же. С. 180.

[72] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев. С. 83.

[73] Там же. С. 70.

[74] Там же. С. 71.

[75]Смирнов П.С. Из истории раскола первой половины XVIII столетия. С. 2–3.

[76] Павел Любопытный. Каталог. 1863. С. 10.

[77] Там же.

[78] Смирнов П.С. Из истории…. С. 17 и 18.

[79] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 56.

[80] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев. С. 71.

[81] Дмитриевский. Наше старообрядчество… С. 48.

[82] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 11.

[83] Митр. Макарий. История русской церкви. Т. I. С. 11.

[84] Там же. С. 11–12.

[85] Там же. С. 45.

[86] Митр. Макарий. История…. Изд. 2-е. С. 445.

[87] Там же. С. 166

[88] Там же. С. 43.

[89] Голубинский Е. История русской церкви. Т.I. Ч. I. С. 289.

[90] Там же. С. 237.

[91] Четия Минея. 11-го мая.

[92] Там же. 26-го апреля.

[93] Порфирьев И. История русской словесности. Ч. I. Изд. 7-е. С. 479.

[94] Субботин Н.И. Переписка…. Вып. I. С. 62.

[95] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 360.

[96] Там же. С. 361.

[97] Там же. С. 362.

[98] Субботин Н.И. Переписка… Вып. I. С. 69.

[99] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 375.

[100] Там же. С. 372.

[101] Там же. С. 379.

[102] Там же. С. 384–385.

[103] Субботин Н.И. Материалы…. С. 119–134.

[104] Субботин Н.И. Переписка…. Вып. I. С. 70.

[105] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 393–394.

[106] Субботин Н.И. Материалы…. С. 140.

[107] Рубанов К.Г. 2-е письмо…. С. 12.

[108] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 58–59.

[109] Субботин Н.И. Материалы…. С. 180.

[110] Рубанов К.Г. 2-е письмо… С. 11.

[111] Миссионерское Обозрение. 1912. № 4. С. 791. Священник Вшивцев напечатал свое сочинение в миссионерском журнале. Это весьма характерное явление. Миссионеры ни за что не согласятся предоставить страницы своих журналов для напечатания сочинений в пользу старообрядческой иерархии. Творение же защитника беглопоповства они с радостью поместили у себя. Они прекрасно понимают, что все беглопоповские иереи, удерживающие свою паству от примирения с Белокриницкой иерархией, есть лучшие их союзники и единомышленники. О. Вшивцев в своем сочинении грубо и ругательно пересказывает давным-давно опровергнутые миссионерские обвинения против нашей иерархии. Он делает жалкие потуги ниспровергнуть Белокриницкую иерархию, пускает для сего в ход самую низкую клевету на митрополита Амвросия, что он был будто бы запрещенным архиереем. Даже развязный г. Рубанов не посмел в своих письмах к беглопоповцам сказать эту клевету. Видно, у этого нового пастыря беглопоповцев нет не только иерейской совести, а и простой порядочности. Не так давно у беглопоповцев подвизался по писательской части о. А. Дмитриевский. Он быстро сошел с этого поприща, снял с себя рясу и поступил в какое-то коммерческое предприятие. Не такая ли участь ждет и нового писателя беглопоповцев. Удивляешься на наших братьев-беглопоповцев, как они могут терпеть в своей среде таких проходимцев. Неужели они с спокойной совестью идут к этим иереям на исповедь, принимают от них причастие, открывают им свою душу. Нужно быть совсем не брезгливым человеком, чтобы иметь дело, да еще духовное, с такими людьми (В отдельном издании С. 41).

[112] Рубанов К.Г. 2-е письмо…. С. 8.

[113] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев. С. 71.

[114] Большой Потребник. Гл. 71. Л. 4.

[115] Субботин Н.И. Материалы… С. 140–141.

[116] Там же. С. 140.

[117] Св. Амвросий. О покаянии. 1901. С. 184.

[118] Там же. С.185.

[119] Прем., 4:7.

[120] См., напр., житие и страдание Епиктета и Астиона, 7-го июля, или страдания св. Прокопия, 8-го июля.

[121] Субботин Н.И. Переписка…. Вып.I. С. 68.

[122] Субботин Н.И. Материалы…. С. 180.

[123] Рубанов К.Г. Мои мысли. С. 5.

[124] Субботин Н.И. Материалы…. С. 182.

[125] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 117.

[126] Там же.

[127] Там же. С. 119.

[128] Рубанов К.Г. Мои мысли. С. 4.

[129] Труды III съезда беглопоповцев. С. 40–41.

[130] Труды II съезда беглопоповцев. С. 124.

[131] Мельников-Печерский П.И. Кочуев. Рогожский собор 1832 года. С. 267

[132] Рубанов К.Г. 2-е письмо…. С. 9.

[133] Никанор, архиепископ Херсонский, как свидетельствует “Миссионерское обозрение”, раз на экзамене в семинарии, когда преподаватель пытался критиковать Феофана Прокоповича за его регламент и учреждение обер-прокуратуры, не обинуясь, заметил: “Если бы не было обер-прокуроров, то мы бы все архиереи друг с другом перегрызлись” (Миссионерское Обозрение. 1905. № 5. С. 832). Такое мнение об архиереях господствующей церкви высказал не враг этой церкви, а лучший и знаменитый ее архипастырь.

[134] Рубанов К.Г. 2-е письмо…. С. 6.

[135] Мельников-Печерский П.И. Полное собр. сочинений. Т. VII, Кн. 20. С 265–266.

[136] Субботин Н.И. История…. С. 56.

[137] Там же. С. 71

[138] Творения блаженного Иеронима. Ч. IV. С. 92; Св. Ириней. Кн. IV. Гл. XXVI. С. 388.

[139] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 224.

[140] Там же. С. 248.

[141] Там же. С. 250.

[142] Там же. С. 249.

[143] Там же. С. 253–254.

[144] Субботин Н.И. История австрийского священства. 1895. Вып. 1. С. 6.

[145] Субботин Н.И. История … иерархии. 1874. С. 65.

[146] Усов П. П.И. Мельниковъ. С. 240.

[147] Пс., 2:4.

[148] Богданович А.И. Годы перелома. C. 262, 265–266 и след.

[149] Миссионерское Обозрение. 1912. № 2. С. 314; В печатном докладе с. 13.

[150] 1 Коринф., 2:11.

[151] Зубарев Е. Белокриничное староверие. С. 8.

[152] Мельников Ф.Е. Участие иудеев и иноверцев в делах Церкви. С. 23–30.

[153] Рубанов К.Г. Письмо 2-е…. С. 10.

[154] Миссионерское Обозрение. 1912. № 2. С. 314; в печатном докладе с. 13.

[155] От довольно известного среди беглопоповцев Пензенской губ. церковно-общественного их деятеля, Никиты Петровича Михайлова, получено редакцией ж. “Церковь” следующее письмо, дающее сведения о “скромном” питании у беглопоповцев о. А. Вшивцева.

“1912 г., мая 20 дня я был, — сообщает г. Михайлов, — в гор. Вольске на съезде наших христиан. Конечно, лично все видел и слышал, как наши беглопоповцы боялись с представителями Белокриницкой иерархии поговорить о религии. Не позволили ни одного слова сказать, чем и доказывали свою несостоятельность. Должно-быть нечем доказать, а только имеют одни упреки и придирки. Это видно вот из чего. Когда казака Махонина беглопоповского начетчика обступила масса людей и просила его, чтобы побеседовать с Ф.Е. Мельниковым, то он им категорически отказал и объяснил: “Как же, — говорит Махонин, — можно беседовать, у нас нет для него орудий”. И восклицал к народу: “Возьмите вы меня и выдайте ему, чего же я поделаю с Мельниковым, — это все равно как бы на войне без оружия. Они будут стрелять в нас, а мы молчать. Никак нельзя. Так и с Мельниковым. Мы не готовы”. Я это отлично слышал от г. Махонина.

Поэтому нет никакой причины разделяться нам с Белокриницкой иерархией. Конечно, это осталось на совести всего съезда. Надолго это останется в памяти. А какие между нами раздоры и распри — это прямо беда. Конечно, будешь защищать, хотя и не в совесть. А как защищают нас наши передовые вожаки, в особенности о. Андрей Вшивцев. Из всей силы бьется и кидается миссионерской грязью на Белокриницкую иерархию, хотя грязь эта давно высохла и потому не пристает, а более обратно ударяется самому в лицо о. Андрею Вшивцеву. В силу необходимости будет кричать, — и есть за что. Не даром же он получает серебряники. Прямо диву даешься. Дело в следующем: 23 мая, по закрытии съезда, меня пригласил Д.К. Глухов к себе в номер чай пить и ночевать. Я поехал с ним. Приехали. Он приказал коридорному поставить самовар. Я с г. Глуховым занялся разговорами о поездке в Сербию, Болгарию, Константинополь по делу искания архиерея. В это время входит к нам о. Вшивцев. Помолился три поклона, поздоровался и начал говорить с Д.К. Глуховым. Между прочим, Глухов говорит: “Я от начетничества откажусь, очень трудно одному”. О. Вшивцев отвечает: “А как же, у нас некому заменить тебя”. А г. Глухов и говорит: “Может быть, вы займетесь этой миссией?” О. Вшивцев отвечает: “Я, — говорит, — 6000 руб. не возьму, потому что я добываю в год 8000 р.”.

Это я слышал от о. Вшивцева сам лично, при этом были со мною Д.К. Глухов и его жена.

Небось будешь кричать: “Австрийская иерархия незаконная, куплена за 500 червонцев”, когда сам, простой священник, получает 2500 червонцев. Вот я в первый раз услышал, по скольку наши батюшки получают. Есть за что бежать к нам. А о призвании, уповании и убеждении в старообрядчестве — это не их дело. Я сам убедился в этом лично, когда служили в церкви гор. Вольска молебен 20 мая. 8 попов вышли на середину церкви. Им, конечно, подали всем по лестовке, а они даже держать-то их не умеют, а вертят их в руках, как какую-нибудь игрушку. Это — наши батюшки и об них, Боже упаси, ничего не скажи, иначе они сейчас приведут от Писания: “Священника не осуждай, ангела земного”. А это Писание они пропускают: “Горе человеку, от которого соблазн приходит”.

[156] Мф., 11:19.

[157] 2-е Коринф., 12:16.

[158] 1-е Коринф., 9:11–14.

[159] Субботин Н.И. Материалы…. С. 141

[160] Там же. С. 237–238.

[161] 2-е Коринф., 6:3–10

[162] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 417.

[163] Мельников Ф.Е. Испытание и победа Церкви Христовой. Гл. IV.

[164] Трехтолковая “Кормчая”. С. 198–199

[165] Беседа епископа Арсения (Швецова)с Глуховым. Л. 16 и 16 об.

[166] Памятник происходящих дел Белокриницкого монастыря // Субботин Н.И. История Белокриницкой иерархии. 1874. С. 112.

[167] Кормчая. Гл. 42. Л. 318.

[168] Субботин Н.И. Материалы …. С. 303.

[169] Там же. С. 308.

[170] Там же. С. 309.

[171] Пролог. Апрель. 9-й день.

[172] Четии-Минеи, 23-го марта. Житие священномученика Никона.

[173] Там же. 20-го июня.

[174] Четия-Минея, 15-го декабря. То же и в “Прологе”.

[175] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 506.

[176] Рубанов К.Г. 2-е письмо…. С. 12.

[177] Трехтолковая “Кормчая”. С. 304.

[178] Вероятно, ошибка. 267 г. по Р Х. это 5875 от сотворения мира. Аврелиан был провозглашен императором в 270 г. Григорий Фавматург (чудотворец) Неокессарийский (ок. 213 (221?)–ок. 270). Около 240 г. был избран на епископскую кафедру в Неокессарии. — Прим. ред.

[179] По другим источникам — 17 чел. Правителем Римской империи в то время был Гордиан III. — Прим. ред.

[180] “Материалы для истории Белокриницкой иерархии”. С. 113.

[181] Четия-Минея. 26-го февраля.

[182] Там же. 12-го сентября.

[183] Житие его, 26-го апреля.

[184] Трехтолковая “Кормчая”. С. 308.

[185] Субботин Н.И. Материалы… С. 187

[186] Русская мысль. 1912, декабрь. С. 119–133

[187] Природа и люди. 1908. №№ 25–31. Срав. ж. “Церковь”. 1908. № 19. С. 677–678.

[188] Памятник дел Белокриницкого монастыря. С. 111–112.

[189] Беседа епископа Арсения … Л. 25.

[190] Сирах, 11:7.

[191] Трехтолковая “Кормчая”. С. 863, 864.

[192] Там же. С. 862.

[193] Рубанов К.Г. Письмо 2-е…. С. 12.

[194] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 512.

[195] Там же. С. 5–12.

[196] Славянская “Кормчая”. Л. 154.

[197] Кормчая полных переводов. Толкование на 97-е правило Карфагенского собора.

[198] Трехтолковая “Кормчая”. С. 643.

[199] 2 Кор., 6:14–15.

[200] Мф., 6:24.

[201] Беседы апостольские. Столбец 4251.

[202] Мф., 18:12.

[203] Липранди. Чтения в Обществе Истории и Древностей. 1871. Т. II. С. 112–113.

[204] Там же. С. 127.

[205] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 107–108.

[206] Книга о промысле. С. 37.

[207] Субботин Н.И. История … иерархии. С. 153 и 201.

[208] Мф., 7:14.

[209] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 4.

[210] Дмитриевский А. Наше старообрядчество…. С. 5.

[211] Там же. С. 20.

[212] Там же. С. 47.

[213] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 79.

[214] Дмитриевский А. Наши раздорники. С. 3.

[215] Там же. С. 14.

[216] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 123.

[217] Труды III всероссийского съезда беглопоповцев. C. 43.

[218] Миссионерское обозрение. 1912. № 2, 4.

[219] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 124.

[220] Там же. С. 193.

[221] Труды IV всероссийского съезда беглопоповцев. С. 20–21.

[222] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев. С. 44.

[223] Беседы епископа Арсения Швецова с Глуховым. Л. 16 и об.

[224] Там же. Л. 21 об.

[225] Труды I всероссийского съезда беглопоповцев. С. 45.

[226] Труды II всероссийского съезда беглопоповцев. С. 122–123.

[227] Заушати = заграждать кому-то уста, не давать говорить. — Прим. ред.

[228] Евр., 11:33.

[229] 2-е Коринф., 12:12.

Поиск по сайту: