POV Сережи

Звонок посреди ночи. Отвечаю на автомате, даже не зная кто звонит. Но стоит услышать голос, как внутри все сжимается от страха. Бросает то в жар, то в озноб и все в считанные доли секунды. Я кричу в трубку, зову его. А он молчит. Проноситься противная мысль: «А что если уже никогда не услышишь его голос?» Вскакиваю с кровати и быстро натягиваю одежду, случайно поймав встревоженный взгляд Вадима.

- Что произошло?

- Марат! - просто отвечаю я, и уже выхожу за дверь, как слышу, он кричит:

- Всегда он у тебя на первом месте.

Застываю на минуту, но тут же себя одергиваю и мчусь к Марату. Доехал кое-как, потому что в голове тупо билась мысль, что я могу его потерять. Руки не слушались вовсе - дрожали, и пару раз приходилось останавливать машину, потому что водить в таком состоянии я не мог. Быстро на лифте вверх, открываю своим ключом дверь и застаю Марата, валяющегося на полу кухни у стола. Телефон лежит рядом. Прикладываю руку к сонной артерии, ощущая жар тела. Пульс есть. Поднимаю его и несу в спальню. Звоню в скорую помощь. И все как на автопилоте. Это словно заученные движения. Ты просто делаешь не задумываясь. В себя прихожу только после того, как врач, проверив его, сообщает, что это простуда. Ему вкалывают жаропонижающее, и он снова отключается.

Знал бы он, что я пережил. В эти минуты я готов был отдать все. Абсолютно все за его жизнь. Было стыдно за мысли, что я бы даже отдал Вадима за него. Но я не стал развивать эту мысль. Она просто пугала и за нее было стыдно.

И вот когда я возвращаюсь к нему после работы вымотанный, уставший, только потому я отпросился на пару дней, он недоволен. Отчего-то вспомнил Вадима. Хотя он абсолютно прав. Вадим закатил истерику и грозился уйти, если через два дня я не появлюсь дома. Уже разозлившись на его недовольство, спрашиваю:

- А тебя это волнует?

- Иди домой, - сказал он и, отвернувшись от меня, погрузился в чтиво. Но кто сказал, что я его послушаюсь? Дуется он, видите ли. Тогда что он меня злит? Этих двоих никогда не волновало, что своим отношением друг к другу хуже они делают только мне. Просто осточертело. Готовлю ужин, абсолютно опустошенный. Звоню Вадиму, отвечает после несколько гудков, холодно, отчужденно.

- Что?

- Чем занят?

- Я абсолютно свободен во всех отношениях.

- Вадим, - говорю с упреком.

- Сережа, - вторит он мне.

- Не хочешь со мной говорить?

- А ты бы хотел?

- Да иди ты! - отключаюсь. Иду звать Марату к ужину, ожидая увидеть его насмешливый взгляд, но застаю его спящим. Накрываю его сбившимся одеялом и забираю книжку. И что же ты там читаешь? Глазами пробегаю строчки:

«Когда мы приехали домой я сразу отправился в ванную. Вот козел! Оказывается он домой заезжал, вещи свои разложил. Но я так рад его видеть! Ну, безумно рад! Когда я вышел он накинулся на меня.

- Ты вообще обезумел? – крикнул он.

- Сбавь тон! – велел я.

- У тебя ни стыда, ни совести. Флиртовать с другим при живом муже.

Но тут я уже не выдержал и рассмеялся.

- Что смешного?

- Ты ревнуешь! Да к твоему сведению, при живом муже можно не только флиртовать, но и многое другое.

- Ты только попробуй! – воскликнул он.

- А если попробую? – сказал я и сузил глаза.

- Убью! И тебя и его или ее! – ответил он. Я направился в комнату, он следом.

- Куда ты идешь? Я с тобой разговариваю, - бросает он мне вслед.

- Поговорили и хватит, я спать хочу, - холодно отвечаю ему.

- Я устал! – крикнул он.

- Предлагаю поспать, - сказал я.

- Я устал от того, что мы друг другу как чужие.

- Я в этом не виноват, я…

- Виноват, потому что не веришь, - набросился он.

- А почему я должен? – сказал я и перешел на лоджию, он за мной.

- Потому что я тебя люблю!

- Знаешь, говорить "Я люблю тебя" нужно тогда, когда эта фраза рвётся из твоего сердца. Когда отступают далеко в тень все предрассудки и принципы, когда понимаешь, что если ты не выплеснешь из себя эти три слова, то они сожгут тебя дотла. А не потому что, сказав «Я люблю тебя» веришь в то, что это решит все проблемы!

Тут он схватил меня за горло. Нежно. Будто шёлк обволакивает шею. И немного стиснул.

- Эй, мне трудно дышать, - пробурчал я.

- А ты представь: я так дышу каждый день. Ты меня обрёк на эти мучения.

Он опустил руки. Я перевел дыхание.

- Врешь! Не верю!

- Ты должен, потому что я люблю тебя! Люблю безумно, бесконечно, – он взял мое лицо в руки и сказал, - Посмотри мне в глаза, разве я вру?

В его глазах было столько теплоты, света, любви.

- Не говори больше так!

- Что? Что люблю тебя? Люблю, люблю, люблю, люблю, - продолжал повторять он.

- Заткнись! – крикнул я.

- Заткни мне рот поцелуем или... я буду кричать, как я тебя люблю.

И я впился в его губы, которых мне так не хватало. Я будто заново родился.

- Ладно, предположим, что я тебе верю. А мне тебя за что любить? За то, что обманул? - спросил я устало.

- Любить за что-то - это слишком просто, а ты попробуй любить за все: за то, что я бываю несерьезным, за то, что по ночам смотрю в окно. За то, что я люблю смотреть на звезды, за то, что улыбаюсь невпопад, порой бываю дерзким и несносным, за каждый жест мой и за каждый взгляд. За то, что не хочу тебя терять, еще за то, что я порой упрямый, за то, что не похож я на других. А главное - за то, что я такой, ты больше не найдешь нигде таких! За то, за что и я люблю тебя! Просто за то, что это ты. А ты люби, потому что это я, - я усмехнулся. Когда он стал таким романтиком?

- Убедительно.

- Так ты меня простишь? – спросил он.

- Ты еще не извинялся.

Он встал на колени и крикнул:

- Прости идиота, пожалуйста, - я кивнул. Он поднялся, обнял меня и прошептал на ушко:

- Спасибо, муженек!

Всю ночь мы занимались любовью. Один лишь Бог знает, как я истосковался по его телу, прикосновениям, запаху, поцелуям. Я сделал свой выбор, я простил. И я просто счастлив!

Утром, когда я проснулся рядом на подушке лежал букет РОМАШЕК, и записка: «НЕ МУЧАЙ ЦВЕТЫ - ЛЮБИТ - НЕ ЛЮБИТ? ЛЮБЛЮ И ОЧЕНЬ СИЛЬНО!!!» («Вера в любовь»)».

Ну, нифига. С каких пор Марат читает подобное чтиво? Романтика, но впрочем, довольно правдиво звучит. И чувства такие знакомые. Чувство, теплой негой разливающееся по телу. И как я понимаю того парня, который без любимого просто задыхается. Только вот есть во всем этом запутанный клубок. Распутывать который очень страшно.

Поиск по сайту: