День 1-ый

- Я сказала, нет, ты похотливое животное, - это было первое, что мы услышали, когда все вышли из машин. - Убери свои лапища!

Дима рассмеялся и взял чемоданы из машины. Он тут еще потянулся к платью, но Катя стала его пихать и толкать от платья. Хотя чего она так парилась? Платье же было в чехле. Чехол плотный и ничего увидеть нельзя.

- Марат, сынок, возьми еще и эту сумку, - попросила мама и я, взяв ее, вошел в дом. Он был столь же прекрасен, как и двор. Вдоль подъездной аллеи стояли деревья с высокими кронами. По центру располагался фонтан из чашек, которые начинались с самой большой в основании и заканчивали маленькой на вершине. Перед домом, по крайней мере, кроме этого, больше ничего не было. Внутреннее убранство привело в восторг. Как только входишь в дом, перед тобой предстоит огромный холл. Впереди окружность, которая ведет в разные комнаты. То бишь, сам холл. Посередине него стоял стол, а по сторонам по два кресла и столиком между ними. Оставив вещи в сторонке от двери, мы с Сережей пошли смотреть дом. Прямо от входа была гостиная. Пастельного цвета стены с позолотой, камин. Три одинаковых дивана в виде буквы «П». В середине стоял стол. Но вот что-то мне кажется, что данная гостиная слишком мала для сотен человек. Сережа кивнул, и мы прошли в кхм… огромнейшего размера столовую. Овальной формы стол из темного дерева стоял посередине комнаты и его окружали штук сорок, если не больше, мягких стульев. И снова мы оказались в холле, слева от гостиной была кухня, но мы туда решили не соваться. Прошли и поднялись по лестнице, перила у нее были металлические позолоченные с деревянными поручнями. Площадка от лестницы была полуовальная, от нее шли двери, ведущие в коридор к комнатам. Боже, там был полный хаос. А все, потому что прибившие выбирали себе комнаты.

- Тут у нас проблема вышла, - сказала мама Сережи, пока я подметил, что весь дом сдержан в одних и тех же тонах. К тому же с изумительно красивыми люстрами, да в гостиной она тоже была прекрасная. Знать бы, сколько им стоила такая роскошь. - Что? Какая проблема?

- Мама говорит, что комнат не хватает.

- Как? - удивился я.

- Приедет еще тетя Юля с семьей, и родственники Димы. Так что придется тесниться.

- Кому? - спросил я.

- Какие идиоты оставили чемоданы в холле, - донося до нас крик отца Сережи.

- МЫ, - в один голос ответили мы с Сережей и рассмеялись.

- Эти, - Катя выскочила из своей комнаты, - могут спать вместе.

- Почему это? - спросил я. Сережа, сощурив глаза, посмотрел на меня.

- Боже, не притворяйтесь! - выдала Катя. - Давно бы переспали и не мучили других.

- Дорогая, а причем тут другие? - поинтересовался Дима, и мы навострили уши, дабы тоже это понять.

- Так их сексуальные флюиды, которыми они бросают друг другу нервируют.

- Кхм, какие флюиды, дочка?

- Ну что за чушь ты несешь? - изумился я и обернулся, дабы пойти за своим чемоданом, но увидел, что отец Сережи его уже поднял. - Спасибо, - поблагодарил я и пошел выбирать комнату. Уж не знаю себе или нам. Могли бы дом с большим количеством комнат снять. Вот одна. Вроде просторная, светлая. Слева от входа шкаф, а прямо балкон, где был столик с двумя стульями и множество цветов в горшочке.

Кровать вся в позолоте, даже одеяло, стояла по левую руку, в изножье стояла небольшая кушетка. По сторонам от изголовья небольшие столики с настольными лампами. Сверху от изголовья бра и посередине них картина неизвестного мне художника. Так, а по правую руку от входа была дверь в ванную комнату.

- Ну что встал как вкопанный? - Сережа толкнул меня, призывая пройти внутрь.

- Ты собираешься жить в моей комнате?

- Нашей, нашей, дорогой, - поправил меня Сережа и, оставив чемодан в сторонке, прыгнул на кровать, - как думаешь, она не сломается?

- С чего бы ей ломаться? - насторожился я.

- Ну не знаю... А она не скрипит?

- Ты меня пугаешь, - заметил я. Открыл чемодан и стал раскладывать вещи. До свадьбы еще полторы недели. Веселенькое нас ждет время.

- Скажи, ты тоже думаешь, что мы излучаем сексуальные флюиды? - вдруг спросил он.

- Ты в своем уме, Сереж? Какие, к черту, флюиды?

- Ну не знаю…

- У тебя что, сперматоксикоз? - усмехнулся я.

- Идиот! К тому же мы вроде установили, что ты хочешь быть только сверху…

- А еще мы вроде друзья, - добавил я и повесил в шкаф свадебный костюм.

- Мы же целовались, - заметил Сережа.

- Сереж ты только с парнем расстался. У тебя, что совсем к нему чувств не было? - ту он поник. - Ясно.

- Что?

- Да так, - я впихнул чемодан под кровать. И было направился в ванную, как Сережа сказал:

- А ты не думал, что мне сложно, больно!?

- Думал. И?

- И мне нужна твоя поддержка, - ответил он.

- Да, конечно. Но спать с тобой, просто, потому, что ты хочешь так, в некотором роде, отомстить Вадиму, я не буду.

- Получается, ты хочешь со мной переспать? - спросил Сережа, когда я уже вошел в ванную.

- О, да я бы отымел твою аппетитную попку, - усмехнулся и пошел под душ, но его веселое:

- Грубиян! - я все же услышал.

Выйдя из душа, Сережу я не застал, что меня удивило. Я оделся и лег на кровать. Через минуту дверь открылась и в нее просунулась мокрая голова Сережи.

- Я принял душ у родителей, - сообщил он и бросил полотенце в ванной, прилег на кровать и придвинулся ко мне. Потом потихоньку прильнул ко мне под бочок и уютно устроился на груди. Смешной. И так мы уснули. Проснулся я от стука в дверь и мало что, соображая, разрешил войти.

- Кхм... Так у вас ничего нет, да? Кому ты лапшу на уши вешаешь?

- Тебе чего?

- Ужинать идите, - сказала Катя и, покачав головой, ушла, закрыв дверь. А что с нами не так, я не понял? Я глянул на Сережу, который все так же мирно лежал у меня на груди. Я осторожно коснулся его плеча и потряс.

- Эмм?

- Вставай, ужинать пора.

- А что на ужин? - сонно пробурчал Сережа.

- Не знаю, вот пойдем и узнаем, - я встал и направился в ванную.

- Прости,- произнес Сережа, я поднял голову и увидел его стоящего у порога в ванную. Я в недоумении посмотрел на него. - Это больно осознавать, что тебя предали. Что предпочли тебя другому. А я сейчас так хочу ощущать себя нужным, любимым.

- Ты нужен! Родителям, мне. Ты любим.

- Не так!

Так, идиот! Я же люблю тебя!

- Сереж, сексом проблему не решить. Еще долго будет больно, но рана затянется, боль отступит, и тогда ты снова будешь готов влюбиться. А я всегда буду рядом и помогу.

- Не хочу боли…, - захныкал Сережа, - знаешь, бывает, что я ничего не чувствую, но когда хочется, чтобы рядом кто-то обнял, прижал к себе. Когда хочу чувствовать тепло, мне больно.

- Эй, а я на что? Обнимай меня, - усмехнулся я и привлек его к себе. - Вот так, - обнял его.

- Тогда ты почаще меня обнимай, ладно?

Сколько хочешь, любимый. Все сделаю для тебя, лишь бы боль ушла. Немного постояв, обнявшись, мы спустились и прошли в огромную столовую. Там за столом царил хаос. Все говорили в один голос, и было непонятно, что, вообще, они хотят донести друг до друга, поэтому я свистнул и призвал всех к тишине.

- Спасибо, сынок, - поблагодарила мама, и добавила, - Торт должен быть большим.

- Вы из-за этого такой шум подняли, - полюбопытствовал я.

- Да как ты можешь издеваться? Это так важно. Торт - это же одна из главных частей свадьбы.

- Сестренка, я не издеваюсь. Но вот вместо споров можно было зайти в кондитерскую и там выбрать, - Сережа согласно закивал и положил себе картошки, после чего наложил и мне. - А если вы никак не знаете, какой выбрать предоставьте выбор нейтральной стороне.

- ВЫ, - произнесли все в один голос, и я заметил, что на нас с Сережей смотрят шесть пар глаз.

- Ладно, только не ешьте нас, - сдался Сережа, чем вызвал смех присутствующих. Но все не могло так просто закончиться. Каждый начал высказываться. А именно, каким он видит торт. Боже, это было невыносимо слушать. Я молился о том, чтобы ужин закончился поскорее. И как только мы поели, то сразу убежали во двор дома. Вот позади дома было очень красиво. Горели фонари, освещая небольшой декоративный пруд с водопадом, который падал на водную поверхность пруда по каскаду каменных порогов. Вокруг пруд украшали камни от небольшого вплоть до большого размера. Также прибрежные растения, такие как: ирис гладкий, аир болотный, калужница болотная и еще какие-то виды, названия которых Сережа не установил. На поверхности были эйхорния толсточерешковая, водокрас обыкновенный, ряска трехдольная. К тому же был лотос, растение, стебли которого в виде мощных толстых корневищ были погружены в подводный грунт. Одни листья были подводные, чешуевидные, другие — надводные, плавающие или высоко поднятые над водой, также крупные цветки до тридцати сантиметров в диаметре, с многочисленными розовыми или белыми лепестками, были высоко подняты над водой на прямой цветоножке. И кувшинка - корневищный многолетник с плавающими на поверхности воды округлыми листьями на длинных черешках. Красота просто неописуемая. Чертовски романтичная атмосфера. Ах, да. Во все подробности меня Сережа просветил. Сам я нифига не знаю. Да, я обычные растения запомнить не в состоянии не то, что прибрежные, растения-оксигенераторы или глубоководные.

- Скандинавские легенды говорят, что у каждой кувшинки есть свой друг — эльф, который вместе с ней рождается, вместе с ней и умирает. Согласно древнегреческим мифам, кувшинка была когда-то белой нимфой, но потом она погибла от любви к остававшемуся к ней равнодушным Геркулесу и превратилась в прекрасный цветок. Кувшинку-нимфею также называют “дитя солнца”: ее прекрасные цветки раскрываются утром и закрываются с наступлением сумерек, - поведал мне Сережа и заворожено смотрел на пруд. Пальцем поманил меня к себе, я подошел и вопросительно кивнул. Он взял мою руку и положил себе на талию. Хочет, чтобы я обнял? И словно прочитав мои мысли, он кивнул. Я привлек его к себе, оказавшись за его спиной, а он прижатым к моей груди.

- Скажи, ты когда-нибудь хотел, чтобы в один день можно было творить чудеса? Чтобы ты был способен на такое, - спросил он.

- Я не задумывался над этим.

- А я вот думал. Я бы сделал так, чтобы людям больше никогда не было больно, вне зависимости от вида боли, будь то физическая или душевная.

- Все пройдет, Сереж. Просто подожди.

- Это трудно, когда сердце ощутимо рвет на части. И знаешь, я понимаю, что не любил Вадима, так как способен любить. Я мог бы любить его сильнее, но не любил. Мне и стыдно и страшно от этого.

- Эй, это зависит от нас, насколько нас любят. Думаю, тут уместно золотое правило нравственности: «Относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе».

- О, ты помнишь такое! Хвала великому Марату Данилову, - усмехнулся Сережа. - И чем оно применимо к моей ситуации?

- Я имею в виду, что любовь он должен был заслужить. Ты любил его настолько, насколько он позволял. И насколько он любил тебя.

- О, великий философ! - он вышел из объятий и покланялся мне со словами, - преклоняюсь пред вами.

- Шут гороховый, - насмешливо проговорил я. Он сделал книксен и вновь вернулся в прежнее положение, то есть в мои объятия. - А ведь уже поздно, может, в дом пойдем?

- И слушать их пожелания насчет торта? Не, уволь.

- Поедем завтра и закажем, - Сережа согласно кивнул. Мы постояли еще немного и скорее вернулись в дом, скрывшись у себя в комнате.

Поиск по сайту: