Глава 18. Октябрь оказался не очень спокойным месяцем для Энди с Дианой

Октябрь оказался не очень спокойным месяцем для Энди с Дианой. Она была на шестом месяце, и Джейн с Эдвардом должны были вот-вот подписать заключительное соглашение об удочерении Хилари Дугласами. Эрик незадолго до этого разговаривал с ними и заверил Диану, что проблем никаких не возникнет. Родители определенно собирались подписать документы.

Собирались до того момента, пока однажды в среду утром не позвонил Эрик и не попросил к телефону Энди. Энди долго молча слушал, что ему говорил собеседник, и по тому, что он ни разу не взглянул на нее, Диана поняла, что случилось что-то ужасное. Она прижала к себе весело лопочущую пятимесячную малышку, и девочка, уловив ее напряжение, заплакала, как будто тоже почувствовав что-то не ладное. И когда Энди повесил трубку, Диана была в этом абсолютно уверена, хотя он еще ничего ей не сказал.

— Что случилось? Они что, не подписали документы, да? Когда Энди поднял голову и посмотрел на нее, у него в глазах застыла боль.

— Нет. Они хотят все обдумать еще несколько дней. И скорей всего им захочется прийти и повидать ребенка.

Ему очень не хотелось говорить ей это и расстраивать ее, особенно сейчас, но Диане следовало знать все и быть готовой к любому повороту событий. Джейн накануне подписания окончательного отказа от ребенка засомневалась. Она уже не была так уверена, что ей необходимо закончить колледж и что она поступила правильно, отдав дочь приемным родителям; это были вполне разумные доводы, но только не для Дианы с Энди.

— Эдвард готов все подписать хоть сейчас, но Джейн хочет подумать несколько дней. И она заявила Эрику, что прежде должна увидеть девочку.

— Она не имеет права, — воскликнула Диана, в волнении вскакивая на ноги, — они отдали ее… и теперь не могут ее забрать! — Она не выдержала и горько заплакала.

— Малыш, — попытался успокоить ее Энди так ласково, как только мог, — пойми, они имеют на это право, пока не подписали окончательное соглашение.

— Ты не можешь позволить им так поступить с нами. — Она плакала, держа на руках малышку, и он осторожно забрал у нее Хилари и прижал к себе.

— Пожалуйста, успокойся. — Он не хотел, чтобы из-за одного ребенка она потеряла другого. — Наберись терпения и подожди. Надо посмотреть, что будет дальше.

— Как ты можешь так говорить? — закричала Диана.

Она любила Хилари как свою дочь и прекрасно понимала, что, как ни хорош будет их собственный малыш, она никогда не полюбит его больше, чем ее. Потому что она была ее первым ребенком, первым существом, которому Диана отдала всю свою материнскую любовь.

— Я не хочу, чтобы Джейн ее увидела.

Энди не стал объяснять жене, что так поступать неразумно, боясь еще больше разволновать ее.

Вскоре снова позвонил Эрик и сказал, что Джейн с Эдвардом собираются приехать. Он объяснил, что Джейн казалась очень расстроенной, когда говорила с ним по телефону, и посоветовал Энди с Дианой сохранять спокойствие и дать ей возможность увидеть ребенка.

— Я все понимаю, — сказал Энди своему другу, — но я очень волнуюсь за Диану. Она просто в панике из-за всего этого. — Он уже говорил Эрику, что жена беременна. Это-то как раз и беспокоило Джейн. Она боялась, что если Диана родит своего ребенка, то они не будут должным образом заботиться о ее малышке.

— О господи! — воскликнул Энди, выслушав своего друга. — Почему в жизни все так непросто?

— Потому что жизнь — это не сплошной праздник, — ответил Эрик, и Энди вздохнул. Этот разговор окончательно лишил Диану покоя.

Эдвард и Джейн приехали в Лос-Анджелес на два дня. Они остановились в дешевом мотеле, расположенном на окраине города, и сразу же пришли в дом к Диане с Энди. Джейн сразу же выразила желание взять дочку на руки. Диана была просто в отчаянии. Она боялась, что Джейн схватит девочку и скроется, но, конечно, та не сделала этого. Джейн только сидела и плакала, а Эдвард молча сидел рядом, даже не пытаясь утешить ее. Их отношения, несомненно, стали более натянутыми, чем в те дни, когда Дугласы познакомились с ними, и Джейн выглядела какой-то жалкой и несчастной. И только на следующий день Диана узнала почему. Джейн призналась ей, что недавно сделала аборт. Она не хотела еще раз проходить через роды, но это событие заставило поменять ее отношение к удочерению малышки. Она вдруг задумалась над тем, правильно ли она поступила пять с половиной месяцев назад, когда отдала девочку. И она призналась, что в том, что она еще раз забеременела, не было ничего удивительного: она просто хотела иметь ребенка, но в последний момент испугалась вновь переживать родовые муки.

— И ты решила отобрать моего! — наконец, не выдержав.

взорвалась Диана. — Но пойми, что она теперь наша. Мы ухаживали за ней, когда она болела, мы вставали к ее колыбельке по пять раз за ночь, мы приняли ее, и она теперь наша, и мы любим ее.

— Но я же носила ее девять месяцев, — упрямо сказала Джейн, в то время как двое мужчин наблюдали за ними, чувствуя себя глупо и беспомощно.

— Да, я это знаю, — произнесла Диана, изо всех сил стараясь взять себя в руки, — и я всегда буду тебе благодарна за нее. Но ты просто не можешь отнимать ее у нас. Ты же не можешь сначала сказать: “Вот возьмите и любите ее до конца жизни”, а потом: “Нет, ну-ка, извините, я передумала, потому что сделала аборт”. А ты подумала, что станет с ней? Во что теперь превратится ее жизнь? Что вы сможете ей предложить? Что изменилось за эти пять месяцев? Почему ты решила, что ей будет лучше с вами, а не с нами?

— Может быть, потому, что я все-таки ее мать, — мягко проговорила Джейн. Она чувствовала себя виноватой перед ними, но ей действительно было необходимо понять, хочет ли она вернуть себе дочь. — Я не хочу потом жалеть об этом всю свою жизнь, — честно призналась Джейн.

Но Диана не собиралась сдаваться так легко:

— Ты будешь жалеть, Джейн. Всегда будешь. Отдать ребенка — это очень серьезный шаг для женщины. Но пять месяцев назад тебе казалось, что это для тебя единственный правильный выход.

— Мы оба так считали, — спокойно вставил Эдвард. — Я и не изменил свою точку зрения. Но у Джейн появились сомнения на этот счет.

Он советовал ей сразу же сделать аборт, но она испугалась, за что потом мучилась еще столько времени. Эдвард считал, что идея возвращения дочери — женская блажь, минутный каприз Джейн, которому нельзя потакать. Появление у них этой малышки, к которой он не испытывал отеческих чувств, сильно бы осложнило их жизнь.

— Я еще ничего не решила, — проговорила Джейн, когда они уходили от них после второго визита, а Диане хотелось кричать и умолять Джейн, чтобы она больше не приходила и не терзала их. Она просто не сможет этого вынести.

Весь остаток дня ее мучили боли, что ужасно беспокоило Энди.

Супругов охватила паника, когда в полночь из мотеля позвонил Эдвард и спросил, не могут ли они с Джейн зайти к ним прямо сейчас, так как она хочет сказать Дугласам что-то очень важное.

— Сейчас? — Энди был сильно встревожен, а Диане стало дурно, когда он сказал ей, в чем дело.

— Она забирает ребенка, да? Она… она… Что он тебе сказал?

— Диана, возьми себя в руки. Он мне ничего не объяснил. Он только сказал, что Джейн должна сообщить нам что-то очень важное.

— Но почему она с нами так поступает?

— Потому что для нее это тоже непростое решение. Они оба сознавали, насколько расставание с Хилари будет ужасно. Они даже представить себе не могли, что с ними будет, если они лишатся девочки. Хилари прочно вошла в их жизнь, наполнила ее новым смыслом, и им придется все начинать заново…

Казалось, они прождали целую вечность, когда наконец в полпервого ночи раздался звонок в дверь. Джейн была расстроена и очень бледна, глаза ее припухли от недавних слез. Эдвард не скрывал своего раздражения. За последние два дня его терпение подверглось сильному испытанию, и он очень хотел как можно скорее покончить со всем этим и вернуться в Сан-Франциско.

Диана пригласила их в дом, но Джейн осталась стоять на пороге и только покачала головой. Слезы хлынули у нее из глаз.

— Простите меня, — прошептала она.

Диана уже приготовилась услышать самое худшее и положила руки на живот, как будто стараясь защитить этого ребенка.

— Простите, — снова повторила Джейн, — я знаю, как это тяжело для вас обоих, — она пыталась подобрать нужные слова, — но теперь я уверена. Я знаю, что не могла… что не могу… Я не смогу стать ей хорошей матерью, если один раз уже предала ее…

Диане показалось, что она сейчас потеряет сознание и Энди пришлось поддержать ее за плечи, чтобы она не упала.

— Мы улетаем в Сан-Франциско прямо сейчас. — Джейн протянула Диане конверт. — Я подписала все документы.

Диана не выдержала напряжения и заплакала. Джейн с сочувствием посмотрела на нее и попросила разрешения войти в дом.

— Можно, я взгляну на нее еще только раз? Клянусь, я больше никогда не буду пытаться увидеть девочку. Теперь она ваша. — Она была так трогательна, что Диана не смогла ей возразить и молча провела ее наверх, в спальню. Хилари крепко спала в детской кроватке, стоявшей в углу их спальни. По соседству у нее уже была своя комната, полная плюшевых зверушек, кукол и других подарков, но им нравилось, когда она была рядом с ними. И Энди с Дианой никак не решались “выселить” ее из своей спальни.

И теперь Джейн стояла, глядя на малышку, и ее сердце сжималось, а глаза были полны слез. Она коснулась щеки девочки тонкими пальцами, как бы благословляя ее.

— Спи, моя дорогая, — прошептала она, — я всегда буду любить тебя. — Джейн постояла так еще минуту, а потом нагнулась и поцеловала девочку.

Диана почувствовала, как к горлу подкатил комок. Джейн помедлила еще мгновение, глядя с порога спальни на спящую девочку, а потом начала спускаться по лестнице. Она оставила своего ребенка, и ей нечего было больше делать в этом доме. На прощание она стиснула руку Дианы и медленно побрела к машине за своим мужем. Когда дверь за ними закрылась, Диана продолжала горько плакать и никак не могла остановиться. Она чувствовала вину, и печаль, и сожаление, и… невероятное облегчение оттого, что Хилари осталась с ними. Это было целое море чувств, и, боясь исчезнуть в нем, она судорожно обняла Энди.

— Пошли. — Энди медленно повел жену наверх, обняв за плечи, вздрагивающие от рыданий. Было уже почти два часа ночи, они были ужасно взволнованы событиями последних двух дней, и Энди считал, что им просто повезло, что у Дианы не начались преждевременные роды.

На следующий день он велел жене оставаться в постели и взял на себя все заботы о малышке. Эрик Джонс прилетел лично, чтобы забрать документы. Все было оформлено над лежащим образом. Хилари Диана Дуглас теперь навсегда принадлежит только им.

— Мне не верится, что все кончилось, — тихо сказала Диана после того, как ушел Эрик. Теперь уже никто не МОГ забрать у них девочку. Никто не придет и не скажет, что передумал. Никто не сможет разлучить их.

Поиск по сайту: