Не осуждайте никого, не побывав в его шкуре, со стороны не всегда виднее

Фреда Норрис

***

Барбара, это моя дочь Криста, – сообщила Лидия портнихе во вторник днем.

Криста очаровательно улыбнулась.

Лидия указала на Кармен:

– А это моя...

Она замолчала. Кармен поняла, что Лидия собиралась сказать «падчерица», ведь Ал называл так Кристу, но не смогла.

– Это Кармен.

– Лидия – моя мачеха, – внесла ясность Кармен, не желая быть вежливой.

Прическа Барбары напоминала колокол. Когда она улыбалась, был виден ряд ослепительно белых зубов. «Вставные», – решила Кармен.

Барбара уставилась на Кармен: волосы спадают спутанной гривой на спину, короткий красный топ взмок от пота.

– Это дочь Альберта? – с явным удивлением спросила она, обращаясь к Лидии.

– Это дочь Альберта, – опередила Лидию Кармен.

Барбара умолкла. В конце концов, счета оплачивал Альберт.

– Ты, должно быть, похожа на мать, – сказала она, стараясь быть тактичной.

– Ну да, – подтвердила Кармен. – Моя мать пуэрториканка. И разговаривает с акцентом. Она говорит «винок».

Они как будто не замечали ее нахального тона. Она здесь для всех пустое место.

– У нее от Альберта математические способности, – решила исправить ситуацию Лидия, словно сомневалась, имеет ли Кармен хоть какое-то отношение к Альберту.

Кармен вздрогнула, как от удара кнутом.

– Хорошо, давайте займемся примеркой, – предложила Барбара, раскладывая пластиковые пакеты с одеждой на кровати Лидии. На кровати Альберта и Лидии. – Криста, давай начнем с тебя.

– О, нет-нет, давайте сначала посмотрим на маму! – Криста умоляюще сложила руки.

Кармен вся сжалась, когда, гордо утопая в чем-то воздушно-белом ярдов семи в длину, появилась Лидия. «Неприлично женщине за сорок с двумя детьми-подростками надевать на свадьбу такое пышное белое платье», – подумала Кармен. Платье подчеркивало фигуру, а коротенькие рукавчики лишь слегка прикрывали руки женщины, которой явно было больше сорока.

– Мама, ты великолепна! Ты как видение! Я сейчас заплачу, – задыхалась от восторга Криста, на самом деле не собиравшаяся плакать.

Кармен нервно барабанила ногой по начищенному деревянному полу и с трудом заставила себя остановиться.

После Лидии бледная, миниатюрная Криста примерила пурпурно-розовое платье из тафты. Кармен зажмурилась, искренне желая, чтобы ее собственный наряд не имел с этим ничего общего.

Платье Кристы пришлось немного ушить в талии.

– Хи-хи, – хихикнула Криста, пока Барбара закалывала и наметывала складки. Платье было просто ужасным, но оно хоть как-то оживляло бесцветную плоскую Кристу.

Теперь была очередь Кармен. Было невыносимо унизительно натягивать на влажную кожу такое же ничтожное тесное платье. Конечно, она здесь пустое место, но это слабо утешало. Она старалась не смотреть ни на этих людей, ни на себя в зеркало. Ей вовсе не хотелось запоминать это зрелище.

Барбара окинула ее критическим взглядом.

– Боже мой! Да, над этим придется поработать. – Она решительно распустила швы на бедрах Кармен. – Да, вот таким образом. Правда, я не уверена, хватит ли у меня ткани. Посмотрю, когда вернусь в мастерскую.

«Ах ты, ведьма проклятая!»– подумала Кармен.

Она знала, что платье сидит на ней просто ужасно. В нем она напоминала одновременно и шлюху с улицы Бурбонов, и южноамериканку, направляющуюся к первому причастию.

Барбара заметила, как некрасиво натянута ткань на груди Кармен.

– Здесь тоже придется выпустить, – сказала она, подходя к девушке вплотную.

Кармен мгновенно скрестила руки. «Не смей прикасаться к моей груди», – мысленно приказала она.

Портниха с недовольным видом повернулась к Лидии, будто это Кармен была виновата в том, что паршивое платье получилось так плохо.

– Боюсь, мне придется изрядно потрудиться.

– Нужно было заранее дать тебе размеры Кармен, – смиренно согласилась Лидия. – Но Альберт хотел подождать, пока она приедет, и только потом сказать ей. – Она сбилась, поняв, что атмосфера накаляется.

– Все зависит от фигуры, – ехидно заметила Барбара.

– Кармен уходит, – не выдержала Кармен, чувствуя, что ее буквально распирает от злости, волной поднимающейся к горлу. Все, больше ни одной секунды в обществе Барбары! – Ненавижу это место! – заявила Кармен смущенной Лидии, отчеканивая каждое слово. – А тебе больше подошло бы платье с длинными рукавами. – И она с грохотом выскочила из комнаты.

Пол удивился, увидев ее в коридоре.

– Ты сеешь распри между людьми, – буркнул он вслед пронесшейся мимо Кармен. Она не знала, что ее больше поразило – то, что Пол произнес такую вычурную фразу, или ее смысл.

«Так тебе и надо», – подумала Кармен, снижая темп.

«Благословенные Штаны!»

С этими словами Бейли в обычное время прибыла в «Валлман». Тибби уже ждала ее. Она больше не жаловалась на скуку.

Тибби встала – она приклеивала ценники на коробки с цветными карандашами на нижней полке – и с гордостью посмотрела на Штаны.

– Да, это те самые Штаны, – подтвердила Тибби. – Их прислали вчера.

Да, вчера, и она. торопясь, разорвала посылку, оклеенную яркими, как будто поддельными, марками. Тибби крепко прижала к себе Штаны, чувствуя частичку Лены, воображая, что вдыхает запах Греции, пропитавший ткань. Штаны действительно слегка пахли оливковым маслом – она это не придумала. А на правой штанине, на бедре расплылось коричневатое пятно, вероятно, кровь Лениного дедушки.

Глаза Бейли широко распахнулись, на лице отразилось благоговение.

–Ты в них потрясающе выглядишь, – еле слышно проговорила она.

– Видела бы ты в них моих подруг, – важно произнесла Тибби.

Последнее время Бейли все чаще спрашивала о подругах Тибби и их письмах. А Тибби все чаще казалось, что она сильно приукрашивает происходящее – для себя и Бейли.

–У кого-нибудь уже было в них приключение? – спросила Бейли, веря в волшебство Штанов.

– Ну, отчасти в них, отчасти без них. Какой-то мальчик подсматривал за Леной, а ее дедушка решил его проучить. – Тибби невольно улыбнулась. – Если бы ты знала Лену, ты бы поняла, почему они так переполошились.

– Лена – это та, которая в Греции? – спросила Бейли.

– Да.

– А Штаны уже были у Бриджит? – продолжала расспрашивать Бейли. Девочка почему-то боготворила Бриджит.

– Нет, сначала они поедут к Кармен и лишь потом к Бриджит.

– Интересно, что будет, когда их наденет Бриджит, – мечтательно проговорила Бейли.

– Какое-нибудь сумасбродство, – легкомысленно отозвалась Тибби, но сразу же осеклась, поняв, что выбрала неудачное слово.

Бейли с минуту изучающе смотрела на нее:

– Ты беспокоишься о Бриджит?

Тибби задумалась.

– Может, ты и права, – медленно проговорила она. – Может быть, мы все за нее волнуемся.

– Из-за ее мамы?

– Да, в основном...

– Ее мама долго болела?

– Ну, не совсем болела, – осторожно начала Тибби. – У нее была депрессия.

– О! – только и сказала Бейли. Она уже пожалела, что начала этот разговор. Об остальном можно было догадаться.

– Ас тобой уже что-нибудь произошло после того, как ты надела Штаны? – спросила Бейли.

– Я пролила «Спрайт» и получила нагоняй от Дункана за то, что не выдала покупательнице чек.

– О, – улыбнулась Бейли, – это плохо.

– Эй, ты готова двинуть в «Павильон»? – сменила тему Тибби.

– Да. Я принесла аппаратуру. И новые батарейки.

Бейли теперь часто хозяйничала в комнате Тибби, работая над фильмом, пока та была в аптеке. Тибби показала ей, как накладывать на пленку звук при помощи «Ямахи» и как монтировать фильм. Лоретта впускала Бейли, не задавая лишних вопросов. Можно сказать, Бейли вела себя нахально, но Тибби это больше не раздражало, и она не сердилась на девочку.

В «Павильоне» еще шла уборка, поэтому им пришлось немного подождать. Когда они вошли в фойе кинотеатра, Тибби наткнулась на Такера. У нее перехватило дыхание. После всех историй, которые про него рассказывали, никак нельзя было ожидать, что он появится в кино.

Скрестив руки на груди и выказывая явное нетерпение, он с двумя друзьями стоял в очереди за попкорном.

– И что ты нашла в этом парне? – поинтересовалась Бейли.

– Только то, что он самый клевый парень из всех, кого я встречала, – ответила Тибби.

Такер повернулся и посмотрел в ее сторону. Тибби испытала легкое удовлетворение, вспомнив, что она в Штанах. Но затем стушевалась – ведь на ней все еще была униформа.

Наверное, будет странно, если она прямо сейчас начнет стягивать валлмановскую блузку. Такер купил попкорн и самую большую бутылку содовой – ее хватило бы на целый полк, – а затем направился прямо к девочкам.

– Салют, Тибби! Как дела? – Он уставился на ее бейдж «Привет, я – Тибби». Такер и так прекрасно знал, как ее зовут. В основном из-за того, что у нее были такие суперские подружки.

– Хорошо, – скованно ответила Тибби. Она никогда не могла и двух слов сказать в его присутствии.

И тут же услышала, как Бейли возмущенно фыркнула.

– Ты работаешь в «Валлман»? – спросил Такер.

Один из его друзей ухмыльнулся.

– Нет, она просто носит униформу, потому что это модно, – парировала Бейли.

– Ладно, увидимся, – пробормотала Тибби Такеру через плечо.

Она вытащила Бейли на раскаленный тротуар:

– Бейли, ты можешь не возникать?

Бейли уставилась на нее с возмущением:

– Это еще почему?

В этот момент показалась Маргарет.

– Вы готовы? – спросила она.

Тибби и Бейли переглянулись.

– Да, вполне, – процедила Тибби сквозь зубы. – Маргарет, как давно ты здесь работаешь? – спросила Тибби, когда они устроились в укромном уголке фойе, прямо перед плакатом со сценами из «Бессмысленности». Место выбрала сама Маргарет.

– Дай-ка вспомнить. – Маргарет уставилась в потолок. – Похоже, с тысяча девятьсот семьдесят первого.

Тибби сглотнула. То есть... почти тридцать лет. Она пристально посмотрела на Маргарет: белокурые волосы забраны в хвост на макушке, а глаза густо подведены. Тибби, конечно, предполагала, что она старше, чем кажется, но никогда не думала, что настолько.

– И сколько же фильмов ты видела? – спросила Тибби.

– Наверное, больше десяти тысяч, – ответила Маргарет.

– И у тебя есть любимый фильм?

– Честно говоря, даже не знаю, – задумалась Маргарет. – Их столько накопилось. Мне нравился вот этот. – Она ткнула пальцем в плакат позади себя, потом подумала еще немного: – «Стальные Магнолии» – очень сильный фильм.

– А правда, что ты знаешь наизусть целые куски из фильмов? – спросила Тибби.

Маргарет покраснела:

– Да, конечно, но вряд ли это высший класс. Я просто помню кое-какие эпизоды. Хотите послушать? Есть кое-что любопытное с Сандрой Баллок.

Маргарет сняла розовый кардиган. Худенькая, миниатюрная, она выглядела, как подросток, несмотря на то что ей давно за сорок!

«Как это может быть?» – подумала Тибби.

Она обернулась к Бейли. Губы девочки сжались в ниточку.

– Давайте посмотрим кино вместе? – предложила Бейли.

От удивления Маргарет широко раскрыла глаза:

– Ты хочешь пойти и прямо сейчас посмотреть фильм? Втроем?

– Ну да, – сказала Бейли.

– О, это можно. – Маргарет сменила гнев на милость. – В четыре часа будет такой любопытный фильм...

Маргарет вместе с Бейли и Тибби на ощупь пробиралась между рядами к местам в центре зала.

– Я обычно стою там, сзади, – объяснила Маргарет шепотом. – Но, похоже, это неплохие места, да?

Сюжет был довольно запутанный, и Маргарет с возрастающим волнением следила за их реакцией. «Неужели все эти десять тысяч фильмов она смотрела одна?» – с горечью подумала Тибби.

Бриджит никак не могла заснуть. Сегодня даже на ее любимом местечке на пляже было как-то неуютно и душно. Она чувствовала подозрительное отсутствие усталости во всем теле.

Бриджит выбралась из спального мешка и спустилась к воде. Океан, как всегда, успокаивал. Но ей так хотелось, чтобы рядом оказался Эрик. Он был ей так нужен.

Неожиданно ей пришла в голову мысль... Мысль не особенно удачная, но раз уж она появилась, Бриджит не могла от нее отмахнуться.

Она тихонько пошла вдоль кромки воды, прислушиваясь к шуршанию песка под ногами. Северный край их острова был самым безлюдным, и там стоял домик тренеров, в котором жил Эрик.

Бриджит вспомнила, как через несколько месяцев после смерти мамы психиатр что-то записал в ее карточку. Предполагалось, что она никогда не прочтет заключение, но она нашла его в ящике письменного стола отца.

«Бриджит одержима своими фантазиями, – писал доктор Ламберт. – Одержимость эта доходит до безрассудства».

«Я только загляну», – пообещала она себе. Сейчас не было смысла останавливаться – уже пришла. Дверь открылась легко. Внутри стояли четыре кровати. Одна была пуста, на двух других спали коллеги Эрика, тоже молодые тренеры. Четвертая, без сомнения, принадлежала Эрику. Он спал в легких шортах, раскинувшись на кровати, казавшейся очень маленькой. Бриджит шагнула вперед.

Эрик, должно быть, что-то почувствовал, потому что неожиданно поднял голову. Потом опять припал к подушке, снова резко приподнялся, словно осознав, что происходит. Приход Бриджит его очень встревожил.

Она молчала. Она и не думала застать Эрика врасплох. Но он, видимо, испугался, что Бриджит что-нибудь скажет. Эрик вскочил с кровати и, спотыкаясь, пошел к выходу. Он тянул ее за собой, пока они не оказались далеко от домика, в тени финиковых пальм.

– Бриджит, как ты могла? – Эрик еще не пришел в себя после сна. – Тебе нельзя сюда приходить, – шептал он.

– Извини, – сказала она. – Я не хотела тебя будить.

Эрик моргал, стараясь сфокусировать на ней сонный взгляд.

– А чего же ты хотела?

Порыв ветра перекинул волосы Бриджит вперед. Их кончики погладили его по груди. Как бы ей хотелось, чтобы волосы хоть что-нибудь чувствовали! На ней была только футболка, едва прикрывавшая белье. Просто невыносимо не коснуться его!

– Я думала о тебе. Решила посмотреть, как ты спишь.

Эрик ничего не сказал и не пошевелился. Бриджит положила ладони ему на грудь. Зачарованно смотрела, как он поднял руку, провел по ее волосам, откидывая их с лица.

Он был словно во сне. И она знала: Эрик мечтал, чтобы этот сон не кончался. Бриджит обняла его и прижалась к нему.

– М-м-м, – простонал он.

Ей хотелось ощущать его тело. С жадностью она провела по его плечам, по упругим мускулам на предплечьях. Затем ее руки скользнули по его лицу, волосам, вернулись к груди, спустились на твердый пресс. Только теперь Эрик будто очнулся. Он тряхнул головой, схватил ее за плечи и отстранился.

– Боже, Бриджит! – прорычал он. Она отступила назад. – Что я делаю! Тебе нельзя здесь оставаться.

Эрик уже не так яростно, а скорее нежно сжимал ее плечи. Он не позволял ей приближаться, но и не отпускал.

– Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста, не возвращайся сюда. – Он пытался заглянуть ей в глаза, и взгляд его, казалось, молил совсем о другом.

– Я постоянно думаю о тебе, – серьезно произнесла Бриджит. – Я думаю, как нам быть...

Эрик закрыл глаза и убрал руки с ее плеч. Когда он снова посмотрел на девушку, в его глазах светилась решимость.

– Бриджит, уходи и обещай, что это больше не повторится. Не уверен, что смогу контролировать себя в следующий раз.

Она ушла, ничего не пообещав.

Эрик и представить себе не мог, что Бриджит восприняла его слова как приглашение. Но это было именно так.

Поиск по сайту: