Глава четырнадцатая

В темноте все выглядит крупнее и пахнет хуже. Пенопластовые пластины и массивные рулоны вощеной бумаги были сложены на прилавках. Пустые стеллажи, крючки мяса свисают с потолка, их кривые силуэты выглядят еще более зловещими в лунном свете. Повсюду на кирпичных стенах были изображены плакаты с телами животных, изображающие различные сорта мяса. Плечи. Туловище. Поясница. Возле входа стояли два больших ящика, наполненные стейками и отбивными, завернутыми в целлофан.

Блисс сделала глубокий вдох и задержала дыхание так долго, как могла, желая, чтобы ее напряженные мышцы успокоились. Она зашла в этот мясной магазин, потому что ее загнали прямо сюда. Краем глаза она видела, что Серебряный волк стоял в тени и наблюдал за ней, потом пушистое тело прокралось через заднюю дверь, и последовал внутрь.

Она кралась так тихо, как только могла по мокрому каменному полу. Нужно было скрываться где-то в темноте и ждать. Ее глаза поймали мерцание света на расстоянии. В задней части магазина она заметила дверь. В раздевалке оказалось мясо, которое раскачивалось, как перевернутый маятник. Так вот почему в комнате пахло кровью.

Она закрыла глаза, чтобы прислушаться. Концентрат. Он ударил ей в нос. Запах был отвлекающим. Когда Люцифер взял себе ее тело и был ее единственным контактом с внешней стороной, она обнаружила, что может слышать лучше тогда, когда закрывает глаза и из нее выходят другие чувства. Таким образом, даже, если бы она была единственным человеком, она бы привыкла к темноте. Люцифер учил ее этому. Она слышала тиканье часов, звук трения шлифовального крючка по цепи, мягкий щелчок когтей по полу – точно зверь, мешкает. То там, то тут, едва заметен был звук чужого дыхания. Был кто-то другой в этой комнате. Кто-то другой, какое-то существо. Но где и кто?

Ужасный шум становился все громче, и Блисс услышала рычание, глубокое, первобытное и порочное, а затем звук дыхание стал громче, более отчаянным, вдруг, за дверью раздался крик. Блисс выскочила из своего укрытия и побежала на него.

Лязг!

Нож просвистел мимо нее и попал вправо. Она повернулась в его сторону, потом остановилась. Нож был уловкой, отвлечением. Собака была позади нее, он пытался направить ее подальше от двери. Она видела, как он смотрел на нее из тени, его желтые глаза горели. Разве он думал, что она такая глупая?

Она, может быть, больше и не имела способностей вампиров, но это не значит, что она была совершенно бессильна. Она была быстра. Она все еще была скоординирована. У нее все еще были скорость и мастерство обученного убийцы.

Зверь фыркнул, и его когти поскребли по бетону. Он был зол и готовился к прыжку. Блисс решила, сейчас или никогда. Она направилась по пути к открытой двери, карабкаясь на стол и распыляя десяток ножей по всей комнате.

Волк прыгнул, но она была быстрее, и, когда она достигла негабаритной двери, схватила ручку и, используя свой вес как стержень, развернулась так, чтобы успеть потянуть дверь за собой. Морозильная камера захлопнулась с толстым, мокрым звуком всасывания, который удивил ее, и заставил усомниться, что это была хорошая идея. Сколько здесь воздуха? Нет времени, чтобы беспокоиться об этом сейчас. Она взяла пару ножей, которые упали на пол, и вставила один в замок, чтобы дверь не открылась, в то время как другой засунула в задний карман.

Она слышала, как существо бросается своим весом на запертую дверь. Он был больше и опаснее, чем она думала. Приручить собаку? Ей повезет, если она выйдет отсюда живой.

Она посмотрела вокруг. Вокруг были дюжины трупов, свисающих с потолка. Воздух был прогорклым, металлическим. Она проложила путь через трупы животных к задней части комнаты, на звук прерывистого дыхание.

На полу лежало мясо, шкафчик и мальчик, не старше, чем она, прикованный к задней стенке морозильной камеры. Рядом с ним была разделочная доска и ленточные пилы. Кусок мяса с коркой из крови и ржавчины, качнулся над головой. Кафельные стены были забрызганы глубоким оттенком алого цвета. Кожа мальчика была синей, волосы облеплены грязью. Вокруг его запястий и шеи располагались уродливые красные пятна, он был связан тяжелыми железными кандалами.

Боже мой, что же здесь происходит, задавалась вопросом Блисс. Ее живот взбунтовался. Если это было то, что они делают со своими жертвами, она не хотела думать о том, что Джейн переживает то же самое. Блисс наделась, что Джейн была еще жива.

Блисс вздрогнула и по коже пошли мурашки. Теперь, когда она не была вампиром, ее тело не контролировало свою температуру, как это было раньше. Но это был страх или холод, что вызвало ряд мелких ударов?

Она наклонилась, чтобы коснуться лица мальчика. Он был еще теплым, по крайней мере. Она положила нежную руку на его костлявое плечо.

— Все будет в порядке, — сказала она ему, и спрашивается, неужели она также говорила и о себе.

— Да, но это не так.

Его глаза ожили, и не успела Блисс и глазом моргнуть, как мальчик завернул в кулак ее шею и прижал ее к полу, колени блокировки схватили ее за талию и держали ее руки подальше от ее тела. Его кандалы, как могла видеть сейчас Блисс, не были заперты.

— Кто ты? — Спросила она, выплевывая слова, и с трудом отбиваясь от железного захвата мальчика.

Блисс повернула нападавшего, и с удивленьем обнаружила, что она видела его лицо раньше. Это был мальчик, которого она видела в гломе. Мальчик с такими же плоскими желтыми глазами, как у собаки, которая следила за ней.

— Я думаю, правильный вопрос будет о том, кто ты? — Его голос был низким и с оттенком злобы. — Ты из преисподней, не отрицай это, иначе, зачем тебе носить это? — Сказал он, дергая за тонкую веревку из кожи, которая венчалась каменным сердцем. — Ты одна из шпионов Ромула!

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказала она, засунув руку в задний карман за своим скрытым лезвием. Ее пальцы дрожали, когда она боролась, чтобы вернуть свою руку, она извивалась, ее сердце билось слишком быстро.

Быстро, как вспышка, она попала ножом ему в бедро.

Он закричал от боли, и она смогла оттолкнуть его и стала карабкаться прочь. Но ее свобода была недолгой, так как она почувствовала руку, которая обернулась вокруг ее лодыжки и потянула её.

Она кричала, дико била ногами, но он был слишком силен. Прежде, чем она узнала, что происходит, он держал руки обернутыми вокруг ее горла, снова.

Он начал выжимать дух из нее, и она запаниковала. Бороться, воевать, дышать — все было бесполезно, он был намного сильнее, но она смотрела на мальчика с желтыми глазами с любопытством, изображение мелькнуло у нее в голове.

Она видела, как Люцифер с отцом стоят внутри сложного дворца, окруженного великолепными колоннами из золота. Лихие тысячи были собраны, и Люцифер стоял на вершине мраморной лестницы, глядя на творение изысканной красоты. Это был человек, но он был выше человеческого мужчины, с определенным потусторонним великолепием, с дикими и свирепыми глазами, с теми же ослепительными золотыми глазами.

Изображение не из ее памяти, а из Люцифера. Когда она была в плену его духа, когда он взял ее душу, фрагменты воспоминаний отнесли ее сознание. Вызванные случайными событиями, воспоминания вдруг попали в ее голову. Она закрыла глаза, чтобы вспомнить сцену еще раз. Она слышала, как Люцифер говорил. Язык был незнакомым, его слова суровыми и запутанными, но она знала, что может говорить их, как будто они были ее собственные.

— Отпусти меня! — Воскликнула она на том же странном и иностранном языке.

Комната застыла, когда мальчик посмотрел на нее с удивлением. Он осторожно сжал и отпал, пялясь на нее в изумлении и растерянности, как будто он не мог понять, почему он отпустил ее.

Но было слишком поздно, она потеряла слишком много кислорода; все стало черным. Блисс почувствовала, как жизнь уходит из нее.

Глава пятнадцатая

Лоусон вел машину от мясной лавки по оживленным улицам города и по старым гравийным дорогам. Гул шин утешал, как мягкий рев морских волн, и, если он не был бы осторожен, это могло усыпить его. Девушка по-прежнему была на заднем сиденье. Малкольм сказал, что она в порядке, он пощупал пульс, и понял, что она проснется достаточно скоро. Самый младший сидел рядом с ней и следил. Он узнал ее имя из ее удостоверения личности, которое нашел в ее сумочке.

Ловушка сработала. Малькольм замаскировался под волка и пошел внутрь магазина, где Лоусон лежал в засаде. Он послал Эдона и Рэйфа вперед, чтобы защитить Артура, в случае, если она пришла со сворой гончих. Но теперь Лоусон надеялся, что он не нанес большой ущерб. Он хотел убить ее. Но когда она заговорила с ним на древнем языке волков, слова, которые были потеряны для них из-за проклятия Люцифера, он узнал, что она не враг.

Говорить на Ролле каралось смертью. Таким образом, это означает, что возможно, только возможно, Блисс Ллевеллин была даже другом.

Он усиленно думал. Если она не была одной из людей Ромула, чего она хотела?

Почему она ищет их? Почему Окулюс показал ему тот образ? Его медленно осенило, он просил Окулюс, чтобы она показала ему Талу. Но вместо этого она показала ему Блисс. Должна была быть связь между девушками. Но что это было? Может Блисс должна привести его к Тале в некотором роде? Должны же быть причины, почему он показал именно её.

Не помогало то, что, когда он посмотрел на Блисс, его внутренности как будто превратились в желе. Окулюс замаскировал ее красоту, и теперь, когда Лоусон больше не считал ее своим врагом, то не был готов к её присутствию, даже тогда, когда хотел убить её.

Стремительно. Сильно. Болезненно. Он засунул это чувство подальше, он должен был игнорировать ее. Он был не таким волком.

— Она проснулась, — отозвался Малкольм с заднего сиденья.

— Куда вы меня везете? Кто вы, ребята? Что вы сделали с моей тетей Джейн? Что, черт возьми, происходит? — потребовала она.

— Лоусон сказал, что ты говоришь на Ролле. Это означает, что ты не причинишь нам никакого вреда. Он сожалеет о том, что произошло еще в магазине. Я Малькольм, кстати, — сладко сказал Малкольм. — А это мой брат, Лоусон.

— Рада познакомиться с вами обоими, — сказала Блисс, в ее тоне были саркастические нотки. — Теперь, почему бы вам не рассказать мне, куда вы меня везете?

Лоусон поймал ее взгляд в зеркале заднего вида.

— Я хотел бы рассказать, но мне нужно знать в первую очередь, кто ты. Я не знаю, что делать с тобой. Я думал, ты работаешь на Ромула, но ты говоришь на нашем языке, который означает, что ты не шпион, кто ты? Но я забегаю вперед. Во-первых, что ты знаешь о Тале и где она?

Блисс нахмурила брови.

— Тала? Я не знаю, кто это, я никогда не слышала о ней. Я сказала вам, что я ищу мою тетю Джейн.

Сердце Лоусона замерло. У него было чувство, что это будет не так просто, как он надеялся, но была возможность, что Блисс может привести его к Тале, даже, если она не понимала этого сама. Он просто должен был выяснить, каким образом. Он прочистил горло.

— Следующий вопрос, кто ты? Ты не простая смертная.

— Я думаю, нет. Я была вампиром, — отрезала она. Он не ожидал, что она заговорит. Малкольм вскрикнул с заднего сиденья.

— Полегче, Maк, — сказал Лоусон, оглядываясь на Блисс. — Ты одна из падших.

Он не был доволен. У Падших не было друзей волков. Они оставили их на произвол судьбы, их проклятие. Волки сыграли свою роль в их истории, Артур сказал ему, но Лоусон не хотел в нем участвовать.

— Я была им. Это долгая история. — Она отвернулась.

— У меня есть время.

— Я думаю, что со мной что-то не так. Я убила себя. Или, по крайней мере, я убила вампирскую часть меня. Кем бы я ни была, я больше не та. Я сейчас просто человек.

И она ожидала, что он поверит в это? Он хотел смеяться.

— Никто не просто человек, тем более из падших.

— Может быть, ты прав, — сказала она. — Но это моя история.

— Не все это, — сказал он. — Почему ты искала нас?

Блисс остановилась, и Лоусон подумал, что это означало, что она собиралась солгать.

— Я точно не искала вас, — сказала она, наконец. — Как я уже сказала вам, я искала мою тетю Джейн. Ее схватили, и я думаю, что это собаки.

— Псы? Почему ты так думаешь?

— По тому, как ее схватили.

— А как это было?

Она рассказала о номере: все разорвано, как будто острыми когтями, не осталось ничего целого, покрывала, шторы, постельное белье, подушки – все измельчено на кусочки.

— Повсюду была кровь, и странные отпечатки когтей на стене.

Лоусон почувствовал, как волосы на руках встали дыбом, когда он слушал ее рассказ. Собаки приближались, захватывая жертв. Но почему? Кто была эта Блисс Ллевелин, и какая у нее связь с собаками? Был ли он по-прежнему прав, думая, что она приведет его к Тале?

— Сейчас моя очередь задавать вопросы, — сказала она. — Кто вы?

— Я волк, — сказал он с гордостью. — Мы были когда-то Абиссус Прэториум.

— Преторианской гвардией, — прошептала она. — Стражи бездны. Хранители времени, защитники проходов.

— Ты знаешь нашу историю. — Он был доволен.

— Да, я знаю. Собаки Люцифера. Гончие ада, — прошептала она, и лицо ее застыло.

— Никогда не зови нас таким именем! — взревел Лоусон.

Автомобиль свернул на обочину и остановился. Блисс была брошена на переднее сиденье, и кровь потекла с её лба. Она дрожала.

Лоусон повернулся и посмотрел на нее.

Малкольм съежился.

— Лоусон, пожалуйста, — просил его брат. — Она не знает.

Блисс посмотрела на них сердито.

— Не знаю что? Вы волки, собаки, все же, не так ли?

— Нет! — Лоусон покачал головой. — Никогда.

Он посмотрел на руль, на свои белые костяшки пальцев.

— Мои братья и я сбежали из стаи год назад, и мы прячемся до сих пор. Мы никогда не будем собаками, я не могу помогать ему.

Он на мгновение подумал о Тале, что это были пустые слова, вспомнил всех своих друзей, которые все еще остались позади.

— Мастера обращают волчат в адских псов на восемнадцатый день луны. Мы должны были бежать, пока не были превращены.

— Да, — сказала Блисс, и тон ее голоса сказал ему все, что нужно знать. Она не верит ни одному слову.

Он завел двигатель и направил машину обратно на дорогу, и никто не говорил, пока они не добрались до пещеры.

Поиск по сайту: