Глава шестнадцатая

— Артур говорит, что это пещера наша с 1960-х, — рассказывал ей младший мальчик – Малкольм. Блисс последовала за ними из машины внутрь темной пещеры. Она не видела, чтобы на данный момент у нее был выбор. Она была их заложником, даже, если Лоусон и все остальные не хотели в этом признаться. Она только надеялась, что он возьмет ее к Джейн, по крайней мере, они будут вместе. Блисс не была уверена, что его история не о церберах. Даже когда она была свидетелем его гнева, она знала, что он собирался сделать ей больно тогда в мясной лавке. Адские псы неконтролируемы, жестоки, и порочны – и да, это все был он.

Лоусон. Она ненавидела его за то, что не достаточно сильна, и даже, кажется, ревновала. Раньше она была вампиром, бессмертным, мощным, теперь она была просто обычной девушкой с раненными ногами. Блисс была раздражена на себя, за то, что заметила его привлекательность, сильную челюсть, высокий лоб, густые, темные волосы. И он был убийцей — она видела это в его глазах. Он был опасным, жестоким. Она должна была бы наблюдать за каждым его шагом, но почему-то она рассказала ему так много о себе.

Лучше больше ничего не рассказывать, решила она.

Пещера была одним длинным пространством, свернутым в дугу, как серп луны, с импровизированной кухней в середине и несколькими разрозненными и темноми подсобными помещениями в стороне. Блисс вошла.

— Артур сказал, что тогда они не заботились о сохранении природной красоты, вместо этого они постелили линолеум и все здесь переделали. Но у них есть некоторые интересные экспонаты в задних комнатах.

— Кто такой Артур? — Спросила она.

— Он вроде... заботится о нас, он переехал сюда после нападения. Думал, что будет безопаснее, если собаки вернутся.

— Собаки? Они напали на вас тоже? Почему?

Блисс заметила, как Лоусон одарил брата тяжелым взглядом, и Малкольм стих. Она оглянулась в новой для нее обстановке. Здесь пахло плесенью и пылью, они наполнили ее нос. В пещере было холодно и влажно, как в подвале со сломанной паровой трубой.

— Мы вернулись, — сказал Лоусон, когда они приблизились к трем фигурам, сидящим у костра. — Это Блисс Ллевеллин. Мы нашли ее в магазине. Вот Артур, — сказал он, указывая на старого джентльмена в углу, который мягко ей улыбнулся. — Это Рейф, — сказал он, указывая на коренастого юношу. — И это Эдон.

Блисс приветствовала их кивком головы. Ни один из них, казалось, не удивился, увидев ее.

Они должны были знать о ловушке в мясной лавке. Она смотрела на четырех мужчин. Существовало что-то дикое во всех из них, но что-то жестокое и прекрасное. Если Лоусон был красив, как пограничный ковбой, то Эдон был красив, как аристократ, со своими глубокими фиолетовыми глазами и золотыми волосами. У Рейфа была оливковая кожа и миндалевидные глаза, скроенный, как скала; его тело могло остановить грузовик Мака, но у него была милая улыбка.

Мужчины были одеты ужасно. Их одежда была грязной, слишком маленькой или слишком большой, несоответствующей им. Малкольм был одет в желтую куртку с капюшоном, зеленые вельветовые брюки и розовые Крокс.

Рейф был одет во фланелевую рубашку и изношенные штаны от смокинга.

Эдон, со всей своей надменностью и отчужденностью, был одет в глупую детскую футболку и шорты серфера. Вся их одежда была дырявой и изношенной, грязной и рваной. Даже благотворительный магазин не примет ее, это было похоже на то, будто они нашли её в мусоре.

Рейф пожал ей руку, в то время как Эдон оценил её холодно.

— Так что, это экс-вампир? –— спросил Эдон. Его голос был красивым и мелодичным.

Блисс удивилась: откуда он мог знать?

Волки, должны быть, в состоянии общаться без слов, поняла она, возможно, использовали глом так же, как вампиры.

— Мне больше нравится думать о себе, как о человеке, — сказала она, еле-еле улыбаясь. — Так вы, ребята, волки, не так ли? Сбежавшие из ада, как сказал Лоусон.

— Лоусон говорит много вещей, — сказал Эдон. — Почему мы должны верить, что у тебя больше нет клыков?

— По той же причине, я полагаю, по какой вы не хотите делать работу дьявола,— парировала Блисс.

— Мы никогда не делали его работу. Мы убежали, прежде чем смогли причинить кому-нибудь вред. Не говори о том, чего не знаешь,

Эдон угрожал, его голос был низким и пугающее рычащим.

— Так что же это за имя такое Блисс?

Спросил Малкольм, меняя тему.

— Это фамилия?

— Нет, — она покачала головой. — Люди, которые вырастили меня, не были даже моими родителями. Блисс даже не мое настоящее имя. По крайней мере, не там, где это имеет значение. Я узнала, что мое настоящее имя Люпус Телиэль.

Малькольм одарил ее любопытным взглядом.

— Люпус Телиэль. Волчий аконит.

— Да. — Младший обменялся взглядами с Лоусоном. — Часть тебя должна быть волком, но... но ты одна из падших, и это не имеет смысла, — сказал он.

Блисс не ответила. Были вещи, которые она не могла рассказать им о себе, о своей бессмертной части, и о том, что ее отец был одним из них. Она не знала, как они отреагировать на то, что она была дочерью Люцифера, и не была уверена, что готова узнать.

— Это не намного лучше, чем Блисс, но что ты собираешься делать?

— Смени его, — ответил он. — Я имею в виду твоё имя.

— Это то, что ты сделал?

Малкольм поднял бровь.

— Твое настоящее имя Маккон, верно?

— Откуда ты знаешь?

— Потому что Маккон означает «волк». Точно так же как Рейф. И Эдон. У всех вас есть волчьи имена. Кроме Лоусона, — сказала она, садясь так далеко от него насколько это возможно.

Малькольм улыбнулся.

— Я бы предпочел называть меня Лоусоном, хотя меня зовут Ульф.

Все засмеялись, и Блисс обнаружила, что не может сдержать улыбку. Может быть, они говорят правду, может быть, они не были собаками, в конце концов.

— Так что же теперь? Если у вас нет Джейн, и вы не адские псы, то почему я здесь? — Сказала она, глядя на Лоусона. — Из-за девушки по имени Тала? Я сказала тебе, что я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь...

Лоусон бросил ей бумажку, и она поймала ее в воздухе.

— Что это? — Спросила она раздраженно, глядя на картину в ее руке.

— Похищение сабинянок[2]? Какое это имеет отношение к чему-нибудь? — Она посмотрела на открытку, которая показывала знаменитую картину Николя Пуссена, изображение насильственной сцены в истории: группа женщин, взятых в плен римскими солдатами. Они вскинули свои руки в воздух и звали на помощь.

— Ой, извини, не тот, — сказал Лоусон, забирая открытку обратно и передвая ей другую картину. Потом она увидела, что это была фотография девушки. Она была маленькая, с простым, узким лицом, яркими голубыми глазами и розовыми прядями в волосах. Блисс подумала, что она показалась ей знакомой.

Она видела эту девушку раньше, но волосы её были другими, и с ужасом она поняла, что эту девушку она видела в психиатрической лечебнице.

— Лоусон, — тихо сказала она. — Это Тала?

Лоусон собирался ответить, когда Малкольм вдруг наклонился вперед, схватившись за живот, и его вырвало. В один момент мужчины встали, Артур бормотал заклинания, и Лоусон был наготове.

— Что не так? Что происходит? — спросила Блисс, чувствуя панику.

— Собаки, — зашипел Эдон. — Они здесь!

Глава семнадцатая

Прозвучал звук, похожий на треск кнута, и Лоусон рухнул на землю, из зияющей раны на его боку хлынула темная красная густая и вязкая река крови.

— Они нашли заклинание крови! — закричал Эдон, когда Рейф оттолкнул Малкольма, прикрывая его.

— Не смотри! — закричал Рейф самому младшему из них.

Артур работал неистово, шепча, махая руками над отверстием в туловище Лоусона. Лицо Лоусона стало серым, он не дышал, Блисс это видела. Она стояла, парализованная, пока Рейф не потянул ее за руку.

— Давай! — Закричал он, ведя ее в дальний конец пещеры. Он нес Малкольма на спине.

Она услышала приглушенный вой издалека и подумала, что видела тени, которые не мерцали на стенах, когда они бежали вниз по длинной дорожке из камней, окружающих пещеру.

— Где они? — Спросила она, ее сердце колотилось в груди.

— Если они вызвали заклинание крови, это означает, что они смогут сломать выступ. — Ответил мрачно Рейф. — Они будут здесь в ближайшее время.

— Черт, Лоусон в аду, — сказал Эдон.

— Ромул увидел его в Окулюсе. Это он привёл их к нам.

— Лоусон? — спросила Блисс. — Но почему?

Эдон проигнорировал ее вопрос.

— Или, может быть, это была ты. Может быть, ты шпион, в конце концов.

Она хотела дать ему пощечину.

— Остановись, Эдон! Лоусон говорит, что она говорила на Ролле. Она не может быть одной из них, — фыркнул Малкольм.

Они побежали так сильно и быстро, что Блисс сгорбилась на мгновение от судорог ноги. Она потрясла её, Блисс раздражали эти человеческие ограничения. Когда они дошли до конца кривой, Рейф сказал несколько слов, и скалы открылся на шарнире. Потайная дверь привела к небольшому плотному коридору.

— Ты можешь видеть в темноте? — Спросил он.

— Я не знаю.

— Держись, — сказал он, и Блисс схватила его. Она могла слышать Эдона, крик Лоусона, он еще не умер, Артура, выполнявшего свои исцеления, а затем услышала эхо мощной силы, громящей пещеру, тряся землю под их ногами. Ее сердце билось миллион раз в минуту.

— Не волнуйся, они не смогут войти, не по этому пути, — сказал Рейф, когда раздался другой жесткий стук, и земля загрохотала снова. Было такое чувство, как будто вся пещера на грани краха.

— Смогут ли они пройти через камень? — спросила она.

— Да. Но это замедлит их. Держись на этой стороне, — сказал он. — Или ты упадёшь с обрыва.

— А как насчет Лоусона? — спросила она, удивляясь, почему она заботится только о мальчике, который только что пытался убить ее. Она едва знала его, едва знала любого из них.

— Я не знаю, — сказал Рейф, и голос его охрип. — Он никогда не был таким. Он всегда заживал очень быстро, всегда.

Они бежали оттого, что чувствовалось за милю, позади них слышался стук шагов. Малкольм закричал, когда они увидели Лоусона. Он все еще выглядел бледным, но через дыру в рубашке, которую она видела, его кожа выглядела гладкой, а кровь высохла.

— Это не было заклинанием крови. Он все чувствовал. Это просто взрыв, — пояснил он, опираясь на Артура, который держал в руке факел и смотрел мрачно. — Но они разрушили выступы, как будто они были сделаны из стекла.

— Они получили силу, — сказал Артур. — Как жаль.

— Ты не чувствуешь их приближение, Maк? — спросил Лоусон.

— Не достаточно скоро. Нет, пока не стало слишком поздно. — Малкольм покачал головой,

Малкольм был готов еще раз извиниться, но Лоусон прижал руку ко рту.

—Тссс! — никто не осмеливался говорить.

Блисс наблюдала за Лоусоном. Он рассчитывал.

Она сглотнула и затаила дыхание. В комнате стало очень тихо. Она слышала свой пульс, ощущала воздух вокруг своего лица и температуру в пещере.

— Четвёртое сердцебиение, — прошептал Лоусон.

— Внутрь. Двое в буфетную, остальные через диораму.

Эдон кивнул.

— Я больше ничего не слышу.

— Скорее всего, разведывательные команды, — сказал Лоусон. — Спешите. Мы можем опередить их.

— Почему мы не можем прыгать? — Спросил Малкольм. — Сделаем круг?

— Ты знаешь, почему. — Лоусон покачал головой. — Я не могу рисковать, опять же, не когда так мало времени. — Он сделал несколько шагов вперед, прежде чем обернулся и замер. Его братья сделали то же самое, четыре мальчика, принюхивались, как собаки.

— Они нашли нас, — сказал Малкольм.

— Мы можем принять их, — сказал Лоусон.

— Артур, бери Maка и Блисс и спускайтесь вниз к машине. Не ждите. Мы встретимся там позже.

Он повернулся к Блисс, держа ее за руку.

— Не позволяйте им прикоснуться к тебе, — предупредил он. — В противном случае ты попадёшь в ад с ними.

Тогда Блисс увидела синий полумесяц, появившийся на лицах мальчиков.

Но прежде, чем они что-либо сделали, адские псы вышли из стен с воем и кровью.

Поиск по сайту: