ИНДУСТРИАЛЬНАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ 1917-1998 гг

Резкое падение эффективности советской экономики*, а потом и ее безропотный развал в очередной раз объективно выдвинули вопрос о реформах. Реформы для России — дело привычное. Можно сказать, что Россия избалована реформами. Пожалуй, россияне всех поколений во все времена так или иначе испытывали на себе тяготы реформ или их последствий. В то же время реформы никогда не приносили соци­ального облегчения гражданам. Особенно не везло рыночным реформам. Исследователям хорошо известен особый российский феномен: ни одна рыночная реформа не была завершена, ни одна не привела к со­зданию развитой органической рыночной системы в национальной экономике. Каждый раз очередной реформатор надеется, что именно он, именно сейчас сумеет сделать то, что до него не смог сделать ник­то. И каждый раз рыночные реформы или прекращаются, или медленно замирают, или заменяются попятным, а то и реакционным движением.

Реформаторы 90-х годов знали предшествующий опыт. И сделали еще одну попытку.

Реформы "сверху": перманентная незавершен­ность процесса

Нет сегодня особого смысла в том, чтобы обсуждать верность или неверность стратегии перехода к рыночной экономике. Независимо от того, что существуют разные точки зрения на будущее России, при­мем за аксиому, что наша великая, а потому инерционная страна идет именно к рыночной экономике.

Это не первая попытка рыночного реформирования страны в пос­левоенный период. Ведь даже в советские времена в поисках выхода из частых кризисных ситуаций коммунистические лидеры, вопреки неры­ночной марксистской доктрине, обращались именно к рыночным пре­образованиям.

Как и подобает в стране с не вполне сложившейся индустриаль­ной экономикой, эти попытки начались с сельского хозяйства. Сделать это было крайне необходимо, ведь с 1951 года государственные заго­товки хлеба стали отставать от расхода: стратегические запасы стали сокращаться. В сентябре 1953 года Коммунистическая партия решила несколько ослабить пресс, давящий на сельских тружеников. Был зна­чительно снижен сельскохозяйственный налог (в 2,5 раза по сравне­нию с действовавшими ставками), списаны налоговые долги колхозам и совхозам, увеличены размеры приусадебных участков и личных под­собных хозяйств (ЛПХ),

* С 1981 года в СССР началось абсолютное сокращение капиталовложений В 1981—1985 годах среднегодовой темп роста национального дохода составил всего 0,6 % Для сравнения в 1951—1985 годах — 7,2 % С 1987 года началось и аб­солютное падение ВНП. В 1991 году инвестиции в реальный сектор практически прекратились, если не считать вложений, направленных на сохранение действую­щих мощностей.

снижены нормы обязательных поставок про­дукции животноводства, увеличены закупочные цены (на мясо в 5,5 раза, молоко и масло в 2 раза, зерно на 50 %), некоторое развитие получили так называемые колхозные рынки, где крестьяне могли продавать продукцию со своих ЛПХ. Продуктивность ЛПХ оказалась очень высокой, но несмотря на это все льготы были очень скоро аннулиро­ваны "из принципиальных соображений" и вместо дальнейшего раз­вития рыночных основ крестьянского хозяйства государство пошло на привычную, веками отработанную экстенсивную форму прироста сельскохозяйственной продукции: началась целинная эпопея. Освоение целинных и залежных земель (1953—1956) — типичный пример "мо­билизационной экономики", когда государство бросает в нужное вре­мя в нужное место ресурсы, не заботясь о том, что другие отрасли или регионы "оголяются" в инвестиционном смысле.

Характерно, что и научно-технический прогресс, и освоение кос­мического пространства, приведшее в 1961 году к полету Ю. А. Гага­рина, и развитие энергетики и тяжелой промышленности осуществ­лялись тем же способом. Результаты, если рассматривать их с "визан­тийской" точки зрения, были замечательными: СССР стал второй ве­ликой промышленной державой мира после США, обладающей мощ­ным производственным и научно-техническим потенциалом, ядерным оружием и, казалось бы, безбрежными природными и человеческими ресурсами. Но беспокойство по поводу ограниченности ресурсов все же нет-нет, да и проявлялось в политических и научных кругах. Партийное и государственное руководство пыталось найти способы, возбуждающие производственную интенсификацию.

Сначала все надежды были связаны с управленческой реформой. Она началась в 1957 году и была проведена с большевистской решитель­ностью. Государство перешло от отраслевого — к территориальному принципу управления и макроэкономического планирования. Были ликвидированы основные отраслевые министерства, вместо них образованы территориальные Советы народного хо­зяйства (совнархозы) Совнархозы сыгра­ли определенную положительную роль в процессе комплексного использования местного сырья, строительных материа­лов, трудовых ресурсов Важным момен­том этой реформы является намерение децентрализовать управление народным хозяйством, что, в принципе, соответ­ствует рыночной тенденции Кстати, сов­нархозы сыграли свою ведущую роль в жилищном строительстве Принятое в 1955 году знаменитое постановление "Об устранении излишеств в проектировании и строительстве", положив­шее начало крупному индустриальному домостроению, реализовыва­лось именно в годы совнархозов*

Положительный эффект этой реформы был скоро исчерпан, а ког­да ее инициатор Н С Хрущев сошел с политической арены, то новое руководство страны быстро восстановило отраслевой принцип и по­пыталось реформировать экономику теперь уже в явно рыночном на­правлении Ныне здравствующее "сред­нее" поколение российских граждан еще

* Человек быстро забывает блага, полученные от государства Ведь в государственно-патерналистской системе это считается само собой разумеющимся А сколько было счастья, когда люди переселялись из подвалов, чердаков, бараков, казарм, общежитии пусть и в малокомфортное, но свое жилье Между прочим, за 10 лет, с 1950 по 1960 годы, строительство жилья увеличилось в городе в 17 раз, а на селе — в 14 раз Теперь мы пренебрежительно называем квартиры, пост­роенные и полученные в то время, "хрущобами". Они этого заслуживают, конеч­но, но все же, все же

помнит "косыгинские"* реформы сере­дины 60-х годов, давшие вспышкообразный результат и заглохшие уже к на­чалу 70-х. Суть этих реформ сводилась к развитию хозяйственного расчета на го­сударственных предприятиях Число пла­новых показателей, спускаемых пред­приятию, было резко сокращено, а главным показателем становился объем реализованной продукции, что было явно рыночным моментом в проекте ре­форм (до 1965 года главным показателем государственного плана для предприятия был объем произведенной валовой продукции).

Несколько расширялись экономические права предприятий, они получали определенную самостоятель­ность в развитии горизонтальных связей со смежниками и потребителями Осо­бые надежды возлагались на то, что за счет прибыли на предприятиях создава­лись так называемые фонды экономи­ческого стимулирования фонд матери­ального поощрения, фонд социально-культурных мероприятий и жилищного строительства и фонд развития произ­водства Понятия окупаемости, рента­бельности, материальной заинтересо­ванности, материальной ответственнос­ти входили в обиход и лексику российских хозяйственников и поли­тиков Естественно, что цены на продукцию всех предприятий пере­сматривались таким образом, чтобы предприятию была обеспечена прибыль** "Косыгинские" реформы дали кратковременный положительный результат. Во всяком случае, восьмая пятилетка (1966—1970) была по результатам лучшей за всю послевоенную историю советской эконо­мики Но уже в следующем пятилетии весь рыночный пыл унялся тем­пы роста

* А Н Косыгин — председатель Совета Министров СССР в 1964—1980 годах.

** Нынешним студентам это трудно себе представить, но все цены на продук­цию предприятий (за исключением цен колхозного рынка) были государственны­ми и утверждались специальным органом — Государственным комитетом по ценам (Госкомцен) Человеку, привыкшему уже к рыночному поведению, невозможно понять, что предприятие не имело права начать выпуск продукции до того, пока не будет утверждена ее цена Стоимость и цена товара были известны до того, как товар попадал на рынок. То, что для рыночной системы является абсурдом, для плановой системы было обыденностью. Отсюда вполне правомерным будет пред­положение, что то, что в нашей стране тогда называлось товаром, было вовсе и не товаром, а то, что называлось ценой, было только подобием цены Если хоро­шо подумать, то можно прийти к выводу, что и деньги были не вполне деньгами. Во всяком случае, они не имели свойства всеобщего эквивалента: на них нельзя было купить средства производства. А если кто-то из граждан ухитрялся это де­лать, его сажали в тюрьму как уголовного преступника. Предпринимательская де­ятельность в СССР была запрещена законом. Звучит зловеще, но с 1961 года за некоторые экономические преступления в нашей стране людей расстреливали

стали резко падать* (табл. 18)

Реформы не раз пытались реанимировать (вспомним хотя бы "круп­номасштабный экономический эксперимент" 1979 года**), но все эти попытки завершались ничем Причины ясны Подобно тому, как цар­ское правительство пыталось осуществить рыночные реформы и мо-

дернизировать экономику, не меняя содержания традиционной обще­ственной системы, советское государство пыталось идти к рынку, со­храняя свои традиции:

Таблица 18. Среднегодовые темпы прироста макроэкономических показателей (в %)

В результате, с начала 80-х годов граждане нашей страны стали ис­пытывать на себе серьезные социальные трудности: талонное распре­деление продуктов, изматывающие очереди за товарами повседневно­го спроса, полнейшее расстройство государственных финансов. С мо­мента прихода к власти в 1985 году М. С. Горбачева о рынке заговори­ли вновь. Силы российского предпринимательства прорывались нару­жу через разрешенные арендные отношения, кооперативы, индиви­дуально-семейную трудовую деятельность.

* История социалистической экономики СССР В 7-ми т — М Наука, 1980 — Т 7- С 155

** Панацеей стали считать показатель нормативно-чистой продукции, учитываю­щий только вновь созданную стоимость ("добавленную стоимость" в нынешней лексике) без затрат на сырье, материалы и амортизацию.

* Нельзя же, в самом деле, производить товары и продавать их самому себе.

Но поскольку дальше раз­говоров о рыночной экономике дело не продвигалось, в стране начал­ся системный кризис. Положение усугубилось трагикомичной антиал­когольной компанией 1985—1986 годов, приведшей к потере 10% го­сударственного бюджета. Кризису способствовал целый ряд природных катаклизмов и антропогенных катастроф. В 1986 году произошла чер­нобыльская катастрофа. В 1988 году землетрясение в Армении отняло жизнь у 50 тысяч человек; 200 тысяч человек остались без крова. Одно за другим происходили аварии на транспорте. Колоссальные средства затрачивались на импорт продовольствия. В 1988 году СССР импорти­ровал 40 млн. тонн зерна, в 1989 году — 60 млн. тонн. Кровавые меж­национальные конфликты потрясли страну. Летом 1989 года в России обнаружился "рабочий вопрос": забастовки охватили многие промыш­ленные центры, наиболее активно они проходили в России. Такой на­грузки страна не выдержала. Начался распад СССР.

Первыми начали процесс "размежевания" с Союзом республики Прибалтики. Но, как ни странно, 12 июня 1990 года именно в России

Поиск по сайту: