МЕТОДИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ 9 страница

Я заметила, что никто из присутствующих старших ребят, а также Николай Андреевич, даже не удивились при слове «костоправ», наверное об этом давно знали.

– Скажите, – продолжала я, с восхищением глядя ему в глаза, – а с помощью веры можно болезни позво­ночника лечить?

– Вера способна двигать горы, не то что какой-то там позвонок. Но далеко не каждый имеет истин­ную веру.

– Почему?

– Сомнения гложут, наше животное начало подав­ляет. Поэтому для человека приобрести настоящую веру очень сложно. Хотя для главенствующей в разу­ме души – очень просто.

– Ну, а вот если человек просто «слепо» верит в своё выздоровление или выздоровление своего близ­кого, лечение быстрее будет происходить?

– Конечно. И не только быстрее, но и гораздо легче и эффективнее.

– Простите, – вступил в разговор Николай Андре­евич. – Я вот давно хотел спросить у вас, почему вы выбрали себе именно эту профессию?

– Ну, как сказать, – ответил Сэнсэй. – Как и любой человек, когда у меня стал вопрос о выборе про­фес­сии, я задумался. Но, согласитесь, что может быть лучше на свете, чем возвращать людям здо­ровье, и что может быть сложнее в организме, чем позво­ночник, разве что головной мозг… А что такое поз­воночник? Вы посмотрите в анатомии на картину его нервных сплетений – это же «древо жизни», которое своей кроной уходит в головной мозг, а корнями связано с каждым из органов человека. Образно говоря, это «древо жизни» «питает» весь организм здоровьем. И если, не дай Бог, в нём про­изошли какие-либо неполадки, это сразу отра­жается на работе орга­нов и всего организма в целом. Ведь практически девя­носто с лишним процентов всех болезней появ­ляются вследствие нарушений функций в позвоноч­нике, от самых «незна­чительных» до летальных. Проблемы возникают практически у каждого чело­века в течение всей жизни… Позвоночник на сегод­няш­­ний день остается для науки тайной из тайн. И он, так же, как и головной мозг, малоизучен.

– В общем-то да, – проговорил Николай Андре­евич. – Если честно, я никогда об этом не заду­мывался… Но коль он настолько важный и слож­ный орган в организме, то чтобы его лечить, я ду­маю, нужно обладать солидным багажом знаний.

– Само собой разумеется. Позвоночник – это очень интересная, совершенная биомеханическая структура. Его лечение – большая ответственность, пото­му что здесь надо точно установить диагноз, считать информацию, возраст, массу и ещё целый перечень различных факторов, а затем принять правильное решение и рассчитать соответ­ственно силу и «дозу» воздействия. Ведь это свое­образная микрооперация, только без вскрытия. Тем более, надо учитывать, что идёт ревитализация в процессе эксплуатации. Костоправство – это очень серьёзная профессия. Здесь человек должен доско­нально знать всё: биомеханику, анатомию, пато­логию, генез, морфогенез, физику, химизм клет­ки. Короче говоря, человек должен знать и пре­красно разбираться в вертебрологии.

– В чём, в чём? – переспросил Руслан. – А что это такое за … брология?

– Не брология, а вертебрология, – с улыбкой отве­тил Сэнсэй. – Это наука о позвоночнике, куда вхо­дит совокупность всех этих наук плюс специ­фи­ческие знания о позвоночнике.

– А какие специфические знания? – поин­тере­совался Николай Андреевич.

– Здесь надо ещё знать тонкости и приёмы раз­личных мануальных способов лечения вертебро­генных патологий, остеопатии, хиропрак­тики и так далее, то есть опыт предыдущих поколе­ний в обла­сти костоправства. Ведь костоправство – это дово­ль­но-таки древняя и интересная профессия, – и как бы между прочим, Сэнсэй доба­вил: – Ну и, ко­неч­но же, это общение с большим коли­чеством раз­ных людей.

Не знаю, как другие, но я прекрасно понимала, что именно последние слова Сэнсэя являлись глав­ной причиной в выборе его профессии. В этом я бы­ла абсолютно уверена на все сто процентов.

Тем временем Сэнсэй перевёл тему разговора на меди­та­ции. Мы стали обсуждать свои домашние резуль­таты, а потом вновь пытаться усиленно работать над собой, приближаясь мелкими шажками к своей далекой заветной мечте – стать Человеком.

Я заметила, что дни стали пролетать, как одно мгновенье. И у меня даже появилось чувство, что вре­мени на все дела мне стало заметно не хватать. Я даже забросила несколько кружков, чтоб хоть как-нибудь всё успевать… Наши занятия и тренировки про­дол­жали радовать своей новизной и непов­торимостью. На очередной тренировке Сэнсэй начал объяснять новую тему:

– Сегодня мы ознакомимся и, как обычно, частич­но изучим стиль тайцзицюань, считающийся школой «ушу» мягкого направления. Возник этот стиль в одном из известнейших монастырей Китая, располо­женного в горах Уданьшань. Примеча­тельно, что мест­­ные горы раньше назывались гора­ми Великого Спокойствия. Но однажды там, пос­тиг­нув Дао (что в даосизме считается как вну­тренняя божественная сила и некая изначальная субстанция, из которой образо­вано всё во Вселен­ной), вознесся среди белого дня в небо человек, которого звали Чжэнь У. В его честь и назвали горы Уданьшань.

Согласно одной из легенд, в том монастыре в XII веке жил монах Чжан Саньфэн. Однажды, услышав во дворе непонятный шум, он выглянул в окно. Монах увидел сороку, сидевшую на дереве, и змею – на земле, глядящих друг на друга. Каждый раз, как только сорока слетала с дерева, чтобы напасть на змею, та быстро поворачивала к ней голову и изгибалась так, что сорока не могла её клюнуть. Наб­людая за ними, на Чжана сошло озарение: против­ника можно побеждать, уклоняясь от напа­дения.

Исходя из другой легенды, ему подсказал эту мудрость сам Чжэнь У, явившись во сне. Как гласит пословица: «Святой передал, мудрый по­нял». Постигнув главный принцип единоборства, Чжан Саньфэн после многолетних тренировок разработал стиль «мягкого направления», получив название «великий передел» (тайцзицюань). Если дословно перевести данное слово, то «тай» означает великий, «цзи» – передел, «цюань» – кулак.

Ещё по одной версии, разработка этого стиля припи­сывается и к другому Чжан Саньфэну из Удана, жившего в XIV веке, ученику знаменитого мастера Хо Луна (Огненного Дракона). Су­ще­ствуют, конечно, и другие легендарные версии возникновения этого стиля. Но, так или иначе, основной принцип тайцзи­цюаня не изменился и заключается в следующих постулатах: статика соз­даёт динамику, податливое прео­долевает жесткое; медленным побеждают быст­рое, коротким – длинное. То есть, например, на резкое атакующее движение противника отвечают мягкой подат­ливостью, тем самым аморти­зируя удар, по­прос­ту говоря, пропуская в пустоту. В результате про­тивник теряет устойчивость. И вот тогда доста­точно нескольких граммов, чтобы одолеть силу в тонну. О тех­нике этого стиля древние писания мастеров тайцзи­цю­аня гласят: «Движения малые, а изме­нения боль­шие, податливое преодо­левает жесткое; заняв силу у противника, её используют; нападают внезапно, воз­действуют на точки».

Тайцзицюань похож на плавный танец. На высшем уровне мастерства в стиле отсутствуют какие-либо установки движения и комплексы, сохра­няются лишь основные принципы. Тело дви­гается как бы самостоя­тельно, выполняя в дина­мической меди­тации произ­вольный свое­образный танец.

Но чтобы прийти к большему, надо начинать с ме­нь­шего. Поэтому мы и начнем с самого простого уп­ра­ж­­нения — «толкающие руки». Оно выполняется в паре. Здесь необходимо, слегка касаясь руками, мяг­ко, поочередно толкать друг друга, для начинающих – по известной траектории движения, для более опытных – произвольно. Данное упраж­нение разви­вает реакцию на действия напарника, предугадывая его намерения. То есть «прислу­ши­ва­ясь», куда он хочет двигаться, вы должны постараться его обмануть – оторваться от его «прилипших» рук. При неточном движении на­пар­ника, например, если тот двинулся жестко или потерял устойчивость, вы легким толчком по­вер­гаете его наземь. Движения должны быть рас­кре­­пощенными, но сознание сохраняет бдительность. Также я вам покажу соответ­ству­ющий комплекс дыхания.

Эти и последующие упражнения можно использо­вать и в качестве оздоровительной гим­настики. Осо­бенно в лечебных целях тайцзи­цюань полезна для людей, находящихся в постоян­ном нервном стрессе, так как плавные движения с рав­номерной скоростью выравнивают потенциалы в коре головного мозга, предохраняя его от перегру­зок. И, кроме того, само сосредоточение мысли на движении отвлекают человека от повседневных проблем, восстанавливая его нервную систему. Ну и, конечно же, данная гимнас­тика тренирует все суставы и связки. Она полезна всем. Так что, придя домой, можете обучить ей своих мам и пап, бабушек и дедушек, дабы они никогда не болели.

Хочу обратить ваше особое внимание на тот факт, что древние мастера гимнастики тайцзицюань насто­ятельно требовали от своих учеников «очи­щения, спокойствия, отсутствия неправильных деяний, сох­ранения чистоты сердца, сдержанности в своих желаниях». В этом случае человек не только победит свои болезни, но и уничтожит своё эго, очис­тив тем самым путь к совершенствованию духа. Они твёрдо были уверены, что Небо видит дэ (духов­ность, любовь) человека и, в зависимости от его дэ, – награждает. Мудрость мастеров, дошедшая из глу­бины веков, актуальна и на сегодняшний день. Каждый из присутствующих может максимально использовать полученные знания, и не только для самозащиты, но и для раскрытия своего внутрен­него мира, постижения тайн природы и мирозда­ния. Всегда следует помнить, что человек может добиться всего, если четко определена цель… Ну, а теперь перейдём к практи­ческой части...

Мы построились, и Учитель показал нам дыхатель­ные упражнения в «Липучих руках». Затем, после индивидуальной демонстрации приемов Сэнсэем, почти каждый через несколько секунд приземлялся на пятую точку под смех товарищей, которые минуту спустя уже сами сидели в таком положении. Более серьёзные бойцы при неправильном выпол­нении улетали в ударе метра на 3-4. Самое интересное, что сначала все минут десять смеялись друг над другом, через двадцать минут мы, уже молча, кряхтя подыма­лись, а ещё через пол­часа занялись действительно серьёзной работой, полностью сосре­доточившись на движении и точности выполнения. Никому уже не хотелось быть шутом, падая лишний раз.

Особенно красиво работали «скоростные ребята», в том числе Стас и Женька. Видно, этим искус­ством они тоже занимались давно. Их совер­шенно неповто­ряющаяся двигательная импро­визация была похожа на грандиозный танец, пол­ный непред­сказуемых и в тоже время рациональных движений. И если кто-то из них ошибался, то тут же улетал по первому разряду, сшибая попутно кучу народа. Короче, дабы не калечить окружающих, этих ребят переместили в конец зала, почти возле самого выхода. Но и тут Женька со Стасом прев­зошли себя. Работая в режиме спарринга, Женька на секунду отвлекся на открыва­ющуюся дверь и тут же получил от Стаса мощный удар, который мало того что отбросил до этой зло­счастной двери, так ещё и поставил его перед выходом на карачки. В это время в зал вошёл представительный муж­чина неопределенного возраста, с величавым лицом, похожим на Рамзеса. От него веяло каким-то восточным утонченным ароматом. Он был одет в шикарное пальто, из-под которого виднелся дорогой костюм. «Рамзес» удивленно пос­мотрел на Женьку. Но тот и здесь не растерялся и, коснувшись лбом пола, риту­ально произнес:

– О, приветствуем вас, великий Чжэнь У, самый желанный гость нашего племени!

Затем он быстро вскочил на ноги, и покло­нившись ему ещё раз поклоном бойца, развернулся и пошёл к Стасу, который еле сдерживался, чтобы не рассме­яться. Сэнсэй с улыбкой подошёл и поздо­ро­вался с вошедшим.

– И долго он отрабатывал такой вид приветствия? – с сильным акцентом, на ломаном русском языке спро­сил «Рамзес».

– Вы уж не серчайте на него. Молодо-зелено. Вечно что-нибудь да напутает.

«Рамзес» ещё больше удивился и с лёгкой обидой в голосе произнес:

– Неужели я похож на китайца?

– Нет, конечно, но… – и тут Сэнсэй сказал фразу на каком-то необычном языке.

«Рамзес» рассмеялся и добавил что-то в ответ. Так, разговаривая на этом мелодичном, очень приятном на слух языке, они пошли в отдельный кабинет, предназначенный для физруков. Я обратила внимание, что походка у гостя была такая же, как и у Сэнсэя.

Как только дверь за ними захлопнулась, Стас не выдержал и рассмеялся, сразу же получив ответный удар от Женьки. Упав с грохотом на скамейки, он минут пять так и не смог подняться, закатив­шись в прис­тупе смеха. Может, они с Жень­кой так и хохотали бы до конца тренировки, но стар­ший сэмпай, который был ответственен за дисци­плину во время отсутствия Сэнсэя, показал им вну­ши­тельный кулак, и парни быстро замяли это дело, занявшись работой.

Меня страсть как распирало любопытство узнать, кто же это за таинственный гость. Но мои по­пыт­ки осведомиться у старших ребят не увен­чались успе­хом. Они явно мне дали понять, что в дела Сэнсэя не вмешиваются.

Минут через тридцать, под конец тренировки, из кабинета вышел «Рамзес» с Сэнсэем, что-то по пути с улыбкой подтверждая. Они расстались как давние, хорошие приятели, тепло пожав друг другу руки. После ухода таинственного гостя Сэнсэй с такой же легкостью перешёл на русский язык и стал объяснять, как ни в чём не бывало, увиденные оши­бки у ребят. Настроение у него явно стало припод­нятым.

Дома я записала, как всегда, всё самое инте­ресное в свой дневник. Визит этого необычного иностранца вызвал множество безо­тветных вопросов. И я решила оставить разгадку этой тайны на неопре­деленное «потом». Как любил повторять сам Сэнсэй: «Нет на земле ничего тайного, что когда-нибудь не сделалось явью». С таким оптимистическим прогно­зом на будущее я продолжила свою деятель­ность наблюдателя.

На духовных занятиях мы отшли­фовывали старые медитации. Всё было как обычно, разве что только Николай Андреевич отсутствовал почти неделю. Это на него было не похоже. Наконец наш психотерапевт явился в полном здравии и даже в приподнятом настроении. Он пришел перед началом занятия, когда на поляне стояла наша развеселая компания вместе с Сэнсэем, Женькой и Стасом. Глаза Нико­лая Андрее­вича светились необычайной радостью и восторгом.

Быстро поздоровавшись со всеми, он начал воз­буж­денно рассказывать, обращаясь к Сэнсэю:

– Мы наконец-то завершили эксперимент, всё подтвердилось. Результаты просто потрясающие… Эта техника изменения состояния сознания, что вы давали, – это ведь в корне меняет всю картину мира, все представления о нашем существовании… Но, впрочем, всё по порядку…

Наши ребята удивленно смотрели на необычное оживленное поведение Николай Андреевича. Сэнсэй внимательно его слушал, покуривая сигарету.

– …Я подобрал, на свой взгляд, более-менее под­ходящую кандидатуру. Лечился у нас один мужик, алкоголик закоренелый. Два класса образования и то в интернате. Рос по приютам. Он из после­военных сирот. Армия, шахта и сплошной алкоголизм – вот и вся жизнь. Но когда я его ввел в измененное состо­яние созна­ния, он рассказал такое, причём на каком-то древнерусском языке, что все мои коллеги, кото­рые присутствовали на эксперименте, были просто потрясены его ответами. Мы записали всё на плёнку и отнесли к знакомому профессору, историку, крупно­му специалисту в этой области. Результат превзошёл все ожидания. Это удивило даже самого профессора. Оказывается, этот алкоголик говорил на языке древ­лян. Как сказал нам профессор, когда-то жили такие восточно­сла­вян­ские племена. Наш подопечный рассказывал ошеломляющие подроб­ности и бытовые мелочи седьмого века, многие из которых не только совпадали со сведениями, по­лучен­ными в результате раскопок, но и даже были неизвестны на сей день науке. Он также упоминал о географической мест­ности, где якобы он жил, реку Случь. А в конце о каком-то своём крупном конфликте с человеком из племени дреговичей. Всё это с поразительной точнос­тью совпадает с имеющимися данными… Вы не представляете се­бе, какой это гран­ди­озный прорыв в науке! Только для чистоты эксперимента необходимо подтвер­дить эти сведения ещё несколько раз. Необхо­димо научно обосновать. Я тут подобрал ещё одного кандидата…

– Подожди, подожди, мы же договорились с то­бой. Я тебе дам, ты попробуешь. И всё, – кате­го­рично сказал Сэнсэй.

– Но поймите меня правильно. Это же настолько ценно для мировой науки…

– Я всё понимаю, – спокойно ответил Сэнсэй. – Но разговор был не о мировой науке, а конкретно о тебе. Ты хотел убедиться – убедился. А для мировой науки ещё не время.

Николай Андреевич замолчал и, немного осте­пенившись, произнес:

– Жаль… Но эксперимент был действительно потрясающий. Уж насколько я был рьяным атеистом и то, после этого… Это же доказывает… Да что там, это совершенно многое меняет…

– Вот и хорошо. Главное, что ты понял.

– Понял?! Это слишком мягко сказано… Это же пол­ный переворот в сознании, это грандиозная рево­люция ума. Да я не просто убедился в истин­­ности твоих слов, но и в тебя поверил настоль­ко, что готов душу положить за тебя!

Сэнсэй улыбнулся и задумчиво произнес:

– Когда-то я уже это слышал… Ах, да… Точно. Так же говорил и Пётр Иисусу, прежде чем от него трижды отрёкся.

Но Николай Андреевич начал усиленно доказывать обратное, убеждая Сэнсэя своими «вес­кими» аргу­мен­тами. Сэнсэй лишь молча улыбался, а затем и вовсе перевел разговор на тему о медитациях.

Духовные занятия постепенно обретали для меня всё большую и большую значимость в этой жизни. Такие простые и доступные, они в то же время пос­тепенно изменяли моё видение мира. Внутри рож­дались какие-то новые чувства. Я начинала вос­при­нимать все по-другому, точно открывала для себя другую сторону реальности.

Даже природа, тот же воздух, который раньше совсем не замечала, превращался в особую матери­альную среду обитания, которая ощущалась своим легким давлением со всех сторон, что бы я ни делала. Это чувство чем-то было похоже на ощу­щение упругости воды, когда ныряешь в неё. Только в случае с воздухом всё было гораздо легче. Окру­жающая природа стала ярче, цвета насыщеннее, словно с моих глаз сняли невидимую пы­левую завесу.

А на улице уже вовсю бушевала весна, оживляя серое пространство городов своей свежей, салат­ной зеленью. Мир природы существовал по своему циклу, словно желая продемонстрировать величие и независимость от мелких существ, на­се­ляющих её. Это живое существо имело свою тайну жизни и смер­ти, тщательно охраняемую в течение своего про­дол­жительного существования.

В общении с Сэнсэем время пролетало так бы­стро, что незаметно пришла пора начинать гото­виться к выпускным экзаменам. Но, честно говоря, мне не хотелось тратить столь драгоценное время на это. Хотя я прекрасно понимала, что экзамены и даль­нейшая учёба – это вовсе не ерунда, это нео­бходимо и нужно. Как говорил Сэнсэй, человек дол­жен посто­янно интеллектуально развиваться и расширять свой кругозор, то есть расширять свои зна­ния везде и во всём, где только можно, стре­миться к познанию науки. Потому что именно через познание, познание себя и окружающего мира, человек зрело приходит к Богу.

На духовных занятиях, а также тренировках Сэнсэй продолжал удивлять нас личным примером, широ­той и глубиной своих познаний. На общих трени­ровках он больше давал то, что наш мозг с лёгкостью воспри­нимал, как говорится, без скандала. Это удары, приёмы из разных стилей, оздоровительные гимнас­тики, осве­щенные в его рассказах с разли­чных точек зрения: медицинской, страте­гической, философской. А его загадочные демон­страции мы имели счастье лицезреть уже в большей мере на дополнительных занятиях, когда уходила основная толпа. Но однажды произошёл казус.

На одной из тренировок, когда народ в массе своей отрабатывал удары в парах, Сэнсэй стоял как раз возле нас, показывая Андрею сложный удар с подсечкой. Надо отметить, что в этот день Учитель был какой-то задумчивый, поглощенный своими мыслями. Нео­жи­данно он прекратил свои действия и резко обер­нулся, тревожно всматриваясь в противо­по­ложный конец зала. Там в режиме спарринга рабо­тали Володя с Виктором. Но спарринг у них начался какой-то странный. Володя вёл агрес­сив­ную, жес­ткую атаку, ловко и быстро атакуя руками и ногами спарринг-партнёра. При этом Витя как-то расте­рян­но еле успевал отбиваться, пропуская всё чаще и чаще удары. Сэнсэй тут же резко хлопнул в ладоши, крикнув «Яме!», что означает «Стоп!». Но Володя, явно увлеченный азартом спарринга, его не услы­шал, хотя остальная толпа обернулась в сторону Сэнсэя на этот крик. И вот тут произошло нечто.

Резко взмахнув рукой, Сэнсэй произвел движе­ние в воздухе, имитирующее удар. И в то же мгно­венье Володя отлетел в сторону с такой силой и по такой траектории, словно Сэнсэй стоял рядом с ним, а не с нами. У нас у всех аж дух захватило от увиден­ного. В зале воцарилась тишина. Надо сказать, Учи­тель вовремя вмешался. Потому что ещё одно точ­ное по­па­дание Володи и Виктору пришлось бы весь­ма туго. Виктор и так бедный скорчился от бо­ли, пытаясь восстановить дыхание по особой техни­ке при опасных ударах, которую когда-то давал Сэнсэй на дополни­тельных занятиях. Володя тем временем, пролетев кубарем метров пять, тоже пытался прийти в себя от неожиданного полёта, усиленно растирая то место, где, по моему предположению, пришелся бы удар Сэнсэя, будь он рядом с ним.

Всё случилось в какую-то долю секунды на глазах у всего коллектива. Хотя я и видела это воочию, но не могла поверить. Мой разум просто зашкаливал, вопреки тому, что вроде бы был более-менее готов к подобным сюрпризам Сэнсэя. Буквально через мину­ту после происшедшего толпа взорвалась бурными эмоциями. Андрей, не отрывая глаз от Володи, дёрнул стоящего рядом Женьку за рукав:

– Слышишь, а что это было?

Женька, видимо, сам был в шоке:

– Потерпи, чадо, ибо и во мне дух мой трепещет от чудного видения.

Тем временем Учитель переменился в лице, как будто досадуя сам на себя за эту оплошность. По­дой­дя к Володе, он сделал ряд каких-то движений руками над телом, заодно что-то быстро ему вычи­тывая, очевидно, возмущаясь атакой. Володя что-то отвечал, пожимая плечами и стыдливо пряча при этом глаза. Толпа же ликовала, находясь под впечатлением от увиден­ного. Сэнсэя буквально засыпали вопросами, на которые он не очень-то охотно и отвечал.

– А что это был за удар? – спрашивали наперебой ребята.

– Ну, как вам сказать, – со вздохом ответил Учи­тель. – Это связано с психической энергией чело­века. Ничего здесь такого нет, достойного вни­ма­ния. Это всего лишь одна из ступеней духовного развития в боевых искусствах.

– Значит, этому можно научиться?

– Конечно, можно.., если терпения хватит.

Сэнсэй быстро возобновил прерванные занятия, дабы, как мне показалось, поскорее замять этот инцидент. Закончилась данная тренировка для боль­шинства присутствующих повышенным содер­жанием уровня адреналина в крови и соответ­ству­ющими оптимистическими прогнозами относи­тельно своего будущего.

В отличие от других, наша компания молча наблю­дала за ажиотажем. Потому что мы были уверены, что на дополнительных занятиях Сэнсэю от наших прямых вопросов никуда не деться.

Перед дополнительными занятиями настроение у Учителя немножко улучшилось. А его хорошее настро­ение – добрый знак. Старшие ребята поспешили этим воспользоваться. Во время дополнительных занятий они просто «затер­рори­зировали» Сэнсэя своими расспросами, жаждой «лицезреть воочию» ещё что-нибудь подобное. Сэнсэй вначале отшучи­вался, но потом под их напором согласился показать так называемый «защитный экран». Он сказал, чтобы мы вначале нашли себе какие-нибудь предметы.

Мы побежали в комнату для спортивного инвентаря, вооружившись кто чем мог. Ребята понабирали себе шестов, баскетбольных мячей. Андрей взял даже свои нунчаки. А я долго думала, что бы мне такое выбрать. И, наконец, решилась на теннисный мячик. Поскольку мне показалось, что вдруг у Сэнсэя что-нибудь не получится и этот предмет попадёт в него, то мячик хоть ударит не больно. Правда Сэнсэй ещё ни разу, нигде не до­пускал ни единой ошибки в своих действиях. И это внушало какое-то особенное уважение перед его возможностями.

Когда мы «вооружились», Сэнсэй стал от нас на расстоянии около 7-8 метров. Сосредоточившись, он поднял руки вперед, слегка расставив их в стороны. Мы по очереди начали кидать в него различными предметами в соответствии с нашими силовыми возможностями. Удивительно, но как мы ни старались, все предметы просто пролетали мимо Сэнсэя, изменяя траекторию полета буквально в полуметре от его ладоней. Виктор, Стас, Володя ре­шили обойти Сэнсэя с другой стороны, чтобы попро­бовать кидать предметы сзади. Но Сэнсэй даже не переменил позиции, лишь больше развёл руки в сто­роны. Короче говоря, как мы ни экспери­ментировали, ни один предмет так и не попал в Сэнсэя.

Я так и не поняла, то ли мы все разом «окосели», то ли вокруг него действительно была какая-то невидимая мощная стена. Именно последнему доводу мой разум противостоял и возмущался, пытаясь доказать, что этого не может быть. И именно это умозаключение заставляло меня снова и снова пытаться кинуть свой теннисный мячик, уже совер­шенно без всякой жалости, в эту невиди­мую стену, чтобы на секунду убедиться, что какое-то препят­ствие действительно там существует. Думаю, подоб­ные чувства испытывали и другие ребята, потому что их азарт постепенно переходил в заме­шательство.

В моих глазах Сэнсэй вновь из обычного чело­века стал перевоплощаться в необычного, какое-то свер­хъестественное существо. И мой разум начал явно вскипать от всего этого неправдоподобного прав­до­подобия. Тем временем Сэнсэй «снял экран» и стал объяснять принцип его дей­ствия, тем самым возвра­щая работу логики нашего соз­нания в нормальный есте­ст­венный ритм. И тут я заметила, что, слушая Сэнсэя, во мне опять стали проскакивать нотки зависти, то есть животной сущности. Сначала как будто невзначай, а потом всё сильнее и сильнее. Затем в моём разуме начали зарождаться какие-то сомнения, хотя Сэнсэй объя­снял всё просто и доступ­но, тем более основываясь на том, что мы только что видели своими соб­ствен­ными глазами.

Наконец я поймала себя на мысли, что, слушая Сэнсэя о духовных возможностях, сама думаю тем временем грязными мыслишками разду­вающейся мании собственного эгоцентризма. «Ого! – подумала я. – Да с такой подоплёкой эгоизма как раз все ценные знания мимо ушей пролетят. Ведь мой разум будет выбирать из слов Сэнсэя только то, что нужно живот­ному началу, а не духовному. А значит, у меня ничего так никогда не получится… Так, надо сосредото­читься на хорошем… Эти знания мне нужны только для благих целей, для познания своей сущности. Я не хочу причинять ими никакого вреда. Пусть все люди живут в мире и Любви. У меня абсолютно нет к ним зла и зависти. Все они хорошие и достойные своей жизни. Главное для меня – это совершенствование своей души». Настраивая себя подобным образом, я стала внимательней слушать Сэнсэя. В это время разговор уже зашёл об ударе на расстоянии.

– … этот удар очень мощный, – рассказывал Сэнсэй, – тут задействованы психические силы человека.

– А как происходит сам удар на таком рас­сто­янии? – спросил Стас.

– В принципе, расстояние – это иллюзия, поэтому в вашем понимании это как бы идет проекция удара. А по факту, здесь немножко другая физика, то есть пространство и время сжимаются. Поэтому тот, кто наносит такой удар, так же, как и тот, кто его реально получает, чувствует непосредственный телесный контакт.

– А эти знания из «Беляо Дзы»? – спросил Виктор.

– Да. Эта особая техника «Лотоса» из Искусства «Карающий меч Шамбалы». Этим Искусством владели и владеют люди Шамбалы… Когда-то, очень давно, Мастера «Лотоса» довольно-таки час­то выходили в мир. Они в совершенстве владели не только стилем «Старый лама», но и искусством «Карающий меч». Такой Мастер мог победить в одиночку целое войско. До сих пор на Востоке бытуют легенды о Воинах, которые неизвестно откуда приходили и неизвестно куда уходили. Но там, где они оста­навливались, они пользовались большим почётом и уважением среди местного населения, ибо лучшей защиты мирным жителям тогда было не сыскать. Эти Мастера вла­дели энергетикой, что гораздо серьёзнее, чем любое современное оружие. Для людей, не обладающих знанием этого Искусства, получить такой раз­ру­шающий удар неизвестно откуда – это более чем ужа­сно.

Со временем необходимость выхода в свет таких Мастеров отпала. Но это, конечно же, не означает, что Искусство «Карающий меч» исчезло. В пред­дверьях Шамбалы находится специально обученный человек, который выполняет решения совета Бодхи­сатв. Если вы помните, я вам когда-то рассказывал, что Шамбала никогда не допустит того, чтобы кто-нибудь захватил весь мир или использовал духовные знания во вред человечеству. Так вот, именно данный Мастер и воплощает такие решения в жизнь, причем не выходя из кельи. Для этого в особом состоянии сознания ему достаточно взма­хнуть «Лепестком лотоса», особым ритуаль­ным мечом, чем-то похожим на укороченную турецкую саблю. Кстати, из-за меча и пошло само название Искусства «Карающий меч Шамбалы».

Свидетельство деятельности этого Мастера можно изредка найти и в современном мире. Загадочные случаи некоторых смертей до сих пор остаются тайной, и не только для патологоанатомов. Например, при вскры­тии обнаруживают, что сердце, при нетро­нутой коже и близлежащих органов, разрезано точ­но пополам, как острым предметом. Или же быва­ли «необъяснимые» случаи, когда на глазах у много­численной охраны тело исполосовывается на куски, как будто от меча, при нетронутой одежде. То есть от этой кары, как бы ни был защищен прови­нившийся (новейшими совершенными техно­логиями и хоть целой армией), ему не уйти. Это явля­­ется перво­причиной страха всех тиранов перед Шамбалой. Поэтому все искали и ищут с ней кон­такт, ибо знают, что как бы они ни были могуще­ственны и влиятельны, но перед Шамбалой они бес­сильны.

Поиск по сайту: