Сергей Сергеевич Прокофьев

Когда Сергею исполнилось 13 лет, его по совету Глиэра повезли в Петербург, где он без проблем поступил в консерваторию и начал посещать классы композиции у А. К. Лядова и инструментовки у Н. А. Римского-Корсакова. Окончив их, он еще пять лет учился на фортепианном факультете у профессора А. Н. Есипова.

В годы учебы в консерватории молодой композитор создал немало произведений, принесших ему репутацию музыкального хулигана. Дело в том, что все его сочинения представляют собой необыкновенно яркие и дерзостные сплетения выразительных средств. Так, Первый фортепианный концерт Прокофьева за четкую ритмику и отрывистые сухие звучания даже прозвали «футбольным».

В 1914 году к подающему большие надежды музыканту с просьбой о создании балета «Ала и Лоллий» обращается Дягилев. Прокофьев выполняет этот заказ, но написанное не устраивает знаменитого балетмейстера. Тем не менее в следующем году Дягилев вновь делает предложение композитору, и на сей раз судьба оказывается более благосклонной к последнему. Прокофьев сочиняет балет «Сказка про шута, семерых шутов перешутившего», который труппа Дягилева ставит пять лет спустя.

После свержения самодержавия в России и установления советской власти композитор отправляется за рубеж с «официальными гастролями», продолжающимися до 1933 года. Все это время он пишет музыку и дает концерты в США, Германии, Франции. Неоднократно он приезжает и в СССР, но неизменно возвращается на Запад. Лишь в 1933 году, после того как Прокофьеву предлагают стать профессором Московской консерватории, он принимает окончательное решение перебраться в столицу, думая, что сможет жить на родине в соответствии со своими потребностями и желаниями. Однако вскоре композитору приходилось жестоко разочароваться: до 1938 года ему еще дают возможность гастролировать, но затем выезд за рубеж запрещают. Кроме того, теперь Прокофьеву приходится писать музыку исходя не из своих стремлений, а под строгим контролем стоящих у кормила власти лиц, в связи с чем тематика его произведений, да и сам стиль музыкального письма резко меняются.

Но уступки оказались не в состоянии защитить Прокофьева от недовольства советского правительства: в 1948 году его, как и Шостаковича, обвинили в формализме и подвергли критике. До самой смерти композитора так и не оправдали, да и сама его кончина прошла почти незамеченной, т. к. жизнь Прокофьева оборвалась в тот же день, когда покинул бренный мир Сталин, т. е. 5 марта 1953 года.

Поиск по сайту: