Глава 7. Своеобразие и достижения средневековой

философии. 147-182

7.1. Появление и основные черты философии средневековья. 147

7.2. Проблема бытия в средневековой философии. 153

7.3. Проблема истины в философии средневековья. 158

7.4. Проблема человеческого счастья в свете

христианского вероучения. 162

7.5. Эпоха Возрождения и Реформация. 165

7.6. Гуманизм эпохи Возрождения. 171

Глава 8. Философия Нового времени (XVII – XIX века) 182-267

8.1. Ф.Бэкон и Р.Декарт: два пути к одной цели. 186

8.2. Французский материализм XVIII века. 198

8.3. И.Кант. 205

8.4. Г.Гегель. 227

8.5. К.Маркс. 247

Глава 9. Основные этапы развития

и особенности русской философии. 268-302

9.1. Возникновение и этапы развития русской

философской мысли. 268

9.2. Особенности русской духовности. 276

9.3. Формирование русской философской культуры

и ее основные черты. 288

Глава 10. Современная философия и традиции

философской культуры 302-369

10.1. Об исторических судьбах русской философской культуры

в XX веке. 308

10.2. Проблема бытия в современной философии:

марксистско-ленинская философия и экзистенциализм. 318

10.3. Проблема истины в современной философии:

неопозитивизм, критический рационализм,

феноменология, герменевтика,

диалектическая концепция истины. 327

10.4. Проблема истинного бытия человека в современной

социально-политической, религиозной

и философской мысли. 351

Глава 11. Общество, культура и человек. 369-408

11.1. Общество как сумма общественных связей и общественных

отношений. Проблема социальной справедливости. 370

11.2. Природа и сущность человека. Человек, индивид,

индивидуальность, личность. 384

11.3. Понятие культуры и её противоречия. 396

Глава 12. Философия и право,

их современные взаимоотношения. 408-426

Вместо заключения. 427

Светлой памяти

Моих родителей и супруги

Посвящаю

Автор

Предисловие.

Не иссякает поток разноречивых ответов на извечный вопрос «что есть философия?». Мало того, для отечественной философской мысли он стал в наши дни особенно актуальным и острым. Оторванная в советское время от традиций русской философской культуры, она последние 15 лет переходила от заповедного материалистического монизма к беспредельному плюрализму. Делалось это с русским размахом, что приводило, порой, к результатам, весьма рискованным для самого существования философии. Так, по мнению Т.И.Ойзермана, одного из видных наших философов, философия, в отличие от любой другой науки, существует лишь во множественном числе, то есть как философии, как неопределённое множество различных противостоящих друг другу философских систем. Единство этих систем есть история философии, поэтому философия и история философии совпадают (см. Т.И.Ойзерман. Философия как история философии. СПб. 1999). Логика здесь такая: поскольку окончательной, единственно истинной философии нет и быть не может, постольку философия по природе своей носит плюралистический характер.

Однако другой наш выдающийся историк философии В.В. Соколов, также считающий, что философия и есть история философии, приходит к совсем другим выводам. По его мнению, в истории философии есть своя логика, определённые эпохи и соответствующие проблемы, а философские учения, при всём своеобразии каждого, имеют общие черты, выражающие природу философии: будучи «максимально рационализированным мировоззрением», философия предметом своим имеет «субъектно-объектные отношения», которые она осваивает с помощью «верознания» (см. В.В.Соколов). Историческое введение в философию. М.2005 г. См. также: Философия как история философии. Круглый стол в связи с книгой В.В.Соколова. Вопросы философии. 2006 г. №3). Другими словами, несмотря на разнообразие философских учений и систем, философия существует как нечто общее в этих учениях и системах.

Перед нами два очень разных взгляда: философии как таковой нет, и она всё же есть - и у каждого взгляда есть свои резоны. Кстати, подобная ситуация существует в правоведении, недаром общепринятого понятия права нет до сих пор.

В студенческую бытность свою на философском факультете МГУ (1949-1954) мне довелось узнать Василия Васильевича и Теодора Ильича, тогда молодых преподавателей, заниматься у них. И слов нет, до чего приятно более полувека спустя вновь и вновь встречаться на страницах философской печати с ними, теперь признанными мэтрами нашей философии, следить за их полемикой по кардинальным проблемам, отмечая творческую энергию и колоссальную эрудицию обоих.

Когда дискутируют такие крупные специалисты, то кроме множества поучительных моментов, содержащихся в аргументах каждого, есть ещё один и, пожалуй, главный эффект: проясняется суть обсуждаемой проблемы. По моему убеждению, становится совершенно очевидным пагубное отсутствие в нашем философском лексиконе и обиходе понятия «философской культуры».

В советские времена обходились без такого понятия, так как всё в философии оценивалось с позиции одной единственной эталонной философии и плюрализм, естественно, не допускался. Сейчас плюрализм пышно расцвёл, у каждого своя философия, но ведь должна же быть в философии какая-то система отсчёта и критерии оценки, иначе она превращается в проходной двор или, хуже того, в свалку. Философская культура и есть то единственное, что надёжно ограждает от таких опасностей. Она очерчивает круг собственно философских проблем, настолько содержательных и глубоких, что для освоения их необходимы самые разные подходы и даже стратегии исследования. Она аккумулирует опыт и результаты всестороннего исследования философских проблем, выявляет тупики и перспективные направления для поиска решений. Она отбирает и хранит непреходящие ценности философского знания и вместе с именами и личностным обликом их создателей навечно закрепляет в благодарной памяти человечества. Именно из-за неё философия принципиально отличается от легкодоступного мудрствования, ходячих банальностей, бездумного следования «непревзойдённым образцам» и угодливых практических рекомендаций.

В философской культуре выражается целостность и относительная самостоятельность философского знания, его внутренняя логика и критерии. На её основе разворачивается полемика разных школ и направлений в философии, происходит диалог между ними, то есть реализуется творческий плодотворный плюрализм – так рождаются общезначимые философские идеи. Плюрализм повсюду – в искусстве, науке, политике, философии, правоведении – имеет позитивный смысл только как необходимая форма существования и развития культуры. Необходимая потому, что культура предполагает плюрализм, ибо она в сущности своей, как и всё на свете, противоречива.

«Нам нужна … серьёзная философская культура, универсальная и вместе с тем национальная», - призывал Н.А.Бердяев в знаменитом сборнике «Вехи» (1909 г). Нужна потому, считал он, что она будет способствовать «культурному возрождению России». Обратите внимание, культурному возрождению. Именно культурное возрождение необходимо России больше, чем любые революции и реформы – таково было убеждение передовой русской мысли, начиная с просветителей петровской эпохи.

Надеюсь, основной замысел этого труда, объявленный в его названии, становится понятным. Автор намерен раскрывать культурологический смысл философии, её человеческий облик и предназначение. В нашей стране есть достаточно печальный опыт того, как идеологизированная сверх всякой меры философия теряла свою культурную ценность и по существу переставала быть философией. Философия есть дело личностное, высокоинтеллектуальное, нравственное, то есть духовное, одним словом. Она предназначена для души человека как главное средство самопознания в её поисках смысла жизни.

Можно не сомневаться, что идея философской культуры проложит себе дорогу, она уже назрела и прочно поселилась в нашем философском подсознании, то и дело давая о себе знать. Сложнее с проблемой духовности. О каких духовных основах философской культуры пойдёт у нас речь?

Прежде всего, следует иметь в виду, что духовность бывает не только религиозной. Наряду с религиозной духовностью испокон веков существовала, существует и будет существовать духовность светская, наиболее последовательным выражением которой была, есть и будет философия. Религия и философия – это две главные формы существования духовности, понимаемые как возникающее на определённом этапе исторического развития новое измерение жизни человека и общества. Естественно, что для осмысления духовности, этого индивидуально-личностного и социокультурного феномена, необходимо проанализировать бытующие сейчас в философии и богословии представления о ней, отказаться от чересчур широкого понятия духовности, от отождествления её с сознанием человека вообще и уточнить границы сугубо религиозной трактовки духовности. Самое важное – принципиально важное! – состоит в том, что религиозная и светская формы духовности имеют общую суть. Эту суть, смысловой стержень духовности, философия определяет как уникальность бытия человека и человеческое единство людей.

В целом наш курс, хочется верить, будет служить преодолению предрассудков относительно философии и прославлению действительно философского, мудрого подхода к решению жизненных проблем. Такой подход, соединяющий истину и благо, желателен повсюду, но в деятельности педагога, врача и судьи он необходим на каждом шагу. Именно философия есть лучшая школа мудрых решений, мудрого мышления.

Правосудие и философия – близкие родственники, их породила духовность. Хотелось показать возможности духовной философии в области правоведения, и материалы, включённые в книгу, докладывались и прошли апробацию на заседаниях нашего философского клуба. Они получили в целом благожелательную оценку со стороны правоведов. Интересно, что скажут читатели.

И, наконец, последнее из наших предварительных объяснений с читателями, - о жанре книги. Почему не учебник и не учебное пособие, а «курс для начинающих изучать философию и для тех, кто разуверился в ней»?

Может быть чересчур резок, но по существу прав В.В.Соколов, когда он заявляет, что «учебник надо изгнать из философии». «Учебное пособие – это максимум, что может быть в философии» (см. Вопросы философии. 2006. № 3. с.7).

Действительно, сейчас издано множество учебников и пособий на любой вкус (даже «в вопросах и ответах» и самое поразительное – «шпаргалки по философии»). Но чаще всего одни подновляют идеи прежних учебников, сохраняя их суть, в других авторы самозабвенно предаются идеям, запретным в недавнем прошлом (особенно идеям экзистенциализма и религиозного идеализма) – словом, плюрализм у нас налицо и, что греет душу, с разрешения начальства, о чём свидетельствуют грифы «допущено», «утверждено», «одобрено», «рекомендовано», а в некоторых случаях, как знак особого достоинства, – «соответствует государственному образовательному стандарту». Для тех, кто достаточно пожил на этом свете, последнее кое-что напоминает…

Профессиональному философу не надо доказывать, а непрофессионалу всё равно не докажешь, что философии невозможно «научить», что её нельзя «выучить», а можно только самому учащемуся и студенту понять, и поэтому запомнить то, о чём говорит философия устами своих выдающихся творцов, классиков. Самое большее и лучшее, что может сделать преподаватель философии, - это быть мудрым посредником между философскими текстами и студентом, щедро делиться своим опытом личностного восприятия и интерпретации текста в культурологическом контексте. Ничего не навязывая, а лишь показывая личный пример творческой работы ума, преподаватель может и должен пробудить мысль учащегося, удивить и заинтересовать его, дать и подсказать, где можно найти разнообразную и добротную пищу для ума, показать генезис ценностей философской культуры и роль духовности. Тем самым преподаватель может и должен дать учащемуся направление движения его самостоятельной мысли, осваивающей ценности философской культуры, то есть курс, следуя которому можно будет впоследствии осваивать философию вполне самостоятельно. Таким вот образом представляется автору наиболее целесообразный стиль преподавания философии, а насколько полно удалось реализовать его в данной книге, судить будет читатель.

И в заключении о названии книги. Философские учебники обычно называют «Философия», но это слишком общее и претенциозное название, явно некорректное, ведь нельзя же объять необъятное. Признаюсь, очень хотелось назвать книгу «Духовно-нравственное введение в философию» по аналогии с «Историческим введением в философию» В.В.Соколова – и такое название точнее всего передало бы содержание книги. Но пришлось отказаться от него из опасения, что оно будет истолковано как претензия на какую-то исключительность и даже превосходство. Между тем любое философское учение, концепция, система имеет духовно-нравственный смысл, если оно причастно к философской культуре (яркий пример тому – французский материализм XVIII века отверг духовность вместе с религией, но, тем не менее, имел интересное духовно-нравственное содержание). «Введение в философию» - название, точно передающее цель и содержание книги.

В нашем курсе есть немало нестандартных положений и идей, что обязывает к скрупулёзной корректности в научном и нравственно-педагогическом отношениях. Каждая предлагаемая студенту мысль должна иметь фактическое основание и теоретическую проработку, преподноситься в сопоставлении с иными и противоположными точками зрения, и обязательно оставлять за студентом право выбора любой точки зрения и неприкосновенности личного мнения, лишь бы этот выбор и мнение были осознанными и доказательными. Положение облегчается тем, что новации нашего курса большей частью относятся к «хорошо забытому старому». Ведь мы стремимся возродить ряд ценностей философской культуры, показать их жизненный смысл и эвристическое значение в наши дни, напомнить о духовно-нравственном призвании философии.

Философия, органично соединяющая в себе духовность и ценности философской культуры, - это не выдумка, не плод воображения и не благое пожелание. Она такой возникла 26 веков тому назад и, несмотря на все невзгоды, сохранилась до наших дней, потому что к ней стремились, её берегли и отстаивали, обогащали и развивали все без исключения видные деятели её, мудрые мыслители. Однако, таковы превратности исторической судьбы философии, что многие духовные мысли и идеи обычно не замечались или замалчивались как что-то несущественное, или, хуже того, преподносились как человеческие слабости, даже ошибки могучих умов. Особенно грешили такими оценками в ХХ веке. Иначе всё это и не могло выглядеть сквозь мрак «непримиримой борьбы материализма и идеализма». На самом же деле через всю историю философии красной нитью проходит противостояние духовности и бездуховности, культуры и вульгарного бескультурья. Пора нам уразуметь это.

Жизнь сводила меня со множеством хороших людей, мне везло на них. Общение и человеческое единение с такими людьми для каждого из нас есть жизненный корень духовности. Но особенно благодарен я моим студентам (и школьникам: с 1992 по 2004 годы я работал в школе, которой в 1999 году был присвоен статус гимназии им. А.С.Пушкина). Немало крови они мне попортили, заставляя огорчаться и переживать за них, но всё перекрывала радость творческого сотрудничества с ними, моими коллегами-товарищами по работе и учёбе. Именно сотрудничество, безо всякого преувеличения. Оно многое подсказало, многому надоумило. В нём для меня – высший смысл нашего преподавательского труда. И если эта книга будет помогать такому сотрудничеству, то лучшей участи для неё я не пожелаю.

Книга не появилась бы без благожелательной поддержки моих коллег по кафедре, зав. кафедрой Ирины Серафимовны Ипатовой и директора филиала Андрея Владимировича Чубарова. Я признателен всем за терпеливое ожидание результата моих творческих мук. Долго ждали – значит, верили, - а это дороже всего.

Поиск по сайту: