Интервью с пси-оператором

Перед вами рассказ одного человека, который решил раскрыть некоторую тайну о своей военной профессии. Этот рассказ взят из открытого российского интернет-источника, в июне 2007 года. Это уникальное по своему содержанию интервью, которое искренне и точно описывает все то, о чем еще не принято говорить официально по многим причинам. Естественно, нам известно о каком подразделении идет речь и мы благодарны журналисту – автору этого материала за возможность корректно рассказать о сути работ российских специальных программ по подготовке операторов информационных каналов.

“ … Учтите, что я давал подписку о неразглашении военной тайны. Поэтому расскажу лишь в общих чертах, как у нас готовят для Главного Разведовательного Управления Генерального Штаба Вооруженных Сил России, военной разведки, необычных псиспециалистов, в частности ясновидящих, что, с точки зрения ортодоксальной науки, в принципе невозможно. Однако, я сам стал ясновидящим, потому что выучился этому искусству. Но не у магистров магии, которые публикуют объявления о наборе на всевозможные курсы волшебства и колдовства, а на засекреченном спецотделении в одной подмосковной военной академии. Оно было создано для подготовки военных экстрасенсов, или «космоэнергоспецоператоров», как именовалась наша военно-учётная специальность. В целях конспирации нас называли просто «спецоператорами».

Раньше ничего необычного я за собой не замечал. Правда, в детстве, когда мы с ребятами играли в прятки, я всегда знал, где кто спрятался, но не придавал этому значения. Позднее на экзаменах в школе и военном училище безошибочно выбирал из разложенных на столе билетов самый для меня «счастливый». После училища некоторое время служил в части. Потом, чтобы ускорить военную карьеру, решил поступить в академию. После вступительных экзаменов всем, кто прошёл по конкурсу, устроили так называемый «карточный отбор», о котором мы ничего не знали. Нет, речь шла не об игре в карты и подверженности азарту. Эксперты психологи изучали наши фотографии и составляли по ним психологический портрет поступающего: его способности, склонности, характер вплоть до слабых мест и тайных пороков. Затем были различные тесты и устное собеседование.

Таким способом в нашу первую спецгруппу отобрали 12 офицеров, у которых эксперты обнаружили неординарные экстрасенсорные способности. Вообще в той или иной степени они есть у каждого человека, но сами собой проявляются в очень редких случаях. Однако их можно развить, если делать это на основе научной методики. Так нам сказали на первом же занятии, предупредив, что для этого от нас потребуется напряжённая работа на протяжении длительного времени. На первом этапе нам предстояло научиться экстрасенсорной дистанционной биолокации, то есть определять, где именно находится заданный объект. А к концу третьего года обучения мы должны были видеть, что происходит, в каком то месте, удалённом от оператора на значительное расстояние.

Честно говоря, когда мы услышали, чего от нас ждут, то усомнились, что это вообще возможно, не говоря уже о том, что мы сможем овладеть искусством ясновидения. И тут нужно отдать должное нашим наставникам. Будучи хорошими психологами, они сразу постарались избавить нас от сомнений в успехе. А главное, вызвать у желторотых неофитов из армейских частей здоровый азарт по принципу: не боги горшки обжигают, и если кто то смог, то чем я хуже?

Для этого нам прочитали вводный курс экстрасенсорики, в котором приводились впечатляющие примеры ясновидения. Например, мало кто знает, что в середине 20х годов в спецотделе ОГПУ существовала секретная нейроэнергетическая лаборатория.

Руководил ею доктор Александр Васильевич Барченко, который привёз из Лапландии лопаря (Лапландия - современная Карелия, северная область России, лопарь – карельская коренная народность – авт.) ясновидящего по имени Иван. Барченко приносил ему фотографии различных людей, и тот рассказывал, где они находятся и что делают. Начальник спецотдела Глеб Бокий решил использовать ясновидящего в тайных интригах против заместителя председателя ОГПУ Генриха Ягоды. Однажды вечером он вместе с Барченко пришёл к лопарю и, показав карточку мужчины с худым костистым лицом, похожим на морду песца, спросил, чем тот сейчас занимается. Иван «увидел», что этот человек лежит голый в большой кровати с двумя обнажёнными женщинами, которые делают с ним чтото непонятное. Во всяком случае, у лопаря не хватило русских слов, чтобы описать увиденное. При этом ясновидящий понятия не имел, о ком он рассказывает эти пикантные подробности. Негласная проверка, устроенная Бокием, подтвердила абсолютную достоверность «картинки», увиденной сенсом: в тот вечер «песец», а это был зампред Ягода, устроил на конспиративной квартире оргию с двумя девицами-комсомолками.

Знакомили нас и с результатами экспериментов с псиоператорами, которые проводились американскими спецслужбами. В частности, ЦРУ использовало в качестве «шпионовфантомов» сенситивов Свона и Прайса, которые мысленно проникали на военные базы, как советские, так и американские, и с большой точностью описывали находившуюся там военную технику. Например, Прайс детально описал новейшую радиолокационную систему, только что развёрнутую в советском центре ПВО за Уралом.

Но самым впечатляющим был результат использования экстрасенсов, обладающих даром ясновидения, для оценки системы шахтного базирования стратегических ракет «МХ». Военные считали её очень надёжной, поскольку она предусматривала перемещение каждой ракеты между многими шахтами. В результате противник не должен был знать, по какой шахте наносить удар. Однако, к изумлению военных, во время экспериментов сенситивы запросто указывали местонахождение ракет на тот или иной отрезок времени. Причём их результаты были вполне достоверными с учётом неизбежных статистических погрешностей. Неуязвимость ракет оказалась под сомнением, и это заставило Пентагон отказаться от системы шахтного базирования.

Естественно, после такой «накачки» мы с большим рвением взялись за учёбу. Наша учебная программа была очень насыщенной. Помимо военных дисциплин много времени отводилось психологии и философии, включая оккультные и эзотерические учения. Но главным, конечно, были спецпредметы. Важное место в них отводилось информации в самом широком смысле: её получению, анализу, усвоению, хранению.

Обычные люди ошибочно думают, будто ясновидящему достаточно просто захотеть чтото увидеть и в его мозгу появится нужная картинка. На самом деле этот процесс напоминает сон, в котором картинки-сновидения непрерывно сменяют друг друга. Поэтому, во-первых, надо научиться моментально, оценивать их, чтобы не пропустить то, что вы захотели увидеть. А во-вторых, уметь останавливать «киноленту» на нужном «кадре» и удерживать его перед мысленным взглядом. Только тогда вы сможете во всех деталях рассмотреть происходящее за тридевять земель от вас. Затем необходимо запомнить увиденное, иначе всё пойдёт насмарку. Мысленные картинки нередко бывают, подобны сновидениям и быстро улетучиваются из сознания, как только вы перестаёте сосредоточиваться на них. Все эти элементы неразрывно связаны между собой. В их совокупности и заключается искусство ясновидения, которое приходит лишь после многих сотен часов напряжённых тренировок.

Как я уже говорил, на первом этапе мы учились только определять, где находится объект поиска, неважно, живой или неживой. Происходило это так. На практическом занятии в комнату входила преподавательница и говорила: «Сегодня я спрятала такойто предмет. Найдите его». Прежде всего, мы старались расслабиться, чтобы войти в изменённое состояние сознания, или транс, как его называют в обиходе. Затем, используя словесное описание предмета, добивались, чтобы он появился перед нашим мысленным взором, и как можно дольше рассматривали его, фиксируя характерные особенности. Это помогало сразу опознать нужный предмет на виртуальных картинках, когда они начинали прокручиваться в мозгу.

Дальше следовала самая важная фаза дистанционной биолокации. Каждый давал себе мысленную команду, максимально короткую и чёткую. Допустим: «Увидеть большую чёрную коробку!» Но если требовалось увидеть какого-нибудь человека, то нужно было представить именно его. Команда повторялась до тех пор, пока не возникала соответствующая картинка. После её мысленной обработки (как это делается, я уже говорил) проверяли, правильно или нет, установлено местонахождение объекта поиска. Задавали вопрос и ждали ответа: «да» или «нет». Одни применяли для этого маятник, другие рамку, третьи автоматическое письмо. У кого, что лучше получалось.

Вечером во время самоподготовки мы устраивали игру в прятки. Расходились по разным аудиториям в учебном корпусе и мысленно искали друг друга. А чтобы не появлялся соблазн менять помещения в ходе игры, каждый заранее писал на листочке номер комнаты, где будет находиться. Листочки отдавали дежурному по факультету, а потом сверяли с ними свои результаты. Кстати, хотя то, чему учили нашу спецгруппу, было засекречено, по нашим играм остальные слушатели кое о чём догадывались и прозвали нас «колдунами».

За несколько месяцев все мы научились «видеть» и словами описывать местонахождение объекта. Например, орудие такого-то калибра стоит на артиллерийской позиции за поросшим лесом холмом. Гусеничная ракетная установка укрыта в металлическом ангаре. После этого стали работать с картами, определяя на них координаты различных объектов.

Причём, однажды жизнь устроила нам неплановый экзамен. В тайге под Хабаровском упал самолёт, летевший из ЮжноСахалинска. Его безрезультатно искали в течение десяти дней. Тогда нам принесли запись радиопереговоров экипажа в воздухе до момента исчезновения самолёта с экранов локаторов. Мы начали искать его. Из 12 слушателей нашей группы только мне удалось точно определить на карте координаты точки, где упал самолёт. Остальные указали более или менее обширные районы для поисков вокруг этой точки.

Когда преподаватели сочли, что мы достаточно развили наши экстрасенсорные способности, нам стали давать очень трудные задания. Например, считывание информации с карты условного противника. Такая карта с нанесённой обстановкой пряталась в сейф или ещё куда-нибудь. Причём никто не знал, где это место. Оно могло быть и на территории академии, и за сотни километров от неё. Мы должны были сначала мысленно найти карту «противника», а затем «увидеть» её и перенести с неё условные обозначения на такие же карты, которые нам предварительно раздавали. После этого результаты нашего дальновидения сравнивались с первой картой и в зависимости от полноты считанной информации выставлялись оценки.

На третьем курсе нас начали ускоренными темпами готовить к работе в обстановке военных действий. Насколько я могу судить, это было связано с событиями в Чечне. Мы должны были выявлять наиболее важные цели, вести корректировку артиллерийских и авиационных ударов по ним и вообще помогать командиру на поле боя, подсказывая, как наиболее безопасно осуществить какойто манёвр. Причём на решение поставленных задач нам давалось очень мало времени от 30 секунд до 15 минут, если задание было чрезвычайно сложным.

Несколько раз мы принимали участие в реальных боевых действиях. Сидя в кабинетах под Москвой, определяли по карте места скопления боевиков, а затем управляли нанесением по ним ударов авиацией и артиллерией. Мы «своими глазами видели», что все они оказывались весьма результативными. Причём это потом подтверждала войсковая разведка, которая действовала непосредственно на месте, в Чечне.

Однако эффективность нашей практической работы снижалась, когда вмешивался фактор времени. Сложная система командной связи влекла задержки в доведении добытой нами информации до исполнителей. А обстановка на поле боя быстро меняется. Поэтому начальство сообщило, что в ближайшее время нас пошлют «на стажировку» в Чечню. Однако обстановка там изменилась, и наша командировка не состоялась.

Естественно напрашивается вопрос: допустимо ли использовать для войны способности, полученные от Бога, которые мы только развиваем, учась в академии? Имеем ли мы, ясновидящие, моральное право своими действиями причинять вред другим людям и даже лишать их жизни?

На первый взгляд это может показаться странным для военного человека. Но во время обучения преподаватели постоянно говорили нам, что мы овладеваем необычным и весьма «сильнодействующим» оружием, моральная ответственность за применение которого очень велика. Между собой мы много раз обсуждали всё это, делились сомнениями, выдвигали возражения. Ответ, к которому мы в итоге пришли, был краток: да, такое моральное право у нас есть, иначе мы не были бы наделены Всевышним даром ясновидения.

Объясню, что я имею в виду. Никто из наших преподавателей, а все они были штатскими да к тому же женщинами, не обладал ясновидческими способностями. Поэтому наставники давали только общие направления, как развивать их, ставили те или иные конкретные задачи, а мы сами искали способы их решения. Причём часто каждый свои. Вообще средняя вероятность получения правильных результатов с помощью дальновидения составляет 82 процента. Это очень высокая вероятность, которая не может быть случайной и недоступна подавляющему большинству людей. В 18 процентах мы не «попадали». Это происходило прежде всего потому, что мы – люди и при всём желании никуда не можем уйти от всяких треволнений и стрессов. А они весьма отрицательно сказываются на экстрасенсорном восприятии.

Вас, конечно, интересует, как сложилась моя дальнейшая карьера. После окончания трёхгодичного курса обучения в академии я вынужден был уйти «на гражданку… “

Достаточно откровенный рассказ оператора может показаться фантастическим, но только для тех, кто совсем не знаком с этой темой. Можно понять чувства этого человека, который отдал свои лучшие годы жизни делу защиты интересов своей Родины, а потом оказался невостребованным по причине коррумпированности и невежества чиновников.

При этом можно понять, почему и чиновники не хотели иметь сотрудников с такими способностями. Люди, обладающими подобными возможностями практически неподконтрольны при проведении операций, направленных против общепринятой морали или против интересов государства. В удовлетворении частных, а особенно корыстных интересах подобные технологии весьма ограничены, а оператор, который злоупотребляет своим даром для достижения мелочных целей, может достаточно быстро потерять дар канального видения. Именно так работают энергии высоких колебаний. И с подобными примерами специалисты сталкивались постоянно.

История военных действий на тонких планах

Вот что говорит об истории театра военных действий на тонких планах генерал-майор КГБ СССР в отставке Николай Алексеевич Шам. Его стаж работы в правоохранительных органах двадцать восемь лет. В 1992 году он ушёл в отставку с поста заместителя председателя КГБ СССР.

«... Мы все неоднократно слышали, что разведывательные службы и военные всего мира проявляют особый интерес к парапсихологии. Однако, реальной информации об этом очень мало. Да и не может быть иначе. Ведь парапсихология, открывающая экстрасенсорные способы получения информации и воздействия на людей, рассматривается военными и разведками как возможность создания новых уникальных видов оружия и как средство ведения войн нового типа – экстрасенсорных войн. Поэтому, работы в этом направлении велись и ведутся на протяжении последних десятилетий во многих странах. И, прежде всего, в СССР/России и США, представлявших до последнего времени полюса геополитики.

В России наиболее масштабная работа в области военной экстрасенсорики и парапсихологии проводилась специальным Управлением Генерального Штаба, известным как таинственная воинская часть 10003, под руководством генерал-лейтенанта, доктора технических и философских наук Алексея Савина. Немало было сделано и в спецслужбах, возникших из 9-го Управления КГБ, – Федеральной Службе Охраны и Службе Безопасности

Президента – под руководством генерал-майоров Бориса Ратникова и Георгия Рогозина, занимавших посты первых заместителей начальников этих служб. В Министерстве Внутренних Дел парапсихологические исследования и оперативную экстрасенсорную работу возглавлял полковник внутренней службы, доктор медицинских наук Вячеслав Звоников.

Наиболее масштабной в США была программа «Звёздные Врата», проводившаяся ЦРУ и военной разведкой с 1972 по 1995 годы. Её основной задачей было применение экстрасенсорного восприятия в военных целях, в первую очередь, использование дальновидения для получения информации о военных объектах СССР. Директором этой программы на протяжении последних десяти лет её существования был доктор физики Эдвин Мэй. А самым успешным экстрасенсом этого проекта стал профессиональный разведчик высшей категории Джо МакМонигл, официально числившийся Агентом 001.

Естественно, все эти программы принадлежали к категории совершенно секретных. Но времена меняются. Пришёл исторический конец коммунистическому блоку, изменилось стратегическое соотношение сил, многие военные тайны перестали быть секретами. Бывшие противники стали друзьями и получили возможность поделиться опытом, достижениями и планами на будущее. Доктор Мэй приехал в Россию и познакомился со своим коллегой – генералом Савиным. Быстро найдя взаимопонимание, они подружились и решили попробовать работать вместе. Однако, военные ведомства США и России, хотя и не возражали против контактов своих специалистов, но к совместной исследовательской программе во второй половине 90-х годов оказались не готовы.

Прошло несколько лет. Закрылась программа «Звёздные Врата», прекратило своё существование специальное Управление Генерального Штаба. Начали давать интервью телевидению и прессе генералы Ратников и Рогозин. Агент 001 МакМонигл написал несколько книг и стал известным телеведущим: его телевизионная программа в Японии по экстрасенсорному поиску исчезнувших людей собирает у экранов около 30 миллионов зрителей.

Настало время снятия грифов секретности с материалов программы «Звёздные Врата» и воинской части 10003. В 2007 году доктор Мэй предложил генералам Савину написать совместную книгу об их работе. Предложение было с энтузиазмом принято. Чтобы расширить спектр тем и представить больше точек зрения, они пригласили ещё соавторов: с американской стороны – разведчика Джо МакМонигла, с российской – генерала Бориса Ратникова.

Так началась работа над книгой. Однако, дело этим не ограничилось. В процессе работы выяснилось, что материала слишком много и он слишком разносторонний, чтобы вместить его в одну книгу. Но ценность материала не позволяла его просто отбросить. Имеющийся материал является уникальным, поскольку происходит из первых рук и зачастую недоступен никому больше, – ведь авторы книги лично возглавляли крупнейшие военные парапсихологические программы в России и США. В результате проект расширился до двух, возможно, даже до трёх книг.

Как Советском Союзе, так и в Соединённых Штатах в области парапсихологии гражданские исследования существенно не отличались ни направлением, ни уровнем. Учёные ставили одни и те же цели, опирались на одни и те же принципы, использовали аналогичную аппаратуру, и результаты были схожие. Что касается военных исследований, то здесь наметилось некоторое различие. В США значительный акцент был сделан на работе с операторами-экстрасенсами и дальновидении, т.е. экстрасенсорном съёме информации о важных объектах потенциального противника, как это чётко определилось в программе «Звёздные Врата». В Советском Союзе, хотя и делалась аналогичная работа, но больше внимания уделялось аппаратным средствам работы с психикой и необычным способам воздействия на материальные объекты – тому, что впоследствии стало модным называть «психотронным генераторами» или «психотронным оружием». Отчасти этому способствовало давление марксистко-ленинской идеологии, для которой аппаратные средства воздействия были более «материальными», чем «мистические флюиды» экстрасенсов. Аппаратные разработки велись во многих режимных научно-исследовательских институтах, а также предлагались гражданскими учёными. Однако сразу следует подчеркнуть, что 90% этих предложений, исследований и разработок не давали значимых результатов и чаще всего были следствием ошибок, научной некомпетентности или просто обмана. Что касается оставшихся 10% – это были и есть совершенно уникальные разработки, зачастую опережающие своё время и закладывающие основы технологии будущего. О них мы начнём разговор в этой книге и продолжим в следующей.

С начала 90-х годов в связи с перестройкой, сменой идеологии и сменой политического строя в СССР и затем в России началась масштабная военная программа по исследованию и развитию у людей неординарных способностей. Она велась специальным Управлением Генерального Штаба Вооружённых Сил России. Здесь, под руководством генерал-лейтенанта Алексея Савина был проведён большой комплекс исследовательских работ в различных областях энергоинформационных воздействий, традиционно относимых к парапсихологии и экстрасенсорике. Была организована подготовка групп военнослужащих-экстрасенсов для оперативной работы в различных родах вооружённых сил, в первую очередь, на флоте и в авиации, были подготовлены и использовались в оперативных целях экстрасенсы во время вооружённых конфликтов в Чечне и других «горячих точках». Но самое главное – были разработаны и тщательно опробованы на практике уникальные методики развития в человеке неординарных способностей, качественного повышения его интеллектуального и духовного уровня. Равных школ в мире так никому и не удалось создать.

Федеральная Служба Охраны и Служба Безопасности Президента России решали задачи обеспечения безопасности высших государственных лиц, а также сбора и анализа информации, имеющей политическое значение. В этих спецслужбах генерал-майоры Борис Ратников и Георгий Рогозин применяли многие экстрасенсорные методы. В 90-е годы начали систематически использовать экстрасенсов в своей работе и другие силовые структуры. В этой и следующей книгах полковник Вячеслав Звоников расскажет о парапсихологических исследованиях, подготовке экстрасенсов и их оперативной работе в Министерстве Внутренних Дел. В Министерстве Чрезвычайных Ситуаций также имеется опыт успешного использования экстрасенсов. Всё это требовало своей системы, и в начале 90-х годов я, будучи заместителем председателя КГБ, приложил много усилий для налаживания координации парапсихологических исследований между силовыми ведомствами.

Но оперативная работа экстрасенсов – это далеко не самое главное. Парапсихология и экстрасенсорика гораздо шире этого. В СССР, как и в США, эта работа начиналась из тривиальных побуждений: опередить противника, не допустить, чтобы он снимал сведения с наших объектов и воздействовал на них. Затем добыть сведения о противнике и, по возможности, воздействовать на него парапсихологическими методами. Но спектр феноменальных способностей человека необычайно широк: это и ясновидение, и телепатия, и перемещение предметов силой мысли, и диагностирование, и лечение болезней, и информационно-энергетическое воздействие на различные среды. Этот спектр выходит за пределами любых рамок, которые могут в принципе налагаться утилитарными военными задачами, что говорит о совершенно иной значимости экстрасенсорных феноменов в сети сложных эволюционных процессов. Кроме того, в процессе поиска механизмов возникновения неординарных способностей, в процессе их развития и оперативного использования мы увидели, что люди, занимавшиеся этими исследованиями и практиками, становились другими, менялся их культурный и интеллектуальный уровень, менялись их ценности. Это, с моей точки зрения, и есть самый главный результат нашей работы в области парапсихологии и экстрасенсорики, хотя он и не укладывается в рамки первоначальных задач, поставленных спецслужбами и военными ведомствами. Я убеждён, что именно эти результаты нашей работы внесут свой важный вклад в укрепление взаимопонимания между людьми и чем-то помогут в решении сложных, стоящих сегодня перед человеческим сообществом задач...»

Ничего удивительно в том, что 16 августа 2009 года CNN сообщило, что американские военные выделили грант в размере четырех миллионов долларов на разработку технологии, которая позволит читать мысли людей. Вот что было вброшено в интернет. Не нужно думать, что это было сделано по ошибке или “просто так”:

“… В Пентагоне полагают, что разработка подобной технологии в перспективе может привести к созданию устройства, которое позволит читать мысли получивших травмы головного мозга раненных солдат, а возможно, будет применяться и при допросах военнопленных. В совместном проекте задействованы ученые из Калифорнийского университета Ирвайна, Университета Карнеги Меллон и Университета Мэриленда.

Ученые изучают сигналы в головном мозге при помощи электроэнцефалограммы, которая производит измерение электрической активности мозга с помощью размещенных на поверхности черепа электродов. Добровольцам надевают на голову специальный аппарат с электродами и просят подумать про себя определенное слово, после чего регистрируют соответствующую этому слову активность коры головного мозга.

"Потребуются многие годы, чтобы мы смогли начать распознавать свободный ход мыслей человека", - считает заведующий отделением когнитивных исследований Калифорнийского университета Ирвайна Майкл Д'Змура (Michael D'Zmura). Кроме того, он уверен, что вряд ли эту технологию можно будет использовать без активного сотрудничества человека, который сам должен хотеть, чтобы его мысли были прочитаны…”

И это заявляют серьезные ученые, которым доверено потратить миллионы долларов? Что такое мысль и как она работает на тонких уровнях написано в предыдущих частях этой книги. Неужели мы поверим, что эти миллионы тратятся на такие вот “научные исследования”? Конечно, общественность должна знать, на что уходят деньги налогоплательщиков. И подобные опусы весьма популярно объясняют обывателям, куда уходят деньги. Не только подобные выступления, но и многие другие ему подобные выглядят как очень хорошая операция прикрытия для дальнейших исследований в области пси технологий.

Эдвин Мэй, как ученый сделал свое дело. Ученые прекрасно понимают, что такое тонкие планы и как работают энергоинформационные технологии. Но куда и главное в чье распоряжение ушли результаты его работ? Неужели кто-то думает, что его программа вот просто так взяла и “закончилась”? Конечно, нет. Как только ученые сделали свое дело, за свое дело взялись военные технологи. Это было и есть в США, это было, но не очень верится, что сегодня есть в России.

Как это было очень хорошо знает Николай Алексеевич и вот что он говорит по этому поводу:

Grosso modo

- в общих чертах

«...Я всегда работал в системе контрразведки, обеспечивавшей защиту высокотехнологичных отраслей советского ВПК. В 1985 году в КГБ сформировали 6-е управление госбезопасности, которое стало отслеживать ситуацию не только в науке и технике, но и в экономике. Одним из руководителей этого управления назначили меня. Тогда-то и появилась возможность оценить научно-техническую ситуацию и состояние отечественной технологии в наиболее полном объёме.

А ситуация была неоднозначной. С одной стороны, косность экономики становилась всё более очевидной. Академическая наука и отраслевые НИИ шли давно проторенными путями, панически боясь сделать шаг в сторону. С другой стороны - к примеру, в космической индустрии и в авиастроении - мы имели огромные приоритеты.

Был период, когда СССР запускал в Космос ежегодно более сотни спутников, в то время как США - пятнадцать. И лично я считаю, если бы мы сделали упор на прикладную космонавтику, значительно сократив или даже прекратив пилотируемые запуски, то сегодня нам просто не было бы равных ни в средствах связи с космическим сегментом, ни в глобальной космической навигации, ни во многом другом, что служило бы интересам всех землян и приносило бы значительный финансовый доход в государственную казну.

Та же ситуация была в авиастроении. По ряду направлений мы значительно оторвались от США, и, тем более, от тогдашней Европы. Если бы инновационная политика в авиапроме стала определяющей, и упор бы сделали именно на то, в чём мы лидировали, то сегодня мировую авиационную моду определяли бы не «Боинг» или «Эйрбас». К сожалению, в ходу была практика: всем сёстрам по серьгам, средства распылялись, а прорывные разработки никак не выделялись и не поддерживались. Вот мы и оказались в хвосте авиационного прогресса.

Конечно, в реализации прорывных технологий участвовал и КГБ. Весьма успешно, причём чисто по-чекистски. Понятно, что прежде чем что-то внедрять в производство, необходимо убедиться в верности предлагаемых решений, провести необходимый цикл научно-исследовательских работ. В условиях строго централизованной и плановой системы такие исследования требовали множества согласований и могли длиться годами. А у нас, если вспомнить те годы, времени не было. Тогда в рамках нашего управления мы разработали и провели настоящую спецоперацию, реализовав те возможности, которые давал Комитет.

В 1987 году, при поддержке тогдашнего начальника Генштаба маршала Михаила Моисеева, в структуре Минобороны под руководством Алексея Савина сформировали секретную воинскую часть, которая, фактически, являлась очень мощной научно-исследовательской лабораторией. Многие проверяемые технологии имели двойное назначение. Ряд исследований, будь они доведены до конца, обеспечили бы СССР такое стратегическое превосходство, которое не могли дать даже части РВСН и атомные ракетоносцы при совершенно несопоставимых затратах.

Многие наши совместные с военными учеными исследования и практические разработки действительно не укладывались в зашоренном сознании иных чиновников. Словно в дремучем средневековье на специалистов, работавших в той части, действительно показывали пальцем и говорили: этим алхимикам, наверное, помогает нечистая сила. Бред полный, но разговоры о колдунах-шарлатанах, занятых, будто бы, поисками философского камня, действительно шли. Дошли они до министра обороны, и он, не вникнув в суть работ, в 2003 году приказал часть расформировать.

Но при этом, Была испытана методика очистки водоёмов при помощи специального генератора неких излучений. Без всяких химикатов и сорбентов огромные объёмы воды, буквально на глазах, очищались от самых токсичных примесей. Вода, чёрная от мазута и насыщенная диоксинами, становилась абсолютно прозрачной и пригодной для питья, а по вкусу - почти родниковой. Экология водоёмов - проблема глобальная. И если бы Советский Союз официально заявил, что владеет технологией нехимической очистки воды на планете, и стал бы эту технологию активно применять, наверное, не нашлось бы желающих Союз уничтожать.

Ведь другая сторона такой очистки - способность сделать на определённое время непригодной для питья воду на территории противника без всякого её отравления. Апокалиптическая картина! И я лично был свидетелем её возможной реализации. Фактически, СССР получал абсолютное и экологически чистое оружие, по сравнению с которым ядерные боеголовки - дубины неандертальцев.

Физическая картина изменения свойств воды описывалась вполне научно, никакой мистики там не было. Однако академическая наука и уровень мышления наших вождей того времени оказались просто не в состоянии понять и принять работу чудо-генератора - что, может быть, и к лучшему.

Проведённые нами опыты повторить никому больше не удалось. Сам же создатель излучателя жизни (или смерти) умер в конце прошлого века, унеся с собой, подобно Николе Тесле, главные секреты удивительных изобретений.

Также велись работы и над абсолютно мирными технологиями, которые не утратили своей актуальности и сегодня и они были самыми интересными. Всего мы отобрали и детально исследовали около двухсот инновационных технологий по энергетике, связи, биологии, медицине, сельскому хозяйству и другим направлениям. Причем все технологии как не имели, так и не имеют до сих пор мировых аналогов. Так что фора у России осталась.

Нами была проверена на практике весьма оригинальная агротехнология, основанная на, так называемых, резонансных явлениях. Урожайность на опытных полях повышалась на треть, отпадала необходимость внесения в почву удобрений, использования гербицидов и пестицидов. Хорошие урожаи получались в самых засушливых степях, а на чернозёмах - просто запредельные. Использование этой технологии в животноводстве сулило ещё большие перспективы.

Без каких бы-то ни было дополнительных капиталовложений - а только за счёт перераспределения уже запланированных бюджетных средств - Советский Союз мог не только за пару лет решить «неразрешимую» продовольственную программу, но и стать крупнейшим в мире экспортёром самых дешёвых и абсолютно экологически чистых продуктов сельского хозяйства. Однако даже КГБ оказался бессильным перед косностью агрочиновников.

Впрочем, технологии, опробованные двадцать лет назад, своей актуальности не утратили. Россия готовится вступать в ВТО, где конкуренция в сфере сельского хозяйства особо велика. Многие наши аграрии ждут этого вступления с ужасом. А ведь мы можем оказаться в самом выигрышном положении! В Западной Европе на гектар почвы вносится почти тонна различных удобрений и ядохимикатов. Урожаи стабильные, но содержание химикатов в зерновых, овощах и фруктах запредельное. Мы же обладаем огромными посевными площадями, способными уже завтра начать давать рекордные и абсолютно экологически чистые урожаи. И чью продукцию будут покупать придирчивые европейцы и американцы? Для подготовки отечественного сельского хозяйства к вступлению в ВТО требуются не столь уж большие капиталовложения. Главное, чтобы они были целевыми.

Мы буквально навязывали эти уникальные технологии новым русским предпринимателям, убеждая, какие прибыли ожидают прогрессивных хозяев нашей промышленности и сельского хозяйства. Только вот таких хозяев не нашлось...

В 1992 году, при поддержке людей из ближайшего тогда окружения Ельцина, был организован Центр исследований наукоёмких технологий (ЦИНТ), одним из руководителей которого стал и я. В ЦИНТ было собрано около сорока технологий гражданского назначения в области новых материалов, медицины, экологии - лучшее из того, что было накоплено за время существования секретной части Генштаба. Увы, то время вошло в историю печальной памяти залоговыми аукционами, продажей-перепродажей приватизированных предприятий и спекуляциями на сырье. Существование и развитие ЦИНТа в системе складывавшихся ценностей довольно быстро потеряло всякий смысл.

Мы упорно считаем, что цифровые технологии пришли к нам из-за границы, хотя впервые связь на основе цифровых систем была опробована ещё в СССР. Так вот, российская цифровая телефония, я это ответственно заявляю, на несколько порядков, превосходит все западные аналоги, будучи значительно дешевле. Внедрение отечественных разработок способно совершить просто революцию в мире цифровых телекоммуникаций. Но пробить глухую оборону наших чиновников от связи, похоже, труднее, чем организовать экспедицию на Марс.

В Тольятти работают настоящие технические гении - братья Сергей и Владимир Куделькины. Их разработки в области сверхтонкой сенсорики - это настоящий переворот в здравоохранении (точнейшая диагностика любых заболеваний на самых ранних стадиях) и в системах организации безопасности любого объекта. Причём, это не какие-то абстрактные прожекты, а давно работающие системы. Просто их недопустимо мало.

Есть простейший, компактный ветряной генератор электричества, обладающий поистине уникальными энергетическими характеристиками. Он не только способен существенно снизить электропотребление для не слишком богатых потребителей. Такая ветряная электростанция незаменима в небольших посёлках, хуторах, отдалённых воинских гарнизонах. Это действительно государственно значимая разработка. Но в государстве она, похоже, никому не нужна.

Инженером Кузнецовым спроектирован объёмно-струйный двигатель, способный вытеснить с рынка все двигатели внутреннего сгорания. Отзывы специалистов о нём самые восторженные. Для доводки и запуска уникального мотора в серийное производство необходимы не столь уж и большие деньги. Доходы при этом тысячекратно превзойдут вложения - но денег нет...

В США миллиарды долларов бюджетных средств потрачены на создание новейшего поколения компьютеров с быстродействием триллион операций в секунду. Супер-ЭВМ уже назвали чудом XXI века. А отечественный гений математики Александр Хатыбов пятнадцать лет назад на примитивной, по нынешним меркам, персональной ЭВМ справлялся с задачами, для решения которых требовались машины с операционной скоростью в тысячи триллионов операций в секунду. Сегодня, насколько я знаю, такого понятия, как ограничение по скорости вычислений, для него просто не существует. Живи Хатыбов в США - был бы богаче Гейтса и давно удостоился бы нескольких Нобелевских премий. А кому он известен даже среди математиков в родной стране?

Если бы приступить к реализации советских ещё инновационных проектов, то за российское индустриальное будущее можно было бы быть спокойным. Однако даже первый вице-премьер Сергей Иванов на последнем заседании ВПК в Екатеринбурге отметил, что идеи и деньги у нас до сих пор разъединены: по одну сторону - идеи без денег, по другую - деньги без идей. И это удручает.

Хорошо хоть, что есть понимание проблемы, но нельзя допустить, чтобы вместо оперативного решения инновационных задач, вся энергия ушла в разговоры и благие пожелания, коих за период с августа 1991 года было более, чем достаточно.»

Эти слова еще раз подтверждают наши убеждения, что та или иная идея становится значимой, если она реализуема. Само по себе открытие – это великая вещь, новые знания – это удел человека разумного, но кроме первопроходцев в науке есть и политики, и коммерсанты и … чиновники.

Вспомните о том, что по жизни только личный интерес движет конкретным человеком. Так вот если интересы разные, то и движение социума будет хаотичное, а в нем самом будет наблюдаться то, что сейчас модно называть «энтропией”. Энтропия - штука достаточно условная. Эта “энтропия” как мера беспорядка системы, состоящей из многих элементов, возникает в сознании человека от разнообразия мыслей и узости интересов. Туннельное мышление, направленное на вульгарное удовлетворение гламурных, то есть сверхдостаточных потребностей, не приемлет ничего лишнего. Я, мне, мое, сейчас и как можно скорее и больше. Вот алгоритм мышления, который создает энтропию, а проще говоря, ментальный хаос в головах энергоинформационных систем, называемых человеком. В формировании и поддержании на должном уровне этого ментального хаоса и состоит задача ментального терроризма, о котором шла речь в самом начале нашей книги. Ментальный хаос создает проблемы у каждого, кто не может разобраться в себе самом. А любая трудность – это элемент управления любым человеком. От фермера до военного генерала, от офисного менеджера до Президента страны, у каждого их которых, кроме должностных или деловых, есть свои личностные доминирующие интересы.

Если в государстве нет реальной политики, которая указывает общий вектор развития общества, то очень сложно, если вообще возможно, согласовывать сто сорок миллионов интересов. Те технологии, о которых говорит Николай Алексеевич, дают реальную возможность справиться с не только с текущими проблемами, но и обеспечить перспективу развития на долгие годы вперед. Так в чем же проблема? Кажется, что имея такие открытия и даже технологии, почему руководство ведомств не доложит об этом руководству страны, и национальные проекты с баснословными бюджетами не развернутся в сторону прорывных технологий?

Оказывается, что не все так просто и приоритетным российским проектом оказывается наукоград “Сколково”, который нужно строить с нуля, вкладывая деньги и привлекая в качестве партнеров иностранные компании в долгие и неочевидные для России решения. Вполне возможно, что руководство страны имеет собственное мнение на этот счет. Вполне возможно, что заинтересованные в этом проекте лица тоже имеют не только мнение, но как личные, так и корпоративные или клановые интересы. О которых мы уже говорили. Это вполне естественно и очевидно.

И в этом нет ничего плохого, если кто-то имеет возможность реализации своих интересов, а кто-то как раз этим и ограничен в решении своих. Поэтому основной закон аналитических подразделений спецслужб гласит – любую ситуацию, в первую очередь необходимо рассматривать с точки зрения человеческого материала. То есть, чьи интересы, явные и скрытые, политические или коммерческие, в конечном итоге являются движителями процесса. Еще древние римляне говорили “Quid prodest” - кому это выгодно, кому это полезно?

Поиск по сайту: