От автора 4 страница

Другой пример: ваша знакомая, которая находится под особым покровительством Шакти, но состоит в напряженных отношениях с Шивой и потому избегает (по возможности) контактов с Ним. Она хочет показать вам, что вы ее обидели. Как вы думаете, она скажет прямо: «Негодяй, как ты меня обидел!»? Разумеется, нет, так как эта фраза на 4/5 янская: в ней единственное иньское слово — это «меня», так как обращение, в том числе через характеристику (такую, как «негодяй» иди «друг мой») всегда несет янскую энергию. Отзыв: «О, как ты можешь так говорить!» янский на 86 % (кроме восклицания «О!») и эффективен внешне, но не внутренне. Чисто иньская реакция (лучше, если она сопровождается побледнением лица и бессильным падением на удобное кресло) такова: «Ах, мне дурно!» Наоборот, чисто янская ситуация акцентирует деятеля и действие, оставляя в тени объект воздействия, хотя о нем можно косвенно догадываться: «Ну, тут я совсем сорвался: орал, бил, крушил и даже кусался».

В жизни разделение на иньские и янские энергии и ситуации обычно обозначается и воспринимается достаточно ясно, и в речи, как правило, есть достаточные указания на модальность позиции, в которой человек себя представляет. Читателю будет очень полезно потренироваться в переводе различных реплик из янской модальности в иньскую и наоборот, например:

Янская позиция:

— Я болею.

— Я занят ответственным делом.

— Здравствуйте!

— Приветствую вас!

— Я не могу этого сделать.

— Вы не смеете этого делать!

— Я полагаю, что...

— Я совершенно уверен в том, что...

— Причина заключается в том, что...

— Я очень страдал.

— Я не помнил себя.

— Тоска и грусть съедают меня, а иногда это радость...

Иньская позиция:

— Я болен.

— Некогда мне тут.

— Рад встрече! Очень рад!

— День добрый!

— У меня нет такой возможности.

— Ой!

— Мне кажется, что...

— Имеется авторитетное мнение, согласно которому...

— Причина видится в том, что...

— Мне пришлось очень плохо.

— Мной владела неведомая сила.

— Мне так грустно и тоскливо, а иногда радостно...

Особого внимания требуют реплики, которые потенциально имеют неопределенную модальность, но в контексте обязательно ее приобретают, по крайней мере, подразумеваются партнерами, хотя и не всегда одинаково, что нередко ведет к большим недоразумениям. Очень опасен в этом отношении простой вопрос, с которым часто обращаются друг к другу люди, выясняющие отношения:

— Чего ты хочешь?

Здесь совершенно необходимо уточнение: «Чего ты хочешь от меня?» — это один вопрос, «Чего ты хочешь для себя?» — это другой вопрос, а «Чего конкретно ты хочешь от меня для себя?» — это третий вопрос, и обсуждать его желательно отдельно. Например, если вопрос задан в смысле «Чего ты хочешь от меня?», а воспринят в смысле «для себя», то вполне возможен ответ: «Покоя», который вызовет естественное раздражение у спрашивающего, хотя партнер вовсе не имел в виду его обидеть или разозлить. Если сформулировать вопрос чуть точнее, обозначив его иньскую или янскую модальность, то недоразумений будет гораздо меньше: янский вопрос: «Чего ты от меня добиваешься?» трудно (хотя и возможно) спутать с иньским: «Чего тебе для себя хотелось бы?»

Однако в рассматриваемом вопросе есть еще одна существенная неопределенность, которая частично может устраняться логическим ударением, и заключающаяся в том, что слово «хочешь» имеет два смысла, один в иньской модальности, то есть «желаешь», а другой — в янской, то есть «имеешь намерение», и ответы здесь могут быть совершенно разными, например: «Я хочу есть и собираюсь идти на свидание». Обычно, желая акцентировать янскую модальность (вопрос о намерении), человек делает логическое ударение на слове «хочешь», а отсутствие такого ударения подразумевает вопрос о желании, то есть иньскую модальность.

Следующий важный пример разделения на иньскую и янскую модальности — это различие между состоянием (иньский архетип) и занятием (янский архетип).

«Иван Пафнутьевич гуляет», — состояние это или занятие? Обычно текстовой или жизненный контекст дает возможность точно определить иньскую или янскую модальность подобной фразы. Если она звучит как ответ на вопрос: «Чем занимается Иван Пафнутьевич?» — то модальность предполагается янская, так как возможно, например, продолжение: «Иван Пафнутьевич гуляет по парку, наблюдает цветение лип, беседует с прохожими», — где в принципе иньский глагол «гуляет» может быть заменен на янский «идет» без большого ущерба для смысла, так как передает занятие Ивана Пафнутьевича. Если же рассматриваемая фраза звучит как сокращение предложения «Иван Пафнутьевич гуляет, отдыхая от жизненных невзгод», — то она имеет безусловно иньский смысл, передавая состояние героя. В иньской фразе должен отсутствовать объект глагола «гуляет» (его предметное дополнение), который неизбежно придает ей янский элемент и вместе с ним определенную нелепость или комизм: «Иван Пафнутьевич гуляет по глубокому снегу, отдыхая от жизненных невзгод», — опытный писатель так, конечно же, не напишет: уж если описывать инь, так пусть это будет инь, и никакого яна!

«Я боюсь», — инь это или ян, состояние или занятие? «Я боюсь волков ночью», — фраза, в которой глагол «боюсь» имеет отчетливый янский оттенок: я это делаю, сижу и дрожу от страха, слушая их приближающийся вой, потом беру ружье, насыпаю порох в гильзу, посылаю патрон в ствол и дрожу дальше, потому что волков много, а я один. Наоборот, в предложении: «Ближе к позднему вечеру, когда подходит время ложиться спать и выключать свет, тоскливый ужас мягко, неслышно и уверенно подкрадывается и охватывает меня: я лежу в постели и боюсь», — ясно обозначен иньский смысл: здесь нет объекта страха, и «боюсь» означает именно состояние.

Какой отсюда следует практический вывод? Он ясен: нужно строить хорошие отношения с богами. Тогда Шакти защитит нас от плохих состояний, в частности, от беспредметных (иррациональных) фобий, а Шива сделает нас умелыми и эффективными в наших действиях, что сдвинет с мертвой точки наши комплексы неполноценности, например, зажимы в ситуациях, где нужно что-то делать, но почему-то плохо получается.

Так, одним из вариантов лечения фобии является метод ее «опредмечивания», то есть материализации пугающего объекта, и дальнейших манипуляций с ним, приводящим его к менее устрашающему виду. Если фобия не очень глубокая, такой метод может оказаться эффективным; однако в его основе лежит замена модальности страха с иньской (когда акцент стоит на том, как я боюсь: дрожу и изнемогаю всем телом, потею, волосы встают дыбом) на янскую, когда в первую очередь идентифицируется и внимательно изучается устрашающий объект, в частности, выясняется, какие именно его качества вызывают мое особенное смятение (например, грозный голос, крючковатый нос, змеиные губы, чудовищные усы или острые зубы в сочетании с отличным аппетитом и прекрасным пищеварением), после чего вырабатываются определенные приемы воздействия на монстра с учетом его повадок и слабых мест. Однако если человек в целом психологически больше настроен на инь, чем ян, но при этом отношения с Шакти у него испорчены основательно, то этот прием, скорее всего, не сработает: конструктивная янская реальность (материализация монстра и конкретная война с ним) не сможет вытеснить иррационально-фобическую иньскую, так что человек не сумеет долго удерживать внимание на искусственно сконструированном объекте страха: он покажется ему ненастоящим и быстро растает, а иньское фобическое состояние вернется. В таком случае, вероятно, более уместно улучшать отношения с женским началом в целом, а не бежать от него под защиту мужского.

Коснемся теперь деликатной темы медитации. Находится ли медитация под покровительством Шакти или же ею управляет Шива? Вопрос достаточно острый, и, видимо, существуют два совершенно разных типа медитаций, так сказать, иньские и янские. С одной стороны, серьезные мистики предостерегают новичков от неконтролируемого ухода внутрь себя, так как управление состоянием сознания быстро начинают брать на себя совершенно посторонние и непрошеные сущности, архетипы и эгрегоры, и под их влиянием легко попасть в тяжелые и негостеприимные углы тонкого мира, откуда не так легко выбраться целым и невредимым. С другой стороны, наличие жесткого контроля сознания и следование совершенно четкой и определенной программе медитации может существенно ограничить глубину самопогружения, так что мыслительный процесс толком не затормозится и никаких существенных результатов не воспоследует. Другими словами, жесткие янские медитации нередко неэффективны, а мягкие чисто иньские опасны (и, кстати говоря, обычно тоже не дают глубокого погружения).

Типично иньский феномен — это внимание. Сказать: «Я вас внимательно слушаю», — в точности означает настроиться на восприятие идущей от партнера информации/энергии, обещая не пропустить ее мимо ушей, а адекватно интериоризовать, то есть усвоить. При этом все люди, когда-либо стоявшие перед аудиторией, знают, что внимание — это совершенно реальная энергия, которая бывает разных видов и разной интенсивности, иногда очень помогающая артисту или лектору транслировать свои чувства и мысли слушателям, а иногда сильно этому мешающая. Артисты говорят, что первый номер в представлении обычно идет «на съедение», то есть не производит впечатления почти независимо от его качества. Почему так происходит? Дело, видимо, в том, что первоначально энергия внимания публики достаточно хаотична и груба, так что не соответствует энергетике показываемого номера. В течение первых минут представления энергия, идущая со сцены, входит в зрительные ряды и настраивает зрителей нужным образом (в том числе сонастраивает их друг с другом), и следующие номера идут значительно легче. Разумеется, хорошие рекламные плакаты, адекватные декорации и умелый ведущий (конферансье) могут взять удар на себя и заранее настроить внимание публики должным образом. Опытный лектор, меняя тему, заранее дает слушателям сигнал перестроить свое внимание (часто незаметно для них самих); для этого есть особые приемы, известные лишь посвященным.

Специфически янское понятие — это ответственность. Я отвечаю за ситуацию, если я могу должным образом управлять ею и обещаю держать ее в определенных границах или привести к определенному состоянию; если же непостижимым образом она все-таки выйдет из-под контроля, то я гарантирую ту или иную компенсацию, и, главное, устойчивость своей янской позиции, то есть необращение ее в иньскую. Последнее весьма типично для безответственного человека: сначала он заваривает кашу, обещая (из янской позиции), что непременно и обязательно присмотрит за ее приготовлением. Однако чуть позже, когда она основательно пригорела и начинает нехорошо дымиться, источая удушливый запах гари, он внезапно переходит в иньское состояние, беспомощно разводит руками и с расстроенным лицом произносит: «Надо же, никогда бы не подумал, что она так легко пригорает... Даже и не знаю, что теперь делать дальше», — и с мольбой и надеждой смотрит на окружающих. (При покровительстве Шакти этот взгляд может произвести известно впечатление, так что окружающие совершенно забудут, как начинается сюжет; это ли не гипноз, господа?)

* * *

Иньские и янские состояния (модальности) естественно чередуются, причем люди обычно достаточно ярко демонстрируют эти переходы, как вербально (словесно), так и невербально, то есть жестами и мимикой.

Рассмотрим, например, диалог; здесь роли распределены очевидным образом: воздействующая, янская роль отдана партнеру, который говорит, а воспринимающая, иньская — тому, кто слушает. Правила хорошего тона запрещают перебивать говорящего, ибо это означает употребление некомплементарной (противоречащей) модальности: ян партнера предполагает ваш инь, и если вы тоже включаете ян (начинаете активно спрашивать или возражать), отключая свой инь (сосредоточенное на партнере внимание), то автоматически и довольно грубо разрушаете сложившуюся структуру ситуации. По идее партнер должен выговориться, то есть в какой-то момент исчерпать свой ян и сменить его на инь, что выразится вербально, например, в фразе: «И что вы скажете по этому поводу?» — и следующей за ней паузе — тем более длинной, чем серьезней намерение вашего партнера подключиться к иньскому архетипу и узнать ваше мнение. Если же после короткой паузы, которой вы не успели воспользоваться, он продолжит свои речи: «А я вам скажу более того:...» — то это означает, что его настройка на янский архетип оказалась сильнее, чем он сам предполагал и имел в виду.

Обычное невербальное поведение в диалоге таково. При сильном янском включении человек говорит, прямо глядя на собеседника, отводя голову назад и чуть наклонив лицо вниз. Наоборот, сильное включение инь при настройке на речь собеседника нередко сопровождается выведением головы вперед, легким поднятием лица вверх и поворотом его в сторону (так что взгляд направлен не на говорящего собеседника, а несколько вбок, но периодически к нему на короткое время возвращается). Когда ян исчерпывается, говоривший отводит глаза от партнера, выводит голову вперед и слегка поворачивает ее вбок, как бы подставляя собеседнику свое ухо и держит паузу; если она затягивается, то говоривший либо снова берет на себя янскую роль, либо поворачивает голову прямо на молчащего партнера и смотрит на него пристально-выжидающе, так что молчать далее последнему становится уже весьма неудобно — и чем больше он выслушал от партнера и чем дольше молчание, тем ему неудобнее.

Искусство общения в очень большой степени определяется умением человека отслеживать включение иньского и янского архетипов у себя и у партнера и вести себя комплементарно; или, если это кажется совершенно необходимым, включать в свое поведение некомплементарные элементы, но делать это не грубо, а тонко. Чувствуя, например, что партнера в янской роли заносит и он увлекся, давно исчерпав лимиты вашего внимания и здравого смысла, вы можете, конечно, включить свой ян посильнее и, оборвав собеседника на середине фразы, заявить: «Но на самом деле все это совсем не так», — употребив убийственную объективную модальность, подразумевающую, что за вами стоит истина в последней инстанции, коллективное знание всего человечества и мудрость Мирового Разума. Менее жесткой является реплика: «Но я смотрю на эту ситуацию совсем иначе», — здесь употреблена субъективная модальность, которая гораздо мягче, ибо подразумевает возможность перемены точки зрения и потенциальную возможность ошибки, в отличие от объективной модальности, которая по своему смыслу не может меняться или содержать возможность ошибки или коррекции. Следующая по мягкости интервенция в янский поток партнера — это фраза иньской модальности: «А мне ситуация видится иначе», — здесь вы, некомплементарно выступая в янской роли (перебивая собеседника), в то же время косвенно извиняетесь за свое неуместное вторжение, употребляя пассивный залог, то есть как бы давая понять партнеру, что чувствуете вашу иньскую (по ситуации) роль и далеко из нее не выходите. Еще более мягкое сопротивление янскому потоку — невербальная демонстрация невнимательному (хотя, возможно, весьма содержательному) собеседнику того обстоятельства, что ваш иньский потенциал (воспринимающее внимание) исчерпан. Можно отвернуть от него свое ухо, отодвинуть голову назад и пристально на него взглянуть, наклонив лицо вниз, то есть бросить взгляд исподлобья — в некоторых случаях этого будет совершенно достаточно: партнер внезапно остановится, переменит свое положение в пространстве и спросит: «Вы с чем-то не согласны?» Если же партнер не заметил вашего телесного маневра, вы можете начать крутить головой из стороны в сторону, беспокойно вертеться на диване, ходить по комнате и, тихо извинившись, выйти в туалет. Если он всего этого на заметит, это значит, что вы своим иньским вниманием ввели его в гипнотический транс, вывести из которого можно лишь ведром холодной воды, внезапно вылитой собеседнику на голову.

Итак, проработка иньского архетипа в беседе — это выработка умений внимательно слушать, ассимилировать (усваивать) полученную энергию и информацию и тактично останавливать собеседника, когда это необходимо. Проработка янского архетипа — это, с одной стороны, выработка умения говорить ясно, выразительно и внятно для собеседника (в частности, используя понятные ему слова и апеллируя к знакомым ему архетипам), а с другой — способность где-то на границе сознания отслеживать поведение партнера и характер его внимания, замечая, во всяком случае, когда оно исчерпывается и партнер перестает вас воспринимать. В этот момент, не дожидаясь, когда он вас перебьет (это может случиться гораздо позже или вовсе не произойти — например, он может тихонько уснуть или иным образом уйти в себя под ваше выступление), вы должны, так сказать, наступить на горло своему янскому состоянию и сменить его на иньское, отдав инициативу партнеру. Например, вы можете внезапно остановиться и сделать длинную паузу, вопросительно глядя на него — скорее всего, это произведет на собеседника хорошее впечатление, демонстрируя ваше внимание к его личности, а не только к предмету обсуждения. Попрактиковавшись некоторое время, вы обнаружите, что в разговорах с вами люди перестали вас перебивать — у них просто-напросто не возникает такой необходимости.

Другой тонкий момент, сопровождающий смену модальностей, — это паузы. Люди подсознательно обращают на них большое внимание, хотя в письменной речи они, за редкими случаями авторских ремарок в текстах пьес, не обозначаются. Вообще резкая смена модальностей (а перемена инь и ян является очень резкой) обязательно требует паузы, то есть некоторого (иногда довольно большого) промежутка времени, когда человек обрывает свою связь с одним архетипом, а затем устанавливает ее с другим. Типичный вариант — время, проходящее между вопросом и ответом на него.

— Иван Пафнутьевич, вы идете гулять?

— М-м-м... пока не знаю... пожалуй, да.

Здесь пауза в ответе значительна, но в принципе необязательна: в другом случае ответ может прозвучать почти мгновенно:

— Нет, ни за что, — и быть вполне комплементарным, если ситуация рассматривается собеседниками как не слишком ответственная.

Совершенно иначе выглядит, например, ситуация консультирования по сложным психологическим или жизненным вопросам. Задавая психотерапевту (гадалке, колдунье) вопрос: «Так что же мне делать с моими проблемами?» — клиент отнюдь не ждет мгновенного ответа. Здесь пауза, выдержанная консультантом, означает очень многое. Сначала он (находясь в иньской модальности) собирает воедино всю полученную от клиента информацию и посылает ее в подсознание (отправляет гадательному каналу), а затем ждет определенное время, пока подсознание (канал) не перейдет в янский режим передачи информации и лишь после этого консультант начинает говорить: «А забудь ты, красавчик, про свою зазнобу, змея она подколодная, а приведет тебя, яхонтовый, дорога дальняя да в казенный дом...»

Если же ваш собеседник на ваши серьезные вопросы отвечает сразу, без паузы, то вам (подсознательно) очевидно, что у него не работает иньский канал восприятия лично вас и персонально вашей реальности, и он смотрит на вас как на крохотную фигурку в громадном темном зрительном зале, где он, освещенный прожекторами, стоит перед микрофоном и в чисто янском режиме вещает что-то столь же банальное, сколь общезначимое.

* * *

Распространенное заблуждение, касающееся женского начала, заключается в восприятии его как пассивного, то есть ареактивного. В действительности же материя всегда реагирует на воздействие духа, иногда даже очень бурно, — но она ждет этого воздействия, так сказать, терпеливо дожидается, не предпринимая никаких действий первой. Для того, чтобы лучше понять тонкости взаимодействия янского и иньского начал, полезно избрать модельный пример; с точки зрения автора, им может служить процесс обучения, где в янской роли выступает учитель как активное начало, несущее знания и навыки, а в иньской роли находится ученик как объект воздействия учителя, ассимилирующий (усваивающий) передаваемые ему энергию и информацию. Какие на этом примере видны характерные особенности взаимодействия ян и инь?

Прежде всего, это четкое распределение ролей. Учитель говорит, ученик слушает и запоминает, старается понять и приспособить новую информацию к уже имеющейся у него картине мира, а в случае необходимости корректирует и видоизменяет последнюю. Иногда роли на короткое время меняются: ученик выступает в янской роли, задавая вопрос, а учитель — в иньской, внимательно его выслушивая; читатель, конечно, помнит, что ян содержит в себе намек на инь, и наоборот.

Дух не просто воздействует на материю, он воплощается в ней. Применительно к процессу обучения это означает, что учитель не просто транслирует ученикам ту или иную информацию, мало вникая в то, как именно она будет воспринята. Наоборот, именно качество и особенности восприятия и усвоения материала находятся в центре внимания учителя; выражаясь метафорически, он сеет в учениках зерна вполне определенного сорта (допустим, ячменные), и для него важно, какие из них вырастут растения: лен, фасоль или крапива его в данном случае могут не устроить.

Другими словами, дух несет ответственность за свое проявление в материи, хотя редко может в деталях предсказать формы этого проявления. Эта неточность (плохая предсказуемость) тем выше, чем меньше первичное (априорное) согласование потенции духа с возможностями и потребностями материи. Так, преподавая своим ученикам теории и техники, до которых они еще не доросли, учитель рискует увидеть их (учеников, теории и техники) в жалком состоянии, а иногда сам становится жертвой неадекватности своего преподавания, когда непредвиденные последствия бьют его по голове. «За что боролись, на то и напоролись», — горестно комментирует он свое поражение, во многих случаях обусловленное чересчур прямолинейным представлением о взаимодействии инь и ян. В действительности соответствующая динамика сложна и многослойна. «Дух воздействует — материя воспринимает», — это, конечно, справедливо, но оба эволюционируют и порой весьма подвижны; кроме того, иньская и янская роли могут очень быстро меняться, и эти перемены следует четко отслеживать во избежание хаоса и деградации любой ситуации или процесса, а особенно такого тонкого, как обучение.

Гуру объяснял своим ученикам, что все в мире есть Нараяна. Ученики внимали. Внезапно они увидели бешеного слона, быстро приближавшегося к ним. Все отбежали в сторону, лишь один из учеников остался на его пути.

— Отойди! — крикнул ему гуру.

— Зачем, если я — Нараяна и слон — тоже Нараяна? — возразил ученик.

Слон был уже совсем близко. Гуру подбежал к ученику и сильно его толкнул, так что тот отлетел в сторону и, ударившись о землю, на время потерял сознание. Слон промчался мимо.

Придя в сознание, ученик, обращаясь к учителю, с упреком сказал:

— Зачем ты оттолкнул меня? Ведь я есть Нараяна и слон — тоже Нараяна.

— Но почему ты не послушался Нараяны в лице своего учителя? — ответил ему гуру.

Итак, следующий момент, характеризующий взаимодействие духа и материи, — это согласование плана и намерений духа с возможностями и ожиданиями материи. Это согласование выражается в двух основных аспектах: согласовании эволюционных уровней и существенных для взаимодействия модальностей, в которых в данном случае проявляются дух и материя. Подробное описание эволюционных уровней автор откладывает до третьей части этой книги; описанию различных психологических модальностей было посвящено Вступление, и читатель с пользой для себя может перечитать его снова, рассматривая изложение с иньско-янских позиций и обнаруживая неполноту авторских рассмотрений. Например, модальности вины и обиды носят отчетливо иньский характер, так же, как и модальность желания. Янский вариант желания — это намерение (или, как говорят, воля, например, в выражении «воля к жизни»).

Как же выглядит янский вариант модальности вины? Это очевидно, модальность обвинения, то есть наложения вины на партнера. (В разговорной речи иногда можно услышать глагол «виноватить», например: «Ты меня не виновать, виноватая я уже десять лет хожу!») При этом спектр субмодальностей обвинения частично повторяет спектр субмодальностей вины (см. Вступление), но во многом от него и отличается. Обвинение бывает:

— локальным (частным, каузальным)

— глобальным (буддхиальным)

— всеобъемлющим (атманическим)

— прямым (отчетливым)

— косвенным (подразумевающимся)

— серьезным

— умеренным

— слабым

— предполагающим внутреннюю реакцию партнера (раскаяние, мучения совести)

— предполагающим внешнюю реакцию партнера (сожаление, самооправдания, компенсация и т. п.)

— не предполагающим никакой определенной реакции

— предполагающим реакцию в будущем (ближайшем, отдаленном)

— предполагающим немедленную реакцию

— грубым

— острым

— резким

— мягким

— вялым

— неожиданным

— привычным

—...

Янский вариант модальности обиды — это, очевидно, «обижание». Обижать партнера можно по-разному:

— прямо

— косвенно

— грубо

— вежливо

— находясь в определенных рамках

— выходя за рамки приличий

— серьезно

— глубоко

— в лучших чувствах

— немного

— справедливо

— несправедливо

— поверхностно

— глубоко

— индивидуально

— вместе с родственниками

— вместе с родом

— вместе с тем или иным коллективом

— локально (аспектно)

— глобально (всеобъемлюще)

— имея в виду определенную реакцию (внешнюю или внутреннюю)

— не имея в виду определенной реакции

—...

Существенную информацию об отношениях данного человека с Шивой и Шакти, или, другими словами, о характере его взаимодействий с мужским и женским началами и уровне освоения того и другого может дать сравнение его любимых (наиболее часто употребляемых) субмодальностей обвинения и вины, а также обижания и обиды. Как автор уже не раз отмечал, из обширных спектров субмодальностей любой модальности каждый человек выбирает для себя очень ограниченное число вариантов, которые определяются его ведущими архетипами, и дают, в свою очередь, о них существенную информацию. Сопоставляя излюбленные субмодальности различных модальностей, психолог получает о человеке чрезвычайно важную информацию, проливающую яркий свет на глубинные душевные процессы.

Например, что можно предположить об отношениях человека с мужским и женским началами, если его обвинения, как правило, глобальны, косвенны, серьезны, привычны и не предполагают определенной реакции партнера, в то время как его вина, как он ее переживает, скромная, острая, резкая и предполагающая компенсацию? Другой пример-задача: что можно предположить об отношениях с архетипами инь и ян человека, который обижается, как правило, вяло, внутренне, длительно, поверхностно и без требования мести, в то время как обижает других прямо, грубо, справедливо, индивидуально и имея в виду определенную внешнюю реакцию?

Другой вариант косвенного отслеживания отношений человека с иньским и янским архетипами заключается в наблюдении над его использованием модальностей упрека и извинения. И те, и другие бывают прямые (янские) и косвенные (иньские), очевидные (янские) и контекстуальные (иньские); какие из них вам более свойственны? Почему некоторым людям трудно извиняться прямо, даже когда обстоятельства этого очевидно требуют? Исследования, проведенные американскими социологами, показали, что с наибольшим трудом мужчины произносят фразу: «Извините, я был не прав», — очевидно, потому, что она означает не только отречение от янского архетипа, но и выражена в той же (янской) модальности; гораздо проще молча развести руками в стороны (иньский жест, показывающий состояние беспомощности) и тем косвенно (на иньский манер) признать свою вину. Интересно, что на востоке (например, в Японии), где иньское начало уважается и тонко чувствуется во всей культуре, обычное на Западе отрицание «нет» считается грубым и невежливым: действительно, по энергетике разговора оно как правило некомплементарно, так как означает лобовое столкновение воль собеседников. Мастером комплементарных взаимодействий выставляет Н. Гоголь главного героя «Мертвых душ»; например, в деловом разговоре с помещиком Плюшкиным Чичиков так возражает против его слишком высоких цен:

«Почтеннейший!.. Не только по сорока копеек, по пятисот рублей заплатил бы! с удовольствием заплатил бы, потому что вижу — почтенный, добрый старик терпит по причине собственного добродушия... но... состоянья нет; по пяти копеек, извольте, готов прибавить...» — подчеркивая тем самым совершенно иньскую, а потому нисколько не обидную для партнера модальность своего требования.

Автор, впрочем, не призывает читателя вовсе отказаться от прямых (янских) отрицаний; он лишь хочет сказать, что они обычно являются гораздо более жесткими, чем можно предположить, ориентируясь лишь на чисто ментально-рациональный их аспект: логическое отрицание и жизненное (каузальное) отрицание — совершенно разные вещи, хотя в школе этому и не учат.

Поиск по сайту: