От микрокосма до макрокосма

Описанный в предыдущей части триадический архетип проливает свет на загадочную семеричную диалектику древних индусов, доставшуюся нам в виде учения о семи эволюционных уровнях, имена которых обозначаются санскритскими словами муладхара, свадхистхана, манипура, анахата, вишудха, аджна и сахасрара. Эти уровни считаются представленными в тонком теле центрами (чакрами), идущими, как утверждает йоговская традиция, вдоль позвоночника от копчика вверх до макушки черепа.

В этой книге автор рассматривает, однако, не физиологический и не тонко-анатомический, а скорее философский аспект семеричной концепции эволюционных уровней. Их описание автор дал в девятой главе своей книги «Возвращенный оккультизм, или Повесть о тонкой семерке», однако приведенное там описание целиком феноменологично и трудно понять, откуда берется число семь и почему эти уровни именно таковы, какими они описываются. Ниже предлагается определенный подход, который может дать ответ на эти вопросы.

Эволюционные уровни ниже подробно описываются в первую очередь в их психологическом аспекте, то есть автор описывает модальности, которые сознательно или бессознательно использует человек, находящийся на данном уровне или старающийся его акцентировать.

Одна из величайших загадок, предлагаемых древней индийской философией, заключается в неоднократно постулируемом тождестве микрокосма (человека) и макрокосма (Вселенной) и, более того, в утверждении, если говорить на современном языке, голографической природы мира: мир целиком и полностью отражен в каждом своем объекте; и в то же время каждый объект имеет богатую собственную структуру, которая совершенно различна у разных объектов. Как же все это можно понимать?

Один из возможных подходов заключается в том, что вообще само по себе членение мира на объекты и выделение в мире различных качеств есть продукт человеческой психики и в конечном счете определяется его способом видения. Вот простейший пример.

Представим себе новорожденного младенца. С точки зрения его счастливых родителей, он находится в самом начале длинного и сложного пути, который они понимают как взросление и развитие человека. С точки зрения акушера-гинеколога, который наблюдал развитие беременности и принимал роды, новорожденный — это финал, итог его усилий, после которого его внимание переключается на другой многообещающий женский живот. Поэтому, говоря о развитии объекта, может быть, уместнее и более точно говорить о развитии способа видения человеком или человеческим коллективом данного объекта, и именно описание различных способов видения и восприятия различных объектов, в том числе людей, и есть главная тема предлагаемых читателю последующих глав этой книги.

Итак, основной темой дальнейшего изложения является семеричная диалектика, то есть семь уровней развития любого объекта. Как же мы можем представлять себе это развитие? Первые три уровня: муладхара, свадхистхана и манипура соответствуют развитию объекта в окружающем мире как в среде, то есть в чем-то бесконечно большом, может быть дружелюбном, или враждебном, но, во всяком случае, настолько объемлющем и громадном, что помыслить и ощутить его целиком совершенно невозможно.

Уровню муладхары соответствует первичное появление объекта в среде (синтетическое проявление), когда объект еще совершенно не проявлен, и у него нет еще никаких качеств, но он уже имеется в среде как таковой. Свадхистхана соответствует качественному проявлению объекта в среде, то есть качественному уровню синтетического архетипа, когда объект уже в какой-то мере осваивается и обнаруживает свои различные атрибуты и качества. И, наконец, уровень манипуры соответствует более подробному, предметному явлению объекта в среде, когда он имеет уже не только качества, но и элементы (части), объединенные в определенную структуру.

Уровень анахаты — это промежуточный уровень, находящийся между первыми тремя и вторыми тремя. Ему соответствует представление о безусловной любви, которую являет объект и которая является основной энергией взаимодействия между объектом и миром.

Следующие три уровня: вишудха, аджна и сахасрара соответствуют более высокому уровню развития объекта, а именно, на этих уровнях он является уже частью внешнего мира, воспринимаемого как единое целое.

На уровне вишудхи объект является одним из элементов мира, на аджне объект становится одной из граней или качеств мира, а на сахасраре объект являет собой мир целиком, а точнее, становится его фокусом.

Таким образом, трем высшим эволюционным уровням соответствуют уровни триадического архетипа: сахасраре — синтетический, аджне — качественный, а вишудхе — предметный уровень видения мира, и изучаемый нами объект как бы вписывается в мир, рассматриваемый с соответствующей точки зрения. Следующие главы посвящены более подробному рассмотрению предложенной выше схемы.

Итак, тема последующих глав — это эволюция объекта в окружающем мире, а говоря точнее, эволюция взглядов человека на объект в окружающем мире.

Глава 1
Муладхара

«Да, человек смертен, но это было бы еще полбеды.

Плохо то, что он иногда внезапно смертен!»

М. Булгаков, «Мастер и Маргарита»

Муладхарный объект только-только появился в мире, он предъявлен одним лишь символом, одним лишь фактом своего существования, он еще никак не проявился в этом мире, у него нет ни качеств, ни элементов, он подобен атому, только что появившемуся в энергетическом поле, и отсюда его незащищенность, отсутствие оборонительных систем укрепления, защищающих его, и случайность факта его бытия: как он мгновенно появился, так он может и мгновенно исчезнуть, не оставив за собой никаких следов, исчезнуть вовсе или превратиться в нечто совершенно другое, обладающее другим именем. Он не проявлен, у него существует пока что только его имя, и не более того.

Таким образом, объект на муладхаре тотален, поскольку он переживает себя целиком, и субъективно он ощущает или свою абсолютную свободу, или свою полную марионеточную зависимость от окружающей среды, которая имеет над ним временами абсолютную власть, и тогда он находится в позиции раба или маленького винтика, к которому приставлена очень большая отвертка. Когда же ощущение зависимости пропадает, он ощущает свою абсолютную свободу — однако в мире, который для него абсолютно непостижим и непонятен. В этом мире он существует как единое целое, как таковой и, будучи непроявлен, к проявлению не стремится; он говорит: «Дайте мне жить!» — сам плохо понимая, что имеет в виду.

Среда воспринимается муладхарным объектом как непонятная, индифферентная, доброжелательная или враждебная, но в любом случае непостижимая и чаще всего в объекте никак не заинтересованная, и выжить в ней можно лишь напряжением всех сил, поэтому характерная для человека муладхары этика звучит так: «На войне, как на войне: или ты убьешь, или убьют тебя». Среда никак специально в данном объекте не заинтересована, она живет своей жизнью. Если он полезет куда-то не туда, он будет использован, утилизирован, может быть, уничтожен (съеден, например), и никто не несет за это ответственности, в этом случае он должен пенять сам на себя. Что-то в среде съедобно для него, для кого-то съедобен он сам, и ему нужно быстро сориентироваться в данной ситуации и принять адекватное решение. Здесь всякое выживание — это чудо, и то, что оно произошло сегодня, никак не гарантирует того, что оно произойдет завтра. Этика чрезвычайно проста: «Победить или быть побежденным», «Победителей не судят». Объект ощущает себя абсолютно обособленным в среде, он от нее отделен, у него нет устойчивых связей, а есть связи лишь кратковременные, спонтанно возникающие и тут же рвущиеся, как положительного, так и отрицательного порядка. Причем он никогда не задумывается о том, что означают его связи и он сам для среды, для него важна лишь его собственная реакция. То, что для него является отходами его жизнедеятельности, он совершенно спокойно отправляет в среду, нимало не беспокоясь о том, насколько эти отходы для нее полезны или вредны. Уровень включенности этого объекта в жизнь среды минимален, то есть он ее не понимает и даже не стремится к этому, потому что она для него принципиально непостижима. Тем самым, его жизнь течет как бы совершенно отдельно от жизни среды. Расплатой за такое отношение служит его непредсказуемое и немотивированное уничтожение в случае внезапного повышения агрессивности среды. Для него причина ее агрессивности совершенно непонятна и принципиально непостижима.

Поиск по сайту: