Глава 6. Обри открыла дверь, и мое дыхание прервалось, как у какой-нибудь девчонки

Таннер

Обри открыла дверь, и мое дыхание прервалось, как у какой-нибудь девчонки. Сегодня на ней была голубая майка. Она плотно облегала ее грудь, и подчеркивала линию декольте, в которое мне жутко захотелось зарыться головой.

- Доброе утро, - я прохожу в комнату.

Она улыбнулась мне.

- Доброе утро. Готов к экскурсии?

Она повернулась, чтобы закрыть двери, открывая мне превосходный вид на свою задницу. Два соблазнительных полумесяца прячутся под этими шортами цвета хаки. С каждым днем они становились все лучше и лучше. Она вопросительно смотрела на меня. Черт, кажется, она задала мне вопрос.

- Да, я готов.

Она идет рядом со мной, размахивая руками. Кажется, она чувствует себя со мной уже более комфортно. Поначалу, я боялся, что она ненавидит меня. Но сейчас она даже позволяет мне находиться рядом. Так, как прошлой ночью. Боже, когда она опиралась на меня, я хотел притянуть её ближе и крепко обнять. Она так вкусно пахла. О нет, я начинаю говорить, как баба.

Мы уже находимся на полпути в столовую, когда видим Джейка. Он ждет перед входом, скрестив руки на груди. Когда он нас заметил, его лицо перекосилось от ненависти. Мне это нравится. Возможно, сейчас она не моя, но скоро ею будет.

Обри медленно выдыхает:

- Черт.

Я поднимаю брови вверх.

- Хочешь, чтобы я дал вам поговорить?

- Тут не о чем разговаривать.

Я прикусываю губу, чтобы не рассмеяться. Джейк становится напротив Обри, загораживая дорогу.

- Что? – рявкает она.

Он перевел взгляд на меня.

- Не возражаешь, партнёр?

Я сжал кулаки.

- Он не должен уходить, мы как раз собирались пойти позавтракать. Оставь меня в покое.

Он взъерошил волосы.

- Пожалуйста, просто поговори со мной. Пару секунд.

- Нет, - отвечает она и заходит, обходя его, в столовую.

Стиснув зубы, он поворачивается ко мне.

- Ты что думаешь, что можешь вот так прийти, со своим чертовым южным акцентом и отобрать ее у меня? Да я надеру твой зад прямо сейчас.

- Я хотел бы на это посмотреть, партнёр, - говорю я и, не давая ему возможности ответить, вхожу в столовую. Я оглядываюсь и вижу, что Обри села рядом с Касси. Она напряжена, но как только видит меня, ее лицо смягчается.

Я беру свою тарелку и иду к ним. Касси кивает.

- Привет, Таннер. Где Эрик?

Я пожимаю плечами.

- Он как-то странно сегодня себя чувствует. Наверное, у него была тяжелая ночь.

Щёки Касси краснеют, и она откусывает кусочек бекона.

- Уверена, он поправится.

Обри фыркнула и прикрыла рот рукой.

-Я никогда не думал, что скажу такое девушке, но ты такая обжора.

Она взвыла, чуть не подавившись пищей.

Я стараюсь не смеяться, но у меня это плохо получается и когда я, наконец, останавливаюсь, Обри смотрит на меня широко открытыми глазами. Я не могу определить, что означает выражение ее лица, но она качает головой и возвращается к еде, прежде, чем я могу что-либо спросить.

***

Она бросает через плечо:

- Все дети здесь?

- Да, все, кроме моего надоедливого братца.

Она рассмеялась:

- Он идет, - Обри указывает в сторону.

Остин не торопясь идет к нам, насвистывая и окидывая взглядом каждую девушку.

- Давай тащи сюда свой зад, - говорю я немного дрожащим голосом. Остин самый настоящий мудак, даже я стараюсь меньше с ним разговаривать.

Он проводит рукой по волосам и улыбается.

- Ты мой экскурсовод на сегодня? Этот день не мог начаться лучше, - он хлопнул меня рукой по плечу.

Я оттолкнул его.

- В следующий раз приходи вовремя, Остин. Перестань вести себя, как идиот. И давай попробуем обойтись без экцессов

Он закатил глаза и пошел к девушкам.

Обри смотрела на меня, когда я пошел за ним.

- Ладно, ребята, - кричит она. – Берите свои сумки, убедитесь, что вода на месте, и мы готовы идти.

Дети собрали вещи и выстроились позади. Идти нужно всего несколько миль, где-то пару часов. Обри идет рядом со мной.

- Ты не очень близок с Остином?

- Почему ты спрашиваешь?

Она пожимает плечами.

- Ну не знаю, вы не росли вместе и отношения у вас вроде не очень теплые.

Я качаю головой.

- Нет. Мамин бывший муж, отец Остина, получил над братом опеку и переехал сюда, когда ему было пять. Он, скорее всего, сделал это матери назло, потому что на Остина у него обычно не было времени.

- А где сейчас твой отец?

- В Арканзасе. Мама и папа снова вместе уже около шести лет.

Она кивнула и обернулась, чтобы проверить детей.

-Ты хочешь остаться жить здесь или вернуться в Арканзас? Я имею в виду, вы думали над тем, чтобы вернуться туда когда-нибудь?

- Я не знаю. Я вообще не знаю, что я буду делать.

Она прикусила губу.

- Я понимаю тебя.

Мы молчали большую часть пути. Я смотел на нее слишком часто. Над ее верхней губой собрался пот, который она стерла тыльной стороной ладони. Ее шорты задрались, демонстрируя каждую мышцу ее бедер. Мне захотелось протиснуть свою руку меж ее ног. И широко их расставить.

- Ура, мы пришли, - воскликнула она. – Наконец-то: я чувствую, что скоро упаду.

Подавив улыбку, я снимаю рюкзак и бросаю его на землю.

- Этого определенно нельзя допустить.

Обри бросает свои вещи рядом с моими. Здесь же мы установили жалкое подобие лагерного костра.

- Можно сесть и перекусить, ребята. Помните, что мы говорили о воде и будьте экономными.

Обри достала свой ланч и начала его есть. А я и не представлял, какой голодный, пока не взял в руки бутерброд. Но тут ко мне с флягой в руке подошел Остин. Я вопросительно взглянул на него, ожидая, что он мне скажет.

Он остановился в шаге от меня.

- У меня закончилась вода.

- Мы говорили об этом, нужно было слушать, Остин. Экономнее нужно было, экономнее.

- И ты не собираешься мне помочь, засранец?

- Следи за языком.

- Могу я получить немного воды, Ваше Величество?

Обри толкнула меня локтём и пожала плечами.

- Я слышал, что источник недалеко. Можно сходить туда, когда доедим.

Черт. Я ведь собирался насладиться этим бутербродом…

- Присмотри за детьми, Остин. Если что-то случиться, я надеру тебе зад у всех на виду.

Он бросил мне свою флягу так, что мне пришлось протянуть руку, чтобы поймать её.

Я перевел взгляд на Обри:

- Ты готова?

Этот источник находился где-то в ста ярдах от нашего привала. Он был маленьким, и множество камней покрывало его дно. Ветки близрастущих деревьев касались поверхности воды.

-Замечательно, - бурчит она и наливает во флягу воды.

Мягкий птичий свист раздался неподалеку,и глаза Обри попытались отыскать его источник.

Я борюсь с желанием коснуться ее щеки. Я хочу поцеловать эти губы. О нет, даже не поцеловать, далеко не поцеловать, я хочу трахнуть ее в этот рот. Хочу, чтобы она стояла передо мной на коленях…

- А здесь красиво.

Я киваю.

- Что за…?

Она указывает вниз на скалы. Фиолетовая ящерица наблюдает за нами. Обри садится на камень, и я вижу, как она соскальзывает с него вниз. Я хватаю ее за руки и тяну на себя, сбивая нас обоих в ручей.

Чёрт. Скалы впиваются мне в спину, когда Обри падает на меня. Ее глаза крепко закрыты, губы сжаты. Она рискует открыть один глаз и осмотреться. Зелень в них сейчас темнее, чем обычно.

- Ты в порядке? - шепчут ее губы в паре дюймов от моих.

Со стоном я сжимаю в кулак заднюю часть ее рубашки. Она и понятия не имеет, как мне сейчас хорошо.

- Мне никогда не было лучше, дорогая.

Ее глаза расширяются. Она закусывает нижнюю губу. Черт, надеюсь она не чувствует мой член, который упирается прямо ей в живот. Она лежит на мне, такая мягкая. Аманда чувствовалась по-другому. А Обри такая живая…

Она медленно закрывает глаза, будто призывая меня поцеловать ее. И я хочу это сделать, я хочу забрать ее к себе в комнату и сделать там с ней такое… Но я этого не делаю. Я кладу руки ей на плечу, и стараюсь распутать наши ноги.

- Нам лучше вернуться к детям, - говорю я, ссаживая ее с себя.

Тупая боль прошлась по моей спине. Ух, она будет в синяках.

- Тебе больно? – спрашивает Обри, повесив флягу обратно. – Давай я посмотрю.

- Нет, не нужно, - если она прикоснется ко мне, я уже не смогу остановиться. – Давай позже, нужно вернуться к детям.

Она фыркает, но все же начинает двигатьсяв сторону лагеря. Кажется, она злится. Она не понимает, как сильно я хочу ее. Я впервые чувствую такое после смерти Аманды.

Тупая боль появляется в моей груди, когда я нахожусь рядом с ней. Это чертовски страшно, как ад. Остин стоит в центре отдыхающих, пытаясь разбить бутылку пива об свою голову. Я клянусь, что отведу его в лес и оставлю там. Обри хихикает.

- Остин, - зову его я.

Он поворачивает и машет нам рукой.

- Сир, все туристы в порядке. Можете пересчитать поголовно.

Я выхватываю у Обри флягу и возвращаю ему ее:

- Вот. Не за что, Остин.

***

На обратном пути Обри не смотрит на меня. Она даже убежала от меня вперед на несколько шагов, все еще хромая на левую ногу. Я хочу спросить ее об этом, но она злиться на меня. Мы возвращаемся как раз ко времени обеда.

Я хватаю Обри за локоть и отвожу в сторону.

- Кто-нибудь осматривал место ушиба, когда ты упала?

Ее рука автоматически метнулась к ребру.

- Еще нет.

Я киваю и облизываю нижнюю губу.

- Я могу посмотреть …если ты хочешь.

Нерешительность в ее глазах меня пугает.

- А ты посмотришь мою спину, идет?

Закусив ноготь большого пальца, она пожимает плечами.

-Хорошо.

Когда я открываю дверь своей комнаты, то очень радуюсь, что Эрика там нет. Вещи разбросаны по всей комнате, но я быстро собираю их и бросаю в корзину для грязного белья.

-Это всё он, - говорю я.

- Наш домик больше этого. Когда нас расселяли, наверное, знали, что Касси возьмет с собой кучу обуви, даже если она ею не воспользуется.

Я рассмеялся.

- Я так понимаю, у тебя обуви немного?

- Она мне здесь не нужна. Хотя Касси говорит, что туфли на каблуке заставляют выглядеть ноги лучше, - тут уже рассмеялась она.

- Мне кажется тебе это не нужно, - говорю, окинув оценивающим взглядом ее ноги.

Она краснеет и прячет лицо в волосах.

- Когда Касси предложила работу в лагере, я очень волновалась. Не могла дождаться, когда начнем работу.

Открыв морозильник, я достаю лед.

- Звучит так, будто тебе тут не нравится.

- Нет, нет… - ее голос срывается. – Я просто не хотела, чтобы Джейк приезжал.

Сглотнув, я смотрю на нее:

- Я так понимаю, вы сейчас не вместе, но были, когда приехали?

Она играет с концами своих волос.

- Не совсем. Он всем говорил, что мы встречаемся, но настоящих отношений у нас не было. Ты же видел, как быстро он нашёл другую. Я только сказала ему, что мне нужно время, тогда началось все это дерьмо.

Блин, вот ведь придурок

-Он не знает, как обращаться с девушками.

Она поднимает глаза:

- А ты?

Я стараюсь скрыть волнение от её взгляда, говорящего: «Трахни меня».

- Ты даже не представляешь…, - шепчу я.

Ее зрачки расширяются. Я был прав, это будет отличное лето.

- Иди сюда, я посмотрю, что у тебя там болит.

Ее язык пробежался по губам, прежде чем она приблизилась ко мне. Она выглядит так мило, мне хочется ее обнять и не отпускать.

- Подними рубашку, - говорю я.

Румянец покрывает ее щеки, но она послушно поднимает одежку. На ее ребрах уже появился желтеющий синяк.

- О Боже. Болит?

Она кивает.

- Иногда, но, кажется это просто ушиб.

- Нужно прикладывать лед два раза в день. Давай я все сделаю.

- Хорошо.

Я достаю аптечку.

- Мне нужно, чтобы ты полностью сняла рубашку.

Она стоит, ничего не говоря и не глядя на меня. Сначала я думал, что она ничего не сделает, но потом, схватив рубашку за края, она сняла ее через голову. Моему взору открывается желтый бюстгальтер, плотно удерживающий ее грудь. Я мог поклясться, что через тонкую ткань просвечивались ее мягкие, розовые соски. В трудном положении я оказался!

Сглотнув, я приближаюсь к ней и несколько раз оборачиваю самодельную повязку вокруг ее ребер, задевая плоский живот. Она резко вдыхает, и я не могу точно сказать, дышит ли она вообще.

- Ты такая мягкая… - шепчу я ей в ухо.

Она медленно выдыхает, этот звук поход на тихий стон. О Боги, дайте мне самообладание монахини. Я буду заботиться об этой девушке все лето.

- Ты со мной флиртуешь, Таннер? – ее голос мягкий, вкрадчивый.

Скользя пальцами по её животу, я обернул вокруг неё повязку ещё раз.

- Я просто не могу остановиться.

Она не отвечает, но дрожит. И дрожит не от холода.

Когда я закончил процедуру, она натянула рубашку обратно. Это почти больно – наблюдать, как ее грудь прячется за хлопковой тканью.

- Твоя очередь, - она указывает на кровать. – Ложись. Я буду тебя осматривать.

Стянув рубашку через голову, я бросаю ее на пол. Глаза Обри пробежались от шеи к краю джинсов. Я надеюсь, что она не замечает, как её губы оказывают на меня влияние. Приподняв бровь, я лег на кровать.

- У тебя спина вся в синяках.

Еще бы. Больно, что можно с ума сойти.

- Хорошо. Возьми лед и положи на самые трагичные места. И оберни повязкой, чтобы он удержался там.

Она кивает и принимается за дело. Я зашипел сквозь зубы.

- Мне остановиться?

- Нет. Ты все делаешь правильно.

Я удерживаю пакет со льдом, пока она оборачивает повязку вокруг моего тела. Я чувствую ее дыхание на своей щеке. В моих штанах возникает напряжение. Через несколько секунд она заканчивает. Её глаза расширяются.

- Все в порядке?

- Да, - ответил я, когда в этом убедился. – Спасибо.

Обри кивнула и направилась к выходу

- Мы увидимся завтра? Мы с Хитом будем заниматься верховой ездой.

Укус ревности поразил меня.

- Обязательно, - разрази меня гром, если я там окажусь.

Я встаю и прислоняюсь к косяку двери. Она стоит на лестнице неподвижно в течение нескольких секунд. В ее глазах пустота. Она хочет, чтобы я поцеловал ее. Я и сам этого хочу. Но не здесь и не сейчас. Время ещё не пришло.

Я хочу оправдать её ожидания. Хочу показать ей, как целуется и занимается любовью настоящий мужчина. Она будет ждать, как и я.

Слегка улыбаясь, она уходит, покачивая бедрами. Я смотрю ей вслед. Я застонал, ударившись затылком о дверь. Это будет трудное лето.

Поиск по сайту: