Бытие как жизнь и бытие как (жизне)деятельность

Итак, для Л.С.Выготского бытие – это жизнь, жизнь отношений субъекта к объективной действительности, жизнь сознания, жизнь аффектов, жизнь переживаний. Развитие этой жизни выступает для Л.С.Выготского как развитие значений, как означение переживаний. Напротив, А.Н.Леонтьев понимает бытие как систему практических, реальных отношений субъекта к объективной действительности, как жизнедеятельность или, проще говоря, как деятельность. “Деятельность – пишет он в 1949 г., - представляет собой как бы элементарное понятие жизни, как бы единицу, из которой складывается жизнь, бытие, т.е. жизнь в определенных конкретных условиях” [15; 231]. Деятельность занимает тем самым место жизни. Через 20 лет, в 1969 г. А.Н.Леонтьев еще раз так фиксирует это важнейшее положение своей теории: “Мне представляется, что деятельность должна быть понята как процесс, осуществляющий жизнь субъекта, процесс, направленный на удовлетворение предметных потребностей субъекта. Мне кажется, что здесь важен каждый термин. Прежде всего важно, что эта деятельность есть процесс, осуществляющий жизнь” [15; 247].

Явное стремление содержательно описывать деятельность в качестве совокупности предметных действий делает онтологическую схему А.Н.Леонтьева еще более жесткой (а стало быть, еще более далекой от живой жизни!): предметом психологии оказывается не вся действительность человеческой жизни, но “бытие-человека-в-мире, действие-человека-в-мире” [11; 12].

И еще один немаловажный момент: если бытие для Л.С.Выготского – это индивидуальная жизнь, опосредствованная внешними, социальными средствами-орудиями, то для А.Н.Леонтьева бытие человека по определению является общественной жизнью, внешней общественной деятельностью, оно не индивидуально, а социально (и по своей природе, и по своему фило- и онтогенезу, и по своей структуре).

Новое в старом и… старое в новом

“Псих[ологическая] концепция, развивавшаяся Л[ьвом] С[еменовичем], была оригинальной, новой, но это новое оставалось внутри старого!… В начале было дело (затем стало слово и в этом все дело!)” - подводит своего рода итог А.Н.Леонтьев в рукописных “Материалах о сознании” (1940-1941 гг.) [15; 40]. Иначе говоря, по мысли А.Н.Леонтьева, Л.С.Выготский создает новую психологическую концепцию в рамках старой, традиционной (домарксистской) психологии. В этом ее значительность, но, одновременно, и незавершенность. Собственную теорию деятельности А.Н.Леонтьев рассматривает как подлинно марксистскую, действительно новую психологическую концепцию. “Психология имеет своим предметом деятельность субъекта по отношению к действительности, опосредствованную отображением этой действительности” [15; 164]. Вот как констатирует А.Н.Леонтьев ключевую идею своей концепции в рукописных “Методологических тетрадях”, также относящихся к рубежу 1930-х – 1940-х гг. Можно сказать, однако, что, включая психологические построения в новый контекст марксистской философии, как бы достраивая психологические воззрения самого К.Маркса, А.Н.Леонтьев реализует старый психологический замысел “поведенческой психологии”. Относительно позднего Л.С.Выготского он движется вспять. Как психолог-теоретик он идет здесь за борцами с идеализмом и субъективизмом в традиционной психологии, за Дж.Уотсоном и Б.Скиннером, за К.Н.Корниловым и М.Я.Басовым, хотя и совершает это в идейных рамках философии марксизма.

Поиск по сайту: