Глава 16. Девушка поворачивается на каблуках и незамедлительно уходит

Девушка поворачивается на каблуках и незамедлительно уходит. Просто уходит, словно две минуты назад она не устраивала здесь засаду и не пыталась меня прикончить. Она ожидает, что мы последуем за ней, поэтому показывает жестом, что нам придется это сделать, если мы хотим увидеться с Гидеоном прежде, чем наши ноги совсем обессилят. Хоть и с оговорками, но мы следуем за ней. С таким поведением, включающим недавнюю атаку, с вероятностью можно квалифицировать ее как минимум смелую или дерзкую девушку. Разве не так бы сказал Гидеон?

- Вы ошиблись только двумя улицами, - говорит она. – Но здесь это может оказаться большой разницей, - ее рука указывает направо, и мы вместе поворачиваемся. – А вот правильное направление.

Я смотрю ей в спину. Под клетчатым чепчиком заметен хвост светлых волос, заплетенный в тугую косу. В ее быстрых шагах чувствуется уверенность, и, двигаясь вперед, она не обращает на нас, плетущихся позади, внимание. Стоя тогда на тротуаре под фонарем, она не извинилась. Даже не показалась смущенной. Не только из-за того, что напала на нас, но даже когда мы заблудились.

- Кто ты? – спрашиваю.

- Гидеон послал меня забрать вас со станции, - это не совсем то, что я ожидал услышать. Скорее, наполовину. Я должен что-нибудь ей ответить.

- Моя мама предупредила его, что мы приедем.

Она пожимает плечами.

– Возможно. А может быть, и нет. Разве имело бы это значения? Гидеону все равно стало бы все известно. У него очень хорошо получается быть в курсе всего происходящего. Ты со мной согласен?

- Почему ты на нас напала? – спрашивает Томас.

Он выпаливает вопрос через стиснутые зубы и продолжает буравить меня своим резким взглядом. Томас считает, что нам нельзя ей доверять. Я ей не верю, просто следую за ней, так как мы потерялись.

Она улыбается; звук ее голоса по-девчачьи живой, но не высокий.

– Я не собиралась, но когда увидела, как ты размахивал ножом словно Данди Крокодил [1], не смогла устоять от соблазна, - она наполовину оборачивается, и на лице расползается ухмылка проказницы. – Хотела лично убедиться, кем представляет собой охотник за призраками.

Возможно, с моей стороны покажется нелепостью, но я хочу объяснить ей, что у меня появился синдром смены часовых поясов и что я продолжал спать еще час, но не хочу впечатлять ее этим. Определенно нет. Просто ее дерзкая улыбка заставляет меня так считать.

Улица, по которой мы сейчас топаем, кажется более знакомой, чем остальные. Мы минуем дома с кирпичными заборами и низкими железными воротами, хорошо подрезанными кустарниками и милыми припаркованными машинами у подъездных дорожек. Сквозь задернутые шторы украдкой пробиваются лучи белого и желтого света, а вокруг фундамента пестрят цветочные клумбы, лепестки которых еще не свернулись в бутоны на ночь.

- Вот и пришли, - сообщает она, останавливаясь так резко, что я чуть ли не врезаюсь в ее спину.

То, как она кривит щекой, говорит мне о том, что она нарочно так поступила. Эта девушка способна очень быстро меня раздражать, но когда она улыбается мне, я подавляю в себе желание улыбнуться ей в ответ. Она отпирает замок и с преувеличенным жестом приветствия удерживает ворота открытыми. Я останавливаюсь ровно на то время, пока идентифицирую дом Гидеона, которого практически не коснулись изменения, а возможно, и вовсе не коснулись. Затем она медленно двигается вперед, чтобы открыть входную дверь. Проделывает она это без стука.

Мы втискиваемся во входной проем Гидеона, создавая столько шума, что и бизоны могли бы испугаться, звук от наших чемоданов отскакивает от стен, а от обуви скрипит деревянный пол. Впереди, через узкий проход, расположена кухня. Я вскользь замечаю на плите парующий чайник. Он ждал. Его голос долетает до меня быстрее, чем я вижу его лицо.

- Ты, наконец-то, нашла их, моя дорогая? Я собирался позвонить в аэропорт Хитроу, разузнать о рейсе.

- Они немного зашли не с той стороны, - отвечает девушка. – Но целы и невредимы.

Нет, все благодаря тебе, думаю мысленно я, но впервые за последние десять лет Гидеон появляется из-за угла собственной персоной, останавливая меня своим холодным тоном.

- Тесей Кассио Лоувуд.

- Гидеон.

- Тебе не следовало приезжать.

Я проглатываю. Спустя годы голос все же не лишился эдакой стали и серьезности.

- Как ты узнал, что это я? – спрашиваю.

- В том же порядке, откуда мне все известно, - отвечает он. – Мои шпионы повсюду. Разве ты не заметил, как наблюдали за твоим домом?

Не знаю, смеяться мне или нет. Это определенно была шутка, вот только звучала она далеко не так. Я не навещал его более десяти лет, поэтому теперь складывается такое впечатление, словно меня отсюда вышвырнули.

- А я Томас Сабиен, - заявляет Томас.

Хорошая мысль. Гидеон стоит на кухне всего несколько секунд, прежде чем позволяет английским манерам взять над собой верх. Он подходит пожать руку.

- Поосторожней с ним, - раздается голос девушки с кухни, где она стоит со скрещенными на груди руками.

Теперь, при лучшем освещении, я замечаю, что она приблизительно нашего возраста, а возможно, даже младше. У нее острый темно-зеленый взгляд.

- Я думала, он разорвет мне сердце. Мне казалось, ты утверждал, что он не одобряет черных магов.

- Я не черный маг или что-то в этом роде, - проговаривает Томас.

Он краснеет, но, по крайней мере, не переминается с ноги на ногу.

Наконец, Гидеон снова смотрит на меня, в то время как я не могу оторваться от пола. После усталого взгляда и словно прошло несколько часов, он заключает меня в объятия. За эти годы даже хватка осталась такой же сильной как прежде. Но странным является то, что, будучи достаточно высоким, моя голова теперь выше его плеч, а не вдавливается в живот, как раньше. Это печально, но я совсем не могу взять в толк, почему так себя чувствую. Может, потому что прошло так много времени.

Когда он выпускает меня из своих объятий, его глаза искрятся нежностью, и даже крепко стиснутая челюсть не может скрыть этот факт от меня. Но он старается.

- Ты не изменился, - сообщает он. – Только немного вытянулся. Ты должен простить Джесси, - он наполовину обернулся и жестом указывает на девушку. – У нее всегда сначала в бой идут кулаки, - когда Гидеон вытягивает руку, она медленно движется в его объятия. – Так как по природе она слишком груба, чтобы самой представиться, я познакомлю вас. Тесей, это Джестин Риден. Моя племянница.

Единственное, о чем я могу сейчас думать, это «А я даже не знал, что у тебя есть племянница».

- Мы были не очень близки, - Джестин пожимает плечами. – До недавнего времени.

Гидеон ей улыбается, но эта улыбка напоминает скорее ледоруб. Это правда и в то же время ложь, и мне приходит в голову, что Джестин вовсе не племянница Гидеона, а, скорее всего, его девушка или что-то в этом роде. Но это не так. И что на самом деле я просто хочу немного пообвинять его.

- Дашь нам минутку, дорогая? Я уверен, Томасу и Тесею следует немного отдохнуть.

Джестин кивает и улыбается, не показывая зубы. Ее смешной и одновременно оценивающий взгляд задерживается на мне. На что она там уставилась? После перелета все выглядят хреново. Когда она уходит, не попрощавшись, ей в след Томас громко желает доброй ночи, и закатывает глаза. Кем бы она ни была, вероятно, занесла его в свой черный список.

После того, как мы с Томасом несколько минут потратили на звонки Морфану и маме, успокаивая их, что мы доехали в целости и сохранности, Гидеон ведет нас наверх, в комнату для гостей, где жил я, когда был ребенком, и вместе со своей семьей проводил здесь лето.

- И это все? – интересуюсь я. – И ты не спросишь меня, почему я здесь?

- Я знаю причину, - мрачно отвечает Гидеон. – Можете ночевать здесь. Утром вернетесь домой.

***

- Та еще чертова реклама здешнего бизнеса [2], - ворчит Томас, после того как мы затащили свои чемоданы на второй этаж, и поэтому я подавляю улыбку. Когда он расстроен, то разговаривает в точности как Морфан.

– Я даже не знал, что у него есть племянница.

- Я тоже не знал, - отвечаю я.

- Ну, она прямо настоящее золотце, - он опустил свой багаж у подножия кровати.

Как нестранно, гостевая комната словно была оборудована только под нас, вмещающая всего две односпальные кровати, а не одну двуспальную, как это обычно бывает в таких ситуациях. Тогда это означает, что Гидеон определенно знал о нашем приезде. Томас убирает стеганое одеяло и садится, поддевая ботинки пальцами ног.

- Что тогда вообще такое было, ну, то, что она пыталась со мной сделать? – спрашиваю я.

- Что-то типа насылания проклятия. Точно не уверен. Ты не так уж часто с этим сталкивался.

- Я мог погибнуть?

Он собирается ответить утвердительно, но ведет себя честно, даже когда капризничает.

– Она остановилась бы только в том случае, потеряй ты сознание, - наконец, отвечает тот. – Но кто его знает, остановило бы ее это или же нет.

Ей пришлось бы это сделать. Кое-что все же есть в том, как она прыгнула на нас, как напала с кулаками; хотя все это было лишь практикой, тестом. Я заметил это по ее уверенному тону и по тому, как она сдалась. Она забавлялась тем, что якобы проиграла нам.

- Утром все выясним, - заявляю я, откидывая одеяло.

- Мне просто все это не по душе. В этом доме я совершенно не чувствую себя в безопасности. Сомневаюсь, что у меня получится сомкнуть хоть глаз. Может, давай спать по очереди?

- Томас, здесь нам никто не причинит вреда, - отвечаю я, снимая обувь и ложась в постель. – К тому же, я уверен, ты справишься с ней, если что. И вообще, где ты научился этому заклинанию?

Он пожимает плечами в подушку.

– Морфан научил меня соприкасаться со своей чернотой, - его губы сжимаются в твердую линию. – Но мне не по душе использовать свою силу. Из-за этого я раздражаюсь и чувствую себя оскорбленным, - затем смотрит на меня осуждающе. – Но ей, похоже, начихать на это с высокой колокольни.

- Томас, давай поговорим об этом утром, - предлагаю я.

Он еще немного ворчит, но, невзирая на то, как он упомянул о своем чувстве небезопасности здесь, как только гаснет свет, через тридцать секунд раздается храп. Бесшумно укладывая атаме под подушку, я пытаюсь последовать его примеру.

***

Когда я спускаюсь на следующее утро, на кухне обнаруживаю Джестин. Она стоит спиной ко мне, моя посуду, и не оборачивается, хотя знает, что я здесь. Сегодня на ней нет кепки, поэтому в двух футах от себя становлюсь свидетелем, как ниспадают на спину ее темно-золотистые волосы. На их фоне красные пряди кажутся лентами.

- Приготовить что-нибудь на завтрак? – спрашивает она.

- Нет, спасибо, - отвечаю я.

На столе я замечаю корзинку круассанов. Я беру один и отщипываю кусочек.

- Может, масла? – спрашивает она, поворачиваясь.

На ее челюсти красуется большой, темный синяк, и в этом виноват я. Помню, как поставил его, заставив согнуться ее пополам. Когда это произошло, я еще не знал, кто она на самом деле. А теперь, словно в обвинение, синяк взирает прямо на меня. Но о чем я должен сожалеть? Она первой напала на меня и получила по заслугам.

Она подходит к шкафчику, вытаскивая чайное блюдце и нож, затем кладет на стол пачку масла, перед тем как нырнуть в холодильник за джемом.

- Извини, что так получилось с твоим лицом, - сообщаю, жестом указывая в сторону фингала.

Она улыбается.

– Нет, что ты. Не больше чем я сожалею, как лишила твои легкие воздуха. Мне пришлось испытать тебя, и, честно говоря, ты меня не впечатлил.

- После перелета я чувствовал себя уставшим.

- Одни оправдания, - она опирается на столешницу и запускает палец в петлю джинсов. – Я слышала истории о тебе, еще когда пешком под стол ходила. Тесей Кассио, великий охотник за призраками. Тесей Кассио, владелец оружия. А когда, наконец, встретила тебя лично, в том переулке надрала тебе зад, - она улыбается. – Но, кажется, была бы я мертвой, все закончилось бы по-другому.

- Кто обо мне рассказывал? – интересуюсь.

- Орден Черного Кинжала, - отвечает та, а глаза мерцают зеленым цветом. – Кончено, из всех нынешних членов ордена Гидеон знает больше всех о тебе подобных историй.

Она отщипывает круассан и кладет себе за щеку, словно белка. Орден Черного Кинжала. Еще несколько дней назад я и не догадывался о его существовании, а теперь вот знаю, и даже как правильно оно произносится. Я борюсь, чтобы голос не звучал слишком хрипло.

- Ордер чего? – переспрашиваю я, дотягиваясь до масла. – Кинжала косяка [3]?

Она ухмыляется.

– Смеешься над моим акцентом?

- Немного.

- О. Или просто прикидываешься дурачком?

- Тоже есть чуток, - было бы ошибкой много над ней потешаться. Тем более, над чем бы я насмехался уж точно, так это над тем, что примерно представляю, как мелкая сгибается пополам.

Джестин возвращается к раковине и погружает руки в воду, заканчивая домывать последние тарелки.

– Гидеон вышел за кое-чем на обед. Он хотел вернуться прежде, чем вы проснетесь.

Она спускает воду в раковине, вытирая руки полотенцем.

– Послушай, мне жаль, что напугала твоего друга. Если честно, не думаю, что у меня получилось бы одержать над тобой победу, - она пожимает плечами. – Как говорит Гидеон, я всегда применяю без раздумий кулаки.

Я киваю, но Томасу больше нужны извинения, чем мне.

- Кто научил тебя магии? – спрашиваю я. – Это Ордер?

- Да. А также мои родители.

- А кто научил драться?

Она задирает подбородок.

– Для этого не нужно много учиться. Некоторые люди обладают подобными талантами, правда же?

Из-за этой девушки у меня внутри все сжимается, вызывая противоречивые чувства. С одной стороны мне кажется, что она – племянница Гидеона и уже только по этой причине я могу ей доверять, а с другой стороны – племянница она или нет, но Гидеон не мог ее вечно контролировать. Никто не мог. План исписан на каждом сантиметре ее тела.

На втором этаже я слышу, как передвигается Томас. Скрипят половицы, а затем доносится шум воды, когда включается душ. Находясь здесь, я чувствую себя немного странно. Словно это иллюзия, и я нахожусь не в своем теле. Большинство вещей, насколько я помню, не коснулось изменений, вплоть до расположения всей мебели в доме. Но кое-что все-таки изменилось. Например, присутствие Джестин. Двигаясь по кухне, она убирает и протирает все тряпкой. Она взывает к своей совести; и пытается быть семьей для Гидеона. Не знаю почему, но такой тип связи вынуждает меня скучать по отцу отчасти, потому что уже давно так не скучал за ним как сегодня.

Дверь открывается и через секунду на кухню тяжело входит Гидеон. Джестин отбирает у него пакет для продуктов и начинает опустошать.

- Тесей, - говорит Гидеон, поворачиваясь. – Как спалось?

- Отлично, - отвечаю я, хотя это вежливая ложь.

Несмотря на смену часовых поясов и общее истощение, в воздухе витает слишком много тревоги. Я бодрствовал, пока не потерял счет времени, прислушиваясь к мягкому храпу Томаса. Когда же меня настиг сон, он был ярким и с толикой опасности.

Гидеон тем временем меня изучает. Он до сих пор выглядит слишком молодым. То есть, я хочу сказать, он выглядит старым, но не настолько, чем десять лет назад, так что, по моему мнению, он все еще в рассвете сил. Рукава серой рубашки закатаны до локтей, а ее края заправлены в брюки цвета хаки. У него эдакий щегольской взгляд Индианы Джонс, вышедшего на пенсию, поэтому мне становится жаль, что собирался обвинять его во лжи и предательстве члена тайного общества.

- Нам нужно поговорить, - заявляет он, выходя из кухни.

Когда мы добираемся до его рабочего кабинета, он тянет двери на себя и закрывает, стоит нам только оказаться внутри, пока я делаю глубокий вдох. Говорят, что запах – память наших эмоций, и я согласен с такой трактовкой. Наш разум всегда помнит характерный и специфический запах старинных в кожаном переплете страниц, находящихся в этой комнате, и, безусловно, он очень своеобразен. Я вскользь обвожу взглядом полки, встроенные в стену и забитые не только книгами по оккультизму, но и такими копиями классиков как: Приключения Алисы в стране чудес, Повесть о двух городах [4] и Анна Каренина, выделяющаяся ярким пятном на общем фоне книгохранилища. В углу также стоит без дела старая лестница на колесиках, ожидающая своего часа, когда решат на ней прокатиться. Или воспользоваться, так будет правильнее.

Я оборачиваюсь с широкой улыбкой на лице, словно мне опять четыре, но она также быстро сползает, когда замечаю, как очки Гидеона почти спустились к кончику носа. Сейчас предстоит один из тех разговоров, когда сказанное не воротишь назад, и я удивился, обнаружив, что пока не хочу этого. Было бы хорошо снова прожить те моменты, слушая давнишние рассказы Гидеона о моем отце, и позволить ему все показывать наглядно.

Я был бы не против.

- Ты знал, что я приеду, - нарушаю тишину я. – И почему оказался здесь?

- Думаю, большинство паранормальных миров знает, почему ты здесь. Твои поиски такие же умелые, как, например, панический страх у слона, - он останавливается и поправляет очки. – Но это не совсем правильный ответ на твой вопрос. Полагаю, ты считаешь, что я знаю, зачем ты пришел, но я не уверен на сто процентов, почему ты здесь.

- Я пришел сюда за твоей помощью.

На лице вспыхивает улыбка.

– Только какого рода поддержку я могу оказать тебе, как думаешь?

- Что-то типа помочь нам с Томасом открыть дверь в иной мир.

Глаза Гидеона, мерцая, обратно обводят взглядом зал.

– Я уже говорил тебе, Тесей, - осторожно начинает он, - что это невозможно. Ты должен отпустить эту девушку.

- Не могу. Когда ее порезали ножом во время ритуала в доме, это каким-то образом связало ее с атаме. Она прорывается через разделенные нами преграды. Просто скажи мне, как ее оттуда вытащить, и все станет на свои места, - или, по крайней мере, вернется все на круги своя.

- Ты вообще слушаешь, о чем я говорю? – рявкает он. – Почему ты считаешь, что я знаю, как это делается?

- Я так не думаю, - отвечаю я.

Затем тянусь рукой к заднему карману и извлекаю фотографию, на которой изображен он и остальные члены Ордена. Даже рассматривая ее в руке, я считаю это каким-то нереальным. И то, что он мог быть причастен к нему все время и никогда не говорил о нем.

- А вот они, кажется, знают.

Гидеон смотрит на фото и не пытается отобрать у меня. Он вообще ничего не предпринимает. Я ожидал другой реакции. Возмущение или, по крайней мере, хотя бы пойдет на попятную. Вместо этого он делает глубокий вдох и снимает свои очки, чтобы потереть переносицу большим и указательным пальцами.

- Кто они? – спрашиваю, когда больше не выдерживаю тишины.

- Они, - сочувственно отвечает тот, - члены Ордера Черного Кинжала.

- Те, кто создали атаме, - говорю я.

Гидеон возвращает очки на место и устало топает сесть за стол.

– Да, - говорит он. – Создатели атаме.

Так я и думал, но все равно не верится.

– Почему не рассказал мне? – спрашиваю я. – И молчал все эти годы?

- Твой отец запретил. Перед твоим рождением он порвал с Орденом. Тогда у него появилась совесть. Он стал сам решать, каких призраков следует уничтожить, а каких – отпускать.

Пыл резко охватывает голос Гидеона, а затем все становится прежним, и теперь он выглядит немного побитым.

– Братство Черного Кинжала считает, что атаме создан для чистых помыслов. Он не инструмент, который должен быть в руках по чужой воле. В их глазах ты и твой отец разрушили его.

Мой отец? Это же чертовски смешно. Я всю свою жизнь посвятил атаме и его цели. Это стоило моему отцу жизни. На этот раз эта проклятая штука послужит моим целям. Я, нет, мы все в долгу.

- Тесей, я вижу тебя насквозь. Возможно, не так хорошо, как твой медиум, находящийся сейчас наверху, но это определенно так. Я не пытаюсь вас к чему-либо склонить. Ничто из этого мне не по силам. Орден создал атаме, чтобы отправлять призраков в иной мир, и теперь ты хочешь им воспользоваться, чтобы вытащить оттуда мертвую девушку. Даже если бы и существовал такой способ, они скорее уничтожат нож, чем позволят этому случиться.

- Я должен это сделать. Я не могу оставить ее там страдать, не испробовав другие варианты, - я тяжело глотаю и готовлюсь стойко отстаивать свою позицию. – Я люблю ее.

- Но она мертва.

- В отличие от других, для меня это не имеет значения.

Меня беспокоит, как на его лице застывает пустой взгляд. Сейчас он похож на того, кто способен напугать даже команду по расстрелу.

- С последней нашей встречи ты был таким юным, - говорит он. – Единственное, что было тогда у тебя на уме, позволит ли твоя мать съесть два куска яблочного пирога или нет, - его глаза перемещаются к углу, где находилась лестница на колесиках. Он вспоминает, как, стоя там, я смеялся, пока он толкал ее вдоль полок.

- Гидеон. Я больше не ребенок. Относись ко мне так же, как и к моему отцу, - я не то хотел сказать, но он уже щурится так, словно я залепил ему пощечину.

- Я не могу сейчас этого сделать, - отвечает он больше себе, чем мне.

Он пренебрежительно взмахивает рукой, и часть меня, которая замечает как он, ссутулившись, опускается в кресло, желает оставить его в покое. Но крик Анны навсегда останется в моих ушах.

- У меня нет сейчас времени на споры с тобою, - заявляю я, но он закрывает глаза. – Она ждет меня.

- Тесей, она в аду. Долгое иль короткое время для нее не имеет значения. Ее постоянные спутники – боль и страх, и не важно, сколько времени ты проведешь с ней, в итоге осознаешь, что все было бессмысленным.

- Гидеон…

- Оставь меня в покое, - говорит он. – Все, что я должен был сказать, является по сути несущественным. Не понимаешь? Я не посылал тебе то фото. Это сделал Орден. Он желает, чтобы ты находился здесь.

___________________________________________________________________________________________

[1] «Данди по прозвищу „Крокодил“» (англ. Crocodile Dundee, Крокодил Данди) —комедия режиссёра Питера Файмана. Премия «Золотой глобус» за исполнение лучшей мужской роли.

[2] Welcome Wagon. Как только появляется новый дом, специальная дама от имени всех местных лавок и контор приезжает к новоселам с кучей всякой ерунды: мелкие подарки вроде зажигалки или штопора, купоны на скидки, рекламки и брошюрки. Традиция эта возникла во времена первых поселенцев, когда обжившиеся иммигранты встречали вновь прибывших корзинкой с едой и предметами первой необходимости, чтобы помочь им обосноваться на новом месте. Теперь, конечно, цель другая — прорекламировать здешние бизнесы, чтобы люди пользовались ими почаще, а не ездили за каждой мелочью в Галифакс.

[3] Beedak (с гаэльского) переводится как клинок, кинжал. Dubh (с гаэльского) означает «черный», а Dube – косяк, тот, кто курит марихуану. Здесь имеется в виду неправильное произношение слова под влиянием акцента.

[4] «Повесть о двух городах» (A Tale of Two Cities) — изданный в 1859 году исторический роман Чарльза Диккенса о временах Французской революции.

Поиск по сайту: