Циклическая модель П. Сорокина

Питирим Александрович (1889 - 1968) – один из величайших мыслителей XX в., один из основателей американской социологической школы. Среди трудов видное место занимает «Социальная и культурная динамика» в 4-х т. (1937 - 1941).

Если у представителей концепции «замкнутых культур, цивилизаций» (Данилевского, Шпенглера, Тойнби) каждая культура уникальна, а сходство между культурами или цивилизациями ограничивалось во-первых, сходством элементов их структуры, во-вторых, тем, что все они неотвратимо движутся от рождения к смерти, проходя этапы «детства», «юности», «зрелости» и «старости» и, в-третьих (у Данилевского) в том, что заимствуются отдельные элементы предшествующих культур (религия у семитов, искусство у греков, право у римлян), то Сорокин предлагает типологию культур, которая применима ко всем имевшим место в истории обществам. Более того, эта типология позволила ему поставить вопрос о том, как и почему в ходе эволюции образуются и сменяют друг друга культуры разных типов и выявить основные элементы, идеи, проблемы которые являются общими для культур разных типов и чья эволюция на определенном этапе приводит к их качественному изменению.

В контексте разделения моделей культурно-исторического процесса на «линейные» и «нелинейные» типологизация культур Сорокина является как бы промежуточной, неся в себе признаки и первой, и второй модели. С одной стороны, как и в линейных моделях (Гегель, Маркс, Конт и др.) каждая последующая ступень развития общества является результатом эволюции предыдущей, но с другой стороны, в целом исторический процесс носит циклический, т.е. «замкнутый» характер. Дело в том, что «культурные суперсистемы» (так Сорокин именует основные типы культур и ступени развития общества) сменяют друг друга следующим образом: первыми возникают культурные суперсистемы, называемые «идеациональными» в ходе своей эволюции они закономерно доходят до следующего качественно нового состояния и превращаются в «идеалистические», дальнейшая эволюция идеалистических суперсистем приводит их к последнему в цикле качеству – «чувственной» («сенсативной») культурной суперситеме, а результатом эволюции этой последней опять является «идеациональная» культурная суперсистема.

В качестве основных критериев различения типов культурных суперсистем Сорокин принимает следующие: а) то, как в данной культуре понимается реальность, б) каковы основные потребности человека данной культуры и в) каков способ удовлетворения этих потребностей. Для идеационального типа культуры характерна ориентация на трансцендентные (находящиеся вне природного и человеческого бытия, божественные) ценности, соответственно основные потребности человека этой культуры – духовные, а способ удовлетворения духовных потребностей – трансформация личности, духовный рост. В противоположном идециональному - чувственном типе культуры преобладающим влиянием пользуются материальные ценности, соответственно человек в первую очередь стремится к удовлетворению материальных потребностей, а способ удовлетворения последних – эксплуатация природной и социальной среды. В идеалистической культуре материальное и духовное находятся в относительном равновесии.

Культурным лидером в ХХ веке является Западная чувственная культура, которая достигла пределов своего роста и должна будет сменить свой тип на идеациональный. Смена типа культуры по Сорокину будет сопровождаться и сменой лидера: на рубеже ХХ – ХХI веков центр культурного лидерства переместится в Россию.

Тема 3. Основные этапы истории мировой культуры и типы культур.

Рассмотрев в предыдущей теме различные альтернативные концепции, по-разному моделирующие культурно-исторический процесс, приходишь к убеждению, что в каждой из них имеются идеи, положения, выводы, которые нашли подтверждение в 20-м веке.

В частности, этот век убедительно показал и доказал взаимообусловленность и взаимозависимость исторический судеб всех стран и народов. Две «горячие» мировые войны и мировая «холодна» война, глобальные проблемы – с одной стороны, и фактическое единство мирового экономического и политического пространства – с другой – говорят в пользу тех, кто считает историю человечества единым процессом (авторов «линейных» моделей культурно-исторического процесса). Однако, тот же век и не менее убедительно показал, что это единство не ведет к стиранию различий между народами и культурами. Напротив, в середине века наблюдается явление так называемого «этнографического взрыва», когда практически одновременно во всех концах земли малые (в том числе и так называемые «отсталые») народы заявили о своем праве на сохранение самобытности своей культуры, своих обычаев и традиций, языка и истории. Что же касается крупных неевропейских держав, то, успешно конкурируя с Западным миром в экономике, взаимодействуя в политике, они также активно сохраняют свою самобытность в культуре. Отсюда следует, что авторы «нелинейных» моделей, дающие методологию анализа самостоятельных, самобытных культур, цивилизаций, также во многом правы. Очевидна и ценность идей, выдвигаемых авторами «циклических» концепций. Определенное сходство в состоянии культуры классической Греции и Рима с Возрождением, позднеримской империи и демократической Америки в середине-конце 20 века; чередование во-внутрь и во-вне направленных культур в Европе (средневековье – Новое время) и подобных же циклов в Китае - все это говорит о ценности и этого подхода к моделированию культурно-исторического процесса.

Следовательно, культурно-исторический процесс выступает одновременно и как единство, и как многообразие; и как прерывный, и как непрерывный; обладая при этом определенными повторяющимися, сходными циклами. Т.е. Мировая история есть единство многообразного.

Задача темы 3 – показать это единство во многообразии, с тем, чтобы прояснить возможные и желательные альтернативы культурно-исторического процесса в ближайшем будущем и на перспективу. Основная методологическая проблема, которая встает перед исследователем при решении данной задачи – найти основание для вышеозначенного единства многообразного. Такое основание должно удовлетворять следующим условиям: единство не должно затемнять, скрывать многообразие культур и цивилизаций, и, напротив, за своеобразием, особенностью культуры данного народа должно проглядывать единство человечества.

Рассмотрим эту проблему подробнее. Сначала поговорим об основании единства человеческой истории, а потом о критериях многообразия.

Одним из самых известных вариантов решения данной проблемы единства человеческой истории является идея «осевого времени», выдвинутая немецким философом Карлом Ясперсом. Обозначив «осевое время» как время формирования человека современного вида, Ясперс утверждает, что такой человек появляется практически одновременно (между 800 и 200 годами до н.э.) в наиболее развитых в то время регионах и культурах Земли: Индии, Китае, Ближнем и Среднем Востоке (Палестина и Древний Иран) и Южной Европе (Древние Греция и Рим). Отсюда следует, что коль скоро везде сформировался человек одного типа, то, следовательно, его достижения могут быть сопоставлены и сравнены с точки зрения достижений, выражающих и развивающих основные характеристики, качества этого Человека.

Как это следует понимать? Для начала расшифруем понятие «человек современного типа». По Ясперсу, это в первую очередь рефлексивный человек, то есть тот, кто способен отдавать себе отчет о своих мыслях, поступках, эмоциях, кто способен посмотреть на себя «со стороны». Не случайно именно в это время в указанных регионах формируются развитые монотеистические религии (иудаизм, зороастризм, буддизм) и философия (древнегреческая и китайская). Именно они, став духовной основой соответствующих государств и регионов и выступая средством воспитания и организации повседневной жизни масс людей, выводили их на рефлексивный уровень. Они требовали от людей постоянно решать проблемы: что есть добро (богоугодное дело), а что есть зло, какой поступок правильный, а какой нет и т.п.

Второй очень важный аспект перехода на рефлексивный уровень состоит в том, что эта отстраненность от предмета мысли позволяла отойти от образно-мифологической картины мира и перейти к формированию категориально-понятийной картины мира. Образно-мифологическая картина имела локальное, местное значение т.к. была тесно связана с природными и традиционно-историческими особенностями данного региона и общества. Категориально-понятийная картина, напротив, имела универсальное значение т.к.основывалась на категориях и понятиях выражающих сущность вещей, отношений, явлений окружающего мира и процессов, которые имели место в человеческом обществе как таковом. То есть, по содержанию категории, так как они выражали объективные свойства, отношения, процессы, были сходны в различных культурах и обществах. Такие понятия как: «первооснова», «единое» и «многое», «качество» и «количество», «отношение», «причина» и «следствие», «добро» и «зло», «истина» и «заблуждение» и т.п., на каком бы языке они не звучали, имели сходное значение. Поэтому знания о мире как природном, так и человеческом выработанные в разных культурах, но выраженные в категориях можно сравнивать между собой по глубине, степени, точности и всесторонности постижения мира.

Следовательно, не теряя из виду своеобразие названных выше культур, мы имеем возможность анализировать и сравнивать их, опираясь на единые основания. А это и означает, что культурно-исторический процесс предстает перед нами как общечеловеческая история в единстве многообразного.

Однако для того, чтобы представить современную модель культурно-исторического процесса, необходимо по-новому осмыслить и основания многообразия. Недостаточно просто декларировать, как, например, Данилевский: имели место 13 «культурно-исторических типов», или как Шпенглер: история есть история существования 8 непохожих друг от друга и независимых «культур». Необходимо найти основания многообразия различных социокультурных образований. Для решения этой проблемы введем в научный оборот одну из самых распространенных на сегодня моделей реализующих социокультурный, «цивилизационный» подход. Согласно этой модели общества подразделяются на: а) общества традиционные, б) общества модерна и в) общества постмодерна.

Так как общество модерна сложилось в европейской культуре Нового времени, и распространение его свойств и черт было связано с растущим определяющим влиянием Европы на регионы и культуры остального мира, то все культуры имевшие место до этого периода относятся к традиционным. Причем само общество модерна есть результат развития некоторых черт традиционной – христианской – культуры Западной Европы, которые были выведены на первый план в результате Реформации, имевшей своим следствием формирование протестантизма. Для протестантизма характерно подчеркивание индивидуально-личностного общения человека с Богом: здесь, с одной стороны, возрастает степень личной свободы действий («свободы воли»), но, с другой стороны, также значительно усиливается и ответственность каждого перед Богом за свои деяния. Эта особенность культуры европейцев, обусловила формирования здесь духа предпринимательства «духа капитализма». Формирование капиталистического общества на базе этических ценностей протестантской части европейского общества исследовал немецкий философ и социолог начала XX века Макс Вебер в работе, которая так и называется: «Протестантская этика и дух капитализма».

В большинстве современных ведущих стран мира своеобразно сочетаются и в разной степени присутствуют черты всех вышеназванных общественных типов. А отсюда следует, многообразие стран и регионов обусловлено следующими обстоятельствами:

во-первых, особенностью именно традиционных черт как первичных, которые являются фундаментом своеобразия культуры каждой из стран (они, как правило, обусловлены конфессиональной принадлежностью и особенностью исторического развития);

во-вторых, тем, какова доля и роль традиционных, модернистских и постмодернистских факторов в их жизни;

в-третьих, тем, какие цели ставит перед собой та или иная страна, к чему направляет свои усилия;

в-четвертых, той ролью, которую она играет в международном сообществе, степенью и качеством ее влияния на процессы, происходящие в мире.

Теперь, с учетом вышесказанного, попробуем представить современную модель культурно-исторического процесса (имеются в виду наиболее значимые цивилизационно-культурные образования).

Традиционные культуры можно подразделить на две категории.

К первой категории относятся те из них, которые, в целом, существовали изолированно друг от друга. Связи между ними, если они имели место, носили поверхностный характер, столкновения были редкими и, как правило, случайными[1]. К ним можно отнести: Египетскую, Месопотамскую (Шумер, Вавилон, Ассирия), Критскую, Персидскую, Древнеиндийскую, Древнекитайскую, Античную, культуру европейского средневековья, культуру Византии, культуру Киевской Руси и Московского царства, а также центрально-американскую («мексиканскую) и андскую («перуанскую») культуры.

К второй категории относятся традиционные культуры начиная с периода европейского Нового времени, когда они стали подвергаться все возрастающему активному влиянию и вмешательству со стороны Европейской - модернистской. Среди наиболее значимых, подвергшихся модернизации, но сохранивших свой специфический облик и влияние до настоящего времени называют следующие: Китайскую («конфуцианско – даосистскую»), Индийскую («индо – буддийскую»), «Исламскую», «Православную», Латиноамериканскую («католическую»).

Основной культурой модерна была Европейская основывавшаяся на традиции «протестантско-католической». В XX веке лидерство перешло к Североамериканской (США), «протестантской» культуре. В конце XX века США стали лидером процесса формирования новой – постмодернистской культуры.

Для того чтобы продуктивно размышлять о том в какой степени в каждой из современных культур присутствуют черты основных типов обществ необходимо эти черты обозначить. Компактное перечисление основных характеристик традиционного общества и обществ модерна и постмодерна предложено А. Дугиным.

Среди основных характеристик традиционного общества Дугин выделяет, в частности, следующие[2]:

- «представление о Вселенной как разумном и упорядоченном явлении, наделенным духовным смыслом и управляемым Высшим Началом (Существом),...

- вера в то, что человеческое общество (его история, культура и т.д.) есть следствие упорядочивающего воздействия этого Высшего Начала, которому люди должны поклоняться и служить и к которому восходят, в конечном счете, все общественные институты, правила, законы, обряды и устои,

- убежденность в том, что общественная и политическая система покоится на духовной гармонии мироздания и отражает близость определенного типа людей к Высшему Началу (священная природа иерархии),

- признание превосходства целого над частным, целостное восприятие мира, постоянная интуиция взаимосвязи всех вещей между собой (что вытекает из наличия у них единого начала),...

- недоверие человеческому рассудку, как последней инстанции в определении критериев истины, стремление соотнести его заключения с установками Традиции,

- наделение ценностью древних... времен и событий...,

- признание вечности как реально существующего измерения бытия,...».

Среди основных черт общества модерна Дугин называет[3]:

- «представление о Вселенной как о механизме, функционирование которого требуется вычислить и усовершенствовать...,

- уверенность в том, что в основе общества лежит договор между отдельными индивидами («общественный договор»), заключаемый для пользы каждого из них и могущий быть пересмотренным или отмененным в любой момент, так как в его правилах и законах нет ничего «священного» (принцип «светскости»),

- вера в то, что общественная и политическая иерархия должны быть упразднены, а общество должно строиться на меняющемся балансе частных интересов отдельных групп (политических партий),

- признание превосходства частного над целым, фрагментарное восприятие мира (отсюда жесткое разделение научных дисциплин, видов искусства, строгая классификация животных видов, природных и общественных явлений и т.д.),...

- объявление высшим критерием истины результатов деятельности свободного человеческого рассудка, полное доверие рациональным выводам, наделение рациональности статусом высшей ценности,

- презрение к прошлому как к «царству тьмы», ожидание от будущего улучшения социальных и материальных условий существования, просвещения, повышения разумности общественного устройства, роста комфорта, надежда на развитие науки и техники,

- признание «вечности» выдумкой и убежденность в том, что все существует лишь во времени и развитии и что «ничего постоянного нет».

К числу главных черт общества постмодерна Дугин относит[4]:

- «признание иллюзорности всего («Матрица»), приравнивание виртуальной реальности к реальной как таковой, стирание граней между состоянием «on line» и «off line»,

- убежденность в том, что общество – это глобальная сеть и совокупность пользователей, свободных произвольно выбирать идентичность, место проживания, род занятий, пол и т.д., отказ от признания каких-то общественных авторитетов,

- убежденность в том, что общественная и политическая иерархия имеет игровой, ироничный характер (поющий президент, танцующие канкан депутаты парламента, порнозвезда, заседающая в сенате) и должны быть отменены,

- отказ от любой цельности, признание реальности «конгломератом случайных фрагментов», «мир есть экстравагантный ансамбль» (Конш),

- культ иррационального, произвольного, случайного, отказ как от авторитета и Традиции, так и рассудочности, пристальное внимание к телесности, которую требуется «освободить от диктата рассудка»,...

- недоверие к человеческому рассудку как последней инстанции в определении критериев истины и блага, рассмотрение шизофрении как нормы, представление о мире как о шизофренической бессмысленности,

- наделение ценностью мгновения, в котором запечатлен случайный образ, эмоция, желание или ирония, признание обратимости времени и «конца истории»,

- понятие «вечности» становится столь же бессмысленным, как и понятие линейного времени (вместо этого Ж. Делезом вводится пара «хронос» как «вечное настоящее хаоса» и «эон» как «случайная и обратимая цепочка произвольного развертывания временных рядов»)...».

Поиск по сайту: