ТРАДИЦИОННЫХ ОБЩЕСТВАХ

1. Ближний Восток

Хотя Цицерон назвал Геродота "отцом истории", имея, очевидно, в виду, что последний является древнейшим известным ему создателем художественного повествования о прошедших событиях, однако исторические произведения в широком смысле слова впервые появились не в Греции, а на Востоке.

Представления о прошлом, память об отдалённых предках и важнейших событиях прежних времён свойственна человечеству уже на стадии родового патриархального общества. Передаваемые из поколения в поколения родословные предков (генеалогии) являются примитивной формой хронологии - основы всякого исторического знания. С возникновением государственных образований, с развитием письменности начинается новый этап развития исторической мысли, хотя составители первых исторических записей не отбрасывали народные предания.

Древнейшим своеобразным памятником историографии является запись на Палермском камне, которая датируется временем V династии Древнего Египта (вторая половина III тыс. до н.э.). Летопись даёт краткое перечисление царствующих фараонов, начиная с додинастического периода до V династии, упоминает наиболее крупные походы, катастрофические разливы Нила.

Другим памятником исторического характера являются "Анналы Тутмоса III" (XVIII династия), записанные на стенах храма Амона-Ра в Карнаке (г.Фивы), в которых придворный писец перечислил не только важнейшие события царствования Тутмоса III, но и развил определённую концепцию его царствования: он рассматривает Египет как страну, находившуюся под особым покровительством богов, как центр тогдашнего мира.

Хроники царств Междуречья шумеро-аккадского периода, датируемые концом IV - началом III тыс. до н.э. ("Стела коршунов", "Обелиск Маништушу" и т.д.), представляют собой некоторый шаг вперёд по сравнению с египетскими, в них уже прослеживается некая историческая концепция развития. Смена династий, падение одних и возвышение других царей рассматривается как результат вмешательства бога Мардука, карающего царей, которые пренебрегают его культом, то есть деятельность богов-демиургов и их почитание выступает в качестве главного определяющего фактора в истории. Таков, в частности, подход к прошлому в древневавилонской хронике (так называемой хронике Вейднера).

Такие теократические черты присущи историографии и в позднейшее время - в период ассирийское владычества. Исторические повествования продолжают сохранять форму письменных отчётов правителя богу имеющих целью обеспечить ему милость этого бога (например, письмо Саргона II богу Ашшуру о походе на Урарту в 714 г. до н.э.).

Важный этап в развитии историографии Древнего Востока приходится на эллинистическую эпоху. Одним из лучших образцов исторической мысли этого времени по истории Древнего Египта является сочинение жреца Манефона (Мер-не-Тхути), написанное в IV - III вв. до н.э., которого в западноевропейской историографии считают первым историком Египта. Манефон был знаком с принципами греческой историографии и написал свой труд на древнегреческом языке предназначая его для царя Птолемея Филадельфа. Работа содержит не сухой перечень событий, а даёт связное изложение внутренней и внешней политики отдельных фараонов с древнейших времён. Заслугой Манефона было объединение по признаку родства или особенностям внутренней политики нескольких сотен фараонов в 30 династий, которые им в свою очередь были разделены на три декады. Эта классификация послужила основой для современной периодизации истории Древнего Египта.

Современником Манефона, по всей видимости, был Берос [1], являвшейся жрецом храма Мардука в Вавилоне, он создал "Вавилонскую хронику" используя также греческие принципы изложения истории, но соединив их с местными традициями. В этом труде изложены вавилонские мифы и история Вавилона от легендарного потопа до смерти Александра Македонского.

Своеобразным сборником исторической литературы является Библия (точнее, Ветхий завет). В основе исторических книг Библии лежат жреческие или, со времён Соломона, царские анналы, переработанные неизвестными авторами в разное время, от Х до II в. до н.э. Однако при освещении ранних периодов, ощущается большое влияние эпических народных произведений. Но уже в "Третьей книге Царств" (восходящей к X-IX вв. до н.э.), содержится достаточно реалистический подход к событиям прошлого. Здесь нет механического вмешательства бога во все события, нет чудес, а историческое повествование включает в себя портреты действующих лиц, кроме того, изложение местами развивается в виде цепи причин и следствий.

Однако при определении историографической ценности Библии в целом необходимо исходить, не из исторических достоинств некоторых её книг, а из общей теократической, богословской установки, которая оказала влияние на развитие целого направления в историографии - клерикального, достигшего особенно своего расцвета в период средних веков.

Плодотворной являлось творчество историка Иосифа Флавия (37-95 гг.), почти все произведения которого ("Иудейская война"- 7 кн., "Иудейские древности" - 20 кн., речь "Против Апиона"), написанные на греческом языке, сохранились полностью. "Иудейские древности" были созданы с целью ознакомить языческий мир с историей и культурой еврейского народа. Автор являясь, на момент создания произведения, ярым сторонником Рима сумел избежать в произведении преклонение перед Империей и сохранить основной мотив еврейской исторической литературы - убеждённость в богоизбранности иудеев. Особый интерес вызывает его рассказ об Иисусе, по поводу которого многие исследователи высказывали сомнение, считая его позднейшей интерполяцией, пока во второй половине ХХ века не была обнаружена другая версия повествования, которую процитировал по-арабски христианский епископ Х века Агапий.

Определяя задачи историка, Флавий писал, что "его основной задачей является спасти от забвения то, что ещё никем не написано, и сделать достоянием потомков события собственных времён".[2] Поэтому в другом своём сочинении "Иудейская война" он повествует о событиях активным участником которых был сам, являясь первоначально военачальником Галилеи в период антиримского восстания населения в Палестине, а в последующем, после перехода на сторону римлян, исполняя роль адъютанта и переводчика при Тите (сын Веспасиана). Произведения Флавия имели огромное значение для средневековой историографии, ибо использовались в качестве первоисточников.

По мере утверждения христианства интерес к древней истории восточных государств снижается. Только в эпоху Возрождения, когда в Европе стали изучать культуру Древней Греции и Рима, столь тесно связанных с Древним Востоком, начинается новый этап в изучении древневосточной истории, хотя научные школы по её изучению оформились только в XIX веке.

2. Восточная и Южная Азия

Первые памятники исторической мысли Китая относятся к V в. до н.э., в качестве примера можно назвать летопись "Чуньцю"[3], составленную в царстве Лу и освещающей события VI-V вв. до н.э. Летопись определила первоначальное развитие древнекитайской исторической мысли, позднее возникает различная комментаторская литература, которая фактически, как показывает анализ одного из такого комментария - "Цзочжуань" - представляла собой фактически самостоятельные хроники событий, имевших место в тех же хронологических рамках. Общим для них было повествовательная фиксация исторических событий, без каких-либо комментариев.

С летописями тесно связан другой жанр древнекитайских исторических сочинений, представленный прежде всего книгой "Шаншу" ("Шуцзин"). Эта запись речей правителей и их приближённых.

В I в. до н.э в Древнем Китае появляется историческое сочинение, оказавшее решающее воздействие на дальнейшее развитие историографии не только Китая, но и ряда других стран Дальнего Востока. Таким произведением являются "Исторические записки" Сыма Цяня (145-90 гг. до н.э.), в которых автор использовал новый принцип изложения исторических событий - жизнеописания. "Исторические записки" состоят из пяти разделов, три из них построены по этому принципу: "Основные записи" - повествуют о важнейших деяниях правителей различных династий; "История наследственных домов" - биографии крупнейших представителей наследственной аристократии; "Жизнеописания" - биографии исторических личностей. В целом этот исторический труд охватывает период от мифической древности вплоть до конца II в. до н.э., и являлся первым произведением, давшим всеохватывающий обзор древнекитайской истории. Поэтому Сыма Цяня по праву в Европе называют "китайским Геродотом", то есть "отцом китайской истории".

Историографический метод Сыма Цяня был использован Бань Гу (32-92), автором "Ханьской истории", освещающей историю одной династии - Хань, тем самым он заложил основы новому направлению в историографии - "династийной истории", которая вплоть до ХХ века являлась одним из основных направлений национальной китайской историографии.

В последующее время, китайская историческая мысль при освещении древней истории, как правило, использовала сочинения выше указанных авторов или данные летописей, при этом каких-либо новых подходов к рассмотрению не наблюдалось вплоть до начала ХХ века, когда в историографии Китая получает распространение гиперкритический подход к историческим произведениям древности. Сторонники этого подхода считали недостоверными сведения древних авторов о ранней истории Китая, полагая, что действительное изложение событий начинается только с эпохи Чжоу, но развернувшиеся археологические раскопки на территории Китая, показали несостоятельность этих выводов и подорвали позиции гиперкритической школы.

Таким образом, деятельность Сыма Цяня и Бань Гу заложила основы традиционной китайской исторической науки, для которой характерны две особенности: во-первых, представление об извечном и абсолютном превосходстве китайской культуры над культурой соседних народов; во-вторых, отождествление мифа с историческим фактом, следствием чего было неправомерное удревнение истоков государственности.

В отличие от Китая древняя индийская цивилизация, по всей видимости, не создала жанр исторической литературы, хотя памятники классической литературы ("Пураны") сохранили воспоминания о наиболее примечательных событиях прошлого, но отделить их от мифических, фантастических рассказов представляется делом сложным. Такая традиция изложения истории была продолжена и в средневековой литературе, несмотря на то, что появляются различные хроники (например, Кашмирская – XIII в.), но они также были пропитаны религиозными поучениями фантастическими рассказами и поэтому также нуждались в строгом критическом изучении, которое начнётся только с проникновением в этот регион европейцев.

Поиск по сайту: