Россия в 2000-2011 гг

Ключевую роль в устранении политической власти финансовых олигархов сыграли российские «силовики», в первую очередь, из ведомства ФСБ. Российские спецслужбы в условиях слабости государства, безусловно, выполняли общественно-государственные функции, борясь с пронизующей все российское общество организованной преступностью. В тоже время в отсутствие всеобщей законности и правопорядка, они смогли подчинить себе довольно большое количество коммерческих структур среднего звена. С другой стороны, любая борьба российских силовиков с преступностью, пусть и даже не в рамках закона, в обществе приветствовалось. Поскольку российское общество крайне было раздражено криминальным «беспределом» и неспособностью властей навести элементарный порядок. Приход Путина (выходца из спецслужб и представителя силовиков-В.Б.) в стране где «верховодили» крупные гражданские олигархи, был встречен с ликованием российскими силовиками, которые жаждали навести в стране настоящий «порядок» и поживиться неправедно нажитой собственностью олигархов со стороны гражданско-коммерческих структур. Борьба за новый передел собственности началась еще в 1999 году и продолжалась в первые годы президентского срока Путина. «Войны за собственность» шли, прежде всего, с использованием государственных инструментов, включая возбуждение уголовных дел за ранние нарушения закона в вопросах частновладельческих прав на ту или иную коммерческую или государственную собственность. Ключевым участником и главным субъектом всех этих процессов в стране стали именно силовые группировки ФСБ, МВД и др. Политическая и идейная поддержка Владимира Путина в этой борьбе силовиков с коммерческой олигархией вполне очевидно. Исход борьбы был предрешен. В результате, «коммерческая олигархия, привыкшая рассматривать силовиков как обслугу», потерпела от них полное поражение. Причем главной причиной такого поражения, заключалась в удаленности для коммерческой олигархии от «рычагов госуправления и прежде всего, насилия от имени государства, монополия на которое контролировалась силовой олигархией». Силовикам удалось придавить «кошмаривший» всю страну криминалитет и «олигархическую вольницу», что в обществе было встречено с одобрением.

В результате, произошла замена власти в стране, и над всей собственностью как государственной, так и частной, на смену коммерческой олигархии, пришла силовая, бюрократическая олигархия, которая была встроена в систему государственного аппарата. Это в частности подтверждается социологическими исследованиями. Так по сведением Ольги Крыштановской, следует: «Между годами перестройки и серединой путинского первого президентского срока, доля военных увеличилась почти в 7 раз. После избрания Путина в 2000 г. они начали активно участвовать в экономической и политической жизни». Дальнейшими проявлениями приватизации ранее поделенной государственной собственности коммерческими олигархами, со стороны чиновников «путинского призыва», явилась, борьба силовиков за контрольные и блокирующие пакеты крупных компаний, давление со стороны чиновников в процессе заключения контрактов и т.д. Попытка части прежней, «ельцинской» олигархии противостоять новой силовой олигархии, закончилась довольно плачевно. Арест и закрытие компании ЮКОСа, а затем и арест его главы Михаила Ходорковского, поставил точку в этой борьбе и стал суровым предостережением для всего российского крупного бизнеса. Поставив под свой полный контроль СМИ, и закрыв все оппозиционные телеканалы, российская власть окончательно стала полной хозяйкой в «российском доме». При этом следует отметить, что население полностью поддержало «усмирение» зарвавшихся российских олигархов. Что еще дополнило популярности политики Путина? Перечислим: усмирение мятежной Чечни (1999-2000 гг.); централизация власти, через введения института «полпредов» в 7 федеральных округах (в 2000 г.) и подчинение губернаторов (путем отмены выборов и назначения их президентом в 2004 г.); небольшое увеличение и выплата пенсий и зарплат; все это было также встречено с одобрением населения, которое в этом видело, «прощание» с «лихими» 90-ми, и самой ненавистной «эпохой Ельцина».

Установление полной власти в стране силовой части российской бюрократии, включая и контроль над бизнесом, все это свидетельствует о возрождении вотчинно-государственной системы, но уже в новой капиталистической «оболочке». В стране возникло двухэтажное властное общество. Нижний этаж образовал капитализм, высший-трансформированная вотчинно-государственная система. Общеклассовая частная собственность из единственно существующей и полной превратилась теперь в верховную, возникшая капиталистическая персональная и групповая частная собственность стала подчиненной, зависимой от чиновников. В этом обществе существуют два эксплуататорских класса, один класс переродившихся в «капиталистов» чиновников (класс-государство-В.Б.) является господствующим, а другой- настоящих капиталистов-подчиненным. Грань между двумя классами относительна: существуют «чистые» номенклатурные чиновники (занимающие исключительно чиновничьи должности), другая часть чиновников обзавелась персональной частной собственностью (стали учредителями и менеджерами крупных компаний-В.Б.), немало капиталистов стремится прорваться в состав крупных чиновников. С точки зрения В. Полтеровича и Н. Плискевич, такая ситуация неопределенности со всеми формами собственности приводит к постоянной борьбе кланов за ее передел.

Поэтому существующая в России частная собственность не является в полном смысле слова частной. Это скорее «расщепленная», собственность только юридически считающаяся частной (как известно в России законы лишь являются лишь декларацией-В.Б.). Официально она частная, но реально полностью зависит от бюрократии (дело ЮКОСа очень показательно). Фактически, в России частная собственность- это собственность, делегированная отдельным персонам (так называемым олигархам) бюрократией-государством. Но сама угроза захвата собственности висит практически над любым бизнесменом, и чем успешнее его бизнес, тем, как показывают многочисленные примеры (например, дело «Евросети» и судьба Чичваркина) больше и вероятнее угроза. Крупный чиновник, офицер спецслужб, или прокуратуры, произвольно может отнять (в том числе через подкупленный суд-«Басманное правосудие») собственность, или довести ее владельца до разорения. Единственным спасением для владельцев будет найти «крышу» из государственных и силовых структур (ФСБ, МВД, прокуратура), или же, вообще срастись с этими структурами. Последнее и порождает пышным цветом расцветавшую в годы путинского режима коррупцию.

В существующей вотчинно-государственной капиталистической системе, президенту как верховному лицу принадлежит последнее слово, поэтому можно сказать о персоналистском управлении. Однако он является всего лишь венчающей головкой властной пирамиды всей бюрократической системы, а отнюдь не демиургом этой системы. Власть только по отношению к населению выступает как монолитная сила. Внутри себя она фрагментирована на отдельные кланы, связанные не только деловыми, но и личными отношениями. Эти кланы зачастую опираются на государственные корпорации или отдельные ведомства и соперничают между собой в борьбе за распоряжение ресурсами. Высшая власть в этих условиях выступает как верховный арбитр теневой ресурсной конкуренции. Такая система власти была в президентское правление В.Путина и продолжает сохраняться при президенте Д.Медведеве. Сама теневая конкуренция объясняется недемократичностью российской политической системы, в которой по установленным правилам «игры» не принята открытая политическая конкуренция любых элитных групп. По мнению ряда исследователей (К. Холодковского, А. Кынева, В. Пастухова), было бы не верным считать российский политический режим авторитарным и контролирующим «все и вся», как это любят изображать на Западе.

Действительно, несмотря на отсутствие демократических атрибутов (независимость суда, свобода СМИ и т.д.) при анализе политического и социально-экономического состояния в стране, отнюдь не складывается впечатление о пресловутой «крепости и твердости» российской власти, о которой так много пишут российские либералы и западные политологи и журналисты. В доказательство этому можно привести такой факт что, даже не смотря на наличие «авторитаризма» в стране постоянно происходят «рейдерские захваты» чужой частной собственности. Отнимается и перераспределяется между «своими» любая собственность. В стране по-прежнему действуют чисто «пиратские методы» захвата чужой собственности. Причем в рейдерских захватах активными участниками выступают силовики-правоохранительные органы, или спецслужбы, а также судебное сообщество. Сам размах рейдерства порождает страх неуверенности у немногочисленного российского среднего класса (по оценкам социологов к нему относится не более 7-8% населения). Это приводит к масштабной «утечке капитала» за рубеж. По мнению политолога Владимира Пастухова, в России публичный интерес, лежащий в основе всякой государственности, сегодня распался на элементарные атомы составляющих его частных интересов враждующих друг с другом групп. «Силовые структуры» здесь предоставлены сами себе. Они уже не являются инструментом власти, они ее заменяют. Его точка зрения, что Россия также далека от авторитаризма, как и от демократии. Политический строй он характеризует как криминально-клановое государство. Государственный строй больше похож на «институциональную анархию», или «огосударствленную стихию». По его мнению, это поражение не демократии, это поражение государственности. Политическая борьба сводится к борьбе кланов. Каждый клан создает свое «представительство», во всех институтах государственной власти, и в первую очередь в силовых ведомствах. Силовые ведомства руководствуются исключительно интересами своего клана, а не интересами службы. «Вся «политика» сводится к примитивной борьбе кланов за ресурсы путем выпихивания за пределы властного круга представителей чужих кланов». То что такая система власти «неэффективна», это значит ничего не сказать, она напрямую угрожает национальным интересам всего российского общества, делая всех граждан страны заложниками «корабля- «Россия», который легко может повторить судьбу «Титаника».

Однако при этом не наблюдается, каких либо серьезных представляющих угрозу правящему режиму, оппозиционных движений. Власть во многом, учла ошибки российского руководства 90- х гг. Так полное отчуждение общества от власти, как показали события 90-х гг. могли привести и новую силовую олигархию (на сегодня, она составляет ядро правящего режима, но ее доля выходцев из спецслужб в государственной власти, по всем подсчетам составляет до 25%- В.Б.) к потери власти в стране. Понимая, что социальные настроения крайне переменчивы и тонко чувствуя «общественный нерв» Владимир Путин стал инициатором смены социально-экономического курса. Начиная с 2000 года, в России стал формироваться новый тип политического режима. Ставшая у власти политическая элита, в основном выходцев из спецслужб взамен провалившейся либеральной модели модернизации избрала ориентацию на этатистскую стратегию локальных социальных реформ. В рамках этой политики были определены приоритетные задачи и цели социального развития:

-восстановление в России конституционных норм государственного суверенитета и территориальной целостности;

-формирование стратегии «Россия-энергетическая сверхдержава» для достижения экономической конкурентноспособности в условиях глобализации;

-создание государственных корпораций как центров инновационного роста;

-разработка и реализация национальных проектов по приоритетному развитию образования, сельского хозяйства и жилищного строительства;

-разработка основ новой культурной идентичности.

Надо признать, что основным благоприятствующим фактором в частичном успехи этой стратегии, явились конъюктурно высокие цены на российские энергоносители (нефти и газа) на мировом рынке. Это позволило государству во основном справиться с нерешенными социальными проблемами 90-х гг., а именно задолженностью по заработной плате бюджетникам и индексировании с учетом инфляции пенсий и зарплат. С 2000 г. начали расти реальные доходы населения, обгоняя при этом рост производительности труда. Центробанк начал накапливать золотовалютные резервы. Если в августе 1998 г. они составляли всего 10 млрд долларов, то осенью 2008 г.-560 млрд долларов. Кроме этого центральной власти удалось восстановить сначала конституционный контроль центра над регионами (приведение республиканских конституций в соответствие с федеральной Конституцией), а затем и фактический, через установление института «полпредов» в федеральных округах, а также прямым назначением глав субъектов президентом страны в 2004 году. Победив «региональных баронов»-губернаторов, федеральному центру с согласия властных элит регионов удалось запустить проект межэтнической интеграции населения России, создания гражданской, политической нации как единой общности людей и добиться при этом неплохих результатов. Впечатляющий экономический рост, вместе с успехами во внешней политики (прием России в престижный клуб великих держав Запада- «большая восьмерка»), восстановил авторитет страны в глазах россиян и частично за рубежом.

Однако успехи России, проделанные в так называемые «тучные годы» (прямой намек на фантастическое «везение» страны из-за высоких цен на нефть-В.Б.) при подведении общих итогов первого десятилетия XXI века выглядят отнюдь не впечатляюще, если посмотреть на запланированные планы правительством в 2000 году. В июне 2010 года в Москве прошла конференция «Стратегия-2010: итоги реализации и новые вызовы», которая была приурочена к 10-летию с начала реализации «Стратегии- 2010». Подводя итоги реализации социально-экономической политики страны за 10-летие участники конференции (а это были все высшие правительственные чиновники) вынуждены были признать, что большинство намеченных в 2000 г. планов не воплощено в жизнь. По мнению председателя правления Сбербанка России Германа Грефа, было реализовано примерно 40% запланированных реформ. По мнению других участников конференции, из десяти поставленных целей были достигнуты только три. А это повышение уровня жизни населения и снижение бедности, максимальное сокращение внешнего долга и удвоение ВВП. В то время как другие задачи: прогрессивные сдвиги в структуре экономики (переход от сырьевого характера к инновационной составляющей), низкий уровень безработицы, увеличение конкурентноспособности российской экономики и интеграция России в мировое хозяйство- достигнуты не были даже на четверть.

По убеждению всех зарубежных и отечественных экспертов, основным тормозом на пути развития страны признается чиновничество, численность которого в период с 1991 по 2007 гг. выросла почти вдвое-с 950 тыс. до 1,75 млн. чел. Содержание гигантской государственной машины обходится стране в треть ее бюджетных расходов, или почти в 10% ВВП. Производной болезнью от чиновничьей «перегрузки» является коррупция, вернее ее масштабный уровень. По данным неправительственной организации Transparency International за 2010 год Россия по уровню коррупции занимала 156 место, то есть одно из самых высоких в мире. Это объяснимо всесилием и фактически бесконтрольностью бюрократии, которое порождая безудержную коррупцию, резко снижает эффективность всей системы государственного управления. В трактовке исследователя Егора Лазарева, политическая коррупция представляет собой «неформальную институциональную среду, «черный рынок» экономических, административных, информационных ресурсов, на котором властные элиты взаимодействуют между собой и с другими структурами общества. Благоприятную почву для расцвета политической коррупции создает также атмосфера неприятия частной собственности, политической оппозиции и конкуренции в целом…» Это определение на наш взгляд как нельзя лучше характеризует сам механизм вотчинно-государственной системы, при которой наблюдается «приватизация» государства чиновничеством как господствующим классом, включая и на все экономические ресурсы страны, в том числе и частную собственность. В таком государстве, управляемом по принципу частного владения, «носители государственной власти (высший управленческий слой-В.Б.)и приватизируют политические функции и институты, делая их источником собственных доходов». Исходя из этого, можно заключить, что собственно в России, никакой коррупции (как криминальное отклонение от нормы государственного управления в странах Запада) и нет. А есть лишь особая форма административного предпринимательства в условиях сращивания власти и собственности. И здесь Россия, далеко не одинока, практически весь современный незападный мир, включая и Восток, практикует такую практику «бюрократического предпринимательства». Об этом говорит и историк Д. Фурман, который считает, что коррупция в России имеет системный характер и является необходимым элементом функционирования аппарата управления. По выражению Д. Фурмана, это «не порча» государственного механизма, а сам механизм.

Нельзя сказать, что размеры коррупции и административный произвол ни как не беспокоит современную российскую власть. Новый президент, Дмитрий Медведев в своей предвыборной программе заявил о себе как бескомпромиссный и решительный сторонник борьбы с коррупцией. Жесткая оценка российской бюрократии прозвучала в Послании Президента Медведева Федеральному Собранию в 2008 году. По словам президента, государственная бюрократия по- прежнему, как и двадцать лет назад-руководствуется тем же недоверием к свободному человеку, к свободной деятельности. Бюрократия периодически «кошмарит» бизнес- чтобы не сделал чего-то не то. Вмешивается в избирательный процесс-чтобы не сказали чего-то не то. Давит на суды-чтобы не приговорили к чему-нибудь не тому. «В результате государственный аппарат у нас в стране-это самый лучший продюсер, сам себе суд, сам себе партия и сам себе, в конечном счете народ. Такая система абсолютно неэффективна и создает только одно коррупцию. Она порождает массовый правовой нигилизм, она вступает в противоречие с Конституцией, тормозит развитие институтов инновационной экономики и демократии». После этого выступления, Медведев объявил не на жизнь, а на смерть коррупции в сфере экономических преступлений, озабоченный невозможностью полноценного развития рынка собственников в стране. Однако обратимся к следующим фактам. По информации международной аудиторской фирмы Pricewaterhouse Coopers, в 2007 году, то есть еще до прихода Медведева к власти, 59% российских компаний сталкивались с экономическими преступлениями, или «поборами» со стороны чиновников. Но спустя три года, в 2010 г., во время объявленной Медведевым широкомасштабной войны с коррупцией, та же Pricewaterhouse Coopers сообщила, что теперь уже 71% российских компаний стали жертвами экономических преступлений. Другими словами, в результате инициативы Медведева, направленной на снижение уровня экономических преступлений, их число увеличилось на шокирующие 20%! Недавно проведенные исследования Всемирного банка, также подтвердило, что условия для бизнеса в стране значительно ухудшились за последние три года. Все это дало основание президенту Медведеву в марте 2011 г. с горечью признать: коррупция по-прежнему «держит страну за горло».

Таким образом ни жесткая антикоррупционная риторика (в России, ее начинал каждый новый правитель и президент-В.Б.), ни начавшиеся антикоррупционные меры (например, представление о своих доходах всех чиновников и арест ряда «коррупционеров») не могут в принципе переломить уровень коррупции в российском государстве, где бюрократия рассматривает все государство и его ресурсы, как «законный приз» в «дележе» общенародной собственности в начале 90- гг., прошлого века. Собственно и сама нынешняя «война с коррупцией» сводится к корпоративной «войне» одних властных кланов с другими (ярким примером является открытый конфликт в марте 2011 г. между Следственным Комитетом и Генеральной прокуратурой), для «отъема» собственности и ее перераспределения. Так независимые эксперты указывают, что многие лакомые куски московской собственности, после резонансной отставки в сентябре 2010 г. с поста мэра Москвы Ю. Лужкова, перешли в руки других «чиновников-предпринимателей». Поэтому пока коррупция в стране процветает. Для настоящей победы над коррупцией, требуются качественно другие меры: создание конкурентной политической среды, подчинение одному закону всех граждан России, включая первых лиц в государстве, наличие гражданского общества, но главное, слом вотчинно-государственной системы, в ее новой капиталистической форме, в которой собственно капитализма, не более 40/%, а остальные 60 % вотчинно-государственная система.

Крайне неэффективной модели политического управления вполне соответствует неэффективная модель экономики в ее экспортно-сырьевой форме. За последние 10 лет по общему признанию как отечественных, так и зарубежных экономистов российская экономику стала менее инновационной, в ней даже по сравнению с 2000 г. существенно снизился высокотехнологичный сектор и увеличилились сектора сырьевой направленности. В 2008 г. доля инновационной продукции в российском экспорте составляла всего 1,5%, хотя в конце 90-х гг. 4-5%. Это и не удивительно, при всей шумной риторике о инновационной экономики, правительство России на деле продолжает развивать экономику «трубы». Строить все новые и новые нефте-газовые трубопроводы в Европу («Северный и Южный поток»), в Китай, Японию (ВСТО- Восточная Сибирь-Тихий океан). При этом зависимость российской экономики от внешнего мира является запредельно высоким, до 50% ВВП создается за счет внешних условий.

Уникальная ситуация в России, при которой бывший президент В. Путин, признанный в СМИ «национальным лидером», остался во власти заняв, второй после президентского поста, премьер-министерский пост, активно обсуждается зарубежными и российскими политологами и историками. В российской политической науке, такой необычный для современной России режим верховной власти, получил название «властного тандема». Историк Дмитрий Фурман исследуя в 2009 году феномен тандемократии, весьма точно передает его суть: «теперешняя ситуация-это не правовая демократическая ситуация разделения власти и даже не ситуация двоевластия. Это ситуация предельной скованности власти. Медведев и Путин скованы друг другом как сиамские близнецы. Сиамские близнецы должны двигаться синхронно, только вместе и по уже проложенной дороге, никуда с нее не соступая. И естественно, что лидирует в этом тандеме Путин- хотя бы потому, что все конфликты-продолжение тех конфликтов, которые были при его президенстве. У него уже выработанные реакции, он лучше знает нашу ведущую в тупик дорогу». Тем не менее, следует признать что в этом «союзе» Медведев, заканчивая четвертый год своих президентских полномочий, уже не выглядит «бледной копией» своего предшественника. Ему благоволит молодежь, немногочисленный «средний класс» и все-то активное население России, которое явно устало и раздражено от путинской «стагнирующей стабильности» и ожидает решительных демократических преобразований. Медведев активно «пиарит» в СМИ, модернизационные реформы экономики (благодаря президенту слова «модернизация» и «инновация» прочно вошли в современный язык, но к сожалению не вошли в жизнь-В.Б.), партийно-государственной системы, реформу МВД, проект иннограда Сколково, борьбу с коррупцией и т.д., Однако решение властного тандема принятого в сентябре 2011 г. на съезде правящей парии «Единой России» о политической «рокировке», заключающейся в том что Путин идет в президенты в марте 2012 г., а Медведев в премьер-министры повергло в уныние либеральную часть общества. В либеральной среде вновь возобладали эмигрантские настроения.

Современная политическая и партийная системы России, за свое двадцатилетие проделали эволюцию от единой партийно-государственной системы, к «суперпрезидентской республике» (исходя из объема власти, которую имеет по Конституции российский президент-В.Б.), избираемому парламенту, многопартийности, «строгом» разделении властей, независимости суда. Однако в реальности, ни парламент (который по выражению его спикера «не место для дискуссий), ни правительство (исключительно до премьер-министерства Путина), ни партии (о Единой России отдельный разговор-В.Б.), ни суды, никакой политической силой и влиянием не в стране обладают. Подчеркнем, что исключительно в условиях нынешней «тандемократии», правительство России, фактически превратилось во второй политический центр принятий государственных решений. Но эта уникальная ситуация «двоецарствия» носит временный характер и поэтому с окончанием режима «двуединого тандема», главным и монопольным центром вновь, как это было до 2008 г. станет институт администрации президента.

Либерально настроенный (автор видит в нем правого либерала возглавлявшего абсолютно недемократический режим-В.Б.) действующий президент Медведев предпринял ряд инициатив (например, увеличил продолжительность президентского срока с 4 до 7 лет) направленных на переформатирование партийно-политической системы с целью создания новых партий, чтобы уравновесить обозначившийся перекос в партийной системе в пользу «Единой России». На наш взгляд ошибочно приписывать «Единой России» главенствующую роль в современном политическом процессе страны. Всем известно как эта партия- «одобряет», сразу же берет «под козырек» любое законотворчество президента и правительства. Поэтому, на наш взгляд ближе к истине те политологи которые считают что «Единая Россия»-это не столько «партия власти», сколько партия при власти, и ее главное предназначение-обеспечивать реализацию, а точнее легитимацию тех решений, которые принимаются на правительственном и президентском уровнях. Поэтому то что «Единая Россия» доминирует в политической жизни страны, это не столько заслуга партии, сколько самой власти, которая делает свою ставку на эту партию.

То что в России не построена современная модель демократии, свободная рыночная экономика, правовое государство, независимая судебная система, а права человека систематически нарушаются, стало для всех общепризнанным и свершившимся фактом. Например, такой болезненный для всех россиян как фактор социального неравенства продолжал расти все «тучные» годы первого десятилетия. В 2007 г. разрыв в доходах между «бедными» и «богатыми» россиянами (обычно сравнивают 20% наиболее обеспеченных и 20% менее обеспеченных граждан-В.Б.) достиг критической отметки в 16,8 раз и все последующие годы не снижался. Все социологические опросы показывают, что россияне считают социальное неравенство а вместе с ней отсутствие социальной справедливости главной проблемой. Многие государственные и социальные институты откровенно пользуются у населения дурной славой, на пример бывшая уже МВД и армия, которые на сегодня стали фактором угрозы национальной безопасности, вместо их обеспечения по действующему законодательству.

Еще одна, нерешенная проблема России-ее «внутренний Восток», сегодня на него больше всего претендует Северный Кавказ, где процессы демодернизации и возвращения архаики, зашли так далеко, что фактически привели к созданию «иного» цивилизационно-культурного пространства и анклава страны, находящегося вне правового общероссийского и государственного поля. Да и сами местные жители Северного Кавказа не чувствуют что живут в России. Когда они едут в Москву, Краснодар, Петербург, то обычно в таких случаях говорят: «поехали в Россию». Такое положение вещей, во многом объясняется массовым исходом оттуда русского населения, служивших не только проводниками культуры Модерна в наиболее архаичный регион страны, но и являющимися основными культурными агентами русской цивилизации вовлекающими регион в общероссийское пространство. Уход русских из региона привел к тотальной этнизации республиканских элит во всех республиках Северного Кавказа. Впрочем, сегодня этнократические элиты, из представителей «титульных» этносов сформированы во всех национальных республиках России. А это в свою очередь напрямую влияет на сепаратизм и ставит под угрозу территориальную целостность многоэтничной страны.

Сегодня там (особенно в Дагестане, Чечне) идет настоящая гражданская война, под религиозно-идеологическими знаменами ваххабизма (или салафизма-версия исламского сектантства). Местное население, особенно молодежь лишенная работы и живущее в условиях редкого даже по российским меркам тотальной коррупции и произвола правоохранительных органов, уходит в горы, чтобы под зеленым знаменем ислама (ваххабитской версии ислама) восстановить, так ценимую на Кавказе справедливость. Бездействие Кремля, который «откупается» от решения давно наболевшей проблемы, тем, что направляет туда финансовые средства, которые там «лихо разворовываются», приводит к выплескиванию кавказского терроризма вглубь страны в Москву и другие города. Массовый приток мусульманских мигрантов с Юга, травмирует российское массовое сознание, теракты совершаемые уроженцами с Кавказа, еще больше ожесточают коренное населения европейской части страны. Это в свою очередь, приводит к стремительному нарастанию как снежный ком межнациональных конфликтов. События на Манежной площади (до этого была Кондопога-В.Б.) в декабре 2010 года, стали кульминацией годами не решаемых и загоняемых вовнутрь межнациональных противоречий. Это событие, имеющее прямое отношение к проблеме Кавказа, показало всему обществу, что нужно срочно что-то делать с проблемным регионом, к тому же живущего на дотации федерального Центра.

Одним словом в обществе накопился целый ворох проблем, вызванных либо нежеланием, либо неспособностью властей их решать. Поэтому, на сегодня, от успешного решения злободневных и кричащих проблем и главное восстановление утраченного чувства справедливости напрямую зависит возвращение утерянного доверия граждан к власти и формирование общероссийской солидарности, так необходимой для созидательных реформ.

Парадоксом является, то факт что несмотря на общее недоверие российского населения к государству, его правители пользуются его поддержкой. Так, больше половины населения видят в обоих правителях страны Путине и Медведеве, главных защитников суверенитета страны и прав граждан, что является тоже общепризнанным (во всяком случае как показывают социологические опросы населения) и непреложным фактом. Налицо удивительное и явное противоречие. Чем это можно объяснить? Почему в России не смотря на все кризисы и все попытки либеральных реформ, страна вновь и вновь возвращается к вотчинно-государственной модели, при которой власть ведет себя по отношению к своим гражданам как завоеватель к оккупированной территории с чужеземным населением? Ответить на эти вопросы помогут обращение к анализу современного состояния российского общества и общественного сознания.

Вначале о самой власти. Власть в России исторически персонифицирована и для российского населения исходя из особенностей менталитета, стереотипов и политической культуры неограниченность власти и ее неподконтрольность обществу это вполне нормальный порядок вещей. Как в русской сказке: «Царь не должен думать о каждом, царь должен думать о важном». Русский человек обычно прощает власти ее жестокость по отношению к гражданам, любое принуждение и насилие ради каких-то надобщественных и надличностных «высоких» целей и миссий (чтобы не было за «Державу обидно») и отказывается прощать ей ее слабость и неспособность навести элементарный порядок, унять к примеру «неправедных бояр». Именно поэтому 90-е гг. так глубоко и крайне негативно врезались в память россиян как годы презрения к власти и к персоне олицетворяющей эту власть. Как только в 2000 г. на президентском «престоле» появился настоящий Царь, который смог навести более или менее порядок, разогнать и посадить «оборзевших» олигархов,довольный народ успокоился возвращением привычной недемократичной власти. К слову говоря в России «богачей-собственников» никогда не любили, поэтому население искренне радовалось «посадкой Ходарковского» и другими преследованиями властей «опальных олигархов». Путин отвечал практически всем мифологизированным образам о «настоящем царе». Другим олицетворением настоящей власти, стало усиление военной и полицейской мощи государства, которое на международной арене перестало вести себя как послушный ученик Запада и внутри страны (в первую очередь, в СМИ и телевидении) развернула кампанию антиамериканизма и западофобии. Образ страны окруженный со всех сторон «врагами-стервятниками» пытающимися поживиться богатствами ослабленной «матушки-России», как нельзя лучше воспроизводил все архаичные стереотипы, фобии и установки массового сознания населения и это еще больше отвечало укорененному представлению большинства россиян о настоящей «русской власти». По мнению философа Николая Розова, постоянное воспроизводство «русской власти» объясняется тремя «живучими китами»-менталитетом, ритуальными практиками и институтами, которые подкрепляют друг друга и задают специфику всего социального режима (в аспектах политики, экономики, права, культуры и проч.). Все они на каждом витке российской истории воспроизводят эту систему власти. При этом следует отметить, что по прежнему задает тон в воспроизводстве «русской власти» и сам образ правителя страны. В России до сих пор, действует правило, пока образ правителя является в целом позитивным и он популярен в массах, то данная власть и сам режим держатся крепко, что мы и видим на сегодня. «Дуумвират» двух «царей» Медведева и Путина, как показывают социологические опросы, несмотря на общую непопулярность власти в глазах населения, пользуется поддержкой большинства населения.

Другим облегчающим обстоятельством сохранения власти правящим режимом, является и кризисное состояние российского социума. По мнению президента Института национальной модели экономики Виталия Найшуля в современной России произошло радикальное обособление власти от народа, когда власть по сути, не нуждается ни в «людях», ни в «народе». Итогом всех реформ явилась атомизации общества и разрыв всех общественных связей и социального сотрудничества. Большинство населения более или менее удовлетворенное «сносным потребительством» по отношению к полуголодным 90-м гг., даже не пытается воздействовать на власть, чтобы та услышала о их проблемах. По его мнению, российское общество это общество «равнодушных», которым «все равно», поскольку они уверены что власть их не слышит. Об этом пишет и директор Аналитического центра Юрия Левады, Лев Гудков. Его диагноз российскому обществу таков: полная атомизированность, не просто отсутствие солидарности, а веры в ее невозможность и соответственно неверие в эффективность и ненаказуемость коллективного действия. Налицо деморализация общества, его нигилизм и равнодушие по отношению к любому насилию и несправедливости со стороны власти по отношению к отдельным представителям граждан. В обществе утвердилась привычка принимать несправедливость и насилие к окружающим как нечто неизбежное и «нормальное». Поскольку люди просто уверены в том что «справедливости вообще», «права вообще», «честности» и т.п. не может быть. Отсюда, по мнению аналитика «насилие» и «агрессия» превращаются в доминантные коды социальной организации общества. Поэтому цинизм и насилие- одни из самых тематизированных мотивов в российской массовой культуре, кино, литературе. Действительно, такого равнодушия, отсутствие элементарного сочувствия к человеческому несчастью, тотального недоверия к людям, как в современной России, сегодня нет ни на Западе, ни на Востоке, что подтверждается другими исследованиями.

Так, анализ исследователей В.С. Магуна и М.Г. Руднева, социологических данных проведенных в 25 европейских странах в 2007 г., включая и Россию, рисуют следующий портрет «среднего» россиянина по сравнению с европейцами. Итак, для среднего россиянина в сравнении с жителями большинства европейских стран характерна более высокая осторожность (или даже страх) и более выраженная потребность в защите со стороны сильного государства; у него слабее выражена потребность в новизне, творчестве, свободе и самостоятельности и ему менее свойственны склонность к риску, стремление к веселью и удовольствиям. В то же время, средний россиянин сегодня сильнее, чем жители большинства европейских стран, стремится к богатству и власти, а также личному успеху и социальному признанию. В связи с этим в его сознании меньше, чем у представителей указанных стран, остается места для заботы о равенстве и справедливости в стране и мире, для толерантности, заботы о природе, окружающей среде и вообще заботы о ком либо и о чем либо! То есть наблюдается явный дефицит альтруистических и солидаристских ценностей и наоборот переизбыток индивидуализма, эгоизма и терпимости к окружающим. Все это свидетельствует что современное российское общество уже давно и глубоко «больно».

Стали уже обыденными и часто повторяющимися высказываниями политиков и общественных деятелей России, о том что в стране не только отсутствует гражданское общество, но и нет массового запроса на смену политической и социально-экономической модели. И это происходит в условиях попыток президента Медведева «запустить» объявленную им же масштабную модернизацию. Однако российское общество в условиях максимальной «отчужденности» от власти, весьма апатично настроено ко всему что происходит в стране. «Пофигистское» отношение населения к общественно-политическим процессам в стране и тому «что делает власть», подтверждается и следующими данными. Так, по данным опроса Левада –Центра (июнь 2010 года), большая часть россиян (62%) не заинтересована в участии в политической жизни страны и даже своего города и только 26% более или менее готовы к такому участию. Чем вызвано такое отношение к политике? Ответ на этот вопрос очень прост: подавляющая часть россиян (84%) уверена, что их усилия не способны влиять на политическую жизнь в России. А что действия в информационном поле? По данным опроса в июле 2010 года, также проведенного Левада-Центром, только 29% опрошенных полагали, что критика власти приносит те или иные существенные результаты, в то время как 56% были уверены в обратном. Такое состояние общественного сознания в целом препятствует появлению массовых протестных настроений и антиправительственных выступлений, что делает существующий политический режим внешне устойчивым. Но это происходит в условиях не столько одобрения, сколько полного безразличия ко всем политическим процесса. Причина этого, полное неверие населения к способности власти что либо изменить к лучшему. Следствием такого неверия продолжается отток капиталов из страны и увеличивается число активных граждан (особенно молодежи) эмигрирующих из России. В то время как российская власть в условиях предвыборного года больше занимается показным популистским пиаром, чем решением конкретных реальных проблем. Фактически же происходит своего рода имитация и «забалтывание» реформ. А это в свою очередь, никак не может обеспечить общественной поддержки таким «реформам».

Подводя итоги можно сказать, в российском обществе на сегодня нет массового социального запроса (кроме, довольно узкого круга бизнесменов, интеллигенции, части молодежи-В.Б.) на проведение модернизации объявленной президентом Медведевым, а также готовности бороться за свои права для уменьшения произвола властей и построения правового демократического государства. А если его нет, то одной политической воли (к тому же одного президента, поскольку Путин никогда не говорит о модернизации) явно мало. История демонстрирует, без массовой общественной поддержки реформы не могут быть успешны и обречены на провал или, в лучшем случае на половинчатость. Но это отнюдь не означает их ненужность, страна явно засиделась в «бюрократической консервативной стабильности». Существующая поныне, крайне неэффективная вотчинно-государственная система, в квазикапиталистической форме и удерживаемая на «плаву» лишь высокими ценами на энергоносители, настоятельно требует своего скорейшего реформирования по примеру успешно апробированных на Западе политических и социально-экономических институтов. Но главное, изменение социальной политики, кардинальный поворот к самому человеку! Пришла пора в российской истории, вкладывать в самого человека, в его развитие. А это в свою очередь позволит России, выйти из нынешнего состояния- расползающейся деградации общественного организма и погружения в мировую периферию, и занять достойное место в будущем мире. Но для этого нужны глобальные проекты, которые в отличие от XX века, должны сопровождаться максимальным развитием творческих и духовных потенций всего общества, а не приносить его в жертву на алтарь великих государственных свершений.

Вопросы для самопроверки и самоконтроля:

Кто являлся социальной опорой установления и прихода к власти президента Путина в 2000 г.?

В чем неполноценность капиталистического строя в России?

Почему нельзя считать политический режим в современной России демократическим?

В чем сущность современного политического режима в России?

Каковы причины тотальной коррупции в современной России?

В чем проявляется сырьевой характер российской экономики? Каковы его причины?

В чем сущность политического «тандема» в 2008-2011 гг.?

Каково состояние социальной структуры российского общества? В чем его кризис?

В чем вы видите проблемы Северного Кавказа?

Почему объявленная президентом Медведевым модернизация, так и не состоялась в России? В чем причины?

Литература.

Поиск по сайту: