Глава 7. Артур Коестлер сказал: « У боли есть пределы, у страха – нет.»

Артур Коестлер сказал: «У боли есть пределы, у страха – нет.». Не бояться боли, самое опасное, потому что без страха, мы не видим пределов. Я никогда не боялся боли. (с) Гарри

***

«Не могу поверить»

«Заткнись, Аноним.»

Я отправил ему отсчет дней «27», и мы решили, что сегодня посмотрим фильм «Начало». Мы его досмотрели, и все бы ничего, только я вот, абсолютно ничего не понял. Он начал мне объяснять. Я все равно ничего не понял. Он объяснил мне во второй раз. И я снова не понял. Он объяснил мне в третий раз, и все стало еще хуже.

«Луи? Ты здесь?»

«Я тебя предупреждаю, если ты опять начнешь свои псевдо-научные объяснения, я задушу себя подушкой.»

Похоже, это его рассмешило. Потом, он решил, что мы должны быть на равных, и сказал, что не умеет играть в тетрис, что никогда не понимал смысл этой игры. Моя очередь смеяться. Он мозг философии, понимает суть самого сложного фильма в мире, но не может справиться со складыванием квадратиков. Я попытался ему объяснить, только вот что, объяснить правила словами - практически невозможно, поэтому я нарисовал ему рисунок.

«Ты сведёшь меня в могилу, знаешь?»

«Заткнись. Держи.

«…. Ты нарисовал кота?»

«Нет. У Википедии нет твоего почерка, и они не рисуют похожих на кроликов котов.»

Не понимаю почему, но его последняя фраза вызвала у меня улыбку. Я вообще улыбался весь вечер. Ведь даже не смотря на то, что он издевался надо мной, я впервые за 73 дня почувствовал, что он тоже улыбается.

***

- Располагайтесь, доктор займётся вами.

Она задергивает шторку и оставляет меня одного. Вздыхаю и смотрю вокруг. Всегда ненавидел больницы. Запах лекарств, дезинфекцию, белые стены и всё такое… Рассматриваю всё, что только можно, и тереблю в руках край футболки. В конце концов, сажусь на кровать, свесив ноги, и каждые 2 минуты смотрю на свои часы. Где этот чёртов доктор? После вечности, которая длилась 15 минут, он наконец-то приходит. Отклеивает пластырь, и смотрит на швы. Один за другим, медленно оттягивает их, рассказывая мне о своей жизни, только вот я его не слушаю. Я слишком занят. Занят тем, что сжимаю и разжимаю, держащий в руке резиновый мячик, снова и снова повторяя себе: «Не думай о боли». Не знаю, является ли это психологической уловкой, но этот трюк на самом деле работает. Мне не больно.

***

На часах больше десяти вечера, когда я выхожу из спортивного зала. Два часа битья в грушу для бокса меня вымотали. Все мышцы болят, а волосы еще мокрые от принятого душа. Я прохожу подземную парковку, добираясь до своей машины. Только я вот не предвидел, что какие-то козлы решили подраться возле неё. Их голоса звучат эхом, и я медленно подхожу, прячась за стоящей рядом 4х4. Трое против одного. Ну, или скорее трое на одного. Вижу их со спины, два парня держат третьего, пока его избивает четвёртый. Не могу разглядеть его лицо, но он похоже в плохом состоянии и получает очень жёсткие удары.

- Что Стайлс? Уже не такой крутой?

Сердце пропускает удар, и я широко раскрываю глаза. Не может быть…

- Это всё, что ты можешь, Зейн?

Блять, заткнись, ради всего святого. Удар, который он получает в живот, такой сильный, что мне тоже становится больно. Если бы эти два парня его не держали, он бы уже давно упал на пол, но вместо этого продолжает свои провокации. Иронично смеётся. Черт возьми, во что он играет? Смерти ищет, что ли?

- Её ты так же бил?

Закройся, Стайлс, пожалуйста. Не понимаю, что он говорит, но это похоже очень разозлило другого парня. Из его разбитой губы начинает идти кровь. Это уже слишком.

- Отпустите его, уроды, – я выхожу из своего убежища и направляюсь к ним. Они поворачиваются ко мне, а он в это время освобождается из их рук, и рушится на стоящую рядом машину. Чёрт, он в ужасном состоянии. Сверлит меня взглядом.

- Уйди. Тебе тут нечего делать.

Я полностью игнорирую его и встаю между ними.

- Отвалите.

Только вот моя миссия супер-героя провалилась. Я получаю такой сильный удар, что падаю на пол и слышу, как его голос звенит сзади меня.

- Сволочь.

Голова крутится от слишком мощного удара, и всё происходит слишком быстро. Я даже не понял как, но он набрасывается на только что ударившего меня парня, в то время как другой, прижимает меня к машине. Пытаюсь скинуть его, но ничего не выходит. А он в это время, один против двоих, и со злостью отвечает на все удары.

- Значит, ты возишься со Стайлсом?

Едва слышу, что говорит держащий меня парень. Я слишком шокирован и не могу отвести глаз от Гарри. Он получает удары, и отвечает с двойной силой. Как он ещё на ногах держится, в его-то состоянии… Это же невозможно. Он должен полуживым лежать на полу, а не драться с такой силой. Два парня отправляются в нокаут. Он подходит к тому, кто меня держит, и отбрасывает его метра на три.

- Никогда больше не смей его трогать.

Они в метре друг от друга, пристально смотрят, и даже не собираются опускать глаза. Я не могу пошевелиться, меня просто приковало к машине из-за шока от увиденной сцены. Мой взгляд бегает от одного к другому, пока не останавливается на нем. Я ещё никогда не видел столько ненависти в одном человеке. Он меня почти пугает. Хотя мне есть, чего бояться. Он стоит с разбитым лицом, рваной футболкой, и тяжело дыша. Но вместо того, чтобы умирать, он рассматривает этого парня. Положив руки вдоль туловища, сжимая окровавленные (не своей кровью) кулаки. Он может в любой момент взорваться. И только сейчас я понимаю, насколько слухи о нем правдивы, насколько он опасен. От него исходит лишь чистая ненависть. Они долго вот так стоят, пока другой парень не опускает глаза. Я нахожусь посреди кошмара. Посреди ужасного кошмара. Слава Богу, они отступают.

- Валим, парни.

На несколько секунд закрываю глаза, и облегченно вздыхаю, понимая, что не дышал всё это время. Открывая их, вижу, как они встают с земли, а он.. А он всё ещё напряженно стоит. Его скулы настолько сжаты, что можно услышать скрип зубов.

- Ещё увидимся, Стайлс.

- О.т.в.а.л.и.

По телу идет дрожь от такого холодного и полного ненависти голоса. Ему что-то отвечают, только я не обращаю внимания. Я сконцентрирован на нем. Он смотрит, как они уходят, всё ещё сжимая кулаки. Даже когда они совсем скрылись, он не сводит глаз с железной двери.

У меня получается выйти из ступора, и я делаю шаг к нему. Дрожу всем телом.

- Стайлс… - я тихо прошептал, боясь ещё больше его то ли разозлить, то ли спугнуть. А может он вообще возьмётся за меня? Кто его знает. И я был прав, потому что он слишком резко поворачивается. Отступаю, видя его черный взгляд. Он смотрит на меня так же, как и на них. Чистая ненависть. Не решаюсь пошевелиться. Не знаю, сколько времени мы так простояли, но в конце концов, он несколько раз хлопает ресницами как будто понимая, что это я. И его взгляд медленно становится опять его взглядом. Вижу как его мышцы расслабляются, и когда он делает шаг ко мне, его тело как будто начинает понимать, сколько ударов только что получило. Он начинает падать.

- Чёрт!

У меня едва хватает времени поймать его, прежде чем он полностью сваливается на землю. Он ноет от боли, держа себя за рёбра, когда я обхватываю его за плечи.

- Всё нормально?

- Разве похоже на то, что всё нормально?

Он сжимает зубы, и кривится от боли. Его нижняя губа разбита, бровь рассечена, синяк под глазом уже начинает проявляться. Не говоря уже о множестве гематом и порезов, которые я вижу сквозь его рваную футболку. Ладно, мой вопрос был очень глупым, но я всё ещё в шоке. Обхватываю рукой его талию, и он болезненно вскрикивает, когда я касаюсь бедра. У него должны быть сломаны ребра. Пытаюсь дотащить его до машины, но ему очень трудно двигаться. Он сейчас буквально умрет у меня на руках.

- Я отвезу тебя в больни…

Но я не успеваю ответить, как он уже пытается выбраться из моих рук, говоря лишь одно твёрдое «нет». Я настолько удивлён, что не успеваю поймать его. Его вес тащит меня вниз, и мы оба рушимся на машину, прежде чем он падает на землю. Встаю.

- Блять, сейчас не время играть в супер-героев! Дай мне отвезти тебя в боль…

- Нет. - он поднимает на меня наполненный злостью взгляд.

- Прекрати, чёрт тебя возьми!

- Я не пойду туда.

Я начинаю паниковать. Он же сейчас отключится! Что у него за проблемы с больницами? Вытираю лицо, я покрыт кровью. Смотрю вокруг, как будто смогу найти там машину скорой помощи. Надо вызвать врачей, но его стон отвлекает меня. Сажусь перед ним на колени. Его глаза закрыты, а голова откинута назад. Несмотря на гематомы, он очень бледный. Пот стекает по его лицу. Всё, я пересек стадию паники. Я в буквальном смысле, схожу с ума.

- От..Отвези меня домой.

Ему тяжело говорить, и когда он открывает глаза, то смотрит на меня таким жалостливым взглядом, что я соглашаюсь. Знаю, лучшее, что я могу сделать в этой ситуации, это отвести его в больницу, но всё равно киваю. Ставлю его руку себе на плечи.

- Ты можешь идти?

Его очередь кивать. Я медленно поднимаю его, в очередной раз обхватывая за талию. На этот раз, я стараюсь сильно не давить на его бедро, но только встав на ноги он снова падает.

- И, блять. – прислоняю его к дверце. – Подожди меня здесь.

Как будто он может убежать. Я несу один бред. Меня полностью дестабилизирует эта ситуация. Да и вообще, со мной такое не каждый день случается. Бегу к своей машине. И менее, чем за три минуты, я снова стараюсь поставить его на ноги. Скрипит зубами, когда я сажаю его на пассажирское место. Он сразу опрокидывает голову назад, поджимая под себя ноги. Покрывающая сидения кожа, полностью испорчена из-за крови. Но мне как-то плевать. Закрываю дверцу и быстро сажусь за руль. Его буквально выворачивает от боли. Он говорит мне свой адрес, и я завожу машину.

- Ты объяснишь мне?

- Нет.

Не настаиваю. Я настолько взволнован, что довожу его до дома менее, чем за десять минут. Заезжаю во двор и...Чёрт, что это за хоромы? Да я по сравнению с ним самый бедный бедняк. У меня едва хватает времени остановить машину и помочь ему выйти, как весь свет в доме зажигается. Мужчина, лет сорока, подбегает к нам, на ходу завязывая свой шелковый халат.

- Не может быть! Что ты ещё натворил, Гарольд?

Его голос такой же жесткий, как и черты лица. И не обращая на меня ни малейшего внимания, как будто меня здесь нет, он выхватывает его у меня из рук и ведет к дому. Он все еще держит себя за ребра и тяжело ступает. Иду за ними.

- Все будет в порядке, Гарри?

- Луи, езжай домой.

- Но..

Он даже не поворачивается ко мне, а его отец, ну по крайней мере, мне кажется, что это его отец, бросает на меня незначительный взгляд.

- Он прав. Возвращайтесь домой, Мистер…

И я настолько шокирован его ледяным тоном, что не думая отвечаю.

- Томлинсон. Луи Томлинсон.

- Мистер Томлинсон. Спасибо, что привезли моего сына. Я займусь им. Идите домой.

Смотрю на Гарри, жду, что он отреагирует. Взглядом, жестом, словом, или хотя бы поднимет на меня голову. Но он этого не делает. Просто стоит, съёжившись от боли. Смотрю, как они удаляются. Мне кажется, что у меня галлюцинации. Проходит несколько минут прежде, чем я начинаю здраво мыслить и возвращаться к машине. Это был самый ужасный вечер в моей жизни. Всё тело дрожит. На мне кровь. Везде кровь.

Я не могу уснуть. В голове крутятся картинки. Снова и снова. Сильные удары, которые он получал. Как он вообще мог держаться на ногах, до того как они не ушли? И, блять, кто это вообще были? Что они от него хотели? И это «мы ещё встретимся» совершенно меня не успокаивает. А его отец, чёрт возьми! Я видел его только несколько секунд, но точно могу сказать, что с таким отцом я тоже был бы не в себе. Что за хрень творилась с его зрачками? Они были черные и расширенные. Я ещё никогда такого не видел. Это было на самом деле странно. Он на самом деле странный. Но в конце концов, как он мог столько времени продержаться, после всех этих ударов?! Он робот. Точно, этот парень – не человек. Он генномодифицированное существо, или что-то в этом роде. Не могу перестать грызть ногти. Надеюсь, с ним всё хорошо, отец должен был отвезти его в больницу. Стоп. Почему это я должен за него волноваться? Я должен волноваться за свою машину, и за свои полностью испорченные его кровью сидения. Закутываюсь в одеяло и закрываю глаза. […] Рентген. Надеюсь, отец сделал ему рентген рёбер.

***

- Так ты согласен?

- А? Эм, ага.

Мы только что переспали. Голова Элеанор лежит на моём торсе, а она сама гладит мой живот. Если честно, я не слушал ни слова. Я совершенно её не слушал, потому что мне плевать на неё. Я думаю о другом.

- Ты видела фильм «Начало?»

- Нет. - она поднимает на меня голову. Её щеки ещё розоватые от оргазма, волосы в полном беспорядке, а идеально наманикюренные ногти меня бесят. - А что?

- Ничего. Забей.

Сталкиваю её и встаю. Собираю раскиданную по комнате одежду и начинаю одеваться. Она укрывается простыней и смотрит на меня.

- Ты уходишь?

- Да.

Она уже привыкла к тому, что я сразу сваливаю после секса, и больше не закатывает мне истерик.

- Ты придёшь на вечеринку, сегодня вечером?

- Нет.

Застёгиваю джинсы и надеваю футболку.

- Как это нет? Луи, ты должен пойти!

Ладно, про истерики – это я погорячился.

- Я не хочу.

- Это будет очень крутая вечеринка, ты не можешь это пропустить!

Её драматический тон выводит меня из себя.

- Блин, Эл, это просто вечеринка, как сотни других.

- Но эта будет потрясающей!

Раздражённо вздыхаю, прежде чем сесть на кровать, чтобы зашнуровать кеды.

- Значит, я пропущу потрясающую вечеринку.

- Но почему?

Потому что я не хочу идти на эту чертову вечернику. На них всегда одно и то же. Огромный дом, алкоголь, косяки, секс. И мы всегда заканчиваем на улице, когда вваливаются копы. Это уже раздражает. Это скучно. Я предпочитаю провести вечер за просмотром фильма с Анонимом. Но я не собираюсь говорить ей это. Я никому о нём не рассказывал, даже Лиаму, и не собираюсь этого делать.

- Просто не хочу, Эл. Не начинай, сейчас неподходящий момент.

Встаю, натягивая свою куртку капитана, потому что я не хочу ещё раз оставлять её здесь. Только ей, кажется, это не нравится. Она садится на кровати.

- Что не так, Луи?

- Все отлично. Просто ваши тупые подростковые вечеринки меня уже бесят. Я повзрослел.

Она выглядит абсолютно шокировано.

- Что с тобой происходит, Луи? Ты больше не такой, как раньше. Ты изменился.

Не могу сдержать иронический смешок.

- Потому что ты думаешь, что знаешь меня? Перестань Эл, ты не знаешь ничего, кроме моего члена.

- Но мы…

- Мы что? Мы – ничего. Мы просто трахаемся. Скажи мне, когда у нас последний раз был полноценный разговор?

Её глаза буквально полезли на лоб и она приоткрыла рот.

- Да что с тобой такое?

- Ничего. Со мной все в порядке.

Я беру свою сумку и выхожу из её комнаты, хлопнув дверью.

***

«24»

Только отправив ему один мейл, сразу пишу второй.

«Ответь мне, пожалуйста.»

«Да.»

И он опять не отвечает. Я сижу, смотря на экран и грызя ногти. Но ничего. Никакого ответа. И у меня это неприятное чувство, что он от меня ускользает. Если он открывается мне, то только, чтобы потом вновь закрыться. Спустя полчаса, я теряю любую надежду. Понимаю, что больше ничего не получу сегодня. Еще рано, может, стоит ли присоединиться к другим на вечеринке? [...] На часах еще нет одиннадцати, когда я выключаю свет. Засыпаю, без какого либо настроения.

***

Я всегда верил, что университетский менталитет отличается от школьного. Что люди взрослеют, умнеют, становятся добрее… Я ещё никогда так не ошибался. Королева бала - остаётся королевой бала. Ботаник - остаётся ботаником, а сволочь – сволочью. А самое ужасное, что я, кажется, уже давно нашёл свое место на самой вершине, а он не принадлежит никакой категории. Он в своем мире. И когда он заходит в кафетерий, половина присутствующих во всю рассматривают его, а меня наполняет чувство облегчения. Он уже три дня не приходил на занятия. А сейчас стоит здесь, живой и в полном порядке. Я, честно, старался убедить себя, что не волнуюсь за него, что мне плевать, что это не моя проблема, но видя его сейчас, я понимаю, что до смерти переживал. При виде его разбитой губы и заклеенной пластырем брови, все начинают перешёптываться. Ему все равно, как обычно. Он садится за стол, недалеко от нас, держа в руках книгу и банку Кока-Колы. Думаю, я уважаю его за это. За то, как он игнорирует людей, остаётся выше всего этого, как будто его невозможно ранить. К сожалению, перешёптывания быстро перерастают в провокации. И они исходят от нашего стола. Парни из команды решили быть ещё тупее, чем обычно.

- Эй, Стайлс, что такое? Тебе наваляли другие сумасшедшие? А?

Сжимаю зубы, чтобы не вмешаться. Не смотря на то, что он сидит к нам спиной, я вижу, как напрягаются его мышцы под футболкой. Похоже, не я один сжимаю зубы. Провокации продолжаются.

- Ты глухой, что ли?

Блять, отреагируй. Скажи что-то. Повернись, ударь его. Что-нибудь. Но не давай им так просто нападать на себя! Давай, Гарри… Но нет, ничего. Он неподвижно сидит, без какой-либо реакции. Вижу, как Джош берёт пустую банку от Пепси. Уже собираюсь вмешаться, но не успеваю ничего сделать, как он её бросает. Она попадает Гарри в затылок и с грохотом падает на пол. Такое чувство, что все вокруг замерли. Ни единого звука. Джош неподвижно стоит, испугавшись своего же жеста. Да чувак, тебе есть, чего бояться. Если раньше он ловил на себе только половину взглядов, то сейчас выиграл джек-пот. Гарри несколько секунд продолжает смотреть в свою книгу, после чего спокойно закрывает её, и встаёт с места. Скрип его стула ярко выделяется в окружающей нас тишине. Он поднимает банку и идёт к нам. Никто не двигается, и все пристально смотрят на Джоша, который буквально не дышит. Даже когда его зелёные глаза выражают такую злость, он выглядит абсолютно спокойно. Ставит перед ним банку.

- Ты уронил.

Джош не может ничего ответить, и просто бубнит что-то неразборчивое. Он хотел состроить из себя крутого задиру, но похоже забыл, с кем имеет дело. Не знаю, почему, но меня так сильно переполняет гордость, что приходится закусить губу, чтобы не улыбнуться. Он поверхностно на него смотрит. Просто показывая, насколько он сам умнее и сильнее. И не проронив ни слова, разворачивается. Выходит из кафетерия, открывая свою книгу и выбрасывая в мусор, только что допитую банку Кока-Колы.

Вау. Я.. Просто вау. Смотрю, как он исчезает, затаив дыхание. И не я один. Теперь шёпот превращается в насмешки и выкрикивания. В сторону Джоша, который, конечно же, пытается спасти остатки своей гордости, и стоит с высоко поднятой головой. Как будто, это ему поможет. Я встаю.

- А ты куда ещё собрался?

- Хочу поздравить его с тем, что у него получилось заткнуть такого козла, как ты. Я так давно об этом мечтал.

И не слыша ответ, выхожу из кафетерия. Вижу его посреди коридора.

- Стой!

Он поворачивается ко мне, и подходя ближе, я понимаю, что это был просто спектакль. Что на самом деле, он ранен. Блять… У него стоят слезы в глазах, и у меня опять появляется это до ужаса неприятное чувство. Мне стыдно. Стыдно, что я не вмешался. Почему я не заступился за него…

- Что ты хочешь?

- Я.. Я хотел извиниться. Не обращай на них внимания. Они просто идиоты.

Он пожимает плечами и поворачивается ко мне спиной. Только я не хочу снова его упустить. Иду за ним.

- Почему? Почему ты не отреагировал? Почему ты даёшь им ранить себя, если можешь размазать их по стенке даже в таком состоянии.

- Они не могут ранить меня.

- Перестань, конечно же могут.

- Нет.

- Ты слишком горд, чтобы признать это?

Знаю, я зашел слишком далеко, но мне больно видеть его таким. Видеть, как он делает вид, что ему плевать на всё. Ведь это не так. Думаю, после того, как я увидел его таким опасным и злым, мне нужно убедиться, что у него тоже есть слабости. Что его тоже можно ранить.

- Это не вопрос гордости.

- Чёрт возьми, конечно же это вопрос гордости! Ты слишком горд, чтобы признать, что они задели тебя.

Вышло грубее, чем я думал, но меня бесит его вечная игра в супер-героя. Он останавливается так резко, что я практически врезаюсь в него, и поворачивается ко мне лицом.

- Блять, ты слишком тупой, чтобы понять. Я не могу признать это! Я не имею права признать, что меня можно задеть! Потому что если они поймут, что могут сделать мне больно, будет еще хуже. Они поймут, что у меня есть слабость. А когда ты хочешь разрушить кого-то, ты стараешься задеть его слабое место. Так что нет, Луи, это не вопрос чёртовой гордости. У меня нет выбора, – в его голосе столько злости, что мне тоже становится больно.

- Но ПОЧЕМУ ты не реагируешь? ПОЧЕМУ?

Он грустно улыбается, смотря на дверь кафетерия.

- Потому что тупым быть легче, чем слабым.

После чего он уходит. Его слова настолько задели меня, что я молча даю ему это сделать. Он самый непонятный человек, которого я когда-либо встречал. Его до полусмерти избивают на парковке, он дерётся с очень опасными на вид парнями. Бесстрашно противостоит им, но позволяет паре футболистов, в голове у которых не больше, чем в штанах, ранить себя. Я никак не могу понять его. А самое странное, что, чем больше у него слабостей - тем сильнее он мне кажется. Чем чаще он позволяет другим задеть себя – тем более недосягаемо выглядит.

Кладу руку в карман куртки, когда он уже в десяти метрах от меня.

- Эй, Стайлс. - он поворачивается, и ловит то, что я только что ему бросил. – Сжимай его в руке.- я показываю ему на свою бровь, что бы напомнить ему о его собственной. – Когда тебе будут снимать швы, сжимай его в руке. Это отвлечёт тебя от боли.

Он опускает глаза на маленький резиновый мячик. Смотрит на меня, и я вижу лёгкую улыбку на его устах.

- Постараюсь не забыть.

Он разворачивается и уходит. А я снова рад, что стою посреди коридора, а не лежу на обочине в луже крови.

***

«Он беспокоится обо мне» (с)Гарри.

Поиск по сайту: