Воспоминания о китаянке

Когда мы с женой Айрис поехали в Индию из Англии, то планировали провести там год, первые шесть месяцев – в Теософской школе древней мудрости, а остальные шесть – посещая какие-нибудь интересные ашрамы. Мы надеялись, что узнаем адреса этих ашрамов в представительстве Теософского общества в Адьяре близ Мадраса. Мы так и сделали, но вышло так, что в этот первый год мы встретили Сатья Саи Бабу и в результате остались еще на шесть лет. В конце концов, нам пришлось оторваться от Него в начале 70-х. Потом, проведя немного времени в Англии и более года – в Америке, в основном с друзьями «по Саи» в Калифорнии, в конце 1971 года мы вернулись домой, в Австралию.

Года через два или немногим больше, в середине 70-х, мы собирались вновь посетить Саи Бабу в Индии и провести там примерно полгода. Мы надеялись добраться до Сингапура на греческом пароходе «Патрис», на котором совершили уже памятное путешествие в 1960 году, на заре наших духовных исканий, я – ради моей пророческой «Звезды востока», а Айрис – в поисках духовного учителя, который привел бы ее к Богу. В то время «Патрис» брал пассажиров из Австралии до Сингапура, откуда они самолетом отправлялись в Англию. Мы же оттуда летели в Индию.

Нам удалось забронировать билеты на «Патрис», и незадолго до отплытия один наш друг, который провел некоторое время в Сингапуре, сказал нам, что если мы хотим сделать там какие-то покупки, нам лучше пойти в магазин на Нордбридж Роуд: его владелица, китаянка, любит австралийцев и предлагает им все самое лучшее. Он не помнил ее имени, но, как хозяйку магазина, найти ее будет нетрудно. Конечно, мы хотели кое-что купить в Сингапуре – а кто не хотел, в те-то времена? Мы раньше не были в этом городе и слышали, что пассажирам «Патриса» на несколько дней предоставляют номера в хорошем отеле Сингапура, так что у нас будет много времени, чтобы успеть в магазины и другие места, перед тем как сесть в самолет на Мадрас (ныне Ченнаи).

О прекрасном трехнедельном плавании на «Патрисе» остались самые приятные воспоминания. Капитан Ичиадис, бывший первым бортовым офицером во время нашего предыдущего плавания, относился к нам как к старым знакомым, и несколько раз мы обедали за его столом. Я до сих пор помню, как это происходило в первый раз. Айрис сидела справа от капитана, я – на одном из мест вдоль стола. После супа пришел черед рыбы. Что нам было делать? Мы стали вегетарианцами в 1964 году. Я решил, что съем рыбу, но Айрис сказала капитану, что поскольку она строгая вегетарианка, то вынуждена отказаться от рыбного блюда. Ответ капитана был неожиданным: «Вы знаете, мне не нравится вид этой рыбы, и поэтому я тоже не буду ее есть». До конца обеда он составлял ей вегетарианскую компанию, и делал так всякий раз, когда за трапезой она сидела справа от него. Он был джентльменом до мозга костей, – как и все образованные греки, которых нам приходилось встречать.

Нам было жаль, что «Патрис» уплыл в Австралию, оставив нас в Сингапуре, но мы провели очень приятную неделю – в экскурсиях по окрестностям и ходьбе по лавкам. Мы сразу же пошли в магазин на Нордбридж Роуд, как посоветовал австралийский приятель, и нашли хозяйку. Оказалось, что ее зовут Дженни Тэй. Нам не пришлось торговаться, что было обычным делом для Сингапура в то время, так как Дженни сделала нам хорошие скидки без всякой просьбы, даже на те товары, которых не было в ее магазине и за которыми приходилось посылать. Когда с покупками было покончено, Дженни, взглянув на кольцо на моем пальце, сказала: «Какое красивое кольцо! Можно узнать, откуда оно у вас?» Я рассказал ей, как оно было создано для меня чудесным образом Сатья Саи Бабой в Индии около 8 лет назад. Я дал ей кольцо, чтобы она могла рассмотреть его поближе, – оно было из панчалохи, нетускнеющего сплава, используемого в Индии для отливки статуй божеств. Кольцо было покрыто причудливыми узорами, венчала его искусная чеканка с золотой фигурой Ширди Саи Бабы. Поскольку интерес Дженни Тэй не убывал, мы оба рассказали ей немного о Саи Бабе и Его духовном учении. В конце разговора она сказала со вздохом, будто бы сожалея: «Но впрочем, я ведь буддистка…, – и прибавила: – заходите ко мне, когда будете в Сингапуре». Мы решили, что обязательно так и сделаем, хотя, казалось, мало надежды, что она станет преданной Бабы.

В конце первых шести месяцев пребывания в Индии (которое оказалось гораздо дольше, чем предполагалось) нам удалось устроить короткую встречу с моей младшей сестрой Леоной, которая во время своего кругосветного путешествия ненадолго остановилась в Индии. Она хотела несколько дней побыть в Сингапуре, а оттуда ехать в Китай – страну, всегда вызывавшую у нее любопытство. Мы посоветовали ей пойти за покупками в магазин на Нордбридж Роуд, принадлежавший нашей знакомой Дженни Тэй. Она сказала, что так и сделает, но позже в письме сообщила нам, что Дженни оставила магазин, а поскольку в Сингапуре у нее было мало времени, она не стала искать китаянку. Эта новость очень удивила нас, мы подумали, что, возможно, сестра зашла в другую лавку, и надеялись, что найдем Дженни в Сингапуре, по-прежнему хозяйничающую в своем магазине. На обратном пути в Австралию, хотя в Сингапуре у нас был только один день и мы не собирались ничего покупать, прежде всего мы позвонили в магазин на Нордбридж Роуд, но Дженни там не оказалось. Мы спросили продавцов, не знают ли они, где Дженни, но они не знали или знали, но не хотели говорить. Впоследствии, проезжая через Сингапур, мы каждый раз наведывались в магазин, думая, что она вернулась, но никогда не заставали ее там. Поэтому в конце концов мы решили, что потеряли «подающего надежды» друга и уже не чаяли увидеть ее вновь.

Несколькими годами позже, когда мы остановились в Сингапуре на более долгий срок, чем обычно, произошла совершенно непредвиденная вещь. Мы жили в чудесном месте на окраине города, цветущем и зеленом, на территории религиозной общины. У нас были знакомые в этой организации, и мы смогли остановиться там на пару недель.

Однажды, к нашему удивлению, нам нанес визит выдающийся преданный Саи Бабы, с которым мы почти не были знакомы. Это был д-р Канда Пиллаи, известный хирург-ортопед, практикующий в Сингапуре. Мы не ведали, как и почему он нашел нас в этом укромном жилище, но были очень рады видеть его. После приятной беседы, в основном о деятельности Саи и Его преданных, он спросил нас, почему в этот раз мы так надолго остались в Сингапуре. «Дело в том, – объяснили мы, – что нам бы хотелось посетить интересные места, на что раньше у нас не было времени», – и мы рассказали, каковы наши планы на ближайший день. «Вы можете воспользоваться моей машиной с шофером, – сказал он. – Мне она сегодня не нужна». Несмотря на наши протесты, он настаивал на своем любезном предложении. После увлекательного путешествия мы отослали машину к нему домой, а на следующий день он снова навестил нас, на этот раз с приглашением. Он сказал, что устраивает ланч в сингапурском ресторане и был бы рад видеть нас там, если мы не против. Из присутствующих будут в основном преданные Сатья Саи Бабы, и нам представится возможность познакомиться с его друзьями «по Саи». Он пошлет за нами машину, которая доставит нас в ресторан, – как могли мы отказаться?

На следующий день Канда Пиллаи, вместо того чтобы прислать машину, приехал на ней сам и отвез нас в ресторан. Там он провел нас в отдельный зал, где за большим овальным столом уже сидели около двадцати человек, мужчин и женщин. Прежде чем усадить нас на наши места, он обвел нас вокруг стола и познакомил с каждым из гостей. Это были индийцы и китайцы. Когда мы подошли к двум китаянкам, сидящим рядом, он сказал, представляя одну из них: «Это мой друг Дженни Тэй». У меня перехватило дыхание, и я услышал порывистый вздох Айрис. Никто из нас не узнал в ней ту Дженни Тэй, с которой мы встретились несколько лет назад. «Вы Дженни Тэй с Нордбридж Роуд?» – осмелился спросить я. Она, казалось, удивилась и ответила: «Да, я бывала на Нордбридж Роуд». Это была, без сомнения, она, наша Дженни Тэй, – потеря нашлась, мало того, нашлась в кругу преданных Саи Бабы. Это событие доставило нам еще б о льшую радость.

После восхитительного ланча она пригласила нас и еще нескольких людей к себе домой, где вечером ее муж д-р Генри Тэй собирался показывать небольшой видеофильм о Саи Бабе. У нас было еще полдня на то, чтобы поговорить, и мы многое успели сказать друг другу. Мы не спрашивали ее, как случилось, что она стала преданной Саи, но у нас есть небольшое подозрение, что ее интерес пробудился во время того разговора о моем кольце и учении Свами в магазине ее свекра на Нордбридж Роуд несколько лет назад. Что бы ни произошло потом, но это сделало ее убежденной последовательницей Господа Саи. Она сказала, что Генри тоже по-своему предан Ему. Во время долгой беседы мы немного узнали о прошлом Дженни. Они оба закончили медицинский факультет Мельбурнского университета, там, я думаю, они и встретились, но Дженни никогда не занималась практической медициной. Она сразу ушла в бизнес и стала менеджером в магазине свекра. Мы познакомились с двумя из трех ее детей, когда те пришли из школы, – со старшей, Одри, и с симпатичным маленьким Мишелем.

В те годы, когда Дженни отсутствовала – для нас с Айрис, – она не сидела сложа руки: не только стала преданной Саи Бабы и ездила к Нему в Индию, но и предприняла первые шаги по открытию сети магазинов, впоследствии охватившей весь Сингапур и некоторые другие страны. Они специализировались по продаже часов и были известны как магазины «Часовое стекло». С годами бизнес разросся, прибавился часовой завод в Швейцарии, и в результате Генри был вынужден оставить медицинскую практику и присоединиться к Дженни в управлении делами. Сфера их коммерческой деятельности расширялась, и постепенно бизнес превратился в компанию. Дженни, которая оставалась ее путеводной звездой, была уже широко известна в деловых кругах, когда ее инвестиции и фирмы распространились в Австралии. Ее имя хорошо знали здесь, особенно в Квинсленде, Новом Южном Уэльсе и Виктории.

Наша дружба с этой сердечной и отзывчивой китаянкой с годами крепла, и мы практически всегда встречались с ней, бывая в Сингапуре, – на пути в Индию или возвращаясь обратно. Если времени было мало, мы проводили с ней ланч, и она неизменно посылала за нами машину с шофером, которого звали м-р Вонг, чтобы доставить нас в ресторан. Если мы оставались на день-два, Дженни приглашала нас в свой дом, похожий на дворец, построенный после нашей первой или второй встречи в годы процветания. Когда она была за границей по делам бизнеса, мы часто останавливались у ее сестры Анни, очень красивой женщины, жившей в очень красивом доме. Ее муж тоже был врачом, специалистом по болезням уха, горла, носа. Кроме того, он был председателем центра Саи в Сингапуре – очень большой и деятельной организации, которую мы посещали несколько раз, когда выпадала такая возможность.

Как-то раз, когда Дженни, пригласив нас к себе, вынуждена была срочно вылететь за границу по делам, нас принимали Генри и их младшая дочка, Сабрина. Генри держал ее в строгости, но она оказалась превосходной маленькой хозяйкой. Одри и Мишель продолжали образование в Англии.

Одним из многих приятных воспоминаний о наших визитах к Дженни были ланчи, устроенные около ее роскошного бассейна. Мы познакомились там с ее друзьями и некоторыми партнерами по бизнесу; все они оказались образованными и интересными людьми. Однажды, ближе к вечеру, когда все гости разошлись и мы сидели с Дженни за приятной беседой, она неожиданно обратилась ко мне с просьбой. Неожиданно потому, что она была человеком, скорее раздающим блага, нежели просящим о них. На следующий день мы улетали в Индию – разумеется, к Саи Бабе. «Я знаю, у вас всегда бывает интервью со Свами, когда вы находитесь там, – начала она. – Я была бы очень благодарна, если бы вы оказали мне небольшую услугу». Мы всегда искали возможность хоть в чем-то быть ей полезными, и не преминули сообщить ей об этом. «Дело в том, – продолжала она, – что я приобрела большой участок земли в Австралии, а именно в Квинсленде, в северной части Золотого берега. Я хочу устроить там что-то вроде «городка здоровья» и холистического лечебного центра, но это очень обширный проект, и я бы не хотела приниматься за дело без согласия Свами. Поэтому не будете ли вы так любезны спросить Его, стоит мне браться за это или нет? Если Он скажет «Нет», я продам землю, если – «Да», то начну действовать и доведу это до конца. Не трудно вам сделать это для меня? Сама я смогу поехать, может быть, очень нескоро, и неизвестно, удостоюсь ли интервью». Она замолчала, вопросительно глядя на нас. Мы сразу же согласились, что исполним ее просьбу, если Свами вызовет нас на интервью, а мы были уверены, что так и будет. «Но было бы хорошо, – сказала Айрис, – если вы дадите нам свою фотографию. Я знаю, что вы виделись с Бабой, но фотография поможет Ему сразу вспомнить вас». Айрис всегда проявляла интуицию в подобных вопросах. Дженни быстро нашла подходящую фотографию и вручила ее Айрис. Мы оба были рады, что получили задание от своего дорогого друга.

И вот выпал такой момент, когда мы сидели со Свами одни в комнате для личных бесед, куда Он приглашает людей поодиночке, после того как поговорит со всей группой в комнате для общих интервью. Мне удалось задать Свами вопрос Дженни: стоит ли ей браться за строительство холистического оздоровительного центра или продать землю. Айрис протянула Свами фотографию Дженни, и мы рассказали Ему, что Дженни купила землю в Ойстер Коув, в северном районе Золотого берега в Квинсленде. Свами молча смотрел на фото Дженни, а потом, казалось, погрузился в глубокое размышление. Я видел, как Он делал это и раньше, и мне кажется, что это больше чем размышление в обычном смысле. В такие моменты Он, несомненно, проникает и в прошлое, и в будущее. Мы с волнением ожидали Его ответа. Внезапно Его взгляд, который был где-то очень далеко, вернулся в настоящее. Он улыбнулся, и мы затаили дыхание. «Да, – произнес Он, – скажите ей, чтобы она приступала к созданию оздоровительного центра, но пусть это будет место не только для неимущих. Оно станет духовным центром, а в духовной поддержке нуждаются и богатые, и даже в большей степени, чем бедные, поэтому она должна позаботиться и о них. Она поймет, что Я имею в виду». Мы написали Дженни письмо, где рассказали об ответе Свами, а через шесть недель, проезжая на обратном пути через Сингапур, обсудили с ней все детали. Она, конечно, была очень рада. «Да, мы сделаем это место духовным центром, – сказала она, – и спроектируем его так, чтобы оно привлекало и бедных, и богатых. Придет время, и мы откроем там центр Саи, а если вы приедете туда и станете его председателем, Говард, он станет великим центром Саи, целительным во всех отношениях». Я ответил, что, если будет возможно, я, конечно, стану председателем, предполагая, что она имеет в виду только Центр Саи. «Спасибо, – сказала она, – я построю для вас дом в Ойстер Коув». Я подумал, что это своего рода метафора, и не воспринял ее слов буквально.

Шли годы, и мы долгое время не видели Дженни. Во время наших поездок к Саи, которые становились не столь частыми, мы вместо Сингапура иногда останавливались в Куала Лампуре в Малайзии. Когда же мы проезжали через Сингапур, то никогда не заставали там Дженни, – она уезжала куда-то по делам. Мы слышали, что она создает какой-то центр в Мельбурне, который, как говорили, будет чем-то вроде комфортабельных римских бань – с подогретой морской водой для купания и залами для массажа и отдыха. Но Анни, сестра Дженни, сказала нам, что Дженни стремится как можно скорее осуществить свой большой проект в Ойстер Коув, и что, в частности, там будет школа для игры в гольф и площадка для поло. Похоже, Дженни выполняла инструкцию Бабы по привлечению богатых клиентов. Мы надеялись, что нам посчастливится, и мы когда-нибудь посетим этот центр и повидаемся с Дженни. Но случилось так, что Айрис ушла в необъятную и счастливую вечность, оставив меня одного справляться со светом и тенью земного мира.

Хотя я не виделся с моим другом Дженни несколько лет, я слышал о ней. Дошла весть о том, что она распродала часть своей собственности в Австралии, в том числе роскошные апартаменты в Сёрфер Парадайз и дорогой дом в восточном пригороде Сиднея. Поступили сообщения, что она продала часть из своей сети магазинов, а именно, «Часовое стекло». Это все было, несомненно, результатом серьезного валютного кризиса азиатской экономики. Мне хотелось узнать, не пошел ли на продажу проект в Ойстер Коув, если он вообще не был ликвидирован. Но в конце ноября или в начале декабря 1997 года я услышал по телефону знакомый голос Дженни Тэй. После коротких приветствий она сказала: «Ваш дом готов, Говард, вы можете приезжать к Рождеству». Ошеломленный, я спросил, какой дом, что она имеет в виду, что за дом и где. – «Дом, который я обещала построить для вас, Говард, конечно же, в Ойстер Коув. Он полностью готов, когда вы приедете?» У меня возникло смутное воспоминание о том, что она собиралась построить мне дом, но я не принял этого всерьез. И вот дом готов, и меня приглашают тотчас же в нем поселиться! Выразив свою благодарность, я сказал, что не смогу приехать к Рождеству, так как уже связал себя другим обещанием. Помня, что нам с Айрис в летнее время было слишком жарко в Квинсленде, я сказал Дженни, что постараюсь приехать в июне следующего, 1988, года. Я так и сделал и обнаружил около сотни нарядных коттеджей на берегу озера, которое, как оказалось, было в основном рукотворным. Несколько великолепных двухэтажных зданий стояли прямо на берегу. В одном из них обитали Генри и Дженни. Короткая широкая улица, ведущая к нему, называлась Двор Тэй, отсюда можно было пройти к двум другим стоящим на берегу особнякам, – оба они были возведены богатыми сингапурскими друзьями Дженни. Единственная в то время улица Ойстер Коув, где стоял и мой, чрезвычайно приятный, дом, называлась Двор мудрецов. По соседству с моим, отделенный мощеным двориком, был такой же дом сводной сестры Дженни – Элен Ричи Роббинс. Она была вдовой австралийского офицера. Уроженка Малайзии, Элен считала себя теперь постоянной обитательницей Ойстер Коув и вела дела Дженни, когда та уезжала в Сингапур и в другие места. Элен стала мне добрым другом, она всегда лучилась радостью, несмотря на то, что не так давно похоронила мужа.

Я узнал, что большие проекты по строительству роскошного отеля, школы игры в гольф и прекрасного здания для холистического центра пока что продвигаются медленно, мне не сказали, почему, но я предполагал, что это связано с валютным кризисом в Азии. Однако Элен дала мне понять, что с капиталом, вложенным в развитие Ойстер Коув, нет никаких проблем. Хотя живописная улица Двор мудрецов и другая, еще короче, Двор Тэй, были счастливо избавлены от транспортного движения, совсем как дороги Тасмании на заре изобретения автомобилей, две деловых конторы работали в полную силу, одна – по продаже недвижимости, вторая – по прочим текущим делам и планам. Я успел прожить в своем чудесном новом жилище несколько недель, когда из Сингапура вернулась Дженни.

Вскоре после приезда она зашла ко мне, и мы очень хорошо побеседовали в холле моего восхитительного дома. Прежде всего она спросила, удобно ли мне здесь, и я заверил ее, что очень удобно, выразив свою благодарность за столь неожиданный подарок. Она ответила, что я не должен так удивляться, – ведь она давно обещала построить мне дом. Тогда я вспомнил наш давний разговор и сказал: «Это было очень давно, еще в 70-х годах, я смутно припоминаю, что согласился быть председателем – но вот чего же именно?» Она обрадовалась: «Вы обещали, что возглавите мой холистический оздоровительный центр», – и она тут же позвала Элен и сказала ей, что назначает меня председателем центра, который она надеялась открыть в конце года. Элен была рада моему назначению и сказала, что попросит архитектора внести изменения в проект для того, чтобы включить в него мой офис. Видно было, что ее немного удивило заявление Дженни об открытии центра в конце года. А управляющий по недвижимости был не только удивлен, но настроен весьма скептически.

Дженни, которая всегда была столь же занята, сколь и оптимистична, не осталась надолго. Ей нужно было ехать в Мельбурн, чтобы проверить, как продвигается ее «банный» проект, и увидеться с Сабриной, которая еще училась в школе в Мельбурне. Ойстер Коув оказался замечательным местом, где можно было проводить самые скверные зимние месяцы: там всегда сияло солнце и стояла теплая погода. Открытие центра Саи в Ойстер Коув было делом будущего, но сравнительно недалеко уже имелось несколько таких центров, которые я мог посещать по крайней мере раз в неделю.

К середине следующего 1999 года в моем здоровье стали проявляться признаки преклонного возраста, и я не смог поехать в Ойстер Коув до середины июля. Однако, несмотря на ухудшающееся здоровье, я оставался там долгое время. Где-то в сентябре в моем доме появилась Джоан Мойлэн, которая жила в Парадайз Поинт, недалеко от Ойстер Коув, – чтобы провести со мной сеанс встречи с моей женой Айрис. Это был не только очень радостный, но и поучительный сеанс. Айрис пришла и села перед нами на стул, который мы поставили для нее у стены – в двух с половиной метрах от места, где мы сидели. Потом пришла моя мама, неся в руке Библию. Айрис сразу же встала и предложила ей свой стул, сама же села на край кровати. Начали появляться и другие люди – мои умершие сестры и покойная мать Айрис, Ева. Потом в комнате неожиданно оказался Свами, стоящий у стула, где сидела моя мать. У меня появился хороший шанс задать Ему очень важный вопрос. Поскольку едва ли можно было ожидать открытия оздоровительного центра в этом году, я стал сомневаться, смогу ли я справиться с работой, предложенной мне Дженни. Поэтому я спросил Свами, буду ли я достаточно здоров, чтобы занять место председателя, когда центр откроется. Его ответ заключался в двух словах: «Только номинально». Вскоре после этого Он исчез, но у нас состоялся очень интересный сеанс с неожиданными посетителями. Помнится, именно тогда вдоль стены появилась целая вереница моих предков, и Джоан сказала, что это предки разных поколений, но идентифицировать их по именам она не может. В конце сеанса все они встали в очередь, чтобы прикоснуться к стопам Свами, вновь появившегося в комнате. Я был очень раз, что мои умершие предки разных поколений были на пути к Богу.

Я должен был поставить в известность Дженни о том, что сказал Свами о моей должности председателя, чтобы она могла предложить это место кому-либо другому. Я знал, что Элен ждала ее на следующей неделе. Мне нужно было улучить момент, чтобы поговорить с ней и объяснить ситуацию; она, как всегда, будет очень занята разговорами с теми, кто уже работает над проектом Ойстер Коув, «переводя отрицательную энергию в положительную», как она это называла. На следующий день после ее приезда я обедал вместе с ней и несколькими ее друзьями в первоклассном ресторане в Сэнктури Коув, недалеко от Ойстер Коув. Мне удалось сказать ей, что нам нужно поговорить, и она поняла, что я не могу сделать это при других людях, поэтому, когда мы подъехали по Двору Тэй к ее большому дому и распрощались со всеми гостями, она взяла меня под руку и повела к скамьям-качалкам, установленным на берегу озера. Я не терял времени, так как знал, что все ее дни были заняты разрешением проблем и устранением препятствий, связанных с дальнейшим строительством Ойстер Коув. Я сообщил ей о том, что сказал Свами: я смогу исполнять роль председателя только номинально. Она понимала, так же как и я, что есть трудности, задерживающие открытие центра, и никто из нас не мог с уверенностью сказать, сколько лет пройдет, прежде чем он будет создан, потому что, пока не будет проложена новая дорога, Дженни не получит разрешения на рытье котлована и закладку фундамента для здания, которое должно стать сердцем и самой целью центра здоровья.

Мы тихонько раскачивались на скамейках, и Дженни некоторое время молчала, глядя на озеро. Неожиданно она повернулась ко мне, посмотрела в глаза и сказала: «Говард, если вы сможете быть главой центра – пусть номинально, по духу, это все, что мне нужно. Если же когда-то в будущем мне понадобится более активный бизнесмен в качестве председателя, я всегда смогу назначить заместителя», – она дружески погладила меня по руке и в заключении сказала: «Итак, вы остаетесь председателем холистического центра, так же как и центра Саи в Ойстер Коув, когда придет время открыть его». Я был очень благодарен ей и изумлен, что эта удивительная китаянка, которую я уже много лет любил как сестру, все еще хочет, чтобы я был официально связан с оздоровительным центром, получившим благословение Свами. «Холистический» – слово Нового века, оно вмещает в себя два понятия – «цельный», «полноценный» (whole) и «святой» (holy). Холистическое лечение делает людей здоровыми и святыми, это процесс как духовного, так и физического развития. Я понимал, что со временем Дженни сможет найти более сведущего специалиста для этой работы во имя Бога.

Я заканчиваю эту главу со счастливым воспоминанием о том, как я сидел, тихо покачиваясь на скамейке, у кромки сияющего озера рядом с удивительной женщиной, которую я встретил много лет назад за прилавком магазина на Нордбридж Роуд, в Сингапуре.

Поиск по сайту: