Часть 8. Hey baby, I need your hand to steady me Детка, дай мне руку, поддержи меня

Hey baby, I need your hand to steady me
Детка, дай мне руку, поддержи меня

Выходные перед днем рождения Дженсена удачно совпали с приостановкой части съемок на пару дней, пока съемочная группа разбиралась с серьезными техническими проблемами, возникшими со сценами, снимаемыми на природе. Дженсен предвкушал, как выспится в своей большой мягкой постели, но Данниль убедила его приехать в Лос-Анджелес и провести день рождения с ней, поскольку у нее выпали те же выходные, и он мог загладить вину за забытый день Валентина. Добавьте сюда то, что его хорошие друзья Кристиан Кейн и Стив Карлсон узнали об этом, и у Дженсена не осталось выбора. Данниль даже сама заказала ему билеты, а два его друга организовали праздничную вечеринку в доме Криса в Лос-Анджелесе. К сожалению, – и Дженсен не мог в это поверить – казалось, Вселенная все еще не свела с ним счеты, но Джареду пришлось остаться в Ванкувере, потому что большая часть сцен с Сэмом могла быть снята на площадке, с ними никаких технических затруднений не возникло.

А все, чего на самом деле хотел Дженсен – просто провести свой день рождения дома с Джаредом. Он уже не знал, как быть с Данниль.

Телефон завибрировал у Дженсена в ладони, как только он включил его после прибытия в Международный аэропорт Лос-Анджелеса.

– Ты должен был позвонить мне, когда приземлишься.

– Прости, ма, – фыркнул он в ответ на сердитое ворчание Джареда. – Я только что включил телефон, ты даже не дал мне возможности.

– По моим расчетам, ты должен был включить его пять минут назад.

– Пять минут назад я был в зоне, отмеченной огромными чертовыми знаками, запрещающими включать мобильные телефоны.

– Да кто обращает внимание на эти знаки?

– Я.

– Ну конечно. Святоша. Данниль уже там?

– Я вообще-то еще не искал ее, потому что сперва собирался позвонить тебе, а теперь думаю, что даже если она позвонит мне, чтобы узнать, где я, услышит автоответчик.

– Говорил же тебе подключить функцию переключения с линии на линию.

– Единственный человек, который постоянно звонит мне, это ты. Всем остальным я звоню сам. А поскольку я живу с тобой, то не вижу в этой функции необходимости. Если ты, конечно, не перестанешь звонить мне из своей спальни. Идиот.

– Что? Я не мог заснуть!

– Мог бы просто спуститься ко мне.

– Слишком далеко. Мне было тепло и уютно. Просто необходимо было услышать, как ты рассказываешь о чем-нибудь скучном, чтобы заснуть.

– А тем временем мы проговорили о ритуалах ухаживания у морских коньков почти два часа. Несмотря на то, что нам надо было рано вставать. И мы оба нифига не выспались.

– Я продолжаю тебе напоминать, Джен. Мы с тобой в одной лодке. Привыкай! Кроме того, документальный фильм по Дискавери был классным; морские коньки очень романтичные. Мне понравилось, что они создают пары на всю жизнь и танцуют вокруг водорослей каждый раз, когда видят друг друга. И они сцепляются хвостами, Дженсен! Как будто держатся за руки. Это так мило!

– Да, публичное выражение чувств у рыбок. Точно твоя тема. Я до сих пор не могу свыкнуться с мыслью, что беременеют и рожают детей папочки. Отцы всегда оказываются в невыгодном положении.

– Да, мистер Мамочка. Мне это понравилось. Чувак, нам надо сходить в Ванкуверский аквариум и посмотреть на них.

– Договорились. Все, Джей, мне пора идти, я заметил Данниль.

– Здорово. Повеселись, Джен. И аккуратно за рулем!

– Ого! Хочешь, чтобы я позвонил, когда доеду, ма?

– Я бы оценил это, но нет необходимости. Сообщения будет достаточно.

– «Достаточно» - ответ на вопрос номер шесть по горизонтали в последнем субботнем кроссворде.

– Память как у слона только тогда, когда тебе удобно. В остальном как решето. Пересечемся, как получится. Береги себя.

– Ты тоже. Поцелуй детей от меня.

Жужжание телефона медленно пробудило Дженсена следующим утром от довольно глубокого сна; такого глубокого, что от предыдущего вечера он помнил только, как зашел в дом, принял душ и рухнул лицом вниз на кровать, не успев даже поговорить с Данниль. Он моргнул несколько раз, увидев, что Данниль вышла из ванной в пушистом белом халате, вытирая волосы подходящим по цвету полотенцем. Дженсен смутно помнил, что она говорила что-то о целом дне в спа-салоне, пока он будет общаться с Крисом и Стивом.

– Ты проснулся? – удивленно спросила Данниль.

– Сообщение пришло, – простонал он, обшаривая рукой прикроватную тумбочку в поисках мобильника. – Сколько времени? Почему ты еще дома?

– Сейчас только 8:30. Но дорога занимает час, так что мне скоро надо уезжать. В спа у меня назначено на десять.

Дженсен проворчал что-то и открыл телефон, потирая глаза.

Проснись и пой, сучка. Выпей 2 чашки кофе и позвони мне.

Дженсен рассмеялся, отбросил одеяло и сел на кровати.

– Погоди, ты добровольно встаешь с постели в 8:30 утра, когда тебе не надо на работу? Кто обладает такой властью над тобой?

– Это просто Джаред, будучи Джаредом, ведет себя так, – ответил Дженсен, потащившись в ванную.

Через десять минут он сидел за кухонным столом, держа в ладонях вторую чашку кофе, нажимая на кнопку соединения с последним звонившим.

– Ты пьешь вторую или третью чашку?

– И тебе тоже доброго утра, дорогуша. Вторую, а что?

– Мне надо соответствующим образом подстроиться под разговор.

– Что это еще значит?

– Вторая чашка означает, что ты еще не совсем человек. Какое-то время мне еще надо ходить вокруг тебя на цыпочках.

– Твоя осведомленность обо всем, связанном со мной, вызывает страх.

– Я тебя пугаю, Дженнибин?

– Я – Дин Чертов Винчестер, чувак.

– А я – ахиллесова пята Дина Чертова Винчестера, чувак.

– Дерьмо!

– Да. Сэмми рулит! Я слышу, как ты закатываешь глаза, приятель.

– Идиот. Что ты делаешь?

– Разгадываю судоку в газете. Кроссворд я оставил для тебя.

– Ты дома?

– Съемки после обеда.

– Где дети?

– Здесь, лежат на утреннем солнце.

– В их любимом месте? Прямо рядом со столом?

– Да, где солнце светит через виражное стекло…

– И отбрасывает на пол небольшое пятно разноцветного солнечного света?

– Боже, Дженсен... Мне очень нравится, что ты знаешь это.

– Эмм... У меня превосходные способности к наблюдению.

– Ага. Эй, что там за песня играет фоном?

– Э... Келли Кларксон. My life would suck...

– Чувак! Она и здесь тоже играет, черт, синхронно! Какова вероятность? Ты знаешь правила! Включи погромче и танцуй!

Being with you is so dysfunctional
I really shouldn’t miss you
But I can’t let you go
Oh yeah *

– Ого, собаки теперь тоже поют, Джен!

– Я их слышу, приближается припев, сучка…

‘Cause we belong together, now again
Forever united here somehow, yeah
You got a piece of me, and honestly
My life – would suck – without you... **

– Э... Дженсен?

Черт! Данниль. Дженсен совсем забыл о ней.

– Мне пора идти, Джей. Потом позвоню, – пробормотал он в трубку и закрыл телефон, поворачиваясь к ней, пытаясь не выглядеть так, словно его только что застали за чем-то неподобающим. Данниль приподняла идеально выщипанную бровь настолько высоко, насколько это было возможно, но ничего не сказала.

– Домашние правила: если играет какая-то определенная песня, ты затыкаешься и танцуешь. Э… и поешь… или, в случае Джареда, вопишь словно кот.

– Тооочно. Вы с Джаредом такие... особенные.

– Ты подразумеваешь это в абсолютно уничижительном смысле, не так ли?

– Особенный – это особенный.

– Пошел я в душ. Будь осторожна за рулем, увидимся позже у Криса.

– Ты почему так долго трубку не брал?

– Никак без меня не можешь, Джаре-мишка?

– Ну и ладно, Дженнибин. Я просто стою в супермаркете «Loblaws» в ряду с хлопьями, задаваясь вопросом, какие ты захочешь на следующей неделе.

– Ты пошел без меня?

– Я был голоден.

– А когда ты не голоден?

– Когда я сыт.

– Идиот.

– Я бы и хотел ответить, но не могу ругаться, тут дети. Быстро говори, у меня мороженое тает.

– Кто первее всего покупает мороженое?

– Я, когда это Haagen Dazs за полцены. Мне пришлось отогнать трех женщин, чтобы взять все стаканчики «Карамельного взрыва».

– Эй, это мое любимое.

– Я знаю. Почему, как ты думаешь…? Ррр! Сосредоточься, Эклз! Какие хлопья?

– Ох, хорошо, хорошо… представляю себе прилавок с хлопьями. «Honey Bunches of Oats» – клубничные. «Special K» – ванильные с миндалем. И... «Reese’s Puffs» – и самые большие коробки. Не скупись, Падалеки.

– Ты тоже не скупись. Мы с детьми ожидаем подарков.

– Я в Лос-Анджелесе. Что, блин, ты хочешь отсюда, чего мы не можем купить дома?

– Не знаю. Думай сам. Я знаю только то, что когда бы мой отец ни уезжал по делам на пару дней, он всегда возвращался с подарками. Даже маленькими и глупыми. И чем-нибудь особым для мамы. Так что я настаиваю, чтобы ты придерживался таких же стандартов.

– Хорошо, сладкий. Я привезу подарки детям и что-нибудь особое для своей девочки. Теперь ты счастлив?

– Хм. Я дам тебе знать, когда увижу подарки.

– Ну а теперь кто без кого не может, Смэклз?

– Заткнись к черту, сталкер из Техаса, я просто облегчаю тебе жизнь.

– Тооочно.

– Что делаешь?

– Смотрю «Разрушители мифов». А ты?

– Крис и Стив вынудили меня спеть «Crazy Love»... соло.

– Проклятье! Не могу поверить, что пропустил такое. Я люблю, когда ты поешь.

– Да. Ну, это так неудобно, здесь столько людей. И они смотрят.

– Уверен, у тебя все получилось замечательно.

– Я еще не спел. Только сейчас буду начинать… думал, ты захочешь послушать, и надел Bluetooth гарнитуру.

– Дженсен Росс Эклз, ты меня любишь. Ты меня правда-правда любишь.

– Ты хочешь, чтобы я положил трубку?

– Не смей! Я имел в виду, что ты ненавидишь меня. Ты правда-правда меня ненавидишь. Теперь заткнись и спой мне любовную песню, сучка.

И Дженсен спел, закрыв глаза и отгородившись ото всех, положив гитару на колени, другого аккомпанемента было не нужно. Он тихо фыркнул, когда Джаред стал подпевать ему в припеве, хрипловатый тихий голос раздавался у его уха, заставив покраснеть, когда Дженсен завершал песню.

Yes, I need her in daytime
And yes, I need her in the night
Yes, I want to throw my arms around her
Kiss her, hug her and kiss and hug her tight

She gives me love, love, love, love, crazy love... ***

Дженсен закончил припев под громовые аплодисменты, Крис и Стив оба сердечно похлопали его по спине, говоря, что он никогда не пел лучше, а Данниль весело ему улыбнулась. Дженсен залился краской от такого внимания и решительно покачал головой, когда Крис попытался убедить его присоединиться к ним еще на одну песню. Они не могли знать, что единственная причина, по которой он так хорошо спел, - это потому, что он пел для Джареда. Дженсен надеялся, что Джаред все еще на линии, потому что ничего не слышал из-за шума в комнате.

Ему нужно было пространство, чтобы отдышаться, прямо сейчас.

– Джей, надеюсь, ты меня слышишь, – произнес Дженсен, прикрывая гарнитуру ладонью. – Подожди секунду, я выйду туда, где потише, – потом он вспомнил единственное место, куда вход для празднующей толпы был воспрещен – спальня Криса с отдельной верандой на балконе. Она находилась на стороне дома, обращенной к оврагу, так что под ней не будет людей, пока Дженсен посидит там и поговорит с Джаредом.

Он испытал огромное облегчение, увидев, что в комнате никого нет. Закрыв за собой дверь, Дженсен прошел на веранду и рухнул на шезлонг с подушками. Он сделал глубокий вдох и посмотрел в звездное небо. Теперь все было гораздо, гораздо…

– Лучше? – тихо спросил Джаред. Дженсен широко улыбнулся, оттого что Джаред, кажется, всегда знал, что он чувствует. Это было просто потрясающе.

– Да.

– Хорошо, тогда позволь мне сказать: Ты. Был. Просто. Великолепен! – слова лились потоком. – Джен, серьезно. Это было, просто… у меня нет слов! Мне бы так хотелось быть там сейчас, обнять тебя.

Да, Дженсену тоже этого бы хотелось. Очень сильно.

– Будешь должен мне дополнительное объятие, когда я вернусь домой, – не отреагировал он на похвалу, неожиданно чувствуя застенчивость.

– Да. Да. Непременно, – последовала пауза, а потом Джаред прочистил горло и продолжил. – Ты же понимаешь, что теперь я заставлю тебя петь для меня, да? – Дженсен фыркнул и практически услышал широкую ответную улыбку Джареда. Несколько секунд прошло в уютной тишине, Дженсен мог легко представить, как Джаред расслабляется на диване, возможно, в той же позе, что и он сам лежал на шезлонге. Джаред тихо вздохнул. – Старик, это твоя вечеринка, а ты сидишь в полном одиночестве.

– Просто захотелось побыть одному. Это ненадолго.

– Но ты не один. Ты разговариваешь со мной. Хочешь, я позже перезвоню?

– Ты не считаешься.

– Вот спасибо! Как будто я даже не человек.

– Нет, не человек, потому что другой человек – это как отдельное существо, а ты – словно часть меня, – воцарилась тишина, когда, кажется, урони иголку и будет слышно, после того, как они оба услышали слова, бездумно вырвавшиеся у Дженсена. Забавно, как все повернулось на сто восемьдесят градусов всего за несколько месяцев – от жалоб на необходимость постоянно находиться рядом с Джаредом до теперешнего страстного желания быть с ним.

– Боже, как бы мне хотелось быть с тобой, – голос Джареда звучал так тоскливо, что сердце Дженсена сделало странное сальто. – Казалось, что ты пел только для меня.

– Так и было. Э... ну, знаешь, я пел в Bluetooth. И, может, у меня даже были закрыты глаза почти все время. Так что мне не пришлось… там столько людей. И я не так много сегодня выпил. Боже. Ладно. Я затыкаюсь, – Дженсен почувствовал, что полностью покраснел, а Джаред, как ни удивительно, только тихо фыркнул, но не стал дразнить его за то, что Дженсен вел себя как чересчур застенчивый болтливый идиот. – Так какой миф сегодня разрушают?

– Дэви Крокет раскалывает пулю об лезвие топора.

– Не может быть! Точно разрушат!

– Не знаю, эти парни очень хорошие стрелки. Гранту почти удалось. Погоди-ка… Вот черт! Он сделал это! У Тори получилось. Офигительный выстрел!

– Тебе бы лучше записать это, Джей.

– Конечно я записал!

– Это первое, что мы посмотрим, когда я вернусь.

– Это будет завтра, да? – поддразнил его Джаред, только голос у него перехватило от этих слов.

– Завтра суббота.

– Так что у меня еще три свободных от Дженсена дня? Замечательно.

– Да, так замечательно, что ты не перестаешь мне звонить.

– Прости, кто кому сейчас позвонил?

– Ну и ладно, козел.

– Признай это, Джен, ты по мне скучаешь.

– Я ничего не признаю.

– Точно. Как будто я тебя насквозь не вижу. Чувак! Адам плавает в сиропе. Сиропе. Это выглядит... интересно. И сладко. Нам нужен бассейн. Или джакузи. В нашем дворе хватит места.

– Я не собираюсь плавать в сиропе. И тем более на заднем дворе. Соседи видят, что у нас там творится.

– Ой, ты стесняешься, Дженнибин? Не волнуйся детка, тебе нечего стыдиться. У тебя очень симпатичное тело. Очень симпатичное.

– Говорит парень, который сложен как чертов Адонис.

– Ты знаешь это! Мое тело – храм.

– Ага, со всеми конфетами и прочей дрянью, что ты съедаешь, это Храм Судьбы, Кали Ма..

– Шакти де ****, чувак, ты просто завидуешь моим превосходным метаболическим возможностям. Хорошо, сразу после «Разрушителей мифов» мы смотрим «Индиану Джонса».

– Договорились, Коротышка.

– Это мои слова, козел.

Дженсен улыбнулся и довольно вздохнул, расслабляясь на подушках и закрывая глаза. Отдыхая душою, растворяясь в тебе, – подумал он.

– Поговори со мной, Джей.

– О чем? – спросил Джаред таким же тихим голосом, как и Дженсен.

– О чем угодно. Обо всем. Просто хочу услышать твой... Просто поговори со мной.

– Хорошо. Не поверишь, что сегодня сделал Харли… – и Дженсен просто позволил голосу Джареда окутывать его, ленивое техасское произношение успокаивало и напоминало о доме… и о Ванкувере, и о Техасе. Порой он тихо фыркал, когда Джаред рассказывал смешные истории, но по большей части просто слушал. И это было приятно, обволакивало его в кокон комфорта и уюта, давало чувство, что все во Вселенной в порядке: ночное небо, усеянное звездами, над ним, весенний ветер, дувший ему в лицо, когда Дженсен застегнул толстовку и накинул капюшон на голову, голос Джареда, окружающий его.

Он даже не заметил, когда они уснули, практически друг за другом, вот так – все еще тихо соединенные через пространство сигналом мобильного телефона. И Дженсен точно не заметил, как Данниль ушла от двери на веранду, где стояла, глядя на него.

Джаред уловил запах одеколона Дженсена, как только вошел через парадную дверь. Запах оказался слабым, и только благодаря тому, насколько Джаред был настроен на все, связанное с Дженсеном, он смог это ощутить, но запах определенно чувствовался в воздухе, чего не случалось на протяжении последних нескольких дней. Джаред широко улыбнулся.

Дженсен был дома.

Джаред даже не пытался совладать с тем, как подпрыгнуло сердце в груди. Ничто не могло стереть улыбку с его лица в эту минуту, наоборот он стал улыбаться еще шире. Дженсен приехал домой раньше запланированного.

Собаки, конечно же, поприветствовали его, и Джаред чуть не выронил коробку с подарочным тортом для Дженсена, пытаясь не дать им сбить себя с ног. Поставив коробку с тортом на столик у входа, Джаред наклонился погладить своих деток. Он уже собирался идти дальше, когда его внимание привлекло какое-то странное позвякивание. Наклонив голову набок, Джаред опять опустился на колени и прикоснулся к их ошейникам. Новым ошейникам. Новым ошейникам, на вид из дорогой кожи, которая идеально подходила по цвету к их коричневой шерсти, ошейникам, на которых висели серебряные ярлыки с выгравированными собачьими именами. У Харли прописными черными буквами с рельефным крохотным собачьим черепом и двумя скрещенными костями в одном уголке, а у Сэди – золотым курсивом с крохотной золотой короной. Это полностью им подходило: забияка Харли и царственная Сэди.

– Вам нравятся ваши новые ошейники? – спросил он собак и широко улыбнулся, когда они одобрительно гавкнули. – Конечно нравятся. У Дженсена очень хороший вкус. Где он, а? Где Дженсен? – обе собаки повернулись и направились в гостиную, где Джаред увидел Дженсена, спящего на диване в темно-синих пижамных штанах и белой майке, открытая книга лежала у него на груди, на носу – очки.

Джареду пришлось остановиться и перевести дух. Боже, он был таким милым; разве в человеческих силах было не влюбиться в этого парня? Джаред поспешил к Дженсену, когда Харли собрался его обслюнявить. Опустившись на колени, он осторожно оттащил Харли.

– Эй, эй, не разбуди Дженсена.

– Ммм… слишком поздно, – это было сказано довольно ворчливо. Как обычно.

Джаред широко улыбнулся, когда Дженсен сморщился и покосился на него.

– Добро пожаловать домой, солнышко.

– Сколько времени?

– Время тебя обнять. Вставай, – Джаред слегка подтолкнул его, поднимаясь. Дженсен не двинулся с места.

– А в остальном Ванкувере сколько времени?

– Около шести. Вставай.

– Хм, – Дженсен свирепо уставился на него, отложив книгу в сторону и скрестив руки на широкой груди. Он выглядел немного раздраженным и дулся. Дулся. Джаред удивился, что до сих пор держится на ногах. – Значит, я уехал четыре дня назад, и мы разговаривали по телефону или обменивались смсками почти все время с тех пор. Но сегодня – собственно на мой день рождения – ни одного звонка за весь день. И никаких смс. У тебя должно быть очень убедительное объяснение, свинтус.

– Ой.

– Да. Ой.

Джаред рассмеялся и сел на корточки ближе к очаровательно раздосадованному имениннику.

– Прости, детка, – поддразнил он Дженсена, забавляясь тем, как повернулся разговор. Истинная правда, порой казалось, что они уже были вместе. В смысле вместе вместе. Он не смог сдержать ухмылку и желание прикоснуться к Дженсену. Тот нахмурился, когда Джаред провел большим пальцем по веснушкам на щеке. – Я уронил телефон. Потом наступил на него. Он уже в прошлом. Кроме того, я весь день был на работе, поэтому не мог съездить в магазин и купить новый. Я пытался дозвониться тебе с телефонов на съемочной площадке, но ты не брал трубку, наверное, потому, что номер был неизвестным. У тебя сегодня много пропущенных звонков, дорогой?

– Ой.

– Да. Ой, – Джаред широко улыбнулся в ответ на застенчивую улыбку Дженсена. – Кто теперь свинтус? – он чмокнул Джена в лоб и подтолкнул в плечо, вставая. – У тебя пять секунд для того, чтобы подняться и я мог обнять тебя, либо я на тебя лягу.

Дженсен встал. Они глупо улыбались друг другу несколько секунд, а потом Джаред обнял Дженсена, Дженсен обхватил его за талию, скользнув ладонями под куртку. Это было… Боже, это было так хорошо. Джаред счастливо вздохнул и поцеловал Дженсена чуть выше виска. Потом в висок. А потом в – теперь покрасневшую – щеку.

– С днем рождения, Дженсен!

– Спасибо, Джей.

– И добро пожаловать домой.

– Хорошо оказаться дома.

Джаред неохотно отпустил его.

– А почему ты дома так рано?

– В Лос-Анджелесе стало скучно. Я решил прилететь раньше.

– Я думал, у вас с Данниль были планы на сегодня.

– Были. Но потом она порвала со мной вчера, так что… – пожал Дженсен плечами.

– Погоди. Что? ЧТО? Вот это да, – да, очень красноречиво, Падалеки, пронеслось у Джареда в голове. – Эээ. Гм. Ты... э... не выглядишь слишком расстроенным из-за этого, – и, как осознал Джаред, Дженсен действительно не был расстроенным. Вообще-то он выглядел хорошо.

– Я не расстроился.

– Она просто... почему? Чувак, лучше тебя найти сложно, – Дженсен ухмыльнулся, и Джаред закатил глаза. – Ты понимаешь, о чем я.

– Не думаю, что она разделяет твое мнение. Данниль сказала, что хочет встречаться с другими людьми.

– Значит, все прошло полюбовно?

– Да, никакой драмы. Ты же знаешь Данниль. Она просто подошла и прямо сказала: «Это не работает. Наши отношения не работают. Думаю, нам надо встречаться с другими людьми, потому что эти отношения не приносят счастья ни мне, ни тебе». И я не мог с ней поспорить. Это правда. Теперь, когда я думаю об этом, то вижу, что, наверное, все равно расстался бы с Данниль.

– Вот это да!

– Ага.

– И ты действительно в порядке?

– Действительно, Джей.

– И ты собираешься?

– Что собираюсь?

– Встречаться с другими людьми?

– Не сейчас. Я доволен тем, какова моя жизнь сейчас.

– Да? Прямо как сейчас? Вот это? Именно так? – Джаред взмахнул рукой, указывая на их дом, собак, их самих.

– Вот это. Именно так, – улыбнулся Дженсен медленно, и это было так ненамеренно сексуально. Джаред широко улыбнулся в ответ.

– Я тоже доволен, Джен, я тоже, – Джаред схватил Дженсена за затылок и притянул его, чтобы обнять еще раз, а потом, обхватив за плечи, повел на кухню. – Итак, дети получили свои подарки, спасибо, кстати. Мне понравились эти ярлыки. Они тебя поблагодарили, как следует?

– Ну, слюней было предостаточно.

– Хорошо. А где мой? – поддразнил его Джаред.

– Я должен был купить ярлык и тебе? – ухмыльнулся Дженсен, Джаред чуть отодвинулся и заметил стол, сервированный для двоих. Он на мгновение забыл об отсутствии подарка и подколке Дженсена.

– Ты приготовил ужин?

– Да.

– Я собирался сводить тебя в ресторан.

– Да я не особо в настроении куда-то идти. Просто хочется побыть дома, – у Джареда перехватило дыхание, когда его мозг добавил слова с тобой, завершая предложение Дженсена.

– Ты уверен? Это же твой день рождения, надо отпраздновать.

– А еще нам надо завтра рано вставать. Отпразднуем на выходных, устроим что-нибудь веселое, но сейчас… это все, чего мне хочется.

– В таком случае давай есть! Умираю от голода.

Они ужинали под тихо игравшее радио, рядом собаки жевали из своих мисок, разговор шел весело, перескакивая с одной странной темы на другую. На десерт Джаред принес торт и настоял на том, чтобы воткнуть в него огромную свечку (потому что он не купил маленькие свечки, да и сам торт был не таким большим – много свечек закрыли бы его полностью). Он любовался мягкой, нежной улыбкой Дженсена, когда тот открыл подарок (отличные часы, несколько DVD с фильмами и играми – хотя последние предназначались им обоим на самом деле, что сразу же отметил Дженсен), и сам восхитился подарком Дженсена – замечательными кожаными шлепками.

– Я буду носить их везде! – счастливо воскликнул Джаред. – Ты себе купил такие же?

– Да, – широко улыбнулся Дженсен. – У меня хороший вкус, старик. А эти шлепки очень удобные.

– Я знал, что ты привезешь мне что-нибудь замечательное!

– Как я могу забыть о своей девочке?

– Ты меня любишь.

– Ты знаешь это.

Джаред не знал, сколько времени они так просидели, разговаривая, ухмыляясь друг другу через стол, сумерки за окном превратились в ночь, собаки тихо сопели во сне, а Колби Кейлет пел «Bubbly» фоном. Джаред знал только то, что именно это он хотел иметь всю оставшуюся жизнь.

* Когда я с тобой, это неправильно,
На самом деле, я не должна скучать по тебе,
Но я не могу отпустить тебя,
О, да…

** Мы созданы друг для друга,
Так или иначе, но мы всегда будем вместе…
Частичка меня всегда с тобой,
И, если честно,
Жизнь без тебя была бы невыносимой…

*** Ярким солнечным днем ты одна мне нужна,
Страстной лунною ночью я хочу быть с тобой.
С поцелуями нежными к сердцу прижать,
Выпивая губами, прирастая сильней.

После долгого дня, возвращаясь с работы,
Я иду на твой свет, за любовью твоей.
Я с тобой стану цельным, я с тобой стану лучше,
Отдыхая душою, растворяясь в тебе.

Ты даешь мне любовь – сумасшедшее счастье, как прекраснейший дар ты даешь мне любовь...

Помощь с превращением текста песни в лирику - Alexxa_Im

**** Дженсен и Джаред, собственно, цитируют на диалекте фразу из фильма, по-английски выглядящую как Mother Kali, give me power! – что значит «Мать Кали, дай мне силу!»

Поиск по сайту: