О начале и Отце

И Ветхозаветное и Новозаветное Писания учат, что начало всего едино, Бог всяческих и Отец Господа нашего Иисуса Христа, нерожденный, негибнущий, вечный, бесконечный, неописуемый, беспредельный, несложный, бесплотный, невидимый, простой, благой, правдивый, мысленный свет, сила, никакою мерою не познаваемая, измеряемая же единым божественным изволением, потому что все то может, что изволяет. И этому ясно научил нас пророк, ибо говорит: Вся елика восхоте Господь, сотвори (Пс.113:11).

Учитель же сказанного выше о единстве Божием — Божественное Писание. Ибо слышим — в начале законоположения говорит Бог: Аз есмь Господь Бог твой, изведый тя из земли Египетския. Да не будут тебе бози инии разве Мене (Исх.20:2,3); и еще: Слыши Израилю: Господь Бог твой, Господь един есть (Втор.6:4). Согласно с этим учит Бог и устами пророка Исаии, ибо говорит: Аз Бог первый, и Аз по сих, кроме Мене несть Бога (Ис.44:6); прежде Мене не бысть ин бог, и по Мне не будет, и несть разве Мене (43:10,11), и еще: Аз Бог, и несть еще (45:6), и: Аз есмь Бог, и несть инаго разве Мене: праведен спаситель, несть кроме Мене (21). А этим ясно обличает бредни Валентина, Марка, Василида и Маркиона. Ибо говорит, что ни прежде Него, ни после Него нет иного Бога, но Он есть и первый и последний. Согласно же с этим божественное учение Священного Евангелия. Спаситель и Господь наш, исполняя за нас всякую правду (ибо Сам изрек Иоанну: Остави ныне: тако бо подобает исполнити всяку правду (Мф.3:15)), как человек, и потребность молитвы принял и просил Отца научить ей апостолов, в виде же молитвы изложил ученикам учение богословия. Ибо говорит: Се есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога (Ин.17:3) и еще: Исповедаютися Отче, Господи небесе и земли, яко утаил еси сия от премудрых и разумных, и открыл еси та младенцем (Лк.10:21). И божественный апостол так говорит: Царю же веков, нетленному, невидимому, единому Богу, честь и слава во веки веков, аминь (1 Тим.1:17); и еще: Един Бог, и един ходатай Бога и человеков, человек Христос Иисус (2:5); и также: Един Бог Отец, из Него же вся (1 Кор.8:6). Но можно найти весьма много и других мест, доказывающих согласие Ветхого и Нового Заветов и проповедующих единого Бога.

Притом и Ветхого и Нового Заветов Писание учит, что Бог невидим. Ибо в Ветхом Завете говорит Бог Моисею: Никто же узрит лице Мое, и жив будет (Исх.33:20); и в Священном Евангелии сказал Господь: Не яко Отца видел есть кто: токмо Сый от Бога, Сей виде Отца (Ин.6:46). Это взывает и богомудрый евангелист: Бога никто же виде нигде же (1:18); показывает же, и откуда узнал это: Единородный Сын, Сый в лоне Отчи, Той исповеда. Да и апостол взывает: Нетленному, невидимому, единому, премудрому Богу слава и честь во веки веков, аминь; и еще: Его же никто же виде есть от человек, ниже видети может (1 Тим.6:16).

И бесконечность, и неописуемость Божию узнали также и из Ветхого и из Нового Заветов. И в Ветхом Завете говорит Бог: Еда небо и землю не Аз наполняю? глаголет Господь (Иер.23:24), и еще: Небо престол Мой, земля же подножие ног Моих: кий дом созиждете Ми? глаголет Господь, и кое место покоища Моего? (Ис.66:1) Да и божественнейший Давид взывает: Яко в руце Его вся концы земли (Пс.34:4); и, как рукою назвал действенность Божией силы, так показал, что Сам Бог ничем не описуем, но все зависит от Его Промысла. А в другом песнопении Давид говорит Богу: Камо пойду от Духа Твоего? и от лица Твоего камо бежу? Аще взыду на Небо, Ты тамо еси: аще сниду во ад, тамо еси: аще возму криле мои рано, и вселюся в последних моря, и тамо бо рука Твоя наставит мя, и удержит мя десница Твоя (Пс.138:7–10). Это же показывает неописуемость и сущности, и силы Божией. И пророк Исаия взывает: Содержай круг земли и живущия на ней аки пруги (Исх.40:22). И еще, обличая бессилие идолов, пророк предложил нам следующее учение о Боге всяческих. Кто, говорит он, измери горстию своею воду, и небо пядию, и всю землю горстию? кто постави горы в мериле, и холмы в весе? кто уразуме ум Господень, и кто советник Ему бысть, иже настави Его? или кто показа Ему суд? или путь разумения кто показа Ему? (22:14) Потом, сколько возможно для человеческого ума и для перстного языка, представляет бесконечность могущества, ибо говорит: Аще вси языцы, аки капля от кади, и яко претяжение веса вменишася, и яко плюновение вменятся: кому уподобите Господа, и коему подобию уподобите Его? (15:18) Если же небо, земля и воды заключают в себе всякое тварное естество и мерою всему этому мера руки Божией, то предприемлющие измерять Бога устами своими пусть сообразят в уме бесконечность этого Естества, разумея под рукою не часть тела, но самодеятельность, все устрояющую и всем управляющую. Итак, этому о Боге всяческих учит Писание Ветхозаветное. А иной отыщет и другие подобные приведенным места, открывающие нам неописуемость и сущности, и премудрости, и силы Божией. В Священном же Евангелии подобному представлению о Боге научил Господь самарянку. Поскольку предполагала она, что Божество описуемо местом, и потому сказала: Отцы наши в горе сей поклонишася: и вы глаголете, яко во Иерусалимех кланятися подобает (Ин.4:20), то Господь преподал ей противоположные этому учения и научил неописуемости естества Божия. Ибо сказал ей: Аминь глаголю тебе, жено, яко грядет час, и ныне есть, егда ни в горе сей, ни во Иерусалимех поклонитеся Отцу (21). А таким образом научив, что богослужение не ограничивается какими–либо местами, присовокупил: Дух есть Бог: и иже кланяется Ему, духом и истиною достоит кланятися (24). Так показал вместе и бесплотность и беспредельность естества Божия.

А что Бог всяческих и вечен, этому учит блаженный Давид, то говоря: От века и до века Ты еси (Пс.89:3), то взывая: Услышит Бог, и смирит я Сый прежде век (Пс.54:20). Научает же и пророк Исаия, взывая: Бог вечный, Бог устроивый концы земли, не взалчет, ниже утрудится, ниже есть изобретение премудрости Его (Ис.40:28). А божественный апостол исповедует Его и Творцом веков (Евр.1:2). И Господь говорит, что не только само естество Божие существует прежде твари, но и царство святым уготовано до сложения мира (Мф.25:34).

Этому о Начале всяческих научились мы и из Ветхозаветного и Новозаветного Писаний. Не признаем ни сочетаний, смешений и исчезновений эонов мужского и женского пола, как баснословят Валентин и Василид, ни различных и сопротивных начал, как учат Кердон, Маркион и Манес, но знаем единое Начало, одно и то же и благое и праведное, как докажем впоследствии.

О Сыне

Научились же мы веровать как в единого Бога, так и в единого Сына, прежде веков рожденного. Не утверждаем, что, как баснословит Валентин, иной есть Единородный, иной — Слово, иной — Христос и еще иной — Иисус. Также Господа нашего Иисуса Христа не именуем тварью, как богохульствуют Арий и Евномий, потому что Божественное Писание называет Его единородным; если же Он сотворен, то не единороден, но и тварь и все части твари — собратия Ему. Если Он единороден, то не имеет ничего общего с существами тварными.

А что Сын единороден, научил этому Сам Единородный, сказав: Тако возлюби Бог мир, яко и Сына Своего единороднаго дал есть, да всяк веруй в Онь, не погибнет, но имать живот вечный (Ин.3:16); и через несколько слов: Веруяй в Онь, несть осужден: а не веруяй, уже осужден есть, яко не верова во имя единороднаго Сына Божия (18). Евангелист же сказал так: И Слово плоть бысть, и вселися в ны, и видехом славу Его, яко Единороднаго от Отца, исполнь благодати и истины (1:14), потому что естество плоти не умалило достоинства Божества, но и плотью обложенное Слово явило в Себе Отчее благородство. И еще говорит евангелист: Единородный Сын, Сый в лоне Отчи, Той исповеда (18).

А Креститель взывает: Веруяй в Сына, имать живот вечный: а иже не верует в Сына, не узрит живота, но гнев Божий пребывает на нем (3:36). И все апостолы именуют Его подлинным и истинным Сыном Божиим. Сам Отец, двоекратно прогремев с неба, показал подлинность рождения, ибо изрек: Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Нем же благоволих (Мф.3:17; 17:5). И что говорю о Крестителе, о Евангелисте, о прочих апостолах и о Боге всяческих? Даже отец лжи — диавол не осмелился именовать Его иначе, но до вступления в борение сказал: Аще Сын еси Божий (4:6); побежденный же, узнав, Кто Он, не сомневаясь взывает: Что нам и Тебе, Сыне Божий! Пришел еси прежде времени мучити нас (8:29); и в Филиппах нарек Его Вышним и Богом, ибо сказал: Сии человецы раби Бога Вышняго суть, иже возвещают вам путь спасения (Деян.16:17); рабами же назвал апостолов Христовых, узнав это от них самих, ибо слышал, что так говорит и пишет божественный Павел. Ибо говорит он: Павел раб Иисус Христов, зван Апостол (Рим.1:1); Павел и Тимофей раби Иисус Христовы (Флп.1:1). Если же сам учитель лжи, уступая молниеносному свету истины, именует Его и Сыном, и Вышним, и Сыном Божиим, то осмеливающиеся называть Сына тварью усиливаются опровергнуть само наименование Отца.

А что и божественные мужи именуют Сына Вышним, об этом можно слышать у Захарии, который говорит сыну своему: И ты отроча, пророк Вышняго наречешися: предъидеши бо пред лицем Господним, уготовати пути Его (Лк.1:76). Великий же Иоанн предшествовал не Богу и Отцу, но единородному Сыну — и в этом свидетель сам Иоанн, ибо, спрошенный, Христос ли Он, сказал: Несмь аз Христос, но послан есмь пред Ним (Ин.3:28). И богомудрый Давид говорит Сыну: Да познают, яко имя Тебе Господь. Ты един Вышний по всей земли (Пс.82:9). Ибо если Сын есть Господь, а по слову божественного апостола, един Господь Иисус Христос, Имже вся (1 Кор.8:9), и един Господь, едина вера (Еф.4:5), то Сын, как скоро Он — Господь, есть также и Вышний.

Но об этом много было сказано нами вопреки Арию и Евномию, когда к ним обращалась речь наша. Поэтому перейдем к настоящему учению и покажем, что един и тот же, как научены мы, есть и Господь и Единородный, и Бог Слово, и Спаситель, и Иисус.

Изводим же на среду Петра, который первый подтвердил эти наименования, потому что первый из апостолов, вопрошенный Спасителем: Вы же кого Мя глаголете быти? (Мф.16:15), отвечал: Ты еси Христос, Сын Бога живаго (16). А божественный евангелист Иоанн одного и того же называет и предвечным Словом, и единородным Сыном, и Зиждителем всех, и Христом Иисусом. Ибо говорит: В начале бе Слово (Ин.1:1), а этим выражается вечность, потому что сущее в начале, очевидно, было всегда. И не сказал «в начале пришло в бытие», или «в начале сотворено», но в начале бе. Научает же, что именно бе, ибо присовокупил: И Слово бе к Богу, и Бог бе Слово. Потом возвращается к сказанному впереди и говорит: Сей бе искони к Богу (2). И как общностью имени показал единосущие, так словами «Бог к Богу» дал видеть разность лиц. Этого Бога к Богу евангелист неоднократно назвал и единородным Сыном, и Иисусом Христом. Да и премудрый Павел говорит так: Егда прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего, рождаемого от жены, бываема под законом: да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем (Гал.4:4–5); и еще: Егда благоволи Бог, избравый мя от чрева матере моея, и призвавый благодатию Своею, явити Сына Своего во мне (1:15,16). Можно же найти и тысячи подобных изречений, в которых апостолы одного и того же именуют и Христом, и вечным Сыном, и совечным Отцу. Научая этому, тот же самый учитель Павел показывает, что Сын Божий есть первый Творец веков, ибо говорит: В последок дний сих глагола нам в Сыне, Его же положи наследника всем, Имже и веки сотвори (Евр.1:2).

Поэтому же не хотящие божественное представлять себе боголепно думают, что Сущему от Бога невозможно быть совечным Богу; потому что, держась неразумного мнения, будто бы естество божественное подлежит закону естества человеческого, предположили, что Отец старше Сына: то божественный апостол посредством некоего подобия ясно показывает, что единородный Сын и от Бога, и совечен с Богом, потому что нарек Его сиянием славы (3), а сияние имеет бытие от огня и сопребывает с огнем. Вместе с огнем происходит сияние, и вместе с солнцем — луч, ибо как скоро солнце, так скоро и лучи, но причина лучей — солнце, и причина сияния — огонь, потому что не солнце от лучей, но лучи рождаются от солнца и сияние бывает от огня. Так единородный Сын, хотя рождается от Отца, но соприсущ Родившему, как слово уму, как сияние огню, как луч солнцу. Но слово, сияние, луч не самостоятельны сами в себе, имеют же самостоятельность в том, от чего произошли. А Бог Слово, сияние славы, есть не какая–либо несамостоятельная сила Отца, но живая, сама по себе самостоятельная ипостась, потому что именуется не просто Словом, но Богом Словом и есть не только сияние славы, но и образ ипостаси. Поскольку Божественного невозможно было в ясности изобразить одним подобием, то узнаем это в некоторой мере из многих подобий. И апостол, сказав: Сияние славы, научает совечности, а сказав: Образ ипостаси, как показывает точное сходство, так научает и разности ипостасей, наименовав же Словом, изображает бесстрастность рождения. Чтобы нам, слыша о Сыне, не впасть в человеческие догадки и не подумать, что Зиждитель всяческих рожден подобно нам, евангелист нарек Его Словом, научая этим, что это рождение свободно от всякой страсти, потому что наш ум, рождая слово, не имеет нужды в общении с женою, не терпит какого–либо сечения или течения, но, будучи совершенным, производит совершенное слово. Поэтому научаемся через это и бесстрастию рождения, и вечности Единородного.

А что Сын равномощен Родившему и во всем Ему подобен и равен — это нетрудно узнать из учения Самого Господа. Ибо говорит: Отец Мой доселе делает, и Аз делаю (Ин.5:17); и: Яко же Отец воскрешает мертвыя и живит, тако и Сын, ихже хощет живит (21); и: Вся, елика имать Отец, Моя суть (15:16); и: Аз во Отце, и Отец во Мне (14:10); и: Видевый Мене, виде Отца (9). Этими изречениями Господь ясно показал неразличаемое подобие, потому что Филиппу, просившему показать Отца, указал на Себя, научая тем, что Сам Он есть живой образ Родившего, ясно показывающий в Себе черты Родившего. Поэтому сказал Филиппу: Толико время с вами есмь, и не познал еси Мене, Филиппе? (9) То есть, взирая на Меня, желаешь еще видеть Отца. Значит, не познал ты Меня. А если бы познал Меня, то не пожелал бы видеть Отца, потому что во Мне созерцается Отец. Поэтому–то присовокупил: Видевый Мене, виде Отца.

Видением же назвал здесь созерцание веры. Толико время с вами есмь, говорит Господь, и не познал еси Мене, Филиппе. Не сказал: «Не видел», но говорит: Не познал. Ибо Филипп видел видимое, но не созерцал невидимого Божества, почему и обвинен как не познавший в точности Сына и поэтому возжелавший видеть Отца.

Но если будем против всякой ереси приводить доказательства, то наполним обличением не десять и не двадцать только книг. Против этих ересей прежде уже написали мы двенадцать слов, а сверх этого теперь показали цель и нравственного, и прочего богословия и учения.

Поиск по сайту: