|
|||||||
АвтоАвтоматизацияАрхитектураАстрономияАудитБиологияБухгалтерияВоенное делоГенетикаГеографияГеологияГосударствоДомДругоеЖурналистика и СМИИзобретательствоИностранные языкиИнформатикаИскусствоИсторияКомпьютерыКулинарияКультураЛексикологияЛитератураЛогикаМаркетингМатематикаМашиностроениеМедицинаМенеджментМеталлы и СваркаМеханикаМузыкаНаселениеОбразованиеОхрана безопасности жизниОхрана ТрудаПедагогикаПолитикаПравоПриборостроениеПрограммированиеПроизводствоПромышленностьПсихологияРадиоРегилияСвязьСоциологияСпортСтандартизацияСтроительствоТехнологииТорговляТуризмФизикаФизиологияФилософияФинансыХимияХозяйствоЦеннообразованиеЧерчениеЭкологияЭконометрикаЭкономикаЭлектроникаЮриспунденкция |
Глава тринадцатая
Она таращилась на дверь, что только что была захлопнута перед ее носом Мэддоксом, поместившим ее внутрь другой спальни. Другой тюрьмы. Ох! Этот мужчина приводил в бешенство. Он нежно, дико подарил ей удовольствие способом, что должен был пристыдить ее – так и было до первого чудесного касания его языка – а затем снова превратился в воина, крепкого и жестокого и решительного. И все же она жаждала его. Он угрожал закрыть ее с другой невинной женщиной – женщиной уже сидящей взаперти. Постыдное поведение, несомненно. Все же она желала его. Даже укусила за ухо и попыталась соблазнить его завершить то, что они начали в том душе. Но он устоял, сопроводив ее по коридору в эту спальню, где бросил ее без поцелуя или хотя бы словечка. А она все еще глупейшим образом хотела его. Она хотела, чтоб он обнимал ее, прижимал к себе, как она всегда мечтала. Она хотела, чтоб он разговаривал с ней и узнал ее. А затем она хотела, чтоб он неистово занялся с ней любовью! До конца на этот раз. Без тормозов! Эта страсть к нему была слишком сильна, и она не понимала ее. Он был безжалостный и загадочный и темпераментный. Он сам был порождением ада. Но также он был добр, заботлив и был лучшим, что когда‑нибудь случалось с ее телом. О да. И он был тишиной. Неужели она могла позабыть об этом. Проклятье! «Кто ты?» внезапно спросил женский голос. Вырванная из своих раздумий, Эшлин обернулась. Даника и три незнакомых женщины в возрасте от семидесяти до двадцати с чем‑то, уставились на нее с озабоченностью и страхом в равных долях. Боже правый. Мэддокс содержал взаперти четырех женщин? Это что его гарем бессмертного? Даника ступила навстречу. «Она та больная. Та, которую я…» она кашлянула «исцелила» «Спасибо тебе за это» мягко проговорила Эшлин, не зная, что еще сказать этой незнакомке, которая не была такой уж незнакомой. Даника признательно кивнула. «Ты выглядишь лучше» Она взглядом окинула Эшлин, прежде чем подозрительно протянуть. «Чудесно лучше, если быть честной» «Хотела бы я это объяснить, но не могу. Когда прошла тошнота, мои силы вернулись. Кажется те «маленькие гальки» совершили фокус» Эшлин также изучала ее. «Ты тоже выглядишь лучше. Утратила тот премилый зеленоватый оттенок» «Ну, это я впервые ездила за обезболивающим верхом на мужике» Даника уперла руки в бока. «Так что привело тебя в Замок с Привидениями? Тебя тоже похитили?» У Эшлин не оказалось времени на ответ. «Кто эти люди?» спросила немного более взрослая версия Даники. «Что они такое? Даника рассказала, что у одного из них есть крылья» Если они еще не знали, она не будет вываливать на них правду‑матку. С небольшой заминкой самая старшая их них спросила «Ты знаешь, как выбраться?» Все женщины обступали ее, пока беседовали. Они всматривались в нее с надеждой, словно она хранила все ответы и могла спасти их от превратностей судьбы. Она выставила руки, ладонями наружу. «Притормозите‑ка» Похищена, сказала Даника. Зачем бы Мэддоксу творить подобное? «Кто‑либо из вас ловцы или наживка?» Каждый раз Мэддокс произносил эти слова с отвращением в голосе. «То есть, мы ищем сокровища? Ловим на живца?» Лицо Даники удивленно сморщилось, но в ее зеленых глазах был тяжелый отблеск. «Нет» «То есть, я не имею понятия. Я надеялась, кто‑нибудь здесь будет знать» Голоса прошлого начинали пробираться в ее мозг. Один разговор за другим. «Нет. Нет, только не снова» Она почувствовала, что бледнеет, тепло испарялось с ее кожи, оставляя лишь холодную, дрожащую скорлупу. Дыши. Просто дыши. «Я думаю, она опять заболевает» озабоченно сказала Даника. «Дойдешь до кровати?» спросила она Эшлин. «Н‑нет. Я только хочу присесть» Неожиданно пара рук легла ей на плечи, опуская ее на пол. Эшлин добровольно поддалась, ее ноги стали слишком слабы, чтоб удерживать ее. Содрогаясь, она втягивала воздух. «Они собираются убить нас». «Нам надо сбежать». «Как? Истерический смех». «Если придется выпрыгнуть из окна, значит, будем прыгать. Они хотят заразить нас какой‑то болезнью». «Прыгнем – погибнем». «Останемся – умрем». Голоса принадлежали этим женщинам, поняла Эшлин. Каждое слово, произнесенное ними в этой комнате, проигрывалось в ее голове. Проклятье, она уже привыкла к тишине. Предположила, что так будет, пока она находится вне подземной темницы. Надеялась только, что они здесь не слишком долго, что многое наговорить. «Мне не хватает дедушки. Он бы знал, что делать». «Что ж его здесь нет, правда? Нам самим придется придумать что‑нибудь». Ей сунули под нос булку с маслом и стакан яблочного сока. «Вот» нежно сказала Даника. «Это может помочь» «Кто говорит? Кто сказал это»? «С кем ты разговариваешь, Дани?» «Ух, ни с кем» Эшлин взяла предложенное трясущимися руками. Иногда, как это было и подземелье, разговоры казались односторонними. Она не могла расслышать, с кем женщины говорили; она лишь понимала, что они обращались к кому‑то помимо самих себя. Она слышала, как Даника сказала: «Если… если я врач, ты клянешься пощадить мою мать, сестру и бабушку? Они не сделали ничего дурного. Мы приехали в Будапешт, чтоб отвлечься, чтоб попрощаться с моим дедушкой. Мы…» Но она не слышала фраз до этой. Или после. Почему? Мужчины были бессмертны, но она раньше слышала разговоры бессмертных созданий. Вампиров, гоблинов, даже оборотней. Почему же здешних демонов нет? Должно быть, с ними разговаривала Даника. Эшлин откусила булку и отпила сок, пытаясь выключить новую болтовню. Она напевала. Она медитировала. Женщины пытались разговорить ее, но она просто была не в состоянии отвечать. Слишком много голосов взывало к ее вниманию. Одна за другой женщины сдались. Девушка не ведала, сколько времени прошло после этого. Столько раз она почти хотела позвать Мэддокса, но сдерживала мольбы, до крови прикусывая язык. У него дела, сказал он. Кроме того, она не желала быть бременем. Помехой. За этим ты и пришла сюда, напомнила себе. Требовать, чтоб эти люди научили тебе контролировать твои силы, даже если это означало стать для них помехой. Но это было до того, как Мэддокс по‑настоящему вошел в ее жизнь. Теперь она хотела, чтоб он был ее любовником, а не сиделкой. Опять. «Ты слышишь… голос? В мыслях?» «Да». «И он не твой собственный?» «Может быть, вероятно. Не знаю». Хвала небесам, бормотание прекратилось, когда вошла Эшлин. Придя в себя, она поняла, что разузнала немного новой информации. Первое и самое важное: Даника слышала про ловцов – она рассказала своей семье о них. «Ловцы» произнесла Эшлин, поднимая глаза. Даника выглядывала в единственное окно спальни, окно, что ни одна из женщин не смогла бы раскрыть. Эшлин слышала, что они пытались. «Кто они? Не обманывай меня на этот раз. Пожалуйста» Напугавшись, Даника подскочила и обернулась, прижав руку к сердцу. «Снова полегчало? Почему мы должны доверять тебе? Ты можешь работать на этих людей. Они могли прислать тебя сюда разузнать что‑то про нас, а когда ты разнюхаешь это, они ворвутся и перебьют нас» «Да уж» В конце концов, эти женщины знали только то, что она была больна и льнула к их врагу. «Но ты спасла меня. Зачем бы мне вредить тебе?» Даника пристально на ее посмотрела, но промолчала. «Вам просто придется поверить, что я здесь не для того чтоб загнать вас в ловушку или причинить вред. Мы в одинаковом положении – вы и я» «А как насчет того сердитого? Мэддокса. Ты с ним встречаешься» Встречаться – не слишком подходящее слово. Эшлин попыталась вообразить Мэддокса, сидящего напротив нее в ресторане, со свечами, попивая вино и слушая мелодичную музыку. Ее губы растянулись в усмешке. «Возможно. Ну и что?» «То, что это делает тебя одной из них» «Нет» настояла она. «Я только попала сюда. Вчера» Глаза Даники распахнулись так, что ее золотистые ресницы достали до таких же золотых бровей. «Теперь я знаю, что ты врешь. Ты ему не безразлична, так сильно, что это видно невооруженным глазом. Мужики не проявляют таких чувств, такого сострадания к женщине, которую только что встретили» Да, он проявил сострадание. Да, он был добр. Нежен. Несомненно, мил. Самый жестокий из виденных ею мужчин осушал ее слезы и омывал ее лицо. «Все же я не могу объяснить этого. И я не вру» Минута молчания. «Ладно» Даника обманчиво обыденно пожала плечами. «Ты хочешь узнать про ловцов, так я скажу тебе. Это ведь не секретная информация» Вдох, выдох. «Когда крылатый – Аэрон – возил меня в город, он заприметил группу людей. Они были вооружены как солдаты, и крались по закоулкам, словно не хотели быть увиденными» Пока что это ни о чем ей не говорило. «Аэрон пробормотал Ловцы на вдохе и выхватил кинжал». Злоба начинала окрашивать мягкий тембр Даники. Воспоминание явно было не из ее любимых. «Он бы дрался с ними, если б не вез меня на себе. Он так и сказал. Он также сказал, что те люди пришли убить его и его друзей» Она проговорила это глубоким, мрачным тоном, подражая Аэрону. Эшлин едва не улыбнулась хмуро‑обреченной модуляции ее голоса. «Я бы хотела этой драки, чтоб он отвлекся, и я могла бы сбежать. Но ее не было. Они не увидели нас» Эшлин нахмурилась. Ловцы за бессмертными. Разве не этим она занималась в Институте? Она прислушивалась к разговорам, чтоб найти – изловить – тех, кто был не совсем людьми. Стоп. Институт изучает, наблюдает, при необходимости оказывает помощь, а крайние меры принимает лишь в случае угрозы. Это успокаивало ее. Сотрудники действовали чрезвычайно научно, когда имели дело с найденными ею созданиями, не хищнически. Они с ней не всегда были так любезны. В первый раз покушение на нее было из‑за того, что она услышала недавний разговор сослуживца с ребенком. Он соблазнил эту милую, невинную маленькую девочку…он угрожал…он совершал ужасные вещи. Эшлин с отвращением разоблачила его. В отместку он попытался ее пристрелить. МакИнтош – всегда на подхвате – пригнул ее, спасая жизнь. Во второй раз, ее едва не закололи в спину – без преувеличения – женщина, намеревавшаяся сохранить в тайне свои шашни. МакИнтош снова выступил в роли ее телохранителя, прикрыв собой и получив рану. В третий и последний раз, около одиннадцати месяцев назад, ее отравили. Удача была на ее стороне. Она смогла выплюнуть большую часть яда. Ах, милейшие воспоминания. До сих пор девушка не знала почему: какой секрет она узнала, что этот некто захотел убить ее, чтоб его сохранить. МакИнтош делал все в его силах, чтоб оберегать ее. Но порой этого было недостаточно, так что она научилась рассчитывать только на себя и не верить никому – и это делало ее неожиданную жажду зависеть от Мэддокса все более удивительной. «Аэрон, ух, он также бранил и тебя» сказала Даника, врываясь в ее раздумья. Эшлин изумленно моргнула «Меня? Почему?» «Сказал что ты наживка. Что бы это означало?» Ее плечи поникли, когда она проговорила. «Мэддокс тоже называл меня наживкой. И я все еще не знаю что это такое» Как она может опровергнуть нечто, чего не понимает? Хотя…стоп. Если она была права по поводу подкрадывающихся к бессмертным ловцов, это означало что наживка была соблазном. Подвесьте ее перед бессмертным, а ловец сможет заключить его в ловушку. Почему же этот…этот…идиотка! Она пришла сюда за помощью, а не затем чтоб выманить его из его берлоги, чтобы его могли уничтожить. «Идиотка!» выдохнула она. «Не обзывайся» бросила Даника. «Я говорила не о тебе. А о себе самой» она позволила Мэддоксу целовать себя, погрузить пальцы и язык в себя, даже отчаянно желала большего. А все это время он считал ее способной на такой гнусный, двуличный поступок. Он, вероятно, также думал, что она легкодоступна – отсюда его изумление, когда он узнал, что она все еще девственна. Слезы стыда обожгли е глаза. «Они обдурили и тебя?» нежно спросила Даника. Она кивнула. Желал ли ее Мэддокс, хоть капельку, или просто стремился соблазнить ее, чтоб выведать информацию про ее явно скверные намерения? Она заподозрила второе, и это причинило ей боль. Глубоко ранило. Сколько раз он обвинял ее или допрашивал с подозрением во взгляде? Не удивительно, что он так легко устоял пред ее неумело сработанной попыткой завлечь его довершить начатое. Не удивительно, что он бросил ее здесь. Идиотка! Снова подумалось ей. Да, именно ею она и была. Единственным ее оправданием было то, что у нее было маловато опыта с мужиками. И вот почему! Они были ублюдками. Использующими и соблазняющими. «Расскажи мне голосе, который ты слышишь» сказала она Данике. Что‑нибудь только бы выбросить Мэддокса из головы – прежде чем она разрыдается от разочарования и обиды. Лицо Даники застыло. «Я не упоминала при тебе ни о каком голосе. Они наблюдали за нами, правда? Здесь есть скрытая камера или нечто подобное?» «Не знаю» Эшлин подтянула колени и уткнулась подбородком во впадину меж ними. «Может, есть камера, может и нет. Помня, как они были удивлены тайленолу, я не уверена что кто‑нибудь из них будет знать, как с ней обращаться. В любом случае, я не так узнала про твой голос» Была ли у Даники подобная Эшлин способность? Эшлин никогда не встречала себе подобных, но она училась ожидать неожиданного здесь. «Расскажи мне все до конца. Пожалуйста. Мы в этом заодно. Мы можем помочь друг другу» «Нечего рассказывать» Даника прошагала через комнату, следуя вдоль стен. «Я схожу с ума. Вот, это то в чем ты хотела, чтоб я призналась? Какой‑то парень сегодня начал болтать в моей голове с утра пораньше. У нас были по‑настоящему настоятельные беседы» Один голос. Мужчины. Не многоголосие, мужское и женское. Все же не «дар» Эшлин. «Расскажи мне» потребовала она опять. Ее живот в этот миг решил заурчать, сыграв потрясающий концерт в последовавшей неловкой тишине. «Что он говорил тебе?» Сводя брови, Даника подхватила кусочек сыра. Девушка бросила его Эшлин перед тем как приказать своей семье поискать камеры. На всякий случай. «Он интересовался делами наших захватчиков» «Например?» «Например, их повседневными делами, вооружением и системой безопасности в крепости» она безрадостно засмеялась. «Я полагаю это безумный способ моих мозгов справиться с произошедшим» Эшлин так не думала. Эти вопросы были слишком захватническими, слишком конкретными, такую информацию стремился бы собрать солдат о своем враге. Итак…если это не Даника хотела сведений о здешних людях, тогда кто? И кто имел силу, чтоб спрашивать подобным образом? «Меня достало это дерьмо» взревел Парис «Хотя бы раз сегодня я хотел остаться в городе и расслабиться после траха, вместо того чтоб нестись сюда. Ей вы, я не могу переноситься как Люциен» он плюхнулся перед телевизором и включил свою любимую забаву. Голых борцов в грязи. Он был румян и напряжение исчезло с его лица. «По какому поводу сборы на этот раз? И к вашему сведению я не видел никаких Ловцов» «Это потому, что ты видишь только потенциальных подржек для постели» ответил Аэрон. «И что же в этом плохого?» беззаботно поинтересовался Парис. «Прекратите спорить» сказал Люциен. «У нас кое‑какие дела, и я не думаю, что кому‑либо понравится услышанное» Мэддокс откинулся на диване и потер рукой лицо. Насилие вибрировало в нем, жаркое и темное. Жарче обычного. Темнее обычного. Ему не нравилось быть вдали от Эшлин. Женщины попытавшейся затащить его в постель. Женщины, которой он отказал. Какой идиот откажет подобной женщине? Она хотела его, ради всего святого. Он хотел ее также сильно. Все еще хотел. Хотел ее податливое тело, обернутое вокруг его, хотел ее губы на своих. Или на его члене. Он не был переборчив. Он хотел ее несдержанных криков в своих ушах, ее сладкий вкус в своем рту. Ему следовало овладеть нею, когда у него был шанс. Вместо этого, он поместил ее в Люциенову комнату, сдвинув баррикаду – ненужную, если спросить его, когда был совершенно чудесный замок – и прибрал свою собственную спальню. Затем его позвали в комнату развлечений, где очевидно были новоприбывшие плохие новости. «Расскажи им Аэрон» вздыхая, сказал Люциен. Пауза. «Я почувствовал первые поползновения Гнева. Ничего решительного. Пока» Он подпер стену. Двинул кулаком по камню позади себя, чтоб прервать свое признание. «Пока с этим можно справиться, но я не знаю, как долго это будет длиться» «Он теперь может осязать смертных, и их запахи не покинут его нюх» сказал Рейес. Мэддокс дивился его яростному тону. Парис побледнел. «Черт. Слишком быстро» «Никто не знает этого лучше меня» ответил Аэрон. Мэддокс подавил рычание. Сколько ему и остальным придется вытерпеть? Недавно он узнал, что были и другие Ловцы, прячущиеся в городе. Согласно Аэрону они выглядели даже сильнее и дееспособней, чем их предшественники. Из‑за того, что поведала Эшлин о своей способности, Мэддокс гадал, охотились ли они и за ней тоже. Женщина, чья работа заключалась в подслушивание нечеловеческих созданий, была бы ценным орудием. Сама мысль разъярила его демона, заставила их обоих желать мучить, калечить, убивать. «Я не знаю, сколько еще смогу продержаться, не причиняя им вреда» Аэрон потер тыльную часть шеи. «Я уже вижу их окровавленные тела в своем воображении и мне нравиться это» В конце фразы его голос прозвучал надтреснуто. Легкое изменение, но все же. «Никто не имеет никаких соображений?» Рейес подбросил свой нож в воздух, поймал и подбросил опять. «Можно ли хоть как‑то их спасти?» Молчание. «Обсуждать это бессмысленно» наконец‑то констатировал Торин. «Мы лишь мучаем себя, пытаясь найти выход, которого нет. Мы не можем обратиться к Титанам; они по‑новому проклянут нас всех. Мы не можем освободить женщин и надоумить их спрятаться. Аэрону просто придется преследовать их. Итак, я говорю: позволим ему сделать это» Рейес уставился на него. «Это немного бессердечно даже для тебя, Болезнь» Что он будет делать, если Аэрону когда‑нибудь прикажут убить Эшлин? Мэддокс гадал. Он узнал, что эти новые боги жестоки, так что он подозревал, что они отдадут приказ, не колеблясь. Он с ревом вскочил на ноги, ударяя кулаком по стене. Все разговоры замерли. Действие было приятно, потому он повторил его снова. И снова. Его руки едва успели исцелиться после драки с Аэроном, а это не помогало. Демон должно быть тоже по‑настоящему привязался к Эшлин, потому что даже он хотел убить кого‑нибудь при мысли об ее утрате. Иди к ней. Она наша. Она принадлежит нам. Раньше почти всегда они с духом не приходили к согласию. Человек и чудовище – друг против друга. Разделять общее пристрастие было ошеломительным. Он ударил стену опять, и камень искрошился наземь. «Маленькая женщина не успокаивает нас, как я погляжу» с коротким смешком проговорил Торин. Мэддокс отвернулся от него как раз вовремя, чтоб заметить напряженные переглядывания Аэрона с Люциеном. «Что?» бросил он им. Люциен невинно поднял руки. «Ничего» сказал Аэрон. «Совсем…ничего» «Сколько раз тебе говорить? Она Наживка, мужик» Рейес в последний раз подбросил свой кинжал, и тот, перевернувшись в полете, зацепил острием Мэддоксово плечо. «Без сомнений ты знаешь это сейчас» «Если нет, то ты дурень» вставил Аэрон, придерживаясь того же тона. «Может быть, я пристукну и твою бесценную Эшлин, когда убью остальных, сняв тем самым с тебя ее чары раз и навсегда» Дух запросто вырвался, омывая его, поглощая полностью. «Никто не смеет угрожать нашей женщине. Никто». Черные точки запрыгали в его глазах, быстро преследуемые красным. «Вот, черт» сказал Люциен. «Гляньте на его лицо. Тебе лучше знать, Аэрон» Разбрасывая столы и стулья на своем пути Мэддокс пробирался к Аэрону. Он оставлял разрушительный след за собой, даже схватил плазменный экран и бросил его на пол, разбивая вдребезги. «Эй» запротестовал Парис, когда его игра умолкла. «Я выигрывал» Только одно слово вертелось в его мыслях. Убивай, убивай. Убивай, убивай. Горе любому, кто был бы настолько глуп, чтоб оказаться на его пути. Когда он приблизился к Аэрону, тот уже вытащил два кинжала. Мэддокса не беспокоило оружие; он голыми руками сдерет с мерзавца шкуру. Он хотел крови, пропитывающей его пальцы, хотел трещащих костей на – лицо Эшлин внезапно промелькнуло в его мозгу. Ее голова была запрокинута, золотые волосы были влажными и спадали по спине. Капли воды скользили по ее животу и попадали в пупок. Она содрогалась от наслаждения. Рейес и Люциен прыгнули на него, придавливая его к земле и вытесняя Эшлин из его головы. Он взревел, вой был настолько силен, что стекло могло потрескаться. Взлетали кулаки – его, их – он не знал. Кто‑то пнул его коленом в живот, выбивая воздух из легких, но он не успокаивался. Убивай. Убивай. Если б у него были клыки, он бы грыз, так неистово он жаждал вкуса крови. Он бы испил кого‑нибудь без остатка. Он вскинул обутую ногу и затопил кому‑то в щеку. Довольно зарычал, услышав завывание. «Держите его чертовы ноги» «Не могу. Держу его за руки» «Вырубай его, Парис» «Конечно. Может пока я здесь мне еще бриллиантами под себя сходить тебе на радость» Кулак столкнулся с его челюстью. Его зубы клацнули, и он ощутил желанный вкус крови. «Это за то, что сломал мою игру» Парис «Зайчик уже собиралась намазать маслом Электру» «Я убью тебя. Я…» Образ охваченной наслаждением Эшлин мелькнул снова. Ее глаза светились страстью. Ее голова была откинута, пока девушка наслаждалась его ртом на себе, слизывающим каждую каплю ее женственности. Он замер, осознание захватило его. Что он творит? Что, черт побери, он творит? Он не хотел крови и смерти на своих руках. Не хотел. Он не был монстром. Не был Насилием. Внезапно он устыдился своих действий. Он должен был бы быть более сдержанным. Он хорошо это знал. Тяжело дыша, он попытался сесть. Мужчины сжали его сильнее. Он расслабился, не обостряя положение. Хватит, поклялся он, хватит нападать на друзей. «Мы должны защитить Эшлин», проревело Насилие. Желание защищать? У демона? Мы это сделаем, но не таким образом. Не таким. Чем больше он поддавался духу, тем больше он становился Насилием. Когда он перестал бороться с ним так ревностно? Порой, будучи наедине собой, ему нравилось думать что, если он был бы рожден человеком, разрушение было бы дальше всего от его мыслей. Он бы женился, имел бы любящую жену и смеющихся детей, играющих рядом, пока он бы занимался резьбой. Вырезание мебели – сундуков, шкафчиков, кроватей – когда‑то приносило ему радость. С той поры, как он уничтожил все когда‑либо ним созданное, он закинул это хобби. «Он перестал двигаться» удивленно произнес Рейес. «Я больше не вижу духа» Аэрон. Растерянно. «Эй, нам даже не пришлось его заковать» Парис «Это впервые» Торин. По‑прежнему смеясь. Они отпустили его и разом отошли. Мэддокс встряхнул головой, стараясь прояснить мысли и собрать из кусочков произошедшее. Его поглотило Насилие, а все же он, походя, никого не убил. Друзьям также не пришлось сковывать его, чтоб препятствовать этому. Он осторожно сел и окинул взглядом комнату. Полнейший разгром таращился на него. Обломки дерева, лохмотья разорванных диванных подушек, черные осколки телевизора. Да, он был поглощен. Его брови изогнулись в замешательстве. Обычно в таких случаях его приходилось вырубать и заковывать в цепи. Или так сильно избивать, что он был в состоянии только дожидаться в кровати, когда Боль и Смерть придут за ним. Все же мысли об Эшлин смягчили его полностью. Как? «Теперь порядок?» спросил его Рейес. «Да» Слово было жестким, сиплым. Должно быть, кто‑то душил его. Он поднялся на ноги и поплелся к дивану. Без подушек теперь, но ему было все равно. Он упал на жесткие пружины. Они заскрипели под его весом. «Хорошо, что Торин сведущ в инвестициях» Оглядываясь по сторонам, сказал Парис и сел возле Мэддокса. «Похоже, пора покупать новую мебель» «На чем мы остановились?» спросил Люциен, возвращая их к делам насущным. На его лбу был порез, которого не было пару минут назад. Волна вины накрыла Мэддокса. «Мне жаль» заверил он. Люциен удивленно моргнул в его сторону, но кивнул. «Женщины» буркнул Рейес, садясь по другую сторону от Мэддокса. «Я предлагаю немного повременить. В отличие от некоторых из нас…», взглядом указал на Мэддокса, «Аэрон в данный момент держит своего демона под контролем, шевелится тот или нет» «Я согласен» Люциен прошел к перевернутому бильярдному столу, распространяя аромат роз. Приятный запах, но не такой как у Эшлин, теплого меда и пряностей с тайнами и лунным светом. Эшлин…мысли о ней заставили его тело вновь напрячься, приготовиться. Надо было овладеть нею, когда была такая возможность, подумал он опять. Надо было погрузиться в эти тесные, влажные ножны. «Ух, я рад сидеть рядом с тобой и все такое, но я и не полагал, что тебе это так понравится» пробормотал Парис. Впервые за сотни лет Мэддокс ощутил, как краска покрыла его щеки. «Это не из‑за тебя» «Хвала богам» только и ответил его друг. «Кстати о богах, Мэддокс, сейчас подходящее время поведать всем про слышанный тобой голос» напомнил ему Люциен. Мэддокс не хотел обременять их, но знал, что выбора не было. «Ладно. Некто пришел ко мне, в мою голову, приказывая послать всех вас на кладбище сегодня в полночь, невооруженными» Люциен двинулся к Аэрону. «Ты знаешь этих новых богов получше нашего. Что думаешь по этому поводу? Похоже это на деяния Титанов?» «Я не знаток, но не думаю, нет. Им нет нужды волноваться о нашем оружии. Хотя очень полезное в битве с Ловцами, оно будет тщетно в войне против богов» Парис заухукал и все удивленно на него взглянули. Он застенчиво пожал плечами. «Заполучил обратно свою игру на мини‑телевизоре, припасенном на случай подобной ерунды» Мэддокс закатил глаза. «На минуту предположим, что голос принадлежит Ловцу» сказал Люциен, возвращая их к главному вопросу. Опять. «Это означает, что теперь мы имеем дело с Ловцом, у которого есть грозная способность. И поскольку сомнительно, чтоб он работал один, нам следует узнать, есть ли у его сотоварищей схожие силы» «Мы посильнее простых смертных, с особыми силами или без оных. Мы победим их» сказал Аэрон. «Да если сможем перехитрить их. Помнишь Грецию? Ловцы не были так сильны как мы, но они умудрялись вредить нам раз за разом. Теперь, похоже, что ловушка устроена на кладбище» Мэддокс посмотрел на всех по очереди. «Я не могу пойти – я буду мертв – но все остальные могут. Вы может обернуть их ловушку против них самих и убить их» Люциен помотал головой, «В полночь Рейес и я будем здесь с тобой. Остается Аэрон и Парис, поскольку Торин тоже не может уйти. Мы не можем отправить их двоих на битву, когда нам не ведомы наши шансы» «Тогда пошли сейчас» сказал Мэддокс. Ему не хотелось покидать крепость, но он сделает это. Чтоб защитить Эшлин он сделает что угодно. Если эта новая порода Ловцов хочет обидеть ее… «До полночи еще семь часов. У меня куча времени, чтоб сразиться и вернуться» Все глядели на него в молчаливом изумлении. Он никогда раньше не предлагал идти в город. «Кому‑то надо остаться здесь и охранять женщин» наконец‑то сказал Рейес. «Согласен» Он не мог, не оставил бы Эшлин одну, без защиты. Что если ей опять станет плохо? Что если они способны ворваться в крепость и поранить ее? «Ну, а я не согласен» ответил Люциен, прося улыбкой прощения. «Убить Ловцов важнее, чем охранять женщин» Поскольку они все равно будут мертвы, вскоре. Ему не надо было говорить этого, все и так об этом знали. Руки Рейеса сжались в кулаки. Мэддокс стиснул зубы. «Кто‑то останется на страже» сказал он «или бейтесь без меня» Аэрон может быть Гневом, а Люциен – Смертью, но никто не сражается как Насилие. Взять его в битву – гарантия их победы. «Мы пойдем без тебя» заключительным тоном сказал Люциен. Значит, быть по сему. Он не оставит Эшлин беззащитной. Крепость была хорошо укреплен, да, но он не мог заколоть противника, приводя его в негодность. Он не мог унести ее от опасности в надежные объятия. «Тогда скажи мне, что вы намерены предпринять для обеспечения победы» Пауза. Люциен и Аэрон обменялись напряженными взглядами. Прежде чем он успел вставить словечко, Люциен наклонился и поднял длинную свернутую бумагу, упавшую на пол во время Мэддоксовой тирады. Он прошел к дивану и развернул ее, держа ее за края. «Было бы удобно делать это на кофейном столике» ворчал он. «Даже на бильярдном столе. Но поскольку ты такой тщательный, ты перевернул и разбил оба» «Я уже извинился» сказал Мэддокс с нарастающим чувством вины. «А завтра я починю их» «Хорошо» Люциен указал на бумагу «Это напечатанная карта города, как видишь. Ранее, когда мы планировали, а ты был занят другим, мы решили устроить засаду на этой заброшенной территории» Его палец обозначил ухабистое с виду пространство земли на юге. «Там холмы и нет домов, что делает ее идеальным местом для атаки. Мы будем ждать там и позволим Ловцам прийти за нами» «Это? Это ваш план?» «Ну, это и их убийство» Аромат роз становился сильнее, пока глаза Люциена угрожающе поблескивали. «Это хороший план» «Они могут не прийти. Они могут быть на кладбище» «Они придут» настоял Люциен. «Откуда ты знаешь?» Он помолчал, поглядел опять на Аэрона. «Я нутром чую» Мэддокс фыркнул. «Твое нутро может ошибаться. Нам следует хотя бы обезопасить гору, прежде чем вы уйдете, чтоб никто не смог прокрасться, пока вас не будет, а я буду мертв» «Ладно» вздохнул Люциен. «Беремся за дело»
Поиск по сайту: |
Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Студалл.Орг (0.029 сек.) |