ДЕНЬ ОДИННАДЦАТЫЙ – БЕШЕННЫЙ И ПОСЛЕДНИЙ

«Путь домой – и печаль, и радость;

Путь домой – так устроен мир…»

(Всё тот же А.Добрынин)

Предстоял великий день!

По-началу бежать как-то очень не хотелось. Странная вещь: всегда, когда какое-то дело подходит к концу, то кажется, что оно само-собой завершится, не зависимо от времени, а ведь именно на это последнем отрезке всегда нужно наибольшее усилие, чтобы довести его до конца.

На реке появился лёд, а по льду я вообще всегда шёл с трудом, так как палки не хотели за него цепляться. К примеру, Дима мог по льду почти летать, а я еле полз, тщательно выбирая каждый шаг. В конце концов, для ускорения мы решили поменяться с ним палками.

По пути встречались и красивые места, да и катиться было делом немного необычным, но всё это уже не так сильно радовало по сравнению с возможностью попасть в цивилизацию. Настрой у меня был хороший, но скорости явно не хватало для преодоления запланированной дистанции, хоть я и был просто уверен, что сегодня обязательно дойду до железнодорожной станции.

Кажется именно в этот день Димка сломал себе нос, или же это случилось за день до того. Он умудрился поскользнуться на высоко стоящей ветке, в виде перекладины, и поехать носом вниз на другую.

Мишка по-пути услышал какого-то испуганного нами зверя, а я видел какого-то непонятного чёрного зайца, которого все окрестили кабаргой, хотя сами они его и не видели. Кстати говоря, это был только второй заяц, которого я видел в походе. Куда они все подевались – не понятно. А мы шли и шли, спускаясь всё ниже и ниже, вдоль оврагов, и берегов, оставляя позади высокие сопки и горы.

Да, мы шли, но надо-то было бежать! Наконец мы окончательно выбрались на реку Герби, пройдя около 15 километров – почти дневную норму. Впереди ещё всего лишь 35! Дима уже совсем было загрустил (или просто пугал нас), что с такими темпами мы не дойдём, что нас всех нужно постоянно подгонять и пр. Но у меня-то настроение было просто преотличнейшее, просто бежать не хотелось. Да и уж обед скоро!

Ведь в том-то и секрет, что мне обед очень даже помог в этот день и помогал всегда. Казалось бы, становишься тяжелее, неповоротливей, но я почему-то наоборот всегда становился подвижнее и шёл быстрее. Парадокс, но действует.

Кругом по реке Герби валялись дрова – завалы, заломы. Разожгли большой костёр, прекрасно поели, я попытался поднять настроение друзей, мол, дойдём – фигня. Да и оставаться в тайге на ещё одну ночь я не собирался. Как-то незаметно, ещё наверное даже вчера, кончились высокие горы, а сегодня – уже окончательно закончились холмы. Далее шёл только скучный, но очень быстрый спуск по заснеженной речке. Всё близилось к концу.

После обеда я шёл почти всё время впереди группы, изредка пропуская Серёгу. Но, так как мне крайне не нравилась его скорость, что мне очень быстро надоедало, то слегка отдохнув, я снова вырывался вперёд под всеми парусами.

Дима с Мишей что-то никак не могли узнать местности, по которой шли. Где-то вскоре мы должны были отыскать дорогу, идущую параллельно уже ставшей довольно широкой, около 30 метров, реке. Аня тоже местность не узнавала, хотя и была здесь не первый раз. Каждую зиму снег наметает по-разному, это обманывает зрение и путает пешеходов. Разговор о призрачной дороге вёлся постоянно привалах, ставших очень короткими, и наконец стало ясно, что это единственный возможный путь успеть на сегодняшний поезд.

Потом как-то совсем незаметно мы завернули куда-то влево, прошли (или пробежали) по руслу ещё с километр, и я упёрся в какой-то тупик, уходящий, сужаясь, куда-то в лес. И вдруг, слева от нас, все увидели вешку – красную тряпку, привязанную к ветке дерева. Сразу же стало ясно, что это не с проста, и на поиски был отправлен разведчики.

Ребята поискали около пятнадцати минут в непроходимых на лыжах чащах, и всего в двухстах метрах от реки нашли её - долгожданную дорогу. Надо ли говорить, что все были неописуемо счастливы? Ну а как был счастлив я!

Долго пробираясь с лыжами по бурелому, на дорогу мы всё-таки вышли, и немного отдохнув и рассчитав расстояние, пошли по ней на север, теперь уже пешком. Больше мы уже никогда не одевали осточертевшие за эти дни лыжи. Ватага подвязалась, экипировалась, подзаправилас ь и пошла вниз. И хотя ребята и предупредили меня, что идти по ней предстоит о-о-очень далеко – меня это совсем не удручало, и я почти побежал вперёд к заветной цели – к железной дороге. Главное ведь это то, что мы сегодня уже будем на станции! И ещё! Вот бы помыться! Мне ничего больше не надо!

Ну, шёл я быстрым и весёлым шагом всего километров пять, а потом сдался, шаг погрустнел, но темп особо не сбросил. Впрочем в конце пути я уже шёл, как и следовало предполагать, предпоследним – ноги давали о себе знать.

Как потом оказалось, эта дорога, по которой мы прошли, была длиной около 30 километров и шла будто бы до самого Комсомольска. Сперва бежали, а затем плелись мы по ней недолго, примерно с 5 вечера до 2 часов ночи.

Была конечно некоторая надежда на машину, но машины будто вымерли, и никто не проезжал здесь, судя по следам, как минимум дня три. Дорога постепенно становилась всё протоптанней и твёрже, что в общем, то было даже хуже, так как от этого сбивались ноги и начали натираться мозоли (которые не натёрлись даже за все предыдущие десять дней). По-пути нам встретилось пару развилок, на которой стояли надписи с буквами на корейском языке. Итересно, конечно, что бы это значило но нам уже было плевать.

И всё вперёд и вперёд. Уже темнеет, вечер, полночь, ночь. А мы идём и идём. Ноги гудят, ступни ломит. Уже почти под конец я только понял, что лучше вообще не отдыхать и не останавливаться – это гораздо лучше для ног, потому как после остановки, если постоишь более минуты – все мозоли начинают болеть заново.

Примерно в первом часу ночи в свете луны я вдруг увидел ЛЭП. Какая неописуемая радость пробежала у меня по сердцу! Раз есть ЛЭП – значит скоро будут дома и люди! И правда, не прошло и полгода, а если быть точным - около 40 минут, как появились первые невзрачные постройки.

Таким образом, по нашему злополучному пути до первых домов мы шли около 7-8 часов. А далее стали встречаться заснеженные дачи, поля, ответвления дорог; в какой-то момент мы с Сергеем обогнали всех остальных, а Миха потом даже ругался, что мы ушли вперёд, так как могли и заблудиться. Здесь ведь не тайга, сказал он, – здесь люди, дорог немеренно, следов ваших не найдёшь. И смех и грех.

И в конце-концов, ещё только через час, мы вышли на мост через реку Герби. Ощущение охвативших нас в эту минуту одновременно усталости и счастья невозможно передать словами. До станции оставалось ещё около получаса ходьбы – но это уже мелочи. Наконец-то мы увидели электрический свет, жилые дома, цивилизацию, если её так можно было назвать. И наконец – вокзал и долгожданное тепло!

Маленькое отступление… За местными пацанами в таких глухих деревеньках надо держать глаз да глаз, и лучше вообще ходить группами. Ясно дело – денег здесь почти нет, работы тоже, а всякие многочисленные туристы – прекрасный повод, чтоб разжиться средствами или кое-какими вещичками. У нас всё обошлось, но ребята говорили, что случались прецеденты. Да и вообще, уже на подходах к вокзалу рядом появилась целая кодла малого народу, которая так и крутилась вокруг нас, делая вид, что они тут вообще ни при чём, а на самом деле только и рыская, где бы что умыкнуть или ввязаться в какую-нибудь случайную разборку.

Но у нас всё прошло нормально.

Первым делом, все конечно же привели себя в порядок, на сколько это было только возможно. Анютка, благодаря женской солидарности с кассиршей, даже надыбала на втором этаже вокзала что-то типа раковины. А я решил уже дождаться поезда или чего там ещё – а там уже наводить марафет.

Кстати говоря, нам несказанно повезло: до поезда оставалось всего около сорока минут. Ещё бы немного, задержись мы хоть где-нибудь в этот день, и нам пришлось бы ночевать на вокзале (ну или уходить снова в лес и ставить палатку там).

Наконец подошёл кульминационный момент похода: МЫ ВСЕ СКИНУЛИСЬ, и народ группой пошёл покупать вся-кую дребедень из съестного, о которой мы только и мечтали всё это время. Ну а потом - подошёл поезд, и прощай, досвидания, Герби! Тогда ещё не было каких-то особых чувств, была только усталость. Чувства появились намного позже.

За последние пять дней я наконец-то хоть слегка помылся и расчесался, закрывшись в туалетной комнате вагона-плацкарта. На лицах у окружающих надолго запечатлелся негроидный загар гор. Надо ли говорить, что увидев себя в зеркале – я едва было не испугался.

Поиск по сайту: